Китана и Лю Кан: Вместе и навсегда

Прошло ещё шесть лет… Катрина стала взрослой девушкой, сильной, как её отец, и прекрасной, как мать… Она была очень похожа на Китану… Синдел видела в ней собственные черты и внешность своей дочери. Королева Эдении уверяла, что Катрина — копия Китаны. Все единогласно подтвердили: Катрина, полукровка, объединила в себе лучшее от двух миров. Кроме вееров, девушка научилась управляться с мечом и ножами. Этим она напоминала Скарлет и Таню. Предприимчивая Джейд научила её использовать захваченное в бою копьё в качестве шеста. Умная Катрина приспособилась и носить шлем, и бросать бумеранг, — для тренировок она использовала трофейный разоранг Китаны… Старшие боги предрекли ей, что она может применить оружие, поднятое в предыдущем поединке. Как и все эденийцы, Катрина не любила огнестрельное оружие земного спецназа. Многие соперники и союзники восторгались умом и красотой Катрины. Дочь Лю и Китаны выдалась настолько прелестной и обворожительной, что каждый день ей предлагали выйти замуж то эденийцы, то земляне, которых она видела… На подобные предложения Катрина не реагировала. У неё не было «универсальных» ответов, которыми она жёстко, как Китана, пресекала бы словесные поползновения… Всякий раз, заметив это, Китана хотела разнести очередного наглеца. За любимую дочь она стёрла бы в порошок кого угодно! — Скажи правду, — закипала Китана после очередной сцены, — он к тебе приставал? Он домогался тебя?! Одно слово, и я ему такое фаталити устрою — не соберёт ни капли!!! — иногда срывалась на крик прекрасная эденийка. — Он тебя трогал? Только скажи, дочь, и я… — Ну мам… — Катрина успокаивала воинственного ассасина, — ничего не было, ты же знаешь, я к себе никого не подпущу! — Она обнимала Китану. — Рано ещë. Я мечтаю оставить след в истории... — Прости, — успокаивалась Китана, — я тебя очень люблю, ты — моё желанное дитя, я ждала тебя долгие тысячелетия! Я мечтала о такой дочери, как ты! — Ревнуешь, мам… — Да, дочка. Ревную. К каждому. Я очень дорожу тобой, другой такой Катриночки у меня нет! Юная, совсем ещë девочка. — Ты и папу тоже ревнуешь… — Да, — призналась дочери ассасин, — я его всегда любила, в отличие от мамы, — глаза Китаны вспыхнули синеватым отблеском, но она усилием воли погасила в себе силу эденийской магии. — Я счастлива, — призналась Катрина, — что моя мама такая боевая. И самодостаточная… Забыв — или не зная, — куда её занесло, Катрина задела Китану за живое. Эденийка вздохнула… По лицу Китаны словно прошла неуловимая тень, она затрепетала… Самодостаточной Китану назвали лишь четыре бойца: Шао Кан, Синдел, Скарлет и Милина… «Отчего я так разомлела? — спрашивала себя синий ассасин. — Скучаю по дворцовой жизни Шао Кана? Он был жесток с моей мамой, королевой Эдении. Он — захватчик, поработитель… Милина? Да у нас с ней ничего нет! Она ненавидит меня! — В голове Китаны шла борьба с самой собой. — А ненавижу ли я их обоих? Скорее, да, чем нет». — Мам… Ты меня слушаешь? — Катрина встряхнула мать. — Что с тобой, мамочка? Ты бледная… — А… Ничего… Катрин… — Китана ушла в себя, она судорожно рылась в своём прошлом… «Синдел… Как я могу забыть мать… Она дала мне жизнь… Она её отняла… Меня воскресил Лю Кан, который одолел Кронику… Мать… Я всё равно её люблю… Да, она убила отца, которого Ермак и Скарлет оживили… Скарлет… Она мне не подруга… Но она помогла вернуть моему отцу, королю Джерроду, его молодость…» — Чем я тебя расстроила? — продолжала Катрина. — Нет, дочка… Ты не виновата, что я… — Что — ты? — Катрина пристально полировала мать немигающим взглядом, она вся напряглась, как струна, видя метания Китаны. — Места себе не находишь! О чём ты думаешь, мама? — Голос дочери слышался эденийке, как сквозь туман, из далёкого далека… «Скарлет… Я обязана ей второй жизнью своего отца, ведь она сделала ему новое тело. Быть бы ему ревенантом из Преисподней, как говорил Ермак… О Старшие боги, я снова и снова возвращаюсь в этот чёртов Внешний мир… Когда же Небеса ниспошлют мне обыкновенный, выстраданный, долгожданный покой?!» Катрина ждала ответа, стиснув правую руку Китаны. «О нет… Я схожу с ума! — Эденийка готова была провалиться сквозь землю. — Этого не может быть!». — Этого не может быть!!! — повинуясь внутреннему голосу, ощущая, как рассудок покидает её, вскричала ассасин. — Ненавижу!!! Перепуганная насмерть Катрина принялась звать на помощь. Синдел, Джеррод, Лю Кан, Таня и Джейд прибежали на зов девушки, которая держала Китану за руки… Та пыталась вырваться и ударить свою дочь веерами, которые открывались и закрывались от бессознательных, повторяющихся нажатий кнопок… Что-то взболтнулось у Китаны в голове, и она провалилась в разноцветную мглу… *** Красно-фиолетовые вспышки не давали ассасину покоя. Подобно молниям Рейдена, они светились по всему небу, опутав его сетью огней… — Убей их… Убей их всех… Голоса Скарлет и Милины из прошлого упрашивали Катану убить дочь, мужа, отца, мать, подругу, обещая покровительство на службе у Шао Кана и Куан Чи… Затем эти крики-отблески превратились в хоровод, который принялись водить Китана, Джейд, Синдел, Милина, Таня и Скарлет вокруг Шао Кана. — Шао — лучший! — провозгласила Синдел. — Это ли не чудо?! — Чудо!!! — хором отозвались Китана, Джейд, Скарлет, Таня и Милина. — И имя этому чуду — Рубиноглазый Дракон! — Дракон!!! — хором вскрикнули девушки. — Мы любим его!!! — Сильно-сильно? — издевательским, насмешливым тоном спросила императрица Внешнего мира Синдел, будто ломала кости по одной у поверженного врага. — Очень-очень!!! — горячо подтвердили все пять преданных убийц Шао Кана. — Тогда убейте их всех! Ты, — приказала она Китане, — проследишь, чтобы он, — императрица Синдел указала на Лю Кана, — не дошёл до финала! Иди убей его! Быстро. Я. Сказала. Прикончи!!! — Она толкнула дочь навстречу Монаху Шаолиня. Не дав Лю Кангу ничего предпринять, Китана вспорола ему горло, и тот упал замертво. — Быстрее! Следующий! Китана вспорола живот Джейд, вырвала оттуда печень, а затем и сердце. Её лучшая подруга упала замертво. Но синий ассасин Шао Кана не успокаивалась: закрутившись в своём вихре, который она подняла веерами, она намотала кишки мёртвой Джейд вокруг себя и разорвала тело зелёной эденийки в мельчайшие ошмётки, заляпав всех вокруг, кто ещё оставался в живых… — А теперь твоя очередь! — И Синдел испустила убийственный крик… Сняв со своей дочери заживо кожу, она оторвала ей руки. Кровь забила фонтаном из вырванных конечностей… Бросив умирающую Китану себе под ноги, она наступила шпилькой своего сапога ей в правый глаз… Из глазницы хлынула кровь вперемешку с тканями раздавленного глаза и мозгами… Предсмертный крик бывшей принцессы Эдении был последним звуком в этом аду… *** — Она очнулась, — по-прежнему из далёкого далека донёсся до Китаны голос Скарлет. — Что с мамой? — Вторым голосом был голос дочери. — Сложно сказать. Прошлые жизни тянут назад. — Третий голос принадлежал Лю Кану. — С Китаной это не впервые. Ночами я еë успокаивал. — Это я виновата, — королева вынуждена была признать: странное свойство её дочери выпадать из реальности, и притом так болезненно, передалось от неё. — Может передаться и тебе, Катриночка… — Почему? — Девушка была ни жива ни мертва от услышанного. — Моя мать Фрейя, твоя прабабка, наслала на меня привидение-банши, которое давным-давно было заключено в шкатулке короля драконов Онаги, — а теперь живёт во мне с шестнадцати лет, как я увлеклась Шао Каном и стала бегать за ним… Та магия, которой ты управляла в тот день, когда вы с Китаной прикончили Шао Кана, — это и есть Фрейя… Благодаря ей мы выжили, — признания полились рекой из Синдел, — и я выживала не раз, однако это не только благая сила, но и дух проклятья Фрейи… — Зачем она это сделала? — прошептала Катрина, сражённая наповал этой тайной. Скарлет, Джейд, Таня, король Джеррод отлично знали эти подробности! Но они внимали каждому слову королевы, не смев проронить ни слова. — Она хотела разрушить мой несостоявшийся брак с Шао Каном. Ей это удалось, хотя Джеррод, твой родной дед, не предпринял ничего, чтобы вырвать меня из рук этого тирана. Он ждал, что статус-кво сам разрешится — что в итоге и произошло. Желая досадить мне, Джеррод закрутил роман с другой эденийкой, Миелой, но это иная история… Моя мама, когда Шао Кан отступился от меня, так и не сняла это заклятие: к этому времени она уже скончалась после продолжительной болезни, не успев отметить свой 58-й день рождения. Слушая эту старую историю, Китана попыталась встать. — Поднимите меня, — прошелестела синий ассасин. — Помогите маме встать, — сказала Катрина. Джейд и Лю Кан приподняли её. Шатающаяся, бледная как мел, Китана едва держалась на ногах. Её сердце билось так медленно, что готово было в любой момент остановиться. Скарлет держала большой палец на шее Китаны, отслеживая пульс. — У неё пульс неровный, некоторые удары пропускаются, по два-три сразу, — возвестила багровый ассасин. — Может остановиться в любой момент. — Мы знаем, — ответили в один голос Джейд и Лю Кан. — Поможем ей дойти до её комнаты. Через три минуты Китана лежала в своих покоях. — Выйдите все, — попросила Катрина. — Катрина, ты… — Синдел старалась говорить как можно тише, но ей, привыкшей разговаривать с напором, это плохо удавалось, — сама с… — Выйдите, я сказала, — настойчиво повторила девушка. — Джейд, останься, — попросила Китана. — А вы, все, ушли… Долго я… — Китана почувствовала, как в сердце кольнуло, будто в него вонзили сай, — …буду ждать? — Её подбросило. — Вон… отсюда! Тактичная Джейд, не проронив ни слова, настойчиво вытеснила всех в коридор. Но тут синюю эденийку вновь подбросило, она затряслась. Мгновенно оценив ситуацию, Скарлет подлетела к Китане. Кровавая ведьма ускорила пульс, отчего сердце Китаны заработало ровнее. Джейд и Катрина держали Китану за обе руки. Минут сорок красный ассасин загоняла эденийку, пока та окончательно не пришла в себя. Обе раскраснелись и чувствовали себя оглушёнными, опасность миновала, Китана почувствовала себя гораздо лучше. — Спасибо тебе, — Китана дотронулась до Скарлет, — ты реально помогаешь. Я видела тебя во сне, прошлое… — Не продолжай, — одёрнула её красна девица, — я устала это обсуждать. Я не хочу больше ничего об этом слышать. — Правда никогда не была приятной, Скар… Но эденийке не дали кончить. — Замолчи! — крикнула Скарлет. — Скажи спасибо, что всё это в прошлом! И не гневи Старших богов!