Элдийская принцесса

Осенние ночи были ужасно холодными, но это не остановило Ури от того, чтобы убежать из дворца на кладбище. Девушка старалась навещать могилу Габриэль. Ухаживать за ней, приносить самые красивые цветы, но в последнее время у неё никак не выходило навестить её. Впрочем, сейчас желание вернуться к могиле подруги было почти необходимостью. Слова Эрена поселили в её душе смутные сомнения. Эти сомнения, словно пробивающийся из земли росток, постепенно становились всё больше и больше. С каждой секундой, с каждым долбанным часом этой тёмной ночи. Могила Габриэль была ухожена и обставлена новыми красивыми букетами. Отец Габриэль и Жан тоже следили за могилой, и Ури была невероятно счастлива, что не она одна приходит к ней. Сев возле мраморной плиты, девушка положила на холодную землю скромный букет астр. Провела пальцами по надгробию. Склонила над ним голову. — Если бы только ты знала, как мне тебя не хватает, Габриэль, — прошептала Ури. — Раньше я мечтала выйти из клетки и вернуться в мир, а сейчас так хочется снова вернуться туда, в башню, к тебе, к твоей маме. Вернуться к тому времени, когда все было понятным. — По щеке девушки скатилась слеза. — Я не знаю, как поступить правильно. Вернее, знаю, но сомнения все никак не хотят покидать меня. Что, если Эрен прав? Он просил меня остановить его тогда, дал шанс, ведь у него были сомнения насчет его поступка. Но что, если эти сомнения ложные? Если мы продолжим угрожать, разве смогут они нас полюбить? Если даже откажемся от силы или каким-то способом уничтожим её, то простят ли нас люди за морем? Вдруг нападут? Они намного могущественнее нас и сильнее. Без титанов мы не сможем противостоять им! Габриэль! Твоя мама считала меня спасением нашего народа. Только принимая правильный выбор, смогу ли я действительно спасти? Почему я принимаю выбор сохранить жизнь всем? Неужели либо они нас, либо мы их? Никто ей не ответил. Да и призраки не умеют разговаривать. Крупные слёзы снова покатились по щекам, и девушка, мучаемая переживаниями, опустилась на землю. Закрыла лицо руками и дала волю эмоциям. Ей так хотелось, чтобы Габриэль обняла её. Поцеловала в лоб. Успокоила. Судьбой ей было уготовлено принять решение, но тяжесть ответственности, казалось, была непосильной для её хрупких плеч. Нужно было сделать выбор, от которого зависела судьба многих людей. Но было неправильно то, что такое важное решение должна принимать ещё совсем юная девушка. Девушка, что стала одной из ключевых фигур в этой игре только потому, что была рождена в семье Рейсс. Только потому, что по её венам текла королевская кровь. «Так. Всё! Хватит ныть! — Ури вытерла слёзы мокрыми руками. — Ты должна быть сильной. Хватит жаловаться. Если уж так получилось, то держи лицо до конца. Габриэль всегда говорила, что ты сильная. Не разочаровывай её и себя». Ури шумно выдохнула, пытаясь справиться с горьким комом в горле. Сделала глубокий вдох и тут же выдохнула. Новый порыв ветра сорвал с её головы капюшон. Принцесса поёжилась, осматриваясь вокруг. На кладбище не было ни души. Лишь одинокие могилы, украшенные цветами. Большинство из них принадлежало членам разведки. Людям, что в своих убеждениях шли до конца, отдавая себя и свою жизнь. Ури поднялась на ноги. Подошла к первой могиле, затем ко второй и третьей. Холодные надгробия. Памятники, напоминающие о когда-то живших людях. О людях, что жили полной жизнью, несмотря на то, что так и не стали мамами и папами для своих детей. Не смотря на то, что не построили дом и не прожили до старости в обнимку со своим супругом. Может, счастья бытового, семейного они и не познали, но зато ощутили, что такое товарищество и борьба. Ощутили, что значит быть окрылённым мечтой настолько, что даже время и страх казались пустыми словами. А ведь они тоже боялись. — Я буду сильной, — прошептала Ури, проводя рукой по надгробию чужой могилы. — Такой же сильной, как и вы. Когда-то она считала разведчиков героями, до которых ей и не дотянуть-то было. Эрвин Смит до сих пор кажется её солнцем, до которого ни рукой не достать, ни приблизиться. Теперь же она сама становится на путь героя. Героя, который сделает вывод и не будет сомневаться. Надо только сделать этот выбор. — Габриэль, — Ури снова вернулась к могиле подруги. Положила на надгробие свою руку. — Мне предстоит стать королевой и решить, на какую сторону стать. Должны ли мы рискнуть и попробовать решить все мирно? Если план провалится, смогу ли я без мук совести смотреть, как будут истреблять наш народ? Но… убивать — это же неправильно, верно? — Она сглотнула нервный ком. — Ох, если бы ты была рядом. Ури закрыла глаза, на некоторое время замерев. Ей вдруг почудилось, что сзади неё появился призрачный силуэт Габриэль. Что вот-вот и подруга подойдёт к ней. Обнимет. Скажет, что всё хорошо. Но всё это лишь не более чем иллюзия. — Как ты? — раздался голос Ханджи. Ури открыла мокрые глаза. Повернулась к Зоэ, мягко улыбаясь. — Держусь. Ханджи подошла к ней. Заботливо заправила рыжую прядь подруги за ухо. Ури за всё это время стала для неё подобно сестрёнке. Милой, нежной, просящей защиты. Видеть её в таком месте и в таком состоянии было больно. — Как тебя обычно поддерживала Габриэль? — спросила Зоэ, продолжая ласково улыбаться. — Целовала в щёку и говорила, что всё будет хорошо, — выдохнула принцесса, улыбаясь воспоминаниям. Как бы там ни было, всё-таки она была счастлива. Она смогла познать дружбу, любовь. Ощутила, что значит быть свободным человеком со своими мечтами и стремлениями. Ей грех было жаловаться вообще на что-либо. Кто-то из лежавших под землей ребят не смогли познать и этого. — Мне тебя тоже поцеловать, чтобы ты не хмурилась? — Ханджи игриво подмигнула. Ури тут же покраснела, вспоминая их пьяные посиделки в номере. Ханджи, видимо, поняв, о чём думает принцесса, рассмеялась. По-доброму, ласково. — Прости, но ты для меня слишком молода, чтобы у нас что-то могло выйти. — Она поправила очки. — Тем более не стану же я отбивать девушку у своего друга. В небе загремело. Мелкие капли упали на землю. Ханджи, недовольно посмотрев на небо, взяла Ури за руку и потащила за собой к выходу. — Тебя Леви везде ищет, — пояснила она. — Не стоит заставлять его ждать. — А ты выглядишь очень бодрой, — Ури улыбнулась. Ускорила шаг, чтобы идти вровень с командующей. — После такого собрания… — Я не вижу ничего плохого в том, что ты станешь королевой. — Ханджи резко остановилась. — Мы сможем защитить тебя, пока ты сражаешься. Элдия, может, и будет пугать всех остальных, но у нас будет время построить новую историю. Так что, считай, ты станешь участником новой главы истории! — сказав это, Зоэ взмахнула руками. — А ты веришь, что мы сможем восстановить репутацию Элдии? — Верю! — Зоэ подошла ближе к Ури и схватила ту за плечи. — Поверь, мы справимся. В конце концов силу титанов можно применять и в мирных целях. Конечно, этот путь долог и, возможно, только наши внуки увидят плоды нашего труда. Только быстрое решение не всегда верное. Ури согласно кивает головой. Ханджи снова пошла вперёд, стараясь не смотреть на могильные плиты. Рейсс шла следом, надев на голову капюшон. Разговор с Ханджи как никогда был нужен ей в этот момент. Ведь она чуть было не ступила на неправильный путь, позволив домыслам Эрена войти в её мысли. Леви ждал её в своей комнате. Спокойный и расслабленный капитан стоял возле окна в белой рубашке и наблюдал за дождём, делая глотки горячего чая. Аккерман думал, что Ури сначала захочет поговорить с сестрой, но принцесса сразу же после того, как переоделась, пошла к нему, решив, что пока не готова о чём-то говорить с Хисторией. — Прости, что заставила переживать, — Ури закрыла за собой дверь. — Мне нужно было побыть немного одной. Леви, услышав её голос, сразу отошёл от окна. Поставил на стол кружку, после чего смерил Ури недовольным взглядом. — Ты плохо просушила волосы, — заметил он, направляясь к шкафу и доставая оттуда полотенце. Ури прошла в комнату и села на кровать капитана, перебрасывая мокрые рыжие пряди через плечо. Корни уже изрядно отрасли, а сам цвет волос будто немного потух. Ханджи обещала, что перед коронацией попробует что-то придумать, но Ури не поверила её словам. У командующей будет слишком мало времени на то, чтобы думать о ней. — Ты злишься на меня? — спросила Ури, когда капитан подошёл к ней и дал полотенце. — Ты разговаривала с Эреном, — заметил капитан, сузив глаза и скрестив на груди руки. — О чём? — Спрашивала, было ли всё это обманом, — честно призналась она, проходя полотенцем по волосам. — И какой ответ получила? — Эрен сказал, что для его плана достаточно и Зика. Ему было незачем мне врать. А ещё… — принцесса опустила мокрое полотенце себе на колени, — он хочет уничтожить всех людей за морем. Он никогда не собирался принимать план Зика. Капитан морщится, о чём-то думая. Наконец, садится рядом с Ури на кровать, потирая выбритые виски. Тогда на корабле он впервые увидел потухшие глаза Эрена. Этот пугающий и отвратительный взгляд, на который он изрядно насмотрелся в подземном городе. Взгляд, который боялся больше всего увидеть когда-нибудь у себя, смотря в своё отражение по утрам. — Обещай, что больше никогда не придёшь к Эрену, — приказным тоном попросил он. — Никогда, слышишь? — Обещаю. — Ури прижалась к нему. Прикоснулась холодной щекой к его плечу. — Я обещаю, что сделаю всё, чтобы защитить наш Парадиз. Леви улыбнулся. Шутливо похлопал её по голове, словно малого ребёнка. Наклонился, чтобы оставить невесомый поцелуй на лбу. Ури перехватила инициативу на себя. Крепко схватив капитана за воротник белой рубашки, притянула Леви к себе, храбро дотрагиваясь до его горячих губ. На какое-то время капитан замер, позволяя девушке самой брать то, что она хочет, но после его руки опустились на талию, а поцелуй стал более напористый. Ури скромно застонала, когда капитан опустил её на кровать и прошёлся руками под длинным платьем. Полюбившиеся ей шершавые пальцы оставляли горячий след на коже. Ури послушно вытянулась, когда капитан поднял её юбку. Принцесса схватилась руками за одеяло, пытаясь не так сильно шуметь. А за окном всё так же продолжала неистовствовать гроза. Стекло в окнах дрожало от сильного ветра. Дождь, казалось, даже и не собирался прекращаться.

***

Народ оживлённо переговаривался между собой, смотря на огромный мраморный балкон дворца. Там хмурый, закутанный в серебристые одежды священник стоял у дверей, приложив к груди Библию в покрытой золотом обложке. Внизу балкона расположились советники, министры, важные члены светского общества. Они ожидали приход новой королевы, потирая от жажды предстоящих свершений руки. Недовольных правлением Хистории было достаточно много. Деревенская девка, которая вместо управления страной забеременела, скинув всю ответственность на сестру. А уж новая королева, по их скромному мнению, примет свой долг с достоинством. Послушная воспитанница Дариуса Закклая не станет вякать против объединения армии и монархии в единую правящую систему. Их ожидания были высоки так же, как не собирающееся униматься нетерпение. — Твои ребята точно следят за нашими гостями? — спросила Ханджи, наклонившись к Леви. Они стояли во вторых рядах как представили разведкорпуса. Капитан не очень любил такие мероприятия, но Ханджи настояла на том, что он должен на нём появиться. Хотя бы ради того, чтобы проконтролировать. — Держат на мушке. — Леви отдёрнул воротник зелёного кителя. — Разумеется, так, чтобы те даже не поняли. — Предчувствие у меня плохое. — Ханджи оглянулась в сторону стоящих поодаль на деревянном помосте людей с камерами. Приглашённые музыканты гордо задули в украшенные флагами фанфары. Закклай, как всегда гордый и холодный, вышел на балкон, придерживая за руку действующую королеву. Хистория поклонилась своему народу, накрыв круглый живот рукой. Сегодня она не стала скрывать своё положение и вышла без пушистого платка, в одном облегающем платье. — Приветствуем вас на коронации новой королевы нашего острова! — во все горло закричал глашатай. Народ забурлил, гордо закричал приветственные речи. С высоты балкона они казались бурлящим и пенящимся морем. Хистория с грустью посмотрела на них. Ведь когда-то она обещала, что будет всегда на их стороне, а в итоге предала. И ведь странно и нелепо всё получилось. У них с Эреном никогда не было особой любви. Он пришёл к ней на ферму с бутылкой вина. Предложил выпить и обсудить предстоящую отправку в Марлию. Затем лишь темная дыра в памяти и кое-где плавающие на подкорке мозга воспоминания о стонах и жарких прикосновениях. — Принцесса Флориана Рейсс! Королева закрыла глаза и вздохнула. С собрания прошёл месяц, а она так и не поговорила с сестрой. Ей было стыдно. Ужасно стыдно за то, что между народом и своим ребёнком она выбрала последнее. Теперь её сестра встала под удар, чтобы её будущая дочка или сын могли выжить. Единственное, что её успокаивало, было то, что Ури могла отказаться. Хистория даже не догадывалась о том, что у её сестры, впрочем, как и у неё самой, изначально не было выбора. Ури вышла к народу гордая, словно совершенно не испытывала страха перед толпой. Накануне было принято решение пригласить журналистов из Марлии, дабы выразить свои благие намерения. Передача титана должна была состояться этим вечером, а после неё следовала небольшая демонстрация силы. Ури — а вернее, Флориана Рейсс — должна была убедить народ Марлии в том, что является кровной родственницей короля Фрица и совершенно точно разделяет его мнение по поводу того, что силу титанов нужно держать в узде. Как только королевский титан объединится с Прародителем в её теле, она обретет истинную власть, что поможет создать новое светлое будущее для элдийцев. На что придётся пойти ради этого, Ури уже знала. Знала и была готова, ведь права просто уйти у неё больше не было. Только вперёд. К назначенной цели. Пусть ради этой самой цели ей придётся подвергнуть себя клятве короля и поглотить Зика и Эрена Йегеров. — Сегодня я передаю свою власть в руки моей кровной сестры, — достаточно громко, чтобы все услышали, объявила Хистория, делая шаг вперёд к сестре. Священник вышел на край балкона. Развернулся к двум членам королевской семьи и окрестил их Библией, зачитывая молитвы. Девушки поклонились ему. У Ури дрожали руки, но она изо всех сил сдерживала эту дрожь. Священник отдал книгу прибежавшему к нему помощнику, после чего подошёл к королеве. — Согласны ли вы, Ваше Величество королева Хистория Рейсс, передать свой титул и правление Флориане Рейсс. — Согласна. — Королева сняла со своей головы корону. Сжала её в руках. — Делаю это добровольно, от чистого сердца. Священник взял из её бледных и тонких рук корону. Развернулся к народу и гордо поднял золотой символ власти вверх. Под лучами утреннего солнца она заблестела сильнее. У многих от этого великолепия перехватило дух. Ури же ничего, кроме дурноты, не ощутила. — Клянётесь ли вы, принцесса Флориана Рейсс, исполнять свой долг, править так, как учил король Фриц? — священник подошёл к застывшей принцессе. — Клянусь. — Принимаете ли вы свой новый титул? — Принимаю. — Склонитесь, дитя моё. Ури, осторожно придерживая длинную белую юбку, опустилась на одно колено. Священник под тревожное молчание толпы надел на голову новой королевы золотую корону. Ощутив нежеланную тяжесть на своей голове, Ури выдохнула, стараясь напустить на лицо искреннюю радость. Она снова поднялась и, когда священник отошёл к краю балкона, сделала шаг вперёд, к народу, приложив кулак к сердцу. Гордая и красивая она стояла, устремив упрямый взгляд вперёд. Грудь её вздымалась. На губах играла вежливая улыбка. В своём длинном белоснежном платье она чудо как походила на саму Хисторию. Рыжие волосы убраны вверх. Кулак, приложенный к сердцу, уже не дрожит. — Представляем вам — Её Величество королева Флориана Рейсс! — крикнул глашатай. — Да здравствует королева Флориана! — восторженно закричал народ. — Да здравствует Элдия! Леви бросил настороженный взгляд в сторону приглашённых журналистов. Они были явно напуганы. Их белее мела лица кривились в нервных улыбках. Камеры, не переставая, щёлкали, привлекая к себе внимание удивлённых собравшихся. — Как ваша королева и наследница королевской крови. — Леви, услышав голос Ури, вернул внимание к балкону. — Я хочу сделать официальное заявление. — Ури подошла ближе к самом краю. — Сегодня вечером сила королевского титана и сила титана-прародителя будет передана мне, как законному представителю рода Фриц. Мы обещаем, что весь год будет направлен на мирное сосуществование с остальными народами. Мы не обязаны отвечать за то, что сделали наши предки. Мы восстановим репутацию нашего народа и вернем место на мировой арене! От крика у неё пересохло в горле. Но она сама должна была сказать это. Она новая фигура королевы на шахматной доске игры этой жизни. Это её роль. Роль, которая была предназначена с рождения. Роль, дарованная самой судьбой. Она смотрела, как радуется её народ, следила за тем, как улыбаются приглашённые журналисты, активно хлопая в ладоши. «У нас должно всё получиться, — подумала она, окрылённая первым шагом к новой жизни. — Смотри, как довольны наши гости. Смотри, Ури, как они хлопают в ладоши и радуются твоим словам. Есть шанс решить всё мирно. Он есть!» Пуля пролетела мимо её лица. Совсем близко. Ужасно близко. Народ взволнованно ахнул. Военная полиция выбежала на балкон, закрывая ничего не понимающую королеву собой. Выглядывая из-за спин солдат, Ури, наконец, заметила Дариуса, склонившегося к земле и держащегося за живот, из которого медленно вытекала кровь. — Отец! — королева попыталась выбежать, но Найл не дал этого сделать. Закклай, вмиг побледневший, измученно взглянул на свою приёмную дочь. Улыбнулся одними губами. Раздались выстрелы. Отряд Леви активировал УПМ и погнался за стрелком. Журналисты громко и заливисто засмеялись, и только один из них молчал, с жалостью смотря на происходящее на балконе. — Я приказываю вам выпустить меня! — взревела Ури, и солдатам всё же пришлось расступиться. Королева бросилась к Дариусу. Схватила его за холодные руки. — Отец! Держитесь! Вызовите врача! Быстро! Но жизнь постепенно уходила, и Дариус чувствовал это. Смотря на заплаканное лицо приёмной дочери, Закклай слабо улыбнулся. По щекам Ури катились слёзы. Она пыталась зажать ранение руками, но кровь продолжала покидать тело верховного командующего. Пара солдат бросилась за лекарем. Найл склонил голову, понимая, что они не успеют. Если бы пуля попала в руку или в ногу, шансов было бы много. Но при таком ранении сделать уже ничего не получится. — Прости меня, — прошептал Дариус, дотрагиваясь ледяной рукой до щеки Ури. — Я был плохим отцом. Что-то внутри королевы оборвалось. Рыдания стихли. Грудь обожгло сильной болью. — Ты был единственным моим отцом, — ответила она, целуя уже закрывшего глаза приёмного отца. — Единственным. — Козёл, всё-таки промахнулся! — раздалось ворчливое над головой. Не успела Ури поднять головы, как очередной выстрел сразил стоящего и нацелившего на неё автомат солдата в военной форме. Оглянувшись назад, королева увидела стоящего на балконе Леви, что крепко сжимал в руках пистолет. «Успел». Капитан бегло оглядел Ури. Королева медленно поднялась на ноги. Взглянула на него отрешённым взглядом. Всё белое платье было измазано кровью. По рукам, что плетьми свисали вдоль туловища, стекали кровавые капли. Но самым страшным были глаза. Этот до скрежета зубов знакомый и противный взгляд. Взгляд Эрена Йегера.