Магазинчик шалостей

 — И, в конце концов, мы все были просто людьми, пьяными от мысли, что любовь может исцелить нашу сломленность. Ф. Скотт Фицджеральд.

***

      Быть может, потеряться? — думал я глубокой ночью.        У восемнадцатилетнего меня — есть имя, возраст, и, пожалуй, даже дом, но, увы, меня в нём не ждут. И оттого выгляжу паршиво. Так что первый год, чувствовал себя точно также как и внешне. Худоба и неряшливые, застиранные мешковатые чёрные вещи, от которых порой несёт чем-то посторонним. Сложно сказать, где именно я успеваю нахвататься этого своеобразного амбре, но и удивления от того, что я порой ощущаю себя из-за этого мусорным ведром, не прибавилось. Слоняясь по городу, валяясь на скамейках в замызганном метро и парках, я ощущал себя Френком Галлагером .        Устал петлять по районам, прыгая от станции к станции, не находя нужной мне, но, и домой возвращаться каждый раз кажется мне не вариантом. Меня, нахер, убьют, если я появляюсь на пороге в такой час… Нет. Меня убьют при любом раскладе.       Гонение мыслей… Одна, из которых, «сдохшая зарядка». Сложно скрывать — бесит, честно, выбивать у случайных людей в закусочных зарядное устройство, чтобы не видеть противные пятнадцать процентов на экране. В современном мире социальные сети и «мобильность» — всё, поэтому теряя виртуальную связь, мы буквально-таки рушим связь с миром. Хранилище облака заполнено уведомлениями от пинтерста, лайна и отсутствием места на оперативной памяти. Мобильный так прямо и кричит: «Почисти меня». Но я чувствую, что проебываюсь с этим каждый божий раз, как и и совсем остальным, в прочем, поскольку день ото дня, уже который месяц, изменений и проку от меня никакого. Роста нет, я разбит.       Я хотел быть как можно дальше от него, от уёбского дома в котором я рос, от школы и всей той херни, которая свалилась на меня за последние три года. Убегая из той дыры, где меня не выносят и используют, бегу туда где могу освободиться. Моя любовь — это вокзал. И поезда давно не ходят… Пустующий перрон и обшарпанная надпись «stay» на стенке перрона краской из болона. Новая волна вибрации в кармане скини-джинс. Сообщение рикошетом по мне — бьёт в двести двадцать вольт. Не читаю, труслив.       В ушах свист скоростных путей поезда, ветер от силы его скорости, бросающий меня отовсюду.       Двери поезда открываются для меня вновь и схожу, вклиниваясь между небольшой группой людей. Сеульский метрополитен очень хорош с точки зрения accessibility. Даже закрыв глаза, можно пройти по линиям для слабовидящих и слепых. И ведь никаких проблем, кроме чувства, что все вокруг смотрят как на идиота. В городе сверху на тротуарах же самое, но не так хорошо, как под землёй. Но во мне, зуб даю, лишние промилле спиртного так что мне как-то наплевать, что, обо мне могут подумать.       Новое сообщение на хреново облако старенького айфона для пользователя «Пропащий мальчик с Мёндона», к одиннадцати тридцати часам ночи…       Это к несчастью, — снова промелькнуло в моей тупой бесноватой голове.       Дико бросает в дрожь, крутит живот от напряжения моих извилин, едва волочу ноги, при этом задевая поношенными кедами уголки цветной дорожки для слабовидящих. Заметив за собой это нарушение и какой никакой акт вандализма, я противно застонал в голос. Почему я такой неуклюжий, мать вашу… Свежий воздух улицы ударил в нос, свет от фар машин ослеплял, отчего сознание притуплялось и не хотело «приземляться». Что, чёрт возьми, за новый «аэродром» я отыскал, ткнув пальцем в первую попавшуюся станцию на карте?! Щёки полыхали, но едва ли румянец был заметен другим в неоновом переливающемся свете вывески магазина, куда я забрёл… По ошибке?       Название гласило: 뽑은 꽃  — «Сорванный цветок» — жирным эротичным светом, играя на нагретой пешеходной дорожке, ещё днём, солнцем.       Я зашёл внутрь. Дверь, со звоном маленьких колокольчиков, открылась, и вызывающий магазин с экзотическими диковинами открыла передо мной огромный ассортимент… О-о-х, плёток, лубрикантов и до кучи аналогов современных дивайсов. Я пошатнулся, слышимо хихикнув, отчего парочка влюблённых удивлённо покосились на меня и также быстро отвели взгляд, повернувшись ко мне спиной. Псих, подумали, наверняка, они. Но я не в обиде, ведь вокруг меня столько безумного, что даже на фоне секс-товаров, я выгляжу вполне нормально.       Где ты, мать твою?! — прочитано мной сообщение двух часовой давности. В храме похоти. Вот где я, мудила.        Едва ли держась на своих ногах, я поморщился, разглядев за прозрачным стеклом чёрные шарики на тоненькой цепочке… анальные бусы. А совсем рядом с ними и анальные шарики. Я сузил глаза, чтобы прочесть, поскольку красные и розовые цвета ламп и затуманенный разум спиртным притупляли чётность видения. Нервно сглотнул, увидев своё зеркальное отражение. Мне повезло, что свет скрывал, как лицо налилось краской. Не хотелось бы выглядеть единственным посетителем, у которого вместо уверенности на лице читалась неловкость и полное отсутствие знаний о том, как надо себя вести здесь, и с товарами, которые, как ни странно желающие выбирают спокойно, с воодушевлением, в каждом их движении видно раскрепощённость. Сексуальная революция, не иначе!       Чего не скажешь обо мне… То ли оттого что алкоголь расширил сосуды, то ли оттого что я впервые увидел… эти игрушки в живую, чувствую, что выгляжу полным идиотом среди стеллажей и витрин. И, наверное, попросту убеждён… Нужно было сразу идти домой, не сворачивая.       «Фели…» — новое сообщение я пытаюсь заглушить незамедлительно, поскольку звук раздался на весь секс-шоп.       Блять. В голове эхом раздаётся его скрипучий, как задвижка, голос.       «Тащи свой зад обратно домой, к мамочке, пока я не сделал это насильно. Ты знаешь… я могу».       Конечно, знаю. Конечно, вернусь, ведь мне больше некуда пойти. Некому, блять, даже пожаловаться.       Витрины с игрушками умеют гипнотизировать, я это точно знаю. Мне, кажется, прошла целая вечность, сколько я рассматривал фаллоимитаторы.       — Добрый вечер. Вам что-нибудь подсказать? — продавец-консультант одаривает меня своей приветливой улыбкой, тонкой харизмой и уже было хотел задавить своими профессиональными услугами, но, я зарделся. — Может, ищите что-то особенное?       — Н-нет, я…       — Сынмо, будь добр, — возникший у стойки молодой мужчина, бегло пробежался по мне взглядом. Умолк на долю секунды, и также быстро перевёл внимание с меня на оперативного работника. Продолжил решительно:       — Позаботься о закрытии. Не забудь, через час — отбой. Отпускай «последнего», — он вновь окинул своим взглядом пустующее помещение и меня в том числе, прежде чем скрыться, по-видимому, в персоналке.       — Хорошо, мистер Бан, — чеканит он перед его уходом и возвращается ко мне — к «своей работе». Я посмотрел на его бейдж с именем. Продавец — консультант — Ким Сынмин. Парень прошёлся по самому популярному списку интим-товаров, которые как выяснилось берут чаще всего. Подробно расписал их предназначение и вновь обратился ко мне.       — Что конкретно Вас интересует?       — Ну, вообще-то я не предвзят, — поспешил ответить. — Мне стало любопытно узнать цены, вот и всё, — соврал я и неловко поклонился в прощании, будто отмахиваясь от любой возможности взять меня на «крючок» маркетинга — «продать то, что подороже, лишь бы втюхать ненужную хрень». Затем развернулся, чтобы поскорее уйти, поскольку знал себя, и едва ли мне нужно что-либо из всего этого… Да и по возрасту не продали бы что-то. В прочем, кто запрещает этому просто консультировать без отпуска, ведь так?       — А-а-а, так Вы впервые у нас, — его глаза заблестели, а тело стало заигрывать само по себе, когда он выгнул спину и наклонился ко мне через стойку. Я остановился. — Уверяю, цены за товары вполне себе приемлемы для приобретения базовых вещей на пробу. У нас огромный спрос на вибраторы. Если что, среди мужчин популярны возбудители, а парочки чаще всего приходят за партнерскими игрушками, бельем и лубрикантами. В прочем, вы можете услышать это от многих работников, не только от нас, но, и в других магазинах. Чтобы не ввести Вас в заблуждения могу провести экскурсию по нашему ассортименту. Как я уже сказал, самым ходовым товаром для наших клиентов является — вибратор. Но, знаете, не сочтите за наглость, хочу заметить в Вас некую скромность и скрытность, поэтому есть определённый вид, который я могу посоветовать. Например, вибраторы-строкеры. В то время как многие вибраторы большие и их трудно замаскировать, есть множество вибраторов меньшего размера, но все равно обладающие прекрасной мощностью. Эти приборы используются в качестве внешнего стимулятора и могут быть выполнены в виде небольшого вибратора в стиле пули или яйца. Представительницы прекрасного пола их очень ценят.       — То есть для мужчин, они не актуальны? — я попытался хорошо сыграть свою заинтересованность, волей неволей бросая взгляд на персоналку, в которую не так давно ушёл его начальник.              — Я заметил, что, в последнее время мужчины берут men’sMax Pucchi, — уведомил меня консультант, прекрасно понимая по моему выражению лица и с профессиональной точки зрения, что название мне ни о чём не говорит, пока он не задействует свои знания. — Мастурбатор для многоразового использования, выполненный из очень эластичного белого материала. Подходит для крупного размера полового органа. Внутри мастурбатора рельефные насечки для максимального наслаждения и яркого чувственного… — его тон стал понижен и соблазнительнее, как если бы он презентовала сладкий десерт, смаковав при этом его на языке. Кашель в персоналке не даёт ему закончить мысль. А вернее даже, наверное, кончить. После десяти секундной паузы, он неловко смеётся, выпаливая слово «оргазм».        Я выдавливаю из себя кривую улыбку:       — Впечатляет.       — Как бы я не хотел, чтобы вы передумали и взяли товар прямо сейчас для себя и партнёра, для меня, как представителя, и для нашего магазина важны именно вы и ваше желание открывать для себя что-то новое. Не стесняйтесь задавать вопросы. Подскажу, расскажу, — подмигнув, парень уходит, чтобы я смог выдохнуть и немного осмотреться, а сам вероятно пошёл пересчитывать кассу. По звуку шелеста купюр и мелочи, я убедился в этом ещё больше. Этот Ким действительно хорош… Многое знает и месту этому подходит. Второй выглядел куда старше, опытнее… Желание что-то испробовать возникло само собой! — досадно подумал я, впав в какое-то дичайшее отчаяние. Даже, если бы хотел купить — у меня нет ни денег, ни положенного возраста.       Признаться, честно, я даже… расслабился что-ли благодаря этому парню. Вот так просто, слушая его, я вдруг понял, что это место всё больше и больше запускает в меня свои корни. Я потерял счёт времени и желание уйти, питая всё больший интерес к секс-игрушкам. Я почувствовал, как шумит кровь в моих ушах, подобно ливню за окном, как вдруг что-то переклинивает в моей голове. Чтоб я сдох. Одну вещицу я точно заберу сегодня с собой! Всего-то и надо, что отвлечь продавца… Одно движение, игрушку в карман, и как и не было меня.       На лбу выступили капли пота. Я взглянул на настенные часы над головой у парня, который перестал идти со мной на контакт, увлёкшись пересчётом выручки. То на что я иду — кража. Впервые в своей жизни, я делаю что-то подобное. Я не идиот: делать это из чувства неудовлетворённости, но, явно и не гений, проворачивая преступление без особого плана. Я чувствую прилив адреналина, когда слышу вымышленное тиканье часов у себя в голове и пульс в своих висках, отбивающий свой ритм, а также сердце, которое вот-вот выпрыгнет, когда я, как в каком-то фильме с замедленной съёмке перехватываю со стола предложенный девушкой мужской вибратор и бегу из магазина со всех ног. Я слышу, как он кричит. Кричит мне в след ругательства и сам практически выбегает из магазина, перед этим надорвав свой высокий голос, зовя начальника на помощь.       «Грабят…», «Я вызову полицию, стой…» доносятся до меня крики до того, как заворачиваю за угол, сломя голову и… Удар. Об асфальт. Зацепившись о что-то ногой, бью колени в кровь, переворачиваюсь на бочок, сворачиваясь клубочком, и чувствуя как чёртов вибратор упирается мне в рёбра.       — Дерьмо, — ругательство срывается болезным стоном с моих губ.       — Карма такая сука, котик. Ты даже представить себе не можешь насколько, — выдохнув мне в лицо густой клубок дыма, уже знакомый мне мужчина, сурово нахмурился. Его губы тронула слабая улыбка, испугавшая меня до чёртиков. Он осмотрел мои повреждения. — Не слабо я тебя, а? Надо было целиться не в ногу, а в голову. Твоё счастье, что я без биты, — досадливо прохрипел, приподняв меня за ворот кожанки поближе к себе, чтобы заглянуть мне в глаза и дать возможность рассмотреть себя тоже. У него во взгляде не гнев, а мрак, а это куда страшнее простой озлобленности. Мрак просачивается глубоко внутрь, проглатывает всё что есть — живое и ни живое. У него во взгляде ворота в ад, на которых высечено…       «ты — покойник».