Тьма не разлучит нас. Тьма сгущается

Июнь 1992г - С Днём рожденья тебя-я-я! - хором пропели девочки, - с Днём рожденья тебя-я-я! С Днём рождения, дорогая Меди-и-и-и! С Днём рожденья тебя! – все девчонки помпезно протянули Медее празднично упакованные коробки. - Спасибо, - именинница забрала подарки, обнимая каждую из трёх подруг. Она сложила подарки на красный мягкий диванчик рядом с собой. - Ты не откроешь? - Антуанетта вопросительно изогнула бровь. - А можно? – Медея вопросительно уставилась в ответ, - это ведь магловский ресторанчик… - Меди, и правда, пригласила подруг в магловское заведение. Вероника одобрила выбор подруги, сказав, что там бесподобный яблочный пирог. Джулиана сказала, что будет очень рада впервые побывать где-то, где обитают только маглы – это будет увлекательное приключение. А вот Антуанетта отказывалась идти в подобное место. Маглы не то, чтобы её пугали. Скорее, она их презирала, потому не хотела проводить время в их обществе – это ниже её достоинства. Тони согласилась только после того, как Меди напомнила ей, что это ведь её День рождения. - Конечно, - усмехнулась Джули, - ничего криминального, - она заговорщически подмигнула Меди. Медея на всякий случай окинула зал взглядом. Народу не так уж много, да и на них никто не смотрел, так что, наверно, ничего страшного не будет. Хотя, если уж говорить откровенно, то дядя ещё тогда, в 6 лет, запугал маленькую Меди тем, что нужно соблюдать Статут о секретности. А если маглы узнают, то произойдёт что-то страшное. А если маглы узнают из-за Медеи, то девочка сразу же попадёт в Азкабан, где её растерзают дементоры, что бы это ни было. Но на них никто не смотрел, а подруги ждали. Меди открыла первую коробочку и обнаружила набор письменных принадлежностей: три красивых пера, переливающихся всеми цветами радуги, несколько баночек чернил разного цвета и упаковка пергамента. Медея обрадовалась такому полезному подарку. Это, наверняка, от Вероники, она всегда замечала, что кому нравится. Именинница открыла вторую коробку, которая оказалась до отказа забита сладостями. Несомненно, презент от Джули. Последний подарок, от Антуанетты, Меди несколько побаивалась открывать. Тони могла подарить только что-то очень магическое, и девочка сомневалась, что это можно открыть в окружении маглов. Медея, ощущая себя сапёром, медленно открыла коробочку, но ничего взрывоопасного там не обнаружила. В коробочке спрятался «Бытовой набор на все случаи жизни» - набор зелий. Меди пробежалась глазами по маленьким флакончикам: экстракт бадьяна, бодроперцовое зелье, животворящий эликсир, снадобье «Простоблеск», универсальный пятновыводитель, эйфорийный эликсир. Меди хмыкнула: - И правда: на все случаи жизни, - девочка посмотрела на Тони, широко улыбнувшись, - а для какого случая пригодится эйфорийный эликсир? - Для скучного, - Тони улыбнулась в ответ, - или грустного. - Да, грустных случаев в моей жизни достаточно, - Меди вздохнула, заметив переглядывание подруг. - Так, - Джули подняла вверх указательный палец, привлекая внимание подруг, - никакой грусти! Одиннадцать лет исполняется не каждый день! К тому же, в этом возрасте волшебники становятся достаточно взрослыми, чтобы отправиться в Хогвартс – подальше от родительского присмотра. - А мама… - с Винсентом, не иначе, - тебя поздравила? – Ронни изучала лицо подруги, не заразившись отсутствием грусти от Джулианы. - Обещала праздничный торт вечером, - отмахнулась Меди, - не важно. Всё равно его съедят Джарад и Синтия. Наверно, лучше дождусь торта на завтрашнем ужине у дяди с тётей. - А они тебя уже поздравили? – Тони быстро ухватилась за разговор о волшебниках. - Они прислали письмо утром, - кивнула Меди, - и подарок – набор начинающего зельевара. Я бы хотела уже завтра попробовать что-нибудь сварить – мечтательно проговорила она, - там несложные рецепты. Но не думаю, что мамина семейка будет этому рада… - Зельеварение начнётся только в сентябре, - засмеялась Джули, - зачем так заморачиваться уже сейчас? - Кто-то тянется к знаниям всегда, - хохотнула Ронни, - а не только когда заставляют. Джули в ответ показала язык, на всякий случай, всем подругам. Девочки засмеялись. За разговорами и смехом прошёл день, и вечер незаметно опустил руки на хрупкие девичьи плечи. Девочки засобирались домой. Медея копалась, собирая подарки. - Не хочешь домой? – понимающе шепнула Ронни. - Да нет у меня дома, - вздохнула Меди, - есть дом Винсента, а я - только гостья. Веронике бы хотелось возразить, но она не придумала ни одного аргумента и философски промолчала. Через шесть кварталов Антуанетта захныкала, что устала, и, завернув в тёмную щель между домами, скрываясь от посторонних взглядов, девчонки воспользовались порт-ключами до своих домов, а Медея поплелась к остановке. Сидя в автобусе, девочка представляла, как Джарад рвёт новый пергамент, а Синтия разливает зелья на все случаи жизни. Хотя с Синтией это точно останется только фантазией, ведь сводная сестра больше не трогала магические вещи после того, как побывала в больнице Святого Мунго, избавляясь от последствий перемещения порталом, не имея ни капли магии внутри. Она от них просто шарахалась. До дома девочка добралась уже поздновато: на улице стемнело, да и ужин Меди пропустила. Медея зашла в дом и увидела семью. Семью матери за столом. Джарад и Синтия доедали торт, видимо, предназначавшийся самой Меди. Винсент даже не удостоил падчерицу взгляда, хотя и пробормотал что-то, отдалённо напоминающее поздравления. Эмма позвала дочь за стол, но Меди просто прошла в комнату, которую делила с Синтией. Просто не хотелось портить семейству Джонсонов их праздник жизни. Вскоре в комнату зашла и Синтия. Девчонка, мило улыбаясь, щебетала о том, какой вкусный Эмма сделала торт. Медея не обманывалась этой улыбкой, прекрасно зная, что сводная сестрица просто хочет потрепать Меди нервы. Подводя итоги своего одиннадцатилетия, Меди думала, что день мог пройти и хуже. В конце концов, она ведь могла провести его и с Джонсонами. Вот тогда день был бы убит.

***

На дворе стояли жаркие июньские дни. Солнце нещадно припекало, заставляя слабых человечков ощущать себя чем-то вроде курицы с поджаристой шкуркой в духовке. Медея, стараясь проводить как можно больше времени вдали от семейства Джонсонов, прогуливалась по Бирмингему, гуляла с подругами по Лондону или парку родового поместья Джулианы. То есть они почти всё своё время проводили под палящим солнцем, но если Ронни, Тони и Джули покрывались загаром, то бледная кожа Медеи просто краснела до состояния спелого помидора. И, конечно, жгла, заставляя девочку вздрагивать от боли при каждом прикосновении. Так продолжалось, пока в конце июня домой не вернулся Теодор. В честь этого Грейс устроила «маленький» семейный ужин, который по масштабам едва уступал королевскому приёму. И Медея явилась на это мероприятие с кожей цвета варёного краба. Она боялась, что кузен из-за этого будет смеяться, как минимум, до конца лета, но он лишь высокомерно ухмыльнулся. А в конце вечера Грейс, сжалившись над девочкой, которая даже на спинку стула не могла облокотиться из-за обгоревших плеч, вручила Медее целую банку какой-то густой жижи. Жижа, к слову сказать, оказалась просто находкой для Меди, так как кожа после неё сразу остыла, а к утру побледнела, будто и вовсе не была никогда иного цвета. Медея не могла не признать, что кузен изменился. Повзрослел, что ли. Она заметила это ещё в Рождественские каникулы. А сейчас это просто бросалось в глаза. Теодор немного подрос за этот год, больше не строил гримас, не носился по дому и даже не называл кузину грязнокровкой. Он вообще старался её не замечать, уткнувшись в какую-нибудь книжку из семейной библиотеки. Медею это устраивало, хотя и было немного непривычно. А в начале июля Грейс написала сестра из Греции, приглашая Ноттов погостить, чему женщина была очень рада. Она скучала по дому, по родной стране, но отчего-то не была там уже целых шесть лет. Родственникам нравился Эфраим, нравились его чистокровность и внушительный счёт в Гринготтсе. Он был хорошим женихом для их Грейс, хоть и вдовцом с ребёнком. Но он – британец, и он забрал милую Грейс в свою страну, хотя семейство очень настойчиво предлагало Нотту переезд в Грецию. После прибытия в Великобританию письма родственников стали редкими и какими-то сухими. Дежурными, словно для галочки. Но на Рождество из Греции пришло первое настоящее письмо. С искренними поздравлениями и семейной рутиной. Так завязалась переписка между Грейс и её старшей сестрой. Через два месяца Грейс даже набралась смелости и пригласила родственников в гости, но сестра оказалась беременной, и путешествия на такие дали ей противопоказаны. А тут приглашение получила и сама Грейс. Скучая по родным краям и людям, она быстро собрала своё семейство и умотала в Грецию, обрекая Медею на круглосуточное ежедневное пребывание в доме Джонсонов. Сначала Меди решила, что не так уж и сложно будет проводить в доме матери все дни и ночи, но уже к концу первой недели поняла, как сильно ошибалась. На Синтию тоже влияло беспрерывное пребывание соседки по комнате в её доме. Не то, чтобы сама Синтия всё время была дома, но девчонки начинали ссориться из-за всяких мелочей. Сначала камнем преткновения стали шторы: Медея стала задёргивать их на ночь, чтобы утренние лучи не будили раньше времени, но Синтия любила просыпаться, когда солнце ярко освещает её утро. Кроме того, Синтия постоянно оставляла дверь открытой, что дико раздражало Меди. А ещё они ругались из-за открытого окна, из-за криво лежащего коврика, из-за приоткрытого ящика комода и ещё из-за кучи мелочей. А ведь когда Меди не проводила в этом доме всё своё время, вся эта ерунда как-будто и не замечалась. Самым обидным в этой ситуации было то, что и с подругами Медея видеться не могла. Теперь девочки не ходили в Детский центр, и порталы у Меди были только в особняк Ноттов и обратно – в дом Джонсонов. Только раз Нотты уехали, то и особняк никого не впускал в отсутствии хозяев, а потому добраться до их камина не представлялось возможным, соответственно и добраться до дома Джулианы тоже. Как и до дома Антуанетты, хотя там Медея и так не была, ведь её чистокровное семейство не хотело, чтобы какая-то грязнокровка разгуливала по их родовому гнезду. Потому Медее ничего не оставалось, кроме как отвечать на письма двух подруг. Именно двух, ведь Вероника, как и каждое лето, уехала к своей бабушке-магле, которой письма с совой отправлять нельзя было, чтобы не шокировать старушку. В общем, лето и так стало не ахти, а тут ещё и мама решила отправиться в Лондон на недельку к подруге, оставив дочь с Джонсонами совсем одну. Всю неделю после отъезда Эммы Винсент, не умеющий даже яйца жарить, заказывал еду. Вот и сегодня Джарад захотел на субботний обед что-то особенное. А этим особенным оказалась обычная пицца, в чём заботливый отец решил ему не отказывать. День был жаркий, потому ужин проходил на террасе, где ветер хотя бы делал вид, что дул, чуть-чуть облегчая мучения от жары. Дети жевали треугольники теста с начинкой, а Винсент вдруг решил проявить участие в жизни падчерицы. Он рассказывал о прекраснейшей школе, в которой учится его сын, как важно образование в целом, и как ему хотелось, чтобы… что-то ещё. Договорить Винсент не смог, так как на стол прямо перед ним опустилась огромная серая сипуха. Птица громко ухнула, посмотрела на мужчину огромными жёлто-зелёными глазами и склюнула с его куска пиццы кусок колбасы. Совы от подруг обычно прилетали к Медее в спальню, умудряясь всегда заставать её в одиночестве, потому Медея подумала, что семейство Джонсонов вообще могло не знать о существовании совиной почты. Наверно, по этой причине они с таким ужасом и уставились на пернатую гостью. Винсент отскочил от стола, опрокинув стул, за который он запнулся, и, картинно избежав нелепого падения, выставил в сторону совы руки, слово она так и норовила подобраться к нему поближе. Синтия тоже отскочила и, негромко взвизгнув, спряталась за отца. И только Джарад остался сидеть, в растерянности уставившись на птицу, не моргая и будто бы даже не дыша. Глядя на застывших не кровных родственников, Медея весело усмехнулась. Она, конечно, сразу заметила письмо, привязанное к лапке птицы, и могла бы успокоить запаниковавших людей, но ей было злорадно-забавно наблюдать за сценой, развернувшейся на веранде. Вдоволь налюбовавшись, Медея медленно отодвинула стул и встала. Гордо расправив плечи, девочка подошла поближе к птице. - Отойди от неё! – вдруг крикнул Винсент, хватая Меди за плечо и подтаскивая к себе. Девочка удивилась этой мимолётной попытке её защитить. Уж от кого, а от отчима она такого точно не ожидала. - Это всего лишь почта, - девочка пальцами скинула с себя руку мужчины и снова подошла к сове. Та вытянула лапку, и под изумлёнными взглядами маглов девочка отвязала письмо. Птица снова клюнула кусок пиццы и, ухнув на прощание, улетела вдаль. - Это… у вас нормально? – Винсент поднял стул. - А что ты у неё забрала? – Синтия, по-видимому, тоже пришла в себя. - Письмо, - отмахнулась Меди, рассматривая конверт, адресованный ей. Девочка перевернула его и увидела сургучную печать. Она осмотрела мелкое изображение, разделённое на четыре сектора, в каждом из которых были животные, - Это из Хогвартса! – такую печать Меди уже видела на школьной форме кузена. - Откуда? – Синтия подошла к сводной сестре, заглядывая через плечо. - Хогвартс – школа чародейства и волшебства, - Меди взглянула на маглов. Синтия с любопытством рассматривала сургучную печать и изображения на ней, будто не пряталась за спиной отца пару минут назад. За её спиной стоял, нахмурившись, Винсент. Он держался за спинку стула, словно он был его якорем в обычную магловскую жизнь при столкновении с магическими событиями. А Джарад так и продолжал растерянно смотреть, только теперь на Медею. - А что написано? – Синтия попыталась выхватить письмо, но Меди увернулась. Девочка сломала печать и вытащила два сложенных листа. Она раскрыла один:

«ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА «ХОГВАРТС» Директор: Альбус Дамблдор (Кавалер ордена Мерлина I степени, Великий волшебник, Верховный чародей, Президент Международной конфедерации магов) Дорогая мисс Аддамс!

Мы рады проинформировать Вас, что Вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс». Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов. Студентам полагается пребыть в школу 1 сентября. Занятия начинаются 2 сентября. Ждём вашу сову не позднее 31 июля.

Искренне Ваша, Минерва МакГонагалл, заместитель директора!»

Медея ещё раз перечитала письмо и радостно улыбнулась. Она поедет в школу волшебства!!! На пергаменте тоже было изображение, как на сургучной печати, только нарисованное и цветное. В левом углу на красном фоне на задних лапах стоял величественный лев. Он рычал на соседний угол, в котором встала на дыбы, шипя на большую кошку, змея на зелёном фоне. А на нижних углах на жёлтом и синем фоне красовались барсук и орёл. Эти гордые животные не обращали внимания на недолюбливающих друг друга соседей сверху и смотрели в центр, где красовалась большая буква «Х». Налюбовавшись на герб школы, она позволила сводной сестре выхватить лист и пробежаться жадным взглядом. - У нас нет совы, ты же в курсе, - как-то злорадно прошипела Синтия. - Вам и не нужна, вы же маглы, - пожала плечами Меди. - А как ты тогда пошлёшь им сову до 31 июля? – Синтия помахала письмом перед лицом сводной сестры. - Дядю попрошу. Они успеют приехать, - Медея смотрела на собеседницу непонимающим взглядом. Девочка как-то сникла. Наверно, она просто не подумала о том, что дядя-волшебник может иметь собственную почтовую птицу, а ведь ей так хотелось насолить соседке по комнате. - А что во втором листе? – спросил Винсент. Он окончательно пришёл в себя. Мужчина снова сел за стол и брезгливо поднял поклёванный совой кусок пиццы. Решив, что есть его не безопасно, он бросил треугольник теста к мусору. Медея, проводив кусок пиццы печальным взглядом (ну в чём он был виноват? Сова клюнула совсем суть-чуть), она посмотрела во второй лист и вслух прочла: «ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА «Хогвартс» Студентам-первокурсникам требуется: • Три простых рабочих мантии (чёрных). • Одна простая остроконечная шляпа (чёрная) на каждый день. • Одна пара защитных перчаток (из кожи дракона или аналогичного по свойствам материала). • Одна зимняя мантия (чёрная, застежки серебряные). Пожалуйста, не забудьте, что на одежду должны быть нашиты бирки с именем и фамилией студента. Каждому студенту полагается иметь следующие книги: • «Курсическая книга заговоров и заклинаний» (первый курс) Миранда Гуссокл, • «История магии». Батильда Бэгшот, • «Теория магии». Адальберт Уоффлинг, • «Пособие по трансфигурации для начинающих». Эмерик Свитч, • «Тысяча магических растений и грибов». Филлида Спора, • «Магические отвары и зелья». Жиг Мышьякофф, • «Фантастические звери: места обитания». Ньют Саламандер, • «Встречи с вампирами» Златопуст Локонс, • «Духи на дорогах» Златопуст Локонс, • «Каникулы с каргой» Златопуст Локонс, • «Победа над привидением» Златопуст Локонс, • «Тропою троллей» Златопуст Локонс, • «Увеселение с упырями» Златопуст Локонс, • «Йоркширские йети» Златопуст Локонс. Также полагается иметь: • 1 волшебную палочку, • 1 котёл (оловянный, стандартный размер №2), • 1 комплект стеклянных или хрустальных флаконов, • 1 телескоп, • 1 медные весы. Студенты также могут привезти с собой сову, или кошку, или жабу. НАПОМИНАЕМ РОДИТЕЛЯМ, ЧТО ПЕРВОКУРСНИКАМ НЕ ПОЛОЖЕНО ИМЕТЬ СОБСТВЕННЫЕ МЁТЛЫ.» - Мантии и волшебная палочка, - хмыкнул Винсент, - в Великобритании купить такое будет непросто. - На Косой Алее что только не продаётся, - Медея снова пожала плечами. Как по ней, и Винсент и Синтия говорили абсолютно глупые вещи. Винсент издал какие-то неопределённые звуки, но всё же ничего не сказал. Он вообще быстро переключил внимание на сына, который всё ещё не проронил ни слова и, кажется, даже не моргал. Медее было уже не интересно за этим наблюдать. Письмо из Хогвартса слишком её воодушевило, и она убежала в комнату составлять список того, что возьмёт в школу, хотя до поездки больше полутора месяцев. Девочка не думала о том, что в этом доме почти нет вещей, которые Меди могла бы назвать своими. Она просто радовалась, ведь до сегодняшнего дня в глубине души девочки прятался иррациональный страх, что волшебница из неё не выйдет, а значит и в школе для волшебников её не ждут. Но вот пришло письмо, и она поедет учиться магии. Через три дня приехала Эмма. Меди поспешила продемонстрировать матери письмо из Хогвартса, но женщина лишь сухо улыбнулась, пробежав глазами по ровным строчкам изумрудных чернил. Эмма не разделила с дочерью её радость, украдкой поглядывая на мужа, который всё время хмурился при виде Медеи, словно она была чёрной кошкой, которая так и норовила перебежать ему дорогу. Медея не стала расстраиваться из-за реакции матери. Точнее, из-за отсутствия реакции. Она решила, что мама просто не понимает, ведь Эмма не волшебница и сама сову с таким письмом не получала, потому и не понимает восторга дочери. Хотя неприятный осадочек всё же был. Ещё через неделю Нотты вернулись из Греции. Грейс светилась от счастья. Она, наконец, помирилась с семьёй, все родственники простили ей переезд в другую страну. Тео не делился впечатлениями с кузиной, но его довольное лицо говорило, что поездка понравилась и ему. Семейство Ноттов было более воодушевлено письмом из Хогвартса. Даже скупой на эмоции дядя Эфраим удостоил племянницу улыбки по этому поводу и поспешил скрыться, чтобы отправить в Хогвартс ответ с согласием о зачислении. Жизнь девочки снова разбавилась редкими посещениями особняка Ноттов, но лучше не стало. В доме Джонсонов жизнь для Медеи стала невыносимой. Ей никто ничего не говорил. Буквально. Они даже между собой переставали разговаривать, стоило Медее появится рядом. Эта атмосфера давила на девочку, и она почти всё время проводила на заднем дворе, размышляя, что же так сильно повлияло на Джонсонов. Да, появление совы на обеденном столе было неожиданным и, может быть, пугающим. Но неужели ж настолько, чтобы считать Меди какой-то прокажённой? Не из-за письма же они так себя ведут, ведь они знали, что оно должно прийти. Не разобравшись в причинах такого напряжённого отношения, девочка и сама почти замкнулась в себе. Лишь письма от подруг заставляли её вылезать из своего ментального кокона, чтобы заметить, как Винсент недовольно поджимает губы, когда ему на глаза попадались совы. Так протекали дни Медеи. Она волновалась, что сентябрь приближается, а к школе ничего не куплено. А сильнее она переживала о том, что Винсент не захочет оплатить её покупки. Может, дядя… Так наступило двадцатое августа. Меди уже начала совсем паниковать. Она сидела на веранде, строя планы по проникновению в Лондон для посещения Косой Аллеи, хотя пока и не задумываясь о том, чем оплачивать там покупки, когда перед ней появился серый филин. Он горделиво вытянул лапку, к которой было привязано письмо с печатью Ноттов. Меди угостила птицу орешками, которые уже два часа перебирала руками, зарывшись в свои мысли. Филин благодарно прихватил девочку за палец и взмыл в воздух, окатив секундной прохладой. Проводив пернатого гостя отсутствующим взглядом, Медея открыла письмо: «Дорогая Медея, завтра мы с Грейс и Теодором планируем посетить Косую Аллею и купить всё необходимое для предстоящего учебного года. Я полагаю, что ты захочешь посетить Косую Аллею с нами. Мы пребудем к твоему дому завтра в полдень.

Эфраим М. Нотт»

***

Медея проснулась с первыми лучами солнца. Даже раньше Синтии. В восемь утра Меди уже сидела в гостиной, нервно сжимая в кармане шорт деньги, которые ей дала мама. Вчера, когда Медея сообщила Эмме, что Эфраим с семьёй заберут девочку для похода на Косую Аллею, женщина срочно поехала в банк. Вернувшись, она вложила в руку дочери несколько купюр и прошептала на ушко, что это ей подарок от отца. Медея не знала, был ли Винсент в курсе, что Эмма дала дочери деньги, которые, кроме того, ей оставил в наследство отец. Медея вообще раньше не задумывалась, что у неё осталось от отца, от их счастливых дней. Она знала, что мама так и не продала дом, в котором Медея провела свои детские дни, но они туда никогда не ездили. Говоря откровенно, она и не хотела туда возвращаться. Она боялась, что боль из-за нахлынувших воспоминаний, из-за семейного тепла, которого больше нет в её жизни, захлестнёт её и уничтожит. Но дом был. Он никуда не делся. Когда-то он принадлежал отцу, потом принадлежал их семье, а теперь принадлежит ей и маме. Что ещё осталось после смерти отца? Мама всегда говорила, что папа – человек очень занятой и влиятельной, потому мог оставить своей вдове и дочери приличную сумму денег, Медея теперь была в этом уверена. Девочка взглянула на часы. Пятнадцать минут девятого. Как же медленно тянется время. В гостиную спустилась мама, сонная, в зелёном халате. Волосы собраны в небрежный пучок, отдельные волоски и тоненькие прядки торчали во все стороны. - Ты сегодня рано, Солнышко, - мама улыбнулась. Медея знала, что мама так приветлива, только пока остальные домочадцы ещё не встали. Какое лицемерие. Но Меди успела привыкнуть. Медея отвернулась. Ей не нужна была мать, которая была её матерью только пока никто не видит. Женщина постояла, глядя на дочь, но ответа так и не дождалась. - Ты могла бы пожелать мне доброго утра, например, - Эмма подошла к дочери, пытаясь погладить по голове, но девочка ловко выскользнула из-под её руки, подскочив к стеллажу с книгами. Эмма уже год как не работала. Винсент хотел, чтобы она занималась домом и детьми. Его детьми. И Эмма уволилась. Но на стеллаже в гостиной всё ещё стояли книги по психологии. Эмма иногда читала их, чтобы освежить в памяти знания, но какой в этом был толк? Медея взяла книгу. «Психология девиантного поведения». Любопытно. Игнорируя мать, Медея села в кресло, самое близкое к выходу, и раскрыла книгу. Термины захватили сознание девочки. Она замечала боковым зрением передвижения Джонсонов, но не обращать на них внимания. Девочка оторвалась от ровных строчек заумных слов, только когда услышала требовательный стук в дверь. Меди окинула взглядом комнату. Сначала она вообще никого не увидела и собиралась откинуть книгу на соседнее кресло, но… В соседнем кресле сидел Винсент, к удивлению девочки, одетый в строгий синий костюм. Он сидел напряжённый, кулаки сжаты, глаз подёргивается. Что это с ним? Винсент никак не отреагировал на стук, и спешащих шагов Эммы Медея тоже не услышала, потому направилась к двери сама. Щёлкнув замком, Медея распахнула дверь и испытала лёгкое дежавю, столкнувшись взглядом с Тео. Мальчишка стоял в чёрных брюках, небесного цвета рубашке и откинутой за спину лёгкой голубой мантии, скрестив руки на груди. На глаза ему спадала кудрявая чёлка, цепляясь за ресницы, которую он недовольно сдувал, но она упрямо возвращалась к его зелёным глазам. Тео даже не взглянул на кузину, продолжая кривиться и дуть на чёлку. За мальчишкой стояли взрослые. Эфраим стоял с идеально ровной осанкой, одетый в чёрные в полоску брюки и такого же цвета жилет на белоснежной рубашке. С плеч свисала лазурная мантия. Оставалось загадкой, как дядя умудрялся не свариться в такой одежде в столь не по-августовски жаркий день. Охлаждающие чары, не иначе. Дядя стоял, повернувшись к Грейс. Та заботливо поправляла мужу галстук. - Здравствуй, дорогая, - Грейс лучезарно улыбнулась, расправляя юбку лёгкого светло-зелёного платья. Женщина выглядела идеально. Бежевые туфли на среднем каблуке, платье по фигуре, жемчужная нить и аккуратный высокий пучок. Без мантии. - Добрый день, - протянула Меди, невольно задумываясь, что на фоне тёти она сама в джинсовых шортах и футболке с изображением Микки Мауса выглядит довольно ущербно. Медея отступила, впуская гостей в дом и попутно замечая, что Винсент всё ещё сидит в кресле, наверно, притворяясь каменной статуей. И чего он так напрягся? Он ведь даже уже виделся с дядей Эфраимом. Тео вальяжно прошёл крохотную прихожую и сразу оказался в гостиной. Как и Грейс с дядей Эфраимом. Винсент медленно поднялся и обернулся к гостям, но так и не произнёс ни слова. Его лицо было бледным, словно он действительно обратился в статую из белого мрамора. Эфраим же был абсолютно обычным: стоял вполне расслабленно, на лице нечитаемая маска. - Мы с вами ещё не знакомы, - нарушила молчание миссис Нотт, - Я – Грейс, - она протянула Винсенту руку. Тот брезгливо глянул на ухоженные пальцы, но всё же пожал протянутую ладонь, снова обретая способность двигаться и даже возвращаясь к обычному цвету лица. Снова повисло молчание. - Нууу, - протянула девочка, прикидывая, что сказать, - Пойду возьму мантию, - на Косой Аллее она будет органичней магловских джинсовых шорт. Медея прошла мимо Тео, который, наконец, перестал сдувать чёлку и просто смирился с её пребыванием вблизи его глаз. Кузен стоял совсем близко к лестнице, и Меди пришлось немного пихнуть мальчишку плечом, услышав тихое хмыканье. Девочка уже поднялась на две ступеньки, когда услышала громкий топот. На неё вдруг что-то напрыгнуло, не успев затормозить, и Медея почувствовала лёгкость и свободу. Свободное падение. Но очень недолгое, потому что Меди упёрлась плечами в чьи-то руки, соскользнув всего на ступеньку. Её взгляд упёрся в Джарада, который необычайно большими глазами уставился на сводную сестру, цепляясь за перилла. - Ты, может, нормально встанешь? – буркнул Тео. Именно он и успел поймать кузину. Только вот ответить Медея не успела. - Ты в порядке, Меди? – рядом оказалась Грейс, помогая девочке встать прямо, твёрдо чуя почву под собой. То есть, ступеньку. - Ага, - кивнула девочка, оборачиваясь. Её взгляд привлёк дядя Эфраим, прожигающий холодной зеленью глаз мальчишку на лестнице. Меди подумала, что не хотела бы поймать на себе такой взгляд дяди. Она снова повернулась к Джараду, который под взглядом Эфраима как-то уменьшился, отступил назад, а потом резко развернулся и, перепрыгивая через две-три ступеньки, побежал наверх. - Вы напугали моего сына! – вдруг обрёл голос Винсент. Он даже сделал шаг к Эфраиму, но взгляды всех волшебников обратились к нему. - Ваш сын чуть не угробил мою племянницу, - сказал Эфраим таком тоном, от которого даже по телу Медеи пробежали недобрые мурашки, а Винсент, снова бледнея, как-то затравленно глянул на волшебника и отвёл глаза, отступая и бормоча что-то вроде «дети просто играют». Медея довольно хмыкнула. Ей нравилось видеть, как под одним лишь пристальным взглядом Эфраима Винсент теряет всю свою спесь. - Твоя мантия, - напоминая, шепнула Грейс. Медея, не желая упускать образ напуганного Винсента из вида, всё же поднялась в свою комнату. Подхватив и накинув укороченную мантию, Медея собиралась спуститься к Ноттам, но решила заглянуть в спальню. Чем таким важным занята Эмма, что даже не спустилась поприветствовать гостей? Ответ Медея узнала, даже не заходя в комнату. Точнее, услышала. Тихие всхлипы доносились из-за приоткрытой двери. Меди замерла, не решаясь пройти в комнату. Иногда Эмма плакала. Они с Винсентом не ругались, но он всегда принимал решения сам. За них обоих. Когда Эмма была не согласна, она просто плакала. Даже возразить ему никогда не пыталась. Однажды Медея решила заступиться за мать, но Эмма жест дочери не оценила и лишила девочку сладкого на целую неделю. Наказала за то, что Меди имела наглость перечить мужу Эммы. Больше Медея не вмешивалась в их отношения. Раз Эмме нравилось быть бесхребетной тряпкой – флаг в руки. Медея спустилась к родственникам. Эфраим продолжал прожигать взглядом мужа сестры, а тот словно уменьшался, хоть и старался строить строгую гримасу. - Я готова, - Медея решила сжалиться над Винсентом и привлечь внимание дяди, потому она подошла к нему и слегка потянула за рукав, - Как мы туда попадём? - Порталом, - кивнул Эфраим и достал откуда-то из мантии длинное павлинье перо, - оно сработает через полторы минуты. - Жаль, что мы так и не увиделись с Эммой, - Грейс лучезарно улыбнулась, - может, в следующий раз получится. На лице Винсента промелькнул страх. «Наверно, от предвкушения следующей встречи», - злорадно подумала Меди. - Осталось тридцать секунд, - объявил Эфраим. - Возьмись за перо, дорогая, - Грейс потрепала Меди по плечу. Медея обернулась к родственникам. Они втроём с самыми серьёзными лицами держали всего лишь пёрышко. Выглядело это довольно комично, но Медея всё равно, следуя их примеру, коснулась мягких волосков. Почти сразу перо завибрировало в пальцах девочки. Медея почувствовала знакомое давление в животе и водоворот окружающего пространства. Медея слегка пошатнулась, ударившись ногами о землю. Она уже давно не падала, постоянно перемещаясь порталами. И тошнота уже быстро проходила. Меди осмотрелась. Они находились в каком-то переулке. Тёмном и грязном. Стены разрисованы пошлыми граффити, везде валяются фантики и коробки, старые газеты, какие-то тряпки. Под ногами девочки что-то зашелестело. Медея посмотрела на обычный пакетик из-под чипсов. Меди оттолкнула его ногой, но пакетик оказался куда тяжелее, чем полагается плотной плёнке. Из пакетика выпрыгнула чёрная крыса, полоснув длинным хвостом по кроссовку девочки. Медея вскрикнула, отпрыгивая в сторону и налетая на кого-то. - Эй! – выкрикнула случайная жертва голосом Теодора, но кузину он не оттолкнул, хотя именно этого ждала от него Медея. Крыса же, размеры которой лишь немного уступали габаритам небольшой таксы, недовольно фыркнула, сверкнув глазками-бусинками. Дети, словно завороженные, смотрели на лавирующее между мусором животное, не сразу заметив, что взрослые почти покинули переулок. Только сейчас Медея заметила, что пальцы кузена впиваются в её руку. Тео, осознав это вместе с Меди, вернул свои руки к себе и, буркнув что-то вроде «осторожнее», побежал за родителями. Медея не придумала ничего лучше, чем последовать его примеру. Оказалось, что они переместились в переулок недалеко от «Дырявого котла». Пройдя на задний двор оживлённого в это время бара, компания оказалась на Косой Аллее. - Никуда не отходите от нас, - Грейс назидательно подняла вверх указательный палец, - нам нужно многое купить, и мы обойдём все магазины, так что не нужно носиться среди толпы вдоль прилавков, Теодор. Тео удивлённо взглянул на мачеху. Он явно собирался возразить, что никогда так не делает, и вообще он всегда само совершенство, но Грейс придвинула палец к самому носу мальчика, едва не царапая его коготком. Тео скосил глаза на свой слегка курносый нос и решил, что для него будет безопаснее просто кивнуть. - Вот и замечательно, - Грейс была довольна эффектом, который произвела на Тео, - Так, - в её руке вдруг появился листок, она бегло пробежалась по нему глазами, - где твой список, дорогая? Медея вытащила из шорт содержимое кармана: несколько купюр, завёрнутых в лист пергамента. Девочка собралась его развернуть, но Грейс выхватила свёрток. - Отлично, - бормотала женщина, разворачивая листок и уже строя маршрут от магазина к магазину, но из свёртка выпало ещё несколько сложенных бумажек. Девочка уже наклонилась, чтобы их поднять, но Тео оказался проворнее. - Что это? – Теодор развернул смятые купюры. - Деньги, - сказала Меди, надув губы от такой наглости и пытаясь выхватить их из рук кузена, но тот отступил и увернулся, - мама сказала, что их можно обменять на галеоны, - сказала девочка, глядя уже на взрослых. - Что ж, - Эфраим протянул открытую ладонь сыну, и тот послушна вложил магловскую валюту, - в таком случае, я пойду в Гринготтс, а вы пока купите форму и, может, зайдёте за палочкой. - Хорошо, - кивнула Грейс, но прежде чем муж направился к белоснежному зданию в самом конце улицы, она взяла его за руку и сказала: - Жди нас во «Флориш и Блоттс» через три часа. Я понимаю, что ты не любишь ходить по магазинам, но таскаться с кучей книг я не хочу. Эфраим обречённо кивнул, слегка улыбаясь. Он смотрел на жену потеплевшими глазами, на скулах проступил румянец. Строгий дядя Эфраим был таким только с женой. Только с лучезарной Грейс он позволял себе редкие проявления нежности. Даже Теодору никогда такого не перепадало, с сыном мистер Нотт всегда был строг и сдержан. Как-то застенчиво чмокнув жену в щёчку, Эфраим всё же развернулся и направился в банк, а Грейс с детьми неспешно направилась по Аллее, задерживаясь у некоторых витрин. Грейс решила начать со школьной формы и повела свою небольшую делегацию к магазину одежды. - Мы идём в магазин мадам Малкин? – Меди вспомнила, как Джулиана расхваливала магазин одежды с его чудесной владелицей. - Нет, дорогая, - Грейс улыбнулась девочке, едва увернувшись от невысокого волшебника с реденькими усами, от которого не смог увернуться Тео, - одежда, сшитая на заказ – специально для тебя, лучше всего. Грейс легко лавировала между волшебниками, которые гуляли большими компаниями или поодиночке торопливо шагали по своим делам. Тео и Медея то и дело с кем-то сталкивались. Теодор как раз налетел на растрёпанного мальчишку, который внезапно решил остановиться и завязать шнурки в самом центре людского потока, когда Грейс потянула детей в сторону, и они оказались на пороге магазина одежды, о чём говорил манекен в зелёном платье в пол. Манекен крутился, от чего юбка развевалась, слегка приподнимаясь, и меняла оттенки от светло-зелёного до глубокого изумрудного. «Ателье миссис Дьют», - гласила вывеска. Грейс толкнула красивую резную дверь, и они оказались в большой комнате, которая больше напоминала гостиную, если бы не прилавок в углу. На потолке большая люстра, мерцающая тёплым светом, на стенах шёлковые обои с серебристым узором и панели из тёмного дерева, на полу ковёр мягкого оттенка, по комнате ненавязчиво расположены светлые диванчики и кресла со столиками. На одном из кресел сидел хмурый волшебник. Закутанный в коричневую мантию, он дремал, слегка подёргивая губами, будто ему очень хотелось соску-пустышку. - Добрый день! – с большим энтузиазмом воскликнула молодая волшебница с высоким хвостом за прилавком. Она слегка покосилась на мужчину, но тот даже глаза не приоткрыл, и она чуть тише продолжила: - вы записаны? - Миссис Нотт, - чуть в стороне от прилавка вдруг образовался проход, и оттуда появилась высокая и очень худая женщина. Её талия была туго перетянута поясом, который, казалось, перетягивал женщину слишком сильно, ведь таких тоненьких талий просто не может быть, - приветствую вас, - голос женщины был сухим и бесцветным. - Здравствуйте, миссис Дьют, - Грейс лучезарно улыбнулась, - мы не опоздали? - Слегка, - женщина строго прищурилась, стянув на кончик носа узенькие очки, - Чем могу помочь? - О, - Грейс совершенно не смущала строгость миссис Дьют, - Нам нужен комплект школьной одежды на девочку и несколько рубашек на мальчика, - она слегка подтолкнула детей к женщине, и та внимательно осмотрела их обоих от кончиков пальцев до торчащих на макушке волосков. - Что ж, - женщина вернула очки на положенное место, - начнём с молодого человека, - она отступила в сторону, пропуская Тео, и зашла за ним, после чего проход в стене снова исчез, будто и не было. Медея продолжала пялиться в стену, пытаясь разглядеть щёлочки от скрытой двери и не находя их. А Грейс тем временем уже устроилась на диванчике и даже заказывала кофе девушке из-за прилавка. - Ты чего-нибудь хочешь, дорогая? – Грейс похлопала по дивану, приглашая Меди сесть. - Нет, - девочка помотала головой, но села рядом с ней. Медея, пытаясь себя занять, рассматривала спящего мужчину. На макушке залысина, мышиного цвета усики, подрагивающие при каждом младенческом движении. Наверно, ему снилось что-то нехорошее, ведь его брови были сведены, придавая мужчине какое-то скорбное выражение. Прошло минут двадцать, прежде чем в стене снова появился проход, и оттуда выскочил Тео, поправляя мантию. Появившаяся за ним миссис Дьют поманила девочку, и теперь Меди ступила в тайный проход. Медея оказалась в большой светлой комнате. И пустой. Почти. В воздухе летали шарики волшебного света, в углу стояла самая обычная табуретка, а в центре возвышался пьедестал. - Снимите одежду, - скомандовала женщина, указывая на табурет, - и встаньте в центре. Медея послушно скинула мантию, футболку и шорты и залезла на пьедестал. Женщина обошла девочку. - Вытяните руки в стороны, и я начну замеры, - миссис Дьют деловито поправила очки и взмахнула палочкой, как только Меди вытянула руки, немного смущаясь. Девочку окружили зелёненькие обручи и линии. Они растягивались вдоль рук и ног Медеи, затягивались вокруг груди, талии и бёдер. В руках женщины появился пергамент и серое перо, такое же сухое, как и его хозяйка. Она рассматривала линии вокруг Меди и делала записи, - Можете одеваться, - миссис Дьют снова взмахнула палочкой, и линии исчезли, - Давайте уточним состав комплекта: три простых мантии, одна утеплённая и одна зимняя, одна остроконечная шляпа, пять белых рубашек, один жилет, один кардиган, одна юбка, одни брюки, три пары носков, три пары гольфов, одна пара перчаток. Всё стандартное. Всё верно? Медея поняла, что до этого не задумывалась о школьной форме. В письме писали только про мантии и шляпу, но ей стоило догадаться, что там есть дресс-код. - Ещё шорты, - Меди подумала, что в жаркую погоду так будет удобнее. - В стиле школьной формы, я полагаю? – миссис Дьют спустила очки на кончик носа, осматривая джинсовые шорты, которые натягивала девочка. «Удивительно, как она может смотреть через такие узкие стёкла» - подумала девочка и кивнула. Женщина сделала запись в своём листе, после чего ткнула палочкой в стену, даже не целясь, и появился проход. Меди вернулась в комнату с диванами и креслами, где уже не было спящего мужчины. На его месте деловито сидел Тео, рассматривая какой-то журнальчик. Увидев девочку и женщину за ней, Грейс поднялась им навстречу. Заметив движение, Тео небрежно отбросил журнал и подскочил к мачехе. - Ваш заказ будет готов через три дня, - миссис Дьют зашла за прилавок, к которому подошли и Грейс с детьми, - Ткань мы с вами обговорили, - она требовательно посмотрела на Грейс, - Вы уверены, что отказываетесь от финальной примерки? - Мы вам полностью доверяем, - Грейс одарила собеседницу лучезарной улыбкой. - Что ж, - женщина вздохнула и покачала головой, явно не одобряя решение миссис Нотт, - С вас девяносто два галеона двенадцать сиклей. Я отправлю посылку совой. Пока Грейс расплачивалась, Медея думала: а много ли это – 92 галеона, и сколько это в фунтах. Хватит ли денег, которые ей дала мама? Спрашивать как-то неловко… А Грейс уже подталкивала детей к выходу. - Теперь нужна палочка, - ворковала женщина, - идём в Лавку Олливандера, там мы обязательно что-нибудь тебе подберём, дорогая. Они снова прорывались через поток людских тел. Людей как-будто стало больше, все торопились за покупками. - Грейси! – грузная женщина в сером платье вдруг неподъёмной статуей возникла перед тётей. Тео едва не влетел в женщину, так неожиданно она возникла на пути, - мы уже так давно не виделись. У меня столько новостей, - и изо рта женщины полился бесконечный поток слов. Грейс мило улыбалась и иногда даже успевала вставить что-то вроде «не может быть» или «и что теперь делать». - Мы уже пришли, - Тео потянул кузину за мантию, - пока одни зайдём. Это надолго, - он многозначительно кивнул на Грейс и её собеседницу. Медея послушно зашагала за кузеном, мельком глянув на старое обшарпанное здание, к которому её тянул Теодор. Когда они зашли внутрь, девочка разочарованно выдохнула. Она ждала какой-то помпезности от места, в котором продавалось то, что вершило магию, но помещение оказалось довольно унылым. В нескольких шагах от входа стоял старый потрёпанный временем стол, за которым стеллажи с коробочками уходили куда-то вдаль. К тому же, здесь было прохладно, хотя на улице было настоящее пекло. За столом сидел старичок. Его седые волосы раскинулись во все стороны, из-за чего он был похож на переросший одуванчик. - Мистер Нотт, - оживился старичок, - Сердечная жила дракона, акация, 11 дюймов. Уже хотите поменять? – он снисходительно улыбнулся. Именно так улыбаются продавцы, когда клиенты берут то, что им совершенно не подходит. - Н-нет, - растерялся Тео, - Нет, мистер Олливандер. Палочка нужна моей кузине, - он застыл словно прирос к месту, не желая проходить дальше. Следуя его примеру, Меди осталась стоять рядом с мальчишкой. К тому же, этот старичок, как и само место, вызывали у девочки странное чувство. Трепетное благоговение. - Вот как, - улыбка старичка сразу стала искренней, - что ж, подойдите ближе, юная леди и, будьте столь любезны, представьтесь. Медея неуверенно глянула на Тео, но тот также неуверенно смотрел на неё. - Медея Аддамс, - наконец проблеяла девочка, когда Тео, устав играть в гляделки, просто подтолкнул кузину в направлении стола. - Прелестно. Вы правша, мисс Аддамс? - старичок дождался кивка Меди, порылся в ящике стола и вытянул оттуда длинную ленту, - теперь я вас слегка измерю, - он с небывалой прытью принялся отмерять лентой правую руку девочки, затем расстояние от плеча до пальцев, затем расстояние от запястья до локтя, затем от плеча до пола, от колена до подмышки, а в конце даже окружность головы, - хмм, - лицо мистера Олливандера стало задумчивым, словно он был уже не здесь, и забормотал: - Интересно, интересно… может быть… хотя… вряд ли… - он затерялся в стеллажах. Можно было бы подумать, что он там пропал насовсем, но бормотание всё ещё было слышно. Потом старичок всё же вернулся к столу с коробочкой, из которой он ловко вытащил волшебную палочку. - Красивая, - Медея завороженно смотрела на желанное древко. - Возьмите же её, мисс Аддамс, - мистер Олливандер протянул палочку ей. Пальцы Меди сомкнулись на гладком древке, и девочка взмахнула палочкой. В тот же момент стол старичка рассыпался, словно был составлен из детских кубиков. - Нет, - задумчиво проговорил мистер Олливандер, вытащил палочку из широкого кармана потрёпанного пиджака и вернул стол в целостное состояние. Старичок почесал подбородок, рассматривая девочку, а затем снова ушёл вглубь комнаты, изучая содержимое стеллажей. Минут через 5 он всё же вернулся, протягивая Медее следующую палочку. Меди взяла предложенное, но тут же выронила, вскрикнув. Медея посмотрела на ладонь, покрывшуюся тонким слоем льда. - Ц, - мистер Олливандер снова взмахнул палочкой, и ладонь девочки сразу согрелась, - нужно поискать ещё, - и он снова ушёл к стеллажам, хотя на этот раз вернулся быстро со следующей палочкой, из которой вылетел огненный шар, едва Медея ей взмахнула. Шар стремительно полетел в Теодора, и мальчишка ловко увернулся, хоть и в самый последний момент. - Осторожнее! – закричал он, проверяя, не лишился ли своих кудряшек. - Как занимательно, - бормотал Олливандер, уже возвращаясь в недра комнаты, где он пропал на добрых двадцать минут. Тео и Медея стояли рядом и неуверенно переглядывались каждый раз, когда где-то между стеллажами что-то падало или мистер Олливандер вскрикивал «Возможно!» или «Почему бы и нет!». В конце концов, старичок вернулся с целой горой коробочек с самыми разными палочками. Вот только ни одна из них не подошла. Олливандер заставил Медею взмахнуть каждой, но вокруг бились стёкла, что-то загоралось, замерзало или трескалось. Олливандер принёс ещё кучу палочек, а потом ещё одну, и ещё одну. Но подходящая палочка всё никак не находилась. Вокруг росли горы из вытянутых коробочек. Тео настороженно оглядывался на них, когда они, пошатываясь, так и норовили опрокинуться и накрыть детей, подобно волне цунами. Старичок хмурился, снова взялся за ленту, измеряя окружность запястья на правой руке, расстояние от основания шеи до макушки, от кончиков пальцев до запястья, межу пальцами. Качая головой, принёс ещё кучу палочек, потом ещё одну. - Ну неужели ни одну из этих палочек я не могу взять себе? – в конце концов не выдержала Медея. - Мы ищем не просто палочку, мисс Аддамс, – мистер Олливандер доверительно наклонился к девочке, - мы ищем вашу палочку, предназначенную только и только вам. Возразить Медее было нечего, и она послушно пробовала взмахнуть ещё десятками палочек. Так что Олливандер снова удалился в поисках подходящей палочки. - Со мной так сложно не было, - вдруг сказал Тео. Это было очень похоже на упрёк, но в голосе кузена Меди не уловила ничего кроме усталости, - ещё и мамы всё нет. Почему сегодня все такие долгие? - Ну, по поводу Грейс я не знаю, - решила поддержать диалог Меди, - но вот со мной, наверно, что-то не так, потому так долго. - Конечно, что-то не так, - Тео ухмыльнулся, - ты же грязнокровка. Медея опешила. Он уже давно не называл девочку этим словом. «Грязнокровка». От этого слова прямо веяло неполноценностью. Девочка обиженно отвернулась от мальчишки. Тем более, что и мистер Олливандер вернулся, но, к удивлению детей, без очередной кучи палочек. В руках старичок держал одну-единственную коробочку. Она была немного больше остальных, обтянутая красной тканью, а сверху Меди заметила рисунок в виде цветка. - Думаю, вам, мисс Аддамс, стоит попробовать эту палочку, - Олливандер трепетно, почти любовно открыл коробочку и достал палочку. Она отличалась от других. Светлое дерево. Слегка утолщённая и чуть более тёмная у основания. Неглубокие борозды, переплетаясь, складывались в незамысловатый узор по всей длине палочки. Медея осторожно взяла палочку, точно та была маленьким хрупким зверьком, сразу ощутила приятное покалывание сначала только в пальцах, но очень быстро ощущение расползлось по всей руке. Девочка рассматривала палочку, замечая лёгкий блеск на самом её кончике, узор натурального дерева между бороздками. Медея захотела взмахнуть палочкой. Только лишь захотела, а из её кончика уже вырвалась кучка снежинок. Немного взлетев вверх, снежинки обратились в маленькие огненные шарики, которые медленно опускались к полу, на лету обращаясь в сноп золотистых искр, растаявших у самого пола. Повисла тишина, нарушаемая только тихим дыханием трёх людей, смотрящих на тающие искорки. - Это было… красиво, - выдохнул Тео. - Завораживающе, - согласилась Меди почти шёпотом. - Поразительно… Просто поразительно! – воскликнул старичок, разрушая благоговейную атмосферу. Он смотрел на Медею таким восторженным взглядом, словно исполнил мечту всей жизни. Все морщинки на лице разгладились, глаза блестели от восторга. Олливандер будто помолодел лет на пятнадцать. - Простите, сэр, - Тео тоже глянул на девочку, но не заметил ничего удивительного, - а что поразительного? - Эта палочка ждёт своего хозяина уже больше тысячи лет, - Олливандер облокотился о стол и посмотрел на Медею с лёгким прищуром, - 14 дюймов, достаточно длинная, хотя и вполне среднего размера. Древко из вяза. Палочки из вяза, моя дорогая, самые надёжные и точные, и способны творить самую элегантную и завораживающую магию. Такой палочке нужен волшебник, обладающий… как бы сказать… магической ловкостью и талантом. Палочки из вяза творят самую сложную магию с небывалой лёгкостью. Но эта палочка, - старичок указал на свой шедевр в руках Меди, - уникальна своей сердцевиной. Кровоцвет – очень редкий цветок, а достать его пыльцу крайне – крайне! – сложно. А для того, чтобы сделать из пыльцы кровоцвета сердцевину палочки, нужно неимоверное количество цветов. Да и сам процесс изготовления такой палочки необычайно сложен. Потому живых палочек с такой редкой сердцевиной в мире всего несколько. Ваша, мисс Аддамс, - старичок бесцеремонно ткнул в Медею пальцем, - четвёртая, насколько мне известно. И палочки с такой сердцевиной способны сочетаться с самой особенной магией. И я сейчас говорю не про Тёмную магию и не про какие-то разделы магии, нет. Я говорю про магию самого волшебника, про уникальные силы, зарождающиеся внутри человека. И раз именно эта палочка выбрала вас, мисс Аддамс, ваша магия уникальна, - мистер Олливандер собирался сказать что-то ещё, но его оборвала появившаяся Грейс. - Добрый день, мистер Олливандер, - она слегка поёжилась от перепада температуры, но тепло улыбнулась старичку, - как у вас тут дела? – обращалась уже к детям. - Медее только что подобрали уникальную палочку, - Тео хмурился, его голос язвил, но возразить Медее было нечего, потому она просто вытянула руку вперёд, демонстрируя уникальную вещицу. - Как мило, - одобрила Грейс, наблюдая как мистер Олливандер нежно взялся за палочку и уложил её в коробочку, отчего Меди почувствовала себя калекой, будто лишилась руки, - сколько она стоит? - Думаю, 10 галеонов достаточно. Грейс выложила на стол 10 золотых монет, и мистер Олливандер отдал Медее бархатную коробочку. Девочка прижала палочку к груди, чувствуя, что именно сейчас она стала целостной, полноценной. А Теодор, позабыв, как и сам чувствовал подобное год назад, лишь ухмылялся. Покинув магазин волшебных палочек, Грейс с детьми забежали ещё в несколько магазинов, стремясь приобрести всё из хогвартских списков. Как ни странно, но сильнее всего девочку поразило разнообразие флаконов. Кроме того, что они были разных форм, цветов и размеров, они ещё и были украшены уникальными узорами. Грейс уверенно совершала покупки и вне списка. Покупки абсолютно логичные, но о которых девочка совершенно не думала. Например, чемодан, который внутри оказался сильно больше, чем снаружи. А ещё балетки и зимние сапожки, хотя Медея и уверяла, что у неё есть свои. Через какое-то время, когда Грейс в последний раз сверялась со списками и уверялась, что им остались только книги, Тео, путаясь в сумках и свёртках, как и Меди, насмешливо хмыкнул: - А ведь уже пять часов. - Ты очень наблюдателен, дорогой, - Грейс даже не оторвалась от бумажек. Она наколдовала тележку, на которую они все и свалили большинство покупок. - Мы должны были встретиться с дядей Эфраимом в три, - догадалась Медея, о чём хотел сказать кузен. - Уверяю вас, дети, он знал, на что шёл, - Грейс всё же свернула пергаменты, - и мы как раз уже идём, чтобы с ним встретиться. Идём в книжный. Людей на Косой Алее стало заметно меньше, и путь ко «Флориш и Блоттс» был не так труден. Тележка слегка позвякивала, наезжая на камушки и предупреждая людей посторониться. Меди заметила, что таких тележек было немало: видимо за большим количеством покупок к школе пришли не только они. Заметив любимый магазин на всей Аллее, Медея уверенным шагом двинулась к его витрине, чтобы поглазеть на новинки, однако книги за стёклами показались девочке почти одинаковыми. Все пёстрые, как попугаи, с вычурными картинками. Хотя одна действительно повторялась чаще других. Между книгами были колдографии в таких же пёстрых рамках. Со снимков яро махал светловолосый волшебник. Он всем улыбался такой улыбкой, словно рекламировал стоматологическую клинику, а не книги. В верху витрины красовалось объявление: «Златопуст Локонс подписывает автобиографию «Я — ВОЛШЕБНИК» завтра с 12.30 до 16.30». Локонс… Медея брала несколько его книг у Джули. Они были интересными как лёгкое чтиво, но в начале каждой истории была заметка, что все события реально происходили с автором… - Я прочёл пару его книг, - вдруг за спиной оказался Тео, прерывая размышления кузины, - не такие уж плохие. - Согласна, - девочка кивнула, - только я не очень верю, что Локонс реально сделал всё, о чём написал в своих книгах. - Ты только Грейс такого не говори, - Тео хитро ухмыльнулся, - она обожает Локонса. Услышав позвякивание тележки совсем близко, Тео рванул ко входу в магазин, но дверь распахнулась прежде, чем мальчишка коснулся ручки. На пороге стоял Эфраим. Его лицо, к удивлению Меди, не выражало злости или хотя бы негодования. Он просто слегка облокотился о дверной косяк, повесив мантию на руку. - Рад вас видеть, - в голосе дяди всё же сквозил укор, - хоть и с опозданием на каких-то два часа. - Медее долго подбирали палочку, - Тео быстро спихнул всю ответственность на кузину. Хотя это, и правда, было так. - Мистер Олливандер сказал, что эта палочка очень редкая, - словно оправдывалась Меди. - А тебе нечем было заняться? – Грейс игриво улыбнулась, подталкивая к мужу полную покупок тележку. - Пять часов? – дядя Эфраим слегка выгнул брови в насмешке, - у меня не было планов, кроме похода в Гринготтс. Мне было настолько нечем заняться, что я одолжил у знакомых школьные списки и уже купил детям все необходимые учебники, - он взмахнул палочкой, разворачиваясь в магазин, и оттуда появились две высокие стопки книг. Они парили в воздухе, повинуясь магии Эфраима, - можем возвращаться домой, - мужчина устраивал книги на тележке, двигая чемодан и медные весы. - А ты не думал, что дети захотят купить что-нибудь для души? – Грейс улыбнулась, глядя на детей. Они закивали, ведь оба любили с головой нырнуть в интересную книжку. А Эфраим, и правда, об этом не думал. Он, хмурясь, глубоко вздохнул, смиряясь с происходящим. Тео, уловив в этом вздохе разрешение, уже юркнул в магазин. Медея собиралась последовать его примеру, хотя денег у неё и не было. Грейс наверняка потратила на девочку куда больше, чем дала мама. Но ведь можно хотя бы посмотреть на интересные книжки. - Подожди, - дядя Эфраим подошёл к девочке и протянул ей небольшой лиловый мешочек, - возьми. - Что это? – Меди взяла мешочек. Он был явно не пустой, хотя и не получалось прощупать, что там внутри. - Я ведь ходил в Гринготтс обменять магловские деньга на наши, - пожал плечами дядя, - и я взял на себя смелость купить тебе кошелёк. Он зачарован всегда возвращаться к хозяину, так что не потеряется. И от воров тоже зачарован. И, разумеется, внутри он гораздо больше, чем снаружи. Девочка с любопытством заглянула в мешочек. Внутри блеснули монеты. Медея провела по монетам маленьким пальцем, наслаждаясь холодной отдачей. - Не нужно, - Меди протянула мешочек обратно дяде, - я уверена, вы сегодня потратили на меня куда больше. - Глупости, - дядя Эфраим даже не взглянул на девочку, решив сложить книги в чемодан, когда они чуть не рухнули, придавив телескоп, - тебе ведь нужны карманные деньги. - Ты можешь купить на них какую-нибудь интересную книжку, - Грейс слегка оттолкнула протянутую руку, возвращая кошелёчек новой хозяйке. У Медеи слегка негодовала совесть от такого поворота событий. Во время ссор Меди со сводными братом и сестрой, Винсент всегда своих детей защищал, говоря, что девочка сидела на его шее, ела с его стола, жила за его счёт. Но на лицах дяди и тёти не было и намёка на укор. Да и забирать кошелёк обратно они явно не собирались. - Спасибо, - смущённо сказала девочка и пошла в магазин, слегка подгоняемая Грейс. Оказавшись среди стеллажей с книгами, она решила начать с бестселлеров. Там почти всегда была хотя бы одна книга Локонса, но сейчас там почти не было других. Потому Меди и рассматривала те книги, от яркости которых не рябило в глазах. Внимание сразу привлекла небольшая чёрная книжка. Никаких кричащих картинок или колдографий улыбающегося автора. Только название «Тёмные силы: пособие по самозащите» золотыми буквами и подпись «Квентин Тримбл» внизу. Пособие по самозащите… Медея пробежалась глазами по содержанию. Ведьмы, Красные колпаки, вампиры, оборотни, зомби. Ещё и раздел полезных заклинаний. Как интересно! Медея взяла экземплярчик. Девочка пошла между стеллажами. На глаза попалась обложка с очертаниями замка. «История Хогвартса» Батильды Бэгшот. Будет здорово заранее узнать о школе. Медея продолжила путешествие между стеллажами. Она ухватилась за несколько книг, но в итоге решила купить только пособие по самозащите и историю Хогвартса. В конце концов, она – не транжира, да и в школе должна быть большая библиотека. Девочка оплатила книжки и вышла на улицу, где Грейс и дядя Эфраим о чём-то ворковали. - О, - Грейс заметила девочку, - вот и Меди. - А Тео ещё не выходил? – Медея посмотрела по сторонам, будто кузен был настолько мал, что они могла его не заметить. - Нет, его стеллажи с книгами ещё не выпустили, - обречённо выдохнул дядя Эфраим. Медея сложила книжки в тележку и вздрогнула. За спиной она услышала знакомый скрипучий голос и, обернувшись, увидела мальчишку с прилизанной чёлкой и веснушчатым лицом. - 10 дюймов! Это ведь очень удобная длина, - почти кричал Себастьян Вейзи, видимо, хвастаясь перед какой-то девочкой лет семи с таким же веснушчатым лицом, как и у него самого. Наверно, Меди услышала бы о его палочке что-нибудь ещё, но от дверей магазина раздался громкий мальчишеский хохот. В одном из смеющихся Меди узнала кузена, а вот второй был ей незнаком. Он был немного выше Теодора, его волосы были настолько светлыми, что почти белыми, а кожа даже бледнее, чем у самой Медеи. Мальчишки помахали друг другу и разошлись в разные стороны. Тео, конечно, направился к семье. - Встретил школьного друга, дорогой? – улыбаясь, поинтересовалась Грейс. - Мальчишка Малфой, я полагаю? – Эфраим слегка изогнул бровь. - Да, - кивнул Тео, - Драко Малфой. Мы же с пелёнок знакомы. - Что ж, - дядя Эфраим одобрительно кивнул, - это хорошо, что вы продолжаете дружить. Он из семьи с древней родословной и правильными ценностями. Внутри Медеи всколыхнулась обида, которая зародилась в её душе ещё тогда, после изнасилования Эммы. - Правильные ценности – это чистота крови? – не сдержалась Медея. На лице Грейс на одно короткое мгновение промелькнула паника, но дядя Эфраим был невозмутим и безэмоционален, как и всегда. - Конечно, - язвительно ответил Тео. Его ничего не смущало. Меди не стала продолжать этот разговор, хотя, если говорить откровенно, хотелось. Так или иначе, но всё необходимое было куплено, и семейство вернулось в особняк Ноттов. Уже было время ужина. Услужливые эльфы уже всё приготовили к приёму пищи. В столовой аппетитно пахло стейками и фасолью, и Медея только сейчас вдруг поняла, насколько она голодная. Что не удивительно, ведь в последний раз она ела ещё вчера. Девочка быстро разделалась с мясом и всем, что к нему добавили. Члены семейства Ноттов, видимо, тоже были сильно голодными, потому что расправились со своими порциями также быстро, как и сама Медея. После еды Грейс помогла Медее упаковать все вещи в новый чемодан, оставив место только под одежду. - Вот здесь учебники, - инструктировала Грейс, - вот здесь весы, телескоп, а вот котёл, флаконы в нём, вот здесь перья, чернила и пергамент, а вот сюда ты сможешь положить одежду и обувь. Ну и ещё останется немного места для чего-нибудь, что ты захочешь взять с собой. А вот здесь палочка. Всё запомнила? - Да здесь нечего запоминать, - Медея картинно закатила глаза, - мы всё это укладывали вместе. Да и вещей не так уж много. Там останется куча свободного места. - Ну хорошо, - кивнула Грейс, - если вдруг что-то понадобится в школе, ты обязательно нам напиши. - Хорошо, - механически согласилась Меди, застёгивая чемодан. Уже пора было домой. Девочка накинула мантию, и кошелёчек в кармашке слегка ударил по руке. Затем Медея поставила огромный для Меди чемодан, а он был девочке выше пояса. Но всё же она покатила его по коридору сама. Оказавшись в портретном холле, Грейс протянула Медее мешочек с порт-ключом. Меди просунула руку под длинную ручку, заставляя чемодан повиснуть на локте словно обычная дамская сумочка, хоть и очень большая. - Ну, мне пора, - Медея развязала мешочек. - Хорошо проведи оставшееся от лета время, - Грейс потрепала девочку по волосам. В голову прокралось воспоминание, как когда-то точно также делал и папа. Интересно, что бы он сказал, глядя на эти покупки, - Как только миссис Дьют пришлёт школьную форму, я сразу отправлю её к тебе, - напомнила тётя уже десятый раз за последние двадцать минут. Меди подумала, что если задержится ещё на минуту, то Грейс по новой начнёт экскурсию по внутренностям чемодана. Она уже почти высыпала на ладошку порт-ключ, когда дверь в холл вдруг открылась, и на пороге появился Эфраим. - Вот, - он протянул девочке конверт, - отдай это матери, - он проследил, как Медея убрала конверт в карман мантии, - И ещё… поезд до Хогвартса 1 сентября в 11:00 с вокзала Кингс-Кросс. Мы будем ждать вас возле входа в 10:30. Медея снова кивнула. Вот теперь было неловко. Дядя Эфраим никогда её не провожал. - Нууу…, - неуверенно протянула девочка, - до свидания, - и она вытряхнула порт-ключ на ладонь.