Иллюзия прозрачности

- Тебе есть что сказать, Аристаниель? О шрамах на его спине? Астарион стоит у окна, поигрывая окровавленным кинжалом. Один удар в позвонок оборвал и без того затянувшуюся жизнь почти бессмертного эльфа. Вроде, самое время порадоваться, но что-то не хочется. - Астарион, поверь, я хотела тебе только добра! Он усмехается, поднимает на неё взгляд, где читаются лишь презрение и отвращение. Он видел всё. Видел в её разуме и тепло и холод, и страх, и отвращение. За то краткое время, что у него было, Астарион словно в ускоренной съёмке прошерстил всю память дроу, выискивая ответы на свои вопросы. Раз сама не захотела говорить, раз отвергла его искреннюю помощь, с чего бы ему тогда было уважать право жрицы на тайну? И теперь, зная всё от и до, он может только бессильно злиться. Потому что Ари прятала от него не какие-то пустяки, о которых бы и упоминать не стоило. Она спрятала всю себя. - Поверить? Тебе? Ха! Я даже твоё полное имя услышал только из уст этого парня, а теперь ты хочешь, чтобы я поверил, что жрица дроу несколько часов вырезала на спине светлого эльфа дьявольские руны, а потом не смогла их опознать? Потому что если ты их всё-таки узнала - я не знаю какое такое великое добро могло скрываться за твоим молчанием! Астарион зло швыряет нож в угол комнаты, чтобы хоть немного выпустить пар. Не помогает. Слова срываются с губ как брызгами горького яда. - Скажи, тебе просто нравится держать меня за идиота, правда? Всё как этот дохлый хер говорил - я просто славный маленький питомец, которому совершенно необязательно знать гадкие секретики его хозяйки? Боль утраты разрывает сердце изнутри. Давненько такого не было. Из-за какой-то девчонки чувствовать себя полным ничтожеством, чудовищем, не сумевшим заслужить её честность даже открыв душу. Даже рассказав о себе всё. - Я думал, ты мне доверяешь. Я думал, что между нами было что-то особенное. Но ты лгала мне в лицо обо всём и ожидала, что я останусь в неведении вечно. В голове формируется клятва. Никогда больше. Никому. Ни за что. Только под страхом смерти он откроет своё прошлое, а свои чувства - лишь после неё. - Я просто не знала, как сказать! Я не знала как ты отреагируешь, не хотела всё испортить! Ари цепляется за последнюю соломинку. Не виновата. Испугалась. Не умеет говорить о себе, никто не научил. Пойми же ты... Нет. Не поймёт. В алых глазах пляшут льдинки, там, где прежде была теплота. - Я тоже о многом не знал как говорить. Но я сделал всё, что было в моих силах, чтобы найти слова. А ты даже не попыталась. Дроу, только было подскочившая ему навстречу, тут же оседает на кровать, чувствуя, как внутри разрастается пустота. Ей так хочется возразить, найти нужные слова, чтобы убедить его, но их нет. Ведь Астарион прав. Во всём. Она даже не пыталась. Девушка говорит тихо, едва сдерживая слёзы - Я понимаю, ты злишься, этот ритуал важен для тебя, но ведь и ты не сразу рассказал мне о шрамах, и когда я узнала ты уже заключил сделку, и я боялась, что мы не сможем её разорвать, и что ты расстроишься, и... Её нескладное, неуместное объяснение прерывает хохот. Злой, надменный, почти истерический. - Какое благородство, меня сейчас стошнит! Можешь врать себе сколько угодно, только мне это дерьмо в уши не вливай. Дроу замолкает, съеживается под его взглядом. Именно. Заткнись, пока он не сорвался и не сделал то, о чём пожалеет. - В твоих глазах я всё ещё немногим лучше этого Орима, правда? Несмотря ни на что, до сих пор? Чего ты на самом деле боялась, ну, скажи это! Давай, хоть раз будь со мной честной! Ари чувствует, как по щекам текут непрошенные слёзы. Наклоняет голову так низко, как только может, чтобы волосы закрыли лицо. Не хватало ещё и эту дрянь ему показывать... боги, о чём она только думает? - Я боялась, что ты не захочешь оставаться рядом. Что возненавидишь меня. Что я буду тебе не нужна... Такая. Ари не видит его лица, но слишком хорошо понимает, что там найдёт, если поднимет голову. Огромная злая усмешка, в которой смешались гнев, отчаяние и боль. - Вот кто я для тебя. Красивое чудовище, которому нельзя и слова сказать. Ну, тогда возрадуйся, принцесса - ты больше не в плену! Гуляй свободно, между нами всё кончено! Она слышит его шаги, возню с замком, скрип половиц и, наконец, хлопок дверью. Ушёл. Конечно. Зато твои тайны были при тебе, дровочка. Довольна? Девушка, не видя ничего перед собой, встаёт, поднимает с пола платье, неловко одевается. Она лежала под Оримом, когда он умирал. Она вся покрыта его липкой, мерзко пахнущей железом, хмелём и розами, кровью. Скоро найдут труп. Нужно уходить. А может, не нужно? Может, дать страже себя схватить, взять вину за убийство? Что там положено за такое? Смертная казнь? Было бы славно. Девушка садится обратно на кровать. Смотрит пустым взглядом на остывающий труп. Берёт его мертвую, уже безопасную ладонь в свою, с недоумением рассматривает тонкие пальцы. Будто впервые видит. Так похожи на пальцы её... нет. Уже не её эльфа. Хочется переломать их все. Дверь с грохотом падает с петель. В комнату врывается Карлах. Молча подхватывает на руки застывшую в безразличии жрицу. Бежит куда-то. Ари не видит куда. Прячет носик на тёплой груди подруги и может только тихо плакать.

***

Спустя пару часов станет ясно - это Астарион перепугал демонессу, заявившись в лагерь с руками по локоть в крови и глухим, злым взглядом. Ничего не сказал кроме названия таверны и номера комнаты. Последняя услуга. Прощальное "спасибо" за то немногое, что Ари успела для него сделать. Гейл пошёл утешать исчезнувшего за деревьями вампира алкоголем. Он, похоже, единственный, кто до сих пор ничего не знает. Но всё равно пытается помочь. Карлах сидит с Ари, подливая горячий чай и вытирая бегущие по её щекам слёзы. Не спрашивает. Знает, что дроу и так всё расскажет потом, когда руки перестанут трястись. Холодно. Несмотря на кровь медведя и бутылку вина - холодно. Несмотря на теплый плед и костёр - холодно. Так холодно, как в ту ночь им не было никогда.