How Gerard Way Found His Way

Июнь, 2004

Альбом вышел и одиннадцать тысяч копий было продано лишь за первую неделю. Надвигалось что-то большое, что-то должно было произойти, что-то великое, и все это понимали. Ещё надвигался Wrap Tour, их первый, но, наверное, не последний. Рок-тур, где все, абсолютно все, без исключения угашивались алкоголем, травкой, таблетками или чем-нибудь ещё похуже. Периодически Джерард то бросал, то снова начинал пить, с каждым разом его запои становились всё сильнее. Он пил с пятнадцати лет — да так себе достижение, — но делал перерывы, и довольно большие. Сейчас же он не пил с того разговора с Фрэнком. Тот день, действительно многое изменил в его жизни, Джерард забил, благодаря поддержке , которую он наконец принимал, а не как раньше, отвергал все попытки помочь ему. Фрэнк стал его спасательным кругом, тем самым другом, к которому ты приползаешь каждый раз, когда тебе плохо. Айеро радовался, что «спас» Джерарда, но понимал, что это ненадолго; он боялся, что тот может сорваться и боялся не зря... Wrapped tour его окончательно сломал. Чёртовы таблетки, он подсел на ксанакс… Какой-то парень из другой группы дал ему попробовать в баре. «Это не наркота, чувак, просто успокоительное, запиваешь их чем-то крепким и улетаешь, попробуй, тебе понравится». И ему понравилось. В туровом автобусе нельзя было ничего скрыть. У тебя попросту нет личного пространства, все делятся вещами, видят и знают всё друг про друга. Зависимость Джерарда сразу стала видна, он даже не пытался спрятать таблетки. Все поняли, что дело плохо. Джерард снова начал пить, и вдобавок стал наркоманом…

***

— Пойте вместе с нами, если знаете слова! Всех на сцене накрывал адреналин. Ноги и руки дрожали от эмоций, от довольных воплей зрителей. И ты просто по памяти поёшь или играешь на гитаре. Джерард носится и прыгает по сцене. Прыгает, пока с него не слетают штаны; ему всё равно, до тех пор пока он не падает, запутавшись в них. Он, как «профессионал», продолжает петь, валяясь со спущенными штанами, ведь ему плевать, он просто сгорает в экстазе. — Джерард, мать твою, это уже перебор! В автобусе поднялся ор. Майки кидал в брата своими вещами, пока тот делал вид, а может, и вправду не понимал, что сделал не так. Все остальные молча наблюдали за семейной сценой. — Тебе блять нормально прыгать в одних трусах на сцене? — Ну ... Это все дурацкие джинсы, они женского покроя и спадают понимаешь? — Нет, сука, я не понимаю. Нахер тебе женские джинсы, в мужском отделе полно каких захочешь, клеш, скини, на низкой посадке и таких которые не будут спадать. — Майки, да че ты приебался так, ну... с кем не бывает? — Ни с кем не бывает! Я просто не хочу смотреть на то, как мой брат прыгает со спущеными штанами перед фанатами и... — Ну им же нравится, они этого и хотят. — Джер, ты объебан и не понимаешь сейчас ничего, но потом ты будешь жалеть, поверь. Когда протрезвеешь, тебе будет противно смотреть на себя, как мне сейчас на тебя! — Как грубо, Майки... — Джерард скорчил обиженую гримасу и вышел покурить. — Ну и иди, обиженка ебаная. Ну я что не прав?! — Вполне. Что с ним делать сейчас — хер знает, он никого не слушает, даже Фрэнка.— Рэй пихнул его в плечо и нервно хихикнул. — А я что? — Ну, типо ты с ним возишься, как с ребёнком, а он знает, что может прибежать к тебе, когда будет плохо. Вы так сблизились, после смерти Елены. В чём твой секрет, как ты ему помог? Как ты его ещё терпишь? — Это за комплимент или унижение принимать? Типо, звучит так, будто я для него плечо, на котором можно поплакаться, а потом вытереть ноги и я все буду терпеть. Я блять, просто хороший друг, я так же бы помог любому из вас. Дело не в Джерарде... — Фрэнк, я не имел в виду ничего плохого, типо, ты реально молодец. Нам ведь тоже не всё равно, мы тоже переживаем. Знаешь, как больно смотреть на валяющегося на траве Джера, понимая, что разговоры не помогают, как ни старайся. У него что-то должно щёлкнуть в голове, и только тогда он придёт в себя, это же Джерард... — Да, понимаю. — Мой брат ещё тот засранец, иногда я думаю, каково будет человеку, который в него влюбится? Терпеть все его выходки… и вообще, любовь — злая штука. Влюбиться в Джерарда — это самоубийство. Никому этого не пожелаю. Повисла гробовая тишина. Каждый думал о своём, и больше всего думал Фрэнк. Всё, что сказали парни, отозвалось в голове Фрэнка, где-то там, где ещё остались мозги, не замутнённые Джерардом. — Я выйду, пройдусь, может, найду Джера. Рэй, и можешь глянуть, что у меня со второй струной, звук какой-то… ну, ты понял, пожалуйста. — Без проблем. Выйдя на свежий воздух, Фрэнка просто разбило. «Блять, какая я тряпка, во что я превратился? Даже парни видят, что об меня вытирают ноги, а я нет. Любить Джерарда — это реально какое-то наказание. Бегать за ним, охраняя и оберегая, чтобы что? Чтобы в итоге он достался кому-то другому? Он ведь обещал не пить, но раз он не сдержал свое обещание, то и я нарушу свое. К чёрту тебя, Джерард Уэй, я устал, устал помогать, вертись как хочешь сам.» Забив на поиски Джерарда, Фрэнк вернулся в автобус разбитый, но наконец-то осознавший свою больную привязанность. Он не собирался больше ему помогать, как бы тому ни было плохо, Фрэнк устал…

Июль, 2004

Дни повторялись: днём выступления, а вечером афтерпати с кучей алкоголя, невкусными бургерами и фанатками, которые вертелись вокруг в ожидании автографа. Некоторые из более смелых и самонадеянных думали, что смогут провести ночь с кем-то из парней, поэтому вешались на них, пока их вежливо не просил отойти тур-менеджер. Никто не мог отрицать, что секса не хватало всем, да даже снять усталость дрочкой было затруднительно, когда ты в тур-автобусе не один. Но ни один из парней не спал с фанатками, никому не хотелось ответственности, грязных слухов и обвинений. Мало ли тебя назовут насильником или будут вымогать деньги, чтобы случайно сделанные фото не попали в сеть. Фрэнк с каждым днём всё больше отдалялся от Джи, пытался по минимуму с ним контактировать. Прежняя «крепкая дружба» сменилась холодом. Он быстро уходил со сцены, обсуждал все недочёты через остальных парней, не пересекаясь с Джи; да он даже отворачивался от него, когда они засыпали. Их койки были друг напротив друга. Майки и Рэй любезно отдали им нижние кровати, чтобы те вдруг не свалились ночью, а Боб спал на диване в зоне кухни, в гордом одиночестве, (он храпел, поэтому все решили выпихнуть его на кухню). Не смотреть на то, как засыпает это чудо, посапывая, иногда сильнее жмурясь и приоткрывая рот, будто что-то хочет сказать, было самым тяжёлым для Айеро. Фрэнку было тяжело выстроить эту границу, но он должен был прекратить эту болезненную зависимость, резко и как можно скорее. Ему было больно и не хотелось рушить «дружбу», но так было нужно. Джерард чувствовал всё это: холод Фрэнка, чувствовал, что теряет друга и по совместительству свою тайную любовь. Но вместо того, чтобы поговорить, как делают нормальные люди, вылить мысли, всю ту кашу, которая скопилась за всё время, в конце концов признаться, получив ответ, любой, даже отрицательный, он поступил иначе. Джерард вышел на улицу, когда все уже спали, прихватив банку колы и блистер с таблетками. Он слонялся от автобуса к автобусу, блуждая в этом лабиринте, пока не вышел к небольшому парку. Он сел на газон, выпил три таблетки и лёг на спину. Небо было безоблачным, звёзды сияли и кружились в танце друг с другом. Вокруг тишина, нет ни людей, ни машин, только он и ночь. Джерард слышал стук своего сердца, шелест травы под ним, пальцами он переберал травинки, чувствуя, какая она мягкая и мокрая. Он чувствовал каждой клеткой своего тела всё вокруг. Он стал таким маленьким и слился с природой. Закрыв глаза, он медленно проваливался под землю; казалось, что травинки прорастают сквозь него. Было так смешно, она шекотала его, обволакивая, словно закутывая в одеяло. Но в один момент эйфория прошла. Джерард ловил ртом воздух, но что-то мешало, будто на грудь кто-то давил, не давая вздохнуть. Холодный пот лился по вискам, а он не мог пошевелиться; страх будто отрофировал конечности. Страх появившийся из неоткуда и не хотевший его отпускать. Джерард пытался закричать, позвать на помощь, но не мог. «Я умираю?» Его попытки пошевелиться продолжались минут двадцать, пока его наконец чуть-чуть не отпустило. Травинки перестали расти из пальцев, а земля вытолкнула его обратно. Воздух снова поступал в лёгкие, отрезвляя и заставляя заплакать от произошедшего. Нащупав телефон, всё ещё не вставая, чтобы не закружилась голова, Джер набрал Говарда. — Джер… У нас пять утра, что-то срочное, ты не можешь поговорить с тур-менеджером? — Говард… — прохрипел Джерард, запинаясь на каждой букве. — Я… я чуть не умер. — Джерард, в смысле чуть не умер? — Он был в шоке и всё ещё сонным, чтобы переварить, что ему говорили на другом конце провода. Говард знал о зависимости Джерарда, но думал, что за ним следят и ничего плохого с ним не произойдёт. Всем нужно отдыхать, и многие в музыкальной индустрии выбирают запрещённые вещества. Все звёзды сидят на таблетках или кокаине, и все знают свою меру и не остаются без присмотра. Но тут что-то резко пошло не по плану, с Джерард ничего не может идти по плану. — Джерард, ты тут? Скажи что-нибудь? — Я… В общем… Трава, она знаешь, проросла сквозь пальцы, она не хотела меня отпускать, я… не мог дышать и… — Что ты выпил и сколько? Джерард? — Ксанакс. — Сколько? — Три, наверное… У меня случился чертов химический роман, ха-ха... — закрыв глаза, Джер увидел хоровод из разноцветных огоньков, они бегали туда сюда, раздражая и еще больше пьяня. — Джерард, ты… — Говард остановил себя, не решаясь в такой момент назвать Джера идиотом, коим тот и был. — Ты реально мог умереть, их нельзя столько пить. Где ты сейчас сидишь или ты... лежишь? — В парке... Ну возле автобусной парковки, тут так свежо, да именно... Трава мокрая и пахнет летом, Говард, ты понимаешь? — Да, Джерард, трава мокрая и такая холодная. —Понимая, что тут нельзя торопиться и максимально аккуратно говорить, Говард поддакивал Джерарду, растягивая разговор, выжидая пока наркотики немного выветрятся. Он боялся, что Джерард сбросит звонок и сделает что-то плохое. Его нужно было привести назад в автобус, где ему помогут. — Я ничтожество, — разрыдавшись, после пары секунд молчания, Джерард вытирал рукавом толстовки нос и слезы с щек. — Я... Я всегда всем делаю больно, для меня стараются, а я... Говард, я люблю и не могу сказать, я могу только доставлять хлопоты. Может, мне и стоило провалиться под землю и стать травинкой? — Джер, ты куда больше, чем травинка, понимаешь? Ты не доставляешь хлопоты, ты, наоборот, делаешь людей счастливыми. Сколько народу ходит на ваши выступления, сколько копий мы продали, и всё благодаря тебе. Тебя слушают тысячи людей, тебя любят, ты слышишь? А она, просто признайся ей, это не так страшно может все взаимно. — Правда? — Правда — правда, Джерард. Ты можешь встать? Есть силы? — Да. —Поднявшись, он слегка пошатнулся, в ногах отдавал холодок и покалывающая дрожь. — Молодец, а теперь говори со мной и иди в автобус. Расскажи мне что-нибудь о... о комиксах, да... Ты же любишь комиксы, какой твой любимый? Медленно, словно ребёнок, впервые стоящий на ногах, Джи побрёл в сторону автобуса, рассказывая о Бэтмене, о его любимом стеллаже с комиксами. — Это так круто! Я обязательно прочитаю Бэтмена и мы обсудим его в Нью-Йорке в сентябре, слышишь? — Да. — Джерард, ты сильный, я в тебя верю. Разбуди кого-нибудь из ребят, чтобы с тобой посидели на улице. Не ложись спать, тебе нужен свежий воздух и вода, ты понял? Теперь иди. Оставив Джера одного, когда тот добрался до автобуса, Говард пялился в стену, и замерев, ждал. Он боялся потерять Джи, не только потому что MyChem, успешный проект, и он её фронтмен, но и потому, что тот стал ему близким человеком за полгода. Говард ждал, когда ему позвонит кто-то из тур-менеджеров и скажет, что всё хорошо и тот протрезвел. Он ждал и не мог уснуть; после этого звонка он точно не ляжет спать. Пробравшись в автобус, Джи сначала подошёл к Джерри, но, не став его будить, как всегда пошёл к Фрэнку. Он приполз к нему, он знал, что тот не рад ему, но надеялся на сострадание друга. Молча постояв с минуту, он смотрел на Айеро и все не решался ничего сказать. — Фрэнк... Фрэнки... — легонько притронувшись к его плечу, Джи потрепал его. — Какого хера, Уэй? — Потерев глаза, он проснулся и был явно не в духе, что после тяжёлого дня его вырывают из сна. — Фрэнк, мне плохо. — Ложись спать, проспишься — и всё станет лучше. — Фрэнк, я чуть не умер... — Джерард, — взяв его за руку, он показал на кровать и продолжил: — ложись, пожалуйста, нам нужно выспаться, завтра рано вставать. — Фрэнки, я правда... «Вот же сука... Джерард, опять. Ладно, это последний раз, сука последний раз, когда я иду на поводу у тебя.» — Пошли. — Вставая, Фрэнк недовольно вздыхая, натянул кеды и в пижаме вышел на улицу следом за Джерардом. — Уэй, послушай, я так устал… И физически после концерта, и вообще. Я обещал тебя защищать, хоть ты даже этого и не вспомнишь, но да… Так вот, я устал стараться, ты снова взялся за бухло и эти таблетки, я хочу тебе помочь, все хотят, а ты… — Фрэнки… Я всё помню, не делай из меня законченного алкоголика. — Ладно… Так что с тобой было? — чуть смирив свой гнев, Фрэнк решил переключиться на другую тему. — Трава проросла сквозь пальцы, типа… — он смотрел на свои пальцы и трогал их, будто в них и правда застряла трава. — Я не мог дышать, я думал, что умру. Когда мне стало легче, я подумал о том, что, а может, и хорошо было бы, если бы я стал травинкой, ведь я доставляю хлопоты тем, кого люблю. Еще, в тот момент, я думал о тебе, Фрэнки… — опустив взгляд, Джи, сквозь пелену от таблеток, понял, что только что сказал. Он признался Айеро в любви, хоть и не прямым текстом, но тот не дурак и всё сто процентов понял. Уэй ждал хоть чего-нибудь, готовясь быть отвергнутым, получить вразумительную пощёчину, которую заслужил, но Фрэнк предательски долго молчал. Они стояли между двумя автобусами, их обволакивала тишина и лунный свет, все так давило и на без того разбитого Джи. — Джи, я, блять, каждую секунду думаю о тебе, ты чертов засранец. Ты мне нравишься... С первого дня, с того момента, как я дал тебе зажигалку возле бара, когда увидел твои глаза, ты мне нравишься. Я готов быть нежным и добрым, стараюсь на сколько это вообще возможно, а ты, ты даже как друга меня не слушаешь и берешься за старое. Мне больно видеть тебя таким. Джерард подошел ближе, максимально сокрашая между ними расстояние. И отчаянно прижался губами к губам Фрэнка. Он так давно этого хотел, они оба этого хотели. Фрэнк крепко обнял его за талию, прижимая Джи к себе и углубляя поцелуй, переплетал их языки вместе. Изучая рты друг друга, они забыли о том, что было до, что они так долго отказывали себе в этом от страха, что они вообще то друзья. Нехотя оторвавшись от Джи, Фрэнк пытался отодвинуть его, чтобы поговорить, но у первого были другие планы. Джерард стал оставлять мокрые поцелуи на шее любимого, ещё не парня, но уже и не друга. Он не оставлял отметин, боясь, что к Фрэнку будут вопросы, обходясь лишь поцелуями, а ведь так хотелось показать, что он его. Смотреть на этот чертов засос и вспоминать, что это сделал именно он. — Джерард... — учащённо дыша, Фрэнк прижался спиной к автобусу и не заметил, как Джи встал на колени перед ним, пытаясь стянуть с него такие податливые пижамные штаны, под которыми не было белья. — Нет! — схватив Уэя за руки, он посмотрел вниз, прямо ему в глаза. — Нет, вставай. Давай, —потянув его за руку, Фрэнк поставил его перед собой. — Фрэнки, я... — Джер покраснел и снова отвел взгляд. Переминая пальцы, он мямлил извинения. — Прости, я просто подумал, что так извинюсь за всё, просто... сделаю тебе приятно? — Блять... — Взяв Джерарда за подбородок, Фрэнк повернул его лицо к себе, заставляя смотреть вниз, на него. — Джерард, нет. Не надо. Мы ведь даже не поговорили толком нормально. Я конечно все понял, что все взаимно, но... — Ты меня не хочешь? — Слезы подкатывали, и он уперся лицом в плечо Фрэнка, так неуклюже пытаясь это скрыть. — Дурак, конечно хочу, еще как, но ещё больше я хочу поговорить с тобой, слышишь? — Гладя Джерарда по спине, он чувствовал, что пижамная футболка мокрая от слёз и соплей, но это слёзы и сопли его Джи, Джи, у которого к нему ответные чувства. — Пойдём куда-нибудь отсюда, в Dunkin’ Donuts, например? — Пошли, а у тебя есть деньги? — Нет, но у тебя есть малыш. Прости, но сегодня платишь ты. — Показав на карман Уэя, где лежал бумажник, он посмеялся. — Вкусно? Как ты? — Очень вкусно и очень хорошо. — Доедая уже третий пончик с шоколадной глазурью, Джерард весь перепачкался, но был так счастлив, улыбался как ребёнок. Они оба улыбались, невинно поглядывая друг на друга, как два школьника, которые только что впервые поцеловались. Отчасти так и было: они полчаса назад поцеловались, а сейчас едят пончики в два часа ночи. Всё было хорошо, вот только они не выяснили всё до конца. — Джерард, послушай. Ты мне нравишься, это правда, но… Перестав есть пончик, Джерард поперхнулся, чуть не выплюнув кусочек изо рта и удивлённо уставился на собеседника. «Но?...» — Но я вправду устал, я готов дать тебе, нам... В общем, ты понял, последний шанс. Я помогу тебе бросить пить, и мы сможем быть вместе. Только при одном моём условии: что ты действительно бросишь, раз и навсегда, слышишь? Если ты согласен, то я сделаю для тебя всё, отдам всего себя, лишь бы мы были вместе. Ну что, ты согласен? — Конечно, Фрэнки. Конечно, я согласен. Я обещаю, что ради тебя, ради нас, — взяв его за руку, Джерард мягко поцеловал пальцы Айеро. — Я брошу эту дрянь, в ней нет смысла, если ты рядом. Ты — моя зависимость, дурманящая разум, и никакого алкоголя мне не надо. Ты... Блять, прости меня... я столько нервов тебе потрепал, и ты меня так долго терпел. Я так тебе благодарен, — снова заплакав, Джерард опустил голову на стол. — Ну за что мне такой сентиментальный парень достался? — чмокая Уэя в макушку, Фрэнки рассмеялся — Иди обниму.

***

Спустя 17 дней головной боли, ломки и страха сорваться, Джерард всё-таки смог выкарабкаться из этой бездны. Смог снова засиять, наконец осознав, что для того, чтобы быть Джерардом Уэем, тем самым уверенным, развратным на сцене, эмоциональным и просто самим собой, ему нужен был не алкоголь, а человек, который будет любить его так же, как он любит его. Всё встало на свои места, с приходом Фрэнка.

Август, 2004

Последнее выступление на Wrapped tour, выдохшиеся ребята наконец едут в отель вместо душного автобуса. Это стало приятным бонусом после трёх месяцев адской работы группы. Они пережили падение и восстание из мертвых Джерарда, более сотни выступлений по всей стране, мелкие ссоры с другими группами и, наконец, они пережили адскую жару лета 2004 года. Четырехзвездочный отель в центре города, отдельная комната для каждого участника, чистая мягкая постель и нормальный душ. Вот она, мечта участника рок-группы. Выйдя из душа, Фрэнк удобно устроился на постели, вдыхая ненавязчивый запах стирального порошка. Потянувшись к мини-бару за колой, его прервал стук в дверь. «Вот же, сука, кто это?» — Уборка не нужна, спасибо! — выкрикнув, он достал колу, но стук не прекращался. «Блять, я что, не могу нормально отдохнуть? Вроде приличный отель, а обслуживание...» Повязав вокруг пояса полотенце, Фрэнк открыл дверь со словами: — Я же сказал, уборка не нужна... Джерард? Перед ним стоял Джерард в белом отельном халате, с мокрыми волосами и горящими глазами, явно задумавшими что-то... — Ты меня впустишь? — Да, да, конечно. — Отойдя в сторону, Фрэнк впустил Джи и, захлопнув дверь, закрыл её на замок. Теперь-то он точно никого не ждёт. — Хорошее место, вот бы так после каждого выступления, да, Джи? — Иди ко мне... Развернувшись, Фрэнк увидел Джи, сидящего на кровати, упирающегося руками в постель и со скрещенными ногами. Халат слегка оголял его бедную кожу на груди, а чёрные пряди волос прикрывали лукавые глаза. Подойдя ближе, Фрэнк раздвинул коленом его ноги и потянул за край пояса, медленно развязывая его, оголяя такое прекрасное и желаное тело. — За два года я так и не видел тебя голым, вежливо отворачиваясь, когда мы принимали душ, но сейчас я сполна наслажусь тем, чего был лишён всё это время. — Скинув с его плеч халат, Фрэнк припал к губам Джи, облизывая и прикусывая его нижнюю губу. Он повалил его на кровать, нависая над Джером, рассматривая его бездонные зеленые глаза и видя в них невероятное желание, Фрэнк стал опалять его шею мокрыми поцелуями, не сдерживаясь, оставляя засосы и зализывая алые пятна. — А я...ах...— Фрэнк прикусил его за шею, оставляя новый след, на молочной коже парня, — Я так хочу прикоснуться к каждой твоей татуировке... Они такие... Так сводят с ума... Фрэнки... Фрэнка бросало в жар от слов Джи про тату, его сладкий шепот в пермешку со стонами был похож на мурлыкалье. Его стеснительность и одновременно пошлый взгяд, тонкие пальцы гуляющие по татуировкам на груди, биение его сердца заводило Фрэнка с полуоборота. Айеро собирался вылизать, исцеловать все тело Джерарда, пока не потеряет сознание от его стонов, он мог кончить прямо сейчас только от мыслей, но хотелось большего. — Фрэнки... ты можешь сделать, что нибудь? Я...скоро взорвусь... Встав с кровати, Фрэнк пошел к сумке, слушая недовольное хныканье позади. Джер прикрылся халатом и недовольно зактил глаза. «Я что не достаточно интересен, чтобы отвлекаться сейчас? Что там может быть важнее чем я? » Рядом с его левой рукой упала бутылочка клубничной смазки. Вздрогнув от неожиданности, Джи приподнялся на локтях, видя перед собой Фрэнка, который легким движением руки сбросил полотенце на пол. «Ахуеть... Тоесть, он такой... Сука, только не красней...» — Это нам тоже не понадобится. — Стягивая с Джерарда халат, Фрэнк намерянно провел кончиками шершавых пальцев по нежной коже его живота. Уэй лишь выгнулся, покрываясь весь мурашками, краснея от смущения, желания и немного страха... — Детка, я ничего еще не сделал, а ты уже весь дрожишь. — обдав Джи похотливым взглядом, Фрэнк устроился между его ног, покрывая внутреннюю часть бедра поцелуями, иногда оставляя засосы на нежной коже. Оба были сильно возбуждены, и хотели большего, но и прекращать прилюдие с долгими поцелуями, и касаниями , изучающими тела никто не хотел. Продолжая выцеловывать подрагившие бедра, Айеро провел большим пальцем по краснеющей головке Джерарда, размазывая по ней предэякулят и заставляя того томно вздохнуть. Склонившись над членом, он собирался взять Джи в рот, но Фрэнка остановила рука резко оттянувшая его за волосы назад . — Нет, не надо... Отстранившись, Айеро сел перед парнем, и удивлённо, немного со страхом взглянул на него. — Если не хочешь, мы не будем. — Поглаживая коленку любимого чтобы немного успокоить , он улыбался и прокручивал в голове, что мог сделать не так. — Нет, нет, я хочу... — Тогда в чём дело, Джи? — Я хочу тебя... в себе... — Да? Тоесть ... хорошо, я понял. Но ты, до этого спал с парнями? — это было так неожиданно, и так приятно для Фрэнка. Бабочки метались в животе от радости, от желания Джи. Джерард лишь отрицательно помотал головой и покраснел. Он в студенческие годы несколько раз пытался переспать с парнями, но все заканчивалось поцелуями и максимум минетом. — Все в порядке. — наклонившись над его лицом, Фрэнк чмокнул его в нос. — Это больновато в первый раз, в первое время, но потом будет хорошо. Я не причиню тебе вреда и буду осторожным, обещаю. Смазав хорошо палец Фрэнк приставил его ко входу, медленно водя по кругу, подразнивая и выводя на эмоции Джи. — Точно хочешь? — Да, Фрэнки... Ну же... Медленно вводя один палец, Фрэнк почувствовал, как тот сжимается. — Расслабься, так ты сам делаешь себе больно. Я обещаю, потом будет приятно, но сначала тебя нужно растянуть. — Я... Да, постораюсь... Аккуратно двигая вперёд - назад, Фрэнк добавил еще немного смазки прежде чем войти и вторым пальцем. Джи легко поддался и начал расслабляться, принимая пальцы. Он тихо постанывал в такт движений, желая большего. — Мне кажется... Я готов. — Точно? — Да - да... Давай. — Какой же ты не терпеливый, такой требовательный, снова похож на себя. Смазав член, Фрэнк приставил его к колечку мышц, глядя в просящие зеленые глаза, он толкнулся вперед, плавно войдя на половину. Джерард зажмурился и из его глаз неожиданно потекли слезы. Он обнял Фрэнка за талию, вынуждая наклонится ближе. — Детка... —поглаживая мокрую от слез щеку Джи, Фрэнк виновато смотрел, на него, думая прекратить все, лишь бы не делать ему больно — Хочешь, мы прекратим? — Нет, дай мне немного привыкнуть, я не хочу останавливаться.—всхлипывая, промолвил Джерард, пока Фрэнк убирал пряди его волос от лица за уши. — Ты такой прекрасный, красивый... Просто потрясающий. А еще красивее, когда улыбаешься, да вот так... — Чмокнув любимого в губы, Фрэнк не сильно сжал его округлые бедра и начал плавно двигаться, пристально следя за реакцией нижнего. Понемногу боль уходила на задний план, в особенности после того как Фрэнк задел чувствительный комочек нервов, заставив Джи выгнутся. — Да... Здесь, ты можешь... ах... Еще...Фрэнкиии... — Джерард с тихих стонов переключился на полувскрики и прижимая к себе Фрэнка, впивался ногтями в его спину. Через пару минут полностью позабыв о том, что он испытывал боль и дискомфорт, Джи расслабился и начал требовать большего, сам поддаваясь бедрами назад, навстречу Фрэнку. — Малыш... Ты такой узкий... Я почти... Выставив одну руку около головы Джи, свободной Фрэнк обхватил его плоть надрачивая в такт своим движениям. Уэй закатил глаза, слегка сжимая Фрэнка внутри себя, что давало понять, он совсем близко к разрядке. Он громко стонал, вообще не задумываясь о том, что кто-то может их услышать. Ему было так хорошо, сотни феерверков взрывались внутри и все благодаря его Фрэнки. — Стой... Фрэнки... — простонав прямо в губы Айеро , которые неожиданно накрыли его, Джи излился ему в кулак, слегка запачкав свой живот. Толкнувшись ещё пару раз, вслед за Джи кончил и Фрэнк, продолжая целовать разгорячённые и покрасневшие от укусов губы. Когда Фрэнк вышел из Джерарда, второй почувствовал неприятную пустоту внутри и чувство стыда? Пока Фрэнк мыл руки и искал влажные салфетки, чтобы протереть любимого, Джерард, поджав ноги подполз к изголовью кровати, чувствуя себя прекрасно и ужасно одновременно. «Фрэнк наверное меня больше не захочет...» Забравшись обратно на постель с пачкой салфеток, Фрэнк светился и улыбался, пока не увидел съёжившегося парня, прикрывающегося халатом. — Все в порядке? Давай я вытру живот, ты немного испачкался. — мягко и трепетно говоря, Фрэнк стянул с него халат и вытирая остатки спермы, смотрел на встревоженного и отводящего взгляд Джерарда. — Милый, я сделал тебе больно? — Нет... Нет, просто это было так… — Прекрасно, Джерард, это было прекрасно. Я знаю, ты подумал, что мне не понравилось и еще кучу всякой хуйни, но это лучший секс в моей жизни, правда. — кинув салфетку на тумбочку, Фрэнк обнял парня, который укладывал свою голову на его плече, потираясь, словно котенок. — Это твой перый раз, каким он должен был быть? Поверь, быстрый и резкий секс это конечно круто, страсть и все дела, но он не настолько приятный, как это : когда ты можешь подолгу целовать любимого, медленно двигаться, плавно набирая темп, чувствуя все, каждым сантиметром кожи. — Все правда было хорошо? — Да. И самое главное, тебе понравилось, я лично видел, как ты закатывал глазки. — Поглаживая Джерарда по талии, Фрэнк таял, от того какая у него мягкая и шёлковистая кожа, от мысли, что он сможет касаться ее сколько угодно и когда угодно. — Мне очень понравилось, Фрэнки. Ты слушал меня, ждал... Я просто думал, ты будешь более резким. — Блять... я ведь не мудак какой-то, чтобы сразу трахнуть тебя без подготовки или заставить делать то, что ты не хочешь. — Фрэнки, ты и вправду такой другой со мной, такой... хороший. Спасибо, что терпишь меня, я тоже буду стараться для тебя. — Джи, я не терпю, а люблю, если бы не любил давно бы уже забил на твои чувства и страхи, перестав помогать. А насчёт секса... Конечно... в моих мечтах я грубо беру тебя на столе, где-то в гримерке, так, что ты с трудом будешь ходить потом, но кто мешает сделать это потом? Сейчас, я хотел насладится тобой. Детка, поверь, у нас будет полно времени попробовать все, что хочется. И даже не смей ничего себе надумывать я безумно хочу тебя, нежно и грубо, я хочу тебя любым... — Прощептав это на ухо Джи, на последок он прикусил его мочку. Джерард резко сел к Фрэнку на колени, впиваясь в его шею, засасывая кожу на тату со скорпионом, окрашивая его в красный. Зарывшись в каштановые волосы и притянув голову Фрэнка ближе к губам, он протянул : — Ты правда это сделаешь, все, что сказал? Фрэнки... Пообещай, что трахнешь меня, как последнюю шлюшку... — Блять да...Джерард, конечно да. Ты сводишь меня с ума, когда говоришь такие грязные вещи, а потом краснеешь, как школьница при виде меня обнажённым. Люблю, когда ты совмещаешь эти две личности, люблю, когда ты так сладко стонешь. Но, не хочу тебя отвлекать... — М? — Нехотя оторвавшись от разукрашивания в красный шеи Фрэнка, Джи вопросительно на него посмотрел. — Соседняя комната Майки… — Блять… Ты думаешь, он что-то слышал? — Ну, не уверен. Может, он внизу, в буфете, а если нет, то он всё слышал...Как ты стонал: «Ох, Фрэнки, ещё…» — Закончив копировать Уэя, Фрэнк засмеялся. — Идиот. — Слезая с Фрэнка, Джерард пихнул его в плечо. Подхватив халат, он оделся и пошел к сумке Фрэнка. — Эй, ну я пошутил, всё в порядке. Милый, ты куда? — Покурить. — пытаясь сделать обиженый вид, он пошел на балкон — Стой. Я с тобой. — Закутавшись в полотенце, Фрэнк прижал к себе Джи за талию, мягко целуя его в щеку. Джерард перестал дуться, и довольный положив голову на плечо Айеро, курил любимую вишневую сигарету. Они делили ее на двоих и размышляли, слышал ли их Майки...