Композиция VI

На самом деле в прошлом году нравилось. Это Марк месяц назад только задумался о том, что нужно было уходить, менять тему, кафедру. Тогда, зимой-весной, нареканий не возникало. Марк потихоньку писал о визуальной поэзии, ходил по библиотекам, и текст курсовой складывался: неуклюжий, такой, что не покажешь, кому хотелось бы, но он был, и Марк верил, что в следующем году всё продолжится и всё будет лучше. Деревья будут зеленее, ну и так далее. Но в вечер двадцатилетия его как-то особенно сильно ударило осознанием, что это не то, чем он бы хотел серьёзно заниматься. Читать, рассматривать, узнавать всякое — да, интересно. Исследовать самому — слишком сложно, громко, ответственно — и никому не нужно. Марк отчётливо ощущал эту дистанцию — не в несколько автобусных остановок, но в несколько предметов багажа знаний уж точно. — Самое время что-то поменять в жизни, — улыбнулась тогда Аня, и он молча согласился. Потом, на пути домой, Марк перечитывал Петино поздравление и силился, чтобы не разреветься позорно прямо в полупустом вагоне метро. Петя выразился ёмко, но так, что по больному. Пожелал не бояться нового, но и не перегорать к тому, что нравится. Наверное, поэтому в Марке ещё теплилась не затухающая даже под самым сильным ливнем наивная вера в будущее. Сейчас, правда, даже она не грела: в корпусе так нормально и не затопили, приходилось ходить по аудиториям прямо в куртке. Аня спустилась за своей только после пары по истории, и Марк пошёл вместе с ней — так было спокойнее. Не сидеть же на одном месте. — Ты уже написал Светлане Владимировне? — в лоб спросила Аня, выйдя из гардероба. Застала Марка врасплох. — А… о чём ей надо написать? — ответил ей вопросом на вопрос Марк, что Аню очевидно удивило. — То есть ты не выбрал нового научника ещё? — Нет? Какой тут новый научник, когда в голове сплошняком домашки по истории английского, депрессивные рассказы для анализа, белокурый Экберт и не особо белокурый Женя? Ну, разве что только наполовину и не в жизни, а на аватарке в дурацкой соцсети. И не именно Женя, а общение с Женей. Вот. — Всё ясно, тянем до ноября, — кивнула Аня, начав подниматься по лестнице в холл. — Откладываем до Хэллоуина. — Какие первые костюмы встретятся в коридоре, по тому и буду писать, — подхватил Анину мысль Марк и сразу понял, что выразился криво. — Ну, допустим, кто-нибудь придёт в костюмах этих… из гуд оменсов, и… — Да, отлично, Терри Пратчетт, — поняла Аня, и Марк улыбнулся. «Благие Знамения» он не читал, но всяко лучше, чем научная наука, да? Ну или ещё там что другое взять можно, чтоб на стыке. Научно-фантастическое. Название такое красивое Петя упоминал однажды — «Воспоминания о прошлом Земли». Запомнилось. Но это так. — Но научника надо найти уже сейчас, — уже серьёзнее сказала Аня, резко развернувшись к Марку лицом. — Мест не останется потом, и всё. Это ж ещё искать нужно, узнавать у других инфу всякую, контакты находить… хотя Марк догадывался, к кому может пойти, на самом деле. И что хотел делать тоже уже примерно понимал. Экранизацию какую-нибудь проанализировать. Необычную. Но всё равно — сложно это. — Может, останусь? — чуть не захныкал Марк, когда обо всём этом задумался. — Она ж уже… как семья… — Ты совсем дурак? — не дала ему договорить Аня, засовывая руки в карманы светло-розовой куртки. — Как семья, потому что печеньем на кафедре угостила? Марк замялся, так и не придумав, что тут ответить. Аня тем временем нажала на кнопку вызова лифта — и снова руки по карманам спрятала. Холодно даже на первом этаже среди людей, что поделать. Так вот. Ну да, печеньем на кафедре Светлана Владимировна угостила пару раз, было дело. Ещё — открыто поругала, когда Марк в спешке прислал какую-то ерунду вместо адекватного подпункта для практической главы. И похвалила перед другими преподами кафедры, да такими словами всякими, будто правда кого-то родного отстаивала. Марк таких лестных речей про себя не слышал ещё. А ещё, ну… — Давно не виделись, дорогой! Вот да, оно. Лёгок на помине. Стоило только вспомнить. Ярик влетел в лифт вслед за по-быстрому протиснувшимися в кабинку Аней и Марком, перед этим хлопнув Марка по плечу — не больно, но ощутимо. Марку вспомнилось слово: покровительственное. Похлопывание по плечу, да, именно такое. С Аней Ярик даже не поздоровался, и она сделала вид, что так и надо: уткнулась взглядом куда-то в пол. Марк решил не привлекать внимание. Хотела бы — сама бы как-нибудь намекнула, что нехорошо это, а может, и вовсе сказала бы, что Ярику пора очки менять, раз в этих не видел ничего уже. Очки у него были круглые, но не как у Гарри Поттера или Джона Леннона, а чуть поменьше. А ещё они темнели на свету. Линзы какие-то с приколом. Ярик в этом году поступил в магистратуру и остался у Светланы Владимировны, чтобы и дальше изучать свою любимую поэзию и разного рода библейские отсылки. За время знакомства Марк так и не понял, как на самом деле Ярик относился к церкви — исключительно как к культурному явлению или же как и к собственному месту силы. Наверное, понимать это и не нужно было. Писал себе что-то в стихотворных строках и курсовых с дипломными, и ладно. А что там на душе у каждого — дело каждого. И только. Ну, Ярик, правда, на мир не совсем так смотрел. — Это у вас чай? — бесцеремонно поинтересовался он у незнакомой девушки на две головы ниже него, которая жалась к противоположной стене, стараясь не разлить содержимое картонного стакана. На вопрос его она лишь посмотрела исподлобья — Марку не было видно, какой там был взгляд, но он не удивился бы, если бы был какой-нибудь… убийственный. В таком-то положении с такими-то вопросами. — На месте купили? Не покупайте больше. С собой пакетики носите и кипяток подливайте. Бес-плат-но! Марк, как Аня цокнула языком. Наверное, ещё глаза закатила, просто в её сторону он не смотрел сейчас. Сложно: слишком много народу, лишний раз не повертишься. Впрочем, Ярика это не волновало. Пользовался своим ростом под метр девяносто, возвышался над всеми. Чуть встряхнул головой, так, чтобы русые кудряшки подпрыгнули. — Хотя кипяток тут тоже такой… под вопросом… — задумчиво протянул он. — Из раковины, говорят, наливают. — Ярь, а ты потом эту кольчугу на деньги на чай пустишь? — раздалось из другого угла, и Марк всё же скосил взгляд. Кажется, это был кто-то из одногруппников Ярика, а кольчугой он назвал его кофту — серая, с то ли нарисованными, то ли реальными кольцами… ну да, кольчуга, иначе и не скажешь. — Нравится? — оживился Ярик, повернув голову к знакомому. — Секонд-хенд! Двести пятьдесят рублей! Последний писк моды. — Это всё объясняет, — пробормотала какая-то пожилая преподавательница, но ей Ярик уже ничего не ответил: двери лифта открылись на шестом этаже, и преподавательница поспешно вышла, не оставляя Ярику шансов на ответку. Ярик вышел на восьмом, как и Марк с Аней, просто ему в другую сторону надо было. Когда вышли, Ярик опять приобнял Марка за плечи и сказал, что очень-очень ждёт новых текстов и что такой человек как Марк просто ну не может не творить. А потом довольно быстро упорхнул куда-то… куда-то. — В семье не без урода? — хмыкнула Аня, когда они отошли к стене. — Что это ты его так не любишь? — не понял, к чему это Аня сказала, Марк, и Аня чуть склонила голову. — Это выражение такое. В тему. Семья, ты, он, Светлана Владимировна… — Типа как старший брат? — спросил Марк и нервно усмехнулся. Прикольно, но спасибо, не надо такого брата, который будет над душой стоять и вымаливать новые рифмованные и не очень буквы, когда ни сил нет, ни вдохновения. Или братья и сёстры и нужны для того, чтобы бесить? — Это вы уж сами разбирайтесь, — вскинув ладони в воздух, сказала Аня. — У меня на кафедре таких приколов с семьями нет. Аня писала курсовую на английском на кафедре английского языкознания. Марк немного жалел, что с ней не пошёл, но редко: понимал, что его английского вряд ли хватило бы на академические потуги. — Приколы с семьями… — протянул Марк. Внезапно вдруг в голову ассоциация пришла — «Ромео и Джульетта». Две равно уважаемых семьи, всё такое. Только перед глазами образ сразу возник не шекспировский, а тот, который в исполнении Ди Каприо. Классный фильм же. Ещё б не запомнился. — Кстати, — Аня потянулась к телефону. — Перекину тебе сейчас папку с фотографиями с вечера. Собрали наконец. Папку с фотографиями с вечера Марк в итоге открыл на паре немецкого, пока Аня ушла мучиться со своим французским. Можно было особо не волноваться о том, что что-то мог пропустить: тема для Марка не новая, домашку он сделал, всё было под контролем. Вот Аня что-то объясняет Лёве, который выступал первым, вот Ярик с корзинкой с фруктами и бесконечно одухотворённым взглядом, за который его все так и любили (Марк таких восторгов, на самом деле, не разделял), вот Айка с телефоном в руке — уже в момент непосредственного чтения стихотворений. У неё было что-то про природу, вроде с отсылкой на Эмили Дикинсон. Марк думал потом перечитать, но этого «потом» так и не произошло, а сейчас уже и перехотелось. Фотограф заснял всех, кто читал, и вместе с тем — реакцию слушателей. Не для всех, но после некоторых фотографий выступавших шли фотографии гостей. Многие повторялись, но реакции вроде как разные были. Где-то внимательно слушали, а где-то в телефонах сидели. Женя вот. Попал на кадры с выступлений первых человек четырёх и везде — поглядывал в свой телефон. Петю, к сожалению, было плохо видно с этого ракурса: загораживал незнакомец перед ним. Но угадывалось даже так, что он был более внимательным. Факт этот и порадовал, и уколол одновременно. Радость: было интересно. Укол: был интересен отнюдь не только Марк, если Марк вообще был интересен. Свои фотографии Марк сначала пролистнул, но потом всё-таки к ним вернулся. Ему по большей части не нравилось, как он на фотках получался, но эти вроде даже и ничего такие вышли. Такой процесс чтения о… рыбах, да. И волосы прикольно так легли, Марк даже не заметил в тот вечер. И лонгслив его чёрный круто смотрелся с надписью этой красной — may the bridges I burn light the way. Надпись-аванс, конечно. Красивые фотки, в общем. Можно при желании на аватарки поставить, а то сейчас вездеход умолчанию совсем древний кадр висел — селфи в стекле какого-то здания на одной из улочек в Питере. Марк удивился немного, но на его выступление реакцию тоже засняли. Сначала шёл кадр с теми, кого он совсем не знал — ну, наугад мог сказать, что там был кто-то с четвёртого курса, потому что пару раз видел в коридорах, но знаком не был. А вот дальше уже была фотография, на которой Женя и Петя засветились. И Женя действительно не сидел в телефоне, как Петя и говорил. И Петя действительно внимательно слушал, как Аня и говорила, пусть это опять не было видно нормально. Идиотский ракурс, ну правда. Ещё шажок бы в сторону и… Но да, Петя много кого слушал. Может, всех. А вот Женя впервые за всю эту серию фотографий вообще лицо поднял. Марк приблизил фотографию, параллельно перевернув страницу учебника в планшете: услышал, что уже следующее упражнение читать стали. Всмотрелся. Женя улыбался. Марк боялся представить, какие из всех прочитанных им строк можно было бы слушать вот с таким выражением лица, но он точно улыбался, будто был, ну… очарован речью? Только такие высокопарности и лезли в голову. Бред. Обычная улыбка, обычный взгляд. Очень складные черты лица, хотя и сложные, если вдруг нарисовать захочется. Марк не рисовал никогда людей вот так, по правилам, пытаясь в фотографическое сходство, но если бы даже умел и попытался, то это была бы задачка не из простых. Вроде всё понятно: вот небольшие зелёные глаза, в таком свете как-то по-особенному горевшие, вот волосы русые, аккуратно уложенные. Должно было быть какое-то название у этой причёски, наверное, но Марк не разбирался. И не так уж это и важно. Всё равно — чувствовал, что от руки бы не сложилось всё воедино верным образом. Одно было понятно: Женя слушал, и Жене что-то очень понравилось. Может быть, это как раз был момент про рыб. Если так, то ещё обиднее, что Петю нормально видно не было. Лекции по русской и зарубежной литературам прошли как в тумане каком-то. Записывать за преподавателями было невозможно, и если на русской проблема была в отсутствии структуры и логики вещания, то на зарубежной логика как будто бы и была, но держалась на том, что преподавательница просто зачитывала всё со своих листочков. Как бы то ни было, вникать у Марка не получалось. Одногруппницы зазвали его поиграть в онлайн-игру, в которой нужно было угадывать рисунки друг друга и подписи к ним. Марк согласился и на протяжении двух академических часов раз за разом лениво рисовал разные вариации рыб и вспоминал Женино лицо — и часть Петиного рукава. Аня 🧸 Петя не расстроится, что его не сфотографировали нормально? Сообщение на экране во время второй лекции всплыло неожиданно: Марк как раз ждал, когда одногруппницы дорисуют свои шедевры. Аня с ними не играла, Аня сидела под боком и конспектировала, но тут вот отвлеклась — видимо, совсем скучно стало. А вслух сложно болтать всё-таки. Марк достал телефон, чтобы не прерывать на планшете игру.

16:43 Не знаю Мы не списывались

16:44 Ой Ну да, он же так и не ввёл Аню в курс дела, не рассказал, что никакого общения близкого у них не возобновилось. А она напридумывала себе уже наверняка, что всё хорошо. Тем более, что уже столько дней прошло, а Марк так и не пожаловался ни на что. Марк покосился в её сторону, и Аня посмотрела на него в ответ — очень удивлёнными глазами. Начала снова что-то набивать в диалоге. 16:44 Вы хоть не ссорились? 16:45 А то ты ещё тогда странно отреагировал Ну я хотела спросить, как вы до метро дошли Видимо, пора было приоткрыть тайну.

16:45 Познакомил меня с Женей

Аня тут же пихнула его в бок. Марк на неё посмотрел — почти хихикала. Восторг какой-то от одного сообщения. 16:45 Это тот красивый мальчик да?? Марк тут же спрятал лицо в ладонях. Ну вот. Он ничего толком ещё не рассказал, а Аня уже вот так к этому всему подходит. Успела же как-то выяснить это для себя.

16:46 Друг детства его Петя весной ещё рассказывал Он на год младше, но так как Петя ЕГЭ пересдавал, в один год поступили и переехали Соседи по комнате теперь

Последнее сообщение набил — и снова задумался о том, какой это всё бред. Вот этот момент одной комнаты как-то особенно добивал. Марк снова вспомнил, как ждал, что Женя на его заявку отреагирует. И как Петя ни слова ему не написал с того вечера. 16:47 И вы общаетесь сейчас?

16:47 Ну типа Я ему МФК этот предложил Будем ходить

Во всяком случае Марк очень надеялся, что Женя останется. До последнего не верилось почему-то. Как будто вот-вот дёрнется на другой курс какой-нибудь. Но Женя не дёрнулся и вечером, когда Марк написал ему с вопросом, придёт ли он завтра, ответил, мол, да, конечно придёт. Марк поверил. Марк не ошибся. Это было на следующий день. Во вторник же Аня ещё на пути до метро не зазвала, а просто констатировала факт того, что в воскресенье они идут на какую-то тусовку, информацию о которой скинет позже — Марк просто соглашался, Марк доверял и понимал, что нужно отвлекаться и что даже общение с Женей не может единственно восполнить эту потребность в отвлечении, потому что это — труд, выстраивание новых взаимоотношений, настраивание коммуникации и прочие заумные термины. Вторник тянулся, как дурацкая жвачка, и даже выполнение домашек по английскому под присланные Женей песни группы с названием, как у формата текстового файла, это ощущение не сбавляло. И сны потом были такие же — дурацкие, вязкие, непонятно зачем и непонятно про кого. Или понятно, но это совсем другая история. С Женей они договорились увидеться перед корпусом в 15:00: Женя заверил, что в этот раз успеет, что не задержат на лекции, что идти не так далеко, как кажется, и времени полно. Марк и вовсе оказался у входа уже в 14:47: ему идти было совсем близко. У входа болтали студенты, выглядевшие постарше Марка. Девушка в дорогом пальто жаловалась подруге, видимо, на своего молодого человека. Говорила что-то про надежду. Парни с другой стороны обсуждали какого-то преподавателя — Марк лишь догадывался, но по контексту подходило. А Марк стоял и смотрел. Слушал. И ждал. — Марк! — услышал он минут через десять справа от себя и развернулся. Женя помахал рукой и зашагал быстрее. Когда приблизился, протянул руку для рукопожатия, а Марк — Марк вдруг споткнулся о мысль о том, что Женю можно было бы обнять. В какой-нибудь параллельной вселенной. Пожал руку осторожно — как будто делал что-то неправильное. Но Женя так светился. Становилось спокойнее. — Что у тебя с курсовой в итоге? — спросил Женя, когда уже пришли в аудиторию. Марк нахмурился сначала, пытаясь понять, почему это вдруг Женю заинтересовало. Потом вспомнил, что сам накануне немного поныл на эту тему после того, как Аня по ней прошлась. Снова ныть не хотелось, но и врать — тоже. — Я… — задумался Марк. А потом снова вспомнил вчерашний день. — А ты не смотрел «Ромео и Джульетту»? Ой, то есть «Ромео плюс Джульетту» База Лурмана, там прям в названии плюс значится. Женя помотал головой. — Я вообще редко фильмы смотрю, — признался он. — Чаще аниме, но тоже не так часто, как хотелось бы. — Посмотри как-нибудь, — посоветовал Марк. — Наверное, его для курсовой возьму. Типа особенности экранизации Шекспира, специфика адаптации… — Интересно, — сказал Женя. Марк улыбнулся. Наплёл спонтанно, а оно вон как оказалось — интересно. Осталось принести такую тему — вполне жизнеспособную, кажется — новой научнице. Марк знал одну преподавательницу, которая этим занималась: кажется, пора было с ней связаться. — А ты ещё что-нибудь у него смотрел? — спросил вдруг ещё Женя. — У… Лурмана? Аккуратно так произнёс фамилию, боясь ошибиться. Запомнил же. — «Великого Гэтсби», — сразу ответил Марк. — И ещё там… отрывками… ну, он крутой. На самом деле Марк плохо разбирался в режиссёрах и киноиндустрии в целом, но знал, что как минимум два фильма одного и того же режиссёра ему понравились, а значит, что-то в этом было. — Почему? Марк подумал ещё немного, а потом и выдал: — Он снимает эпичные истории любви. Женя засмеялся, показал палец вверх. Оценил. На занятии им рассказывали про тест Тьюринга и китайскую комнату, а Марк поглядывал в сторону Жени и думал про Ромео в исполнении Ди Каприо. Подумал, что ему пошла бы такая же причёска. А потом, уже в конце пары, заметил, что на ноутбуке у Жени появилась наклейка с гербом Слизерина, и радостно ткнул в неё пальцем. Женя закивал смущённо, а потом голову поднял. Встретились взглядами. — Пришли потом название фильма ещё раз, пожалуйста, — попросил вдруг Женя. — Чтобы я не перепутал. И теперь уже Марк закивал, радуясь не меньше, чем наклейке на ноутбуке. И понял, что тему новой курсовой он наконец-то нащупал. Только бы не растерять ничего по пути.