Последняя остановка

И он уезжает, очень быстро, как будто не боится сбить кого-то ещё, будто это не выглядит странно, будто он ничего такого не сделал. Ему бы очень хотелось, чтобы всё оказалось типичным сном, кошмаром, чтобы он проснулся в кровати, а всё как обычно, но всё обычное когда-нибудь заканчивается. И тогда жизнь разделяется на банальное, заезженное «до и после» — чёртово дерьмо. В голову приходит очередная идея, поэтому Икуя сильнее выкручивает ручку газа, что-то орёт себе в мыслях и влетает в столб. Месиво. Передняя камера разрывается от удара, остаётся громкий хлопок, который Икуя пытается перекричать, но не от боли, а чтобы её заглушиться. Нет, он не ни чувствует её, наоборот, она рвётся из всех трещин, вытекает, как остатки бензина из бака, как это говорится? Всепоглощающая. Боль, печаль и отчаяннее, а ещё счастье, радость и смех. Пустота. Боль. Пустота. Потом снова боль. Надрывный крик, что становится тишине, но не от того, что боль сильнее, а потому что связки такого не выдерживают. И когда уже связки говорят, что хватит, он не случается, открывает рот снова и снова, напрягает голосовые мышцы и выдыхает. И звуки будто приглушаются, а тишина становится чужой. В ушах звенит. Недолго, несколько секунд, но хочется, чтоб подольше, может быть, на пару секунд; может минут; может часов; может дней, недель, месяцев, лет, веков… Нет, так долго он не сможет. Не уверен, что ему вообще нужна эта секунда, мгновение и момент. Неуверенность — это оковы, что отяжеляют каждого, кого в них заковало. Но Икуя почему-то чувствует лёгкость и предвкушение, а ещё тревогу и песок во рту, когда кубарем катится по пляжу. Его смерть — это иллюзия. Утопия, надежда, мечта, грёза — неважно — это недействительность, потому что она — реальность другая, такая же жестокая, как и выдумка, самообман. Шлем слетел с головы где-то между пятым и шестым перекатом, теперь песок в волосах, ушах и во рту. Тело замедляется, и Икуя остаётся лежать лицом вниз. «Как же я докатился до такого?» И самому хочется смеяться с ужасно глупой и прямой шутки, что пришла в голову, чтобы хоть немного оживить застывшие мысли, будто не хочет, чтобы он терялся. Почему-то становится весело, тело пытается выпустить смех, но сознание не выпускает — не хочет, потому что Икуя говорит, что нельзя. Сначала строго, как хозяин с собакой, но с каждой попыткой собака слушается всё меньше и меньше, и тогда хозяин может впасть в истерику. И попытки превращаются в маленького ребёнка, что пытается уговорить родителя на какую-нибудь безделушку в магазине. Топча ногами на месте, размахивая руками, и громко крича, чтобы обратить на себя внимание. Но внимание обращается сильным подзатыльником, что на мгновение приводит в себя, а после эмоции усиливаются. Ребёнок начинает плакать, пёс скулить, а Икуя заливается смехом, глотая и выплёвывая песок. А смех пугает, и остановится тяжело, может быть, поперхнувшись песчинками, выйдет остановиться… Но всё остаётся прежним. Иногда процессы не получается остановить, как в стиральной машине: сколько не выключай из сети во время стирки, вода не уходит, остаётся только запустить заново и ждать окончания. Хотя в принципе можно и обходные пути использовать, но это слишком много мороки. И правда, иногда только ожидание может помочь. Смех, наполненный отчаянием и безумием, затихает, на глазах выступают слезы, и если бы у них был цвет, то, скорее всего — синий, будто банальное море, которое все используют, чтобы описать печаль, и неважно, будет ли это настоящее море или эмоции. Но в какой-то момент синий превращается в красный и становится больно, потому что кровь, а кровь — это всегда больно от взятия анализа из пальца до отсечения конечностей. Как комарик укусил. А они кусаются больно, чтобы кто не говорил, а потом ещё зуд. Целый рой комаров. И сил, будто не остаётся, но мозг продолжает генерировать мысли Сжечь. Ведь комары огня боятся, запах дыма им неприятен, вдруг получится? Мысли гипнотизируют, Икуя, как марионетка, поднимается на ноги. Сознание управляет телом, тело слушается, словно кинолог собаку дрессирует, а Икуя всё ещё хозяин ждёт, пока урок закончится, чтобы узнать рекомендации у специалиста. Но сколько бы рекомендаций не давали — собака не слушается. У хозяина не хватает выдержки, времени и знаний. Палки находятся быстро, даже слишком. И вот он уже очерчивает что-то вроде круга, сгребает песок и закидывает хворост. Вспоминается, что в кармане есть спички, да и список продуктов, который был написан пару недель назад. Головка спички чиркает, маленький огонёк пылает на такой же маленькой деревяшке, огонь поджигает бумажку, и она (спичка) приземляется на ветки, разжигая их. Руки стягивают окровавленные перчатки, которые падают в разрастающийся костёр, следом пальцы расстёгивают молнию чёрной куртки. Куртка сползает по плечам и руками и тоже падает в костёр. Дальше майка, штаны и ботинки, что будут вынуждены, обратится в пепел. И остаются только трусы. Сжигание — это исцеление, избавление от комаров, но почему-то комары не отстают, словно эволюционировали, они может, и не кусают, не пьют кровь, не разносят болезни, но держатся на почтительном расстоянии, всё-таки огня боятся. Потому что сжигание — смерть, а они явно не хотят умирать. Да и терять такую добычу желания не имеют, потому и не кусают, не пьют кровь, и болезни не разносят. Когда хозяин игнорирует провинившуюся собаку, она всеми способами пытается привлечь внимание: громко лает, пробует сбить с ног, прыгает, кружит вокруг своего человека и от безысходности кусает. Укус выходит за рамки, хозяин громко и звонко кричит, пёс пожимает хвост и скулит: понимает, что так делать нельзя. Стопы горят от боли, Икуя приходит в себя, смотрит под ноги. Собака привлекла его внимание. Он отскакивает назад, спотыкается, поднимается и, в конце концов, бежит к морю. Горячие угли приносят много боли, песок, что соприкасается с обожжённой кожей тоже, а потом солёное море бьёт волнами и становится ещё больнее. И Икуя забегает дальше, дальше от берега, от проклятого костра, от мотоцикла, что остался лежать на песке, от окровавленного шлема, от трупа матери, который уже возможно нашли и теперь ищут его, от боли. Но боль не уходит, комары начинают кусать, пить кровь и разносить болезни, а пёс прыгает от радости, что хозяин вернулся. Обрыв. Глубина моря не одна. Икуя не устойчив, погружается с головой, глотает солёную воду и потихоньку теряет сознание. Хозяин не имеет плавать, отталкивает пса, который пытается спасти, потому что не хочет возвращаться к комарам, потому что комары под воду не уйдут, а он вполне себе может.