Пять минут вечности

      

Два месяца спустя

      

      Сэм отхлебнул кофе и потянулся к утренней газете. Линдси, явно только что из ванной, приблизилась, на ходу растирая волосы полотенцем, и привычно коснулась его губ лёгким поцелуем. Сэм отвлёкся от газеты, которую успел только развернуть, и не менее привычно задержал Линдси за запястье, не позволив отойти, дёрнул на себя и поцеловал полноценно. Капли воды осели на футболке.       — Доброе утро, — улыбка, не требующая ни малейшего усилия, сама легла на губы. Сэм помог Линдси откинуть на спину мокрые волосы, что она тщетно пыталась сделать из неудобной позиции, когда оказалась сидящей у него на коленях, и протянул ей свою кружку кофе. — Будешь? Или гордо предпочтёшь налить себе сама?       — Вот ещё, — Линдси фыркнула, сделала большой глоток, а затем на пару порядков нежнее добавила: — Я просто налью нам обоим вторую порцию.       — Договорились, — Сэм усмехнулся, нехотя разжал руки, когда Линдси явно вознамерилась встать, и всё-таки вернул своё внимание газете, после того как уведомил: — На кухне есть яичница, тосты и овощи.       — Мм, серьёзно? — Линдси, которая успела вновь начать растирать волосы, остановилась и вскинула брови: — Сегодня вроде не четверг. А значит, завтрак готовлю я.       — Я не могу сделать твоё утро приятнее? — Сэм приподнял брови в ответ, стараясь не думать, что порыв в немалой степени продиктован ночной охотой на демона.       — Можешь, если ты снова не вбил себе в голову, что должен искупать передо мной несуществующие грехи, — Линдси повесила полотенце на спинку стула и подошла обратно. — Сэм, я понимаю, где ты был ночью. Понимаю, что ты не прекратишь пить эту дрянь, пока не уничтожишь дьявола. Я не в восторге, но я смирилась, потому что понимаю, что лучшее, что я могу сделать, это помочь тебе его найти и убить. И быть рядом потом. Потому что я как никто знаю, как сложно избавляться от зависимостей.       — Слушай, я… — Сэм почесал шею, откинулся на спинку стула и отвёл взгляд. — Я до сих пор не понимаю, почему ты вообще остаёшься рядом со мной.       — Ну, — Линдси усмехнулась, перекинула свою ногу через его и села ему на бёдра. Тонкие пальцы прошлись по волосам, прочесывая, а взгляд Линдси стал серьёзным. — Ты хороший парень, Сэм. Никто не убедит меня в обратном. Ты трахаешься как бог. И у тебя израненная душа. А я немножко знаю, что это такое. Я просто надеюсь… Я не хочу стать твоей второй Руби. Но я понимаю, что шансов против дьявола у любого человека маловато. Так что…       — Я… Спасибо, Линдси. За всё, — лаконичная благодарность, казалось, не выражала ничего, но Линдси только приникла к его губам безумно нежным поцелуем на мгновение, а потом встала и легко улыбнулась. — Пожалуй, соображу нам сэндвичи. В холодильнике вроде оставалась рукола и должна найтись индейка. Обещаю поделиться, если ты будешь вести себя хорошо.       — Ты чудо, — Сэм искренне улыбнулся, понимая, что еды, помимо двух кружек кофе у него не было, несмотря на приготовление завтрака.       Линдси забавно фыркнула и ушла на кухню. Сэм подавил вздох, отогнал мысли, что её неизбежно ждёт та же участь, что постигла Джессику и вообще всех, кто оказывался рядом с ним и начинал значить хоть что-то, и углубился в просмотр неоднократно откладываемой газеты. Фотография на первой полосе невольно привлекла внимание. Сэм сосредоточился.              «Практикующий юрист Николас Шайн взялся за самое резонансное дело последнего года. Шансы на его победу оценивались как один к миллиону, но присяжные вынесли оправдательный вердикт. Этот загадочный парень имеет все шансы научить Америку верить в чудеса».              Сэм чуть прищурился, разглядывая фотографию внимательнее. Успешный юрист, сделавший головокружительную карьеру буквально за пару месяцев, вызывал здоровые подозрения и привлекал внимание, но не так, как его ассистентка, которая, казалось, не отходила от него ни на шаг даже тогда, когда он шёл в уборную. Руки невольно сжались в кулаки.       В голове прокрутились все статьи о Николасе Шайне, на которые он натыкался за последние три дня. Сэм запустил ноутбук, не сводя глаз с фотографии, где Мэг в деловом красном платье мило улыбалась на камеру. Ярость, теперь никогда не утихающая полностью, взметнулась с неистовой силой. Память исправно подсунула смерть отца и Бобби в инвалидной коляске.       — Мм, мне уже начинать ревновать? — шутливо вопросила Линдси, которая подошла бесшумно и поставила перед ним тарелку с сэндвичами и кружку свежего кофе. — Это третье утро, когда я застаю тебя за лицезрением этого парня. Он, конечно, хорош. Я даже думала, что он мог заключить сделку с демоном перекрёстка. В нашей стране так быстро успешными становятся либо в Голливуде на актёрском поприще и то далеко не всегда, либо не становятся вообще. Но, исходя из всего, что я о нём нашла, сделка должна была быть как минимум с самим дьяволом.       — Спасибо, — Сэм мимолётно тепло улыбнулся, подцепил один из сэндвичей и откусил приличный кусок. Прожевал и мрачнее, чем собирался, продолжил говорить: — Может, и с дьяволом. Не вижу других причин, зачем бы ей, — Сэм небрежно ткнул пальцем в силуэт Мэг на фотографии, — следовать за ним тенью.       — Она демон? — Линдси привычно схватывала налету. — Серьёзно? В смысле… Ну да, внешность обманчива. А ты знаешь это потому, что?..       — У нас долгая история знакомства, — Сэм поморщился, когда воспоминания нахлынули с новой силой. — Ничего личного. Но она… Сделала мне и Дину достаточно дерьма. Я понимаю, что теоретически есть шанс, что это просто девушка. А демон из неё ушла. Но практически… Шайн выглядит весьма загадочной личностью, и я уверен, что за этой загадочностью стоит что-то сверхъестественное.       — Так, может, этот Шайн заключил сделку с ней? — Линдси присела на край стола, взяла кружку с остывшим кофе и сделала глоток. Сэм машинально открыл рот, собираясь предложить ей более свежий, но быстро закрыл, когда память подбросила напоминание, что в отличие от него самого, Линдси по возможности предпочитает именно холодный кофе. — В смысле я понимаю, что никакой демон перекрёстка не стал бы таскаться за клиентом десять лет, но, может, какие-то особые условия.       — Может, — Сэм потёр подбородок, быстро набрал запрос в поисковике, когда ноутбук включился, и щёлкнул первое попавшееся видео из выданных ответов.              — Роб Бенедикт, Вашингтон Пост. Мистер Шайн, дело Обрайна обещает стать самым громким процессом как минимум пары десятилетий. Что вы чувствуете, добившись оправдательного приговора для человека, который совершил несколько громких ограблений и жестоко убил трёх людей?       — Я чувствую совершившуюся справедливость, — ровный невозмутимый ответ вызвал буйное оживление среди журналистов. — Виновен ли тот, кто нажал на курок по незнанию, будучи марионеткой? Как вы считаете, мистер Бенедикт? Что скажете вы сами, если к вам применят, положим, гипноз и отправят вас убивать?       — Но официальных свидетельств, что подсудимый находился под воздействием…       — Я бы попросил. Дэвид Обрайн уже, — Николас демонстративно посмотрел на дорогие наручные часы, — час, как полноправный свободный гражданин Соединённых Штатов Америки.       — Разумеется. Но я вынужден настаивать на ответе, — журналист явно не желал успокаиваться. В глазах Николаса промелькнуло откровенно недоброе выражение, но быстро исчезло. — Вы считаете, что мистер Обрайн действовал не по своей воле? Вы представили суду доказательства этого? Поэтому присяжные вынесли?..       — Присяжные проявили благоразумие, человеколюбие и понимание, что никто из нас не застрахован от того, чтобы оказаться в жуткой ситуации, — Николас бесцеремонно перебил, но сделал это настолько ловко, что, казалось, никто даже не обратил внимания. — В любом случае, я верю, что на всё воля божья, — тонкая ирония явно осталась незамеченной толпой. — Сегодня она такова, что человек, который перенёс множество тягот и лишений не по своей воле, обрёл свободу. Разве не она самое ценное, что может быть? Очевидно, сегодня Бог был милосерден к творению своему. А во что верите вы, мистер Бенедикт?       — Я… — журналист, который и сам казался загипнотизированным, замешкался, и со всех сторон посыпались новые вопросы, но Николас, не отвечая больше ни на один из них, решительно пробился сквозь толпу к роскошному автомобилю вместе с Мэг, которая следовала за ним по пятам.              — А он умён и хитёр, — Линдси склонила голову к плечу, когда видео закончилось, и сделала очередной глоток кофе. — Если Америку чем-то и было легко подкупить всегда, так это верой в Бога и благотворительностью. Он неплохо играет на первом, и вроде я видела где-то в газетах, что активно занимается вторым.       — Здесь что-то не так, — Сэм покачал головой, бегло проглядывая статьи, преимущественно построенные на живых интервью с Шайном, выданные по запросу вместе с видео.              — Мистер Шайн, кто-то зовёт вас новым Робин Гудом нашего времени, а кто-то обвиняет в алчности. Что вы можете сказать по этому поводу?       — Что людям стоит меньше думать о других и клеить на них ярлыки и больше внимания уделять своему духовному развитию.              — Мистер Шайн, недавно вы заявили, что ваша единственная цель это достижение справедливости в любой, даже самой неоднозначной ситуации. Можем ли мы считать, что под справедливостью вы подразумевали неукоснительное следование букве Закона?       — Вы можете посчитать тех невиновных, которых я уберегу от её карающей длани.              — Мистер Шайн, что сподвигло вас так кардинально изменить свою жизнь и стать практикующим юристом? Гибель вашей семьи сыграла в этом?..       — Без комментариев.              — Мистер Шайн, многие задаются вопросом, метите ли вы в сенат. Ваш головокружительный взлёт привлёк внимание и…       — А что, президент уже беспокоится о сохранности своего кресла?              — Мистер Шайн, что вы думаете о деле Суони Шредингер? Многие считают, что оно по вашей части. Некоторые даже делают ставки, рискнёте ли вы?..       — Я думаю, что вы можете поцеловать меня в зад.              — Слушай, я согласна, что он… странный чувак, — осторожно начала Линдси. — Но ты уверен, что стоит?..       — Я уверен, что демоны, входящие в личное окружение дьявола, не станут неотрывно сопровождать обычного юриста, — грубовато перебил Сэм, но тут же послал Линдси извиняющий взгляд. — Линдси, я понимаю. Всё понимаю. Она может быть уже не демоном. Парню могло просто повезти по жизни. Но чутьё говорит мне совсем другое. Так или иначе, в этой истории что-то не так.       — Ладно, — Линдси быстро кивнула, залпом допила кофе и встала. — Тогда, полагаю, мы здесь не задержимся.       — Если тебе не трудно, собери, пожалуйста, вещи, — попросил Сэм, попутно согласно кивая на утверждение Линдси. — Мы едем в Вашингтон.              

***

             — Лин Колсон, ФБР, — жетон привычно скользит в руку, Дин легко демонстрирует его и убирает в карман. — Ответите на пару вопросов, шериф?       — Что здесь забыло ФБР? — тучный мужчина в форме хмурится, но кивает, явно не желая, чтобы его слова расценили попыткой противодействия. — Гарбер маленький городок. Здесь уже много лет не случалось ничего страшнее, чем собака, изгадившая чужой газон.       — Чудно, — Дин растягивает губы в неискренней улыбке и машинально поправляет галстук. — Но сейчас здесь четыре трупа, один почти труп, и я бы сказал, что у вас проблемы, шериф. Так как было дело?       — Дерек Болдуин, — неожиданно представляется шериф и у Дина на мгновение мелькает мысль, что тот полицейский настолько же, насколько он сам агент ФБР, но быстро исчезает. — Тут такое дело, Колсон, что мы сами ничерта не понимаем. Среди погибших нет местных. Двое из соседнего города, а ещё двое вообще из других штатов. Один из них находился в розыске. Но вы и сами всё это уже знаете. В общем, тот парень, что выжил, несёт какую-то чушь. Говорит, что одного его друга убили демоны. А второго — какой-то парень, который напился их крови. У парня явно тяжёлое сотрясение мозга и, возможно, он просто страдает галлюцинациями, но он не похож на психа. Мы думаем, что где-то в соседнем городе мог существовать какой-нибудь сатанинский культ. Может…       — В какой вы сказали он больнице? — бесцеремонно перебивает Дин, чувствуя, как в венах холодеет кровь.       — Я не говорил, — Дерек растерянно моргает, но быстро добавляет: — Его только собирались увозить. Вот там стоит карета Скорой…       Дин не утруждает себя необходимостью дослушивать, обходит шерифа и быстрым шагом подходит к машине, которая разбивает темноту мигающими фонарями, закреплёнными на крыше. Лежащий на каталке парень, чьё лицо выглядит так, словно его переехал каток, бросается в глаза сразу же. Один из врачей пытается преградить дорогу, но отступает, рассмотрев продемонстрированный жетон.       — Тим, — Дин оглядывается, убеждается, что на пару ярдов от них никого нет, и мысленно плюёт на притворство. — Понятия не имею, слышал ли ты обо мне, но я Дин Винчестер. Бобби…       — Не подходи ко мне, — выбитые зубы и травмы в целом делают фразы нечёткими, заставляют разбирать слова почти интуитивно, а Тим пытается шарахнуться в сторону, но фиксирующие ремни не позволяют ему этого сделать. — Он… Твой брат… Псих. Мы дали ему кровь… Чтобы он отомстил за Стива. Он убил Рэджи. И убил бы меня, если бы… не его девка. Не подходи… — длинная речь отбирает, очевидно, последние силы и Тим замирает, явно лишившись сознания.       — Достаточно, — холодный голос врача, в котором угадывается возмущение, раздаётся прямо над ухом. — Агент Колсон, я всё понимаю, но пациент…       Врач продолжает что-то говорить, сыплет терминами, теснит его в сторону, но Дин уже не реагирует. Взгляд бездумно устремлён вдаль, где горит ночными огнями мотель, но Дин его не видит. Пустота, возникшая внутри после первой же фразы шерифа о демонах и крови, стремительно заполняется горечью, которую, Дин знает это наверняка, не заглушить алкоголем. Не заглушить ничем.       Память не сохраняет, как он идёт к Импале, садится на водительское сидение и бездумно сжимает руль. Мысли теснятся, множатся, но не желают обретать упорядоченность. Дин трясет головой, берёт телефон и набирает номер Бобби. Единственная мысль выделяется ярче других и стремительно превращается в навязчивую идею, пока он слушает гудки.       — Сынок? — голос Бобби звучит откровенно встревожено. — Мог бы и позвонить старику раньше. Или тебе дорогу скрасила?..       — Стив и Рэджи мертвы, — Дин неотрывно смотрит сквозь лобовое стекло, пока идея окончательно укрепляется в голове.       — Проклятье, — в голосе Бобби неприкрытая досада, и Дин слышит, как тот в отчаянии бьёт кулаком по своей коляске. — Демоны?       — Да, Стива, — Дин и сам мимолётно изумляется тому, как спокойно звучит его голос. — Рэджи убил Сэм, Бобби. Он снова на этой дряни. Сделал из Тима бифштекс. Я…       — Проклятье, — повторяет Бобби, а досада в его голосе сменяется болью. — Сынок, его надо найти. Мы…       — Нет, Бобби, — Дин перебивает мгновенно, запрещая себе разбираться с чувствами и эмоциями, которых становится всё больше с каждым мгновением. — Я не стану искать Сэма. Мне до смерти осточертело бегать за ним и спасать его даже не от монстров, а от самого себя. Считай, что брата у меня больше нет, Бобби. И давай уже сосредоточимся на том, что по нашей планете всё ещё бегает дьявол, желающий превратить её в один большой факел. И раз уж пернатые сукины дети свалили, кто-то должен его остановить.       — Дин…       — Или помоги мне выследить эту тварь, Бобби, или забудь мой номер телефона, — Дин перебивает резко, непреклонно и смутно осознаёт, что по щекам катятся холодные, непрошеные слёзы.              Дин с трудом заставил себя открыть глаза, приподнял голову, но тут же уронил её обратно на подушку, когда в затылке и висках прострелила острая боль. Сон ускользнул, но это виделось меньшей из проблем. Попытка вспомнить, сколько он выпил вчера, только принесла понимание, что после седьмого стакана виски считать он перестал. Телефон настойчиво звонил явно не впервые.       Протянув руку, Дин вслепую нашёл аппарат и поднёс его к лицу. Зрение отказалось фокусироваться, и номер Бобби, который расплывался, удалось опознать с трудом и не с первой попытки. Лежащая рядом девушка зашевелилась, что-то недовольно простонала, а потом села, прикрывая лёгким покрывалом грудь, и приложила свободную руку ко лбу.       — Моя голова, — жалобно простонала девушка, что принесло новый прострел боли в висках. Дин поморщился. — Боже, выключи эту дрянь.       — Слушай, Трейси, — начал Дин, смутно понимая, что девушку надо выпроводить как можно скорее, а Бобби — перезвонить.       — Я Трикси, урод, — девушка бросила на него взгляд, в котором резко проступила злость, вскочила с кровати, быстро собрала свои вещи, разбросанные по всей комнате, и удалилась в ванную.       Дин мысленно выдохнул, малодушно радуясь, что то, что могло стать проблемой, ей не стало, разблокировал телефон и быстро нашёл телефон Бобби. Здравый смысл попытался подсказать, что стоило бы сначала хотя бы попытаться привести себя в порядок, но Дин только мысленно махнул рукой, понимая, что Бобби не привыкать. Хлопнула входная дверь. Дин нажал на вызов.       — Да, — буркнул в трубку уже после второго гудка Бобби, который, судя по звону посуды, явно пытался соорудить себе еду.       — Эмм, привет, — Дин попытался выдержать жизнерадостный тон, но раскалывающаяся голова не оставила на это шансов. — Что у тебя, Бобби?       — У меня яичница, — ворчание моментально стало в разы более хмурым. — А у тебя, как я понимаю, очередное похмелье и очередная девица.       — Трейси уже ушла, — Дин попытался отшутиться, но быстро сообразил, что получилось из рук вон плохо. — Или она сказала, что она Трикси. Проклятье. Бобби, у меня в башке колокола утренний звон наяривают. Давай пропустим нотации и перейдём к делу.       — Я нашёл демона, у которого по слухам находится кольт, — Бобби помолчал несколько секунд, но в итоге всё-таки начал выдавать информацию, хотя и куда более сухим тоном, чем делал это обычно. — По крайней мере, он обитает на Земле.       — Бобби, ты очешуенен, — упоминание кольта, который они искали уже месяц, с тех пор как случайно узнали, что он не сгинул вместе с Лилит, почти заставило окончательно протрезветь и начать игнорировать все неприятные последствия вчерашнего запоя. — Куда ехать?       — Ты не пойдёшь один, — категоричный тон Бобби не располагал спорить. — Поднимай свою нежную задницу, принцесса, и дуй ко мне.       — Бобби…       — Немедленно, — Бобби повысил голос, а затем из трубки донеслись короткие раздражающие гудки.       — Очешуенно, — буркнул Дин себе под нос, поднялся и нехотя поплёлся в ванную комнату, понимая, что перезванивать и пытаться спорить с Бобби, когда тот настолько зол, просто бесполезно.              

***

      

      Люцифер плеснул в бокал виски, ослабил тугой узел галстука и подошёл к панорамному окну. Даже понимание, что с обзором с высоты полёта не сравнится ничто, не помешало оценить завораживающий вид на вечерний город. Люцифер несколько секунд бездумно смотрел на многочисленные мерцающие огни, а затем отпил из бокала. Горечь на языке неожиданно пробудила воспоминания.              — Сэм, я сделаю, что угодно, — горячий шёпот, похожий на шёпот больного лихорадкой, заставляет поморщиться, но не отступить. — Я не знаю. Я больше не знаю, чего ты хочешь. Но если ты скажешь мне, я найду возможность…       — Какую возможность, Люцифер? — Сэм резко оборачивается и его взгляд холоден настолько же, насколько и голос. Что-то внутри ехидно подсказывает, что это карма. Люцифер раздражённо дёргает щекой и пытается вспомнить, когда последний раз голос Сэма звучал иначе. Память подбрасывает только мольбы, которые были где-то в самом начале. К горлу подкатывает тошнота. Себя на мгновение хочется убить за жестокость, проявляемую к Сэму неоднократно ранее. — Возможность исправить вот это всё? — Сэм демонстративно обводит рукой окружающее пространство, которое представляет собой выжженную пустыню, повсеместно усеянную остатками тел, засыпанных пеплом. Взгляд падает на мёртвого тигра, который посмертно продолжает сжимать в пасти недоеденного человека, и что-то противно сжимается в груди. — Возможность организовать чудо, которое позволит мне хотя бы допустить мысль, что я смогу себя когда-нибудь простить?       — Сэм, я… — слова теряются, путаются, и Люцифер замолкает. Потребность говорить с Сэмом продолжает дёргать изнутри, и уже через несколько мгновений Люцифер пытается снова: — Сэм. Я… Я хотел бы исправить…       — Да что исправить, Люцифер? — Сэм срывается на крик. — Что, твою мать, ты собрался исправить? Ты вернёшь к жизни шесть миллиардов человек? Отстроишь заново планету? Воссоздашь Небеса? Или найдёшь способ убить меня в прошлом раньше, чем я приеду в проклятый Абилин?       — Убить?.. — горло пережимает таким спазмом, что продолжать говорить становится катастрофически невозможно. В голове никак не хочет укладываться понимание, что Сэм разговаривает с ним, ест с ним, занимается с ним сексом, и при этом продолжает его ненавидеть. Холод изнутри и снаружи начинает напоминать два вала, которые грозят расплющить, зажав между собой. — Сэм, если я тебе настолько ненавистен…       — Ты? — Сэм горько смеётся, откидывает голову, но быстро опускает её обратно, очевидно, не выдерживая вида тяжёлого мрачного неба без звёзд, как это случалось уже не раз. — Ты не понимаешь, Люцифер. Мне не за что тебя ненавидеть. Ты ровно тот, кем был и обещал быть. Ты открыто говорил, что желаешь уничтожить эту планету. Ты никогда не отрицал, что ты являешься дьяволом. Я не ненавижу тебя, Люцифер. Я ненавижу себя. И если бы я только мог, я предпочёл бы смерть. Но мне не дано даже этого. И, полагаю, это моё заслуженное наказание.       — Сэм… — потребность утешить пробивает себе дорогу сквозь дурман никогда не гаснущей до конца злости, но остаётся невостребованной, когда Сэм уворачивается от объятия и отходит к разгорающемуся костру.              Люцифер тряхнул головой, отгоняя яркую картинку, и поморщился, заметив, что от бокала остались осколки, а рукав белоснежной рубашки пропитался кровью. Небрежный щелчок быстро ликвидировал последствия досадного недоразумения. Люцифер отошёл к низкому столу, где осталась стоять бутылка, наполнил бокал заново, на этот раз до краёв, и залпом выпил.       — Люцифер, — уже знакомый голос едва не заставил вздрогнуть от неожиданности.       — Мишель, — Люцифер натянул на лицо подобие улыбки и повернул голову, сразу же сталкиваясь с серьёзным взглядом, в котором тенью отражалась тоска. — Какая неожиданность. Каким ветром, братец? С Небес нынче попутный не дует. Или ты случайно пролетал мимо?       — Не случайно, — Михаил явно нехотя разорвал зрительный контакт и как-то машинально начал осматриваться. — Я хотел тебя увидеть.       — Да что ты? — Люцифер достоверно изобразил удивление, для чего даже не пришлось прикладывать особых усилий. — Ты ударился головой, пока падал со своего небесного трона? — с приторной, насквозь фальшивой заботой поинтересовался Люцифер, безжалостно давя множество эмоций, вспыхнувших на осознании, что Михаил явно не собирается так просто уходить.       — Люцифер, — уголки губ Михаила приподнялись в намёке на улыбку, но он быстро исчез. — Я… — Михаил запнулся, а на его лице резко проступила растерянность. — Даже не предложишь мне выпить? Разве не так у людей принято встречать гостей?       — Званых гостей, Мишель, — уточнил Люцифер, но создал второй бокал и наполнил его виски на треть. — Что-то не припомню, чтобы я тебя приглашал. Надеюсь, виски устроит? Или непогрешимому правителю Небес требуется исключительно амброзия?       — Устроит, — Михаил усмехнулся краешком губ, подошёл ближе и забрал протянутый бокал. Люцифер судорожно сглотнул, отказываясь думать о том, что давно непроходящее чувство одиночества мгновенно стало выносимее в разы. — Я хотел… — Михаила вновь не закончил фразу, демонстрируя настолько несвойственную ему нерешительность, что Люцифер невольно вскинул брови.       Михаил полез в карман джинс, достал оттуда небольшой бумажный прямоугольник и сжал его в пальцах. Люцифер против воли ощутил, как разгорается любопытство. Память не пожелала выдать ни единого момента, когда Михаил мялся или был не уверен в себе или в своих действиях. Осознание, что неплохо подходящие друг другу пуловер и джинсы явно выбраны не сосудом, только добавило вопросов.       — Мишель? — всё-таки поторопил Люцифер, когда повисшее молчание недопустимо затянулось.       — Я хотел, чтобы ты узнал первым, — неожиданно выдал Михаил и протянул ему, похоже, визитку. Люцифер моргнул и замер, так и не взяв её, когда разошедшаяся как никогда память подбросила воспоминание столь давнее, что, казалось, оно просто не могло быть ни из этого мира, ни из этой жизни. — Я… — Михаил осёкся, очевидно, заметив, что что-то не так, и Люцифер невольно посмотрел ему в глаза, нечаянно утягивая в просмотр и его.              Люцифер взрывает метеориты прицельно и методично. Счёт давно идёт на сотни, но полыхающую злость и едкую ревность это успокоить не помогает. Люцифер задумчиво смотрит на ближайшую звезду. Одной больше, одной меньше, — какая разница, если их неисчислимо много.       — Я трижды обыскал Небеса. Дважды — Землю. Ты ничего не хочешь объяснить, Люцифер? — голос Михаила раздается где-то за спиной неожиданно и звучит строго. — Я просил тебя не исчезать без предупреждения.       — Я подумал, что ты не заметишь в общей куче. Одним пернатым больше, одним меньше, — какая разница, Михаил? — слова колкие как острие ангельского клинка, но Люцифер не жалеет об этом. Это хоть какой-то способ выместить обуревающие чувства, к тому же на том, кто их причина. — Ты что-то хотел?       — Люцифер, я не понимаю, — Михаил перемещается мгновенно и оказывается напротив, совсем близко. — Ты злишься? На что?       — Тебе-то что, Михаил? Или тебе не хватает для разговоров пары сотен пернатых, которые летают за тобой как стая этих противных насекомых, которых отец развел на Земле, и заглядывают тебе в рот? Так позови ещё, у нас же много братьев и сестёр, ещё на пару стаек хватит, — Люцифер понимает, что переходит все дозволенные границы, явно показывая вызов, но остановить бессильно даже знание, что Михаил бывает не менее строгим, чем отец, и может наказать.       — Люцифер. Ты никогда не позволял себе так со мной говорить. Я в замешательстве. Я тебя чем-то обидел? — Михаил почему-то спрашивает без злости, и Люцифер немного остывает, но полностью злость и ревность уходить всё равно не желают.       — Оставь меня в покое, — требует Люцифер, но запал уже сильно угас и получается не особо убедительно.       — Дело в том, что я проводил время не с тобой? — неожиданно попадает прямо в цель Михаил, а от него расходится волной родное и нужное тепло.       Люцифер собирается протестовать и спорить и обдумывает, не удрать ли на другой конец галактики, где Михаил найдёт его всё-таки не сразу, когда мощные крылья обнимают и лишают возможности лететь. Люцифер яростно сопротивляется, хотя и не в полную силу. Драться с Михаилом всерьёз — это то, что Люцифер не хочет даже представлять.       Они куда-то перемещаются, и Михаил его отпускает. Недовольство кипит, захватывает все существо, но сильно сдаёт позиции, когда Люцифер понимает, что они определённо на Земле, то ли посреди пустыни, то ли какой-то равнины. Всё вокруг окрашено в оранжево-красные тона заходящего солнца.       — Зачем ты меня сюда притащил? — Люцифер пытается говорить зло или хотя бы недовольно, но от обоих чувств остались только призрачные тени, которые стремительно истаивают. Их не хватает, чтобы достаточно насытить голос. — Я собирался взорвать звезду, — всё-таки добавляет Люцифер.       — Мы посмотрим закат. А потом можем слетать в Эдем или побыть в Небесном саду. Только вдвоём, — это не приказ, но и не просьба. Михаил вроде бы просто предлагает, но делает это так, что отказаться нет возможности. Люцифер пытается поймать злость, но её не осталось. Обида, и та стёрлась, уступив неуверенной надежде. — Ты согласен? — всё-таки уточняет Михаил и снова обнимает крыльями.       — Ну, если тебе так сильно надо, — отвечает Люцифер как можно безразличнее, чтобы скрыть ликование.       И даже то, как быстро он забывает обо всём, включая размолвку, любуясь плавящимся солнцем вместе с Михаилом, который продолжает держать его в надёжном объятии, не вызывает ни капли злости.       — Что, Мишель, соскучился по закатам на Земле? — Люцифер выпалил первый же хотя бы относительно отстранённый вопрос, который пришёл в голову, стараясь выдержать максимально небрежный и чуть глумливый тон, но умолк, когда поймал тяжёлый взгляд Михаила. Всё ещё протянутая визитка неожиданно показалась спасением. Люцифер быстро выхватил её, заставил себя сосредоточиться и машинально прочёл вслух: — Доктор Майкл Ньюман. Нейрохирург. Это шутка, Мишель?       — Не большая, чем Николас Шайн, который так доблестно защищает людей от ошибок правосудия, — Михаил странно тряхнул головой, будто хотел отогнать что-то навязчивое или мешающее, сделал глоток виски и чуть пожал плечами.       — И ты думаешь, я поверю, что тебе просто приспичило поиграть в доброго доктора-самаритянина, Мишель? — Люцифер небрежно отбросил визитку на стол и дёрганым движением вновь наполнил свой бокал.       — У меня было достаточно времени на размышления, Люцифер, — Михаил ощутимо напрягся и отошёл к окну, где остановился и устремил взгляд куда-то вдаль. — Поначалу я задавался вопросом, почему ты был так спокоен, когда говорил со мной. Но потом я понял, что ты нашёл своё отмщение мне в том будущем, которое благодаря тебе, надеюсь, уже не произойдёт никогда.       — Только легче не стало, — Люцифер скривил губы, сам не понимая, порыва откровенности, который охватил вдруг с неистовой силой. — Думать, что я тебя ненавижу, было просто. Но когда я тебя убил, я не получил удовлетворения, не ощутил радости. Пришла только бесконечная боль, Мишель.       — И всё, что тебе довелось увидеть потом, её только усугубило, — горько отозвался Михаил, залпом допил свой виски и обернулся. — Люцифер, я… Возможно, нам уже ничего и не исправить. Но я хотел бы попытаться.       — Ну, само собой, Мишель, — Люцифер возвёл глаза к потолку, ощущая облегчение, когда привычный вне судебных залов ехидный тон вернулся как по щелчку. — Мир, дружба, жвачка? Казино, девочки и джинсы на двоих? Какой из тебя врач, Мишель? Ты об обезьянках-то знаешь только то, что у них есть конечности.       — Ты действительно считаешь, что в Рай попало так мало нейрохирургов? — Михаил сдержанно, но полноценно улыбнулся, подошёл, остановился буквально в паре футов, что едва не побудило отступить назад, и сам долил себе виски. — Люцифер, я… Я очень виноват перед тобой. Я причинил тебе боль и предал твоё доверие. Я понимаю. Но я прошу у тебя шанс хотя бы попробовать всё исправить.       — Да иди ты в задницу, Мишель, — выпалил Люцифер, понимая, что Михаил не может знать, насколько больную тему задел, но не в силах сдержать бессильное раздражение. Многочисленные фразы Сэма, произносимые в разных обстоятельствах и формулировках, но неизменно отражающие безнадёжность, с бешеной скоростью закрутились в памяти. — Я… Хоть собак лечи, мне пофиг.       — Если ты не возражаешь, я хотел бы… хотя бы иногда видеться с тобой, — Михаил замер, очевидно, ожидая ответа, и Люцифер едва не выругался вслух.       — Это свободная страна, Мишель, — натянутая улыбка быстро превратилась в кривую гримасу. Люцифер прикрыл глаза, неожиданно ощущая почти человеческую усталость. — Чего ты от меня хочешь? Сопливых признаний, что ты скрасил мой вечер, не будет. И ты, и я знаем, что я не могу запретить тебе появляться где-либо, включая эту квартирку. Я… Раз уж ты даже научился пить виски, как взрослая обезьянка, возможно, это будет забавно.       — Спасибо, — Михаил тронул его за запястье. Люцифер вздрогнул, чувствуя, как мощная волна тепла прошлась по всему телу, которое уже давно ощущалось исключительно своим. — Я хотел поздравить тебя с делом Обрайна. Ты был великолепен.       — Это было закрытое слушанье, — Люцифер закатил глаза и на этот раз умышленно скорчил гримасу. — Но заскучавшим правителям Небес законы не писаны, да, Мишель?       — Я хотел удовлетворить свой интерес, — Михаил чуть пожал плечами, явно не видя в своём поступке ничего неправильного. — Там в любом случае присутствовали какие-то люди. И я больше… Я оставил Рафаэля править Небесами. Он был несколько растерян, но горд.       — Кто бы сомневался, — Люцифер дёрнул щекой, поймав себя на новой вспышке раздражения. Переводить разговор в плоскость преддверия ссоры не хотелось катастрофически. — И что, Мишель, ты даже знаешь, как вести себя так, чтобы обезьянки не приняли тебя за инопланетянина? — смена темы получилась резкой, но Михаил никак не попытался возразить.       — Я… У меня есть квартира и все необходимые документы. Для себя и для клиники. Я решил организационные вопросы и собираюсь завести собаку, — Михаил с каждым произносимым словом звучал всё менее уверенно, что неожиданно вызвало забавное умиление. Люцифер чуть прищурился и склонил голову к плечу. — Возможно, я ещё недостаточно разобрался в вопросах социального взаимодействия, но я работаю над этим.       — Да неужели, Мишель? — желание рассмеяться, просто, открыто, искренне, последний раз испытываемое в незапамятные времена, Люцифер сдержал с огромным трудом. — И как же ты над этим работаешь? Гуляешь по улицам и наблюдаешь за обезьянками в условиях естественной среды обитания?       — Я… — Михаил чуть нахмурился, явно не понимая, хотят над ним посмеяться или помочь. — Люцифер, если у тебя есть какие-либо предложения, я открыт для них, — наконец осторожно выдал Михаил, очевидно, всё-таки остановившись на одном из вариантов.       — На твоё счастье, Мишель, у меня как раз свободен сегодняшний вечер, — Люцифер не стал сдерживать коварную улыбку, быстро перебирая в голове клубы и умышленно ища среди них тот, который отличался наиболее свободными нравами. — Обещаю, тебе понравится, братец.              

***

      

      Михаил слегка нахмурился, наблюдая за бурной деятельностью, которую в считанные секунды развил Люцифера. Осознание, что тот выглядит по-настоящему живым, согревало изнутри, но всё равно имело привкус недоверия. Михаил сдержал вздох, ненужный, но ставший привычным после некоторого времени сосредоточенной практики, и проследил взглядом, как Люцифер хватает телефон.       Воздерживаясь от вопросов, Михаил осмотрел спальню, куда Люцифер его практически притащил, аргументируя это необходимостью уделить время внешнему виду. Недоумение по этому поводу, так и не исчезнувшее, толкнуло уже не в первый раз внимательно оглядеть свои брендовые пуловер и джинсы. Михаил слегка пожал плечами, не понимая, что с ними не так.       — Мэг, детка, — жизнерадостный голос Люцифера заставил внимание переключиться. — Загляни в «Парадиз дрим» и забей нам столик. А потом загляни ко мне, — Люцифер помолчал, явно выслушивая ответ, а потом закатил глаза. — Мэгги, я тебе отвечаю, что мистер Карлтон будет оправдан прямо в зале суда. Надень что-нибудь сексуальное.       — У тебя подзащитный? — Михаил слегка приподнял брови, когда Люцифер, не глядя, отключил звонок и вновь нырнул в шкаф, откуда на кровать полетела новая порция вещей, увеличивая и без того внушительную кучу, накиданную туда ранее. — Ты ищёшь что-то конкретное?       — Обезьянке не повезло стать козлом отпущения для одной неслабой ведьмы, — приглушённо отозвался Люцифер, и Михаил не сразу сообразил, что это ответ на его первый вопрос. — Теперь на него вешают двойное убийство, совершённое с особой жестокостью. Раздевайся, Мишель.       — Зачем? — Михаил и сам не понял, почему совершенно по-человечески вздрогнул. Люцифер вынырнул из недр шкафа и окинул его придирчивым, чуть маниакальным взглядом. — Люцифер, я не совсем понимаю…       — Тебе и не надо, Мишель, — коварная улыбка, проступившая на губах Люцифера, заставила насторожиться ещё больше. — Уж не знаю, где ты откопал этот сосудик, но он весьма неплох. Но в этих, — Люцифер пространно повращал в воздухе рукой, будто не мог подобрать подходящее слово, — скучных до зубной боли шмотках ты выглядишь как пуританин из средневековья.       — Ты предлагаешь мне отправиться в развлекательное заведение без них? — Михаил позволил себе отблеск улыбки и выразительно приподнял брови.       — Я… — Люцифер как-то странно дёрнулся, замер на миг, будто вспомнив что-то неприятное или болезненное, но тут же тряхнул головой и расплылся в широкой улыбке. — Неплохая идея, Мишель. Обезьянки женского пола описаются от восторга. Но разве я могу позволить тебе перетянуть всё внимание на себя? Раздевайся. И надень это.       — Люцифер, ты шутишь, — Михаил машинально поймал странную вещь, предположительно являющуюся кожаной жилеткой с заклёпками, и обречённо вздохнул. — Я знаю, что многие заведения имеют свой дресс-код, но я не думаю…       — Мишель, ты неисправимый зануда, — перебил Люцифер, закатил глаза и неожиданно оказался стоящим к нему практически вплотную. Михаил моргнул, когда жилетка исчезла из рук, выдернутая Люцифером, и отправилась обратно на кровать. Люцифер решительно дёрнул его пуловер вверх. Михаил поспешно отступил назад. — Да брось, Мишель. Не строй из себя невинную девицу. Я не собираюсь тратить время на то, чтобы уболтать тебя переодеться.       — Если ты так настаиваешь, я сам, — сдался Михаил, признавая, что Люциферу всё-таки виднее, в какой одежде посещать увеселительные заведения, в которых Николас Шайн, согласно общеизвестной информации, появлялся часто. Михаил стянул пуловер и с сомнением коснулся пуговицы джинс. — Ты уверен, что?..       — Пожалуй, джинсы сойдут и эти, — как-то слишком поспешно перебил вдруг Люцифер и отошёл обратно к кровати. Несколько секунд обозревал лежащие на ней вещи, а затем ловко выудил зелёную футболку и тёмно-серый пиджак. — Ну-ка… — вещи вновь полетели в него.       — У тебя не найдётся ремня? — оценив длину футболки, поинтересовался Михаил.       — Для тебя всегда, Мишель, — Люцифер неожиданно усмехнулся и неуловимо расслабился. — Особенно если не одолжить, а применить. Знаешь там, месть за все детские обиды и…       — Люцифер, — Михаил, не удержавшись, коротко рассмеялся и ловко поймал брошенный ремень, который Люцифер молниеносно выудил из шкафа. Тяжёлая пряжка в форме свернувшейся кольцами змеи ударила по пальцам. — Спасибо, — Михаил кивнул и быстро надел предложенные вещи.       — Да ладно, Мишель, — протянул Люцифер, который совершенно непонятным образом успел сменить верхнюю часть делового костюма на приталенную чёрную рубашку навыпуск. — В тебя прямо влюбиться можно, — насмешливо фыркнул Люцифер и начал перебирать джинсы.       — Я знаю, что одежда много значит для людей, но… — начал Михаил, направившись к зеркалу почти во всю стену, но умолк, уставившись на своё отражение. Удивление заставило свести брови. Облегающая короткая футболка подчёркивала и пресс, и цвет глаз и преображала практически полностью, а общий вид приобрел налёт лоска, который неожиданно понравился. — Что же, это крайне… любопытно. То, как определённая одежда может изменить восприятие в целом.       — Смотри-ка, Мишель, ты даже небезнадёжен, — усмехнулся Люцифер, который избавился от брюк и надел светло-серые джинсы, идеально гармонирующие с выбранной им ранее рубашкой. — И если ты закончил собой любоваться, то… Мэгги, ты как раз вовремя.       — Мэг, — Михаил мгновенно обернулся и кивнул в знак приветствия, невольно оценивая ультракороткое платье с длинными руками, которое удивительно подходило Мэг.       — Ми… Михаил? — Мэг заморгала, отступила на шаг, но уже через мгновение вздёрнула подбородок, явно пытаясь продемонстрировать уверенность. — Что?..       — Расслабься, Мэгги, — беспечно бросил Люцифер. — Пожалуй, стоит вас познакомить. Майкл Ньюман, нейрохирург. Моя бессменная, в буквальном смысле дорогая ассистентка Маргарет Мастерс. И раз все рады знакомству, то полетели уже.       Михаил сдержанно улыбнулся, когда Мэг раскрыла рот, уставилась округлившимися глазами сначала на него, а затем на Люцифера, но в итоге только сжала губы и дёрнула плечом. Люцифер скорчил гримасу и раскинул руки приглашающим жестом. Михаил подошёл ближе, как только сообразил, что не знает даже направления, в котором они отправляются, не говоря уже о точном месте.       Перелёт привычно не занял и мгновения. Невероятно громкая музыка на долю секунды заставила ощутить потерю слуха. Михаил позволил органам восприятия перестроиться и огляделся. Просторное помещение оказалось заполнено людьми. Мэг махнула рукой в сторону столиков, стоящих у стены, и Михаил, чуть прищурившись, различил среди них пустующий.       Жестом дав понять, что он сначала подойдёт к барной стойке, Михаил направился в указанном направлении, спиной чувствуя пристальный взгляд Люцифера. Эффектная блондинка подошла следом даже раньше, чем бармен, который словно материализовался из воздуха. Михаил облокотился на стойку и покосился на девушку, которая откровенно его разглядывала.       — Виски со льдом, — бросил Михаил бармену, стараясь выдержать нужный, как подсказывала память, непринуждённый, умеренно любезный тон. — А даме… — Михаил взглядом выразил вопрос.       — Мартини, красавчик, — протянула блондинка и соблазнительно улыбнулась. — Я Синди.       — Майкл, — Михаил заставил себя улыбнуться куда шире обычного, игнорируя лёгкий дискомфорт. — Хороший вечер.       — О да, — Синди придвинулась ближе и облизнула губы. — Но мы можем сделать его ещё лучше, красавчик.       — Не верю, что говорю это, но меня ждут друзья, — абсолютная память уверенно подсовывала нужные знания. Бармен подвинул к ним наполненные бокалы. — Но я рад был познакомиться, Синди.       — Если передумаешь, ты всегда найдёшь меня здесь, — Синди опалила дыханием его губы, забрала бокал с мартини и скрылась в толпе на танцевальном поле, перед этим бросив через плечо: — Спасибо за коктейль, красавчик.       Михаил слабо усмехнулся, взял свой бокал и направился к примеченному столику, пребывая в уверенности, что Люцифер и Мэг уже там. Понимание, что уходить в свои мысли не стоило, появилось в тот момент, когда он налетел на крепкую фигуру. Быстро выискивая среди обретённых за последнее время знаний ответ, нужно ли что-то, кроме извинений, Михаил открыл рот, но замер.       — Решил не терять время даром, Мишель? — прищур Люцифера, который почему-то показался откровенно недобрым, странно наложился на воспоминание, которое они невольно пересмотрели на двоих. Михаил сделал шаг назад, внезапно понимая, что стоит вплотную к Люциферу, на рубашку которого успел вылить всё содержимое своего бокала. — Мог бы выбрать хотя бы не такую дешёвку.       — Вообще-то, я хотел спросить тебя, прошёл ли я тест, — Михаил слегка улыбнулся, с удивлением понимая, что сейчас для этого не требуется ни малейшего усилия. Едва заметное движение пальцами мгновенно убрало пятно с рубашки Люцифера, возвращая ей безупречность. — Или ты не желал загнать меня в тупик и заставить умолять тебя выступить в роли просветителя?       — Ты слишком резко умнеешь, Мишель, — с непонятной интонацией отозвался Люцифер, сверкнув глазами. — Я определённо должен это исправить.       — Исправить? — Михаил откровенно растерялся, мысленно признавая, что полноценные пикировки с Люцифером по человеческим правилам он осилить пока не готов. Цепкие пальцы, ощущающиеся родными, несмотря на сосуд, ухватили за запястье и потянули к столику. — Люцифер… — с нотой обречённости качнул головой Михаил, резонно предполагая, что ничем хорошим воинственное настроение Люцифера не закончится.       — Начнём с азов, Мишель, — Люцифер ловкой подсечкой заставил его опуститься в кресло, которое оказалось более чем комфортным, быстро занял своё и подвинул к нему до краёв наполненный бокал.       — Начнём что? — осторожно уточнил Михаил, бросив мимолётный взгляд на Мэг, которая с явно наигранным скучающим видом потягивала через трубочку коктейль, с комфортом устроившись в соседнем кресле.       — Как это что, Мишель? Разумеется, развращение главного праведника среди пернатой братии, — жизнерадостно воскликнул Люцифер. — До дна, Мишель. И не вздумай пытаться всё контролировать в своих лучших традициях. Смысл употребления алкоголя обезьянок именно в том, чтобы контроль накрылся большой задницей. Так возрадуемся же.              

***

      

      Приятно затуманенное сознание лениво обдумывало, стоит ли сменить виски на другой напиток хотя бы в рамках разнообразия. Люцифер поморщился, когда память, сохраняющая пугающую трезвость, подсунула воспоминание об абсенте, от которого невольно передёрнуло. Люцифер решительно потянулся к бутылке виски, не задаваясь вопросом, какая она по счёту за затянувшийся вечер.       Взгляд безошибочно отыскал в толпе Мэг, которая явно вознамерилась соблазнить своего партнёра по танцу. Люцифер усмехнулся, почти пожалев очередного несчастного, который подобно прочим будет обрывать Мэг телефон после, но тщетно. Внутренний голос недовольно подсказал, что он вообще не должен испытывать никаких чувств к обезьянкам, но Люцифер только отмахнулся.       — Мы можем уйти? — Михаил, который уже совершенно не выглядел образцом трезвости и правильности в логове разврата, склонился к его уху, словно действительно вдруг решив, что иначе он не будет услышан. Люцифер прищурился, оценивая насколько тот пьян. Ясный взгляд Михаила свидетельствовал в пользу того, что недостаточно. — Я не настаиваю, но Мэг, кажется, в любом случае нашла себе развлечение. И если ты не собираешься…       — Чем тебя так привлекает скучная квартирка, Мишель? — Люцифер закатил глаза. — Или ты уже успел пресытиться забавами обезьянок?       — Я хотел предложить отправиться на остров, если у тебя нет возражений, — нерешительность, которая категорически не шла Михаилу, вернулась, и Люцифер раздражённо поморщился, внезапно понимая, что даже в худшие моменты властным и уверенным в себе тот нравился больше. — Мы можем взять это, — Михаил приподнял руку, в которой сжимал нераспечатанную бутылку виски, — с собой.       — Ну, если ты настаиваешь, Мишель, — манерно протянул Люцифер, отказываясь обдумывать тот факт, что предложение Михаила привлекает намного сильнее, чем хотелось бы. — Кто я такой, чтобы с тобой спорить.       Михаил увлёк их в полёт без предупреждения, и в первое мгновение только отсутствие излишне громкой музыки подсказало, что они уже не в клубе. Люцифер поймал себя на том, что вдохнул свежий ночной воздух полной грудью, и мысленно усмехнулся, констатируя, что человеческие привычки уже не просто прижились, но въелись в кровь и стали неотъемлемой частью жизни.       Беглый взгляд по сторонам подсказал, что Михаил перенёс их сразу на вершину вулкана, откуда открывался изумительный вид. Ровный участок поверхности под ногами сильно располагал к тому, чтобы сесть. Люцифер повёл плечом, не видя никаких препятствий для осуществления порыва, и машинально отметил, что на острове царит тропическая ночь, хотя время и должно было расходиться.       Мысль не задержалась на понимании, что это не более чем мелочь, дотошно учтённая Михаилом. Свежий ветер ударил в лицо, словно олицетворяя свободу. Дышать неожиданно стало легче. Люцифер прикрыл глаза и откинул голову. Воспоминания, обычно не покидающие даже в моменты тотальной занятости, не поблёкли, но будто бы отступили, давая отчаянно необходимую передышку.       — Люцифер, я просто хотел… — осторожно, но, по крайней мере, без выводящей из себя нерешительности начал Михаил, который успел сесть рядом, протянул ему наполовину наполненный бокал и продолжил только после того, как он его взял: — Ты счастлив? Вся эта жизнь. Тебе идёт. Дорогие костюмы, роскошное жильё, внимание общественности. Но… Это приносит тебе счастье? Удовлетворение?       — Это наполняет, — предельно честный ответ вырвался раньше, чем Люцифер успел придумать подходящую легкомысленную отговорку, и внезапно словно послужил толчком. — Мне ничего не стереть, Михаил. Ты же знаешь. Мы помним всё.       — Ты делился не просто знанием, — тихо отозвался Михаил. — Со мной. Мне понадобились годы, чтобы разобрать каждую сопровождающую эмоцию. Люцифер, я… Возможно, в тот момент, когда ты позвал меня, на этом же острове, я и утратил смысл своего существования. Но это ничто в сравнении с тем, что довелось пережить тебе. Я…       — Проехали, Мишель, — Люцифер быстро перебил и напряжённо сглотнул, когда глаза обожгло. Слишком большой и поспешный глоток виски заставил закашляться. Михаил тут же провёл рукой по его спине и не убрал её, когда кашель исчез. — Шарик вертится, обезьянки радуются жизни, небо всё ещё голубое. Всё чудно.       — И у тебя? — вопрос, за которым стояли искреннее беспокойство и горькое сожаление, сорвал последние тормоза.       — Да какая нахрен разница, Мишель? — тон получился слишком резким, а бокал треснул, сжатый с излишней силой. Люцифер опустил взгляд на осколки, которые безжалостно впились в ладонь. Михаил сжал её своей, и раны мгновенно исчезли. — Дьявол не парится, ему не положено. Дьявол носит «Гуччи», — Люцифер демонстративно дёрнул край рубашки свободной рукой, — и пьёт коллекционный виски. Всё прекрасно.       — Люцифер, — ладонь Михаила сжалась сильнее, вызывая испепеляющее желание прижаться к нему истинным существом, как в незапамятные времена, и найти убежище и бесконечное тепло, без которого, как когда-то казалось, не может существовать ничего. Люцифер поймал себя на рваном вдохе. Разум взбунтовался при попытке выдумать очередную остроту, холодно утверждая, что шанса поговорить о том, что отравляет каждую секунду, может не быть больше никогда. — Возможно, я больше не тот, с кем ты хотел бы делиться чем-либо, но я… беспокоюсь. Ты говоришь, что эта жизнь наполняет. Но она никогда не сможет исцелить.       — Обезьянки с тобой не согласятся, — Люцифер скривил губы, осознавая, что отвратительные человеческие слёзы всё-таки скопились в глазах. — Они так и лечат свои душевные травмы. Находят новых людей, новые впечатления. Цепляются за рутину, меняют её. Насыщают свои жизни до предела, пока то, что причиняет боль, не потеряет значимость, затёртое прошедшим временем и новыми событиями.       — Это не способ пережить, Люцифер. То, что ты описываешь, это способ выжить, пока боль утихнет достаточно, — голос Михаила дрогнул. — И ты решил, что это может помочь тебе? Ты выбрал жизнь в мире людей потому, что видел в этом избавление? Или ты выбрал для себя… наказание?       — Ладно, Мишель, даже если бы ты ударился головой обо все поверхности и планеты, пока летел на Землю, это просто не могло настолько вправить тебе мозги, — шутливый тон не удался абсолютно, и фраза прозвучала горько. — Я… Я думал, что если я найду способ всё исправить…       — Ты нашёл, Люцифер. Даже если тебе помогли, это не имеет значения. Ты нашёл. Но не для себя, — тихо заметил Михаил. — Я… Дело ведь в Сэме? — осторожности в голосе Михаила прибавилось в разы, и только это удержало от того, чтобы вырвать руку и сорваться на крик. — В твоих воспоминаниях… Тех, что ты выбрал для меня, почти ничего нет о… ваших взаимоотношениях. Но отдельные моменты… Он стал тебе дорог.       — Мимо, Мишель, — Люцифер скривился и сдался окончательно, лишь мимолётно задумавшись о том, чтобы попросить Михаила стереть ему память об этом разговоре. — В итоге он… Стал всем. В начале… Он был просто сосудом. Безупречным, идеальным сосудом. Но по мере того… Он просто стал всем.       — Ты защищаешь охотников, если доводится. Всегда тех, кто пострадал по вине тварей. За эти дела ты берёшься бесплатно и безотказно. Полагаю, это не совпадение, — констатировал Михаил.       — Это так ты разделил измерения, Мишель? — Люцифер слабо усмехнулся. — Или ты успел заскучать до такой степени, что снизошёл до наблюдения за опальным братом?       — Люцифер, мне никогда не было всё равно, — Михаил неожиданно переместил руки на его плечи и слегка встряхнул. — В худшие моменты между нами было что угодно, но никогда — безразличие.       — Мишель, я… — позорный всхлип вырвался из горла, и сил сопротивляться, когда Михаил притянул его в крепкое объятие, просто не нашлось. Крылья, настоящие, не иллюзорные, обняли сверху и предложение Михаила отправиться именно на остров, больше не принадлежащий земному измерению, неожиданно увиделось в новом свете. — Я… Клетка была выносимее. Порой мне кажется, что безумие может достать и пернатых. Я…       — Люцифер, — тихий, чуть убаюкивающий шёпот, заставил полноценно захлебнуться слезами, которые не полились по щекам, но скопились в горле. — Я не знаю всего. Сколько бы ты мне ни показал, я не пережил всё то, что пережил ты. И, быть может, я многого не понимаю. Но ты мог бы с ним поговорить.       — Нет. Он… Когда-то я любил смотреть, как ломаются обезьянки. Мне нравилось наблюдать, как любимые игрушки папули превращаются в сломанных кукол. Как в их глазах остаётся пустота. Но когда Сэм… Он ненавидел себя рядом со мной, Мишель. И эта ненависть уничтожала его каждый день, что бы я ни делал, чтобы это изменить. Он говорил… Он готов был погибнуть в прошлом, если это могло стать решением. А однажды… Однажды он сказал, что если бы действительно мог что-то изменить, он хотел бы никогда не знать меня. Никогда не встречаться с дьяволом и не иметь возможности дать ему своё согласие. Я… Я хотел найти способ всё исправить сильнее, чем хотел чего-либо с момента своего создания, Мишель. И когда я наткнулся на Джека…       — Ты дал Сэму то, чего он хотел или считал, что хотел, — Михаил кивнул, из-за чего его подбородок упёрся в макушку. Люцифер закрыл глаза, игнорируя не впервые возникшее желание проснуться в каком-нибудь другом мире, и отчаянно потянулся всем существом к теплу, исходящему от Михаила. — Люцифер, мне очень жаль.       — Забей, Мишель, — Люцифер титаническим усилием воли заставил себя отстраниться и вернуть привычный тон. — Этот мирок ещё стоит и процветает. Ты собрался играть в доктора. И у нас всё ещё есть бутылка чудного коллекционного виски. Знаешь, я почти готов признать, что от обезьянок может быть толк.       — Даже если бы ты ударился головой обо все поверхности, пока летел во времени, это просто не могло вправить тебе мозги настолько, Люцифер, — не его собственный сарказм, но мягкая ирония, прозвучавшая в устах Михаила едва ли не откровенным комплиментом, заставила высоко вскинуть брови.       — Мишель, ты часом не заболел? — фальшивая озабоченность незначительно помогла восстановить равновесие, хотя и получилась скорее забавной пародией.       Люцифер взмахом руки призвал бутылку виски, которую Михаил поставил неподалёку от себя, создал бокалы и быстро наполнил их наполовину каждый. Михаил без колебаний взял один из них даже раньше, чем он был протянут, покрутил в руке, а затем посмотрел слишком серьёзным взглядом. Люцифер дёрнул плечом и уставился на яркую Луну, которая выглянула из-за туч.       — Если ты позволишь, я буду рядом, Люцифер, — Михаил приподнял бокал, будто бы провозглашая тост, но, по сути, давая до невозможности искреннее обещание.       — Ну, Николас Шайн и Майкл Ньюман всегда могут вместе заглянуть в клуб или казино, — Люцифер скорчил гримасу и закатил глаза, когда Михаил коснулся его бокала своим, рождая слабый звон и явно негласно скрепляя их договор.              

***

      

      Дин поморщился, понимая, что, несмотря на выпитые таблетки от боли, голова всё равно осталась тяжёлой, не считаясь с тем, что у неё были часы, чтобы пройти. Цепкий взгляд неотрывно следил, как Джо ломает комедию для охранников особняка Кроули, изображая даму, попавшую в беду. Эллен дёрнула его за рукав, взглядом давая понять, что им пора действовать.       — …тащи свою задницу сюда, — демон, чьи глаза залились чернотой, ухватил Джо за плечо.       Дин подобрался, отмечая, что в ярде от него тенью скользит Эллен, подкрадываясь к демонам-охранникам сзади. Джо резко развернулась и ударила демона, который удерживал её за плечо, ножом по лицу. Выигранная секунда позволила ей толкнуть его на землю и с силой впечатать острый каблук в его грудь. Дин моментально перерезал демону горло, мельком замечая, что Эллен уничтожила второго.       — Отлично сработано, Джо, — Дин мимолётно улыбнулся Джо и протянул ей сумку с оружием.       — Спасибо, — Джо ответила яркой улыбкой, бросила успокаивающий взгляд на Эллен и быстро достала баллончик со святой водой. — Ну что, идём?       Дин кивнул, и они, оглядываясь по сторонам, двинулись к заднему входу в особняк. На удивление добраться до него удалось даже слишком легко. Дин остановился у неприметной на фоне общей роскоши здания двери и жестом показал, что дальше пойдёт один. Джо яростно замотала головой в знак отрицания и вырвала руку, когда Эллен явно попыталась её удержать.       Зубы скрипнули друг о друга, когда Джо, неожиданно ловко и бесшумно взломав замок, скользнула в дом первой. Дин только развёл руками, поймав отчаянный взгляд Эллен, и знаками попытался дать понять, что проследит за Джо и не позволит чему-либо с ней случиться. Эллен явно поколебалась, но в итоге согласно кивнула и даже, казалось, немного успокоилась.       Ступая как можно тише, Дин вошёл в тёмное помещение кухни. Холодные пальцы Джо коснулись запястья так неожиданно, что Дин едва не подпрыгнул на месте. Тишина начинала напрягать. Удивление росло, по мере того, как они беспрепятственно нарисовали демонскую ловушку на изнаночной стороне ковра в гостиной и перепроверили оружие. Свет неожиданно погас повсеместно.       Дин выдохнул, мысленно вознося хвалу Бобби, и подобрался, когда послышались уверенные, чуть тяжеловатые шаги. Джо напряглась рядом, судорожно сжав в руках кинжал и баллончик. Импозантный мужчина самоуверенного вида вышел в гостиную из бокового прохода с непонятной улыбкой на губах, смерил их пристальным взглядом, удивлённо вскинул брови и остановился, не ступив на ковёр.       — Ты Кроули, — с вызовом бросил Дин, мысленно вспоминая все известные ругательства на понимании, что ловушка провалилась.       — Ну вот, гений сыска добрался и до меня. Не прошло и вечности, — невозмутимо отозвался Кроули и засунул руки в карманы. — Я даже удивлён, Дин. Ждал тебя с Сэмом, а не с очаровательной девушкой. Но так даже интереснее, — Кроули тонко улыбнулся, присел и приподнял ковёр. Скорбно посмотрел на рисунок, нанесённый краской, и тяжело вздохнул. — Вы хоть представляете, сколько стоит этот ковёр?       — Да плевать… — начал Дин, но осёкся, когда крепкие руки схватили сзади и сжали в железном захвате. Вскрик Джо подсказал, что её постигла та же участь. — Убери от неё свои грязные лапы, тварь, — яростно бросил Дин, вывернув шею и разглядев демона, который сжимал горло Джо.       — Всё дело в нём, да? — Кроули, демонстративно проигнорировавший ситуацию и, по сути, бессмысленное восклицание, неожиданно поднял руку, в которой сжимал кольт. — Вы пришли за ним, не так ли? — Кроули вскинул подбородок и прицелился. Дин сглотнул, чувствуя, как в груди всё сжимается от страха, но не за себя, а за Джо, которую они с Бобби втянули в эту историю вместе с Эллен. Выстрел почти оглушил на мгновение. Изумление взметнулось внутри, когда Дин сообразил, что пуля попала не в него, а в демона, который его удерживал. Второй выстрел убил того, кто держал Джо. Кроули повертел кольт в руке и чуть прищурился. — Надо поговорить. С глазу на глаз.       Дин моргнул, когда Кроули бесстрашно повернулся к ним спиной и зашагал по тому же проходу, из которого пришёл. Джо взглядом выразила вопрос, но Дин только пожал плечами, показывая, что понимает не больше, и двинулся следом за Кроули. Проход привёл к резным дверям, за которыми обнаружился просторный кабинет. Кроули небрежно бросил кольт на стол и взял бокал, похоже, с виски.       — Как это понимать? — Дин вскинул подбородок, не собираясь даже намёком показывать страх и желая разобраться в ситуации.       Движение за спиной заставило резко обернуться. Дин дёрнулся, когда взгляд выхватил очередных демонов, один из которых грубо толкал в спину Эллен, заставляя идти, а второй — коляску Бобби. Джо бросилась вперёд, но замерла на месте, когда демоны испарились. Эллен быстро сжала плечо Джо, кивком давая понять, что в порядке, и бросила вопросительный взгляд на Бобби. Тот тоже кивнул.       — Ну что же, — Кроули хлопнул в ладоши, привлекая к себе внимание. — Теперь, когда вся ваша жалкая компания героев, у которых одна извилина на всех, в сборе, можно и серьёзно побалакать.       — У самого тебя одна извилина на всех… на одного, — огрызнулся Дин, исправляясь на ходу. Джо тихо фыркнула. — Что за фигня тут творится? — более требовательно спросил Дин, сверля взглядом Кроули, который сохранял полную невозмутимость.       — Ты мне скажи, Динь-Динь, — Кроули растянул губы в неискренней улыбке. — Это не я вломился в твой дом и испортил бесценный персидский ковёр. Хотя нет, погоди, лучше я сам расскажу. Вы желаете избавить этот бренный мир от нашего всеми любимого падшего. Но вот загвоздка, понятия не имеете, как его достать и чем его убить. Вы подхватили слухи о кольте, которые я любезно распустил, и наконец-то притащили свои ленивые задницы ко мне, желая, — Кроули вновь взял кольт, — получить его.       — Зачем это тебе? — Джо с недоумением нахмурилась, очевидно, адресуя вопрос фразе о слухах.       — Скажем, это вопрос выживания, лапуля, — Кроули отложил кольт и развёл руками. — Здесь же все помнят, что Люцифер не демон? Он падший ангел, который славится своей ненавистью к человечеству. Вы для него тупые обезьяны, мешки с мусором, которые он жаждёт стереть в лица Земли. Но тогда кто же для него мы, демоны? Отбросы. Пушечное мясо. Если Люциферу удастся истребить человечество, мы на очереди. Так что… помогите мне.       — Помочь тебе? — Дин вскинул брови и фальшиво улыбнулся. — Ага. Я так и поверил, что ты готов отдать нам кольт, потому что жаждешь смерти дьявола. Я скорее поверю в то, что ты у него под каблуком и просто морочишь нам голову.       — Твоими бы устами, Дин, — Кроули странно поморщился. — Всё не так просто, лапули. Наш досточтимый падший исчез пару месяцев назад. И можно было бы возрадоваться, но это означает только то, что теперь о его планах не имеют понятия даже демоны.       — Исчез? — Дин тряхнул головой, когда память мгновенно подкинула прощальный разговор с Кастиэлем. — Тогда же, когда свалили ангелы?       — И от одной извилины может быть толк, — явно наигранно умилился Кроули. — Не останавливайся на достигнутом, Дин. Попытайся представить, что такого должен был придумать Люцифер, что напугало даже наших всемогущих пернатых.       — Проклятье, — выругался Дин, когда воображение бодро начало подкидывать варианты один страшнее другого. — И что бы он ни задумал, он осуществляет это не в Аду. Похоже, он и впрямь вас не шибко жалует, хотя он же вас и создал.       — Неужели ты уяснил суть проблемы, Динь-Динь? — Кроули всплеснул руками и с прежним умилением добавил: — Возьми с полки пирожок. Люцифера необходимо найти и уничтожить, пока он не уничтожил всех нас, — Кроули неуловимо быстро стал пугающе серьёзен. — И этой игрушки может оказаться недостаточно, — он небрежно кивнул головой на кольт.       — И что ты предлагаешь? — Бобби, который до этого смотрел исподлобья, вскинул голову. — Знаешь, чем можно убить дьявола ещё?       — И как его найти? — быстро уточнила Джо, которая явно прониклась разговором.       — Я знаю, — Кроули торжествующе сверкнул глазами. — И как его найти. И чем его убить. От вас, лапули, потребуется пара сущих пустяков.              

***

      

      Сэм без малейшего интереса осмотрел номер дешёвого мотеля, в котором они с Линдси остановились, и бросил сумку с оружием возле двери. Шум воды, доносящийся из ванной комнаты, подсказал, что Линдси пошла в душ, не дожидаясь его. Сэм вздохнул, мимолётно пожалел об упущенной возможности, прикинул, стоит ли присоединиться сейчас, но быстро признал, что настроен не на то.       Образ Шайна, непрерывно всплывающий в мыслях с того момента, как он посмотрел интервью утром, не желал отпускать. Сэм включил ноутбук, опустился на стул и сцепил руки в замок. Идей, которые интуитивно казались бы достаточно здравыми, чтобы стать рабочими гипотезами, не было. Сэм потёр подбородок, в очередной раз обдумывая, могла ли Мэг стать демоном перекрёстка.       Мозг резонно и не впервые подбросил соображение, что обычные демоны тоже могут заключать сделки. Сэм устало прикрыл глаза, понимая, что ни подтверждений, ни опровержений этой догадке пока нет. Пальцы будто бы самостоятельно вбили в поисковую строку уже набившие оскомину имя и фамилию. Сэм пробежал взглядом выданные ссылки и остановил его на фотографиях.       Странное чувство, мгновенно занявшееся в груди, похожее одновременно на чувство вины и неясную тоску, толкнуло открыть галерею. Сэм защёлкал мышкой, пролистывая фотографии одну за другой. Здравый смысл оценивал увиденное холодно, лишь констатируя, что есть люди, которым идёт роскошь. И Николас Шайн определённо относился к их числу.       Сэм задержал взгляд на автомобиле, возле которого Шайн был запечатлён на одной из фотографий, и вздохнул, честно признавая, что имей он возможность, он выбрал бы такой же. Эмоции холодности рассудка не разделяли и вспыхивали всё ярче с каждой новой фотографией, пока не подсунули вывод, что Шайн весьма сексуальный мужчина. Сэм вздрогнул и тряхнул головой.       Понимание, что такая оценка, это последнее, что должно было бы прийти ему в голову, окатило подобно ледяной воде. Сэм решительно закрыл галерею, напоследок заметив фотографию с какого-то званого вечера, на которой Шайн обнимал Мэг за талию и улыбался, явно говоря ей что-то на ухо. Сэм скривил губы, говоря себе, что только дурак не предположил бы, что они спят вместе.       Настроение неожиданно окончательно испортилось. Сэм зло захлопнул ноутбук, даже понимая, что тот ни в чём не виноват. Понимание, что жажда крови напоминает о себе не впервые за день, заставило мысли свернуть к необходимости найти демона. Сэм нахмурился. В голове разом пронеслись воспоминания о том, что в последние пару месяцев демоны попадались всё реже и реже.       Взгляд упал на сумку, в которой было всё необходимое для призыва демона перекрёстка, но Сэм только вздохнул тяжелее прежнего. Практика уже показала, что те на его вызовы не отвечают в принципе. Сэм бросил взгляд на дверь ванной комнаты, но тут же отбросил мысль о Линдси, вспоминая, что и две её попытки не увенчались успехом. Горло резко пересохло, когда жажда усилилась.       — Чего не присоединился? — с соблазнительными нотками в голосе осведомилась Линдси. Сэм вздрогнул от неожиданности, понимая, что упустил момент, когда шум воды прекратился, а Линдси вернулась в комнату. — Сэм? — на пару порядков серьёзнее позвала Линдси. — Всё в порядке?       — Да, — Сэм быстро провёл рукой по лицу и улыбнулся. — Да, всё в норме. Задумался. Я схожу за едой. Хочешь со мной?       — Если ты обещаешь, что будешь осторожен, я бы осталась здесь, — Линдси явно поколебалась, прежде чем ответить. — Мы ехали весь день. Мечтаю растянуться на кровати. И буду ждать тебя.       — Договорились, — Сэм оставил на губах Линдси лёгкий поцелуй, взял куртку, которую успел повесить на спинку стула, и направился к выходу из номера. — Я возьму тебе персиковый йогурт.       — И захвати салат с моцареллой, — оживилась Линдси и быстро подошла, когда Сэм уже взялся за ручку двери. — Сэм, я… Не делай глупостей, ладно?       — Я очень постараюсь, — нежелание открыто врать подтолкнуло к обтекаемому ответу.       Линдси кивнула, быстро обняла его и отошла. Сэм заставил себя не оборачиваться до тех пор, пока дверь не закрылась за его спиной, но всё равно чувствовал пронизывающий и чуть грустный взгляд Линдси. Память зачем-то бесцеремонно подсунула воспоминания о том, сколько подобных ситуаций в таких же дешёвых мотелях происходило когда-то с ним и Дином, и Сэм стиснул зубы.       Застарелая боль и тоска по Дину, которые становились только сильнее день ото дня, заставили горечь подкатить к горлу. Сэм остановился прямо посредине коридора, когда перед глазами как наяву встал единственный телефонный разговор с Бобби, случившийся после того, как они с Линдси сбежали из Гарбера. Кулаки сжались сами по себе. Сэм заставил себя идти дальше.       Парковка встретила приятной почти ночной прохладой. Сэм автоматически полез в карман, где приучил себя держать ключи от машины, и быстро прикинул, где расположен ближайший круглосуточный магазин. В голове мелькнула соблазнительная мысль, что можно пройтись пешком, заодно осмотрев окрестности на предмет странностей, тварей и, если очень повезёт, демонов.       — Здравствуй, Сэм, — холодный незнакомый голос заставил чутьё взвиться моментально.       — Мы знакомы? — Сэм резко обернулся и незаметным движением потянулся к клинку, закреплённому на поясе. Эффектная женщина со смуглой кожей в слишком вычурном для парковки дешёвого мотеля вечернем платье, разглядывала его, склонив голову к плечу. — Кто ты? И что тебе нужно?       — Я Кали, — женщина отозвалась скучающим тоном и сделала шаг к нему. Сэм моргнул от удивления, быстро воскрешая в памяти всё, что когда-либо читал о богине Кали. По спине прошёл холодок. Пальцы сжались на рукояти клинка крепче. — Брось, Сэм. Ты ведь умный мальчик. Должен понимать, что твои игрушки тебе не помогут, — Кали едва заметно усмехнулась, и Сэм отдёрнул руку, когда металл обжёг.       — Чего ты хочешь? — кулаки сжались сами по себе, а Сэм лихорадочно начал обдумывать варианты хотя бы увести Кали подальше от мотеля.       — Тебя, — невозмутимо отозвалась Кали и, очевидно, заметив гримасу недоумённого отвращения, которая, Сэм был уверен, проступила на его лице достаточно чётко, усмехнулась. — Не настолько буквально, Сэм. Ты может и хорош… как для человека, но абсолютно не представляешь для меня интереса в таком смысле.       — Тогда в каком смысле представляю? — осведомился Сэм, начиная медленно двигаться к машине, где в багажнике лежала вторая укомплектованная сумка с оружием.       — Видишь ли, Сэм, — Кали, казалось, бросила на машину мимолётный взгляд, но та мгновенно оказалась объята пламенем. Сэм судорожно сглотнул и замер на месте. — Мы… ну скажем, с друзьями, хотим не дать Люциферу уничтожить эту планету. Но для того, чтобы осуществить наш план, нам необходим его истинный сосуд.       — И вы надеетесь, что я вам его найду? — Сэм приподнял брови и мимолётно порадовался, что в голосе отразился вызов, а не страх, который только нарастал.       — Ты не знаешь? — Кали вскинула брови и выглядела искренне удивлённой. — Очаровательно. Никого искать не нужно, глупыш. Ты идеальный сосуд дьявола. И ты идёшь со мной, — Кали переместилась молниеносно, схватила его за руку и куда-то потянула.       Сэм едва осознал, что пространство будто бы сжалось, а воздуха резко стало мало. Ощущение, что изнутри и снаружи охватывает удушающее пламя не шло ни в какое сравнение с бездной отвращения и страха, которая разворачивалась внутри по мере того, как откровение Кали укладывалось в сознании. Сэм закрыл глаза и внезапно осознал, что готов умереть даже от руки языческой богини.