Слуга сердца градоначальника

В лесу до их прихода стояла абсолютная тишина, которую не смели разрушать даже птицы. Теперь же… Когда Хуа Чэн тряс в воздухе тело, сейчас больше похожее на бессильную куклу, птицы разлетались во все стороны, крича об этом на всю округу! — Отпусти меня, тварь! ПУСТИ СЕЙЧАС ЖЕ!!! Ноги Ци Жуна болтались где-то в воздухе. Вокруг его горла плотно обвилась ледяная ладонь Градоначальника. Когти разрезали демоническую плоть, выпуская наружу капельки густой жидкости, отдаленно похожей на кровь. Мелкий демон закряхтел, извиваясь, в надежде выпутаться. — Повтори, что ты сейчас сказал? — Так, будто у него заболела голова, в сотый раз спросил Хуа Чэн. — Я молчал. — Выплюнул Ци Жун один и тот же ответ. — Я могу долго держать тебя так. Или… Я могу придумать что-нибудь поинтереснее. — Склонив голову набок, прикинул Непревзойденный. — И на что же хватит фантазии в твоей тупой башке? — Высмеял демон. Да ты и пыток настоящих не знаешь! — Ты действительно так думаешь?.. — Совсем развеселившись, спросил Хуа Чэн. — Больше чем мой «святейший» братец ты вряд ли меня удивишь. А потому… — Скривив сумасшедшую улыбку, протянул демон. — Приступай. Я выберу самый захватывающий вариант. ХА-ХА-ХА-ХА. — Что ж… Хм. — Наигранно задумался Хуа Чэн. Перед его лицом больше не возникал образ Принца, как будто сам Его Высочество закрыл глаза на бешеного брата, дав Хуа Чэну возможность посчитаться с ним. — Знаешь, у меня есть одна идея. Её мне показал один искусный мастер пыток. — О-о, давай же, испытай её на мне. Ну же, ты видишь, я дымлюсь от вожделения! Ха-ха-ха. — Продолжал издеваться Ци Жун. — Ох, я думаю тебе понравится. Только вот, у меня совсем не завалялось реквизита. Я попробую что-нибудь придумать с этим… Обещаю, тебе понравится. — Со сладким упоением в голосе, от которого у мелкого демона пошли мурашки, ответил Князь Демонов. Бросив Ци Жуна себе под ноги, Хуа Чэн позволил своей жертве немного расслабиться, чтобы вдоволь наиграться. Когда мелкий демон уже было решил, что Хуа Чэн рассеял внимание, говоря с кем-то по духовной связи, то быстро был пойман твердой подошвой сапога Градоначальника, упавшей прямо на голову. Хуа Чэн грубо засмеялся. Ци Жун навострился. Что-то в этом смехе было не так. Сейчас он сдерет кожу или выколет глаза, но ведь он сам демон и должен понимать, что это не убьет его. Собственный прах мелкий демон давно спрятал в надежном месте, Хуа Чэн, наверняка, не узнал бы о его расположении. И хотя ощущения, что Градоначальник хочет убить его, у Ци Жуна не было, на душе стало как-то не спокойно. Из-под ноги Непревзойденного было мало, что видно. Висок Ци Жуна всё сильнее вжимали в землю, от напряжения кости черепа заскрипели, перед глазами поплыли круги. Демоны, конечно переносили боль и увечья легче обычных людей, но была особая иерархия сил. Обычно, более сильные демоны могли спокойно перенести любое ранение, испытав мучение, но не сопоставимое с человеческим. Мелкая нечисть же отличалась от живых тем, что при ранениях разве что не истекала кровью до смерти, хотя иногда по ощущениям это было намного хуже смерти. Теми же свойствами обладали лишённые сил небожители… Через веки, в которые сейчас засыпалась земля, Ци Жун всё-таки разглядел лицо Хуа Чэна, склонившегося над ним, на нем было такое победоносное выражение, что внутренности мелкого демона от страха съежились в кучку где-то под ребрами. Ци Жун пережил достаточно испытаний в жизни, чтобы ничего не бояться. Способствовало этому и его собственное безумие, которое, однозначно, подавляло страх. Но что-то в Хуа Чэне заставило снова испытать давно забытое чувство. Глупой смелости демону было не занимать, от чего же сейчас стало так не по себе? …И вообще, откуда Хуа Чэн мог знать Ци Жуна. Этот вопрос поднялся на просторах сознания мелкой нечисти. Он уже несколько сотен лет после падения Сяньле и собственной смерти скитался по свету. Жгучее желание внутри него не давало ему погибнуть, но чтобы добиться высот было не достаточно одного лишь гнева, этой черта была присущи всем темным созданиям. К сожалению, было недостаточно только лишь одного кровного родства с когда-то имперским родом и даже недостаточно самоуверенности и напускной болтовни, которой обычно в бытность человеком хватало Ци Жуну. Это так раздражало демона, привыкшего к роскоши, почестям и поклонению своей натуре. В его голове, конечно, рождался ответ: дело было совсем не в нем, а в правящей семье, это им давались все слитки, ему доставались лишь объедки. Но он это старался игнорировать, засовывая подобные мысли в глубины своего сознания. Как и все живые люди, хоть и в прошлом, на него находила тоска по прошлому, сожаление о своих ошибках, он пытался понять в какой момент жизни свернул не туда, что все пошли против него. Он просто был ребёнком, который хотел любви. Отчего с самого начала замечали другого, почему ему приходилось жить фоном, а когда он согласился быть этим самым фоном, то его снова отвергли. За что судьба была так жестока с невинным при рождении Ци Жуном? Он вспоминал детство, как жил в бедности с отцом. А потом и то, как перебрался во дворец к тетушке, как встретил двоюродного брата. Его восхищению не было предела. Царственный брат, почему он отверг его? Он был готов на всё для него. А тот даже после низвержения о нем не вспомнил. Ци Жун прекрасно помнил, как воины Юнъаня поймали его. Как его с другими людьми увели в плен. Он помнил, как долго и мучительно его пытали, настолько, что голос юноши не выдерживал крика, становясь похожим на вой безумца. Стражники надеялись, что царственная особа будет осведомлена обо всех планах наступления. Он помнил, как стражники насмехались над ним, обещая сварить заживо и пустить на корм голодающим воинам. И он помнил, как человек в белой маске помог ему сбежать от них, отворив врата темницы одним взмахом руки. Он помнил, как от сумасшедшего бешенства накинулся на своих мучителей, выгрызая их лица, наслаждаясь вкусом их плоти. И он помнил, как оказавшись на свободе попробовал отыскать Се Ляня, которого совсем не волновало его исчезновение, а лишь собственные амбиции (Как ему казалось). Тогда Ци Жун не выдержал, он схватил меч из рук убитого война и побежал навстречу Принцу, только с одной целью. Отомстить за безразличие, к тому, кто готов возложить на его алтарь всю свою любовь. Злоба переполняла сердце юноши, он и не понял, как кто-то нанес ему смертельную рану. Перед собой он увидел торчащее из груди тонкое лезвие чёрного меча с белой полосой посередине. Это было последнее, что он помнил. Следующее воспоминание, что появилось в его собственной памяти: толпа огоньков на бывшем поле битвы, которые крутились у своих трупов, в надежде вернуться в родное тело. Бесконечное множество убитых людей с двух сторон, с растущими из них стрелами и мечами. Было страшно… Непонятно… А это что? Какой-то старик, который собирает каждый огонёк, запихивая по фонарикам. Особо активный, который ни в какую не хочет лезть внутрь фонаря. Но…! Но он тоже не хочет быть фонариком, почему ему нужно быть фонариком? Что теперь будет? Его продадут? Он будет фонарём, который люди повесят у себя дома или возьмут на праздник. Но он не хочет, чтобы им кто-то владел, пусть лучше у него будет сотни фонариков, а не сам Ци Жун станет им. Гнев одолел его так сильно, что он выскочил из руки старика, когда тот уже намеривался отправить его к остальным. Он летел так долго, будто кто-то действительно гнался за ним… В забытье он провел много времени, пока не наткнулся на ветхий домик в лесу. Он бы пролетел мимо, но услышал знакомые голоса. Это ведь Императрица и Император, они обсуждали падение Сяньле и свою участь, низвержение сына! Как грустно было услышать это… Где же его брат? Хотелось поскорее встретиться с Се Лянем. Он уже успел простить его… Наверняка тот ищет его! В сердце Ци Жуна теплилась надежда, что Принц озабочен фигурой двоюродного брата не меньше, чем он сам озабочен его фигурой. Увы… Когда бывший небожитель вернулся в дом вместе с Му Цином и, глубоко ненавистным самим Ци Жуном, Фэн Синем, он выглядел довольно разбито, по сравнению со своим обычным обликом, возможно дело было в одеждах, лишенных привычного богатого убранства, возможно в уставшем лице или волосах, просто завязанных назад лентой на манер бедняков. Но всё же… Он смеялся! Значит не всё потеряно. Ци Жун хотел было броситься к брату, но услышал разговор бывших небожителей. — Забудь про него! — Воскликнул Му Цин. — Да, тебе просто нужно… отдохнуть. И всё пройдет. — Поддержал Фэн Синь. — Да, просто забыть. — Бросил Принц, захлопнув за собой дверь. Если бы в этот момент у Ци Жуна было сердце, оно бы облилось кровью. Он вскочил в воздухе, сделал несколько оборотов вокруг себя и ударился в дверь. К сожалению, друзья Принца уже позаботились о защите, нарисовав на дверях защитный оберег, иначе двоюродный брат Принца смог бы проникнуть в дом и услышать, что они говорят вовсе не о нём, а о Безликом Бае… Прошло некоторое время, пока Ци Жун смог воплотиться. Все вокруг утопали в ненависти к Принцу, чувствуя новое государство — Юнъань. Ци Жуну было до одури обидно, что на плодах империи с большой историей создается новый строй из, как ему казалось, безмозглых деревенщин, не заслуживших Золотых Пиров. Он безумно хотел что-нибудь сделать, хотел, но не мог. Он засыпал каждую ночь с мыслью, что однажды наберется сил, созовет армию и тогда то уж Юнъаню не уйти от отмщения. Иногда демон сам путался, кого больше он ненавидит Юнъань, отнявших у него прежнюю жизнь, в которой он купался в роскоши и вседозволенности или Се Ляня, который не смог эту самую жизнь сохранить, провалившись перед всем своим народом. Он не понимал, за что именно хочет отомстить Принцу, каждый день ответ на этот вопрос в голове сменялся на новый…

Бытность Ци Жуна. Ныне Юнъань

Больше всего на свете Ци Жуну хотелось отыскать Се Ляня, заглянуть в его глаза и… На это он тоже ещё не мог дать точного ответа. Что бы он сделал, войди сейчас бывший небожитель в пещеру, где жил его брат? А что бы сказал сам Се Лянь? Может быть…! Начал демон вслух: — Я искал тебя столько лет, мой дорогой братец. — Поздно! Ты нашёл меня слишком поздно. Проваливай, убирайся! «Или может…!» — Ци Жун, я в самом деле продолжал твои поиски, я положил на это все силы. Умоляю, ты простишь меня. …И пусть распинается на коленях, а я ещё подумаю! — Нет, ты умер в моей жизни! «А может!!!..» — Ци Жун, я слышал ты стал настоящим Непревзойденным, да что там Непревзойденным, этот Хуа Чэн ни на что не годится. Ты — мой брат, самый великий из великих демо…нов. Ай! Вот же блять! В этот момент ему на голову упал камень. Теперь и эта пещера снова рушится, пора искать новую, подумал Ци Жун и выругался. Он проклинал небеса за то, что ему — выходцу августейшего рода, приходилось жить как какому-то бездомному. Ци Жун частенько выходил в город, поэтому видел, как Юнъаньский народ берет всё, что раньше принадлежало жителям Сяньле. Это безумно, выше чем безумно, раздражало… Нужно было что-то делать, сидеть на месте нельзя было. Теперь всё зависело только от него. Оставалось действовать. Но как? Сил у него совсем не было, а когда он пробовал присоединиться к какой-нибудь шайке, его сразу же с шумом прогоняли к родной матери, только пятки сверкали. Никто не любил Ци Жуна… Зато он сам отлично справлялся с этой обязанностью. Это, конечно, абсолютно никак не помогало. Ци Жун частенько нападал на Юнъаньских людей, но заклинатели легко выпроваживали мелкого демона из города. Однажды, отдыхая у ручья, Ци Жун встретил молодую демоницу, которая, кажется пеленала нечто похожее на ребёнка. Он очень удивился столь необычной твари, подняв на смех женщину. Та, ничуть не оскорбившись, избила его палкой. Отдышавшись, демон решил обольстить, по-видимому такую же слабую, как и он, нечисть. Теперь уже она подняла его на смех. Когда у Ци Жуна уже не осталось реплик для оскорблений, он плюнул под ноги и оценил девушку взглядом, придя к выводу, что она была проституткой, которую вероятнее всего убил хозяин, узнав про её положение, решив, что не сможет кормить лишний рот. От злости на своё бессилие демон кинул: — Юнъаньская подстилка! — Ци Жун, да как ты смеешь! — Ударив ещё раз, ответила девушка. — А? Ты меня знаешь? — Присмотревшись получше в грязно нанесенный толстым слоем макияж, демон, кажется, прозрел, завопив. — Цзянь Лань! — Не называй меня этим именем! Теперь я Лань Чан. — Что ты тут делаешь? — А что здесь делаешь ты? Молчишь… То тоже! Мы все отказались! — Это ты виновата! — Я? — А кто же ещё. Это ведь ты начала то шествие! — Да что ты понимаешь! Тварь! — Залепив пощечину демону, крикнула Лань Чан. — Я то всё понимаю, думаешь не получилось с моим братцем, то получится с прихвостнем Юнъаня. Вот умора! А стала ты мёртвой шлюхой, ещё и с ребёнком! Бледная кожа Лань Чан покрылась красными пятнами, от ярости ей хотелось кричать. И она кричала. Отложив в сторону, закутанного в одеяльце ребенка, та схватилась за бревно, которое лежало неподалеку. И пока Ци Жун, в истерике сумасшедшего, хохотал, не обращая на неё никакого внимания, Лань Чан размахнувшись, зарядила ему подзатыльник. — Тварь! Ай! Сука, что ты делаешь?! — Сдохни, мерзкий выродок. Ты! И твой брат! Если бы не он! Я бы жила по-другому! Мне бы не пришлось работать в публичном доме и скрывать имя, чтобы меня не узнали собственные родители! Ты — Ци Жун, самый мерзкий из всех обитателей дворца, я не знаю более мерзкого человека! Даже сам! А не важно… — Она успокоилась, когда деревяшка, которой она колотила демона, наконец-то сломалась. Ци Жу издал тихий стон и ответил с приобретённой хрипотцой в голосе: — Ты ведь, наверняка, знаешь, что без моего праха смерти тебе не видать! Ха-ха. — Даже руки о тебя марать не хочется! — Бросила демоница, с намерением уйти. Она забрала на руки ребёнка, который по-видимому уснул и развернулась, когда за её платье схватился, лежащий на земле, Ци Жун. — Девка Лань Чан, постой. — Какая я тебе девка! Совсем обезумел! Хотя кого я спрашиваю! — С обидой ответила она. — Давай держаться вместе. — Со всей серьезностью предложил Ци Жун. — Ты точно с ума сошел! — Дернув из руки демона своё ханьфу, ответила девушка. — Постой. — Вскочив, продолжил демон. — Ты, я и твой ребёнок последователи Сяньле. Лань Чан нахмурилась. — Не этого идиота! — Брезгливо произнёс Ци Жун. — Государства, которое у нас отняли. — С чего ты взял, что мой ребёнок последователь Сяньле? Ци Жун улыбнулся своей привычно ехидной личиной. — Ну как, такая благородная дама, не могла зачать дитя от пса из Юнъани. Лань Чан вновь побагровела и замахнулась. чтобы отколотить демона, в попытке смыть эту самодовольную улыбку, но, решив, что отрицать этот факт не может, пропустила этот выпад мимо ушей. — Значит я прав! Надеюсь это не мой брат, учитывая твою смерть, это могла быть принесенная им неудача. — Со всей уверенностью отчеканил Ци Жун. Лань Чан с сожалением вспомнила о тех талисманах на удачу, что приносил ей Фэн Синь… Он так верил в успех Его Высочества, что ни на секунду не сомневался в безопасности его талисманов. Затем. она покачала головой, отгоняя дурные мысли. Всё это было в прошлом: Сяньле, Принц, Фэн Синь… В груди больно кольнуло. Где он сейчас? — Так что? Ты побледнела, неужели и вправду от братца! ХА-ХА-ХА. Вот же! — Причем тут твой брат, идиот! Давно Наследный Принц стал ходить по борделям? — И то верно. Ха-ха. Да у него и не стоит! Лань Чан промолчала и, на этот раз точно, собиралась покинуть, итак задержавшийся, диалог. Но демон снова затормозил её, встав прямо перед ней. Он схватил её за плечи и попросил: — Помоги мне, девка Лань Чан. Поможешь и себе, и своему… выродку! — Ты что, издеваешься! Думаешь. такой тон поможет тебе? Ты ещё больше закапываешь себя. Ты мне и до этого был омерзителен, а теперь и подавно! — Ребенок в её руках встрепенулся и оскалил зубы, глядя на Ци Жуна. Он зашипел, в попытке защитить мать, но в ответ ему зашипел демон. На лице младенца зависла непонятная эмоция. Он будто не ожидал такой реакции и успокоился, отвернувшись к груди матери. — Надо же! Ты успокоил его! Как тебе это удалось?! Цо Цо, почему ты также не слушаешь маму? — В ответ ребёнок лишь высунул язык и зарычал. — Цо Цо, надо же, какое интересное имя! — На своё посмотри! Темнело. С заходом солнца, в лесу усилились тёмная ци. Ци Жун умылся в ручье, смыв кровь, которая побежала с головы. Лань Чан стояла рядом. Не то что бы она хотела помогать Ци Жуну, но и пойти ей было некуда, предложение демона звучало интересно, несмотря на то, что тот был сумасшедшим. Помимо этого, она решила для себя, что если что-то пойдет не по плану, она всегда может притворится, что не знает Ци Жуна. Девушка не знала одного… Ци Жун успел стать известным в узких кругах, но это была не та слава, о которой многие мечтают. Его хотел убить буквально каждый демон, которого он успел узнать, за такую короткую бытность нечисти.

***

Трое отправились в путь… Тот старик демон не обманул, врата в Призрачный город было трудно не заметить. Другой вопрос, как туда попасть?