Humanum amarest

Том давно был знаком с владельцем дома работорговли, поэтому смог с лёгкостью договориться, чтобы обойти аукцион и выбрать себе омегу без лишних соревновательных настроений. По разрешению владельца он расположился в большой гостиной и приказал слугам привести всех блондинов со светлыми глазами. Омеги прибывали, но они один не цеплял взгляд. Он уже собирался остановить всё это и прийти в другой день и в другом настроении, как услышал отчаянный крик омеги где-то… внизу, из подвала? — Что там происходит? Работорговец удалился, чтобы посмотреть, а через минуту с извиняющейся улыбкой поклонился Тому. — Один не в меру дерзкий омега решил сбежать, так что ему собираются поставить клеймо и отправить в бордель. — Не знал, что такие случаи до сих пор бывают. Я думал, что за три поколения рабства омеги наконец осознали свое положение. — Очень редко, но… Ещё один крик, на этот раз отчаяннее. Том явно услышал «не надо, не делайте этого», и уже не смог оставаться равнодушным. — Если ему ещё не поставили клеймо, приведите сюда. Хочу на него взглянуть. Работорговец отдал приказ, и спустя пару минут двое альф приволокли омегу, дрожащего с головы до ног, всего в синяках. — Какой нетоварный вид, — чуть брезгливо протянул Том, — но выглядит всё равно красивым. Сможешь меня обслужить, сладкий? Омега поднял на него свои красные от слёз глаза и опустился на колени. Его невыносимо трясло. — Смогу. Вы только… Только пообщайте, что заберёте меня. Пожалуйста. — Вы сломали его, что ли? Том недовольно покачал головой. — Встань и вытри слёзы, меня не привлекают истерики. Даю десять минут, чтобы прийти в себя, и жду тебя здесь же. Освободите помещение, а ему дайте умыться и одеться. *** Десять минут. Люциус на дрожащих ногах зашёл в душевую кабину и открыл кран с холодной водой. У него десять минут, чтобы прийти в себя. Кажется, его хотят забрать. Альфа выглядел достаточно жёстким, но это не так важно. Ничего не важно, когда у тебя есть возможность избежать клейма и борделя. Он хорошо постарается. Люциус смыл с себя грязь и пот, а затем оделся. Ему принесли обыкновенные шорты и футболку, и это было очень хорошо. Он чувствовал себя уютно, даже если это ненадолго. С волос капало, и он постарался как следует вытереть их полотенцем, а затем заплел в косу. Альфам нравились его длинные волосы, но только не в мокром состоянии. А фена здесь, разумеется, не было. Он вышел из ванной комнаты и тут же был больно схвачен на плечо альфой-охранником. Можно подумать, он настолько идиот, что попытается сейчас сбежать. Последний шанс не отправиться в бордель. Он слышал, что омеги там долго не живут. Его привели в небольшую комнату, где обычно происходила проверка омег перед покупкой, и оставили там в одиночестве. Люциус привычно опустился на колени возле кровати. Стандартная процедура. Его трахнут, а потом либо возьмут с собой, либо оставят здесь. Он запретил себе думать о клейме и том запахе отчаяния, которым была пропитана комната в подвале. Альфа, который решил его опробовать, оказался красивым. Довольно длинные для сильного пола волосы вились, придавая ему чуть менее строгий вид, а темные, смотрящие чуть исподлобья глаза заставляли нервничать. Он выглядел как тот, кого нельзя разочаровывать. — Будешь звать меня своим Лордом и никак иначе. И встань уже с пола, у меня нет никакого желания тебя унижать. Ты и так достаточно пережил сегодня, разве не так? Люциус поднялся, удивлённый, и сжал руки в замок перед собой, не зная, куда их деть. — Да, мой Лорд. — Раздевайся и на кровать. Хочу, чтобы ты мне себя показал. Они сообщили, что ты один из этих экспериментов, без члена. Люциус кивнул, быстро снимая с себя сначала футболку, а затем шорты. Он привык к повышенному вниманию из-за своей особенности, поэтому относился уже почти спокойно. Раньше было сложнее, но всего через пять-шесть публичных осмотров в лаборатории, где его привязывали к креслу с раздвинутыми ногами, и доктора-альфы могли часами рассматривать его и засовывать разные инструменты… Это выбило из него всякое смущение. Он забрался на широкую кровать, лёг и картинно развёл ноги в позе бабочки. Альфа присел рядом и восхищённо выдохнул. — Ты определенно мужчина во всём, кроме этой части тела. А рожать можешь как нормальные омеги или как женщины? — Матка связана с влагалищем, так что тут всё легко, никаких кесаревых. Первые два года после начала течек я был всё ещё в лаборатории, и там меня заставили выносить ребёнка. Он родился здоровым альфой, так что никаких проблем возникнуть не должно. Альфа коснулся клитора и повел пальцем вниз, ко входу. Пора начинать возбуждаться, чтобы облегчить проникновение. Люциус вызвал в голове несколько возбуждающих образов, как один из прошлых хозяев умело трахал его языком, и почувствовал тепло в низу живота. Он не считал зазорным думать в постели о других мужчинах. — Получается, ты родился в лаборатории? — Сначала они оплодотворили яйцеклетку в пробирке, потом поколдовали над генами, а затем посадили её в тело омеги, чтобы выносил. Удачных образцов оказалось немного, кажется, человек пятнадцать. Хотя, возможно, сейчас процесс лучше налажен. Альфа раздвинул двумя пальцами половые губы, чтобы рассмотреть как следует. — Кажется, я таких идеальных в жизни не видел. — Конечно, вы ведь раньше не видели ГМО-людей. Люциус слегка улыбнулся и повёл бёдрами в лёгком нетерпении. Поскорее бы. — И всё же. Как это происходило, твоя жизнь в лаборатории? — До шестнадцати лет ничего особенного, я жил в комнате с другими такими же, как я. Круглосуточное наблюдение, постоянные анализы крови, обязательная учёба. А во время первой течки меня перевели в другое отделение, и там уже начались тесты на чувствительность, возбуждение, сколько раз я способен кончить во время и вне течки. Потом они сделали меня беременным — совершенно так же, как того, кто меня родил. Ребенка своего я видел только в первые минуты его жизни, а потом его унесли. Думаю, он тоже растёт в лаборатории. Потом они проконтролировали, как моё тело восстанавливается после беременности и как быстро пропадает лактация, а потом просто продали работорговцам. Науке ты послужил, а теперь послужи альфам, так они сказали. Люциус говорил совершенно спокойно. В конце концов, он и не знал, что такое детство, поэтому не считал, что его чего-то лишили в лаборатории. Да и там всегда хорошо кормили, всегда давали хорошую одежду, никогда не били и почти не унижали. В отличие от хозяев. Альфа слушал довольно внимательно, одновременно легко лаская становящиеся всё чувствительнее складки. — Значит, ещё и лактация? — Да, причём её достаточно просто запустить и без беременности, надо только пропить курс таблеток. Однажды со мной уже так делали. — Да ты просто находка. Альфа рассмеялся и проник внутрь одним пальцем. — Ещё и узкий, как девственник. Часто от этого проблемы возникают? — Каждый новый секс как первый, если не использовать игрушки. Люциус поджал губы. Это свойство своего организма он очень не любил. Даже здравые альфы, которые знали, что омег надо растягивать перед сексом, теряли голову от вида другой дырки. — До крови? Альфа начал двигать пальцем, постепенно наращивая темп. — Иногда. Дыхание Люциуса сбилось, генетика решила так, что его влагалище внутри оказалось более чувствительным, чем складки снаружи. Скоро смазки стало достаточно, чтобы начать хлюпать, и в этот момент альфа вытащил палец. — Я люблю лишать девственности, так что не обижайся. Альфа сорвал с себя рубашку и взялся за ремень брюк. Люциус хотел помочь ему, но был остановлен лёгким толчком в грудь. — А ты лежи и постарайся расслабиться. Омега растянул губы в угодливой улыбке. — Да я практически привык, вы можете делать что захотите. Альфа усмехнулся, освобождаясь от остатков одежды, и устроился между его ног. — Тогда вдохни поглубже, — шепнул он ему на ухо, прижав горячую головку ко входу, а затем резко вошёл. Люциусу пришлось почти до крови прикусить губу, чтобы сдержать вскрик. Как бы он не говорил, что привык к боли, на самом деле это было почти невозможно. Он просто научился притворяться, что ему всё равно. Альфа начал тихо мурчать, больше инстинктивно успокаивая напуганного омегу. — Тебе очень идут покрасневшие глаза. Расслабься, ну же. Позволь мне войти до самого конца. Люциус вцепился слабыми пальцами в плечи альфы и заставил себя вслушаться в ставшее чуть громче мурчание. Немногие помогали ему успокоиться таким наиболее комфортным способом. Постепенно он выровнял дыхание, и мышцы расслабились сами собой, перестав сжимать член так крепко. — Какой молодец. Альфа начал медленно двигаться в нём, не прекращая мурчания. — Крови нет, но ты такой узкий. И впрямь придется заставлять тебя постоянно носить небольшой вибратор или пробку. Люциус громко выдохнул и закрыл глаза. Звучало как обещание, обещание того, что его заберут и подарят освобождение от страшной перспективы оказаться в борделе, но он не смел поверить. Если поверит, то может сломаться. — Взгляд не отводи. Альфа грубо схватил его за подбородок и поцеловал в плотно сжатые губы. — Я очень не люблю, когда омеги не вовлечены в процесс эмоционально, когда их почти и нет. Для этого существуют секс-игрушки. — Простите, мой Лорд. Люциус ответил на поцелуй и обнял альфу за шею. Движения начали приносить больше удовольствия с того момента, как он расслабился, с его губ сорвался первый стон. — Хороший мальчик. Ну что, поехали? Он сменил позу, заставив омегу встать на четвереньки, и его движения резко стали быстрее и грубее. Люциус зажмурился, толчки раз за разом попадали по особенно чувствительному местечку внутри, и это… — Это слишком, слишком сильно, пожалуйста! — Слишком сильно? Альфа рассмеялся, не сбавляя темпа. — Тебя что же, за всю жизнь ни разу нормально не драли? Ни разу не заставляли чувствовать себя так хорошо? — П-пожалуйста, я не могу, это слишком! Люциус почувствовал, как к глазам подступают слёзы. Удовольствия и правда было слишком много, так что это было почти больно. — Терпи, потому что я не признаю другого секса. Тебе придётся привыкнуть. Это же лучше, чем попасть в бордель, да? Альфа схватил его за влажную косу и оттянул назад, заставив вскрикнуть. Это было жестоко, но Люциус не позволил себе заплакать. Его сердце наполнила злость на такую манипуляцию, и она придала ему сил. Ничего, он покажет, что совсем не такой слабак, каким кажется. Закусив губу, он начал самостоятельно подаваться навстречу толчкам, несмотря на все неудобства. И наконец почувствовал, что совсем близко к оргазму. — Омег так легко заставить делать то, что они не хотят. Альфа издевательски рассмеялся и наклонился к самому его уху. — Ты уже близко, детка? Так сильно сжимаешься вокруг меня. Но придётся потерпеть. Люциус застонал, откинув голову назад. Он был близко, так близко, но… — Есть одна проблема в том, чтобы трахать таких, как ты. Я не могу пережать у основания члена, чтобы не дать тебе кончить. Альфа со смехом сделал ещё пару толчков и наконец замер с тихим шипением. Люциус почувствовал разливающееся внутри тепло, но момент был уже упущен. Он застонал, изображая, что кончил, и опустил голову. Всё нормально. Главное, что это закончилось, даже если ему не удалось прийти к пику. Да и удовольствия было достаточно. Альфа вышел из него, дождался, пока Люциус поднимется на ноги, и ласково погладил его по щеке. — Я всегда наказываю за попытки притворства, но сегодня, так и быть, разрешу тебе подрочить в душе. В следующий раз просто попроси, если не кончишь, и я помогу. Люциус испуганно отступил. Так он заметил? Впервые в жизни кто-то заметил его актерскую игру? И что теперь… — Не думай, что ты самый умный, мальчик. А теперь иди помойся, я тебя забираю. — Хорошо, мой Лорд, — тихо произнес Люциус, чувствуя, как румянец заливает щеки и шею. *** — Если я захочу вернуть его через месяц, год, два года, он всё равно немедленно отправится в бордель, не так ли? Том не хотел возвращать мальчишку, да и манипулировать этим тоже, но ему было важно убедиться. — Да, у него в личном деле уже есть отметка, что он превысил все допустимые границы дерзости с хозяевами и больше ни на что другое не годится. — Хорошо, я понял. Проверьте бумаги. Он протянул работорговцу документы, которые заполнил, и тихо вздохнул. Значит, омегу возвращать нельзя ни в коем случае. Он не хотел быть ответственным за его скорую смерть, что бы ни случилось. — Да, всё верно. Вот, пожалуйста, его паспорт и медицинская карта. На первой странице карты написан номер и адрес лаборатории, где его создали, так что по любому вопросу насчёт его здоровья можете обращаться туда. — Хорошо. Том поднялся, взял папку документов и в сопровождении работорговца отправился в ту комнату, где оставил омегу. Люциус уже принял душ и стоял у кровати на коленях, так же, как и в прошлый раз. — Вставай, мы отправляемся домой.