Невский Дозор

Маргарита Федоровна Климентьева — это глава Дневного Дозора Санкт-Петербурга. Сумеречное имя ее не отличается от обычного — Марго. Ее сложно назвать ведьмой в привычном для Иных смысле этого слова, — она почти не использует так называемую «женскую магию», хотя в золотых кольцах, которые она носит, можно сказать, на постоянной основе, заключено большое количество Силы. Очень большое. Собственно, одно такое колечко может, при правильном применении, снести половину Питера и даже еще чуть-чуть энергии в нем про запас останется. Еще ее сложно назвать ведьмой, поскольку они — ведьмы — обычно молодятся и стараются как можно сильнее замаскировать свой возраст. Марго выглядит как невысокая женщина средних лет, даже немного пожилая; носит очки. В какой-то момент она остановилась в этом состоянии и дальше не стареет, даже не используя для этого ничего особенного. Ее, кажется, все устраивает. Несмотря на невысокий рост, она производит на людей и Иных такое впечатление, что даже если тот, кто разговаривает с Марго, будет ростом, к примеру, на голову выше нее, у него будет ощущение, что он смотрит на нее снизу вверх. Подытоживая, скажу, что никто не понимает, к какой группе Иных ее относить. Сейчас Маргарита Федоровна шла по коридору Дневного Дозора и что-то объясняла девушке, идущей справа от нее. Девушка смотрела на главу Дозора восхищенными глазами и внимательно слушала. По коридору в Ночном Дозоре тоже шли двое Иных — Кирилл Борисович, то есть тоже глава Дозора, и его заместитель, то есть Петр Елфимов. Предмет их разговора был такой же, что и у Темных, а именно обнаруженная недавно аномалия. — Понимаете, Алиса, на моей памяти такого никогда не было. Это не похоже на обыкновенные человеческие обострения хотя бы потому, что сейчас, как Вы можете заметить, не весна. Да и объем не тот. Это все более всего напоминает магическое воздействие, причем очень, очень немаленькой силы. Я намерена общаться с Карамоном. Пусть такое и не совсем в стиле Светлых, но все же стоит. Они были в кабинете Марго. Сама она сидела в кресле, отодвинувшись немного от стола, а на столе устроилась ее юная ученица. В кабинете главы Ночного Дозора такого разврата, конечно, не происходило. К тому же, сам глава обсуждал всю эту ситуацию не с кем попало и даже не с учеником или любовником, а со своим заместителем и еще одним дозорным. — Это все выглядит, как бред какой-то. Я такого никогда не видел. Саш, ты старше меня, повспоминай, пожалуйста, было ли что-то такое уже? — Кирилл Борисович выглядел не на шутку озадаченным, а такое случается редко. Обычно он всегда знает, как действовать в той или иной ситуации, но сейчас с людьми (да и Иными) творилось что-то непонятное. — Подобное уже было, но, во-первых, давно, а во-вторых, там природа явления была другая, это кто-то из шухартов творил. Сейчас это не похоже на неструктурированные действия, есть ощущение, что тот, кто это делает, имеет четкий план, — Рычков выискал в памяти события очень от современности далекие. — Надо думать. Не совсем понятно, кому есть резон сводить кучу людей и чуть меньшую кучу Иных. Хорошо еще, что пар человек-Иной не стало сильно больше, потому что это всегда сложнее, — взгляд Петра застыл где-то на противоположной стене. Минут через тридцать собрали вообще всех, кого смогли и начали нечто среднее между совещанием и мозговым штурмом. Чуть до этого Кирилл успел сделать еще одну важную вещь. — Алло, Маргарита Федоровна, здравствуйте. Это Кирилл. Не отвлекаю? — если говорить откровенно, то Карамон каждый раз волновался, когда звонил ей, поскольку когда-то она была его учительницей (не в плане магии, а просто в школе) и инициировала его. Вроде бы, она не считала его становление Светлым чем-то плохим, но волнение и некоторое чувство вины все равно оставалось даже долгие годы спустя. — Здравствуйте, Кирилл. Вы по поводу выявленной ночью аномалии? — Марго всегда и ко всем обращалась на «Вы», даже к своей личной ученице, но у нее это выходило не пафосно, нарочито вежливо или с пассивной агрессией, а просто с уважением к собеседнику. — Да, именно так. Дневной Дозор к этому может быть как-то причастен? — Гордеев очень понадеялся, что это не прозвучало слишком резко. — Надо же, я тоже собиралась Вам позвонить. Нет, не может, но у меня есть некоторые предположения о причине таких событий. Полагаю, встречный вопрос не имеет смысла? — Не имеет, мы тоже непричастны. Могу Вам даже поклясться. А что за предположения? — Не стоит, мне не нужны Ваши клятвы. Насчет предположений — скорее всего, это делает сам Сумрак, но не исключено, что с помощью кого-то. А дальше думайте, анализируйте ситуацию сами, помнится, с анализом у Вас проблем не было. С литературным, по крайней мере, — и она отключилась. — До свидания, — сказал Карамон коротким гудкам в трубке. «Да блин, она же знает, что я не аналитик, а оперативник!» — подумал Штирлиц Кирилл Гордеев. На совещании было высказано множество предположений и воспоминаний, связанных с подобными ситуациями. Женя Егоров в какой-то момент сходил в архив и принес стопку старых книг, при помощи которых было подтверждено, что да, действительно, влюбленности (особенно взаимные) и отношения людей сопровождаются выбросом Силы в Сумрак вследствие того, что и без того довольно высокая «магическая температура» смертных повышается, когда они влюблены, любят или испытывают страсть. А уж если все сразу — то Сумраку становится вообще хорошо. Саша Рычков вспомнил, что Сумрак стал довольно активным в целом и по отношению к людям с высокой «магической температурой» в частности где-то в начале двадцатого века. Вообще-то, он мог бы назвать и точный год, когда это произошло. Выходит, что сейчас Сумрак находится на пике этой активности или подбирается к нему. В итоге у Саши Казьмина, который конспектирует для себя основное, на бумажке оказываются выписанными вот такие тезисы: 1) Сумрак влюбляет людей друг в друга, чтобы повысить собственную температуру; 2) Сумрак начал это делать в тысяча девятьсот десятых (примерно); 3) Возможно, Сумрак это делает с помощью каких-то неинициированных Иных (типа Максима из Инквизиции, который убивал Темных). Все это прекрасно, но не сходится одна очень важная вещь: зачем Сумраку пары Иных? Да, если любящие друг друга Иные (что забавно — желательно, одного пола) проводят ритуал или что-то подобное, то Сумрак получает больше энергии, чем отдает. Но зачем ему просто сводить Иных в непонятном порядке? Гордеев смотрит на всех своим проницательным взглядом и спрашивает: — Есть ли среди вас те, кто вступил в отношения в последнее время? Двадцатый век трогать не будем, считаем только двадцать первый. Поднимите руки, пожалуйста, те, к кому может относиться эта аномалия. Переглянувшись, робко поднимают руки Саша Казьмин и Ярик Баярунас. Абсолютно уверенно, улыбнувшись друг другу — Петр Елфимов и Женя Егоров. Сема и Федя Немцевы и, на миг позже, Вилена Соколова. — А с Темными? Да не бойтесь, — говорит и, больше в шутку, вздохнув, добавляет: — что я вам за это сделаю… Поднимаются руки Дениса Гуженко, Ксюши Спиридоновой, Руслана Герасименко и Аси Герасименко (которая не родственница Руслана). Саша Рычков думает, что тоже мог бы быть в их числе, если бы они с Ромой вовремя во всем разобрались. Сейчас разобраться трудно, но шансы еще, кажется, есть. — Ясно, — все опускают руки. Кирилл Борисович, похоже, действительно не собирается ничего предпринимать по этому поводу. Вроде как «ну встречаются и встречаются, что уж теперь», — Теперь нам нужна статистика, скажем так, полового состава пар. Саша, раз уж ты пишешь, то и это зафиксируй, если не сложно, — Казьмин кивает ему. — Спасибо, Саша. Значит, что мы имеем на данный момент: Саша и Ярослав, — Казьмин, покраснев кончиками ушей, записывает, — Петр и Женя, Сема, Федя и Вилена. Вас, кстати, как считать? Ладно, запиши как три пары… Дальше. Товарищи, сошедшиеся с классовыми врагами, у вас партнеры какого пола? Имена можете не разглашать. Выясняется, что все они — Денис, Руслан, Ксюша и Ася — состоят в отношениях с Темными Иными мужского пола. — Саша, что у тебя в итоге получилось? — Получилось пять однополых пар и четыре разнополых. На самом деле, суммарно у нас всего семь недавно образовавшихся пар, потому что у нас не только пары есть. Как-то так. — А это значит, — резюмирует Лена Минина, очень опытный аналитик, — что это действительно Сумрак, потому что статистически гетеросексуальных людей и Иных все-таки больше. И, скорее всего, вследствие похолодания Сумрака, — а у него действительно в конце девятнадцатого века начала понижаться температура и могла очень сильно упасть к концу двадцатого, если бы Сумрак не начал помогать сам себе, мы уже проверили, — случилось что-то, что наделило Иных возможностью еще и вырабатывать Силу, а не только поглощать, — под «мы», вероятнее всего, подразумевался аналитический отдел, который на протяжении совещания безмолвно коммуницировал с помощью телефонов. — Спасибо, это действительно очень вероятно. Пока ориентируемся на этот вариант событий, но надо будет проводить дополнительный анализ и исследовать природу происходящего. — Кстати, — добавляет Сема Немцев, — если производить расчеты, основываясь на этой гипотезе, то несмотря на то, что такая любовь была вызвана, можно считать, искусственно, такие отношения являются хорошим источником Силы и для Сумрака не будет иметь смысл их расторжение. Ну, скорее всего. Сема явно надеется на это, хотя и понимает, что он, Федя и Вилена, возможно, и без этой Сумеречной фигни сошлись бы в какой-то момент. Как и все остальные, между прочим! Про тех, кто влюбился в Темных, говорить сложно, но вот про Светлых… Скорее всего, Сумрак притягивает друг к другу тех, кто и так мог бы сойтись, тех, кто подходит друг другу, как бы ускоряя процесс зарождения их отношений. Сема в который раз радуется, что все же пошел в аналитический отдел, а не остался в оперативном, как Федя, — тут у кого к чему талант, видимо, — и высказывает это предположение. На этой достаточно позитивной ноте совещание заканчивается и все расходятся по своим делам, которых вследствие всего происходящего становится довольно много. Особенно у аналитиков. Чуть позже заканчивается совещание в Дневном Дозоре. Темные приходят к похожим выводам.