Descent into the Abyss

‎— В конце концов, придется принять, что не всегда все складывается так, как хочется тебе, — Скарамуш даже не смотрит на Чайльда. Он просто небрежно спускается на следующий этаж, предоставляя Чайльда самому себе.‎ ‎— Предлагаешь принять совет от того, кто даже не пытается меня понять? — кривится Чайльд. ‎— А почему я должен? Мы с Кэйей и Чжун Ли сделали для тебя все и больше, а ты винишь нас в собственной несостоятельности? — напускная черствость отлично отвлекает от того факта, что совсем недавно Скарамуш практически умолял Чайльда кончить‎ ради него. ‎— Хватит делать вид, что мы говорим о эякуляции! — Чайльд размахивает руками, как будто Скарамушу есть дело до предмета спора. Тот даже не отвечает. ‎Чайльд возмущается оставшуюся часть пути, но остается без внимания. Скарамуш даже замедляется от ощущения собственного триумфа, своеобразной победы над Чайлдом, о которой не приходилось думать раньше. Он никогда не казался слабым и ведомым, но то, как легко он может пойти на поводу у обстоятельств, заставляет Скарамуша думать о том, как однажды получится этим воспользоваться. Возможно — снова в бездне. ‎— В Ли Юэ мне казалось — чтобы вывести предвестника из равновесия, обычной дрочки будет маловато, — подливает масла в огонь Чжун Ли. ‎— Да, простой дрочки маловато. Чтобы вывести предвестника из равновесия, придется его капитально задрочить. Обратите внимание на Сукарамуша, он первоклассно проворачивает это прямо сейчас, — Чайльд откровенничает, будто хоть кому-то есть дело до этой откровенности. Хотя в принципе, это даже заставляет Кэйю и Чжун Ли проникнуться стремлением Скарамуша морально опустить Чайльда.‎ ‎— Поэтому сейчас ты давишь на жалость? — Чайльду совсем не нравится ответ. Очевидно, Чжун Ли не против подыграть Скарамушу. Чайльд становится забавным, когда кому-то удается его разозлить.‎ В правоту Чайльда верится очень слабо, когда никто просто ‎не воспринимает его всерьез. ‎— Пожалеть тебя? — говорит Кэйя, — Как именно тебя обманули? Мы находимся на следующем этаже и продолжаем идти дальше, как и предполагалось. Звучит неплохо, как по мне.‎ ‎— Заткнись, — Чайльд на полной скорости движется к середине арены, делая все возможное, чтобы скрыть с лица недовольство. Как и в прошлый раз, вспышка заполняет комнату, когда все четверо входят, и посреди зала появляется клочок бумаги. На этот раз Чайлд ловит его ровно в тот момент, когда Скарамуш пытается схватить его. Он не позволит ему снова побыть главным.‎

‎Командная работа – это мудрое средство в движении вниз. Окруженный величайшими ужасами вселенной, разум человека так легко развращается. Многие вошли, и немногие вышли такими, какими они когда-то были. Вы сможете продвинуться дальше, когда один из членов вашей партии пожертвует собой ради команды.‎

‎— Скарамуш! — Чайлд сразу же указывает пальцем на него, а затем на пол. — Ты, встань. Встань на колени и исправь проблему, которую сам отложил на потом, — Чайльд смотрит на парня сверху вниз, почти уверенный, что верно понял написанное. ‎— Да как ты, блять… Отдай! — Скарамуш выхватывает листок из рук Чайльда и скользит по нему взглядом. В голове начинают крутиться шестеренки.‎ ‎— Не заставляй меня ждать, — Чайльд начинает гладить свой член, чтобы не показаться Скарамушу слишком нетерпеливым. — Речь ведь о том, что кому-то придется угодить всей команде? Я буквально только что стоял на коленях и радовал тебя, умоляя тебя кончить. Я принял удар по своему эго, а вот Кэйа почти ничего не сделал. Почему, скажем, не он? — Скарамуш подходит к Кэйе близко, создавая какой-то интимный контекст. Совершенно ясно, что он пытается прибегнуть к манипуляции. И все же Кэйа счастлив сделать то, на что Скарамуш намекает. Что-то в том, как Скарамуш строит всех вокруг себя, есть. Его поведение – образцовая автократия. Аура, которую он излучает, заставляет других хотеть ему служить. Сложно понять, почему не хочется говорить ему "нет". ‎— Попал в десятку с первого броска, — Кэйа опускается на колени перед Скарамушем. И возможно, дело не в ауре Скарамуша, а в том, что Кэйа просто шлюха. В конце концов, ему показали кое-какой спектакль на предыдущем этаже. Все это наверняка настроило на определенный лад.‎ ‎— Хорошие мальчики заслуживают награду, — Кэйа ухмыляется, видя, как Скарамуш расстегивает ширинку, и чувствует, как Скарамуш кладет член ему на щеку. Нежно ударяя, прежде чем Кэйа начнет обводить член языком. Член кажется таким красивым и гладким, будто он создан для сосания. Кэйе так кажется. ‎— Почему меня никто не слушает?! — Чайльд надувает губы и снова скрещивает руки. Недовольство не мешает наслаждаться шоу, даже если это слегка злит.‎ ‎— Я бы пошел на жертву ради всеобщего блага, но, судя по всему, в этом просто нет нужды. Надо сказать, этот поступок... Кэйе дастся куда легче. И будет лучше, если мы справимся с этим быстро, — Чжун Ли не делает ничего, что смягчило бы раздражение Чайльда. Все же, если не Скарамуша, то он предпочел бы трахать Чжун Ли. Кроме того, после всего, через что он прошел, они могли сперва отсосать ему. Вместо этого он должен наблюдать, как Кэйа играет с членом Скарамуша. ‎Скарамуш пытается глушить стоны, когда Кэйа начинает работать ртом. В этом Кэйа действительно хорош. Скарамуш едва может держать себя в руках, когда Кэйа играет с его головкой и елозит языком по стволу. Даже когда он просто упирается в его щеку. Когда Кэйа обхватывает основание его члена и смотрит на него снизу вверх, становится тяжко.‎ ‎— Сложно оставаться главным, когда так легко затуманить тебе голову, да? — Чайлд чувствует изощренное удовлетворение, наблюдая за тем, как со Скарамуша потихоньку слетает маска. ‎— Жди своей очереди, — Скарамуш воспринимает слова как вызов и хватает Кэйю за волосы, начиная насаживать его головой на член. Кэйа реагирует на попытку перехватить главенство укреплением хватки вокруг члена Скарамуша и плотным отсосом кончика. Любая попытка доминирования быстро затухает, поскольку Скарамуш рискует не оценить, насколько Кэйа в этом хорош. Все его маленькие трюки мешают найти в себе силы на хоть какой-нибудь знак против.‎ ‎Для Кэйи, пожалуй, это самый удачный член для старта. Член Скарамуша словно создан таким, чтобы помещаться в рот. Быть коротышкой не так классно, но, по крайней мере, это облегчает некоторые моменты его ебаной полторашечьей жизни. Кэйа прекрасно видит, насколько удобен для разминки Скарамуш, прежде чем придется заняться Чжун Ли. ‎— Чувак, я буду ждать вечно. Кэйа пытается развлечься или выполнить свою задачу? — Чайльд кладет руки на бедра. Его озабоченность переходом на следующий этаж — явная уловка. Нетерпение — его самая большая слабость. На втором месте Скарамуш. А третьей становится Кэйа.‎ ‎— Возможно, Скарамуш просто обладает хорошей выносливостью. В конце концов, ему уже пришлось иметь дело с кучей слаймов. Я не удивлен, что ему требуется время, чтобы кончить снова после этого, — Еще один ответ, который не нравится Чайльду. Он не любит, когда Скарамуш получает внимание от Чжун Ли. Он прекрасно знает, что не продержится на его месте долго и над ним просто посмеются. ‎Кэйа всего лишь не торопится. Он может закончить это, когда захочет, и Чайльд просто не может охарактеризовать происходящее иначе. Если кто-то скажет, что Кэйа и Скарамуш не просто трахаются в свое удовольствие, Чайльд ни за что в это не поверит. Он отказывается пускать в мысли любые доводы, указывающие на обратное. Он просто так сильно хочет кончить. Это несправедливо.‎ ‎— Наслаждайся гребаным шоу, — Скарамуш дарит Чайльду самую злобную улыбку, какую только может выдавить, все еще изо всех сил пытаясь сохранить самообладание.‎ ‎— Да, да. Для обычной закуски ты слишком выебываешься, коротышка, — провокация не слишком изящная, но она действует. Будь то подначивание или стеб, Скарамуш ведется. Он берет Кэйю за затылок, как и раньше не заботясь о нем – он знает, что Кэйя слишком давно вошел во вкус, чтобы думать о том, погладят его за это или оттаскают за волосы. Ясно, что Кэйа знает, что делает, и Скарамуш хочет в полной мере этим воспользоваться.‎ ‎Скарамуш толкается сначала медленно, глубоко и размашисто, а затем быстрее. Он чувствует полное расслабление горла Кэйи, когда он берет инициативу в свои руки. Он смотрит вниз и улыбается Чайльду. Это твердое напоминание о том, что Чайльд должен знать свое место. Он может делать все, что захочет, когда захочет, и особенно — когда его провоцируют. Он знает, что Кэйе это нравится, и знает, что Чайльд мечтает, чтобы Кэйа был его личной дыркой.‎ ‎— Смотри только на меня. Знай свою роль, — Скарамуш не хочет уделять Чайльду больше ни секунды внимания, ведь фокусирует все внимание на Кэйе. Он становится немного грубым, но Кэйа принимает это. Использовать его как секс-куклу вполне уместно на этом этаже, а Скарамуш чувствует сильную потребность напомнить всем, кто здесь действительно главный.‎ ‎Полностью сосредоточенный на завершении начатого, Скарамуш набирает темп и неотрывно смотрит на Кэйю. Его ритм сперва нарушается, а затем сбивается полностью, когда он приближается к разрядке. Стиснув зубы, Скарамуш замедляет темп, чтобы снизить чувствительность. Когда он кончает, стоны смешиваются с пораженческим нытьем, которое он пытается скрыть. Его глаза широко раскрываются, и он продолжает толкаться Кэйе в рот по инерции. Он едва может сосредоточиться на заливании горла Кэйи спермой, срываясь на каждом толчке вглубь его глотки. Скарамуш замедляется, но спермы не становится меньше. Когда он достает член в слюне и сперме, Кэйе наконец приходится все проглотить. Запала в Скарамуше не остается, и он падает на колени перед Кэйей, встречаясь с ним взглядом. Он притягивает Кэйю за шею и шепчет:‎ ‎— Умница. Ты же все проглотил? Теперь порадуй Чайлда и до следующего этажа останется совсем чуть-чуть, — Скарамуш мягко хлопает Кэйю по щеке, и возвращается в прежнее состояние.‎ ‎Скарамуш подходит к Чайльду, а Кэйа следует за ним на четвереньках, как щенок на поводке. Он останавливается перед Чайльдом и дарит ему такой же взгляд, каким пару минут назад любовался Скарамуш.‎ ‎— Скажи "спасибо", — хлопает Скарамуш Чайльда по плечу, — Ты чертовски напряжен, и теперь без шуток разъебешь эту блядь.‎ ‎Чайльд не в восторге от поведения Скарамуша, но он признает, что Кэйа на коленях перед ним поднимает настроение. Он берет член за основание и подносит к губам Кэйи, а тот приступает к делу.‎ ‎— Тебе правда нравится? — сложно понять, правда ли Кэйа получает удовольствие или просто хорошо притворяется. Тем не менее, Чайльд стонет почти сразу, когда Кэйа начинает сосать. В конце концов, скоро Кэйа просто скользит по собственноручно смоченному стволу. Чайльд почти кончает каждый раз, когда член упирается в горло. Это ощущение не хочется отпускать после всего, через что он прошел на предыдущем этаже, но тот же этаж снизил его требования слишком сильно. А Кэйа явно знает, что он делает, слишком хорошо.‎ ‎— Это нечестно, знаешь? — Чайльд изо всех сил пытается сделать комплимент сквозь стоны. Он инстинктивно тянется к затылку Кэйи, но он не может зацепиться, чтобы насадить его на свой член. Ему даже нравится такая инициативность.‎ Когда Кэйа обводит член языком, у Тартальи трясутся бедра – ему нравится, как Кэйа трахает его ртом, он слушает всхлипы парня, заглушающие его собственные стоны. И ‎‎внешний вид‎‎. Взгляд, который он получает от Кэйи, сводит его с ума. Покорный, щенячье-собачий взгляд. Взгляд, который заставляет Чайльда чувствовать себя богом, которому поклоняются. Он не может справиться с чистым похабным энтузиазмом в глазах Кэйи. Чайльд вслух демонстрирует, насколько он на грани, и даже не замечает Скарамуша, дразнящего его где-то на периферии. Его зрение размывается пропорционально нарастающему удовольствию. Вся эта пытка и поддразнивание предназначены для того, чтобы он кончил, и Чайльд почти кричит. Он не может выдержать это ни на секунду дольше, когда‎ Кэйа хватает его за основание члена и начинает дразнить головку кончиком языка, он стискивает зубы и интенсивностью кончает. Он трясется каждый раз, когда Кэйа проглатывает. Каждая часть его тела отчаянно желает, чтобы это чувство не заканчивалось, а Кэйа так и стоял перед ним на коленях со спермой, стекающей по его подбородку. ‎Задыхаясь, Чайльд потихоньку приходит в норму, насколько это возможно. Когда ноги Чайльда подкашиваются и он падает на пол, его губы расплываются в улыбке.‎ ‎— Ебушки воробушки. Это того стоило. ‎— М? Так, ты позволишь нам снова тебя трахнуть? В конце концов, оно того стоило, да? — Чайльд игнорирует столь любезное и щедрое предложение Скарамуша. Он откидывается назад и пытается отдышаться. Ему кажется, что он не чувствовал такого блаженства никогда раньше. Он слишком расслабляется, а потому не замечает, что Скарамуш, как обычно, что-то задумал. ‎— О, Чжун Ли! Тебе понравилось шоу? Ты слишком тихий. Почему бы тебе не присоединится к нашему веселью? ‎— Твои фокусы не сработают на мне, — он видит Скарамуша насквозь. В свое время он имел дело с достаточным количеством заклинателей и интриганов, чтобы не вовлечься в игру Куникудзуши прямо сейчас. Он не возражает против выходок Скарамуша — просто напоминает, что тот главный только потому, что Чжун Ли позволяет. Архонт мгновенно стирает улыбку с лица Скарамуша.‎ ‎— Хорошо. Но похоже наше “долго и счастливо” ограничится простым “долго”. Кэйа, обслужи его, — Чжун Ли вскидывает бровь, когда тон Скарамуша снова меняется. Кэйа не придает этому значения, хотя Чжун Ли и кажется, что это должно было его задеть. Кэйа стоит на четвереньках и едва ли кажется недовольным. Чжун Ли наблюдает, как Скарамуш прогуливается по арене, пожимает плечами и приседает до уровня глаз Кэйи.‎ ‎— Я не из тех, кто готов взять тебя в любом месте грязно и быстро. И кажется я единственный помню, что мы здесь не просто играем в игру, как бы весела она ни была. Так что просто не расслабляйся, — Чжун Ли словно вгоняет Кэйю в транс, завлекая его в свой особый размеренный мир с совершенно иным взглядом на вещи. Энтузиазм, с которым Кэйа подходит к делу, в принципе облегчает задачу им всем, хотя Чжун Ли и высказывается о «быстро и грязно» особым образом. Чжун Ли бы предположил, что Кэйа немного устал и просто нуждается в дополнительном поощрении, если бы не видел его. Самообладание мужчины начинает ослабевать, когда он чувствует, как Кэйа слюнявит его член. Капитан держится настолько близко, что каждый раз, когда он открывает рот, Чжун Ли мгновенно чувствует холодные выдохи на своем члене и почти касания капель слюны, стекающих с его языка. По крайней мере, он и правда “не расслабился”.‎ ‎Скоро влажные звуки сменяются стонами. Чжун Ли знал, что будет хорошо, но не догадывался насколько. Редко член мужчин вроде Чжун Ли проглатывается полностью, так легко, еще и с таким энтузиазмом. ‎Уважение к товарищам по несчастью — единственное, что удерживает Чжун Ли от попытки воспользоваться ситуацией и оттрахать рот Кэйи, настолько жестко, насколько это возможно, и в процессе пару раз заполнить его горло спермой. Каждая секунда — чистое блаженство, и Кэйа правда старается не тянуть. Чувствительность Чжун Ли нарастает с каждым толчком. Сияющее, согревающее удовольствие от нормальной кульминации отбрасывается в сторону в пользу интенсивной тряски коленей, граничащей с безумием. Когда Чжун Ли доходит до грани и замедляется, его разум едва обрабатывает происходящее вокруг. Он вдалбливается в Кэйю до тех пор, пока не проходит точку невозврата — Чжун Ли гортанно стонет и зажимает пальцами собственные бедра. Он пытается не спускать глаз с Кэйи, но как только он видит свой член, брызжущий спермой Кэйе на губы, его глаза закатываются к затылку. Его бедра инстинктивно начинают дергаться, согласуясь с ритмом Кэйи, но теперь, когда он преодолел свой абсолютный пик и начинает возвращаться в реальность, он не возражает. В конце концов он замедляется, как и Кэйа, пока не останавливается. Кэйа обсасывает на последок головку и выпускает пенис изо рта.‎ ‎— Хороший мальчик. Позволь помочь тебе встать, — едва Чжун Ли протягивает руку в сторону капитана, как тот бодро подскакивает на ноги. — Вы так любезны, мистер Чжун Ли. Но я делал это и ради собственного удовольствия, так что, не беспокойтесь о моем самочувствии, — Чжун Ли на это лишь ухмыляется. ‎ ‎— Боже, боже, боже. Я подумаю над тем, чтобы взять с тебя пример и попробовать насладиться этим, — пара направляется к скучающему Скарамушу. Тот опрометчиво прислоняется к невидимой стене, отделяющей их от следующего этажа. Как только они доходят до предвестника стена исчезает, а Скарамуш плашмя падает. Трио в унисон смеются, Скарамуш поднимается и начинает причитать.

Группа поднимается на следующий этаж.