Сказание о Свитке Бессмертного Неба

      Ужасная, пульсирующая головная боль пронзила Аякса, стоило ему лишь приоткрыть глаза. Сквозь полу сомкнутые веки виднелись лишь размытые очертания предметов, сливающихся в единое, мутное полотно серого цвета. Предвестник лежал на полу одиночной камеры, пытаясь подняться. Нахмурив брови, и с болезненным кряхтением, он повернул голову на другой бок, стараясь меньше шевелиться. Мочка уха сразу почувствовала вязкий холод чего-то мокрого. Удар пришёлся тяжёлым: Аякс не сразу смог дотронуться до уха, но поднеся руку к лицу, сразу различил кровь на кончиках пальцев. Он слегка приподнялся на локтях, а затем застыл, привыкая к головокружению. Ему повезло, что вместо Царицы, его ранил обычный канделябр, иначе головной болью он бы не отделался. Прошло не менее десяти минут, когда Чайльд, наконец, стоял на ногах. В одиночной камере не было абсолютно ничего, кроме глухих каменных стен и колючей решётки. Света тоже не было, кроме тусклого сияния коридорного факела. В карцер попадали лишь приговорённые к смерти и те, кто был помилован Архонтом, но до самой смерти обречён гнить в темноте и одиночестве. Глаза предвестника на конец обрели ясность, когда он вспомнил, как оказался в камере.       — «Люмин!», — прокричал Аякс, подскочив к выходу, и крепко ухватившись за шипованные прутья.       — «Люмин!», — он снова и всё громче звал девушку. Он знал, что выдал себя, понимал, какую ошибку допустил, но боялся и думать о том, что случилось с Люмин. Чем громче и отчаяннее становились крики, тем сильнее он сжимал пальцы вокруг металла, заставляя капли крови стекать по решётке и разбиваться о плиты. Надрывая связки, он вторил любимое имя, осознавая, что, даже если она всё ещë жива, то не сможет услышать его. Предвестник сам не понимал звал ли он девушку, или молил высшие силы сохранить ей жизнь.       Словно, опомнившись, он потянулся к бедру, а затем нервно принялся ощупывать себя.       — «Нет-нет-нет... Только не это...», — он ощупывал карманы, стянул с себя почти всю одежду в попытках найти Глаз Порчи. Но ни его, ни Глаза Бога не было, как и любого другого оружия.       — «Дерьмо! Проклятье!», — снова завопил Аякс, яростно затаптывая куртку Фатуи, будто способен стереть её в порошок. Он упал на колени. Мысли о том, какую страшную смерть пришлось встретить Люмин, отнимали силы. На мгновение он задумался о своей семье. Должно быть, их уже тоже нет в живых. В расширенных от ужаса глазах помутнело от слëз.       — «Это... Это ты во всём виноват! Это ты убил их!», — в почти полной темноте он смотрел на дрожащие ладони, склонив голову, — «Люмин, Тоня, мама, Тевкр и Антон, все они погибли из-за тебя!», — ещё никогда прежде он не испытывал настолько глубокой скорби и страха.       — «Если бы не ты, они бы все были живы! Если бы не твои глупые игры, все бы были счастливы!», — кулаки парня начали яростно колотить пол, — «Ублюдок! Ненавижу тебя, будь ты трижды проклят! », — слезы хлестали из глаз, смешиваясь с запекшейся на лице кровью. Дыхание стало нервным и тяжёлым, а с каждым ударом об пол, Аякс, словно пытался пробить дыру и сбежать, но тщетно. Когда силы в кулаках не осталось, он рухнул и сам.       Полное одиночество, скорбь и вина приняли его в цепкие объятия, лишая возможности двигаться. Ему не выбраться. Предвестник раскис, напуганный, точно ребёнок, он неподвижно лежал на спине, глядя в темноту. Парень не понимал, куда делась вся прошлая кровожадность, желание мстить, куда делась тьма внутри? Умерев, Люмин забрала её за собой? Полностью излечила Чайльда от скверны, когда она так нужна? Или же он сам осознал настоящего себя: слабого, трусливого и совершенно никчемного? Так или иначе, на протяжении двух дней он продолжал вглядываться в темноту, пока та не взглянула в ответ.       — «Слабак», — послышалось со стороны.       — «Убирайся», — бросил Аякс.       — «Помнишь меня?», — откликнулась темнота.       — «Я схожу с ума», — простонал парень, проводя ладонями по лицу, и оттягивая кожу.       — «Возможно, так и есть. Но если продолжишь бездействовать — сдохнешь», — незримый собеседник говорил тихо, глубоким, раскатистым голосом, похожим на эхо.       — «Что толку? Все, кто мне дорог мертвы. А я смерти не боюсь.       — «Так ты просто сдашься? Аякс — талантливейший из учеников Бездны, умнейший и сильнейший из одиннадцати предвестников, так просто сдастся?».       — «Это всё был ты».       — «Значит, всё же, помнишь меня. Я — это ты, точнее наша худшая сторона. ».       — «И что же ты хочешь от меня?».       — «Хочу, чтобы ты принял меня, перестал бороться со мной, вновь обрёл ярость, силу и жажду мести», — но Аякс молчал, слушая то скрипучий, то шипящий, то раскатистый голос собеседника.       — «Сопляк, ты не достоин и волоска девчонки. Тряпка!», — на обнажённой груди Аякс физически ощутил, будто кто-то плюнул прямо на него, но на теле не было ничего.       — «Она столько сделала для такого малодушного червя, а в благодарность приняла смерть. Ты жалкий, никчёмный, уродливый трус, не знающий любви и дружбы!», — ревел внутренний голос.       — «Замолчи! Да что ты вообще знаешь о любви? Ты! Именно из-за тебя я стал таким, только по твоей вине я столько лет губил жизни, из-за тебя я не смог спасти их! Люмин хотела, чтобы я стал собой, но я не смог! Но вот я, настоящий, слабый, разбитый, но не смей лгать, что я не любил её! Не смей даже произносить её имя!», — впервые за пару дней сорвался Аякс, ноздри раздулись от бурлящей злобы.       — «Без меня ты подохнешь», — с издёвкой и пренебрежением твердила темнота.       — «Мне плевать на собственную жизнь! Но я завершу наше дело, я уничтожу Свиток и отомщу за нее!», — удивительно резким движением он вскочил на ноги, устремив перед собой охотничий взгляд,       — «Но справлюсь я и без тебя!», — ребром ладони он разрубил темноту. Аякс был готов поклясться, что ощутил свободу, словно больше ничего не сковывало его. Настало время выбираться.

****

      Предвестник разминал пальцы: не более трёх минут назад ему пришлось свернуть шею агенту, пришедшему его проведать. Ему достаточно просто удалось обхватить его шею и голову руками сквозь прутья. Агент боролся за жизнь, но Чайльд оказался сильней. Выбравшись из карцера, он затащил внутрь тело агента, а затем стащил с него мундир, переодевшись для маскировки.       Коридоры дворца были пусты, он смело проходил мимо единичной стражи, готовый в миг перерезать всем глотки, держа на голове церемониальный нож. Чем ближе он подходил к подземелью, тем чаще колотилось сердце.                         Предвестник должен был убедиться жива ли Люмин. Решительность вселила в него надежду на то, что он ошибался, Люмин жива и ждёт спасения. Он представлял, как войдёт в камеру, снимет маску и крепко обнимет девушку, попросит прощения за всё, что сделал, объяснит ей всё, что хотел, скажет, что любит её. Фантазии заставили ноги ускориться на последнем повороте, ещё немного и сердце предвестника вновь захлестнёт радость. Сбегая по ступеням, он кричал :       — «Люмин! Я вернулся за тобой!», — тишина напрягала. Камера оказалась пуста, лишь грязная, когда-то белая шкура напоминала о девушке. Изнеможенное лицо парня превратилось в камень, в сплошное белое полотно. «Мертва», — эхом раздавалось в голове. Слезы уступили место ненависти.                   Предвестник знал куда идти. Он почти взлетел по лестнице, проносясь по коридорам мимо стражи, сшибая их на пути, как и предметы декора. Ярость тяжёлой, непроглядной пеленой укрыла глаза, оставляя за собой лишь хладнокровие и жестокость. Парень понимал, что ему не по силам сразиться с Архонтом, но разорвать в клочья Родригу — было по плечам. Вернуть себе Глаз Бога, затем артефакты, а после покончить и с этой дрянью. Аякс легонько повернул ручку покоев Родриги, а затем вошёл внутрь, защелкнув замок.       — «Это ты, Борис? Я уже заждалась», — довольным, мурлыкающим голосом произнесла предвестница. От её сладострастных вздохов к горлу парня подступила рвота. Ему не терпелось услышать как из её рта начнет вырываться кряхтение, когда он перережет её шейку.       — «Это я, прости, что заставил долго ждать», — чуть ниже собственного голоса подыграл Аякс.       — «Долго будешь там стоять? Проходи уже».       — «Одну секунду, но сначала закрой глаза и подними руки над головой», — попросил парень. Судя по тени на стене, она действительно сделала как сказано. Чайльд осторожно подошёл к кровати, а затем забрался сверху, для убедительности поглаживая бедро Родриги. Очередной стон сорвался с красных, ядовитых губ убийцы. Предвестник занёс нож над головой, а затем, в мгновение ока вонзил его в женские ладони. Лезвие прошло ладони насквозь, пригвоздив к матрасу.       Раздался резкий, оглушающий вой, похожий на рёв раненой волчицы. Кровь мгновенно залила простыни и чёрные кудри. Глаза распахнулись в ужасе, а в уголках появились первые росинки слез. Аякс сидел сверху, крепко прижимая её тело бёдрами, он стянул маску обнажив лицо и грязные рыжие волосы. Он смотрел в её круглые от страха глаза, наслаждаясь им. Родрига едва ли раскрыла рот, как предвестник схватился за рукоятку ножа, надавив на него.        — «Если вздумаешь кричать, я в один миг выпущу тебе кишки», — прижимая руку к красному рту, произнёс он.       — «Где свиток?», — требовал Аякс, вернув ей возможность говорить.       — «Чёрта с два я тебе скажу! Сдохну, но не скажу», — пыхтела женщина.       — «Поверь, сдохнуть ты успеешь, и совсем скоро. Где свиток?».       — «Изменник! Ты не достоин звания Одиннадцатого из предвестников Фатуи!», — её голос был смесью боли и гнева.       — «Я никогда им не был. Отвечай!», — он провернул лезвие.       — «Сукин ты сын! Прекрати! , — завопила она с новой силой.       — «С радостью, как только ты ответишь на мои вопросы. Я могу продолжать долго, смотреть как ты истекаешь кровью», — его жёсткий шёпот был холоднее снега за окном.       — «Начнём иначе. Где мои вещи?», — продолжил предвестник.       — «В шкафу, она кивнула в сторону огромного берёзового шкафа».       — «Так бы сразу», — он встал, предварительно сильнее впечатав её руки в матрас. За дверцами скрывались десятки полок, заваленных женским хламом, но на самой большой, нижней полке лежало оружие и Глаз Бога парня. Аякс подумал, что Родрига сохранила их как трофеи, он всегда знал, что та завидовала расположению Царицы к соратнику.       Он взял в руки погасший Глаз Бога. Не потребовалось и минуты, чтобы он признал в Чайльде хозяина, снова засияв голубым светом. Предвестник вздохнул, а затем надел колчан и серебряный лук. Родрига по-прежнему скулила от боли на пропитанных кровью простынях. Фривольной походкой парень подошёл к туалетному столику Родриги. На мраморной столешнице в хаосе валялись украшения, косметика, а слева и справа от зеркала стояли две горящих свечи. На лице заиграла улыбка, как только подсвечник оказался в ладони.       — «Нет! Нет! Не смей! », — кричала предвестница.       — «Где артефакты? Где Свиток?», — огонь подобрался к рукам жертвы, оставляя ожоги.       — «А-а-а-а!», — снова крики, — «В хранилище! У тебя... Нет... Доступа... ».       — «Будет. Как только я отсеку тебе голову», — его хищный взгляд прожигал насквозь.       — «Ты хоть знаешь что с тобой будет, узнай об этом Еë Величество, щенок?!», — её щеки пылали, кровь яростно кипела.       — «Мне плевать, её ждёт то же, что и всех вас. Я отомщу за то, что вы сделали с Люмин и моей семьёй. Мерзкие, жестокие, жадные до крови твари! ». Родрига рассмеялась. В этой ситуации её смех звучал странно и даже пугающе.       — «Что тебя так рассмешило? », — процедил Аякс сквозь зубы.       — «Так ты... За любимую пришёл мстить? Так она жива, здорова», — бывшая соратница прыснула ядом. Слова о Люмин ударили больнее канделябра. Люмин жива.       — «Что ты сказала? Повтори».       — «Жива твоя принцесса. Вот правда, сбежала с братцем». Новость о том, что Люмин спаслась воодушевляла, но она теперь с братом. Как он сумел убедить её? Промедление могло стоить тысячей жизней. Пора забрать то, что отняли.       — «Спасибо за содействие. Я не забуду твоих уроков», — с помощью силы Глаза Бога лук за спиной предвестника превратился в острый водный клинок. Родрига не успела и пискнуть, как её голова оказалась на полу, прокатившись как детский мячик. И только стеклянные глаза выдавали предсмертный страх.       Проникнуть в хранилище не составило большого труда. Кровь Родриги стала ключом, артефакты лежали в стеклянной шкатулке, без всякой охраны. Уходя, Аякс оставил подарок в виде оставленной в шкатулке черноволосой головы.       Настало время вернуться в Бездну.