Багровый горизонт

Вскидываю автомат, готовый открыть огонь — но щупальца из воронки внезапно скукоживаются и рассеиваются за мгновение, не долетев до меня. И тут же схлопывается сама воронка, беззвучно и бесследно. Выдыхаю напряжение, и бегу в вестибюль: — Джим! Его нигде нет. Дверь закрыта, никаких следов прорыва. Джим просто исчез. Ругаюсь сквозь зубы, оглядываясь — и встречаюсь взглядом с Коулом. Он полулежит, приподнявшись на локте, с пистолетом в руке. Но стоит зародиться слабой надежде, что он в порядке, Коул без сил валится обратно, уронив оружие. — Зашибись, — ворчу я, подходя к нему. Кладу пистолет на подлокотник кресла, сам устраиваюсь на его краю, ероша волосы. Настроение мрачное, хочется что-нибудь сломать. Разглядываю ободранные костяшки пальцев и усмехаюсь: ага, ломатель нашелся. Но куда исчез Джим? И что мне теперь делать — бежать на его поиски (знать бы, в какую сторону!), или ждать, пока Коул изволит прийти в себя? Еще вопрос, сможет ли он держать оружие в таком состоянии. Это наводит на мысль поискать аптечку — авось в ней найдется что-нибудь, способное поставить на ноги человека, который чуть ли не врукопашную дрался с обладателем жутких когтей. Мимоходом вспоминаю, на кого же этот монстр был похож: Охотник из Resident evil. Только более… с закосом в человеческую сторону. Аптечка находится за стойкой администратора, и вполне приличная. Решаю разгребать содержимое в удобной обстановке и возвращаюсь в кресло. — Не хватает спиц и клубка пряжи, — хрипло говорит Коул. Поднимаю на него глаза, насмешливо хмыкаю: — О, решил вернуться в реальность? — Да я бы еще повалялся… не дают. — Он пытается сесть, но безуспешно. Кажется, потрепали его сильнее, чем я думал. — Разберешься, чего к чему? — Помогаю ему сесть и вручаю аптечку. — Я за водой. Когда возвращаюсь с бутылкой воды, Коул уже нашел то, что ему нужно. Он берет бутылку, кидает в рот несколько разноцветных таблеток и запивает. Морщится: — Гадость. — Манная каша с комочками? — ехидничаю я. — Вот, если захочешь, — киваю на одежду. Коул вяло кивает. — Тошнит? Принести тазик? Коул отвечает емким жестом, обхватив голову руками, и сидит так, не двигаясь, пережидая приступ тошноты. Аптечку оставляю на полу, сам сажусь, готовый начать допрос, как только в голове у Коула немного прояснится. Глаза у него одуревшие, зрачки расширены, и он щурится от света. Движения замедленные, и явно болит бок. С ворчанием достаю рулон бинтов: — Помощь нужна? Он мотает головой, стягивает лохмотья и осматривает бок. Выглядит так себе. Я не медик, но кажется, что-то с ребрами. Возможно, сломаны. И шикарный синяк во всю грудь; словно его разрисовали оттенками синего и багрового. Наверно, болит жутко. А еще — несколько рваных длинных царапин и ран, которые уже не кровоточат, но выглядят не вдохновляюще. — И каков шанс, что идет заражение? — мрачно интересуюсь я, попутно осматривая свои руки и вспоминая, не цапнул ли кто меня самого. Вроде не было такого. Хотя где гарантия, что превращающая человека в зомби фигня не распространяется по воздуху? Тогда точно кранты. — Все нормально, — сквозь зубы отвечает он. Самонадеянность — или уверенность, основанная на знании? — Джим пропал, — сообщаю хмуро. Для Коула это не новость: — Видел. Аномалия. Спонтанное открытие. — Ты же понимаешь, что должен рассказать мне намного больше, чем до этого момента? — уточняю я. — Хотя бы потому, что теперь нас только двое. Если не хочешь недобитым супергероем ползти в Центр один, тебе нужно заручиться моей поддержкой. Коул смотрит на меня секунду, фыркает — тут же морщась от боли: — Высокие рыночные отношения… — Ну, как сказала Алисия, тут вопрос не слепой веры, а безопасности. Я хочу выбраться отсюда. Если получится, помочь другим выжившим. И как я понимаю, теперь это можно сделать, только дойдя до Центра. — Почему ты так считаешь? — спрашивает он, перевязывая ребра. Вздыхаю: — Потому что эти Аномалии, Вспышки и прочая белиберда заставляют меня сомневаться в том, что вся эта хрень решит ограничиться одним городом и не распространится дальше. Если в Центре я могу получить ответы на кучу накопившихся вопросов, я пойду туда и вытрясу эти ответы. Коул усмехается, добродушно, как старший брат, когда слышит наивные рассуждения младшего. Понимаю его скепсис, он видел и знает больше. — В первую очередь я собираюсь вытрясти информацию из тебя, — благодушно сообщаю я, глядя, как он пытается подняться на ноги, но тут же снова падает на диван и глухо матерится сквозь зубы. Признавать собственную слабость всегда обидно. — Не переоцени себя, — цедит он. Фыркаю: — Взаимно. У тебя сейчас вид, как у гусенка, что только что вылупился. Почему-то он мрачнеет при этих словах и уходит в себя. Пожимаю плечами и возвращаюсь к изучению гаджета Алисии, пока Коул переодевается. — Между прочим, ты пропустил такой аттракцион, — сообщаю ему. — После того, как ты вырубился, мы узнали, что Алисия — не совсем человек, и собирала различные данные, — я показываю гаджет. — Потом странная девчонка рассказала удивительные вещи о Вспышках и разных реальностях, и ушла в закат. Минут десять назад передо мной появился самый настоящий портал, и на меня немного наорала какая-то тетка. А потом исчез Джим. И все это — в течение… — смотрю на часы. — Последнего часа. События прямо поперли косяком, а? Коул молчит, опустив голову. Я не тороплю с ответом, но внимательно изучаю его лицо. Не скажу, что я круто разбираюсь в чтении мимики и эмоций, но вдруг что проскочит? — Знаешь, у меня сейчас столько вопросов в голове крутится, что порой кажется: сейчас черепушка взорвется, — доверительно говорю я. — И я даже не знаю, с чего начать. И совсем не уверен, что ты согласишься рассказать мне правду, но… куда деваться? Буду надеяться, что все же… — Болтаешь много, — обрывает Коул мой нервный монолог. Взгляд у него тяжелый, мрачный. — Что от тебя хотела Чен? — А, так это она со мной говорила? — догадываюсь я. — Ну… хотела узнать, где вор. Понятия не имею, о чем речь. Но почему на меня не подействовала эта… не знаю, что это было. Типа эта воронка хотела меня схватить, но почему-то рассеялась. — Забавно, — Коул усмехается, поясняет после паузы: — Повезло же мне наткнуться на человека, нечувствительного к Зову. — Чего-чего? А куда Джим делся? Ты видел? — Его забрали вместо тебя. — Чего?! Коул устало вздыхает, откидывается на спинку дивана: — На тебя не действует Аномалия. На Джима — очень даже, как оказалось. — Так что, эта Аномалия… она живая? — Меня передергивает. Коул кивает: — В каком-то роде да. Чен выяснила это, и упивалась своим знанием и близостью к ним. — К ним? К кому? — Этого я не знаю, — признается Коул. — Только Чен могла выходить с ними на связь… а, еще девчонка. Стажер. — Сонбин? — вырывается у меня прежде, чем я осознаю. Коул поднимает бровь, и я поясняю: — Так я о ней говорил только что! Это она Алисию убила, и о Вспышках говорила. Так что, она не врала? И действительно может видеть вот это все… Аномалии, Вспышки, вот эту хрень?! Коул задумчиво рассматривает меня, как исследователь — какого-нибудь любопытного жука. Задает очередной странный вопрос: — Не возникало ощущения, что Ха Сонбин пытается быть ближе к тебе? — В каком это смысле? — не понимаю я. — Мы подрались, потом она внезапно вырубилась минут на пять. Рассказала о своих реальностях, потом ушла. Где тут быть ближе? И зачем? — Если ты на самом деле нечувствителен к воздействию Аномалии, то Сонбин наверняка тянуло к тебе, как к островку спокойствия, — серьезно говорит Коул. Я лишаюсь дара речи, когда понимаю, что он прав. Сонбин действительно как будто стремилась стоять ближе, когда говорила. — О… правда. И что это дает? Эй, а как же ты? — спохватываюсь я. — На тебя оно тоже не действует, да? Коул не отвечает, и я пожимаю плечами: — Ладно. Я просто хотел узнать, не засосет ли и тебя ненароком в эту Аномалию. Кстати, а что это вообще? Что-то вроде кротовой норы, червоточины? И кто ее открывает — Чен или существа с той стороны? — Что-то вроде того, — соглашается Коул. — Насчет того, кто ее открывает — вот этого я не знаю. Но поставил бы на то, что Чен этого не дано. — Это хорошо или плохо? Он пожимает плечами и ничего не говорит. Какое-то время мы молчим. Я пытаюсь переварить новые знания, Коул, кажется, погрузился в воспоминания. — Что такое СОРА? — задаю очередной вопрос. Может быть, тот самый, с которого и следовало начать. Коул отвечает не слишком охотно: — Специальный отдел по работе с Аномалиями. Кратко — Агентство. — Так их несколько?! Еще и специальный отдел для их изучения? Ну ни фига себе! И где штаб-квартира? — Нигерия. СОРА известно как минимум о шести Аномалиях, разбросанных по земному шару. — И сколько из них активны? — Мне сложно поверить в существование шести подобных воронок. А если везде происходит вот такой же хаос?! — Не знаю. — «Подозревается в диверсионной деятельности против СОРА», — читаю я строчки из файла, показываю Коулу. — Чем это ты был так недоволен? — Тем, что СОРА слишком глубоко залезла во все это, — мрачно говорит он. — Вместо того, чтобы искать защиту от хозяев Аномалий, Агентство чуть ли не в десны с ними целовалось, делая все, чтобы те узнали о человечестве и Земле как можно больше. Типа, взаимовыгодное сотрудничество требует максимально вежливого подхода. — То есть, эти существа, с какими бы целями они ни открыли порталы, знают о нас гораздо больше, чем мы о них? — Более того. Я практически уверен, что они уже умеют перекраивать реальность по своим лекалам, — говорит Коул, и у меня внутри от этих слов будто узелок завязывается. — К счастью, пока только в пределах Коллайдеров. Я молчу, попросту офигевая от масштабов творящейся вокруг хренотени. «Война миров», «День независимости», вот это все… — Охренеть, — выдыхаю я искренне. Коул смотрит исподлобья с выражением «и это все, что ты можешь сказать?». Нет, мне еще много чего есть сказать, просто пока это не оформлено в слова. — Так Вспышки — это как раз изменения реальности? — настигает меня очередная догадка. Коул немного размышляет, потом кивает: — Как если бы кто-то переписывал код реальности. С той стороны. — Проблема в том, что, кажется, теперь программисты уже здесь… Так, и что мы должны сделать? Коул смотрит на меня какое-то время, потом неожиданно добродушно усмехается: — Не «что мы можем сделать», а «что должны сделать». Хороший коп. — Ты бы лучше рассказал мне больше о СОРА, — советую я ворчливо. Сидеть спокойно после услышанного не получается, я вскакиваю и начинаю расхаживать около дивана. — Что ты хочешь услышать? — Коул закрывает глаза. Я задаю совсем не тот вопрос, который собирался: — Как себя чувствуешь? — Как отбивная, — усмехается Коул. — Лучше. Спасибо. — Возвращаю долг. — И хочешь услышать правду, так? — Хотелось бы знать, куда мы идем и чего ждать, — честно говорю я. — Ладно. С чего начать? — Ты из Агентства? — Я снова сажусь в кресло, не уверенный, что удастся высидеть дольше минуты. Потребность двигаться, что-то делать растет. — Или так, мимо пробегал? — Уровень С, — негромко отвечает Коул. — Силы специальных операций. Но здесь не по заданию. — Потому и в диверсанты зачислен? — догадываюсь я. — Пошел против системы? — Фишка в том, что наверху давно точили зуб на Чен с ее неуемной жаждой деятельности и растущими амбициями. Так что, убив ее, я только сделаю одолжение руководству. — И чем она тебе лично не угодила? Он не отвечает сразу, и я чувствую, что это как раз то, что объяснит причину его прибытия в Скартум. Его истинные мотивы. Немного колеблюсь, но все же решаю: — Если это слишком личное, можешь не говорить. — Моя сестра исчезла, — глухо говорит Коул. Я ощущаю его опустошенность — и в то же время готовность мстить. — Сразу после того, как я начал слишком интересоваться тем, что мне не следовало знать по уровню доступа. Меня отправили на задание в Киото, а когда вернулся… Ее уже не было. — И это связано с Чен? — осторожно уточняю я. — Чен в последнее время принимала активное участие в совещаниях на высшем уровне, пользуясь тем, что умеет общаться с Аномалиями. Ей не понравилась моя активность, и она очень четко дала понять, что не оставит это просто так. Я молча киваю. Если бы у меня украли сестру, как бы я себя чувствовал? Зная, кто в этом виноват, и где его искать? Да я бы весь мир перевернул, не считаясь ни с какими жертвами. Теперь-то я понимаю Коула. — Мне удалось подобраться достаточно близко, чтобы закинуть ее в столь обожаемую ею Аномалию. Но помешала Сонбин. Я не смог навредить ей. Потом было поздно. Пришел в себя уже в камере. — Сонбин… — Я задумываюсь. Какую роль она играет во всем этом? Пешка Чен, или простая девчонка, отчаянно стремящаяся обрести свободу от Зова? Мне ее жаль. Но если снова встанет на пути и станет угрозой… Я предупредил ее. — Я не виню ее, — признается Коул. Тяжело вздыхает: — Но в тот день мог бы избавиться от твари, возомнившей себя выше человечества. — Ты их видел? Существ с той стороны? — Нет. Они не показываются. — Так, ладно, — пытаюсь упорядочить всю информацию, хотя мозг просто кипит. — Значит, нам надо дойти до Центра, и уничтожить Аномалию, так? А с Чен что делать? И я так понимаю, твое руководство не оценит, если мы просто закроем портал? — Более чем уверен в этом, — хмуро цедит Коул. — Но Аномалию нужно уничтожить, пока ее хозяева не расползлись по планете. — И как это сделать? Какой калибр нужен? — Эту штуку не пробить обычным оружием, — сообщает он. Что ж, я и так догадывался. — Нужно кое-что другого типа. — И как в любом блокбастере, времени у нас в обрез, да? — подхватываю я. Коул усмехается: — До конца Третьей фазы. Это крайний срок. — Когда же спасение мира было простым делом, — ворчу я. — На кого-то еще можно рассчитывать? — Когда же спасение мира было простым делом, — говорит он с усмешкой и тянется в карман старой куртки, как Санта — за подарком в мешок. Детский восторг угасает, когда Коул вытаскивает пачку сигарет… но тут же вспыхивает предчувствие, что это не все. Коул вытряхивает из пачки три черных сигареты, две сразу отметает в сторону, а третью показывает мне: — Это ключ к уничтожению Аномалии. И то, что ищет Чен.