Будь Дьяволом II

***

От третьего лица.

      Посреди ночи Дженни поспешно выходит из машины, изо всех сил пытаясь бежать на каблуках. Она бросилась к входу в больницу, не заботясь о том, как люди посмотрят на её коктейльное платье. Она спросила у стойки регистрации, куда была допущена женщина по имени Лалиса Манобан, и, получив информацию, поспешила к лифту, чтобы подняться на нужный этаж.       Ничто другое не было у неё на уме, кроме взгляда в глазах этой черноволосой женщины, когда выстрелил пистолет. Как она потеряла сознание на руках Дженни, как Дженни собственными руками пыталась остановить кровотечение на груди.       Прошёл месяц.       Прошёл месяц с тех пор, как она видела её в последний раз. Именно тогда они с Доён привезли её в больницу с засохшими слезами на щеках.

***

Воспоминания.

      Есть определенные причины, по которым люди уходят, и очень много причин. К сожалению, Дженни планировала покончить с этим не так, она никогда не хотела, чтобы кто-то умирал. У нее может возникнуть желание покончить с чьей-то жизнью, но она знает, что подобное желание не принесет ей удовлетворения, которого она искала.       Она ненавидела это.       Всё произошло слишком быстро, слишком рано, и ей хотелось повернуть время вспять и повторить то, о чем она сожалеет.       — Дженни.       Она поворачивается к человеку, назвавшему её имя, не испытывая никакого интереса к разговору.       — Ты в порядке?       Брюнетка отворачивается.       — Я устала, — она чувствует, как на глазах у неё наворачиваются слезы, когда она смотрит на свои окровавленные и дрожащие руки, — э-это… не то, чего я хотела.       Её подруга посмотрела на неё с извиняющимся взглядом и сел рядом.       — Я знаю, но это всего лишь этап, Джен. Ты справишься с этим, — утешила она.       — Я не хотела, чтобы она умерла.       Доён просто кивает и ласкает напряженное плечо Дженни, делая ей легкий массаж.       — Почему? Я думала, ты хочешь её убить?       Дженни сглатывает.       — Это была просто пустая угроза, Ён. Какая-то часть меня хочет ей поверить, у меня всё ещё много вопросов, и она их знает.       — Неужели это была единственная причина?       Брюнетка смотрит на подругу прищуренными глазами, не понимая, что она имеет в виду.       — Ты носила ожерелье, которое она тебе подарила, плакала, когда она застрелилась, — говорит Доён, — никто не плачет, когда умирает враг, Дженни. Ты поступила полностью противоположно. Что бы ни происходило в те дни, когда ты застряла в её доме, Я знаю, что какая-то часть тебя изменилась.       Дженни смотрит в белый потолок, задаваясь вопросом, действительно ли она изменилась. Как она с ней обращалась, как она готовила ей еду, как она бежала в хижину, когда ужинала со своим парнем и матерью. Почему она взяла ожерелье, хотя могла бы оставить его там?       В её голове мелькали образы.       Ты моя       Я говорю, что люблю тебя, Дженни.       Почему...       Почему я хочу снова услышать эти слова от неё?       Её мысли были прерваны распахнувшимися дверями операционной, и их поприветствовал врач-мужчина. Девочки тут же встречают доктора на полпути, и на него смотрит обеспокоенный взгляд Дженни.       Доктор медленно снимает маску.       — Вы к Мано..       — Да. Как она? — Брюнетка сразу отвечает.       — Операция прошла успешно.       Дженни хранила молчание, поскольку чувствовала приближение «но» и готовилась к худшему.       — Однако пуля задела несколько нервов и вен, связанных с её мозгом. Во время операции у неё дважды пропадало сердцебиение, и нам было трудно вернуть его, так как у нас была открыта грудная клетка, пуля попала в её внутренности настолько глубоко, что почти прошла через её спину.       Дженни могла только стоять там с пустым разумом и дрожащими от страха руками. Сердце её колотилось в груди, словно она пробежала милю. Она не могла себе представить, насколько всё могло быть хуже, её зрачки задрожали, когда она поняла, что у Лисы был 80% шанс полностью умереть.       Всё из-за неё.       Врач вздыхает.       — Из-за сотрясения нервов у неё повредился мозг, что привело её в кому, — он объявил, — мы всё ещё не уверены, когда она очнется, но будем надеяться, что это случится в ближайшее время.       Колени брюнетки начинают слабеть от этих слов доктора. Доён заметила, что она почти потеряла равновесие, и быстро схватила подругу за плечи, чтобы удержать её на месте.       — Мы перевели её в отделение интенсивной терапии, — добавил он, — если хотите, вы можете устроить ей короткий визит.       Дженни кивнула Доён, прежде чем они последовали за доктором в палату. Они шли по коридорам, а Дженни в тревоге ерзала пальцами. Ей казалось, что она совсем не готова.       Когда они вышли из отделения интенсивной терапии, вышли три медсестры и заглянули, чтобы посмотреть, что внутри.       В постели Дженни видит черноволосую женщину с множеством трубок, воткнутых ей в рот, руки, пальцы и грудь. Ещё у неё на лбу есть два-три провода, подключенные к небольшому мобитору. Синяки на её лице потемнели, и она выглядела слабой, хрупкой.       Это зрелище заставило Дженни прикрыть рот, не давая вырваться рыданиям. Слёзы текут постоянно, поскольку она чувствует себя полностью виноватой за то, что причинила.       Ничего из этого не должно было случиться.       Лиса...

Конец воспоминаний.

      Дженни задыхается, когда наконец добирается до комнаты, куда перевели Лису. Она делает глубокий вдох, чтобы тщательно подготовиться, прежде чем повернуть ручку. Она тихо пробралась в темную комнату, где заметила двух медсестер, проверяющих жизненно важные органы.       Брюнетка смотрит внимательно и медленно, наконец-то видит её. Теперь без трубок, без проводов. Только она, в кислородной повязке на носу, в белом больничном халате с синими деталями. Медсестры извинились, заметив присутствие посетительницы, и оставили её наедине с Лисой.       Она делает шаг вперед, хватается за край кровати и смотрит на спящую Лису. Затем её глаза взглянули на кардиомонитор, стоящий рядом с кроватью, и увидев, что она совершенно нормально дышит, это успокоило Ким.       Дженни хватает табуретку и придвигает её к кровати, тяжело вздыхая. Она осторожно касается предплечья Лисы, поглаживая её кожу большим пальцем.       Это была утомительная ночь для неё, и её глаза внезапно стали тяжелыми. Посещать вечеринку у матери а потом мчаться в больницу на каблуках. Когда она наконец увидела её, казалось, что большая заноза из её сердца исчезла.       Сейчас два часа ночи.       Может быть, я смогу отдохнуть несколько минут...

***

      Глаза Дженни медленно трепещут, она поправляет тяжелые веки, чтобы заставить себя проснуться. Понимая, что она спала довольно долго, она оглядывается и видит небо среди бела дня.       Я проспала до утра?!       Она мысленно ругает себя за то, насколько это было глупо. Что, если бы кто-то посетил Лису и её заметили спящей рядом с ней...       Она почувствовала, как кровать сдвинулась.       Повернув голову, глаза Дженни расширяются от шока, когда она встречает знакомые коричневые глаза, смотрящие прямо на неё. Лиса сидела с яблоком в руке и ела его, как ни в чем не бывало. Дженни взглянула вниз и даже не заметила, что ее рука всё ещё держит руку Лизы, и в смущении быстро отдернула руку. Она покинула свое место, неловко откашлялась и обратила свое внимание на окно.       Лиса кладет яблоко на стол рядом с собой и снимает кислородную трубку с носа.       Брюнетка услышала, как двигается кровать, но не удосужилась оглянуться. Её лицо было красным, как помидор.       — Почему я здесь, Дженни?       Дрожь пробежала у неё по спине, когда она услышала хриплый и усталый голос Лисы, произносящий её имя. Задаваясь вопросом, почему она не умерла после всего этого, она была в замешательстве. В горле у неё пересохло, и она не могла говорить и даже дышать.       Какого черта.       — Ответь мне.       Дженни поколебалась и глубоко вздохнула, чтобы взять себя в руки. Она собрала всю свою смелость и уверенность, прежде чем медленно развернуться лицом к Лисе, которая уже наблюдает за ней.       — Я привела тебя сюда, разве это не очевидно?       Черноволосая женщина смотрит на неё мертвыми глазами, и на её лице не видно никаких эмоций.       — Почему?       Дженни вздыхает.       — Потому что я не могу позволить тебе умереть, особенно когда ты так и не ответила на мои вопросы.       Уголки губ Лисы приподнялся, улыбаясь и ухмыляясь одновременно.       — Думаешь, если оставишь меня в живых, ты получишь ответы? — Ответила она насмешливым тоном.       — Тебе лучше, или ты умрешь окончательно.       — Что, если у меня нет ответов, которые ты искала, что ты собираешься сделать? Убить меня? Я уже умерла, Дженни. Я больше не умру, — строго и последовательно Лиса бросает свои слова в сторону брюнетки.       Дженни усмехнулась, бросилась к пациентке и схватила её за воротник платья.       — Я причина, по которой ты всё ещё жива.       — Я никогда не просила тебя оставить меня в живых.       — Ко мне это не относится, Манобан. Ты жива, так что ты будешь полезной и расскажешь мне всё, что знаешь, — она угрожает тайке и ищет страх в её глазах, но не находит его.       Кома сделала её ещё большей засранкой?       Затем Лиса просматривает её платье.       — Ты была на свадьбе? — Спрашивает она, полностью дразня последнего.       — Не меняй эту чертову тему…       — Или тебя оставил на свадьбе твой собственный жених, так как это то, что ему нравится делать?       Дженни от досады стиснула зубы. Тот факт, что Тэхён действительно не пришел на вечеринку, как он всегда делал в прошлом, и Лиса правильно догадалась, раздражает её. Есть ли у неё мужчины, преследующие Тэхена даже во сне? Откуда она может знать так много? Она пристально смотрит на Лису.       — Если ты, черт возьми, не прекратишь, я лично…       — Я скучала по тебе, Дженни.       Её хватка на рубашке Лисы ослабевает, когда она слышит эти слова. То, как её глаза смотрели прямо на неё, как она сказала это так небрежно, как будто это самая естественная вещь на свете. Рука Дженни начинает потеть, и её сердце совсем сбилось с пути, бесшабашно бушуя, как заключенный, выпущенный из тюрьмы в первый раз.       Что...       Лиса посмеивается.       — Сколько времени прошло? Месяцы? Годы? Но я до сих пор не изменилась, не так ли? Я всё ещё тварь, та, кто не заслуживает ничего и никого, — она медленно берет руку Дженни, держа её своими теплыми руками, — и самое важное...       Брюнетка уже собиралась отдернуть руку, когда голос Лисы заблокировал её разум, а в ушах послышался звон. Слова, которых она ждала долгое время, те, которые никогда не покидали ее разум, как только она их слышала.       — Я… Я всё ещё люблю тебя.       Слова, которые она хотела услышать от неё снова.       Она сказала это.       Затем Лиса смотрит ей в лицо.       — Я действительно имею это ввиду, — говорит она и ласкает нежную кожу Дженни, — всё, что я сказала той ночью, не было ложью. Я бы никогда не солгала тебе, Дженни. Поверь мне.       — Докажи это.       — Что я люблю тебя?       Дженни убирает руку от Лисы, игнорируя то, что она только что сказала.       — Что ты не убивала моего отца, — она скрещивает руки на груди.       Тайка вздыхает.       — Это будет сложно, — говорит она и качает головой, — я понятия не имею, что случилось с ним или с кем-то, кто мог это сделать.       — Тогда найди это, — ответила Дженни, — если ты сможешь мне это доказать, возможно, я приму во внимание твою маленькую невинную ложь.       — Сколько раз...       Дженни наклоняется, чтобы встретиться с Лисой глазами, и поднимает палец перед лицом Лисы.       — Если ты не сделаешь этого, у меня не будет другого выбора, кроме как избить тебя или сделать то же самое, что ты сделала со мной. Выбор за тобой.       Приняв вызов, Лиса схватила руку, колеблющуюся у её лица, и наклонилась слишком близко к Дженни. Она смотрит на её губы и снова на кошачьи глаза.       — Не испытывай меня, — она медленно начинает наклоняться ещё сильнее, их дыхание касается лиц друг друга.       Кончики их носов соприкоснулись.       И, не раздумывая, Лиса отправляется к тому моменту, который она упустила. Момент, который она не могла дождаться, чтобы сделать это снова.       — Я помешала?