Golden Promises

Через несколько часов он проснулся от звука закрывшейся входной двери и порыва ледяного воздуха, заставившего его вздрогнуть даже под теплым одеялом. Уилл моргнул, окончательно выпадая из царства Морфея и лениво прислушиваясь, как целая армия лап миновала дверной проем. В его гостиной было темно, но кухня манила светом и вкусными запахами, побуждая таки сползти с кровати. Уилл подтянул сбившиеся во сне боксеры, нашел в комоде чистые пижамные штаны и натянул аккуратно сложенный в изножье свитер, прежде чем прошлепать в сторону кухни. Ганнибал разогревал что-то из морозильника, и Уилл, тихо подкравшись, обнял его сзади, пока тот работал. — Я как раз собирался тебя разбудить, — Уилл услышал улыбку в низком голосе и поцеловал доктора в лопатку сквозь черный свитер. — Как спалось? Я не слишком шумел? — Нет, я только что проснулся, — пробормотал Уилл, потираясь сонным лицом о теплую спину Ганнибала. – Спасибо, что выгулял собак. — Элли уже была в отчаянии, — ответил Ганнибал, поворачиваясь в объятиях Уилла, чтобы притянуть его ближе. – Я покормил их, прежде чем выпустить. В шкафу нашлись таблетки глюкозамина, я положил одну в еду Элли. Ты обычно даешь ей одну или две? – Одну с утра и одну на ночь, — Уилл поднял голову и улыбнулся. — Ты идеальный, ты в курсе? Ганнибал легко поцеловал его. — Едва ли. Но я ценю то, что ты так считаешь. Поощряемый ладонью, прижатой к пояснице, Уилл опустился на табурет у стойки перед порцией чего-то, похожего на свинину с жареными овощами. Слабость донимала его, и особого аппетита не было, но Грэм все равно лениво ковырялся в тарелке, пока Ганнибал накладывал еду и себе. – Ты, должно быть, ненавидишь питаться разогретой едой и предпочел бы приготовить свежую. Ганнибал сел рядом с ним и приподнял бровь. – Это не идеально, но я обязан тебе помочь, потому что еда однозначно испортится быстрее, чем ты успеешь съесть ее, особенно такими темпами. — Сомневаюсь, что я бы заметил, — усмехнулся Уилл, нарезая свинину. – Но спасибо за помощь. — Вчера ты сказал, что хотел бы сделать мне что-нибудь приятное взамен, — осторожно начал Ганнибал. — Ты говорил серьезно? — Очень, — улыбнулся Уилл, делая глоток воды со льдом, которую Ганнибал поставил рядом с едой. — Ты что-то придумал? Ганнибал проглотил свой кусок, коротко кивнув Уиллу. – Алана звонила мне прошлой ночью, чтобы извиниться за свое поведение во время наших последних встреч. Она сказала мне, что говорила с тобой после моего вчерашнего ухода, и теперь лучше понимает происходящее, даже если она этого не одобряет. Уилл смутился и демонстративно отхлебнул воды, чтобы избежать зрительного контакта. — Она рассказала, о чем мы говорили? — Нет, — ответил Лектер почти задумчиво. — Я надеялся узнать у тебя. — Она.., — Уилл скривился, развернувшись на табурете, чтобы видеть выражение лица собеседника. — Она пыталась подвести меня к тому, что мои… чувства к тебе — перенос. Причем перенос односторонний. И я… просто сказал ей, что ты говоришь со мной о вещах, которые имеют для тебя значение. Это все. Неподвижность Ганнибала слегка настораживала. — Ты передал ей то, что я тебе рассказал? — Никаких подробностей, — заверил его Уилл. — Просто дал понять, что это не… однобоко. Что это никогда не было односторонним. После этого она отступила. — Я бы не возражал, если бы ты передал ей то, что я рассказал тебе о Литве, но моя сестра, Миша... Не рассказывай о ней. Я говорил об этом только с тобой и предпочитаю, чтобы так и оставалось. — Ганнибал, я бы никогда не стал ни с кем делиться тем, что ты мне рассказываешь, — мягко сказал Уилл. – Никогда. Казалось, это успокоило его, и его плечи расслабились. – Джек придет ко мне домой на ужин в пятницу вечером. Я пригласил и Алану тоже, — медленно сказал он. — Я хотел бы попросить тебя присоединиться. Уилл почувствовал, как его внутренности сжались от этой мысли. — Я еще не говорил с Джеком о своем уходе. — Думаю, что это будет удачным моментом для тебя, чтобы сообщить об этом, — мягко надавил Ганнибал. – Рядом буду я и Алана. Мы могли бы подтвердить тот факт, что ты чувствуешь себя гораздо лучше без этой части работы, да и у Джека появится время найти кого-то тебе на замену. — Это то, чего ты хочешь от меня? — недоверчиво спросил Уилл. — Одолжение, о котором ты говорил, заключается в том, чтобы я пришел к тебе домой и позволил накормить себя ужином? – Ганнибал кивнул, и Уилл насупился. – Это не похоже на честную сделку. — Я знаю, что обычно ты избегаешь таких ситуаций, — заметил Ганнибал. — И знаю, что тебе не нравится моя театральность во время званых ужинов. Но это будет куда менее формально, обещаю. — Я могу отказаться? – Уилл заворчал. – Я ведь не могу даже сесть за руль. Или, по крайней мере, я не должен этого делать. — Я приеду за тобой и твоей стаей во второй половине дня, — сказал ему Ганнибал. — Ты сможешь остаться на ночь, если согласишься. — Со всеми собаками? — спросил Уилл, едва сдерживая шок в голосе. — Ты хоть понимаешь, что говоришь? — Да, — усмехнулся Ганнибал, накалывая еще один ломтик свинины. – Тебе нужно только взять их поводки и лекарства Элис. Я приготовлю им что-нибудь поесть дома. Уилл уставился на него так, словно у него выросла еще одна голова, недоверчиво фыркнув. — Это то, чего ты хочешь от меня. — Да, — усмехнулся Ганнибал. – Это то, чего я хочу. Уилл не готов был возражать дальше и пожал плечами. – Ладно. Хорошо. Глаза Ганнибала сощурились в удовольствии. – Значит, решено. Уилл домывал посуду после ужина, пока Ганнибал удалился в гостиную. Уилл слышал какую-то возню оттуда, пока принимал вечернюю дозу таблеток, с удовольствием отмечая, что с завтрашнего дня он сможет обойтись без послеобеденной дозы стероидов. Когда он вышел из кухни, Ганнибал перестилал его постель, аккуратно заправляя свежие простыни. — Тебе не обязательно... — вздохнул Уилл. — Обязательно, — усмехнулся доктор, сворачивая в руках грязное белье. – Мы, похоже, устроили небольшой беспорядок. Я собираюсь загрузить стиральную машину, а ты отдохни. Уже поздно. Уилл забрался обратно в кровать и подложил несколько подушек под спину, чтобы удобно опереться о стену. Ганнибал вернулся через несколько минут и устроился на кровати рядом с бедром Уилла. — Ты принял лекарства? Уилл закатил глаза, переплетая их пальцы. – Да. — Хорошо, — рассеянно ответил Ганнибал, покусывая все еще покрасневшую нижнюю губу, и нерешительно произнес. – Знаешь... если бы у тебя… был опыт с другим мужчиной, я бы не злился на это. Я просто хочу, чтобы ты это знал. Уилл вздрогнул, на мгновение сильнее сжав руку Ганнибала. – Ты первый, я ведь уже сказал тебе. Почему ты это говоришь? Румянец окрасил щеки Ганнибала, пока он смотрел на их переплетенные пальцы. — Ты не показался мне неопытным. Изо рта Уилла вырвался смешок, и он тоже покраснел. — Значит, я хорошо справился. — Лучше, чем хорошо, — вздохнул Ганнибал, осторожно взглянув на лицо Уилла. — Я бы действительно не злился, Уилл. — Я не солгал тебе, — сказал Уилл сквозь очередной смех. – Я просто… сделал то, что, как мне казалось, будет приятно. Я делал все, что хотел. Рад, что тебе понравилось. — А тебе понравилось, Уилл? — тихо спросил Лектер. — Очень, — усмехнулся Грэм, дотронувшись тыльной стороной ладони до жара на собственных щеках. – Я был немного удивлен… таким ..эмм... объемным финалом. Было слегка неожиданно, хотя это не было неприятно. Я чувствовал себя… могущественным, когда ты так бурно реагировал. Он смотрел, как Ганнибал обдумывает это, его длинные пальцы поглаживали подбородок. – Ты постоянно меня удивляешь. Это редкость, Уилл. — Думаю, я должен обидеться, — усмехнулся Уилл, подняв пальцы Ганнибала, чтобы поцеловать костяшки пальцев. — Ты только что намекнул, что я шлюшка. Опытная шлюшка, к тому же. Недоумение на лице Ганнибала было абсолютно бесценно. – Я не это имел в виду! — он приподнялся, абсолютно возмущенный. – Я… я просто подумал, что, возможно, у тебя до меня имелся менее приятный опыт. Возможно, то, что ты даже не считал опытом. — Я никогда не прикасался к чужому члену, — ровным голосом сказал Уилл, наслаждаясь ярким румянцем на щеках Ганнибала. — До тебя. — Тогда... тогда закроем тему, — тут же стушевался Ганнибал, стремясь поскорее закончить этот разговор. – Я прошу прощения. — Довольно лестно, на самом-то деле,— поддразнил Уилл, мягко улыбаясь и поглаживая острый край скулы доктора. – Поставь себя на мое место – если тебе было так хорошо, мне от этого только приятнее. — Уилл, — выдохнул Ганнибал. – Пожалуйста, хватит. Не задумываясь, Грэм наклонился вперед и сжал мягкую ткань свитера, потянув Лектера вперед для мягкого поцелуя – просто прикосновение нежных губ и влажного языка, ленивое исследование без каких-либо скрытых мотивов, кроме тихого удовольствия. Когда он отстранился, глаза Ганнибала были закрыты, а его розовый язык на секунду скользнул по губам, чтобы собрать с них аромат Уилла. В штанах профайлера слегка дрогнуло от этого зрелища, и он вздохнул. — Просто чтобы прояснить на будущее, — Уилл улыбнулся, когда темные глаза напротив открылись. – Ты можешь прикасаться ко мне. Я хочу, чтобы ты это делал. Если ты когда-нибудь сделаешь что-то, что мне не нравится, поверь мне, я дам это понять. И я ожидаю от тебя того же. Дыхание Лектера омыло лицо Уилла в тихом смехе. Его глаза снова закрылись, и он прислонился лбом ко лбу Грэма. – Я даже не могу представить сценарий, в котором я бы попросил тебя остановиться. — Я тоже не могу, — рассмеялся Уилл. Ресницы Ганнибала распахнулись при этих словах, и он снова наклонился вперед, чтобы поймать губы Уилла в коротком поцелуе. — У меня есть дела на завтра, — тихо сказал он, все еще проводя пальцами по волосам Уилла. – Продукты и тому подобное. Но я мог бы приехать после того, как со всем справлюсь. — Тебе не обязательно, — вздохнул Уилл, скручивая одеяла между пальцами. — Это долгая поездка, и… Господи, мне и так неловко, что я отнял у тебя столько времени. — Но ты не отнял у меня столько времени, сколько мне бы хотелось, — ухмыльнулся Ганнибал. Он почти неохотно убрал руку с волос Уилла, а когда Уинстон положил голову ему на колено, нежно погладил его. — Я заеду завтра, иначе не знаю, доживу ли до пятницы, пока снова смогу увидеть тебя. — Мне бы хотелось, чтобы ты приехал, — признался Уилл. — Постарайся завтра не утомлять себя, — с нежной улыбкой напомнил ему Ганнибал. – Расслабься, насколько это возможно. На этом этапе выздоровления ты должен скорее скучать, чем уставать. — Да, доктор, — шутливо сказал Уилл, наклоняясь вперед для еще одного поцелуя. Он слез с кровати вскоре после того, как это сделал Ганнибал, переминаясь с ноги на ногу и наблюдая, как тот натягивает пальто и шарф. Собаки вскочили, возбужденные мыслью о том, что они, возможно, пойдут на прогулку, но им пришлось удовольствоваться лаской. Уилл поцеловал доктора еще раз, прежде чем тот вышел из дому, а затем начал готовиться ко сну. На следующий день он действительно заскучал, поднявшись с постели только для того, чтобы выпить лекарства, принять душ, поесть и выпустить собак на прогулку, не выходя вместе с ними. На улице было морозно, и Уилл дал им время только на то, чтобы побегать и справить нужду, прежде чем позвать их обратно в дом. В процессе возни с новыми приманками он обнаружил, что теперь ему стало куда проще сосредоточиться на тонкой работе. Он как раз заканчивал очередную, когда в дверь постучали. Грэм улыбнулся и двинул к двери. Алана стояла на пороге, плотно закутавшись в шерстяное пальто и шарф. Неудивительно, что он не услышал, как подъехала машина, ее Приус работал практически бесшумно. Улыбка Уилла немного померкла, но он жестом пригласил ее в дом. — Я принесла ливанские мясные пироги, — весело сказала она, протягивая бумажный пакет. – Ты уже обедал? – Еще нет, – признался Уилл, плотно закрывая дверь, чтобы не впустить ни капли холода. — Тебе не нужно было проделывать такой длинный путь, Алана. – Мне хотелось, — прощебетала она, сбрасывая с себя множество слоев одежды, чтобы повесить все на вешалку. — Ты выглядишь намного лучше. Уилл пожал плечами и направился на кухню, чтобы сварить им кофе. – Я и чувствую себя намного лучше, когда ни черта не делаю. — Тебе нужно время на отдых, — сказала она, растирая озябшие пальцы, чтобы разогнать кровь. — Я просто хотела зайти узнать, как ты. Уилл практически почувствовал скрытый смысл в ее фразе. — Лучше скажи, что тебе не терпелось узнать, говорил ли я вчера с Ганнибалом, потому что он сказал тебе, что планирует со мной увидеться. Она покраснела, и он перевел взгляд с кофеварки на нее. — Иногда я забываю о твоем даре. — Не уверен, что мне нужно расстройство эмпатии, чтобы увидеть правду, — улыбчиво поддразнил Грэм, зачерпывая кофе из банки. — Я говорил с ним. – Оу, — она изо всех сил пыталась заставить голос звучать как можно более нейтрально. — Он… он, должно быть, отказал тебе, верно? — Он этого не сделал, — признал Уилл, включая кофемашину. — Это то, на что ты надеялась? – Я надеялась, что он будет более профессионален, чем оказалось, — вздохнула она. Грэм повернулся к ней, сложив руки на груди и прислонившись к стойке. – Он больше не мой терапевт или что-то в этом роде, — заверил ее Уилл. Он почему-то чувствовал легкое разочарование, что им приходилось снова вести один и тот же разговор. — Я думал, ты все поняла, когда ушла из моего дома в пятницу. — Я здесь не для того, чтобы ссориться с тобой, — сказала она, успокаивающе подняв руку. – Но я ужинаю в его доме в пятницу вечером, и хотела убедиться, что правильно понимаю динамику между вами двумя, прежде чем говорить с ним. — Что ж, я тоже буду там, так что.., —он замолчал, заметив выражение ее лица. — Джек тоже будет, — медленно сказала Алана, и Уилл кивнул. – Да, я в курсе. Ганнибал считает, что сейчас самое время сказать ему, что я больше не буду его консультировать. Она просияла от этой мысли. – Отлично. Мы с Ганнибалом на твоей стороне против Джека. Это хорошая идея, хотя званый ужин из-за этого будет еще тем удовольствием. Уилл усмехнулся и повернулся, чтобы достать из шкафа две кружки. — В последнее время это, по видимому, моя карма – портить ужины Ганнибала. — Уверена, он не возражает, Уилл, — улыбнулась Блум. Уилл налил им по чашке кофе и указал на пакет с пирогами. — Разогреть и тебе? — Один, пожалуйста, — ответила она. Он взял из пакета три пирожка и закинул разогреваться, остальные положив в холодильник – Я не ел таких уже много лет. Спасибо, – он взял тарелку с парой горячих пирожков для себя, и передал вторую Алане. — Хочешь вилку? – Кто же ест ливанский мясной пирог вилкой? — поддразнила она. – Пойдем. Тебе следует отдыхать Он последовал за ней в гостиную, где они оба уселись в тех же креслах, что и в пятницу, и несколько минут молча ели, пока Уилл наконец не выпалил, не в силах больше терпеть: — Я поцеловал его. Я поцеловал его, и это было прекрасно. Алана неуклюже подавилась пирогом и сделала глоток кофе, явственно борясь с собой, чтобы не устроить сцену. — И он ответил на поцелуй, я полагаю? — Да, — усмехнулся он. – Конечно, он ответил. Просто... Просто он так мило возился с Зоуи и… был таким чертовски собой при этом, что я просто не мог его не поцеловать. — И как, ты все еще чувствуешь влечение к нему? — спросила она. Он подумал о весе члена Ганнибала у себя во рту, о том, как кончил лишь от ощущения его вкуса на языке, и покраснел. — Да, — прохрипел он. – Меня определенно тянет к нему. — Он действительно… не попытался сделать ничего, что смогло бы тебя разубедить? Он вообще не задавался вопросом этики? — спросила она, подняв бровь. — О, он сомневался, — фыркнул Уилл. — Но, думаю, мне удалось… убедить его, что мое влечение подлинное. Он произнес это так, что не услышать намек на нечто большее, чем поцелуй, было сложно. Алана мгновенно покраснела еще больше. — Господи, Уилл... — Извини, — вздохнул он и почувствовал, как ответный румянец заливает его лицо. — Я так счастлив, Алана. Счастлив, здоров, и впервые, наверное, за год, мне действительно хорошо. А еще это то, чего я хочу, и то, чего хочет он. Пожалуйста, не заставляй его чувствовать себя из-за этого дерьмово. Ее смех был звонким, даже несмотря на то, что румянец все еще окрашивал ее щеки. – Я обещаю тебе, что не заставлю его чувствовать себя неудобно. Что-то я сомневаюсь, что он вообще на тебя давил. Ты выглядишь... уверенно в отношении него. Уилл фыркнул, запихивая в рот очередной кусок мясного пирога. Сглотнув, он пожал плечами. — Он заедет за мной в пятницу, — медленно сказал он. – За мной и собаками. Мы все остаемся в его доме, так что это еще одна вещь, о которой предстоит узнать Джеку. Если бы я был там один, возможно, все не было бы так очевидно. Тот факт, что я буду там со своими семью собаками, как бы демонстрирует, что я останусь и на ночь. Ее нога беспокойно постукивала по полу, пока она жевала очередной кусок пирога, ее глаза то возвращались к Уиллу, то снова ускользали. – Я думаю, что вы двое продвигаетесь слишком быстро, — уступила она, наклонив голову. – Но я здесь как друг и комментировать не буду. – Помимо этого комментария, — расмеялся Уилл. — Верно, — улыбнулась она, отодвигая тарелку в пользу кофейной кружки. Они оба услышали звук колес, захрустевших по гравию, и она поджала губы. — Ганнибал и сегодня здесь? – Он не знал, сможет ли выбраться на рабочей неделе, — Уилл неловко улыбнулся. — Ему хотелось меня увидеть до ужина в пятницу. Уилл встал, чтобы подловить доктора у двери. Он уже понял, что обожает пугать его, открывая дверь еще до стука. Сегодня ничего не изменилось, если не считать того факта, что Ганнибал даже не успел поднять руки. –Я начинаю думать, что у тебя установлены камеры по периметру, — поддразнил он. Уилл просиял, увидев его и тут же втянул внутрь с лютого холода за лацканы пальто. Максу не терпелось тоже получить толику внимания. Он вскочил на задние лапы, поставив передние Ганнибалу на грудь, и низко заскулил. — Да, дорогой Макс, — усмехнулся Ганнибал. – Я не видел тебя целых несколько часов. Это было действительно ужасно. Он потрепал Макса по голове, затем рассеянно почесал остальных псов, обступивших его в поисках ласки. — Они не единственные, кто скучал по тебе, — мягко сказал Уилл, и Ганнибал на это почти кокетливо улыбнулся. – Вот как? – когда он заметил Алану, мягкая улыбка на его лице тут же перетекла в пластмассовую гримасу званого ужина. — Алана, какой сюрприз. — Я принесла Уиллу ланч, — сказала она, закидывая ногу на ногу и потягивая кофе. – Хотела успеть к нему до дневного приема лекарств. Ганнибал вздрогнул и обернулся к Уиллу, снимая пальто. — Скажи мне, что ты не принимал послеобеденные лекарства. Ты ведь уже закончил с ними. — Я ничего не пил, — рассмеялся Уилл. — Я все помню, Ганнибал. И точно следую расписанию моего доктора. Несмотря на то, что у них имелась аудитория, Ганнибал все же провел ледяными пальцами по линии челюсти Уилла, а затем по его шее. – Замечательно. — Я только что заварил кофе. Хочешь? Лектер кивнул и поудобнее устроился на краю кровати Уилла. Макс тут же подскочил к нему за нежностями и вниманием, в чем Ганнибал не смог ему отказать. Уилл занялся приготовлением кофе. Их пальцы соприкоснулись, когда он протянул доктору кружку, и Ганнибал хмыкнул. – Спасибо, родной. Нежное выражение заставило Алану откашляться, и они оба слегка смущенно отвели взгляды. – Всегда пожалуйста. Несколько минут стояла возмутительно неловкая тишина. Уилл устроился в кресле и поерзал, берясь за кофе, чтобы занять руки. — Мне сегодня было скучно. Как ты и хотел. Ганнибал усмехнулся. – Я рад. — Ты мог бы вывести собак на небольшую прогулку, — попыталась разрядить обстановку Алана, увидев достаточно, чтобы понять, что это слово спровоцировало в них обоих. – Я не могу. Иногда у меня кружится голова, — Уилл несчастно скривился. – Снаружи слишком светло, и от холода мне кажется, что я вот-вот грохнусь. – Головокружение часто возникает при выздоровлении от энцефалита, — сказала она клинически. – Неделя или около того, и оно утихнет. — Я занимался рыболовными приманками, — пожал плечами Уилл. — Гораздо проще, когда руки не трясутся. — Знаешь, я удивлена, что ты не заметил его симптомов раньше, — сказала Блум, подходя к Ганнибалу и притопывая ногой. – Честно говоря, у меня есть подозрения, что Уилл болел уже тогда, когда мы впервые встретились, — заметил Лектер. – Несколько раз мне казалось, что я ощущаю что-то… странное, но я всегда думал, что это его лосьон после бритья. — Ну спасибо, — саркастически фыркнул Уилл, и Ганнибал в извинении слегка толкнул его ногой. — Ощущаешь? — повторила Алана с любопытством. — У меня отличное обоняние, —Ганнибал гордо выгнул спину и отпил кофе. — Я знаю, что у вас на обед были ливанские пироги с бараниной. В мыле, которое ты, Алана, используешь, есть лаванда и жимолость. Твой лосьон для рук содержит масло какао, но в нем есть и нотки ванили. Шампунь пахнет отдушкой розы и гибискуса, а в машине у тебя освежитель воздуха, который издает чудовищный запах искусственной клубники. — Вау, — засмеялась она. — Это адский дар. Уилл сжал кулак, едва сдержав вспышку ревности. Запах Аланы. Конечно же, она ведь всегда так приятно пахла. Его гордость пропустила удар, когда он понял, что, в отличие от Аланы, всегда пахнущей пудрой, он сам обычно пах так ужасно, что Ганнибал даже не почувствовал на нем запаха болезни, пока его лосьон не развеялся за день. Он был полон решимости выбросить эту чертову бутылку как можно скорее. — Иногда мое обоняние оказывается полезным, — не согласился Ганнибал. – Я тут подумала.., – Алана широко улыбнулась, обернувшись к Уиллу, – если ты чувствуешь себя неплохо, мы могли бы пообедать все вместе. Держу пари, тебе, должно быть, уже чертовски надоело сидеть дома. Блум была права, но дело было не в этом. Она явно чувствовала себя его нянькой или дуэньей, и Уилл обижался на нее за это. — Я, э-э, на самом деле довольно сильно устал. — Ты не устанешь ещё больше, если просто проедешься в машине до ресторана. Тебе стоит выйти из дому, — сказала она с укоризненным выражением лица. – Кроме того, я не знаю, когда потом смогу выбраться к тебе снова. Он взглянул на Ганнибала, в ответ пожавшего плечами. – Возможно, тебе действительно будет полезно выбраться куда-то. В следующий раз такая возможность появится у тебя не раньше пятницы, и я боюсь, что к тому времени ты сойдёшь с ума от скуки. Уилл неохотно согласился, тихонько допивая кофе, пока Алана и Ганнибал говорили о работе. Блум осталась с ними на весь чертов день. Ресторан, который они выбрали, находился на границе Вирджинии и Мэриленда, и да, было приятно выбраться из дома, но он расчитывал, что сегодня они с Ганнибалом смогут побыть наедине. Он должен был знать Алану лучше. Ганнибал и Алана выпили по бокалу вина за ужином, пока Уилл скупо потягивал свой имбирный эль. Психиатры обсуждали свежую статью в журнале по психологии, пока Уилл молча жалел, что не остался дома. Он чувствовал себя третьим лишним на свидании, и он знал, что это потому, что… Ну, потому что Ганнибал и Алана как пара определенно имели бы перспективы. Сегодня они даже одеты были практически одинаково. На ней было яркое алое платье-свитер, черные леггинсы и стильные сапоги до середины икры. Идеальная укладка, идеальный макияж, тонкие золотые сережки в ушах. Ганнибал был одет в мягкий красный свитер в сочетании с черными облегающими брюками. Его прическа была аккуратной, и в интересе, с которым он внимал словам Блум, сквозил такой уровень восхищения, что Уилла подмывало ехидно это прокомментировать. Он сделал глоток имбирного эля, словно бессмысленно пытаясь им напиться, и хмуро осмотрел самого себя. Ему стоило переодеться перед выходом из дома. На его кремово-белом свитере была дыра от лапы Макса, а джинсы были изношены до такой степени, что потеряли всякую жесткость. Он не побрился и знал, что его волосы дико взлохмачены ледяным ветром улицы. Уилл выглядел чужеродно рядом с ними, и эта мысль вызывала у него приступы тошноты. Он раздражённо жевал спагетти с фрикадельками, когда почувствовал теплую ладонь на своей. — Что случилось, любимый? Алана приподняла бровь от столь интимного обращения. Уилл сглотнул и покачал головой. – Ничего такого. Просто устал. Блум взглянула на него с сочувствием, в то время как Ганнибал с недоверием. — Ты ужасно тихий, — подтолкнул он. – Трудно вставить хоть слово, — ответил он. – Все в порядке. Мне нравится слушать о том... э-э, деле.., которое вы обсуждали. Ганнибал рассеянно отпил вино, и Алана слегка улыбнулась ему. – Я знаю, что ты, должно быть, чувствуешь себя не в своей тарелке. Это, наверное, самый долгий период твоего отсутствия на работе за последние годы. Он кивнул, высвобождая руку из-под руки Ганнибала, чтобы накрутить на вилку еще пасты. – Я чувствую себя однозначно не в своей тарелке. Ты права. Разговор угас сам собой. А вместе с ним и остатки аппетита Уилла. Они повернули обратно к Вулф Трап, и Грэм плюхнулся на заднее сиденье Бентли, где мог хмуриться так, что этого бы никто не заметил. Рука Аланы лежала на подлокотнике со стороны Ганнибала, и ее локоть удобно упирался в его предплечье. Знакомо. Дружелюбно. Грэм сердито отвернулся, глядя на проносившиеся мимо темные деревья. Когда они вернулись к нему домой, Уилл ненадолго вывел собак, намеренно никого не приглашая в дом. Алана стояла в снегу, переминаясь с ноги на ногу на холоде. — Увидимся в пятницу? — весело спросила она. — Ага, — ответил Уилл, не глядя на нее. — Ганнибал, ты тоже уходишь? – поинтересовалась она. Уилл стиснул зубы так сильно, что уже сомневался, что его лицо когда-нибудь примет нормальный вид. Она контролировала их, как чертова наседка, и это бесило его до крайности. — Да, через минуту, — Ганнибал кивнул. – Увидимся в пятницу. Ужин в семь. Грэм взглянул на нее, заметив ее нерешительность. К счастью, было слишком холодно, и это взяло верх над ее желанием нянчиться. – Я буду вовремя. Спокойной ночи! – сказала она, поворачиваясь к своей машине. Ганнибал, казалось, выжидал, пока ее пугающе тихий Приус не скроется из виду, прежде чем подняться по ступенькам на крыльцо, где тихо бесился Уилл. — Что случилось? — мягко спросил он. — Она контролировала нас, — прорычал он, мельком взглянув в лицо Ганнибалу, прежде чем свистнуть собакам. — И… Господи, я не знаю. Я не мог вставить ни слова за столом, так увлечённо вы беседовали. Ты хоть представляешь, как идеально она вписалась бы в твою жизнь? — Она моя коллега, — заметил Ганнибал. – Нам есть о чем поговорить, и ты, мне казалось, был совершенно спокоен во время нашего ужина. — У меня дырка в свитере, — раздражённо проворчал Уилл, как будто это все объясняло. Ганнибал изогнул бровь, взглянув на куртку Уилла, словно мог видеть сквозь ткань. — Ты не можешь хотеть меня, Ганнибал. Ты можешь думать, что хочешь, но… это не так. Ганнибал удивлённо моргнул. – Ты ревнуешь, – нежная улыбка, разлившаяся по его лицу, разозлила Уилла еще больше, но, прежде чем Грэм успел спрятаться в дом, Ганнибал исхитрился сцапать его за талию. — У тебя нет причин ревновать. – Да, блядь, неужели?! – Уилл вышел из себя настолько, что вцепился в лацканы дорогого пальто Ганнибала. Лектер вздохнул. – Ты не понимаешь, Уилл. Если бы ты хоть немного представлял себе, как сильно я тебя люблю, ты бы больше никогда в жизни не почувствовал ревности. Дыхание в легких Уилла замерло, и он потрясенно уставился на Ганнибала. – Ты любишь меня. — Это действительно такая уж новость? – Ганнибал усмехнулся, наклоняясь вперед, чтобы поцеловать Уилла в упрямо сжатую челюсть. — После всего? — Я... я действительно ревновал, потому что.., — он сглотнул, глядя на Ганнибала, — потому что я тоже тебя люблю. — Тебе не нужно говорить это только потому что это сделал я, — тихо ответил Лектер, снова целуя Уилла в щеку. Уилл вздохнул и провел холодными пальцами по его лицу. – Я сказал Алане, что люблю тебя, еще в пятницу. Это не было сиюминутным откровением, Ганнибал. Что-то в его словах заставило глаза Ганнибала потемнеть, и он наклонился вперед, чтобы захватить губы Уилла в собственническом поцелуе. На вкус он был как вино, выпитое им за ужином, Уилл чувствовал его вкус на заполонившем рот языке. Лектер отстранился, оставляя поцелуи вдоль челюсти Уилла и спускаясь к шее. — Все, о чем я мог думать за ужином, это то, как ты прекрасен, — пробормотал он между поцелуями, от которых у Уилла подогнулись колени. – Цвет твоего свитера идеально подходил к тону твоей сияющей кожи. Освещение в ресторане делало твои глаза похожими на сапфиры, даже когда ты так убийственно смотрел на меня. Ты потрясающий, и все, что я когда-либо хотел в мире – это возможность заполучить тебя. Наша официантка так пялилась на тебя, что мне хотелось выцарапать ей глаза, лишь бы она прекратила. — Кто-то немного собственник, да, доктор Лектер? — Уилл схватил его за пальто плотнее, чтобы потащить назад, к двери. Он открыл ее с некоторым усилием, пока Ганнибал, похоже, задался целью оставить ему засос на шее и крепко сжимал его талию. Он прижимался так, что кровь Уилла закипала. Его собаки ворвались в дом, а они сами, спотыкаясь, ввалились в дверь, начиная стягивать друг с друга пальто, как только она закрылась. — Боже, я хотел этого весь день, — простонал Уилл, отодвигая от себя Ганнибала, чтобы окончательно сдернуть пальто с его плеч. — Ты поэтому такой раздражительный? – Ганнибал усмехнулся, стаскивая через голову свитер Уилла, чтобы бросить его на стул. Уилл вцепился зубами в шею Ганнибала, кусая менее чем нежно, заставляя его застонать и отстраниться только для того, чтобы сдернуть и свой свитер тоже. — Я был в бешенстве, потому что ты весь день обнюхивал Алану и улыбался ей, — прошипел Грэм, притягивая Ганнибала обратно , чтобы огладить тяжелую эрекцию, ощутимую в его дорогих брюках. – Я спрошу ее, какой маркой шампуня и кускового мыла она пользуется, раз уж они тебе, черт возьми, так нравятся. — Уилл, — предупредил Ганнибал с хриплым смешком, и Уилл грубо толкнул его на кровать. Лектер выглядел слегка удивленным, но даже отдаленно не расстроенным. Уилл расстегнул ремень и пряжку на джинсах, начиная сдвигать их, как только молния была расстегнута. Он устроился между бедер Ганнибала, притираясь, чтобы плотнее прижаться к нему. — Ты ревнивый. Я никогда бы не подумал. – У меня комплекс неполноценности. Ты удивлен, что я способен на ревность? — спросил Уилл, наклоняясь вперед, чтобы поймать губы Ганнибала во влажном поцелуе. Ганнибал застонал, покачивая бедрами в поисках большего, и Уилл откинулся назад, чтобы расстегнуть пряжку его ремня. — Ты сегодня прикоснешься ко мне, Ганнибал. Я придушу тебя, если ты этого не сделаешь. — Да, — согласился Ганнибал, скользя ладонями по бедрам Уилла. – Я однозначно это планирую. Как только он потащил штаны Ганнибала вниз, раздался стук в дверь. — Да это уже ни хрена не смешно! — Уилл практически зарычал от раздражения. — Если это Алана, я убью ее, черт побери! Ганнибал сел в кровати, застегивая пуговицу на штанах, пока Уилл небрежно подтягивал джинсы. Он агрессивно распахнул дверь, и увидел Алану, стоящую на крыльце с неловким видом. — Я забыла свой шарф, — извиняющимся тоном произнесла она. Уилл уставился на нее, в то время как его позвоночник напрягся, пытаясь не дрожать от холода и бешенства. Ее взгляд скользнул по его полуобнаженному телу, и он небрежным жестом пригласил ее войти. Она пришла сюда не из-за проклятого шарфа. Она была здесь, чтобы посмотреть, что они делают. Ее губы скривились в недовольстве, когда она заметила Ганнибала, полуобнаженного и раскрасневшегося, с впечатляющим засосом в основании шеи, все еще сидящего на краю кровати. – Было ли так уж важно забрать шарф сегодня вечером? — спросил Ганнибал, сидя так же невозмутимо, как если бы он был одет в костюм-тройку. Она пожала плечами, деликатно обернув ткань вокруг шеи. – Я не думала, что чему-то помешаю. Разве ты не планировал уехать? — Он остается. А ты уезжаешь. — прямо сказал Уилл, и она поджала губы, пока он выпроваживал ее за дверь. — Спокойной ночи, Алана. Он с силой захлопнул дверь, и последним, что он успел увидеть, было ее шокированное выражение лица. Уилл повернулся к хмурящемуся Ганнибалу – Если она когда-нибудь потеряет свою основную работу, она может стать профессиональной обломщицей. – Это правда. Уилл с тревогой увидел, как Ганнибал встал с кровати и потянулся за своим свитером. – Ты уезжаешь? — Настроение нам испортили, не так ли? — раздражённо проворчал Ганнибал, агрессивно встряхивая свитер. — Ты злишься на нее или на меня? – Уилл задумался. — Честно говоря, я не могу сейчас сказать. — Я злюсь на нее, Уилл, — такого его тона Уилл никогда раньше не слышал. Он звучал разъяренно, и брюнет шагнул ближе, чтобы обнять пальцами его щеки. Гнев в Ганнибале потускнел, и его глаза немного смягчились, когда он выдохнул. – Мне придется поговорить с ней. Мы не дети, ты больше не мой пациент, если вообще когда-либо им был. Ты не болен, никто никем не пользуется. Я не допущу больше подобной чуши. Это и так было… сверх того, что я обычно терплю. — Я рад, что ты злишься, — усмехнулся Уилл и подался вперед, чтобы поцеловать Ганнибала в ключицу, прежде чем он попытался снова надеть свитер. – Все, что я планировал… все, чего я хотел сегодня, это провести день с тобой. Я хотел, чтобы ты был голым в моей постели. Я хотел почувствовать твои ладони и губы на своем теле. Я хотел провести тихий день с тобой и собаками, а она торчала здесь только для того, чтобы присматривать за нами, будто мы чертовы дети, и я понял это, как только она вошла в дверь. Взгляд Ганнибала скользнул по линии тела Уилла, словно он пытался осмыслить озвученное им. – Если я уйду сейчас, она добьется своего, — его низкий голос звучал хрипло. – Если я уйду… у меня не будет возможности попробовать твою кожу на вкус. – Вот теперь ты на верном пути, — усмехнулся Уилл. — Я не смогу остаться на ночь, — вздохнул Ганнибал между нежными поцелуями в его шею. Его руки скользнули между их телами, чтобы расстегнуть джинсы Уилла, стягивая их с его бедер. – Я бы хотел, но у меня пациент в восемь утра. — Я займу всего полчаса твоего драгоценного времени, — шепнул Уилл между поцелуями, расстегивая ремень Ганнибала. Снова. Они целовались, стягивая друг с друга штаны вместе с бельем. Ганнибал толкнул Уилла обратно к кровати, и навис сверху, когда тот откинулся на подушки. — Ты хочешь, чтобы я прикоснулся к тебе, — сказал Ганнибал, осыпая поцелуями шею, потом грудь. — Мои руки и рот, если я правильно помню. — Да, — выдохнул Уилл, выгибая спину, чтобы сильнее прижаться кожей к чужим губам. — Пожалуйста, Ганнибал. Ганнибал мрачно усмехнулся, скользя губами по одному из сосков Уилла и грубо посасывая его. Его зубы мягко прикусили, и он провел кончиком языка по напрягшемуся бугорку. Удовольствие лизнуло низ живота, и Грэм выгнул спину, побуждая его продолжать. Ганнибал выпустил пострадавшую плоть, нежно посасывая ее губами, прежде чем скользнуть к другому соску, чтобы повторить с ним тоже самое. — Мне понадобится куда больше тридцати минут, — ухмыльнулся он. Уилл знал, что это будет ярким опытом. Ганнибал был человеком, который ничего не делал наполовину. Он не просто готовил ужин, он создавал невероятные по вкусу и виду кулинарные шедевры. Он делал наброски, многие из которых прекрасно смотрелись бы в музее. Уилл не сомневался, что это касается и плотских удовольствий. Чего он не мог предположить, так это того, сколько удовольствия это принесет. Ганнибал был повсюду. Его рот пробовал кожу на вкус, руки бесцельно блуждали по всему телу, за исключением одного единственного места, именно того, где Уилл так отчаянно жаждал его прикосновений. Лектер оказался жаден до ласк, то резко стискивая плоть Уилла ладонями, то нежно проводя кончиками пальцев. Его язык скользил по коже, словно изучая, сопровождаемый короткими одобрительными звуками, когда врач находил что-то, что ему особенно нравилось. Казалось, он этим наслаждался, и эта мысль заставила Уилла тихо рассмеяться. – Я сделал что-то смешное?— Ганнибал провел широкую полосу языком на его бедре. – Меня никогда раньше не пытались вымыть языком, — сказал Уилл, все еще смеясь. – Вкусно? Одна рука врача сжала в ответ его бедро, а другая потянулась, чтобы ущипнуть набухший сосок. Уилл бездумно толкнулся вверх, его член коснулся нижней части подбородка Ганнибала. — Твой запах, — тихо сказал Ганнибал, потираясь о завитки у основания его члена. – Вкус твоей кожи... Мне кажется, я могу утонуть в тебе, Уилл. Он резко сел, схватив Уилла за запястье и намекая, чтобы тот перевернулся. Грэм неторопливо поддался, недоумевая, что именно он собирается делать. Как оказалось, все то же самое. Дыхание пошевелило кудряшки на затылке Уилла, когда Ганнибал обнюхал его, ладони оценивающе огладили спину, преследуемые любопытным языком. — У тебя веснушки, — удивленно сказал Лектер. Уилл почувствовал, как он пробует их губами, и хихикнул в подушку, потираясь бедрами о матрас в попытке облегчить возбуждение. — У них что, другой вкус? Ганнибал прижал его бедра, запретив ерзать и опускаясь губами ниже, чтобы погрузиться в изгиб позвоночника. — Нет, — рассеянно сказал он. Он казался почти пьяным, вдыхая, облизывая и выглаживая ладонями тело Уилла, словно дикое животное. От возбуждения уже шумело в ушах, когда Лектер потянул его за бедра, намекая встать на колени. От этого положения румянец растекся по груди Уилла, и он вцепился в подушку взмокшими ладонями. Вид, который открылся Ганнибалу в тот момент, был не тем, что он кому-то демонстрировал, и смущение заставило его спрятать голову в изгиб локтя. — Ганнибал, — он беспокойно заерзал на коленях, в то время как крупные ладони грубовато сжали плоть его задницы. — Ты знаешь, как долго я этого хотел? – голос Ганнибала был низким, с темными, грубоватыми нотами, наполненный желанием, которого Уилл никогда раньше в нем не предполагал. – Даже в своих самых смелых мечтах я не представлял, насколько ты прекрасен. Его губы целомудренно скользнули по пояснице Уилла, уходя ниже. Язык прошёлся по расщелине ягодиц вместе с низким стоном в кожу. — П-пожалуйста, — всхлипнул Уилл, хотя понятия не имел, о чем, черт возьми, умоляет. Ганнибал провел языком по расселинке, влажно прижавшись ко входу. Его руки сдвинулись к бокам Уилла, чтобы обхватить бедра ладонями и чуть потянули на себя, давая погрузиться глубже. Зрение Уилла сузилось, дыхание сбилось до неритмичных выдохов вперемешку со стонами. Удовольствие разливалось по телу, плавя мышцы и вены с каждым лижущим и проникающим прикосновением чужого языка. Он заскулил, шире раздвинув бедра и прогибаясь назад в отчаянном стремлении получить еще больше. Одобрительный стон вырвался у мужчины позади него, и он почувствовал, как Ганнибал прижался приоткрытым ртом к его входу, практически трахая его кончиком острого языка. — Боже, — всхлипнул Уилл, бессознательно раскачиваясь на лице Ганнибала. — Ганнибал, пожалуйста! Это длилось, казалось, часами. Ощущения переполняли его, почти вызывая слезы, член напрягся до такой степени, что причинял боль. Его горло ныло от стонов и издаваемых им отчаянных звуков, а Ганнибал лишь удовлетворенно урчал, продолжая вылизывать его. — Я хочу кончить, — потрясенно простонал Грэм. Капля пота скатилась с виска, и он слизнул ее пересохшим языком. — Ганнибал, пожалуйста... Пожалуйста.. — Прекрасный...– Лектер выдохнул это прямо в кожу, оставляя последний поцелуй на растянутом и мокром ободке. — Дай мне увидеть это, любимый. Уилл бессильно перекатился на бок, его руки подрагивали от того, насколько сильно он вцеплялся в матрас, пока партнер пытался свести его с ума. Пот, скопившийся вдоль его позвоночника, просочился на матрас, заставив его секундно скривиться, но это быстро перестало его волновать, особенно после того, как Ганнибал раздвинул его бедра шире, втягивая одно из яичек в рот, чтобы прокатить по языку, а затем повторил тоже самое с другим. Уилл наблюдал, напряженный и восхищенный. Лектер лизнул его член и поднял темные, абсолютно дьявольские глаза, встречаясь с ним взглядом. А затем, давая насладиться зрелищем, обнял пухлыми губами головку. Он сразу же всосал его глубже, проводя потусторонне ловким языком по щели, чтобы собрать с нее вкус Уилла. Его глаза закрылись, а из горла вырвался низкий стон. Сердце Уилла колотилось в груди, и он осторожно провел пальцами по волосам Ганнибала, нерешительно надавливая вниз. Тот ухмыльнулся вокруг него, глаза его загорелись гордостью, и он охотно заглотил глубже. Юркий язык вытворял что-то немыслимое с нижней частью члена, в то время как рот сохранял совершенно идеальное давление, и Уилл уперся пальцами ног в матрас, толкаясь в него бедрами. – Блять, — выдохнул он, невнятно бормоча, — о Боже, черт, Ганнибал, Господи Иисусе В потемневших глазах Ганнибала светились веселье и восхищение, его волосы рассыпались по лбу, пока он скользил вверх и вниз по всей длине члена, целуя основание губами. Головка упёрлась в узкое, жаркое горло, и Уилл задохнулся от стона, отчаянно сгребая Ганнибала за челку. Кровать подрагивала больше, чем должна была, и, стоило ему взглянуть дальше, как ещё более жаркая волна возбуждения пронзила его. Ганнибал дрочил себе, одновременно вытягивая Уиллу душу через член. Нежный палец коснулся влажного, расслабленного ануса Уилла, и Грэм корчился на простынях, пока он неторопливо вдавливался внутрь. Ганнибал трахал его пальцем, и все, что Уилл мог сделать, это пытаться удержаться от того, чтобы не толкаться бедрами в чужое горло слишком сильно. Он чувствовал себя напряженным сильнее, чем струна рояля, и был опасно близок к тому, чтобы сломаться. Этот единственный палец нашел его простату с пугающей легкостью, и единственное правильное нажатие заставило тело Уилла зазвенеть от удовольствия. — Я кончаю, — застонал он, — Г-ганнибал, блять!...Блядь!.. Его бедра резко подались вверх, но Ганнибал выдержал это, не задохнувшись. Уилл кончал ослепляюще длинными волнами, в его легких не хватало воздуха, пока он вонзался в плотный, так правильно сжатый, горячий рот Ганнибала. Нежный палец продолжал потирать чувствительную точку внутри него, и это, казалось, растягивало его оргазм до бесконечности, заставляя отчаянно сжиматься вокруг пальца Ганнибала. В конце концов стимуляция стала слишком сильной, но Лектер, казалось, точно знал, где находится эта черта, и мягко отступил. Его палец выскользнул из тела Уилла, пока он в последний раз лизнул головку члена, отстранившись ровно настолько, чтобы упереться лбом в его бедро. — Боже, — выдохнул Уилл, бессильно вытягивая ноги. Он чувствовал себя вялым и безразличным, его оргазм заставил его забыть обо всем, что он до этого испытывал за всю жизнь. Ганнибал переполз выше по кровати, прижимаясь к потному торсу Уилла, и Грэм потянул его к себе для потного, грязного поцелуя с привкусом спермы и мускуса. Он отстранился на секунду, чтобы бросить секундный взгляд на тело любовника. — Ты хочешь, чтобы я…? — Уже, — усмехнулся Ганнибал. Уилл шевельнул ногой, и нащупал мокрое пятно. – У тебя невероятный вкус. Ты более отзывчив, чем я мог когда-либо мечтать. Спасибо тебе за это. Уилл фыркнул, лениво и расслабленно, и Ганнибал улыбнулся ему, проводя пальцами по его вспотевшему животу. — Ты благодаришь меня за то, что я позволил доставить себе удовольствие такой степени, что я чуть не получил инфаркт? Иисусе, ты невозможен. — Я хотел этого, — Ганнибал улыбался, хотя его голос звучал хрипло, напоминая об отчаянных толчках Уилла в его горло. – Очень долго. — Я.., — Уилл протянул руку, бережно поглаживая пальцами его шею. – Я сделал тебе больно? Мой мозг отказал в какой-то момент. Это не оправдание, но… — Нет, Уилл, — доктор вздохнул, наклоняясь вперед, чтобы получить еще один целомудренный поцелуй. – Это было идеально. Они обнимались в течение нескольких минут, но в какой-то момент Ганнибал заерзал на грязных простынях, и Уилл знал, что ему это не нравится. С кровати пришлось встать, неторопливо одеться и сменить простыни. Снова. Как только с этим было покончено, Ганнибал взглянул на часы. — Ты должен был принять свои вечерние лекарства двадцать минут назад, — заметил он, заставив Уилла закатить глаза. — Да, дорогой, — шутливо ответил Уилл, прижимая Ганнибала к себе и обвивая руками его талию. Он поцеловал Ганнибала в горло, и тот приподнял его подбородок в поисках еще одного поцелуя, который Уилл охотно подарил ему. В конце концов Ганнибал отстранился. Его глаза были прикрыты, на лице читалось блаженство. Уиллу нравилось это зрелище, и он наклонился, чтобы еще раз поцеловать его в подбородок. — Не знаю, смогу ли я заехать на неделе, — доктор открыл глаза и провел пальцами по кудрям Уилла. – Джек полагался на меня в твое отсутствие и без конца звонит мне. Я думаю, что твое заявление об отставке будет не единственным, которое он получит в пятницу. — Вся его жизнь — это работа, — кивнул Уилл. – Он не понимает, когда другие этого не хотят. — Я не уступлю ему только ради того, чтобы избежать его гнева. В отличие от людей, которыми он себя окружает. — Ничего страшного, если ты не сможешь приехать, — заверил его Уилл. – Это всего лишь четыре дня, и я найду, чем себя занять. — Я уверен, что ты найдешь себе занятие, но мне бы очень хотелось, чтобы ты этого не делал, — вздохнул Ганнибал. – Расслабься. Не заставляй себя. — Только потому, что ты об этом просишь, — неохотно согласился Уилл, и Ганнибал отстранился, чтобы взять свое пальто.