Рэй и Лоренцо

Рэй очнулся в кровати. Было темно. Воспоминания запутали его, и Рэю на мгновение показалось, что он — все тот же мальчишка в пиратской тюрьме. Потом, когда мысли немного пришли в порядок, он подумал, что находится дома, в маленькой каморке близ больницы, и что ему приснился дурной сон. Наконец юный пират вспомнил побег Айми, погоню, лабиринт и ранение. Рэй вдохнул — дышать было легко, совсем не больно, как тогда, в лабиринте. Другие раны тоже не болели. Кто его спас и вылечил? Свои? Враги? Да и спасли ли его вообще? Быть может там, по ту сторону жизни, всегда темно? Завязки от психошлема, привычно врезавшиеся в подбородок, убедили Рэя, что он жив. И что другую броню с него тоже не сняли — и бронештаны, и бронежилет были на месте. Неужели кто-то из пиратов все-таки вытащил его из той бойни и приволок обратно, в его каморку в Местечке Злодеев? Рэй уже почти поверил в это и успел обрадоваться, даже привстал на кровати, и тут же снова замер. Кровать была не его. Эта кровать была каменная, а та, в его каморке — деревянная. Значит, все-таки враги? Но почему они спасли его? Почему не сняли броню, а просто бросили его на тюремную кровать? И почему в камере не включили свет? Рэй слышал много историй и видел тоже много, хоть и был совсем юн. В голове промелькнула тысяча вариантов, самым лучшим из которых было предположение о том, что племя промышляет работорговлей и не слишком заботится о комфорте будущих рабов. Из худших вариантов были племя людоедов, которое оставило его «про запас» и торговцы органами. Рэю не хотелось ни в рабство, ни, тем более, стать главным блюдом или быть разобранным на органы. Поэтому он решил бежать. За дверью раздались шаги, и юный пират рухнул обратно на кровать, притворившись, что он еще не пришел в сознание. Конечно, врача с диагностом он таким способом вряд ли обманет, но Рэй надеялся, что это просто тюремщик. Дверь отворилась и незнакомец направился прямо к кровати. У узника созрел план — подождать, пока этот неожиданный посетитель подойдет поближе, вскочить, стукнуть его по голове и попытаться сбежать. Но Рэй не знал, как далеко кровать от двери, а потому не успел понять, что незнакомый абориген подошел уже слишком близко, к самой кровати. Он осознал это только тогда, когда незнакомец поддел завязки психошлема, расстегнул застежки и рука его — то ли случайно, то ли нарочно, — коснулась щеки Рэя. Прохладная и неестественно гладкая. «Бионик или архотек, » — обреченно подумал пират. Ввязываться в драку не было смысла — Рэй хорошо помнил, как один из его приятелей с бионической рукой запросто расплющивал гильзы одним сжатием пальцев. А если у этого аборигена еще и ноги бионические, то дальше двери пленнику не убежать. У него было только два выхода — или броситься в безнадежную драку в надежде, что все закончится быстро, или принять свою судьбу — какой бы она ни была. Рэй предпочел последнее. Из рабства можно сбежать, а если это окажутся торговцы органами… Что ж, тогда оставалось надеяться только на то, что они расщедрятся на полноценный наркоз, а не на простой парализатор. Незнакомец тем временем приподнял голову Рэя и шлем соскользнул, скатился на пол. Чужая рука зарылась в волосы, а потом Рэй ощутил легкое, почти невесомое прикосновение губ к его губам. Это было так неожиданно, что он даже не успел удивиться. Незнакомец (или незнакомка?) слишком быстро отстранился, и прохладные бионические пальцы скользнули по прикрытым векам, по щеке, с легкой заминкой — по губам. Словно изучали его на ощупь. Абориген понемногу снимал с него одежду — сначала плащ, потом бронежилет… Потом рубашку, аккуратно расстегивая каждую пуговицу. Раздевая, незнакомец прижимал к себе якобы бесчувственное тело Рэя, и тот с каждым снятым предметом одежды все ближе прикасался к разгоряченному телу несостоявшегося противника. Это было похоже скорее на объятия, чем на простое раздевание. Две руки — прохладная, бионическая и теплая, живая — скользили под рубахой так, что Рэю стало тесно в бронештанах. Он уже не пытался контролировать дыхание и сам подался вперед, помогая снять рубаху. Прикосновение к животу, щелчок защелок, и пластины бронештанов раскрылись. Облегченный вздох перешел в тихий всхлип, когда бионические пальцы случайно проехались по выскользнувшему из трусов члену. Странный посетитель одним движением сдернул и трусы, а потом встал с кровати. Рэй остался лежать на твердой кровати, пытаясь немного придти в себя и не смея открыть глаза. Но передышка была недолгой. Снова прикосновение, горячая кожа одной ноги и знакомая прохлада другой — теперь его посетитель тоже гол и восседает верхом. Абориген наклоняется чуть вперед, соприкасаясь с Рэем животами, грудью… И органом, таким же возбужденным. Неловко трется, рвано вздыхает и оба члена обхватывает прохладная гладкая пласталевая рука. Стискивает, прижимает друг к другу. Движения — телом к телу, в кольце прохладных пальцев, касаясь чужого живота самым чувствительным местом, так, что нарастающее возбуждение одного сразу передавалось второму, все быстрее и быстрее… Кончик пласталевого пальца скользнул по головке, и Рэй кончил, вцепившись в простыню и закусив губу. Его странный посетитель последовал его примеру через пару мгновений, а потом с тихим вздохом скатился с Рэя и замер рядом в полубеспамятстве. Рэй повернулся к нему, коснулся головы незнакомца, провел рукой по жестким, кудрявым волосам, по спине, мокрой от пота, ощущая кончиками пальцев, где живое тепло переходит в прохладную пласталь. В полумраке камеры Рэй не мог разглядеть своего посетителя, как бы ему этого ни хотелось. Пленник был слишком слаб после ран и произошедшего, а потому практически сразу отключился и сам. Когда Рэй проснулся, то в камере уже не было ни незнакомца, ни его собственной одежды, ни следов на его теле после случившегося. Зато на кровати лежала новенькая туника, а камеру заливал желтоватый свет лампы. Первым делом он натянул тунику, вторым — попытался встать и понял, что его ноги скованы. Ходить было можно, но вот бежать — вряд ли. Юный пират, ухмыльнувшись, подумал, что его статус в этом поселении явно изменился. У них, в Местечке Злодеев, никогда не заботились о том, может ли будущий раб сбежать, — на выходе того ждали турели и ловушки. Никто не беспокоился насчет одежды для тех, кого собирались продать первому же торговцу. Тех, кого собирались пустить на органы, резали сразу же, как только они могли перенести операцию, — без разницы, в сознании они или нет. И только если пленника собирались оставить в поселении или держали ради выкупа, его сковывали и выдавали ему новую одежду. Рэй вспомнил о ночном посетителе и ухмылка превратилась в совершенно дурацкую улыбку. Он подумал, что перемены наверняка связаны с этим посещением. И что даже если ему не предложат стать частью племени, оставят как пленника для удовольствий, он будет не против. И даже будет рад, если этот абориген зайдет к нему снова. В любом случае, это было гораздо лучше, чем тогда, когда Рэй еще мальчишкой попал в плен к пиратам. Для пиратов пленники были игрушками, вот только их игры переживали далеко не все. Он хорошо помнил тот день, когда узнал, чего так боится его собрат по заключению. Тогда за дверью камеры раздались громкие голоса, кто-то хохотал во все горло, и Рэй увидел, как второй пленник побледнел. А потом он толкнул Рэя к кровати и одними губами произнес: «Прячься». Мальчишка не посмел возражать, полез под кровать, забрался в тайник, скрючился там и закрыл вход доской. И вовремя — дверь открылась с такой силой, что грохнулась о косяк. — А ты говорил, что тут два пленника, — произнес один голос странной скороговоркой. Только потом Рэй узнал, что именно так говорят после хорошей порции бодрина. — Тут и было два, — второй голос звучал озадаченно и хрипловато. — Эй, придурок! Куда ты девал мальчишку? Съел, что ли? Первый голос визгливо рассмеялся, послышался звук удара и негромкий вскрик. Рэй бы вылез, но его приятель всегда очень строго говорил, что в тайнике надо сидеть тихо и не вылезать оттуда, что бы ни происходило. Не вылезать до тех пор, пока тюремщики не уйдут и не запрут дверь. — Раз мальчишки тут нет, придется тебе постараться за двоих, — решил обладатель хрипловатого голоса. И тихо, скороговоркой: — Будешь кусаться — глотку перережу! Еще один вскрик, сменившийся давящимися звуками, звуки возни, какое-то хлюпанье, тяжелое дыхание, стоны. Рэй, устав сидеть без движения и прислушиваться, задремал. А когда проснулся, то в камере уже было тихо. Он подождал еще немного, потом осторожно отодвинул доску, выглянул, прищурился, привыкая к свету. Камера была закрыта, никого постороннего не было. И своего собрата по заключению он заметил не сразу. Тот, абсолютно голый, валялся на полу, скорчившись клубочком в луже крови и какой-то белесой жидкости. Все его тело усеивали порезы, но особенно Рэя насторожил один, на плече, рядом с шеей. Мальчишка часто обрабатывал раны своего младшего брата, а потому такой вид его знакомого Рэя ничуть не напугал. Он просто направился к кровати, оторвал кусок простыни, смочил ее в бочке с водой и аккуратно протер раны, а потом попытался их перевязать длинными кусками ткани. Потом где волоком, где уговорами дотянул до кровати и уложил плашмя, почти уронил. Все-таки его сокамерник был для него слишком тяжел, хоть Рэй и был силен и крепок не по годам. Только тогда он заметил подсохшие кровавые подтеки на бедрах, и стер и их, пытаясь найти рану. Раненый пленник тихо всхлипнул и снова свернулся клубком. Повязка на плече у него вся намокла и окрасилась красным. Рэй стянул промокшую от крови повязку и ненадолго задумался. Рана была слишком глубокой, чтобы затянуться, а зашить ему было нечем. Рэй не помнил, где добыл ту проволоку, которую согнул в скрепки — то ли вытащил из железной кровати, то ли нашел в тайнике. Но зато помнил, что скрепки помогли и рана наконец прекратила кровоточить. Потом он заново перевязал рану приятеля, а после налил немного воды из бочки на пол и вытер кровь и грязь валявшимися там обрывками одежды — как мог. Одно он знал точно: там, где лежит раненый, должно быть чисто. Рэй тогда был слишком мал, чтобы понять, что именно происходило в камере, пока он прятался в тайнике. Так что он решил, что пираты просто пытали его приятеля ради развлечения. И в чем-то был прав. На другой день в камеру снова зашли. Рэй не успел забраться в тайник и спрятался под одеяло. Это был местный лекарь. Он тут же подошел к кровати, где дремал раненый узник, что-то проверил, хмыкнул. Рэй помнил удивление на лице лекаря, когда тот заметил повязки, а потом еще и скрепки, криво соединяющие концы раны. Лекарь заменил грязные кровавые тряпки бинтами, скрепки — хорошим швом, а все раны смазал какой-то заживляющей мазью. А потом лекарь огляделся и заметил выглядывающего из-под одеяла Рэя. — Вылезай, не бойся! Мальчишка немного помедлил, но вылез. Лекарь тогда спросил, есть ли кто еще в камере и очень удивился, когда узнал, что в камере всего двое пленников, и что раненого лечил Рэй. В тот же день Дэниэл (так звали местного лекаря) забрал Рэя из тюремной камеры и поселил в каморке рядом с больницей. Дэниэл говорил, что у мальчишки просто талант к медицине. У Рэя не было причин ему не верить. Пираты сначала считали его личной игрушкой местного медика, а потом, когда Рэй начал ассистировать своему наставнику, приняли как ученика лекаря и равного. Некоторые даже побаивались и уважали его точно так же, как побаивались и уважали его наставника. При бурной пиратской жизни сложно было выжить, если злить лекаря. Рэй так и не узнал, что случилось с тем парнем, что подсказал ему спрятаться в тайнике. Сбежал? Продали? Или он покоился в одной из тех могил за тюрьмой, как множество других пленников, которые не пережили очередных пиратских развлечений под гремучей смесью из психина и го-сока? Потом, когда Рэй стал постарше, он понял, что именно тогда произошло в камере. И что было бы, если бы он не спрятался. Он сам, в память о своем знакомом, никогда не ходил развлекаться к пленникам, но часто их лечил после развлечений других пиратов. По сравнению с пиратами из Местечка Злодеев тот абориген был просто сама вежливость и нежность. Рэй снова улыбнулся, опять вспомнив ночного посетителя.

***

В тот же день Рэй впервые покинул свою камеру и вышел в общую комнату для заключенных. И там совершенно неожиданно встретился с Лу. На Лу была такая же туника, как и на Рэе, и тот невольно вспомнил своего посетителя и подумал, не навещал ли его тюремщик и Лу? Мысль эта показалась странно неприятной - пираты редко бывали постоянны в своих пристрастиях. Рэю же отчего-то не хотелось, чтобы этот абориген посещал одновременно и его, и Лу. Впрочем, и ему, и Лу повезло - они выжили в этой бойне. Практически все остальные погибли. Лу сказала, что Джошуа убили первым, еще до того, как Рэй попался в ловушку. И после этого оставшиеся в живых пираты бежали из смертельного лабиринта. Не все добежали до выхода, но некоторые, возможно, тоже спаслись. Лу не разделяла оптимизма Рэя и считала, что их продадут в рабство, а потому мечтала бежать из тюрьмы как можно быстрее. Она целыми днями строила планы побега, от которых Рэй отмахивался тем, что якобы не полностью восстановился после ран. У него не было никакого желания бежать. Он прожил в Местечке Злодеев пять лет, но пиратская база так и не стала Рэю домом. И тех, кто позлорадствовал бы над его нынешним положением, там было в разы больше, чем тех, кто бы попытался его вызволить. И, кроме того, у пиратов не осталось никого, кто бы интересовал его так, как тот таинственный посетитель. Через некоторое время к ним заявился Бринга, переговорщик от Людеона. Он был смугл, худ и красив какой-то особенной красотой. Лу сразу на него загляделась, да и Рэй на мгновение подумал, не был ли Бринга его таинственным незнакомцем? Но нет, Бринга явно был старше, выше, и у него точно не было искусственной руки, которая так запомнилась Рэю. Рэй забыл об осторожности и выложил все: что он лучший стрелок среди пиратов, что и на ножах он тоже неплохо дерется, что он хорошо ладит с животными и мог бы работать врачом. Лу только возводила глаза к потолку. А потом выговаривала Рэю, что он сам написал себе табличку для аукциона рабов. Но Рэй надеялся, что их не продадут в рабство. И он был прав: вскоре Бринга вернулся и предложил Рэю присоединиться к племени. Рэй согласился практически сразу, и его выпустили из мрачной тюрьмы. Бринга сказал, где находится склад, и велел идти переодеваться. И теперь Рэя было не отличить от других жителей племени: такой же плащ из дьявлонитника, футболка и штаны из того же материала, и бронежилет на тело. Из оружия ему выдали миниган. Лу целый месяц упрямилась, не желая верить ни Бринге, ни даже Рэю, который иногда заходил в тюрьму, чтобы поболтать с ней. Она не доверяла дикарям и почему-то была уверена, что если присоединится к племени, то с ней сотворят что-то ужасное.