Пять минут вечности

      Камни летят во все стороны. Во все стороны, кажется, летит сам воздух. Сэм медленно вдыхает, не удивляясь бешенству Люцифера. Оно не удивляет слишком давно. В груди, которая также давно не принадлежит только ему, жжёт. Безнадёжность, ставшая спутницей настолько преданной, насколько не смог бы ни один человек, укрывает крыльями и баюкает в объятиях. Сэм слегка морщится.       Ликующее восклицание Люцифера вырывает из привычной рутины и заставляет ощутить почти настоящее любопытство. Живые эмоции, казалось, умерли там же, где когда-то умирали вера, надежда и любовь. Сэм заставляет себя сосредоточиться. Глаза Люцифера лихорадочно блестят, не как дьявола, но как человека. Что-то в глубине существа, которая давно превратилась в бездну, ломается.       — Сэмми, я всё исправлю, — отчаянный шёпот ложится на щёки и оседает на губах. Сэм привычно пытается отвернуться, но на этот раз Люцифер не позволяет. — Я смогу. Теперь смогу. Я никогда… Ты даже не узнаешь, что ты мой сосуд. Мой идеальный сосуд. Я обещаю, у тебя будет любая жизнь, которую ты выберешь сам.       — Это невозможно, Люцифер, — возражение звучит холодно, но Сэм не может вспомнить, когда последний раз его голос звучал иначе. Мгновения он смотрит на того, кто стал его погибелью и спасением, а потом цинично усмехается. — Я понятия не имею, что взбрело тебе в голову, но лучше…       — Я смогу, Сэмми, — Люцифер перебивает с жаром, который, казалось, исчез из этого мира тогда, когда они сожгли последний оплот сопротивления людей. — На этот раз я смогу. И я… Позволь мне?.. — пальцы скользят по губам, и Сэм закрывает глаза на миг.       Неожиданная просьба будит непрошеные воспоминания. Сцены секса, порой грубого, а порой почти нежного встают перед глазами и имеют общий знаменатель. Никаких поцелуев. Никогда. Сэм кривит губы. С языка рвётся едкая фраза, что игра ради получения желаемого, но недоступного могла бы быть более убедительной, но так и не звучит. От Люцифера исходит непоколебимая уверенность.       Сэм хочет найти ответ на вопрос, почему он вдруг верит. Вопреки и назло всему. Но ответов нет так давно, что порыв гаснет легко. То, что казалось незыблемым, вдруг рушится как карточный домик. Сэм едва пожимает плечами и подаётся навстречу Люциферу. В голове мелькает здравая мысль, что заставить расплатиться за ложь, если заявление является таковой, он всегда успеет.       Губы соприкасаются так непривычно, что на миг кажется, будто его и Люцифера никогда ничего и не связывало. Момент затирается, когда в животе привычно занимается желание. Сэм морщится, осознавая, что на этот раз оно требует совершенно иного удовлетворения. Сожаление об уступчивости мелькает, но быстро исчезает. Губы Люцифера мягкие, податливые и желанные до одури.       Сэм стонет и мысленно проклинает себя, понимая, что так он не должен был чувствовать никогда. Но реальность уже безнадёжно рушится, не оставляя права на откат. Горло пережимает. Все игры, затеянные гордостью и болью, неожиданно вызывают отвращение. Сэм упускает момент, когда теряется в поцелуе окончательно, тонет в Люцифере и абсолютно не желает спасаться.              Сэм распахнул глаза, и поморщился от ощущения, что в них словно насыпали песка. Короткий взгляд на будильник, стоящий на прикроватной тумбочке, подсказал, что ещё скорее ночь, чем утро. Сэм впечатал голову обратно в подушку и зажмурился. Понимание, что он проснулся из-за сна, только раздражало по мере осознания, что этот самый сон не желает вспоминаться категорически.       Попытки сконцентрироваться привели только к тому, что картинки из сновидения окончательно растворились в пространстве его собственной головы. Раздражённо вздохнув, Сэм сел на кровати и спустил ноги на пол. Неясная тоска горечью разлилась в груди. Даже по опыту зная, что это бесполезно, Сэм всё равно попытался вспомнить, что ему снилось, ещё раз.       Расплывчатые образы на миг почти обрели реальные очертания. На долю секунды показалось, что у него получилось, и он сейчас вспомнит всё полностью, но ощущение ускользнуло. Раздражение усилилось. Сэм провёл руками по лицу, а затем бросил взгляд на телефон, лежащий неподалёку от будильника. Желание позвонить Дину споткнулось об отсутствие предлога.       Что-то глубоко внутри настойчиво подсказало, что тоскует он сейчас совсем не по Дину. Сэм растерянно встал, понимая только, что ничего не понимает. Память невольно начала прокручивать все события, связанные с Войной, пока не остановилась на разговоре с Дином в итоге, который и привёл его сюда. Сэм потёр лоб, не сразу вспомнив, как называется городок, где он решил осесть.       В голове мелькнула мысль, что перед рабочим днём стоит выспаться, но Сэм только подошёл к окну и обхватил себя руками. Заходящая луна ярко сияла на небе. Мысли о вервольфах подгрузились ассоциативно, не спрашивая разрешения, но разбились о знание, что с охотой он завязал окончательно. Сэм позволил себе постоять ещё несколько минут, бездумно глядя на Луну.       Возвращаться в кровать, которая навевала не только тоску, но и что-то жуткое настолько, что разум начал настаивать на том, что пытаться вспоминать сон больше не стоит, не было никакого желания. Сэм вздохнул и заставил себя передвигать ноги волевым усилием. Чувство одиночества, зачем-то обострившееся как никогда, принесло лёгкий озноб. Под одеяло захотелось нестерпимо.       Мысли почему-то свернули к дьяволу, едва голова коснулась подушки. Сэм стиснул зубы. Думать о том, что он успел натворить, не хотелось, но игнорировать ситуацию не позволяла совесть. Какой-то внутренний голос подсказал, что ошибку стоило бы хотя бы попытаться исправить. Сэм скривил губы, понимая абсурдность мысли. Против дьявола у него не было шансов.       Взгляд снова метнулся к телефону. Позвонить Дину захотелось до зуда в руках, до отчаяния, до выступивших на глазах слёз. Желание вновь стать командой, которая бросает вызовы судьбе и не чурается заведомо безнадёжных ситуаций, опалило изнутри огнём. Сэм заставил себя вспомнить последнюю беседу с Дином. Желания резко поутихли. Сэм закрыл глаза, но сон не шёл ещё долго.              

***

      

      Люцифер нетерпеливо притопнул ногой, не особо задумываясь над тем, насколько человеческим выглядит жест. Уверенность, что Михаил придёт, никак не уменьшала раздражения от ожидания. Взгляд бесцельно заскользил по пространству. Вершина вулкана, отлично просматривающаяся даже с низины, разбудила одновременно вдохновение и отвращение.       — Люцифер, — холодный и абсолютно безразличный голос, без сомнения принадлежащий Михаилу, заставил внутренне вздрогнуть и натянуть на лицо самую широкую из возможных улыбок.       — Мишель, — Люцифер нехотя повернул голову, позволяя взглядам встретиться. — Сколько лет, сколько зим. Неплохой костюмчик.       — Едва ли ты позвал меня побеседовать о сосудах, — голос Михаила, казалось, похолодел ещё, хотя больше определённо было некуда. — Чего ты хочешь?       — Мира по всём мире? — Люцифер умышленно предложил вариант ответа, вместо того, чтобы ответить хоть сколько-то конкретно.       — Я должен оценить юмор? — Михаил слегка прищурился, а его взгляд стал откровенно недобрым. — Люцифер, если ты тянешь время, чтобы организовать ловушку, я…       — Уволь, Мишель, — улыбка стекла с губ против воли, но Люцифер только мысленно махнул рукой на притворство, к которому ситуация не располагала абсолютно. — Хочу поделиться добытыми знаниями. Едва ли ты, мой дорогой братец, забыл, как это было когда-то.       — О чём ты говоришь? — Михаил ощутимо напрягся, но никак не прокомментировал откровенное упоминание прошлого.       — О. Это лучше увидеть, Мишель, — Люцифер скривил губы, понимая, что всей бравады мира не хватит, чтобы изобразить хотя бы усмешку. По спине прошёл ледяной озноб. — Если, конечно, ты не обзавёлся фобией к фильмам ужасов, которые так любят обезьянки.       — Люцифер, я не понимаю, — Михаил сжал губы, а в его глазах промелькнула растерянность. — Ты… кажешься другим.       — Можно подумать, ты спешил поболтать со мной после того, как я обрёл свободу, — Люцифер дёрнул щекой и на мгновение подставил лицо свежему ветру, который налетал порывами. — Тебе понравится, Мишель, — обещание прозвучало откровенно зловеще, но это не остановило Михаила от того, чтобы позволить глазам вспыхнуть, что свидетельствовало о том, что он готов принимать информацию.       Люцифер заставил себя сосредоточиться, понимая, что его лицо при этом окаменело. Что-то глубоко внутри неожиданно потребовало улететь немедленно и пустить ситуацию на самотёк, найдя себе убежище хоть на другой планете, хоть в другом мире. Но что-то ещё более глубокое не позволяло так поступить. Воспоминания послушно всплыли в голове.              Битва над Абилином. Падающее вниз тело Адама с навечно застывшим взглядом. Горькая незаполнимая пустота внутри от осознания, что того, кто был неотъемлемой частью жизни, больше нет. Удар Небес. Выжженная пустыня там, где когда-то был Рай. Летящие на Землю ангелы. Рушащиеся стены Ада, объятого пламенем. Убегающие демоны, на лицах которых застыл страх.       Мёртвое, истёрзанное тело Дина Винчестера с выжженными глазами и множественными ранами. Холодная фраза Сэма: «Убей их. Всех. Каждого ангела, который спасся тогда». Падающие тела людей, погибших без причины, лишь вследствие всеобъемлющей ярости. Слепое отчаяние, только усиливающееся с каждым мигом после битвы, и безнадёжные яростные молитвы и воззвания к отцу.       Тишина, как единственный ответ. Сгорающие в холодном пламени ангелы и обожженные крылья. Люди, гибнущие теперь не единицами, а сотнями. Неутомимое, неистовое, неукротимое желание опустошить планету и оставить от неё жалкие развалины. Всё более безнадёжные молитвы, переходящие в угрозы. Люди, гибнущие уже тысячами. Сэм, который смирился, сломавшись.       Костёр и больше не покидающий холод. Тишина, в которой нет ничего естественного. Зверьё, прячущееся по норам, объятым пожаром. Выжившие группы людей. Вечная зима. Непрекращающиеся катаклизмы. Желание найти выход, отчаянное настолько, насколько остались силы. Артефакты, скрижали, пророки. Ответы и новые вопросы. Бесконечный поиск, заведомо лишённый надежды.       Флаконы с благодатью собственноручно убитого Гавриила, найденные на человеческих чёрных рынках, от которых осталось кровавое пепелище. Благодать Рафаэля, забранная до его убийства. Бесконечность новых знаний, на практике доказывающая свою бесполезность. Смирение. Бессмысленная молитва в давно вечно хмурое небо с признанием своей вины. Мольба. Тишина.       Миры. Слепой ужас по мере осознания. Всё новые и новые сценарии драм и откровенных триллеров. Вариации. Итоги. Собственная смерть. Смерть Михаила. Разрушенные, порой уничтоженные дотла вселенные. Отсутствие отца. Везде. Горький смех. Осознание. Обжигающее желание изменить, исправить. Желание, становящееся единственным смыслом. Абсолютно пустая планета.       Случайная встреча с юношей, в чьих глазах сияет сила Бога и Тьмы. Ответ. Неверие. Надежда, восставшая из пепла. Дрожащие руки и сумбур в мыслях. Решение. Боль и подлинное осознание. Вереница событий, подброшенная безупречной памятью. Уверенность. Сомнения. И вновь уверенность, больше нерушимая. Незнакомые символы и слова, имеющие смысл только благодаря стальной воле.              Люцифер тряхнул головой, отгоняя всё то, что не зажило ни на гран и продолжало причинять боль просто потому, что не могло быть забыто. Михаил застыл подобно каменному изваянию. На секунды пространство вокруг показалось чужим до тошноты, до желания щёлкнуть пальцами и разрушить матрицу. Губы тронула горькая улыбка от понимания, что это ничего не изменит.       — Этого не может быть, — холод исчез из голоса Михаила, сменившись такой потерянностью, которая вызывала тоску по его извечной сдержанности и не искреннему, но выкованному безразличию. — Он не мог…       — Да ты что, Мишель? — Люцифер не успел отследить момент, когда глаза повлажнели. — Он не мог? Он наслаждался. Мир за миром. Искал те драмы, которые его вставят больше. Где-то это были Винчестеры, которые изощрённо убивали друг друга, где-то — мы. Видимо, никак не мог решить, кто ему заходит больше. Но знаешь, в итоге он совместил.       — Зачем? — бессмысленный и будто бы риторический вопрос Михаила ударил по натянутым нервам. Люцифер спрятал обречённую усмешку от понимания, как быстро прижились человеческие привычки и реакции. — Он оставил надежду… План. Но это…       — Его, очевидно, не вставила картинка, Мишель, — Люцифер развёл руками, стараясь подавить желание как минимум взять Михаила за плечо, то ли давая поддержку, то ли ища её. — Я убивал тебя, ты убивал меня. Иногда это даже выглядело забавно. Но вот в чём фишка: папуле плевать. На миры, на нас, на его ненаглядных Винчестеров, которым он помогает только до тех пор, пока они не перестали быть ему интересны. Как перестали мы. Он наигрался. Заскучал. Бросил игрушки. Придумал новые. Но и они наскучили. И он продолжил. Творить. Так что, если ты желаешь устроить битву ему на потеху, вперёд, Мишель. Но теперь ты хотя бы должен догонять, что не получишь заветного семейного чаепития в итоге.       Михаил посмотрел почти безумным взглядом, но быстро перевёл его куда-то на горизонт. Повисшее молчание, ощущающееся откровенно тяжёлым, затянулось. Люцифер раздражённо дёрнул щекой, в очередной раз, усомнившись в том, что встреча стоила того. Ветер усилился, будто отражая царящее настроение, и обрёл безжалостность. Холод господствовал, доставая до каждой клетки.       — Рафаэль, — безэмоциональный зов Михаила поначалу показался попыткой начать разговор.       — Михаил, — уважительное обращение раздалось уже через долю секунды, создавая обманчивое впечатление, что Рафаэль парил где-то рядом, только и ожидая приглашения. — Ты звал… Люцифер? Что?.. Я должен…       — Я позвал тебя не для этого, — Михаил перебил резко. Люцифер сжал губы, понимая, что Рафаэль, никогда не отличающийся тонкостью мышления, в любом случае не заметит глубокой горечи, смешанной с чистым, абсолютным, но тем и пугающим отчаянием, которые стояли за фразой Михаила. — Подготовьте всё к тому, чтобы закрыть Небеса. Проследи, чтобы гарнизон на Земле был свёрнут в кратчайшие сроки. Всем ангелам, которые по тем или иным причинам находятся на Земле, должно быть сделано предложение вернуться домой. Предложение, Рафаэль, не более. В случае отказа они должны быть предупреждены, что те, кто останется на Земле, лишатся крыльев и большей части сил. Если они выкажут желание вернуться домой, то вы никак не должны препятствовать им в осуществлении этого желания. Их дальнейшей судьбой я займусь лично. Никаких наказаний за моей спиной.       — Но… — растерянность на мгновение превратила Рафаэля в почти обычного человека. — Битва…       — Рафаэль, я неясно выразился? — Михаил наконец-то отвёл взгляд от горизонта и перевёл его на Рафаэля, будто бы придавливая его к земле. — Мы прекращаем любую деятельность, связанную с земным измерением. Отныне небесное измерение существует в строго обособленной плоскости. Мы предлагаем всем нашим братьям и сёстрам возможность вернуться домой без последующих репрессий. Мне повторить ещё раз?       — Нет. Я отчитаюсь, как только выполню все твои поручения, — Рафаэль склонил голову. — Но я хотел бы получить объяснения.       — Ты их получишь, Рафаэль, — Михаил кивнул и даже, казалось, чуть смягчился. — Я признателен тебе за отсутствие лишних вопросов.       — Я верю тебе, — Рафаэль сжал губы. — Отец не оставил нам инструкции, как править миром. Но ты смог удержать наших братьев и сестёр вместе. Если ты говоришь, что на данный момент необходимо разделить небесное и земное измерения, значит, это необходимо.       — Благодарю тебя, — голос Михаила неожиданно потеплел окончательно. Люцифер заставил себя заглушить тоску по тем временам, когда это предназначалось только ему. — Поверь мне, Рафаэль, на данный момент это лучшее решение. Я даю тебе слово, что мы поговорим с тобой позже.       Согласный кивок, не выглядящий просто условностью, предшествовал исчезновению Рафаэля. Люцифер сглотнул, когда Михаил перевёл взгляд на него. Боль в сейчас зелёных глазах отравила пониманием, что именно он вновь стал её источником. Михаил повёл рукой, и сила пронеслась по пространству, заставляя задуматься, для какой именно цели она была применена.       — Так просто, Мишель? — вопрос всё-таки вырвался, и Люцифер только мимолётно порадовался, что в нём не отразился весь страх, занявшийся внутри от понимания, что это конец, хотя и совсем не тот, который должен был бы пугать на самом деле. — Пернатые здесь больше не живут? — ехидство непонятным образом перетекло в открытое сожаление.       — Люцифер, я… — Михаил странно запнулся, шагнул вперёд, словно хотел оказаться ближе, но остановился. — С этого момента этот остров не принадлежит земному измерению. Полагаю, люди немного потеряют, так как он необитаем. Если ты когда-нибудь захочешь… Тебе достаточно просто позвать.       — Не захочу, Мишель, — ложь далась легко, но оставила внутри ощущение своими руками разрушаемой одной из башен замка, олицетворяющего единственный настоящий смысл существования. — Но мне льстит твоё внимание к моей скромной персоне.       — Что же, ты имеешь на это право, — Михаил кивнул, явно пытаясь скрыть разъедающую обречённость. — Сэм Винчестер что-нибудь помнит? И… ты не обязан отвечать, но… Что ты собираешься делать теперь?       — Поеду в Лос-Анджелес и буду раскрывать преступления? — Люцифер легкомысленно пожал плечами и вновь умышленно избежал прямого ответа, предлагая первый пришедший в голову вариант. — Если тебя беспокоит Сэм, то я тебе гарантирую, что он никогда и ничего не вспомнит. А что до остального… Тебе-то что, Мишель? Небеса вот-вот станут другим королевством. Тебе не всё равно, что будет с этим крутящимся шариком и со мной?       — Никогда не было всё равно, — Михаил посмотрел слишком серьёзно для навязываемого полушутливого тона беседы. — Но я понимаю твоё нежелание делиться со мной чем-либо. Разумеется, закрытие Небес не будет иметь никаких последствий для архангелов.       — Я не настолько игнорировал уроки, — Люцифер растянул губы в широкой улыбке, в которой не было ни капли искренности, и колко бросил: — Прощай, Мишель. Я в восторге от того, что в твоей голове остались хоть какие-то мозги.       — До встречи, Люцифер, — куда более уклончиво попрощался Михаил и бесшумно исчез, проигнорировав словесный укол.       Люцифер несколько секунд тупо смотрел на место, где ещё мгновение назад стоял Михаил. Странное чувство безграничной свободы распространилось внутри, но радости не принесло. Какая-то часть существа требовала позвать Михаила обратно немедленно или полететь на Небеса, давно и законно ненавидимые. Люцифер только скривил губы и распахнул крылья, игнорируя глупые мысли и идеи.              

***

      

      Дин покрутил в руках серебряный нож, а затем отбросил его в сторону, признавая, что в охоте на архангела он не поможет. Остатки здравого смысла, который и без того был достаточно редким гостем, бодро подсказали, что против архангела не поможет ничто, а согласие с затеей Кастиэля было феерической глупостью. Дин раздражённо дёрнул щекой, соглашаясь и не соглашаясь одновременно.       — Дин, — голос Кастиэля, который до этого исчез без объяснений, заставил слабо вздрогнуть. Дин мгновенно развернулся и оглядел Кастиэля, который как-то ссутулился и выглядел напряжённым, придирчивым взглядом. — Нужно поговорить мне с тобой.       — Где ты был, чувак? — Дин слегка расслабился, убедившись, что Кастиэль хотя бы не ранен, и проигнорировал недоброе предчувствие, резко занявшееся в груди. — Мы вроде уже выяснили, что сваливать без объяснений, особенно если мы делаем одно дело, это не круто.       — Отправился за маслом я священным, весьма редким, что в Иерусалиме найти можно, — размеренно, но без привычной невозмутимости заговорил Кастиэль. — Думал я, что может оно нам сильно пригодиться. Но в пути настигли меня братья мои, что поговорить со мной желали.       — Тебя выследили ангелы? — Дин моментально напрягся и невольно повторил осмотр Кастиэля, понимая, что тот просто не мог не получить ни царапины в бою. Результаты очередного осмотра понимание категорически опровергали. — Как ты от них отбился, чувак?       — Не пришлось мне драться с ними, Дин, — Кастиэль ссутулился больше прежнего и начал выглядеть несчастным и каким-то потерянным. — Разговор они ко мне имели. И то, что говорили они… Вернуть я хочу тебе это, Дин, — Кастиэль неожиданно вытащил из кармана плаща амулет, который одалживал ранее, и протянул ему.       — Так, Кас, — медленно начал Дин, машинально взял амулет, отогнал воспоминания о том, как Сэм ему его дарил, и тряхнул головой. — Я нихрена не понял. К тебе явились пернатые задницы, вы поболтали, а теперь ты просто возвращаешь мне эту штуку, и что? Всё, поиски Бога закончены? Мы больше не ловим ангельскую ниндзя-черепашку?       — Отдал Михаил приказ Небеса закрыть. Вреда это не причинит никакого ни ангелам, что на них находиться в этот момент будут, ни людям, ибо никак не повлияет это на них. Лишь измерения небесное и земное навеки разделит, — Кастиэль на миг устремил взгляд куда-то вдаль, но быстро качнул головой и будто бы опомнился. — Лишь ангелы те, что на Земле остаться предпочтут, лишены будут крыльев и сил своих и станут почти людьми.       — Стоп, стоп, — Дин помотал головой, когда информация начала доходить до сознания. — Чего? Михаил хочет просто… свалить? Да ещё и со всем небесным воинством? А как же великая битва? Захария носился за мной как курица с подгоревшим задом, чтобы я дал согласие Михаилу. А теперь ангелы просто умывают руки? Какого хрена? И ты… Погоди, Кас, ты что, на это повёлся и теперь хочешь свалить вместе с ними?       — Дин, я… Жаль мне уходить от тебя, — вид у Кастиэля в разы стал ещё более несчастным. — Но понимаю я также, что в любой твоей борьбе бесполезен я тебе буду как человек обычный. Без силы своей я беспомощен. Навыками не обладаю я, которые могли бы позволить тебе хоть чем-то помочь.       — Кас, да какая нахрен разница?.. — Дин стиснул зубы на миг, захлёбываясь отвратительным и доводящим до исступления чувством одиночества. — Чувак, ладно, хрен с ним, с поисками Бога, и даже со мной. Но ты реально не догоняешь, что тебя под орех разделают после того, как ты свалил с Небес по своей воле? В лучшем случае тебе промоют мозги, а в…       — Всем ангелам, что на Земле пребывают, Михаил слово дал, что наказаниям они не подвергнуться, ежели выберут домой возвращение, — глухо отозвался Кастиэль, который неожиданно начал перебирать руками, будто бы вдруг перестал понимать, куда их деть.       — И ты, конечно, поверил? — Дин скривил губы, изумляясь неискоренимой наивности Кастиэля.       — Не понимаешь ты, Дин, — Кастиэль покачал головой и шагнул к нему, но остановился. — Слово своё Михаил держит всегда. И ежели дал он его, будет так, как он сказал. Не грозит мне ничего при возвращении домой ныне.       — Домой, — Дин покивал, пытаясь ничем не выдать, какая бездна разворачивается в груди. — Значит, ты заглянул попрощаться?       — Не мог уйти я, Дин, с тобою не простившись, — Кастиэль согласно кивнул. — Не увидимся мы больше, теперь уж верно никогда. Хотел сказать я, что рад…       — Вали, Кас, — Дин перебил резко, с трудом сдерживая злые слёзы, которые так и норовили навернуться на глаза. — Вали в свою небесную клоаку, и проехали. Было забавно, чувак. Но дальше каждый своей дорогой.       — Дин, я… Жаль мне, ежели расстроил я тебя, — в голосе Кастиэля промелькнуло неподдельное сожаление, но только добавило злости, плотно перемешанной с болью. — Но будет лучше так всем. Быть может, не стоило вообще нам вмешиваться в дела людей.       Дин отвернулся, демонстративно отказываясь продолжать беседу и надеясь, что Кастиэль поймёт жест. Хорошо знакомая на ощупь рука сжала его плечо на мгновение, а затем за спиной раздался шелест крыльев. Дин резко обернулся. Неверие и до последнего не желающая умирать надежда, твердили, что Кастиэль просто не мог действительно уйти. Но комната была пуста.       Дин замер. Минуты текли, но чудо не происходило. Кастиэль не возвращался, чтобы сказать, что он неудачно пошутил или передумал. Боль от понимания, что его бросил даже Кастиэль, наконец-то обрела свою силу и погребла под собой, уничтожая. Дин сжал руки в кулаки, игнорируя слёзы, которые всё же скатились по щекам, и поймал себя на мысли, что понятия не имеет, что делать дальше.              

***

      

      Кроули недоверчиво посмотрел на демона, который, чуть заикаясь, выдал отчёт по поручению. Услышанная информация не желала укладываться в голове и бродила там, побуждая мозг генерировать многочисленные и разнообразные догадки и гипотезы. Кроули машинально сделал глоток из бокала, который сжимал в руках, а затем, не раздумывая, опустошил его полностью.       — Повтори-ка, лапуля, — отбросив бокал в сторону, Кроули поднялся на ноги и приложил руку к уху, жестом давая понять, что он сомневается, не подвёл ли его слух. — Ты сказал, что наш любимый падший запретил демонам появляться на Земле без его личного разрешения, кроме тех, кто работает непосредственно на ней, отменил призыв следующего всадника и свалил с этой шлюхой Мэг в неизвестном направлении?       — Д-да, — демон активно закивал головой, явно желая подтвердить, что именно так всё и было, а он ничего не перепутал.       — И не появлялся в Аду несколько дней? — дополнительно уточнил Кроули, всё меньше понимая, какую из возникших в голове гипотез сделать рабочей.       — Поч-чти месяц, мистер Кроули, — поправил демон, который выглядел так, будто ждал, что его испепелят за эту поправку на месте.       — Несколько часов на Земле, — задумчиво констатировал Кроули и взмахом руки призвал обратно бокал, а следом и бутылку. — И никто не выказал желания поискать пропавшего папулю? — осведомился Кроули скорее чтобы подтвердить то, что уже и без того было очевидно, и наполнил бокал на половину.       — Так ведь запрет же, мистер Кроули, — проблеял демон, похоже, не зная, куда деваться.       — Уйди с глаз долой, — небрежно бросил Кроули, понимая, что большего от демона он не добьётся.       Тот исчез моментально. Кроули сделал глоток и нахмурился. Чутьё подсказывало, что что-то происходит, но картинка не складывалась. Покрутив бокал в руке, Кроули опустился в кресло и начал перебирать в голове возможности выследить дьявола на Земле. Неприятное понимание, что тот решил изменить план, заставляло нервничать. Кроули дёрнулся, когда в гостиной появилась девушка.       — Мой Король, — она быстро склонила голову, мимолётно сверкнув пронзительно-красными глазами.       — Мелани, лапуля, что такого стряслось, что ты решила довести своего Короля до сердечного приступа? — умеренно-ехидный тон резко показался неуместным, когда Мелани вскинула на него уже человеческий, очень серьёзный взгляд. — В чём дело? — строже осведомился Кроули, ловя себя на понимании, что желание ёрничать испарилось.       — Ходят слухи, что ангелы покинули Землю, мой Король, — быстро проговорила Мелани. — Совсем. Они собрали тех, кто жил или пребывал на ней. Говорят, что Михаил отдал приказ закрыть Небеса. Я не посмела бы явиться с докладом, если бы информация не нашла подтверждения в разных источниках.       — Пернатые сделали что? — машинально переспросил Кроули, вновь ловя себя на желании прочистить уши. Понимание, что он не понимает ничего и упускает что-то по-настоящему важное, только усилилось. — Давай-ка поподробнее, лапуля, — почти ласково попросил Кроули, прежде чем заново наполнить свой бокал.              

***

      

      Дин бросил раздражённый взгляд на телефон, почти готовый швырнуть его в стену, куда уже успела влететь большая часть предметов из тех, что нашлись в заброшенном доме, который они с Кастиэлем хотели использовать для вызова Рафаэля. В груди кольнуло, когда в голове провертелась мысль, что больше они с Кастиэлем не сделают ничего и даже не увидятся.       — Да, — грубо бросил Дин в телефон, когда взгляд всё-таки различил номер Бобби на дисплее. — Бобби, что-то случилось?       — Ты мне скажи, парень, — ворчливый и такой родной голос незначительно остудил злость и пригасил отчаяние, которое её породило. — Я тебе звоню в сотый раз. А ты, принцесса, не соблаговолил взять трубку.       — Прости, — неискренне отозвался Дин, поморщился, понимая, что Бобби не заслуживает такого отношения, и вздохнул. — Я… Кас свалил. Совсем. Чёртовы пернатые засранцы решили забаррикадироваться на своих Небесах, и бросить нас разбираться с дьяволом. Так что если у тебя вдруг есть идеи, как его найти, самое время ими поделиться.       — Что значит, забаррикадироваться на Небесах? — с улавливаемым недоумением уточнил Бобби.       — Да не знаю я, — Дин сорвался на крик, но моментально об этом пожалел. — Эта жопа с крыльями сказал, что это приказ Михаила, когда явился попрощаться. Нёс какую-то хрень о разделении измерений и о том, что ангелам вообще не стоило лезть в дела людей.       — Чертовщина какая-то, — с изрядной доле растерянности отозвался Бобби. — Сынок, ты главное не делай глупостей. Я проверю, что смогу.       — Лучше придумай, как нам найти и убить дьявола, — без запала огрызнулся Дин, сжимая свободную руку в кулак. — Ладно, Бобби, мне в любом случае надо… — подходящий предлог как назло отказался приходить в голову, и Дин только стиснул зубы, понимая, что разговор хочется закончить нестерпимо.       — Не так быстро, парень, — недобрым тоном притормозил его Бобби, то ли разгадав незаконченный неудавшийся блеф, то ли собираясь рассказать что-то. Дин прикрыл глаза, но заставил себя не отключаться. — Мне звонил Сэм, — суховато сообщил Бобби, и сердце моментально ухнуло куда-то в желудок.       — Да ты что, — фальшивая улыбка исказила голос и искривила губы, которые Дин машинально нервно облизал. — Мне должно быть до этого какое-то дело?       — Ты ври, да не завирайся, парень, — голос Бобби немного смягчился, и Дину показалось, что он наяву видит, как тот сокрушённо качает головой и почти беззвучно произносит: «Балбесы». — У него там знамения. Он попросил послать охотников, и я отправил парочку ребят, но, Дин…       — Нет, — отрицание вырвалось, как только в голове забрезжило понимание, к чему клонит Бобби. — Мы с Сэмом всё решили, Бобби. Он идёт своей дорогой, я — своей. И если он влип в какое-то дерьмо, это больше не моя проблема. Он взрослый мальчик и…       — Ну, так не звони мне с заявлениями, что тебе нужно найти дьявола, — неожиданно перебил Бобби, который явно вспылил. Дин опешил и машинально отметил, что, судя по звукам из телефона, Бобби добрался до бутылки с виски. Выпить неожиданно захотелось нестерпимо. — Только и слышу: Бобби мне надо то, мне надо это. Где я должен отыскать тебе дьявола? Из задницы его вытащить? Знамения вряд ли там просто так. И демоны не сами решили устроить пикник на обочине. Так подними уже свою задницу, принцесса, едь туда и выясни у шавок, где их большой босс. Заодно и с Сэмом повидаешься.       — Бобби, — Дин растерянно моргнул, не ожидая такого напора. Желание продолжать возражать разбилось о понимание, что Бобби прав в том, что это неплохой шанс разузнать о дьяволе хоть что-то. — Где это? — сквозь зубы спросил Дин, отказываясь признавать вслух, что в идее есть смысл.       — В Оклахоме. Сейчас отправлю тебе координаты, — крякнул Бобби, явно приложившись даже не к стакану, а к горлышку бутылки. — И, сынок, не спеши спускать на Сэма всех собак. У него теперь тоже жизнь не сахар. И кто-то из вас, упрямых балбесов, должен уже включить мозги.       — Жду координаты, — Дин усилием воли заставил себя ограничиться лаконичным ответом и сбросить звонок, вместо того, чтобы всё-таки запустить телефон в стену.       Тихий писк, информирующий о входящем сообщении, раздался секунд через двадцать. Дин быстро просмотрел его содержание, поджал губы, а затем зашагал к выходу, сообразив, что все вещи остались в мотеле. Недоброе предчувствие заскреблось внутри, заставляя нервничать. Дин сел в Импалу, сглотнул, когда вспомнился Кастиэль на соседнем сидении, а затем решительно завёл мотор.              

***

      

      Люцифер скучающим взглядом оглядел помещение, которое даже на его вкус казалось слишком пустым. Мэг бесшумно появилась буквально в ярде от него и тут же склонила голову. Люцифер махнул рукой, показывая, что от формальностей Ада придётся отвыкать. Мэг быстро согласно кивнула и протянула ему стопку бумаг. Закатив глаза, Люцифер нехотя взял их и начал быстро проглядывать.       — Серьёзно? — гримаса искривила лицо сама по себе. — Обезьянкам действительно настолько скучно живётся? Кто придумал всю эту ересь?       — Отец… Люцифер, — быстро исправилась Мэг. — Они выстраивали, видоизменяли и корректировали свою правовую систему на протяжении веков. В их современном обществе это сложная структура, имеющая…       — Они большие зануды, чем старик когда-либо был, — бесцеремонно перебил Люцифер, небрежно отбросил бумаги в сторону, игнорируя понимание, что изучить их более вдумчиво всё равно придётся, сел в кресло, которое после многократных изменений воспринималось практически идеальным, и закинул ноги на стол. — Ты нашла нам подходящее дело?       — Я старалась, — осторожно отозвалась Мэг, явно либо собираясь сообщить плохие новости, либо опасаясь в чём-то признаться. — От… Люцифер, всё не так просто. Если ты на самом деле хочешь стать практикующим юристом в Америке, придётся учесть очень многие…       — Я учту, — недобро пообещал Люцифер, вновь не позволяя Мэг договорить, и демонстративно пощёлкал пальцами. — Нам с тобой повезло, Мэгги. Один щелчок, и нет проблемы. Так кого мы будем защищать?       — Никого, если проигнорируем все общепринятые правила обезьянок, — Мэг решительно вздёрнула подбородок, похоже, умышленно демонстрируя, что она готова спорить, если придётся. — Я понимаю, что мы можем обойти… что угодно. Но в таком случае нужно хотя бы понимать, что именно мы обходим, — Мэг остановила взгляд на разбросанных теперь по полу бумагах.       Люцифер скривился, осознавая, что изучить документы придётся быстрее, чем хотелось бы. На неуловимое мгновение собственная затея показалась вершиной глупости, но ощущение быстро исчезло, смытое воспоминаниями, которые подтолкнули к действиям. Небрежный взмах руки заставил листы собраться один к одному в руках. Люцифер вздохнул и углубился в теперь вдумчивое изучение.              

***

      

      Сэм нервным жестом взял стакан с водой. Повисшая в воздухе неловкость, рождённая в немалой степени недосказанностью, никак не хотела исчезать. Линдси воткнула вилку в свой салат и слишком жизнерадостно улыбнулась. Сэм натянуто улыбнулся в ответ, понимая, что соглашаться на ужин было большой ошибкой. Здравый смысл резонно напомнил, что выбора Линдси ему не оставила.       — Так что, — Линдси поковырялась в своей тарелке. — Расскажешь, что это за типчики были? Только не втирай про «охотились вместе».       — Хорошо, — Сэм неожиданно для себя почти расслабленно усмехнулся, быстро соображая, как отрекомендовать охотников, присланных Бобби. — Раньше мы вместе работали.       — И где? — живо поинтересовалась Линдси, мгновенно отвлекаясь от лицезрения своей тарелки.       — Эмм, — Сэм неловко улыбнулся, понимая, что ответить нечего, если не врать напрямую, чего очень не хотелось. — Вкусный салат? — понимание, что попытка перевести тему провалилась, пришло сразу же.       — Ага, — Линдси кивнула, скорее демонстрируя, что она всё поняла, чем хоть сколько-то оценивая вкусовые качества блюда. — Я вот просто… Ты из мафии, да? Свидетель под защитой?       — Чего? — Сэм поперхнулся водой, которую успел отпить. — Боже, нет. Линдси, я не из мафии, — улыбка невольно тронула губы.       — Ясно, — Линдси натянуто улыбнулась в ответ. — Вопрос снят. Я поняла, я слишком любопытна. Каюсь.       — Слушай… — Сэм прикусил губу, ощущая лёгкое чувство вины. Слова подбирались тяжело. — У нас с братом было совместное дело. По правде говоря, в работе я был хорош. Но я… допустил несколько ошибок. Натворил дел, которыми нельзя гордиться. Пострадали люди. Много людей.       — О, — Линдси наградила его внимательным взглядом, пригубила воду из стакана, а потом легонько вздохнула: — На чём ты сидел?       — В смысле? — Сэм оторопел. — Сидел? Ты сейчас типа о наркотиках или?.. — неподдельное непонимание заставило вопрос повиснуть в воздухе без окончания.       — Да ладно, — Линдси вздохнула отчётливее прежнего. — Сидел. У меня глаза намётан, — она полезла рукой в карман, выудила жетон трезвости и покрутила его в пальцах. — Три года в завязке.       — Но ты работаешь в баре, — поражённо выдохнул Сэм, моргнул и уставился на жетон.       — Ты тоже, — логично указала Линдси и мимолётно усмехнулась с уловимой горечью. — Послушай, Кит, — Линдси изобразила в воздухе кавычки. — Я тебя не знаю. Да и кто я такая, чтобы давать советы, но одно могу сказать точно. Ни один человек не способен совершить то, что нельзя было бы простить. Нельзя было бы изменить.       — Не все с тобой согласятся, — Сэм грустно улыбнулся, когда перед глазами словно бы наяву встал образ Дина.       — Может, — Линдси пожала плечами. — А с чем согласен ты? — испытывающий взгляд будто бы проник в душу, а Линдси поднялась. — Ты меня извинишь? Пойду, припудрю носик.       — Конечно, — Сэм бегло улыбнулся и схватился за стакан с водой. Линдси ответно улыбнулась и направилась в сторону дамской комнаты. — Я закажу нам десерт, — бросил ей вслед Сэм, понимая, что ужин хочется закончить.       Линдси кивнула и окончательно скрылась из вида, а в голове заворошились тяжёлые мысли. Неуместно вспоминалось знакомство с Джессикой, организованное общими друзьями. Взгляд Дина, который не попытался ни остановить, ни даже задержать в Ривер Пасс. Горькое понимание, что обычная жизнь складывается из рук вон плохо, душило изнутри. Сэм сжал губы.       Мысли переметнулись к дьяволу, и Сэм едва не выругался вслух. Осознание собственной вины и тяжести совершённых ошибок толкало делать хоть что-то, но порыв разбивался о понимание, что приближаться к охоте ему нельзя категорически. Мысли не впечатлились и продолжали крутиться в голове. Осознание, что Линдси нет слишком долго, пришло не сразу.       Сэм быстро прикинул в уме, сколько времени прошло, и вздрогнул, понимая, что не менее четверти часа. По всем раскладам вариантов было только три: Линдси либо решила бросить его, разочаровавшись в ужине, либо ей резко стало плохо настолько, что она не успела даже позвать помощь, либо что-то случилось. Чутьё охотника взвилось мгновенно, безоговорочно голосуя за последний вариант.       Сэм встал и размашистым шагом направился к дамской комнате. Дверь поддалась без сопротивления, и Сэм только мысленно выдохнул, радуясь тому, что в поздний час посетителей в баре почти не осталось. Помещение встретило тишиной и пустотой. Сэм проверил кабинки, которые также оказались пусты, и сжал кулаки, ощущая, как в груди занимается холод.       Ноги сами понесли к запасному выходу, когда мозг логично подкинул знание, что через основной, который был на глазах, Линдси не выходила. Дурное предчувствие усиливалось с каждой секундой. Сэм с ноги открыл дверь и вышел в переулок. Свежий воздух ударил в лицо, а взгляд моментально выхватил Тима, который держал Линдси за горло грамотным захватом. Холод внутри усилился.       — Сэм, — Тим недобро прищурился. Сэм машинально отметил, что тот изрядно перепачкан кровью, а на его руке красуется сильная ссадина. — Ничего не хочешь мне сказать?       — Отпусти её, Тим, — спокойно предложил Сэм, невольно просчитывая лучший угол для атаки. — И мы поговорим о чём угодно.       — Уверен? — недобрая ехидца в голосе Тима быстро подсказала, что ни о каком адекватном разговоре не может быть и речи. Сэм отчаянно пожалел об отсутствии оружия, понимая, что рассчитывать остаётся только на собственные силы. В глазах Линдси застыл ужас. — Теперь ты, значит, хочешь поболтать?       — Я… А где Рэджи и Стив? — быстро поинтересовался Сэм, чувствуя, как кровь в венах холодеет окончательно.       — О, Стив вот точно цел, он… Его кишки разметаны по обочине у магазина «Тысяча мелочей» в Хоули, — с чистой ненавистью выплюнул Тим, заставляя сформироваться понимание, что что-то делать необходимо немедленно.       — Тим, я… Мне жаль, — всё-таки попытался поддержать диалог Сэм, даже понимая, что в этом нет смысла, кроме выигрыша времени.       — Сожалениями тут не отделаешься, Сэм, — Тим скривил губы и сжал руку сильнее. Линдси задушено всхлипнула. — Я уже понял, что от тебя я правды не добьюсь. Но давай я расскажу тебе её сам. Мы приехали в город, схватили демона. Ему на подмогу пришли ещё десять. Один из них, кстати, орал странную фигню про то, что отец велел всем вернуться в Ад. Но они, знаешь ли, его слушать не желали. Стив погиб. Но видишь ли… Тот демон нам кое-что рассказал. Крышесносные подробности о тебе.       — Демоны лгут, — выдавил из себя Сэм, уже понимая, что объяснять что-либо бесполезно.       — Да? — Тим вскинул брови. — Ладно. Я даже не стану предлагать тебе последний шанс сказать правду, Сэм. Мы поступим по-другому.       Сэм дёрнулся, когда в свободной руке Тима появился нож, лезвие которого ярко сверкнуло в ночном освещении фонарей. Линдси дёрнулась, когда оно прижалось к её горлу, и посмотрела на него с мольбой. Сэм сжал кулаки. Понимание, что он заведомо в проигрышной позиции, при условии, что хочет спасти Линдси жизнь, заставляло ярость мешаться с чувством вины.       — Это правда, — сдался Сэм, понимая, что стоит хотя бы попытаться заболтать Тима. — Всё, что сказал демон, правда. Можешь ненавидеть меня, но едва ли у тебя получится сильнее, чем я ненавижу сам себя. Я начал апокалипсис. Я выпустил Люцифера из его тюрьмы. Доволен? Отпусти её.       — Ну как тебе сказать, Сэм… — Тим недобро усмехнулся, и Сэм стиснул зубы, понимая, что рассчитывать на то, что всё разрешится так легко, было глупо. — Я бы, может, и отпустил. Невинная жизнь. Обычно, мы их спасаем. Но вот в чём фокус. Тогда ты вряд ли сделаешь то, что от тебя требуется.       — Требуется? — Сэм нахмурился, теперь действительно не понимая, о чём идёт речь, и резко выдохнул, когда на затылок обрушился сильный удар.       Перед глазами всё завертелось. Смутно понимая, что он рухнул на асфальт, Сэм попытался сесть, но сильные руки не позволили этого сделать. У губ оказалось горлышко стеклянной пробирки. Знакомый запах демонской крови ударил в ноздри и разбудил множество воспоминаний и неукротимую жажду. Сэм сжал губы до боли, но Рэджи, которого сознание всё-таки опознало, разжал их силой.       Кровь, желанная до отчаяния, до одурения, до потери контроля, полилась в рот. Сэм сжал горло, не позволяя ей пройти дальше. Память подбросила образ Дина, который оказался достаточным якорем для того, чтобы сдержаться. Сэм почувствовал, как на лбу выступает холодный пот. Проглотить необходимый до дрожи яд хотелось нестерпимо. На глазах выступили слёзы.       — Вот как всё будет, — Тим заговорил холоднее, больше явно даже не пытаясь скрывать ненависть и презрение. — Ты сейчас халкнешься, пойдёшь и сотрёшь в порошок дьявольских выродков, убивших моего друга. Или она умрёт, — Тим небрежно кивнул головой на Линдси и прижал нож к её шее плотнее. — Но будь уверен, сначала мы с ней достаточно развлечёмся. Всегда был неравнодушен к блондинкам.       — Ты этого не сделаешь, — чуть невнятно проговорил Сэм, переместив кровь во рту за щёку, и готовясь к удару. — Иначе чем ты лучше тех, кого так рвёшься уничтожить?       — По-моему, ты не понимаешь, Сэм, — Тим прожёг его взглядом. — Может, ты всегда и был тем из Винчестеров, кто примерил нимб над головой. Но мы в ряды ангелов никогда не записывались. Стив был моим другом. Он был для меня важен. Эта шлюшка мне безразлична.       — Да пошёл… — начал Сэм, молниеносно поднимаясь на ноги, но рухнул обратно, когда Рэджи, проявив чудеса ловкости, уклонился от его удара и нанёс свой. Безнадёжность занялась внутри, подсказывая, что у него нет выхода. Сэм ударил кулаками по асфальту. — Да пошёл ты нахрен, — безудержная ярость, знакомая только тем, кто оказывался в безвыходной ситуации, опалила огнём. Сэм сдался и проглотил кровь, видя в этом единственный оставшийся шанс. Сила разлилась по венам мгновенно, будто в кровь впрыснули чистый наркотик. — Прежде чем мне угрожать, тебе стоило подумать, что ты для меня просто очередная охотничья шлюшка.       Больше ничем не сдерживаемая ярость рванулась на волю. Сэм удовлетворённо сверкнул глазами, когда нож вылетел из руки Тима и ударился об асфальт в нескольких ярдах от них. Рэджи, попытавшийся вновь его ударить, пролетел по воздуху и впечатался в мусорный бак, по которому стёк. Сэм вздрогнул, когда изменившееся зрение позволило рассмотреть, что тот пробил себе голову.       Сожаление шевельнулось на понимании, что убивать людей нельзя, но быстро поглотилось туманом, заполнившим разум. Сэм пошёл вперёд, силой отшвырнув Линдси в сторону. Первый же удар заставил кровь вскипеть. Тим чудом сохранил равновесие, стёр кровь с губ и глянул на него с чистым отвращением. Сэм недобро усмехнулся и ударил снова. И снова. И снова.       Контроль канул в небытие. Наличие живого врага, которого можно было заставить ответить за всё, пьянило. Кровь разлеталась во все стороны, брызгами усеивала асфальт, омывала руку, сжатую в кулак. Границы стирались, а потребность получить ещё крови, стала единственной важной. Сэм с холодным удовлетворением смотрел, как лицо Тима превращается в кровавую кляксу.       — Сэм, — отчаянный крик Линдси заставил вернуться в реальность. Сэм отдёрнул руку, которая могла бы нанести последний, решающий удар. — Нам надо сваливать. Кто-то вызвал копов.       — Ты… — медленно начал Сэм, не сомневаясь, что глаза у него сейчас чернее самой безлунной ночи. — Уходи, Линдси. И забудь всё, что ты тут видела. Для твоего же блага.       — Я не уйду без тебя, — Линдси мотнула головой в знак отрицания, хотя её страх, казалось, можно было пощупать. — У меня есть немного налички. И машина. Пойдём, пожалуйста.       — Я… — Сэм замер на мгновение, не понимая, как кто-то, кто видел всё происходящее, да ещё и оказался заложником, может всерьёз предлагать подобное. — Линдси, у тебя шок. Это пройдёт. Просто иди домой и не признавайся, что была здесь, как бы тебя ни допрашивали.       — Сэм… Ты же Сэм, да? Я не собираюсь… Можешь мне не верить, но я вижу людей. Ты хороший человек, что бы ты сейчас ни сделал. Я не брошу тебя на растерзание копам. Или мы уходим вместе, или вместе остаёмся, — Линдси упрямо вздёрнула подбородок и нервно сжала руки в замок.       — Ладно, — быстро согласился Сэм, слыша приближающиеся сирены. Понимание, что с Линдси можно разобраться после того, как они избавятся от полиции, толкнуло действовать. — Я не… Куда? Это маленький городок.       — Тебе повезло, что я живу в нём всю жизнь, — Линдси мимолётно усмехнулась дрожащими губами, схватила его за руку и потянула в темноту.