Тьма наступает

POV Дагон. Мы в особняке Кроули. Рядом с нами, в герметичной капсуле, заполненной жидкой средой, заканчивает свое формирование его аватар. Пока еще он находится на системе жизнеобеспечения, легкие заполнены обогащенной кислородом дыхательной жидкостью. Глаза закрыты. К голове в затылочной области подключен пучок кабелей. Конечности конвулисивно подергиваются. Тело и мозг сейчас проходят последние тесты. Условно говоря, оставшаяся информация сейчас закачивается в виде снов. За спиной у него разворачиваются черные крылья. Отлично, сращение с сущностью прошло успешно. — Сейчас здесь закончим, и нужно будет сгонять в верхний офис, проверить мамин справочник и в случае палева скрыть парочку страниц, — замечает Кроули, обнимая нас с сестренкой. — Прогуляетесь со мной? — Конечо, Кроу, с удовольствием. Мы ведь его никогда не видели. Интересно. — Малая обнимает его, а я говорю, — Кроу, ты не хочешь выйти ненадолго, процесс «рождения» не очень красиво выглядит, особенно смена дыхательной среды. — Думаешь, меня это смутит? Но если так проще будет вам, я могу вас ненадолго оставить. Зато потом покатаю. Мы ж через чёрный ход на девятом небе пойдём. — Если тебе пофиг, нам и подавно. Ух-ты! Девятое небо! — Восхищенно смотрит на него маленькая. — Если проблем нет, то я запускаю процесс «рождения». Настройка и сращение сущности прошло успешно, отклонений нет, функции мозга и память протестированы. Он полностью функционален. — Отлично, погнали! — Кроу ухмыляется и сверкает глазами. — Ура, уже почти свобода! Капсула медленно переворачивается и ложится горизонтально, на бок, теперь тело не висит в жидкости, а лежит на спине. Жидкость утекает по трубкам, капсула медленно заполняется воздухом. Аватар лежит на дне. От головы отсоединяются кабели, щупы манипуляторы, переворачивают его, чтобы заменить жидкостную систему дыхания на воздушную. Минута неэстетичных подергиваний и аватар уже лежит на дне, и дышит сам. Прекрасно, все, можно укладывать его на кровать. — Кроу, сейчас я открою капсулу и перетащу его магией на кровать. Не прикасайся к нему, на всякий случай, хрен его знает, как может себя повести волшебно-божественная магия, если учует твой геном и сходство. — Понял, не буду, — кивает он. Я полностью просушиваю и переношу аватар на кровать, накрываю одеялом. Убираю капсулу. — Все, мы работу закончили. — Кроу, ты как? — спрашивает маленькая и прижимается к нему. — Спасибо, родные, я — отлично, — улыбается он, целует её в макушку и притягивает меня к себе. — Щиты активированы, тайничок подготовлен, спящая красавица, в смысле, красавец, спокойно продрыхнет до прихода принца в лице Асмодея и отправится с ним на материк, снимать стресс. К его возвращению особняк будет разрушен и он переедет в более престижный и спокойный район. А мы с вами прямо сейчас полетим на экскурсию, а потом перетаскивать пыточную на Эсте, копии в Аду будет достаточно. — О, Кроу, мы пойдем кататься, — да, маленькая, конечно, не скажет, но после этой его фразы нам стало значительно легче. Она отслеживала эмоциональное состояние нашего Бога, пока я работал, до последнего готовилась смириться и отпустить его, если ему станет плохо от происходящего. Забавно, а вот я сразу поверил его словам, о том, что он хочет уйти, ни на секунду не не усомнился, странное у нее все-таки качество — вера. Не слушает доводы, не терпит сомнений, по крайней мере, моя вера в него. Однако и я немного волновался, но только за то, что все это будет выглядеть неприятно. — Да, мы пойдем кататься, — кивает он, излучает волны беззаботной радости, обнимает нас и ведёт на выход. Только не тот, что в прошлый раз. — Я нас спрячу, чтоб бывшие коллеги не спалили, но пойдём всё равно через чёрный ход. Мало ли что они на центральный навесили. К тому же, хочу вам показать тот самый зал репетиций и так, по мелочи. — Пойдем, Кроу, покажешь нам рай, — я обнимаю его и тянусь за поцелуем. Он склоняется и целует меня, игриво прихватывает нижнюю губу, но почти сразу выпускает. «Люблю тебя» Мы выходим в сад на заднем дворе особняка, у самого дома доцветают хризантемы, выдедляясь в сумерках белыми «звездочками». Кроу на секунду выпускает нас и обращается драконом. — Такси в рай подано, мои Дагон, — хихикает он. Создается странное ощущение, что в тот момент, когда мы завершили это действие — создание аватара, мир изменился, мы как-будто вышли из детерминированности и стали свободны. Сейчас, на мгновение задержав пальцы на чешуе прекрасного опалового дракона, я в полной мере почувствовал его радость, разделил ее и принял. Мы забираемся на него. — Полетели, Кроу! — Полетели! — дракон взмывает в небо и мчится к облакам, ни ветер ни скорость не ощущаются, просто облака внезапно становятся ближе а в следующую секунду остаются позади, стремительно удаляясь. Перед нами зависает огромная Луна, за спиной остаётся планета Земля. «Прикольно» смеётся он по связи «Проход через атмосферу ваще не ощущается. Сейчас проверим переход на эфирный уровень» Такую же радость, я сейчас ощущаю от малой, она вся полна любви надежды, ей хорошо и светло. Распласталась вся по белой чешуе, плевать ей на вид вокруг, она созерцает своего Бога, душой и телом, всем своим крохотным существом. Глажу ее по спине. Она в ответ обнимает меня ногами, скрещивает их у меня за спиной. Нихрена ей больше не надо, только чтобы мы двое были с ней. — «Круууть!» — Думает маленькая, но я не уверен, что это относится к физическим явлениям. — «Да, кроу, твоя форма, просто отпад, и я чувствую, как ты ее ощущаешь сейчас, это просто удивителььно.» «А ещё я ощущаю, что вам хорошо и от этого мне ещё радостней» — отзывается он, ещё раз взмахивает крыльями и прямо перед нами появляется из пустоты ворох золотисто-розовых облаков, словно подсвеченных только что севшим солнцем. «О, зырьте, они даже двери не закрыли!» «Кроу, так девятое небо снаружи выглядит?!» Думает малая, на миг отрывая взгляд от его чешуи. «Да, Гагариновское: «Я был в космосе, бога там нет», сейчас кажется особенно актуальным, бога там реально нет. Хотя, для кого-как, для нас сейчас будет». «Ага. Девятое небо пустое, пока мы туда не зайдем». Он приземляется на облака. «Спрыгивайте, они мягкие и пружинят слегка. Но не настолько, как батут, скорее, как ортопедический матрас.» После обнимашек с Кроули-Драконом, облака маленькую не очень впечатляют, она немного брезгливо пробует их ножкой, но потом сползает и пробует попрыгать. Получается отлично. Она скачет вокруг Кроули, радостно лопочет, что-то про настоящих богов, которые своих служителей на небо поднимают, а не спускают с него. Тут я с ней согласен, базара нет, Кроули даст нашей бывшей маме сто очков вперед. Хотя облака и правда ничего, но дурной вкус заметен. Надо посмотреть, что дальше в этом дворце цыганского барокко будет. С неохотой убираю руку с дракоьей чешуи и отступаю. «Кроу, ты в таком виде пойдешь или в человеческом? Кстати, у тебя должно быть что-то вроде полуформы еще, но сейчас не пробуй, на всякий» — В человеческом. Мне тут мысль пришла, заскочить поздороваться с апостолом Петром и предупредить брата, чтоб не спалил, что в следующий раз сюда поднимусь не совсем я. «Малая, радость, радостью, но, всем код желтый, держаться вместе, быть осторожными, Тень, знаю что ты тут, к тебе тоже относится» — Отлично, это тот рай, который изначально был эдемом? В смысле там, где твой друг апостол? — произношу вслух. — О круто, мы с твоим братом познакомимся! — говорит малая. «Хорошо, любимый, но тут действительно никого нет. По ощущениям аж до второго неба, которое архангельское. Идём.» — он меняет форму и берет нас за руки. — Не совсем. Эдем вообще в другом слое реальности. Она на следующий же день после скандала с яблочком его убрала из материального плана. А Рай который для смертных тоже отдельный слой реальности и да, там мои друзья апостолы, Ольга и ещё несколько неплохих ребят. Ага. С братом познакомлю, — улыбается он. «Слышу тебя, мелкий» — шуршит на связи Тень. Кроули ведёт нас вглубь облаков, теперь они только под ногами, а вокруг ровное золотистое сияние. — Это зал, где раньше был её престол с престолами, но она походу его закрыла. Так что мы были правы: Иса уломал её спуститься на Землю. Я беру Кроули за руку, мне тут не очень комфортно… Сразу становится спокойно, нет, не в плане боевой готовности, а на душе, тут его божественное влияние на нас особенно сильно ощущается. Он полностью перебивает ауру этого места. И оно становится просто странным и нелогичным местом, а не «Раем», с большой буквы. Мне Тьма показывала много таких миров, но я чувствовал, что мне туда ходить не рекомендовано. А сейчас видимо можно, с ним. Зал внезапно сменяется коридором, в тех же золотистых тонах. Ряды дверей с пустыми табличками. Возле пятнадцатой наш Бог останавливается. Эта двойная и повыше. — А это репетиционный зал херувимов, в котором тусовалась компания бунтующих подростков. На седьмой колоне выцарапано «Люц+Рэг» и чуть ниже «Люц+Вельз». Если бы не обилие золота — офис как офис. В голову пришла сама собой, и немного там подумалась об меня, весьма похабная фантазия, про него, девятое небо и мягкие облака. Была изловленна, и нещадно заталкана обратно — откуда вылезла. В боевой обстановке изгонять такие мысли очень просто, но боюсь, она может потом вернуться. Чувствую мысли маленькой, она словно видит призраки прошлого. Все это для неё живые воспоминания её возлюбленного бога. Да есть разница, между тем, чтобы скачать воспоминания, и увидеть самому. Веселые и счастливые ангелы, перепачканные звездной пылью… — Кроу, это место полно призраков. Прошлые события и чувства здесь остались, как в стазисе. Это не плохо и не страшно, но это грустнее серых пределов. Здесь царит печаль… — говорю я, и это правда, мне кажется, я вижу, как наш усталый и несчастный Владыка, входит в эти двери. Он — счастливый гордец, осознающий, что сильнее всех, кроме творца. Хорошо, что мы не проснулись в этом месте. Хорошо, что нашим первым воспоминанием, после безвременья боли, стало дно серного озера. — Да, мои хорошие. Так будет не всегда, идём. Вооот там центральная лестница, но нам не к ней, — он уводит нас дальше, сворачивает в закуток и выводит на неслишком широкую винтовую лестницу. Как раз для нас троих. — Так дольше, но мы гарантированно ни на когого не наткнемся. «Кроу, а Метатрона ты сейчас чувствуешь?» Снова просыпается паранойя, но наш Бог держит нас за руки и все снова становится в порядке. Сейчас доверие к нему и вера в него перевешивают чувство тревоги, но не врожденную осторожность. «Да. Он сейчас здесь самый сильный. Ну, кроме нас. На втором небе сидит. А нам вначале на шестое, а потом, скорее всего, в Архив, на первое» Тень не отстает с очетом. «Да, он там, но он вам не ровня, малый, расслабься» Сияние по мере спуска становиться мягче и глуше, сменяется розово-лавандовым, а затем переходит в сиреневые сумерки. «Шестое небо» — комментирует Кроули и выводит нас в такой же боковой закуток и из него в коридор. Здесь на стенах кое где мерцают цветные «звездочки». «А что там, на шестом небе?» — спрашивает малая, а я думаю: «Сейс, как же, «расслабься», боевая операция» «Мой бывший кабинет и тайник с копией Книги Жизни» «Тут красиво, немножко на выход на Перекрёсток похоже» — не могу с ней не согласиться, выход на лестницу спас меня от неизбывного ощущения санузла в доме проворовавшегося начальника ГАИ, из которого уже успели вынести золотой унитаз, и от «убранства» остались только плитка и ламинат. «Мгм, мы тут пыли натрусили, вот оно и блестит» Кроули остановился у одной из дверей, толкнул её, пропуская нас. Всё теже фиолетовые сумерки, отсутствие мебели и стены от пола до потолка завешаны видами нашей же галактики. «Знаешь, я… На самом деле это даже представить сложно, ты прям создал ее! Просто когда смотришь на небо, это не так… Понятно, что-ли…» — и тут я с ней согласен, в этом месте легче представить его ужас от собственной силы, испытанный им в момент удаления нашего мира из системы Перекрёстка. В момент сотворения он был ребенком, не до конца осознавал, что происходит, что он сделал, и какого масштаба это действие. Запустил систему и побежал дальше играть с друзьями. Почему-то, мне кажется, что лучше всех произошедшее осознал Владыка. С этого-то все и началось. А он молодец, выходит завидовал, но не ненавидел, точно нужно будет ему устроить космические каникулы, вместе с его любимым, на одном из кораблей армады, возможно даже на нашем. «Ну, я это делал не один. Правда, Рэг, засранец, постоянно пропускал работу, предпочитая бегать за Люцем. «Судя по стенам, тут за ним все бегали, и не очень много кто работал» — Н-да, и это похоже на правду. Хотя это странно, вроде должно было быть заложено рвение, желание проявить себя, выполнить работу. Видимо все это сконденсировалось в нас, и дремало, под седативным коктейлем из боли и отчаяния. А вот что они нашли в прежнем Люце, непонятно, он мне представляется эдаким павлином, горделиво вышагивающим по розовым облакам, в окружении стайки серых курочек. И что там только забыл наш любимый, ни за что не поверю, что он может кем-то восхищаться, и за кем-то бегать, наверное, просто от скуки. Видимо, это была самая развеселая туса, и за неимением иной, он проводил с ними время. — Ну, все не все, но половина в него была влюблена, первый Серафим же. А мы чаще с Сэмми тусили, остальные его не то чтоб боялись в то время, но не особо понимали. Он же творить ничего не мог, кроме чёрных дыр. А нам с Тадом они нравились, — он пожал плечами, приподнял уголок картинки с Альфой Центавра, под ней обнаружилась совершенно гладкая стена. — Ща фокус покажу, я перед уходом на финальную встречу компромат попрятал. Интуиция штука полезная. «Просто интуиция? Не было никаких предпосылок к тому, что случится? Мне нужно будет собрать полные данные о том, как все здесь происходило и изучить. Сейчас, для этой ситуации, все уже не важно, но это явление, требует изучения. Скорее всего таких миров немало… Научиться бы их распознавать… Нет, понятное дело, что это проще пареной репы, посмотрел на Демиурга и понял что он создаст, тут даже глаза бога не нужны, но вот получить подтверждение, что подобный процесс запустился… Кроули, безусловно, просто на всякий случай!» — Были, конечно. За несколько недель до того я ходил у неё уточнить, с какого перепуга такой масштабный проект запускается на жалкие шесть тысяч лет, зачем при этом делать туманности и другие планеты, кроме Земли и что вообще за это время можно успеть. Мне заявили, что «Непостижимо» и «Не сомневайся, Адоэдль». Я пожал плечами и понял, что диалога не выйдет в любом случае. Люц с ней говорил куда чаще и после каждого разговора выглядел все мрачней и задумчивей. Ну а потом она передумала давать людям свободу воли, а нас решила до конца проекта запереть на Небесах. Серафимам это не понравилось, выбрали парламентеров во главе с Люцем и отправились говорить. Я понял, что пиздец пришёл и пока они ходили выяснять отношения, занялся зачисткой своих хвостов. На драке с архангелами я не присутствовал, к моменту моего прибытия она уже закончилась. Увиденное мне не понравилось и не спросить, какого хуя они творят, я просто не мог. В общем и целом всё просто — мама испугалась подросткового бунта и выгнала непослушных детей, чтоб не портили послушных, — фыркнул он, материализуя нишу в стене и извлекая оттуда копию книги жизни, раскрыл и вытащил несколько страниц. — В общем и целом, даже хорошо, что выгнала. Мы бы просто не смогли жить по её новым правилам. «Да, это всё действительно к лучшему, спасибо, что рассказал, но нужно будет собрать данные и изучить их подробнее. Кстати, это страница из той самой книги, знаешь, ты можешь сейчас посмотреть на неё глазами бога и достроить до полноценной книги» — думаю я, а малая дополняет, — «Да, Кроу, было бы полезно взять с собой один экземпляр на всякий случай, чтобы контролировать всё издалека.» — Мгм, да, вы правы. К тому же, если там на нас компромата нет, в архив можно будет не ходить, — согласился Кроу, вглядываясь страницы. «Я сначала хотел, чтобы ты скопировал её с целой книги, но тебе нужно тренироваться в управлении глазами бога и работе с артефактами. Задача достроить книгу из страницы значительно сложнее. Из неё получится лучшая тренировка. Но нужно будет потом вырвать эту же страницу и вернуть её обратно в твой тайник. А потом вырастить заново эту страницу в книге. Приступай концентрируйся, мы следим за окружением. Если вдруг тебе станет плохо, сразу же прекращай создание и передавай мне управление внутренним сознанием» — Понял, хорошо. Не волнуйся, — кивнул он. — Артефакт этот работает практически на основе теории вероятности, кстати. Но чуток иначе. «Будь, пожалуйста, очень осторожен, с задачами такой сложности тебе ещё не приходилось сталкиваться. Это не просто силовое вмешательство, похожее на то, чтобы спрятать галактику в кармане реальности. А по сравнению с предыдущими задачами, которые ты решал при помощи аналитического механизма «глаза бога», это сложнее на несколько порядков. И это нельзя делать в пространстве Рая» — я полностью в нём уверен, но он должен сосредоточиться. «Мгм, таааакс» — он замирает. — «Я нам тут кармашек сделаю, действительно, хер знает, как такой акт божественного вмешательства отразиться на Небесах в частности и мире в целом» «Ты просто создаешь носитель информации и вычислительную машину, но, то есть, сам факт копирования или воссоздания книги, никак не отразится, в отличии от процесса сотворения. Так что ты совершенно прав, пойдем в карман» Кроули кивает и «мир» вокруг меняется. Внешне кабинет все тот же, но вот ощущение… — Потерпишь немного? — Конечно, не проблема. Наш Бог возвращается к страницам, всматривается в них, кивает. Новые страницы и обложка появляются из пустоты. — Ну, в теории получилось, осталось проверить. — Кроу, это так круто! Ты просто — Ты, прям самый настоящий божественный бог! — Маленькая сейчас кажется лопнет от счастья, она даже начала пахнуть какими-то жуткими тропическими орхидеями, видимо представляет себя симбиотическим организмом, произрастающим на ее собственном древе жизни в лице Кроули. Что до меня, то я даже не сомневался, что ему удастся с первого раза превысить на пару порядков свое умение управлять вычислительными ресурсами его нового божественного организма. — Согласен, это реально офигенно! — Мы пока не проверили, как оно работает. Но спасибо, — улыбается он и открывает книгу. — Есть у меня одна догадка. Поиск: демон Кроули, год одна тысяча четыреста девяносто седьмой до Рождества Христова. — произносит он. Страницы шелестят и замирают. — Что ты хочешь там увидеть? — Как отображаются действия с карманами реальности. В тот год я полностью закончил работать с первым из них и замкнул контур на посвященном мне храме, — отвечает Кроу, просматривая текст. Уголки губ ползут вверх. — Заебисссс! Цитирую: «Демон Кроули вошёл в сад и покинул пространство этого мира» и следующая строчка: «Демон Кроули вернулся в мир в то же мгновение». — Твои карманы реальности, это нечто! Кроу, слушай, а посмотри как отображается аватар. — Мгм. Секунду. Запрос: Демон Кроули, двадцать восьмое октября одна тысяча восемьсот шестьдесят пятого года от Рождества Христова. «Демон Кроули погружен в долгий зимний сон в спальне особняка по адресу Уайтчпел-Хай-стрит 13» — Теперь Демон Кроули принадлежит этому миру. А Бог Кроули Свободный от Миров, никогда ему и не принадлежал… Кроу, как ты? — Отлично, — улыбается он. — Я совершенно свободен и мне это нравится. — Книга протестирована, можно оставить ее в этом кармане и возвращаться в Рай. О, Постой, а потробуй найти себя нынешнего. — Ммм, давай. Запрос: бог Кроули. «Бог Кроули не принадлежит этому миру. Информация отсутствует» — Звучит отлично! Пойдем? — Идём, моё святое воинство, нанесем визит вежливости в Рай Земной. Кроу выводит нас из кармана реальности, возвращает кабинету первозданный вид и ведёт обратно к лестнице. Рай, в который попадают души смертных… интересно, как она себе это представляла изначально? Одни люди живут в капсулированном пространстве, другие становятся смертными, меняются, получают опыт, а потом приходят к тем первым, и что будет? Конфликт интересов, подчинение одних другими, война… Непостижимо кретинический план… Освещение на лестнице снова меняется, «ночь» не наступает, просто за «сумерками» шестого неба приходит «рассвет» пятого, постепенно перетекающий в полдень в пустыне — белый свет без теней. — Территория третьего неба и ниже вся такая, — произносит наш Бог. — Я не знаю, как они тут не ебанулись. Впрочем, в том, что это не случилось, я не уверен. — Хочешь посмотреть что там сейчас происходит? — да, жить в такой обстановке и оставаться в здравом сознании, непросто. Их всех лишили силы и подчинили, заставили существ, рожденных для любви и добровольного служения, подчиняться уставу и молча следовать приказам. Рожденных… Нихрена они не рожденные, как и мы. Для нее, мы не более чем тот выращенный аватар, просто творения, как мои киборги и роботы, генно модифицированные животные, чью ДНК мы собирали «под микроскопом», клоны, которых мы создавали. Ведь мы не забирали живых из мира, просто копировали и разводили. Чем мы от них отличаемся? Нужно бутет спросить у Зарина, которому никогда не говорили, что он рожденный, как он с этим справляется… Теперь ведь из нас троих только Кроу стал настоящим, теперь он — дитя Великой Тьмы Изначальной. Я рад за него, это хорошо, а в принципе большего и не нужно. — Не особо, просто выход в Рай смертных с первого этажа. Цветочек мой, ты устал? Твой эмоциональный фон сменился. — Я задумался о вещах рожденных и сотворенных и разнице между этими понятиями, о том есть ли она. Теоретически, рождение, это просто биологический процесс сотворения, я могу могу создать клона маленькой, причем, полностью идентичного ее строению и свойствам. Примерно то же самое произойдет, если попросить ее инициировать процесс партеногенеза, только ее копия родится и вырастет, а формироваться будет во внутреорганизменных условиях. Однако результат, несмотря на идентичность процессов, будет несколько другим. Следующим, скажем так, порогом несхожести будет если она, биологически естественным путем, забеременнет от меня… Дальнейшая ступень различий, появится если, скажем, этот гипотетический ребенок будет от тебя. Эта цепочка рассуждений наглядно демонстрирует разницу между рожденным и сотворенным. В разговор вступает малая и разряжает обстановку: — Фу! Дети, не хочу детей! Я начинаю улыбаться. — А боевого клона хочешь? Она хитро лыбится. — Хочу, конечно! Несмотря на то, что я знал как она ответит, мне все равно становится грустно. — А если он будет чувствовать себя куклой, как мы? Я знаю, ты об этом тоже думала. — она на минутку призадумалась. — Тогда, нет, это не честно. Я смотрю на Кроули, будто жду от него ответа, но это не так, ответ есть и он очень простой, просто нужно жить с тем, кто мы есть, но это вызывает у меня очень сложные чувства, и благодарности по отношению к создательнице среди них точно нет. — Вот видишь… Короче, примерно об этом я и размышляю… — Мммм… к тебе пришла мысль о том, что мы были созданы, но не рождены и поэтому поводу не совсем настоящие? — спрашивает Кроу. — Настоящее для нас настолько относительное понятие… Малая считает настоящими персонажей снов, я ботов в играх. Но это скорее привычка уважать любую форму жизни. Представление о себе, это другое, оно как раз и формирует мораль. И в случае если мы — сотворенные игрушки, часть эксперимента, то мы не имеем права при формировании этических принципов и ориентиров исходить из собственного опыта. Но из чего тогда можно исходить? С учетом того, что только личный опыт может быть адекватно интерпретирован относительно чувственной, эмоциональной составляющей. — Цветочек мой, не важно, кем она создала нас. Мы больше не они. Мы больше не принадлежим этому миру, вы создавали себя сами, а потом мы встретились. Теперь я бог, свободный от миров, а вы, мои любимые, моё святое воинство, моя семья. — Кроу, мы твоя семья, и в том числе в наши обязанности входит обеспечивать твою эмоциональную стабильность. Это мы делам исходя из морально-этических ориентиров. Но что если они не верны? Мы знаем, что в плане некоторых аспектов, правда относящихся исключительно к нам лично, мы абсолютно аморальны. Условно говоря, мы считаем, что с самими собой, мы, как разумные существа, имеем право поступать как угодно. Но, вот в чем штука, многие условно-разумные, типа людей, считают так же, и при этом вредят себе. Вопрос, если мы «высшие существа» в силу своей разумности, то мы обязаны максимально мягким путем им помешать. Но если принять доктрину, что мы не отличаемся от них, то нам бы не понравились чьи-то манипуляции с нашей жизнью. — Братик, все это так сложно, давай подумаем об этом дома? — Да мой хороший, это сложный вопрос, и для поиска верного ответа на него у смертных и условно бессмертных часто уходит вся жизнь. У нас времени намного больше, мы можем продолжить жить так, как сейчас, продолжать учиться, — произносит наш Бог. — Учиться на ошибках… — И исправлять их. — О, нет, нет, нет, вы правы, эти размышления не для этого пространства, тут, как я выяснил, никакие вычислительные мощности не помогут, только могут подсчитать количество неразрешимых парадоксов. Извините, просто это место навеяло… — Понимаю, любимый, — кивает Кроу и притягивает меня к себе, обнимая одной рукой, второй он обнял Маленькую. — Мы вместе. И скоро покинем это место. Мы обняли нашего возлюбленного Бога, рядом с ним всегда становится легче. Он поочерёдно коснулся наших лбов губами, даруя легкое благословение. — Пойдем, — и увлек за собой. В какой-то момент мы вышли в тот самый иной слой: пушистые облака, жемчужные врата и простенькая конторка, за которой стоял бородатый мужик в ризах. — Спасибо, Кроу. — Мы любим тебя, Кроу. Ох, ма, реально рай как в книжке, смех смехом, а я знаю одну планетку где живут жемчужницы, из которых можно было бы вырезать такую дверку. — И я люблю вас, — шепнул Кроули и улыбнулся. — Ну, пора явить нас местным. Легонько дрогнул воздух и мужик поднял голову от книги, уставившись на нас. — Кроули! Рыжий черт, ты таки воззнеся или тебя перевели на должность Самаэля? — Пётр, привет! — рассмеялся он. — Не-а, ни то, ни другое. Это адское вторжение! Шучу, мы не по работе, я пришёл с Тадом поговорить. А, и кстати, ты нас не видел, даже для меня самого, когда я приду сюда ещё раз. ‐ Понял, не видел, — серьёзно кивнул святой Пётр. «Кроу, я обязательно потом должен тебе рассказать про Тро Илк, это жизненно важно!» — смеюсь по связи я. «Хорошо, ты обязательно мне расскажешь» — Здравствуйте. — Говорим мы хором. — Здравствуйте, — посмеивается Пётр в бороду. — Это мои Дагон, Пётр. Семья. — И похоже, ты в добром здравии и в куда лучшем настроении, чем в нашу последнюю встречу в Риме, рыжий. ‐ Да, — Кроу улыбается. — Так я пройдусь? — Так я то не против, но Иса Рай запечатал для всех ангелов, кроме Тадоэля. ‐ Пфф, так мы ж и не ангелы, — смеется наш бог. — Нам было очень приятно познакомиться, с другом нашего Кроули, до свиданья. ‐ До свидания, не ангелы, — кивнул Пётр, улыбаясь. Махнул рукой Кроули и вернулся к книге. Наш Бог провел нас к вратам, коснулся их рукой и они открылись, являя нам участок пустыни с силуэтом сияющего золотом города на горизонте в окружении зелени и почему-то обрыв над морем по левую сторону. На краю которого, свесив ноги вниз, сидел ангел. — Под небом голубым есть город золотой, С прозрачными воротами и яркою звездой. А в городе том сад… — Тихо начинаю напевать я. — Братик, ты же знаешь, что БГ, отправтся в лимб… — Уела. — Но Звездочка, который в этом городе до недавнего времени присутствовал, обязательно оценит их творчество, — замечает Кроу. — Да, думаю да. — Кроу, это там у моря твой настоящий братик, да, тут же других ангелов нет? — Да, это Тадоэль, — кивнул он. В этот момент означенный ангел то ли ощутил наше присутствие, то ли ветер донёс до него наши голоса, он медленно поднялся и обернулся. Наш Бог помахал ему ручкой. Тадоэль склонил голову к плечу. Навстречу друг другу они двинулись синхронно, останавливаясь на расстоянии вытянутой руки. Ой, блядь, они близнецы! Чувствую, маленькая думает то же самое, и готова грохнуться в обморок. Мы оба представили, что нас разлучили и одного увезли куда-то, хуй знает куда, в соседнюю галактику. Бояться мы этого не боимся, но представить, что так уже разлучили нашего любимого бога, нашего Кроули, а мы сделали еще хуже, вообще забрали его у этого мира. Бля! Я беру ее за руку, притягиваю к себе и приобнимаю. Она всегда слышит и чувствует меня, я предлагаю ей спрятаться, но она отказывается. Ладно соберись, нужно выровнять эмоциональный фон и успокоиться. Вот старая сука, и далось ей близнецов насоздавать! Сейчас я нашу «матушку» прям реально ненавижу. Так все, отвлеклись оба, это очень важный для него момент. Брательник, его точная копия, только другой цвет волос и глаз, а так, все в точности, только… Малая присмотрись, они же совсем разные, не единое существо, как мы, разная аура, разная природа, ничего общего. — Привет, Тад, — улыбается Кроули. — Привет, Кроули, брат, о котором я не помню, но знаю все его подвиги во времена апостолов и Киевской Руси, — отзывается с такой же улыбкой Тадоэль. — И, похоже, их сведения устарели. Ты не демон. — Ага. — И не ангел. ‐ Определённо. Ещё секунду длятся переглядки, а потом они смеются. Тоже синхронно. Кроули оглядывается на нас. — Я пришёл познакомить тебя с моими любимыми Дагон. — А потом свалить далеко и надолго, угадал? Привет, Дагон, — Тад кивает нам. — Да, ну, ты меня не помнишь, но все ещё отлично понимаешь. — Здравствуйте, Тадоэль, мы очень рады с вами познакомиться. — Я тоже рад. И познакомиться, и что вы у него вообще есть. Он сейчас счастлив, — Тадоэль улыбается. — Ммм… интересно, я никого из вас не вижу. В смысле, вижу физически, но не вижу ваших вариантов выбора. Даже у Сэмми вижу, а у вас троих нет. — Ммм… да. И это ещё одна причина, Тад. Когда ты меня вспомнишь и придёшь ругать за то, что я ухитрился пасть, это буду уже не я. Но так и нужно. Пожалуйста, не говори никому. Даже Сэмми. И тем более мне. «Всё хорошо, мои любимые, всё хорошо», — продолжает Кроу по связи. — Хорошо. Полагаю, это последствия твоего выбора? — Да. — Я рад, младший братик. Похоже, ты всё же научился думать о последствиях, — тихо смеётся Тадоэль. — Ага. Это всё же случилось, — со смехом отзывается Кроу, снова оборачивается к нам. «Хорошие мои, идите ко мне, м? Тад понимает» Мы подходим, обнимаем и целуем его в щеки. Не отпуская, оборачивается к его брату. — Тадоэль, простите нас, мы будем заботиться о Кроули, всегда-всегда. «Кроули» — О, вам совершенно не за что извиняться, — улыбается брат нашего Бога. — Я ощущаю, что он счастлив, значит, вы все делаете правильно. — Да, мои Дагон всё делают правильно. Ты тоже скоро будешь счастлив, — кивает Кроу обнимая нас. «Да, мои хорошие?» «Кроу, так жалко, грустно, мы же будем его навещать?» «Будем. Не грустите, мы с Тадом всегда были очень самодостаточными близнецами. Я носился в космосе, а он сидел в кабинете и делал расчёты орбит и всего остального.» — Тадоэль, можно мы будем приходить, навещать вас вместе с Кроули? — Конечно. Тем более, скоро врата Рая снова будут открыты и мы сможем встречаться за пределами мира. — Спасибо, мы очень вам благодарны, за вашу доброту и понимание, — мы поднимаем глаза на Кроули, прося разрешения подойти к его брату. За несколько минут разговора, этот ангел стал нам очень дорог, братик нашего бога, который заботился о нем на небесах, а потом грустил без него тысячи лет. Жалость, и необъяснимая печальная нежность, проснулись в нас по отношению к этому, так не похожему на нашего Бога существу. Кроули кивнул, с мягкой улыбкой. Мы отлепились от Кроу, и так же с двух сторон обняли его брата, а он обнял нас в ответ. — Спасибо, Дагон. И вы можете обращаться ко мне на ты. Мы же семья. — Хорошо, Тадоэль, мы будем называть тебя на ты, — выпалили мы и быстро юркнули обратно под руки Кроули. Братья обменялись вполне понимающими взглядами. — Полторы сотни лет, братишка, и я заскочу в гости, — усмехнулся Кроули. — Идёт, постарайся не разрушить вселенную, — ухмыльнулся Тадоэль. — Удачи вам на выбранном пути. — Спасибо! У Кроули такой замечательный брат, такой непохожий. Нам совсем непонятно, как можно находиться без своего брата или сестры, но видимо у них совсем другие отношения. — Тад, где Иса сделал «дырку в заборе»? — интересуется наш Бог. — Сразу за обрывом. Я как раз напротив неё сидел. ‐ Блин, логично. До встречи! — и он утащил нас к обрыву. — До свидания! — Крикнули мы увлекаемые Кроули, в свободный путь к нашему новому миру. Шаг с обрыва заканчивается в нашей пыточной. ‐ Фуууух, сейчас запакуем ещё один карманчик с собой и можно возвращаться к Эсте. Как вы, любимые мои? — Сначала было грустно, но потом, мы поняли, что у вас все не совсем так, как у нас. Мы знали, что у людей так бывает, разные близнецы, но мы… Короче, мы много чего успели подумать, но потом… Он такой замечательный. Но вас даже сравнивать нельзя, вы совсем, самостоятельные, не такие как мы. Кроу, мы любим тебя! — А я люблю вас. Да, мы совсем разные, во многом практически противоположны. Но мы ощущаем сильные волнения друг друга, когда я не знал, что у меня есть брат, было сложно понять, что происходит. А потом Сэмми проговорился по-пьяни. А так нам в целом достаточно знать, что у второго всё хорошо. На самом деле не много-то толку слушать сейчас наше бессвязное бормотание. Таких чувств мы действительно никогда не испытывали. Мы и сами толком не можем понять, что хотим сказать. Наверное, что было грустно, а стало светло и спокойно. Что мы очень рады. И еще много чего, но как-то невнятно получается. Он прижимает нас к себе, гладит по волосам, обнимает крыльями. — Кроу, пойдем домой? — Да, сейчас закончу снимать копию с пыточной и пойдем, — он целует нас в макушки. — Всё. Мы дома. Выход на Эсте там, где дверь, с Эстэ сюда там же, карманы реальности слиты в один, время синхронизировано с корабельным. В Аду осталась точная копия, только без сада и твоих друзей, Маленькая. Они здесь. — Кроу, спасибо тебе, ты не представляешь, что это для нас значит! Пойдем в рубку, кажется, нам нужно присесть… — говорю я, а честно сказать, ноги меня уже еле держат. — Да, и выпить, можно много, — говорит маленькая и приваливается нашему Богу, она тоже, кажется, устала. Sasha Vrolok: — Идём, хотите наручки? — Да, Кроу, очень! — отвечаем мы хором. — Тогда хватайтесь, — смеется он и действительно подхватывает нас на руки, дополнительно придерживая крыльями. Всего пара шагов и мы оказываемся в рубке.