Тьма не разлучит нас. Тьма сгущается

Март 1998г Уже битый час Медея пялилась в темноту накрытой пологом кровати, но сон упорно не шёл. Она повернулась на бок, поправила подушку, вытащила руку из-под одеяла. Удобней становилось, но спать всё равно не хотелось. Вдруг дверь в комнату щёлкнула, открываясь. Медея вздрогнула и села в кровати. Полумна, Росика и Мисти мирно сопели в своих кроватях, а других соседок в спальне не было. Кто ещё мог прийти к ним среди ночи? Интригу разрушил сочащийся мёдом голос: - Девушки, у вас есть три минуты, чтобы спуститься в гостиную. Или вас выведут силой, - слащавый смешок закончил приторную реплику. Зашуршала ткань, заскрипели матрасы. Когтевранки повскакивали с кроватей. - Мне приснился кошмар, - пробормотала Лавгуд, - я слышала голос Амбридж. - Я тоже, - отозвалась Мисти. - Должна вас расстроить, - Медея проследила, как Росика зачаровала свечи, - вам не приснилось. - И что это грымза делает в Хогвартсе? – Мисти потёрла глаза и сонно потянулась, - она же в министерстве работает, вроде бы. - Очевидно, что она в Хогвартсе, чтобы позвать нас в гостиную, - Росика натягивала халат на пижаму, - пойдём? - А у нас есть выбор? – пробубнила Мисти и тоже потянулась за халатом. Полумна и Медея последовали её примеру, и через минуту девушки вышли на лестницу. Сонные студенты в пижамах и халатах медленно плелись по ступеням, и девушки влились в общий поток. - Шевелитесь! Быстрее! – рявкали Пожиратели, мелькавшие тут и там. В гостиной уже толпились когтевранцы. Они оглядывались и шептались, окружая полукругом визитёров у камина. Там в окружении высоких фигур в чёрных мантиях и масках Пожирателей стояли маленький профессор Флитвик и Амбридж. Профессор озирался, с тревогой следя за студентами. Его пальцы судорожно сжимались, выдавая нервозность декана, пока жаболицая почти светилась от удовольствия. Медея присоединилась к толпе и увидела перед собой знакомые макушки Лизы Турпин и Падмы Патил. - Что случилось? – прошептала Меди, протискиваясь между девушками. Лиза нервно оглянулась и зашептала: - Никто точно не знает, ведь все были в спальнях, но слухи кое-какие всё же ходят. - По слухам, в Хогвартсе был Гарри Поттер, - также зашептала Падма, - из-за этого и Пожиратели набежали. - Зачем Гарри вернулся сюда? Его же могли поймать, - Медея нахмурилась. - Не поймали, раз чего-то от нас хотят, - пожала плечами Лиза. Впереди стоящий парень пошевелился и, усмехаясь, обернулся. - Может, хотят похвастаться его убийством, - прошипел Чэмберс. - Закройся, придурок, - Лиза толкнула парня в плечо, и парень отвернулся, растягивая на губах самодовольную улыбку. А поток студентов на лестнице тем временем начал стремительно редеть и прекратился. - Проверьте, все ли здесь, - гаркнул один из пожирателей. Пара его товарищей и Амбридж, грубо расталкивая студентов, пробрались через толпу и скрылись на лестнице. Через несколько минут они вернулись, кивнув своему предводителю. - Теперь, дети… - начала было жаболицая, но маленький профессор перебил её: - Я бы вас попросил, Долорес. Это, всё же, мои студенты. Амбридж скривилась, недовольная такой наглостью, но ни на маленького профессора, ни на её товарищей в масках это не произвело никакого впечатления. - Так поторапливайтесь! – рявкнул один из Пожирателей. - Студенты! – все лица сразу обратились к декану, вызвав возмущённое фырканье Амбридж, - Мы должны пройти в Большой зал. Следуйте за мной, - Флитвик зашагал к выходу и скрылся в проходе. Когтевранцы неровными рядами потянулись за ним. Погоняемые Пожирателями, студенты преодолели замок, укрытый одеялом ночи, и добрались до некогда сердца Хогвартса – до Большого зала. Там не было и следа ночи. Свечей горело столько, что они создавали жар сотен костров. Сонные гриффиндорцы растерянно и зло озирались на снующих по Залу Пожирателей, пока ещё более сонные пуффендуйцы только рассаживались за столом. - Садитесь, мои дорогие, - пролепетал маленький профессор. - Живее! – снова выкрикнул кто-то из Пожирателей. Когтевранцы быстро оккупировали свой стол. Со всех сторон жужжал шёпот, все хотели знать, зачем их собрали среди ночи. Но, хоть никто и не знал ничего наверняка, имя Гарри Поттера всё же можно было различит во всеобщем гуле. - Вы слышали? – зашептал Дункан где-то в стороне, - Поттер и Грэйнджер были в замке. - Их поймали? – отозвался кто-то. - Никто не знает, - чей-то высокий голосок поспешил ответить. Дубовые двери распахнулись, и в Зал вошли слизеринцы. Одетые не в пижамы и халаты, как ребята с остальных факультетов, а в форму. Довольно ухмыляясь, они заняли свой стол. Незаметно для всех вместо преподавательского стола появилась трибуна, покрытая резьбой в виде огромных змей, чьи глаза сверкали зеленью в свете свечей. За трибуной чёрной тенью возник Снегг. - Попрошу тишины, - гаркнул директор и дал студентом несколько секунд для создания тишины, - уверен, вы все хотите знать, зачем вас собрали в этот поздний час. Сегодня поздним вечером в Хогвартс проникли Гарри Джеймс Поттер, Гермиона Джин Грэйнджер и Нимфадора Мариан Тонкс. Уверен, эти имена вам знакомы. Их регулярно печатают в газете вместе с колдографиями под заголовком «Разыскиваются». Кто-то из вас знает о том, как преступники могли проникнуть в Хогвартс? – Снегг обвёл своим прожигающим насквозь взглядом каждый стол, но ни одна рука не взметнулась вверх, - Что ж, это не удивительно. Тем не менее, я убеждён, что без помощи они сюда пробраться не смогли бы. И сбежать также не смогли бы. Раз никто не хочет поделиться информацией добровольно, никто не покинет Большой зал, пока не будет допрошен. По Залу прокатился возмущённый ропот, но директор, не обращая внимания, прошёл между столами и скрылся за дубовыми дверями. Потянулись часы. Пожиратели ходили между столами, следя, чтобы никто не болтал, и насылали проклятья на самых непокорных. Тёмные фигуры в масках стали уводить из зала слизеринцев. Те уходили вальяжной походкой, с наглыми ухмылками, словно они короли положения, а Пожиратели за их плечами – почётный эскорт. Да так и было, по сути. Оставшиеся в Зале студенты бросали головы на столы, пытались свернуться калачиком на лавках, а некоторые самые отчаянные укладывались прямо на полу, пытаясь не упускать время для сна. Медея всматривалась в Пожирателей. Она никогда не видела маску дяди Эфраима. Мог ли он быть здесь сейчас? Когтевранка хотела прочесть ответ на этот вопрос на лице кузена, но тот сидел к ней спиной. Слизеринцы исчезали один за одним, и через пару часов стол под зелёным флагом опустел. Дальше Пожиратели взялись за гриффиндорцев. Львят уводили, грубо хватая за плечи, понукая и толкая вперёд. - Эй! Как долго нас ещё будут здесь держать? – выкрикнул Симус Финниган, поднимаясь на ноги, когда на столах стал появляться завтрак. - Сколько нужно, - рыкнул Пожиратель в чёрной маске с блестящими разводами. - Но скоро начнутся уроки, - рядом с Финниганом поднялся Невилл. Он выглядел решительным, хоть Медея и заметила, как подрагивают его пальцы от волнения. - Сегодня уроков не будет, - Пожиратель грубо надавил на плечи Невилла, и тот резко опустился на скамейку, - никто не выйдет отсюда, пока не допросят каждого. Возмущённые гриффиндорцы стали вскакивать со своих мест, выкрикивая: - Вы не можете держать нас тут вечно! Дайте нам переодеться – мы же в пижамах! Недовольный гомон стал нарастать и за столами когтевранцев и пуффендуйцев. - Молчать! – заорал Пожиратель, - вы – мерзкие выродки, и меня не волнует, что вам нужно. - Нам нужно в туалет, - голос Джереми Стреттона, такой спокойный, поднялся над студентами, придавливая шум толпы, заставляя его стихнуть. Все головы обернулись к Джереми, пока он пялился на прорези для глаз на чёрной маске. - Мы уже несколько часов тут сидим и просидим ещё неизвестно сколько, - не получив ответа, сказал Стреттон, - у нас есть естественные потребности, знаете ли. Нам нужно в туалет. Пожиратель, похоже, не зная, что делать, повернулся к чёрным фигурам, столпившимся у трибуны. В ответ на безмолвную просьбу от них отделилась одна и двинулась к товарищам. Высокий мужчина, чью худобу не скрывала даже мантия, шагал между столами. Он был без маски, так что Медея могла разглядеть его бледное, длинное и какое-то кривое лицо. - Похоже, мы не всё предусмотрели, - Пожиратель остановился рядом со своим соратником и улыбнулся, оглядывая парней. От этой улыбки по телу Медеи пробежали неприятные мурашки, - похоже, придётся водить детей в туалет, - он посмеялся, оглядываясь на других Пожирателей, - ближайшие на втором этаже, но в подземельях, пожалуй, будет удобнее. - Но, мистер Долохов, - рядом, словно из ниоткуда, возниклатещё одна фигура в чёрном, - нам приказано никого не выпускать… - Ты смеешь возражать мне?! – взревел Пожиратель без маски. Его лицо исказила гримаса ярости, которая выглядела куда правильнее жутковатой улыбки. В его руках появилась палочка, - Круцио! Пожиратель, посмевший возразить Долохову, согнулся пополам, упал на пол и сдавленно застонал. Долохов дёрнул рукой, и пожиратель на полу закричал. Медея смотрела на это, зная, что не должна испытывать жалости, но ничего не могла с собой поделать. В конце концов, и она корчилась на полу от Круциатуса. Только пол был не в Большом зале, а в классе. Наконец, крики прекратились. Ярость Долохова пропала также внезапно, как и появилась. Он, как ни в чём не бывало, отвернулся от фигуры на полу и почти радостно сказал: - Водите их маленькими группами. И следите за каждым шагом, - и он развернулся и ушёл, словно хамелеон, теряясь среди чёрных фигур. К Пожирателю на полу тут же кинулась пара товарищей. Они подняли его с пола и увели. Другие стали уводить маленькие группки студентов из Зала, возвращая обратно через несколько минут. И снова потянулось ожидание. Ребята успели не только позавтракать, но и пообедать, прежде чем закончился допрос гриффиндорцев, и очередь дошла до когтевранцев. Медея сидела слишком близко к выходу, потому не прошло и двух часов, как очередь дошла до неё. К девушке подошёл тот самый Пожиратель в чёрной маске, вцепился в плечо и почти вытащил из-за стола. - Твоя очередь, - рыкнул он грубым, чуть хрипловатым голосом и потащил Медею к выходу. Пожиратель протащил девушку через холл, по лестнице на второй этаж, по длинному коридору, пока они не добрались до места, где в нише сидела каменная горгулья – страж директорского кабинета. - Открывай, каменная бестия, - гаркнул мужчина. Медея была уверена, что видела, как каменное изваяние закатило глаза, но закрутилось в медленном водовороте, открывая взору винтовую лестницу. Пожиратель удручённо вздохнул, чего не смогла скрыть маска, поблёскивающая разводами блеска в свете факелов. Медея не понимала такой реакции – лестница была в два раза меньше, чем та, что вела в башню Когтеврана. Мужчина потащил девушку вверх по лестнице. Она запиналась, цепляясь тапочками за ступени из-за того, что Пожиратель почти прижимал её к себе, не давая места для шага. Добравшись до вершины, мужчина стукнул в дверь и распахнул её, проталкивая девушку в кабинет и, наконец, отцепляясь от её плеча. Медея оказалась в большой круглой комнате, зияющей множеством окон. Все стены были завешаны портретами, с которых смотрели десятки и сотни волшебников и волшебниц. Самый большой портрет висел напротив девушки. С него спокойно взирал Дамблдор. Он тепло улыбнулся, хитро сверкнув очками-половинками. Перед портретом Дамблдора стоял большой стол, за которым восседал Снегг. Рядом с ним стояли несколько Пожирателей и, что самое неприятное, Амбридж в приторно-ярком розовом костюмчике и с неизменным бантом на голове. Вдоль стен располагались тумбы с бесчисленными склянками, заполненными разноцветными жидкостями, порошками, растениями, частицами живых существ и бог знает, чем ещё – чувствуется рука зельевара. Часть комнаты оказалась отгороженной книжными стеллажами от посторонних глаз. - Проходите, мисс Аддамс, присаживайтесь, - чеканил Снегг, указывая на стул перед своим столом. Медея послушно прошла вперёд и села на жёсткий стул. Какую-то секунду она ждала, что появятся цепи, чтобы приковать пленницу к стулу, но этого не произошло. Вместо этого Амбридж с удивительным проворством подскочила к тумбочке за спиной и поставила перед Меди чашку с терпким ароматом. - Выпейте чаю, мисс Аддамс, - промурлыкала жаболицая, разливая звуковой мёд. Медея заглянула в чашку. Жижа в ней была тёмной словно дёготь. Она не вызывала ничего, кроме отвращения. - Спасибо, откажусь, - буркнула Меди, слегка отталкивая чашку. - Перестаньте, дорогая, - Амбридж приторно улыбнулась. Жаболицая улыбалась так широко и так пристально смотрела на девушку, будто пыталась прочесть её мысли. А, может, так и было – кто знает. А даже если нет, такое настойчивое дружелюбие от такой отвратительной женщины всё равно только отталкивало и настораживало. Какое ей дело, выпьет Медея чай или нет? Разве что это не обычный чай… - Я не буду ваш чай, - процедила Медея сквозь зубы. - Да как ты смеешь, грязнокровая дрянь! – визгливо вспылила Амбридж. Её ноздри раздулись, как паруса, щёки пошли рябью, а бант затрясся в желании свалиться, но остался на месте. - Хватит, Долорес, - отрезал Снегг ледяным голосом. «Почти как Малфой», - непрошенная мысль вспыхнула в голове Медеи, но она прогнала её. Ещё не хватало думать об этом слизеринце сейчас. - В этом представлении нет никакого смысла, - продолжал директор, - или вам нравиться насильно вливать эту… жидкость? – Снегг перевёл на Амбридж взгляд тёмных глаз. Жаболицая сжала толстенькие кулаки, запыхтела паровозом, но промолчала. Она лишь обиженно надула губы, отворачиваясь. Неужели она боится Снегга? - Мисс Аддамс, - Снегг привлёк внимание Медеи, - если вам нечего скрывать, то нечего и бояться. В этом чае веритасерум. Выбора у вас нет. Глотка будет достаточно, - чеканил директор каждое слово. Веритасерум. Ну конечно, дурацкая сыворотка правды. «Ладно, я всё равно ничего не знаю», - вздохнула Медея и сделала глоток из чашки. То, что Амбридж назвала чаем, обожгло рот крепостью. Медея поморщилась и проглотила жижу. - Прекрасно, - кивнул директор и махнул рукой. Повинуясь его руке, над столом зависли пергамент с ярким красным пером, - для протокола: мисс Аддамс, Когтевран, - провозгласил Снегг, и перо заскользило по пергаменту, - где вы были этой ночью, мисс Аддамс? - В своей спальне, - слова вырвались раньше, чем Медея успела обдумать свой ответ. - Где вы были и чем занимались вчера вечером? - В библиотеке, - слова снова стали вылетать изо рта Медеи без её согласия, - готовилась к Истории магии. - Вам известно о проникновении Гарри Поттера и его сторонников в Хогвартс? – теперь слово взяла Амбридж. - Да, - тут же кивнула Медея. - Отлично! – радостно взвизгнула жаболицая, - мы нашли зацепку. Пожиратели за её спиной зашевелились, подступив к когтевранке. Медея вздрогнула, вжимаясь в стул. - Не торопитесь с выводами, - почти скучающе сказал Снегг, - мисс Аддамс, когда вы узнали о проникновении мистера Поттера в школу? - Когда спустилась в гостиную после того, как Амбридж велела нам, - проговорила девушка чуть дрожащим голосом, - а потом об этом сказали вы в Большом зале. - Вы знали о готовящемся проникновении мистера Поттера в Хогвартс? – продолжал спрашивать Снегг. - Нет. - Вы связывались с мистером Поттером во время летних каникул или этого учебного года? - Нет. - А мистер Поттер с вами? - Нет. - Вы знаете что-то о нынешнем месте нахождения мистера Поттера? - Нет. - У вас есть предположения о том, где мистер Поттер или члены Ордена Феникса могут находиться? - Нет. - Прекрасно. У вас остались вопросы, Долорес? – Снегг перевёл угрюмый взгляд на жаболицую. Та скривилась, но отрицательно покачала головой, - в таком случае, мисс Аддамс, я должен вам напомнить, что вы обязаны сообщить мне или профессорам Кэрроу, если вдруг вам станет что-то известно, а теперь можете идти, - директор кивнул на дверь. Медея поспешила покинуть злополучный кабинет, минуя Пожирателя в чёрной маске, стоящего у двери. Она вихрем слетела по лестнице и побежала в башню Когтеврана. Только там Меди почувствовала себя в подобии безопасности. В гостиной почти никого не было. Наверно, большинство всё ещё находилось в Большом зале в ожидании допроса. Среди немногочисленных лиц мелькнули седые локоны Росики. Она сидела у подножия статуи Ровены Когтевран. Увидев соседку, она поспешила встать, но Медея добралась до неё первой. - Ты как? – Росика с беспокойством осмотрела Меди. - Не пострадала, - кивнула Аддамс. - Ну, полагаю, это правда, - Росика улыбнулась, - ты, кстати, не знаешь, сколько ещё будет действовать эта гадость? – спросила она про веритасерум. - Смотря сколько нам его подлили, - пожала плечами Медея, - думаю, не больше суток. - Ого, тогда надо поменьше разговаривать, пока действие не пройдёт, - усмехнулась Росика. Медея выдавила из себя улыбку в ответ. Она поднялась в спальню и наконец умылась и оделась в нормальную одежду. Когда наступило время ужина, еда появилась прямо в гостиной, так как в Большой зал всё ещё никого не пускали. Допросы закончились лишь следующей ночью, но Пожиратели и Амбридж не спешили покидать школу. Они не смогли ничего узнать и продолжали допрашивать студентов. Пожиратели уводили студентов из Большого зала, вылавливали в коридорах, иногда даже вытаскивали из постелей. Джинни Уизли увели из класса Трансфигурации прямо во время урока. И всё равно всё было без толку. От безысходности Пожиратели злились, рявкали на запуганных младшекурсников и, подражая членам Инспекционной дружины, насылали заклятья на неугодных. Спустя несколько дней такой нервотрёпки, Медея сидела в гостиной у камина в компании Росики, Мисти, Лизы Турпин и Падмы Патил. Девочки обсуждали угрюмую школьную жизнь, пока рядом за столом Терри Бутт и Энтони Голдстейн играли в шахматы. Несколько младшекурсников сидели с книжками, но для раннего вечера в гостиной было пустовато. Зато спокойно, и ребята наслаждались этими мгновениями. Вход в гостиную открылся и в комнате появился Лайнол Чэмберс. Он обежал гостиную взглядом и направился к Медее. - Тебя вызывает директор, Аддамс, - заявил он, глядя в пол. - Ладно, - Медея удивилась, но поднялась с кресла и направилась к выходу, - увидимся позже, - бросила подругам. «Что Снеггу могло понадобиться от меня? Я же ничего не знаю. Как-то тревожно это.» Она вышла из гостиной и начала спускаться по лестнице, когда рядом снова возник Лайнол. - Я тебя провожу, - заявил он. - Я знаю, где кабинет директора. - Он не в кабинете, так что просто иди за мной. Когтевранцы шли по коридорам замка, преодолевая этажи. Когда они оказались на первом, Лайнол свернул в подземелья. - Ты уверен, что нам туда? – спросила Медея. Ей очень не хотелось спускаться в такое холодное и сырое место, тем более она даже мантию не взяла и шла только в школьной юбке и рубашке с когтевранским галстуком. - Конечно, уверен, - огрызнулся Чэмберс, - не задавай глупых вопросов, Аддамс. Они шагали по тёмным подземельям. Стук маленьких каблучков Медеи эхом разносился по сырым коридорам. Холод цеплялся за девушку, заставляя нервничать сильнее. - А зачем меня вообще хочет видеть директор? – спросила Медея, когда оказалась в незнакомой части подземелий. - Да не знаю я, Аддамс, не спрашивай, - пробормотал Лайнол, уверенно поворачивая в очередной раз. Медея окончательно потерялась в лабиринте подземелий, когда Чэмберс вдруг остановился перед какой-то тёмной дверью. - Тебе сюда, - он отошёл в сторону, пропуская однокурсницу вперёд. Медея уверенно толкнула дверь и оказалась в комнате настолько сырой, что стены влажно блестели в тусклом свете единственного факела. Медее даже показалось, что в этой комнате холоднее, чем во всём остальном подземелье. Девушка блуждала взглядом по пустой комнате, не зная, за что зацепиться, пока тёмная фигура в углу, до которого не доставал свет, не зашевелилась. Сделав несколько шагов, фигура предстала перед визитёрами. - Это не директор! – зашипела Медея, оборачиваясь к Чэмберсу, но он только шепнул что-то похожее на «извини» и захлопнул дверь у девушки перед носом. Медея дёргала за ручку двери в отчаянной попытке выбраться, но та не поддавалась. «Снова заперта!» - подумала Меди и зло стукнула по стене ладонью. Боль в руке затмила бы всё вокруг, но неторопливые шаги Себастьяна Вейзи за спиной всколыхнули липкий страх в душе Медеи, с каждой секундой всё больше стремясь перерасти в ужас. Медея резко обернулась, прижимаясь спиной к холодной двери. Вейзи, хищно скалясь, медленно приближался к девушке. Его веснушки в неровном свете пламени казались ярче, будто превращаясь в красный сигнал, предупреждающий об опасности. Заключённый в чёрную мантию, Вейзи напоминал подобие Пожирателя Смерти. В его руке вздрагивала палочка в такт шагам. - Чего ты так боишься, Аддамс? – проговорил Вейзи, делая последний шаг к девушке. Между ними осталось каких-то жалких сантиметров десять, - неужели я такой страшный, а? – слизеринец откровенно издевался. Медея вжалась в дверь так сильно, как только могла, но сбежать это не помогало. Страх от безвыходности липко пробежал по телу от кончиков пальцев до самой макушки. - Что тебе нужно? – прошептала Меди, изо всех сил стараясь звучать уверенно, но голос предательски дрожал. Она, без единой возможности поколдовать, в лабиринте подземелья наедине с вооружённым палочкой слизеринцем, который ненавидел Медею всей душой со дня их знакомства, а дверь за её спиной никак не хочет открываться, отбирая последнюю надежду на благополучный исход этой встречи. - Да ерунда, на самом деле, - притворно-буднично ответил Вейзи, - просто, знаешь, я решил, что мне стоит больше времени уделять учёбе. Медея почувствовала касание палочки над коленом. Её кончик стал медленно подниматься по внутренней стороне бедра. - Мне для этого нужен помощник, - палочка Вейзи добралась до края юбки, увлекая её за собой, - кто-то, на ком я смогу потренироваться, - кончик палочки надавил на комочек нервов между ног девушки, выдавливая из неё рваный выдох, - и я подумал, что ты идеально подойдёшь для этого, - палочка двинулась выше, переходя на белую рубашку, добираясь до высоты груди и сдвигая в сторону когтевранский галстук, - ведь на уроках Кэрроу ты прекрасно с этим справляешься, - палочка ныряет под верхнюю пуговицу, и та отлетает с тихим треском. - Я не собираюсь ни с чем тебе помогать, придурок, - зло шипит Медея. Маленькие кулачки упираются в холод мантии, пытаясь оттолкнуть слизеринца, но тот в ответ приближается совсем вплотную. - Всё никак не можешь смириться, маленькая грязнокровка, - Вейзи скрипуче засмеялся, пальцы свободной руки сдавили подбородок, не давая отвернуться, - никого твоё мнение не интересует. Ты сделаешь то, что я скажу, – говорит он и впивается в губы Медеи грубым поцелуем-укусом. Медея замычала, её ладони упёрлись в плечи слизеринца, пытаясь оттолкнуть, что никак не получалось. Вейзи оторвался от своей жертвы довольно быстро. Почти сразу Медея почувствовала кончик волшебной палочки у виска. - Легилименс, - скрепит Вейзи. Медея почувствовала, как в её голове что-то встряхнулось, будто в черепной коробке произошло персональное землетрясение. Медея мысленно сжалась в комок, заворачиваясь в ментальный панцирь, и катаклизм в голове тут же прекратился. - Вот чёрт, - слизеринец прошипел, подражая символу своего факультета, - ты как это сделала, сука? – парень отпустил подбородок девушки и схватился за шею, сжимая так, чтобы дышать стало труднее, - я – чистокровный волшебник, так что я всё равно залезу в твою грязнокровую голову. Легилименс! Снова тряска в голове девушки. Перед глазами предстала картина, словно её сознание – огромная библиотека, в которой с огромных стеллажей валятся книги, поднимая клубы пыли и оглушительный шум. - Прекрати! – взвизгнула Меди, толкая Вейзи в грудь. Поглощённый магией слизеринец отшатнулся, оставляя кавардак в сознании девушки и неприятную пульсацию в висках. - Почему у меня не получается в твоём сознании? – растерянно пробормотал Вейзи, пока его взгляд медленно возвращал себе осмысленность, - как ты, жалкая грязнокровка, можешь сопротивляться? – взревел он, снова цепляясь за подбородок Медеи, заставляя её смотреть в его разъярённые глаза. - В моём сознании, значит? Легилимента из себя строишь? – догадалась Медея, - не моя вина, что у тебя мозгов на это не хватает, - язвительно прошипела девушка. Частью сознания она понимала, что не в её положении дерзить, но ведь это был Вейзи – Медея к нему привыкла и была просто не в состоянии сдержаться. Вейзи на секунду даже позеленел от злости. Его пальцы так сильно сжали подбородок, что почти расплющили крепкую кость. Но почти сразу на его лице появилась мерзкая улыбка, не предвещающая для когтевранки ничего хорошего. - Ну, раз с легилименцией не получается, придётся заняться чем-то другим, - сально сказал он, и его пальцы оставили уже измученный подбородок. Едва Медея позволила себе облегчённый выдох, как почувствовала руку парня на ягодице. - Будет интересно, - проговорил Вейзи, сжимая податливую плоть. - Убери свои лапы, извращенец, - девушка снова упёрлась руками в слизеринца, и, к её удивлению, парень поддался, отступая на несколько шагов назад. - Как скажешь, - он пошло улыбнулся, щёлкая застёжками своей мантии, - сначала нужно подготовиться. Вейзи медленно снял мантию, отбрасывая её на сырой пол, после чего демонстративно махнул палочкой, словно дразня девушку. Одно движение, и палочка скрылась в рукаве его рубашки. - Я готов. Теперь твоя очередь, - ухмыльнулся слизеринец, - снимай рубашку. - Чего? – опешила Медея. В ответ Вейзи тряхнул рукой, и палочка снова оказалась в его ладони. - Круцио! Жгучая боль затопила всё существо Медеи. Не в силах устоять на ногах, она шлёпнулась на пол, пачкая колени и ладони в сырой грязи. Девичий крик разрезал тишину подземелий. Агония длилась недолго, и Вейзи с довольной рожей прекратил заклинание и снова спрятал палочку в рукав. - Красивый вид, - хмыкнул слизеринец, пожирая взглядом девушку на четвереньках, - к этому мы ещё вернёмся, а пока слушай внимательно, - он присел на корточки, заглядывая в глаза когтевранке, - я говорю – ты делаешь. А если не делаешь, - он аккуратно, почти нежно погладил девушку по черноволосой голове, - чувствуешь боль. Медея стояла на четвереньках. Ладони и колени почти немели от холода, но она продолжала смотреть в глаза парню, которого знала большую часть жизни. Она хотела увидеть в них хоть каплю человечности, но видела только жестокую похоть. - Проверим, как хорошо ты меня поняла, - Вейзи встал, - поднимайся. Медея медленно поднялась с пола, чувствуя в теле отголоски боли. Ладони и колени холодили остатки грязи, и Меди отёрла руки о стену. - Хорошо, - слизеринец довольно кивнул, - а теперь сними рубашку. Медее хотелось кричать, биться в истерике от такого унижения, но палочка всё ещё была в рукаве Вейзи, и он в любой момент мог её достать. Дрожащими пальцами Медея стала расстёгивать мелкие пуговицы. Когда с последней было покончено, она стянула тонкую ткань с плеч, и рубашка невесомо опустилась у ног хозяйки, обнажая покрытое мурашками холода тело. - Отлично, - похотливо оскалился парень, - теперь сними лифчик. Медея вздрогнула, как от удара. Оказаться перед Вейзи в белье уже безумно унизительно, но без белья – это совсем за гранью. - Что ты медлишь? По Круциатусу соскучилась? – зарычал слизеринец, угрожающе хлопнув по руке, где покоилась его палочка. Не желая снова испытывать действие пыточного проклятья, Медея медленно завела руки за спину, освобождая каждый из трёх крючков по-отдельности, намеренно медля. Вейзи следил, не отрываясь. Когда когтевранка, придерживая чашечки на месте, спустила одну лямку, бугорок в его брюках стал чётко виден даже в тусклом свете факела. Не выдержав напряжения от своеобразного стриптиза, Вейзи сам сорвал клочок ткани и отбросил куда-то за спину. Медея тут же обхватила груди руками, пряча напряжённые от холода соски. - Убери. Руки, - отчеканил парень, тяжело дыша. Медея глубоко вздохнула, зажмурилась и опустила руки, выставляя пышную грудь на обозрение. Слёзы стыда покатились по щекам. Вейзи оказался непозволительно близко, хватаясь за груди, сжимая тяжёлую мякоть полуобнажённого тела. Обречённый всхлип срывается с губ девушки. Маленькие ладони сжались в кулачки, размазывая остатки грязи между пальцами. А Вейзи развлекался, издеваясь над беззащитным телом. Пальцами одной руки он сжал тугой бледно-розовый сосок, оттянул его, сминая пальцами. Медея делала судорожные вдохи, чтобы не сорваться на крики, но всё же не смогла сдержаться, когда Вейзи наотмашь шлёпнул вторую грудь. Слизеринец расплылся в улыбке, довольный то ли своей выходкой, то ли реакцией девушки. - Теперь на колени, - почти томно прошептал парень, с неохотой отрывая руки от мягкой груди. - Вейзи… Себастьян, пожалуйста, не надо, - взмолилась девушка, из последних сил сдерживаясь, чтобы не прикрыться. - Молчи, сука! – закричал Вейзи, разозлённый очередным неповиновением, он схватился за тонкую шею, выбивая искры из глаз девушки, когда её затылок натолкнулся на стену, - молчи и делай, что я говорю! Его рука скользнула с шеи чуть ниже, хватаясь за когтевранский галстук, другой рукой надавливая на хрупкое плечо. Медея снова рухнула на колени, наталкиваясь на холодный сырой пол. Ладони упёрлись в ноги слизеринца. Слёзы с новой силой хлынули из глаз. Вейзи продолжал держать когтевранский галстук, словно поводок. Довольный униженным видом девушки, он рыкнул: - Ремень мне расстегни. Снова дрожащие пальцы расстёгивают, только в этот раз железную пряжку. Она звякнула, извещая парня, что его приказ выполнен. - Теперь расстегни ширинку и вытащи мой член. Медея подчинилась. Она расстегнула короткую молнию и, зацепив резинку боксеров, потянула брюки вниз. Словно игрушка на пружине, налитой член выскочил из-под ткани. В нос девушке ударил спёртый приторный запах. - Оближи его, - приказал Вейзи хриплым от разрастающейся похоти голосом. - Себастьян, пожалуйста… - всхлипнула Медея в последней попытке достучаться до его совести, но её, похоже, в наличии не оказалось. Хлёсткий удар по лицу заставил девушку пошатнуться на длину галстука, за который парень дёрнул, возвращая голову когтевранки к своему органу. - Облизывай, сука! – крикнул Вейзи. Громко всхлипнув, Медея высунула острый язычок и коснулась горячей головки члена, задерживая дыхание от запаха. Поторапливая девушку, слизеринец запустил руку в её волосы, путаясь в чёрных локонах. Меди медленно повела языком от головки по стволу, чувствуя неровности над венами, затем обратно, захватывая солёную каплю предэякулята. Вейзи сдавленно застонал. - Теперь возьми его в рот, - рыкнул слизеринец, - но почувствую зубы – пожалеешь. Волна отвращения пробила Меди от очередного похотливого желания однокурсника, и она замешкалась. Не в силах ждать дольше, Вейзи дёрнул мягкие волосы, придвигая голову девушки к члену. Пульсирующая головка мазнула по щеке Медеи, оставляя влажный след. - Быстрее, дрянь! – рявкнул парень. Медея обхватила губами головку. Язык случайно скользнул по налитой плоти, и Вейзи застонал, откинув голову. Чувствуя давление на затылке, девушка стала медленно вбирать в себя чужой орган. Немного не дойдя до основания, Медея стала давиться, но рука в волосах не позволила остановится. Слизеринец надавил, заставляя девушку уткнуться носом в кучерявые волосы лобка. Девушка упёрлась в ноги парня, кашляя и задыхаясь, пытаясь отстраниться, но грубая рука не позволяла. Откинув голову, Вейзи позволил себе несколько секунд насладиться моментом. Потом потянул девичьи волосы, заставляя жаркий рот по миллиметру выпускать его член из себя. Когда её губы оказались у головки, он снова надавил, вгоняя член до самого конца. Медея захрипела, но Вейзи продолжал двигать чужую голову по своей плоти. Всё быстрее и быстрее. Он посмотрел на девушку. Глаза закрыты. По щекам непрерывными ручейками бегут слёзы, подбородок блестит от слюны. Губы плотно обхватывают его член. Эта картина возбуждала так сильно, что он, дёрнув черноволосую голову, ещё несколько раз, кончил, выпуская горячую струю спермы на пышную грудь. Выдохнув в стоне, слизеринец выпустил волосы когтевранки, позволяя ей распластаться по грязному полу. Член обмяк, повиснув на брюках. "Шлюха." - голос отчима всплыл в голове когтевранки. Медея тихо поскуливала от отвращения к себе и однокурснику. Холод пробирал до самых костей, но это было неважно, ведь капли спермы жгли, словно огнём. Девушка тёрла грудь, смешивая белёсые капли с грязью. Глядя на униженную когтевранку, по телу Вейзи растеклась новая волна возбуждения. Член дёрнулся в ответ на ощущение, наливаясь новой твёрдостью. Слизеринец был подобно шаману в экстазе: он вошёл в раж и требовал продолжения, пока силы совсем не оставят его, и он не свалится замертво здесь же – в этой сырой холодной комнате в подземельях. Медея же хотела свернуться калачиком и рыдать, но убраться из этого проклятого места хотела сильнее. Под пристальным взглядом слизеринца Медея медленно поднялась, опираясь о стену. Дрожащие ладони поспешили прикрыть обнажённую грудь. Дальше девушке нужно было сделать лишь четыре шага до двери, захватив рубашку, лежавшую на полу в двух шагах, но Медея не успела. Вейзи наскочил на девушку, прижимая её к стене, и сразу впился в её мягкие губы. Грубый язык продавил себе путь к языку Медеи, захватывая его в плен. Когтевранка застонала от безысходности, попыталась оттолкнуть слизеринца от себя, но тот, конечно, был сильнее. Ловким движением он перехватил тонкие запястья, прижимая их к холодной стене. Медея сама не заметила, как её зубы сомкнулись. Вейзи взвыл и отстранился. - Сука! – он размахнулся, и вторая пощёчина оставила след на бледной девичьей щеке, - ты пожалеешь! – рявкнул он, хватаясь за тонкую шею и прижимая девушку к каменной стене. Из рукава выскользнула палочка и уткнулась в бледную кожу между грудей. - Круцио! – прошипел Вейзи, сжимая пальцы на шее Меди сильнее. По телу девушки прокатилась очередная волна боли. Разряды тока в комбинации с Адским пламенем и бомбардой. Медея бы обязательно свалилась на пол, если бы Вейзи не прижимал её к стене. Пытка снова прекратилась довольно быстро, оставляя измученное тело хватать воздух. - Я бы мог продолжать часами, если бы ты не орала так громко, - прошипел слизеринец на ушко Медее. Парень прикусил мочку её уха и скользнул на шею, оставляя мокрую дорожку мерзкого поцелуя. Грубые руки опустились на бёдра и, задирая юбку, резво добрались до ягодиц, сжали упругую плоть в белых хлопковых трусиках. Медея положила руки на плечи слизеринца, но сил на очередную бесполезную попытку оттолкнуть его больше не было. Медея смирилась: пусть Вейзи делает с ней, что хочет – лишь бы быстрее закончил и отпустил. Сама она вырваться из лап этого скользкого гада не сможет, а помогать никто не собирается. Вдруг дверь распахнулась. Медея поняла это по хлопку, с которым медная ручка ударилась о камень стены, и по Вейзи, который вздрогнул и оторвался от шеи девушки, поворачиваясь в сторону визитёра. Воспользовавшись замешательством слизеринца, Медея, не думая, толкнула Вейзи. Парень отшатнулся, отступая. Его руки соскользнули, отпуская упругую девичью плоть. Почувствовав глоток свободы, Медея рванула к двери, поднимая по пути грязную рубашку, прикрывая голую грудь. Лишь на короткое мгновение, пока Медея проскальзывала через дверь, она встретилась со взглядом холодных ртутных глаз. Глаз Драко Малфоя. Жгучий стыд лавиной настиг измученную длинным вечером девушку. Одно дело, когда ты предстаёшь в таком виде перед психом, который сам сотворил это с тобой, и совсем другое, когда тебя видит такой тот, кто тебе нравится. Даже если ты не хочешь признавать, что он тебе нравится. И Медея сорвалась с места. Наконец-то сбежала, натянув грязную рубашку. Поспешила покинуть чёртово подземелье, психа-однокурсника и холод ртутных глаз. Она бежала по тёмным коридорам, не зная, куда идти. Неизвестно сколько она бродила по незнакомым местам, размазывая грязь и слёзы по лицу, пока не оказалась перед кабинетом зельеварения. Оттуда Медея уже смогла найти дорогу на поверхность. Когтевранка со скоростью урагана добралась до башни. В гостиной было много народа, но вряд ли кто-то успел её разглядеть – слишком быстро она преодолела комнату, добралась до спальни и закрылась в ванной комнате. Там она прямо в одежде забралась в душ, позволяя струйкам горячей воды смыть следы этого ужасного вечера.

***

В Большом Зале всегда шумно, а шум всегда раздражал юного Малфоя. А сильнее всего сейчас должен был раздражать шум, исходивший от громилы рядом. Он рассказывал какую-то глупость и громко ржал над тупостью своих же мыслей. Это никогда не мешало Блейзу и Тео, сидящем напротив, но Малфоя раздражало. В другой день Драко непременно сказал бы Гойлу заткнуться, но сегодня он не обращал внимания. Как и на Асторию Гринграсс, которая почти улеглась на плечо Драко. Сегодня Драко Малфой обращал внимание лишь на тех, кто входил в Большой зал. Ждал, когда войдёт один конкретный человек, который всё никак не желал появляться. - Слушай, Малфой, - Забини привлёк внимание, - когда ты уже расскажешь нам, что случилось с твоими костяшками? – спросил он и, поставив локти на стол, подставил ладони под подбородок. Тео читал книгу о рунической магии вместо завтрака и лишь на секунду оторвал глаза от страницы, выдавая свою заинтересованность. Астория оторвала голову от уже затёкшего плеча парня и устремила взгляд своих глаз цвета подёрнутого облачной дымкой неба на лопнувшую над суставами кожу Драко. - Боже мой, Драко, это же так больно, - в испуганном волнении воскликнула Астория, прижимая руку к груди. «Переигрывает.» - подумал Драко. Дубовые двери раскрылись, впуская в Большой зал новых гостей. Внимание Малфоя мгновенно сместилось на вошедших, но это оказались пуффендуйка и несколько гриффиндорцев. - Где ты так поранился, Драко? – промурлыкала Астория, отойдя от своего наигранного шока. - Не важно, - буркнул Малфой. - Ты бы видела его вчера, Тори, - хохотнул Забини, - Влетел в спальню. Весь в крови. Растрёпанный, взбешённый. - Всю комнату разнёс, - подтвердил Тео, не отрываясь от книги. Двери снова отворились, и в Зал вошли когтевранцы. И среди них она – Медея Аддамс. Чёрные волосы, скрывающие лицо, чёрная школьная мантия. Малфой шарил по Медее глазами, стараясь усмотреть изменения, но на первый взгляд всё было по-прежнему. Пока Малфой не видел её лица, она казалась такой же, как всегда. - Да, все шкафы – вдребезги. Окна тоже, - продолжал Забини, - даже кровати не уцелели. Мы час порядок наводили. Некоторые книги восстановить не удалось. Не жалко, конечно, это ведь учебники, но на их месте легко могло оказаться что-то более ценное. Я, конечно, хотел ему высказать, что нехорошо вести себя так в присутствии друзей, но решил, что поучать друга – это не этично. Медея Аддамс прошла за когтевранский стол под пристальным взглядом Малфоя. Она села на лавку как раз напротив Драко, и он увидел её лицо. Лиловый след на скуле – автограф мерзавца Вейзи - немного выглядывал из-за занавеса чёрных волос. Глаза красные и опухшие от слёз. - Да этика тут ни при чём, - фыркнув, Тео закрыл книгу, присоединяясь к разговору, - под горячую руку попасть он боялся. Малфой ничего перед собой не видел. Если бы мы сунулись к нему вчера, он бы и нас на куски порвал. Когтевранцы разговаривали, смеялись, уплетая завтрак, но Медея просто сидела, уставившись в кружку. Словно её здесь вовсе не было. Словно за столом сидела пустая оболочка. - Так что тебя так разозлило вчера, Драко? – мурлыкнула Астория. К Медее подошла девчонка с Гриффиндора, потрясла её за плечо. Гриффиндорка выглядит обеспокоенной, что-то спрашивает, и Медея отвечает, отодвигая кружку от себя. - Не важно, - бросает Драко, не отрывая глаз от когтевранки. - Всем привет, - рядом появились Пэнси Паркинсон и Дафна Гринграсс. Дафна села рядом с сестрой, а Пэнси сделала невозможное – сдвинула здоровяка Гойла с места, чтобы сесть рядом с Драко. Это отвлекло Малфоя от созерцания когтевранки с гриффиндоркой, а когда его взгляд к ним вернулся, рядом с девушками уже была пуффендуйка. - А я принесла вам новую сплетню из Больничного крыла, - заявила Дафна. - Ты заболела? – тут же отозвался Забини, - что-то серьёзное? Может, тебе лучше вернуться в спальню и немного отдохнуть? – мулат быстро превратился в курицу-наседку. Медея что-то говорила гриффиндорке и пуффендуйке. Выражение их лиц металось от волнения к испугу. - Со мной всё в порядке, - улыбнулась ему Дафна, - просто утром болела голова, и мы с Пэнс ходили к Помфри за зельем. Там мы увидели Вейзи среди пациентов, и, похоже, он там аж со вчерашнего вечера, а Помфри пока не очень торопиться его выпускать. При упоминании ненавистного имени в Драко взбрыкнула вечерняя ярость, но созерцание девушки за соседним столом было важнее. - Что же с ним случилось, раз Помфри не смогла его на ноги поставить за целую ночь? – спросил Тео скорее из вежливости, чем от интереса. - А это самое интересное, - в голосе Дафны послышалась улыбка, которую Драко смог бы увидеть, если бы повернул голову, - он орал, что его избили. Угадайте: кто? Все взгляды тут же устремились к Малфою. Ему было некомфортно под таким пристальным вниманием. Он бы поморщился, но фирменная маска безразличия этого не позволила. - Так это ты из-за него вчера такой бешеный был? – удивился Тео. - Что такого сделал этот придурок? – спросил Забини. Пуффендуйка обняла когтевранку. Драко почувствовал мимолётное желание оказаться на месте этой девчонки с чёрно-жёлтым галстуком. Или хотя бы на месте гриффиндорки, сжимающей руку Медеи. - Да ничего такого, - отмахнулся Малфой. - Ты избил его до такого состояния из-за «ничего такого»? – ухмыльнулась Дафна. Медея улыбнулась. Гриффиндорка и пуффендуйка заставили её улыбнуться, и что-то в груди Драко растворилось. Он понял, что чувствует облегчение. Она в порядке. Не всё идеально, но и не критично. Теперь Драко может уйти от этого шума. - Просто… в воспитательных целях. Это не так уж и важно, - бросил Малфой, поднимаясь на ноги. - Эй! Ты не можешь уйти, так ничего и не объяснив! – возмутился Забини. - Могу, Блейз, - ухмыльнулся Драко, - было бы это что-то серьёзное, я бы обязательно поделился с вами, но это не важно. Драко перешагнул через лавку, выбираясь из-за стола, но рядом подскочила Пэнси. Она схватила его за локоть, а вторую руку сложила на плечо. Привстав на носочки, чтобы дотянуться до уха Малфоя, она очень тихо сказала: - Знаешь, Драко, раз уж это не важно, прекрати так пялиться на свою «воспитательную цель». Малфой оторвал глаза от когтевранки и посмотрел на Пэнси. - Это так очевидно? - Ну, ты слишком откровенно пялишься на неё, - пожала плечами девушка, - вряд ли, конечно, кто-то понял, что ты пялишься именно на неё, но всё же. Драко кивнул, и Пэнси выпустила руку парня, усаживаясь обратно. - Эй, о чём это вы там шептались? – надула свои губки Астория. - Да не бери в голову, Тори. Просто у Драко нитка на плече торчала.