Ночь на Рождество

      Вилли некоторое время сидел в кресле и смотрел на клетчатый плед. Крссные клетки, зеленые полоски. За эти пятнадцать дней декабря он только и мог, что смотреть куда-то и иногда стонать от боли в ноге. Перелом был в неудобном месте, и иногда ночью он просыпался от боли или ощущения, что мышцы сводит. Ни о каком шоколаде и конфетах он думать не мог, и это для шоколадного гения было очень страшно. Потому что за эти дни, что протекли сквозь пальцы, будто вода, он не придумал ни одного рецепта. Чарли показывал свои наработки, они ему очень нравились, и от этого он тоже впадал в депрессию. Потому что мальчик справляется без него.       В преддверии Рождества Вы обретете свою любовь, говорилось в том предсказании. Бред. Кому он нужен? Он сам, не его деньги? Все женщины, с которыми он встречался, хотели получить от него что-то. То колечко, то бриллиантик размером с блюдце. Тогда он был здоровым и счастливым человеком, у него была целая фабрика, и он гордился своими успехами. А сейчас? Беспомощный инвалид со сломанной ногой, который, есть вероятность, не сможет никогда больше бегать, кому он нужен? Кто согласится помогать ему преодолевать трудности? Мужчина всегда должен быть сильным, его ничего не должно заботить, а показывать слабость могут только женщины. Потому что всегда, как только стоило ему загрустить или о чём-то задуматься, девушки обижались. А уж когда у него начались проблемы с пропажей рецептов, полным закрытием фабрики, так вообще показали всю свою меркантильную сущность. Ему нужна была помощь и поддержка, но он натыкался на стену безразличия.       Начался сильный ветер, пошёл противный и колючий снег. Вилли Вонке стало холодно, и он покрутил колёса. Он совершенно не умел разворачиваться и даже передвигаться на коляске, и появилось безумное желание направить коляску в пруд. Он не умеет плавать, и его придавит коляской. Секундное и глупое желание, показывающее его слабость.       — Мария? — сказал он. — Мне холодно. Поедем домой, — в несколько приказном тоне сказал он и одёрнул себя, — пожалуйста. Я… не хотел вас прогонять.       Но ответом ему была тишина и вой ветра, а также противный колючий снег, бьющий в лицо. Стало страшно. Она ушла. А он… кажется, он влюбился в нее. Может, эта хрупкая, но сильная женщина действительно будет его судьбой? Может, поверить в сказку? Нет, бесполезно. Она ушла. Она никогда больше не придет.       — Мария? — Спросил он, пытаясь развернуть коляску. Нужно броситься в пруд. Он инвалид, он никогда не сможет нормально ходить. Он не будет никому нужен. Чёртов инвалид…       Мария стояла за деревом и наблюдала за человеком. Она не знала, зачем поддалась секундному порыву уйти от него, и сейчас думала, что ей делать дальше. Она могла развернуться и уйти. Собрать вещи и уехать сначала к Уилбуру, а потом вернуться в больницу Эскарамберо, что на окраине Чикаго. Продолжить работать. Или остаться с ним? Хотя бы довезти его до фабрики? Эти маленькие человечки помогут ему. Все эти глупые предсказания нужны только для детей, а она уже самодостаточная и самостоятельная женщина, работающая в хорошей клинике и любящая свою работу. Ей не нужны эти глупые предсказания, да и влюбляться она не планирует ни в кого. Она замужем за своей работой, и так будет всегда.       Она увидела, что инвалидная коляска, в которой сидел Вилли Вонка, поехала по склону вниз. Вздрогнула и побежала, не очень-то веря, что сможет если не удержать, то хотя бы поймать коляску. Ботинки скользили по мокрой земле, руки были напряжены, а коляска и не пыталась останавливаться. Вилли смотрел на приближающийся пруд. Скоро все закончится, но именно в этот момент почему-то стало страшно. Он зажмурился.       Мария остановила коляску и, вытолкав ее на дорожку, поставила на тормоз, подошла к Вилли и залепила ему звонкую пощёчину. Открыла рот, чтобы что-то сказать, но задохнулась от страха, возмущения и негодования. Вилли посмотрел на нее испуганными глазами и не смог сдержать слёз.       — Вы понимаете, что вы только что чуть не сделали?! Вам жить надоело?! Проваливайте на свою фабрику и делайте все, что вам хочется! — Прокричала женщина, замахнувшись для ещё одной пощёчины.       — Мария… — Вилли перехватил её руку, взял ее ладонь двумя руками и посмотрел на нее. — Простите меня, я… ничего не умею. Совсем ничего. Почему я выжил в этой аварии? Я останусь инвалидом, и… — Вилли всхлипнул. — Мне миссис Бакет дала печенье с предсказаниями. Мне попалось, что меня ждёт любовь. Это…       — Мне тоже попалось предсказание про большую любовь. Но я не верю в это. Да, я хотела попасть на вашу фабрику, но у меня нет детей, чтобы с ними пойти. Я уже не похожу на ребёнка. А потом я случайно нашла ваш билет. Вы можете не верить мне, что я помогаю вам из-за того, что вы нуждаетесь в помощи.       Вилли опустил голову и всхлипнул. Мария наклонилась и обняла этого человека за шею. Осторожно поцеловала его в щеку. Вилли дёрнулся, что-то проворчал и поцеловал ее в губы. Мария ответила на поцелуй.       — Мне холодно. Вы… останетесь со мной на фабрике?       — Останусь, — улыбнулась она. — Но только если вы будете выполнять мои назначения. И хорошо питаться.       Вилли кивнул и вздохнул. Мария покатила коляску к фабрике. Их встретили миссис и мистер Бакет; последний помог Вилли подняться по лестнице. На ногу наступать было страшно, а во всем городе, стране и мире не нашлось нужных костылей, что придавало мужчине дополнительных проблем, а женщине, что за ним ухаживала, дополнительных хлопот. Вилли отказался передвигаться по фабрике на инвалидной коляске, а с костылём ходить было невозможно. Мария старалась всячески поддерживать его, по вечерам делала массаж ноги. Ему нужны были костыли, и они удивительным образом оказались только у Уилбура, и Мария попросила Вилли позвонить отцу.       — Я не нужен ему, — Вилли, не отрываясь от бумаг, пожал плечами. — Я не буду ему звонить.       — Это вам, мистер Вонка, никто не нужен. Вы обращаетесь с людьми как с вещами…       — Почему он мне не позвонил ни разу?       — Может быть потому, что считает, что не нужен вам? Вы молоды, обаятельны, здоровы, а он уже пожилой, чувствует себя не очень хорошо. Он не хочет быть Вам обузой… — Мария помассировала его плечи, как это делала всегда. Вилли положил бумаги и прикрыл глаза.       — Но если я позвоню ему сейчас, больной и хромой, не будет ли он считать, что я жалуюсь? — Вздохнул он.       — Мистер Вонка, ваш отец проехал пол страны, чтобы навестить вас в больнице после аварии. Не из-за того, что у вас проблемы со здоровьем, а из-за того, что он сильно переживает.       — Он живет недалеко от Чикаго, — начал Вилли. — Ладно, — вздохнул мужчина и снял трубку телефона. Набрал номер и стал слушать длинные гудки. — Папа? — Спросил он, когда там сняли трубку. — Я… — Он посмотрел на Марию, но она пожала плечами и вышла за дверь.       Мария не хотела присутствовать на телефонном разговоре Вилли Вонки с отцом. Вместо этого она прошла в комнату Вилли, которую умпа-лумпы оборудовали под потребности человека со сломанной ногой, и приоткрыла окно. Посмотрела на улицу. Там шёл белый пушистый снег. Надо вытащить Вилли на улицу, чтобы он подышал воздухом.       Уилбур Вонка не ожидал, что Вилли пригласит его жить на фабрику. Через день после телефонного разговора он приехал туда, и весь вечер сидел в комнате Вилли и разговаривал с ним. Мария была рада, что два любящих человека, отец и сын, наконец-то нашли друг друга.

***

      — Мистер Вонка, Вам нравится Мария? — Спросил как-то Чарли, помогая своему наставнику в цехе изобретений. Вилли неопределённо кивнул, что-то записывая на листе бумаги. — Вы тоже ей нравитесь. Мне кажется, что эти предсказания были не случайными. Может, это действительно ваша любовь?       — Как будто ты много знаешь о любви, Чарли, — хмыкнул Вилли.       — Да что-то знаю, — улыбнулся мальчишка. — Сделайте ей предложение, у вас ведь уже есть кольца.       — Да ты, — Вилли старался рассердиться, но губы были растянуты в улыбке. Он хотел поймать Чарли, но тот увернулся и засмеялся. Вилли схватился за костыль и, опираясь о стол, пытался костылём побить уворачивающегося мальчишку. — Вот я поправлюсь и поймаю тебя, негодный мальчишка.       Их голоса услышала Мария и робко открыла дверь в цех. Увидела, как Вилли скачет на одной ноге, опираясь о стол, смеётся и пытается поймать Чарли. Его весёлый и задорный смех ласкал ее слуховые рецепторы и заставлял ее растекаться какой-то глупой влюблённой лужицей. Ох, как стыдно, никто не поверит, что она, строгая и самодостаточная женщина, растекается влюблённой лужицей от голоса и смеха этого загадочного кондитера. Бред, да и только. Или это действительно существует, вся эта судьба? Может быть, кто-то там, на небесах, решил соединить два одиноких сердца?       — Ой, — Вилли увидел, что за ними наблюдают, и остановился. Сразу сделал серьёзный и виноватый вид, и опустил голову. — Я тут… мы…       — Я вижу, можете не оправдываться, — сказала Мария, слегка улыбнувшись.       Чарли показал Вилли на карманы его редингота, а потом убежал из цеха изобретений. Мужчина посмотрел на Марию и вздохнул. Она подошла поближе к нему. Вилли достал из кармана бархатную коробочку.       — Я… не могу встать на колено, но… Мария, вы выйдете за меня? Я люблю вас. Станьте моей женой, пожалуйста.       — Ух ты… — Выдохнула молодая женщина. — Я думала, что просто помогу вам, а потом вернусь в больницу Эскарамберо, что в Чикаго. Продолжу там работать. Мне было так спокойно там.       — Мне… тоже. Тоже было спокойно. Меня многие бросали только из-за того, что я был занят работой. Я нашел умпа-лумпов и Бакетов. В моей жизни все было хорошо и спокойно, и я решил, что все так, как и должно быть. Но миссис Бакет мне дала печенье с предсказанием. Может… может, это действительно судьба? Или это глупость, и мы совершаем большую ошибку?       Мария смотрела на этого мужчину и понимала, что ей с ним не скучно. Он много говорил, что-то рассказывал о себе и своей работе и делал это как-то нежно, чувственно, с уважением к слушащему. Две недели она была с ним постоянно и ни разу не было желания уйти или не слушать его разговоры. Он был очень умный, интересный и… одинокий.       — Я не знаю, Вилли. Не могу сказать. Но я… тоже влюбилась в вас. Я боюсь обжечься. Или… просто не хочу окунаться в омут страсти.       Вилли стоял напротив женщины, его голова была опущена, и он ей почему-то сейчас напомнил увядший цветок, который забыли полить, и он зачахнул. Это было так необычно, и женщина решила рискнуть. По крайней мере, ее родители познакомились вообще при неприятных обстоятельствах — у мамы до папы был молодой человек, который разбился в аварии. Мама не смогла пережить потерю и решила сброситься с крыши. А проходивший в это время мимо дома молодой сотрудник МЧС увидел ее, побежал на крышу и отооворил делать этот роковой шаг. С этих пор они уже сорок три года вместе. И почти не ругаются.       — Пожалуйста, не отказывайтесь. Я… мне будет очень плохо без вас, Мария, — прошептал Вилли, приняв ее долгое молчание за отказ. Женщина подняла голову и улыбнулась, увидев полные печали глаза Вилли Вонки.       — Я переехала сюда без раздумий, а это намного труднее. У меня не было друзей, да и врагов. Меня воспринимали как инопланетянку… Давайте попробуем, Вилли. Я, кажется, люблю вас…       — Я тоже, — Вилли допрыгал до нее на одной ноге и крепко обнял ее. — Я тоже люблю вас, Мария Кириллова.