Игра в любовь

— Я чувствую себя самым счастливым человеком на всей планете. — на лице Тани, которая сидела напротив и доедала ведёрко клубничного мороженого, появилась блаженная улыбка. Как нельзя кстати была и командировка мамы Болконской на несколько дней, потому Кира решила устроить некий девичник, чтобы не скучать в одиночестве после школы. Новая подруга сказала, что обязательно переночует у неё завтра, а сегодня скоротает скучный и ничем непримечательный вечер рядом с Болконской, которая была этому несказанно рада. — Ты чего? — спросила Кира, всматриваясь в лицо Тани, которая, прикусив губу, смотрела в телефон. Хорошее настроение девушки просто испарилось, и весь её позитивный настрой исчез за одну минуту. — Дай посмотрю. Замечает публикацию того парня, что был вроде бы другом Воронцова, причём очень близким. Татьяна тяжело вздохнула и пыталась улыбнуться, чтобы сделать вид, будто ничего не произошло и фотография никак её не задела. Кира вспомнила, что парня зовут Димой и, если разглядывать фото, можно заметить девушку на коленях этого парня, что, обвив руками шею Дмитрия, хищно смотрела в кадр, будто бы насмехаясь над всеми. — Кажется, я о чём-то не знаю. — тихо произнесла Болконская, пытаясь хоть как-то растормошить подругу. — Всё нормально, правда. — когда она об этом заговорила, Кира прекрасно поняла, что ничего и близко не нормально. Не стоило даже и думать, что всё хорошо, ведь то, как поникла Таня и то, как потух её взгляд, было явным индикатором назревающей проблемы. — Он тебе нравится, да? — Болконская всегда говорила всё прямо и не стесняясь, хотя иногда это и переходило грань дозволенного. Татьяна ошарашенно посмотрела на неё, не в силах выговорить ни слова. Попала в цель, значит. — Тебе ведь станет легче, если расскажешь. — Я не знаю. — и, закрыв лицо руками, девушка опускает голову, упираясь локтями в коленки. Как будто Татьяна сказала что-то такое, что было самой постыдной вещью на всей земле. Будто выдала тайну, державшую её на плаву всё это время. Болконской этот Дмитрий всегда казался каким-то эгоистичным парнем с высоким самомнением о себе. Даня же кардинально отличался от него: в нём было что-то неизведанное и тайное, несмотря на сложный характер и типичное поведение избалованных мальчишек. Дима же ни о чём, кроме себя, конечно, не думал, ничем великим не интересовался и умел хорошо манипулировать людьми, заставляя их делать то, что хочется ему. Краткий портрет личности, с которой Кира была не особо-таки и знакома, готов. Да и если быть честной, видела этого Дмитрия вблизи она только в классе и один раз на вечеринке — тут ещё можно согласиться со званием «короля тусовок». — Это всё равно, что влюбиться в Воронцова, ведь так? — Болконская как будто невзначай решила спросить о нём у близкой подруги, и, пытаясь не выдать нарастающего волнения, поглядывала на Таню в ожидании ответа. — Нет. Вовсе нет. — и хотя Кире казалось, что подруга уже всё давно поняла, последняя вообще не углублялась в подробности, детали и не примечала никакой перемены в Болконской. — Я не знаю, как любить Воронцова, но это лучше, чем иметь симпатию к человеку, которому всю жизнь на тебя было всё равно. Как бы ты не старалась! Как бы тебе не хотелось просто быть рядом! Чёрт, глупо звучит, наверное. Ирония судьбы. Пускай Татьяна думает, что Кира не понимает, как это. Она как никто другой знает горечь неразделенной любви, когда от человека веет холодным безразличием, и ты даже не понимаешь, как себя правильно вести. Девушка напротив, помолчав совсем немного, продолжила: — Я не знаю, как тебе это объяснить. Даня начинает ценить человека лишь тогда, когда всецело доверяет, он всегда, вот серьёзно, всегда искренне ведёт себя с теми, кто ему дорог. Конечно, характер у Воронцов непростой, потому я бы не пожелала здравомыслящей девушке связываться с ним, и говорю я так потому, что знаю его достаточно хорошо. Быть с ним рядом напоминает сидение на пороховой бочке, ведь ты никогда не знаешь, что может случится и когда она взорвётся. — Кира задумалась и лишь потом заметила настороженный взгляд Тани. — Только не говори, что ты в него влюбилась. — удивляется она, и Болконская лишь приоткрывает рот, чтобы возразить, ведь Татьяна продолжает буравить её взглядом. — Я очень надеюсь, что ты не поддалась его очарованию и сохраняешь здравый смысл. Кира, милая, такие девушки, как ты, заслуживают хороших парней, а не Даниила Воронцова! — спохватилась Татьяна, с некой надеждой глядя на подругу. — И, знаешь, что самое смешное? Даня рушит всё, что ему дорого, и потом страдает. — Кира молчит, пытаясь понять, что же имеет ввиду Таня. — Не хочу бросаться высокопарными и драматичными фразами, но скажу: тебе просто нельзя влюбляться в Воронцова. — последние слова крайне поразили Болконскую. — Нет, что ты. Честное слово, я не чувствую к нему ничего, лишь только опасаюсь выпадов с его стороны. Будь спокойна. — Таня всё ещё молчит, поджав губы, а потом кивает, будто бы завершая диалог. Хотя Кира где-то в глубине души осознала, что у подруги появились сомнения на этот счёт. Болконская только что чуть не выдала свои настоящие мысли и переживания. Их надо было бы кому-то выплеснуть, но то, с каким напором новая подруга отговаривала её, не могло не потрясти — видимо, не слишком и сильно она ценит его, только вот, почему помогает Болконской? Почему сейчас вселяет в неё хотя бы крупицы здравого смысла и почему заботиться о ней, что ли? — Сразу скажу, что мои отношения с Димой можно назвать напряжёнными. Да, думаю, что это подходящее выражение. Я влюблена в него с того самого момента, как только перешла в нашу школу. — Таня смотрела в одну точку и продолжала своё объяснение. — Если я буду рядом окутывать его своей любовью, то ему это быстро надоест, и он переключится на кого-то другого, ведь таким как он до поры до времени не нужно душевное тепло. Дима убеждён, что от отношений может быть только вред, что нельзя никак и ни с кем связываться настолько прочно. А лично я не готова быть лишь формальностью для всех вокруг, галочкой в графе «девушка». — Таня взглянула на настенные часы и, резко вскочив с кровати, принялась собирать вещи. — Так, я уже слишком засиделась тут! Родители сотрут меня в порошок. Татьяна чмокнула подругу в щеку и побежала в сторону выхода, хотя Кира видела, что она плачет. Это, конечно, дело подруги, но держать всё внутри было бы преступлением против самой себя. В свою очередь Болконская никак не чувствовала, что помогла ей. Да, это первые шаги к пониманию своего скверного положения, да, она ещё долго будет отрицать, но, каждый день Таня будет мучаться от мыслей и невозможности забыться. Дисплей на телефоне загорелся и сразу же отвлёк Болконскую от раздумий. Она стояла, облокотившись на стену рядом с входной дверью и пыталась понять, почему разговор оставил такой неприятный осадок. Неужели все слова Тани о Воронцове были правдивы и это задело её до такой степени, что даже испортилось настроение? Неужели мозг пытается отрицать очевидные вещи? Неужели Воронцов действительно настолько плохой и ужасный, каким Даня себя пытается выставить? Мгновенно вспоминается то, как он буквально недавно повёл себя с ней, и все вопросы моментально отпадают. Будь собрана, отказ я не принимаю. Она уже представляла эту самоуверенную ухмылку на его лице, которую хотелось быстрее стереть. Пошёл-ка ты к чёрту со своими прихотями, хотелось сказать ей, но банальное любопытство взяло верх над здравым смыслом. Кира долго не знала, что ответить и лишь тупо смотрела в экран, перечитывала всё ещё раз написанное и, слегка нахмурившись, уже думала заблокировать его к чёртовой матери, ведь сегодня она явно не была настроена на прогулки. Значит ждала меня и выглядывала в окошко своего милого?;) Выходи, я никуда не уеду. Почему-то рука потянулась приоткрыть занавеску, хотелось всматриваться в темноту и пустой двор, в котором не было и намёка на подъезжающую машину. «Что же ты с собой делаешь?» — лишь один назойливый вопрос не давал покоя. Действительно, что ты вообще творишь с собой и почему позволяешь общаться с собой подобным образом? Будто бы его упорство и сила тебе по душе. Сейчас ты выглядываешь человека, что оскорбил тебя, прямым текстом обозвав девицей лёгкого поведение, что имел привычку задевать тебя, когда вы были детьми, хотя ты уже давно это простила, стоило сменить обстановку и перевестись в другую школу. Со стороны твоё поведение выглядит глупым и не стоящим такой, как Кира, но почему же коленки подкашиваются, ты сжимаешь телефон в ладонях и прислоняешься к стене, пытаясь унять такое быстрое-быстрое сердцебиение, стоит только дорогой машине появится во дворе жилого дома? Ждала? А ждала ли она его? Почему-то на этот вопрос отвечать совсем не хотелось. Она почему-то всегда ждёт, но не получает взамен ничего, кроме переживаний и истерик в придачу. Но почему же неконтролируемая улыбка расплывается на этом бледном лице, стоит ей понять, что всё затеянное Воронцовым было лишь попыткой извиниться. И на душе стало вмиг тепло, захотелось прыгать по дому от накатившего счастья. Но если она так сделает, то потеряет всю гордость и самоуважение, чего допустить нельзя, как бы ей не хотелось быть рядом с человеком, что вызывал все эти чувства. А, к чёрту! Она лишь колеблется, стоит ли спускаться быстро или лучше сделать так, чтобы он подождал, привести себя в порядок и выглядеть как можно более безразличной. Накидывает сверху домашней одежды косуху и выходит, по пути контролируя себя и выражение своего лица — Воронцову пока не особо-таки и обязательно знать, что она в самом деле ощущает. Сегодня он такой домашний и растерянный, Кира сразу же узнала Даню, хотя улица освещалась лишь тусклым светом фонарей. Расстояние между ними казалось бесконечным, или Кира оттягивала момент истины, чтобы придумать ответ и поступить так, как было бы более логично, засунув свои чувства, впрочем, как и обычно, куда подальше. Болконская не может смотреть в глаза Воронцову и потому отводит взгляд куда угодно: на капот машины, на свои странные домашние штаны, любимые ею до чёртиков, на его ноги и на джинсовку, запах которой Кира столь хорошо запомнила. Она сдерживает себя, чтобы не потерять контроль над ситуацией, ведь только лишь его запах уже наводил какое-то приятное забвение в голове. Болконскую бесило то, что голос так предательски подрагивал и что Даню это ни капли не смущало, будто бы исход всего этого он знал наперёд. Хочется провалиться сквозь землю, стоило только ему прикоснуться к подбородку и наконец увидеть в её глазах все эти переживания, что никак не давали покоя. Увидеть там то, что днём скрывает лучше всего. Конечно, завтра она будет винить себя в том, что ведёт себя как сказочная дура, но сейчас так необходимо было сесть в его машину и попытаться забыться, убежать от жестокой правды, в которую она попросту не хотела верить. От резкого разгона внутри у Киры всё инстинктивно сжимается в тугой узел. Почему Воронцов делает всё это? Почему она рядом с ним, а не в своей уютной постели? Почему она не думает, что Дане что-то определенно нужно от неё, ведь кто просто так будет возить её в своей машине и спасать от всяких мудаков в случае чего? Слыша то, как абсолютно бессмысленные слова заполняют салон автомобиля, как музыка грохочет на всю, Кира чувствует себя… Свободной? Свободной от голоса разума, что пытается вечно навязать здравый смысл, который не хочется слушать. Свободной от упрёков со стороны, свободна от предрассудков. Есть только они, тут и сейчас, а всё остальное опять подождёт? Подпевает в ответ и полностью погружается в навязчивую мелодию, которая наверняка доносилась с каждого утюга. Невольно вспоминается, как она ехала ещё несколько вечером назад на этом же месте с вечеринки. Как всё ещё чувствовала чужие руки на своём теле. Но сейчас, когда она мало об этом думала, воспоминания больше не появились в голове. Один плохой сон не считается, конечно же. Быть с Даней рядом означало вечное переживание. Как будто бы просыпалась та самая Кира из прошлого, которая стороной пыталась обходить Воронцова, чтобы не получить от него как обычно. А с другой стороны, в объятиях Дани было так тепло и уютно, что весь мир вокруг останавливался на мгновение и никто, ничто не было настолько важно. Она уже и не помнила, когда так восхищалась чем-то. Когда от красоты места даже и невозможно было произнести что-то, да и слова эти были не нужны: горящие от восторга глаза говорили всё за себя. В какой-то момент Болконская поняла, что Даня за ней пристально наблюдает, потому ёжится не только от ветра, но и от пытливого взгляда на себе. И пускай сейчас она опять совершит самый глупый поступок в своей жизни, но все почему-то складывалось наилучшим образом. Ты ведь долго себе это представляла, Кира. Ещё с того самого момента, как он впервые оттолкнул тебя, ещё тогда. Тебе всегда хотелось быть рядом, дарить тепло и свою искреннюю заботу, ну, а сейчас, даже и понять было трудно по какой конкретно причине всё повторяется, но вы занимаете разные роли. Будто бы кто-то свыше опять решил поиграть с ними. Поцелуй. Так нежно и чувственно, так, что её сомнения просто улетучились. Стоило ли все эти годы ждать? Да. И для Киры решающим фактором стало послевкусие, и это «после» стало тяжелым, но таким приятным осознанием того, что человек, от которого она все время бежала теперь бегает за ней. И хотя Болконской нужно было тешить свою гордость, делать это сейчас совсем не хотелось — его руки на её талии прожигали сквозь одежду, а дыхание на макушке успокаивало и убаюкивало. А потом это умиротворённое состояние резко сменилось тревожным напряжением. Кира уже не раз замечала за собой, что она является эмпатом и чётко ощущает на себе перепады настроения и настоящие эмоции людей напротив. Сначала спрашивать совсем не хотелось, но любопытство победило, ведь наверняка Воронцов мучается от болезненных воспоминаний или же от каких-то мыслей, которые нужно было оставить, подобно Болконской — внешнего мира просто нет, пока она в его объятиях и пока он так близко. С зацелованных губ слетает вопрос, который не увенчался значимым ответом. Значит есть что-то такое, о чём в её присутствии Даня предпочитает помалкивать. «Ты сама хороша. Не забывай, зачем ты тут. Не забывай, какую цель преследуешь. Не позволяй себе пустить пыль в глаза. Всё получится, но не сходи с верного пути.»