Элдийская принцесса

Эрен вздрогнул, когда королева в окружении нескольких солдат из военной полиций вошла в темницу. Сразу поднялся на ноги, всматриваясь в лицо Ури, будто пытаясь понять, какое решение она приняла. Но назло ему лицо девушки замерло в холодной маске напускного спокойствия. Прочитать что-то по нему было просто нереально. — Выпустите его, — приказала Ури, спокойным голосом. Флок Фостер почтительно поклонился, после чего бросился открывать тяжёлый замок темницы. Лязгнул замок. Двое солдат вошли в клетку и, схватив Эрена под руки, вывели к королеве. — Что, съела Зика и теперь пришла моя очередь? — Эрен зло улыбается. — Уже не терпится продолжить унижения своего народа дальше, а, королева Ури? Или Флориана Рейсс? Флок хотел было возмутиться, но Ури подняла руку, останавливая всякие возмущения. Она оставалась спокойной. Настолько спокойной, насколько это было возможно. После похорон Дариуса и поглощения Зика Йегера сил на хоть какие-то эмоции просто не осталось. Принятое решение давило, собственно, как и увесистая корона, возложенная на её голову. — Ты сам предоставил мне выбор, а я обещала остановить тебя, — напомнила Ури, протягивая руку стоящему рядом солдату. — Сказал, что я должна бороться. Вот я и начинаю свою борьбу. Солдат положил на раскрытую ладонь королевы ключ. Эрен усмехнулся. — Тогда, полагаю, винить мне тебя не в чем. Но и ты меня прости, когда я стану врагом. — Нам не обязательно быть врагами, — Ури демонстративно покрутила ключом возле глаз Эрена. Йегер сначала с недоверием, а потом и с восхищением взглянул ей в глаза. Протянул вперёд руки, закованные в колодки. Королева подошла к нему. Вставила ключ в замочную скважину. Подошла совсем близко, шепнув на ухо: — Надеюсь, это правильный выбор. Колодки упали на каменный пол. — Будьте уверены во мне, королева. Эрен склонился, прикладывая кулак к груди, выражая своё почтение и будущее сотрудничество.

***

— Это неправильно! — Леви схватил Ури за плечи. Напористо взглянул той в глаза. — Зачем ты отпустила его? Ури отбросила его руки. Сделал шаг назад. Военная полиция закрыла её собой, отстраняя от себя капитана. Выставила против него ружья, взяв на мушку. Капитан хотел было броситься к ней, но Ханджи предусмотрительно схватила его за руку, не давая двигаться дальше. — Это приказ королевы, капитан. — Ури села на трон, что стоял посередине зала совещаний. — Мы должны защитить свой народ. — Ури! — Ханджи нахмурилась. — Мы должны попробовать. Знаю, Дариус был дорог тебе, но его смерть не должна повлиять на тебя и весь Парадиз! — Главнокомандующая Ханджи Зоэ, — сделав упор на звании, обратилась к Ханджи Ури, — мы объявили о мирных целях, а они посмели выстрелить прямо во время священного действия. Нужно им наше общение? Эрен Йегер сказал верно: нам никто и никогда не поверит. Слишком много воды утекло. Пока мы будем стараться стать им друзьями, они будут убивать наших. Я не хочу, чтобы народ Парадиза страдал. Хочу снять оковы с нашего племени. — Неужели ты хочешь уничтожить всех остальных людей? — заорал капитан Леви. — Одумайся, Ури! — Не смейте обращаться к королеве так панибратски! — один из наблюдавших эту картину советник поднялся со своего места. — Перед вами королева Флориана, а не деревенская девка. Леви демонстративно плюнул себе под ноги, зло смотря на Ури сквозь чёлку. — Плевал я на такую королеву! — зло процедил он, не отводя от неё недовольный взгляд. — Что, корона голову сдавила? Мозги перестали соображать? Внутри у девушки всё скрутило. Стало горько. Она всегда боялась, что капитан однажды посмотрит на неё так. Что будет ненавидеть. Только вот что её чувства значат, когда судьба всего народа зависит от её решения? Она должна поступить правильно. И как бы трудно это ни было, как бы много друзей и родных ни отвернулись от неё, свернуть со своей дороги было нельзя. Эрен был прав, когда не стал посвящать друзей в свои планы. Так же был прав и Смит, когда шёл против всех, подвергая риску солдат. Иногда правильно — не всегда гуманно и справедливо. Ури столько слышала об особой судьбе лидеров, идущих против всех за истиной. Так часто народ восхвалял Смита, которого раньше ненавидел за его постоянные жертвы. Тогда это казалось ей крутым, чем-то, что вызывает восхищение. Только вот стоило самой ступить на этот путь, так сразу кисея красоты спала, оголив уродливую истину. Вот оно. Одиночество. Блуждание в темноте без явной уверенности в том, что твои жертвы не напрасны. Лидер всегда одинок, но только сейчас эта истина звучала уродливо и горько, а не восторженно и сильно. «Прости, Леви, прости». Королева тяжело вздохнула. Закрыла глаза. Сжала в кулаки руки. Было больно от осознания, что после всего они с Леви не смогут быть вместе. Он будет вечно её ненавидеть. Вечно избегать. Аккерман гордый, Аккерман бескомпромиссный. Когда на острове будет мир, Леви будет видеть лишь кровь на её руках. Миллионы жертв ради мира одного Парадиза. «Ты выбрала этот пусть. Поздно сворачивать». — Если разведкорпус не согласен с принятыми мерами, то я приказываю отстранить разведчиков от решения данного вопроса. Сказала, а у самой в горле запершило. Леви смотрел на неё с таким разочарованием и ненавистью, что сердце бедняжки сжалось. — Значит, всё-таки ты не просто так встречалась с Эреном, — процедил капитан. Ханджи силой оттащила его к выходу — боялась, что он не сможет держать себя в руках. Обычно Аккерман всегда был рассудительным и спокойным, но в данной ситуации оставаться хладнокровным ему было сложно. — Это всё запланировано, да? Ури сжалась ещё сильнее, но не отвела взгляд от ждущего от неё ответа Леви. — Нет, я выбрала этот путь не из-за своих встреч с Эреном Йегером. Я выбрала этот путь, так как не хочу видеть, как умирает мой народ. Советники зашептались между собой. Довольно закивали головами. Леви сжал зубы. Серые глаза сузились. — Мы не позволим вам убить невинных! — Ханджи вышла вперёд, закрывая спиной Леви. — Среди тех людей есть и невинные люди. — Тогда отныне вы на время отстранены от службы, — холодно процедила Ури. — Если вам всё равно на судьбу Парадиза… — Да мы для судьбы Парадиза сделали больше, чем все вы вместе взятые, — прошипел Аккерман. — Только мы были в Марлии. Вы видели сами, Ваше Величество, этих людей. Думаете, если мы уничтожим полчеловечества, то сможем жить долго и счастливо? Будущее, в котором наши внуки буду осквернены кровью невинных. Вот что для вас верный путь? — Этот грех мы с Эреном возьмем на себя, — Ури встала с трона. Как никогда уверенная. Как никогда гордая. — Лучше запачкать руки в крови, чем потом наблюдать, как твой народ живет в страхе перед атаками жителей Марлии. — Ты станешь убийцей! — Она станет спасителем, — Эрен вошёл в зал. Занял место рядом с Ури. Леви круто развернулся на носках и вышел, громко хлопнув дверью напоследок. Ханджи последовала за ним, даже не взглянув в сторону новой королевы. Ури села на трон. Подозвала к себе Найла. — Да, Ваше Величество? — Найл склонился перед королевой. — Проследите, чтобы элитный отряд вместе с капитаном Леви и командующей Ханжи Зоэ больше не входили в корпус разведки. Требую лишить их оружия и права выходить за стены. — Ваше Величество, но нам нужно назначить Верховного командующего, — напомнил Найл. — Я помню. С этим вопросом разберусь после. Прошу, позовите ко мне Эрвина Смита.

***

Огромное яблоко спелой луны выкатилось на черное покрывало неба. Холодный ветер качал верхушки стройных и гордых деревьев. В небольшой деревушке было тихо, но для него эта тишина была оглушающей. Капитан Леви — вернее, временно отстранённый от службы Леви Аккерман — сидел на ступеньках возле деревянной избы и, куря самокрутку, смотрел на безлюдные тихие улицы. Сегодня ни его, ни Ханджи не впустили в корпус разведки, а потом ещё и Элитный отряд выгнали, не соизволив дать даже немного денег на пропитание. Вот и пришли они к нему, не понимая, что делать и как дальше жить. Солдатами они не являются, а дома у них нет, да, собственно, и не было-то никогда. У одного Жана родители в живых остались. Они-то и приняли горе-солдат на свою ферму, дав кров и еду. Ферма Кирштейнов была немного больше, чем ферма принцессы Хистории. На ней работала вся деревня, которая и образовалась-то только после того, как появилась эта ферма. Элитный отряд, впрочем, как и сам капитан с Ханджи, целыми днями пололи, кормили скот и занимались дойкой коров. В выходные помогали грузить товар на телеги, а затем проводили тренировки, боясь потерять форму. Капитану не нравилось так жить. Не нравилось то, что сейчас решается судьба мира, а они, бравые солдаты с огромным опытом, молоко по банкам разливают. Но делать было нечего. Даже в городе появляться кому-то из них было опасно. Ханджи пыталась связаться с Эрвином, так её тут же поймали и указ предоставили, что, мол, нельзя ей в городе появляться. Оборудования у них не было, разве что красть оставалось. Да и, даже если получится украсть УПМ, хватит ли их небольшой группы для хоть какого-то более-менее хорошего рывка? Сморщившись, Леви крепче затянулся, затем выдохнул сизый дым в воздух. Смит просил их ждать, но Аккермана убивало это ожидание. День за днём он наблюдал, как его солдаты становятся всё более и более расхлябанными. Вчера, например, он застал Жана, развлекающегося с Микасой на сеновале. А ведь так и ещё одного бойца потерять не трудно. Ещё и родители Кирштейна масло в огонь подливают, говоря о семейной жизни в кругу любящих ребятишек. Как будто после всего, что они прошли, такая мнимая свобода и такой кровавый мир сможет быть заслуженной наградой за постоянный риск их жизни. Будто дети, которым будут преподавать историю, одобрят, услышав, что их королева в паре с титаном-прародителем уничтожила бо́льшую половину людей ради их мира. Хотя какие родители — такие и дети. Если столько людей поддерживают Ури — нет, Флориану Рейсс, — то стоит действительно беспокоиться о будущем поколении. О том, какими они станут. Докурив, Леви стряхнул пепел в небольшую деревянную миску. Вдалеке послышался топот копыт. Заметив скачущего на лошади всадника, Аккерман поднялся на ноги, продолжая держать между пальцев самокрутку. Эрвин Смит, подъехав к выделенному Леви и Ханджи дому, спешился, затем, заметив Леви, помахал ему здоровой рукой. — Долго же тебя не было, — вместо приветствий заявил Аккерман, потушив и выбросив самокрутку в ту же самую деревянную миску. — Я принёс тебе чай, — Смит миролюбиво улыбнулся, встряхнув мешочком, что был привязан к его лошади. Леви кивнул, после чего помог привязать лошадь. В полном молчании они вошли в избушку, где Ханджи, склонившись над заполненным бумагами столом, во всю сопела. Рядом с ней горела керосиновая лампа. От звука закрывшейся двери она проснулась. Потёрла глаза, после чего, поправив съехавшие очки, сонно взглянула на гостей. Заметив Смита, радостно подскочила, будто и не спала вовсе несколько секунд назад. — Ставь чайник, очкастая. — Леви принялся расчищать стол от бесконечных бумажек. Смит оставил наполненный чаем мешок на столе. Оглядел скудную обстановку домика. Ханджи, быстро поставив чайник на огонь, принялась доставать Смита вопросами. — Меня назначили Верховным командующим, — объявил Смит, когда Леви поставил перед ним кружку с горячим чаем. — Королева доверяет мне, так как думает, что я поддерживаю её идею, ведь сам много раз шёл на риск и знаю, что без жертв невозможно обойтись. Леви лишь скривился на эти слова. В их случае жертвы всегда были добровольные. Эрвин Смит всегда честно предупреждал о том, что ожидает солдат, если они примут Крылья свободы. Никогда не врал по этому поводу. Как можно было сравнивать убийства с добровольным пожертвованием? — Это играет нам на руку, — кивнула головой Зоэ. Леви взял свою порцию чая, после чего сел за стол, закинув ногу на ногу. Керосиновая лампа бросала причудливые тени на стены. В какой-то момент обстановка показалась Леви даже уютной. Когда-то они так же втроём придумывали планы, просчитывали ходы. Ханджи и Смит были для Леви настоящими друзьями, как бы иногда он ни ссорился с ними, показывая свой упрямый характер. Наверное, если бы в его жизни не было их, он давно бы сошёл с ума из-за тоски по Ури и вечных попыток перестать убеждать себя в том, что она ни в чём не виновата. Леви искренне благодарил судьбу за то, что в его жизни кроме неё были ещё друзья и долг, который много раз вытаскивал его из самого разного дерьма. Хорошо это — когда внутренний стержень есть. Чужие предательства ранят, но человека со стержнем внутри не сломают. — В корпусе разведки не всё так спокойно. — Смит положил на стол скрещенные в замок пальцы. — Есть те, кто поддерживают йегеристов, а есть те, кто негодует и требуют вернуть Ханджи и капитана Леви. Я вот что вам скажу: бежать вам надо. И срочно. За стенами есть укромное место. — Эрвин вытащил из кармана запечатанный конверт. — Карта и пропуск за стены вложены в конверт. Покажите его гарнизону — они вас выпустят. Туда прибудут и те, кто встал на вашу сторону. Придут с оборудованием, запасом еды, вообще со всем, что удастся украсть. Вам же вышлю УПМ. Этого должно хватить, чтобы организовать группу восстания. Ханджи довольно присвистнула. Глаза её заблестели восторженными огоньками. — Эрвин, у тебя, как всегда, всё схвачено, — одобрил Леви, снова вспомнив Ури. — Только, думаешь, не догадается? — Не должна, — заверил Смит. — Сделаем всё так, как будто вы сами сбежали и всё организовали. — Новый Верховный командующий посмотрел на Ханджи. — Я на этом моменте вам помог, а вот руководить восстанием придётся тебе, Ханджи. Постараюсь точно узнать о планах королевы и передать их вам посыльным. Только не рассчитывайте, что я буду за вас. Чтобы всё знать, нужно как можно ближе стоять рядом со своим врагом. — Только как мы с элитным отрядом справимся? — Ханджи подпёрла подбородок кулаком. — Тебя бы больше послушали. Я теперь не командующая. Звания у меня нет. Леви, пытаясь подбодрить, подсел ближе к Ханджи. Похлопал её по плечу. — Звания ничего не решают в данной ситуации, — уверенно заявил он. — Уверен, что ты справишься. Истинного лидера определяет его характер, а у тебя он есть. На том они и порешили. Долго, до самого второго часа ночи, вели беседу. Выпили полмешка привезённого Смитом чая. Ханджи уже спала, когда Леви вышел провожать Эрвина обратно в город. Подругу будить они не стали — незачем. На её плечи и так завтра упадёт много работы. Уже сидя на лошади и собираясь отправляться, Смит вдруг спросил: — Между тобой и Ури больше ничего нет? На это Аккерман, не раздумывая, ответил: — После всего случившегося — точно нет. — Не пожалеешь? — Это был наш общий выбор. Когда Смит уехал, Леви вытащил ещё одну самокрутку. Сел на ступеньки, взглянув на тёмное небо. И вот во всём ему снова начал чудиться любимый образ! Казалось, Ури смотрела на него сквозь эту холодную, быстро пробегающую речку. Что шёлк её волос так дивно схож с мягкими прикосновениями ветра. Вспомнились и их совместные ночи. Гибкость спины, томные вздохи, такое тёплое тело, пахнувшее чем-то особенно сладким. Встряхнул головой. «Нет». Ему нельзя было об этом думать. Затушил самокрутку. Всё равно не помогает. И надо же было так попасть! Влюбился в малолетнюю. Подпустил к себе, но так и не смог уберечь. Будучи достаточно опытным, он понимал, что новая королева была подвержена чужому влиянию. Молодые умы гибки, но вместе с этим и очень податливы. Внушить страх и заставить принять липовую информацию как данность молодому человеку проще простого. Что уж говорить о неопытной Ури, которую чуть ли не с самого рождения назвали спасением. Груз ответственности и желание выполнить выдуманное пророчество сломили её. Смерть Дариуса и вовсе пришибла к полу. И хоть Леви прекрасно это понимал, всё равно не мог потушить внутри себя злость на неё. Не мог оправдать её решение. Не мог принять то, что она посмела сместить их с должности, заставила скрываться на ферме, подобно преступникам. В воспоминаниях всплыли образы солдат. Их неясные фигуры, что сидели возле костра и переговаривались между собой. Леви помнил каждую смерть. Каждый потухший взгляд и каждую мечту, ради которой была отдана жизнь. Нет, они мечтали не о таком мире. Они отдавали жизни не за то, чтобы однажды народ Элдии стал монстрами. Они хотели другого будущего: память о павших. Груз ответственности за невыполненную мечту был сильнее, чем простые человеческие чувства. Леви просто не мог уступить Ури из-за своей такой невовремя вспыхнувшей любви. Ведь тогда всё потеряет смысл. «Прости, Ури, но мы не дадим тебе совершить преступление против человечества. Даже если ради этого придётся убить тебя».

***

— Таким образом, мне нужна королевская кровь Флорианы, чтобы получить координату. — Эрен остановился, внимательно оглядел собравшихся, после чего продолжил: — Но нам так же нужно подготовить народ к тому, что произойдёт. Когда титаны будут выходить, куски стен будут падать в разные стороны. Более того, Марлия явно уже знает о наших планах и уж точно предпримет попытку остановить оружием проснувшихся гигантов. Флориана стукнула кулаком по столу, привлекая к себе внимание слушателей. — Эрен прав: нам необходимо найти способ защитить наших людей. Есть предложения, как это сделать? Советники лишь задумчиво чесали подбородки. Смотрели друг на друга, не зная, что сказать. Присутствующие на собрании йегеристы просто молчали, в ожидании когда готовый план будет создан и достаточно просчитан, чтобы приступить к действиям. — Предлагаю загнать людей в подземный город. — Смит встал со своего места. — Нужно будет спустить туда запасы, а также расчистить улицы от грязи и помоев. Маргинальных личностей желательно заключить под стражу заранее, так как они могут совершить нападения на граждан, а военная полиция, которую мы, разумеется, приставим как охрану, не всесильна, чтобы остановить такую толпу преступников. — Но хватит ли там места на всех? — поинтересовалась королева. Эрвин кивнул, выражая положительный ответ. — Сколько примерно понадобится времени, чтобы привести убежище в порядок? — Около недели, моя королева, — ответил Эрвин. — Думаю, военная полиция и гарнизон могут заняться этим. — А что с разведкой? — не выдержав, спросил Найл. — Не хочу проявить к вам неуважение, моя королева, но там находятся одни из самых лучших солдат. Ури задумалась. Решение отстранить разведкорпус от дел было принято только потому, что тогда солдаты подчинялись Ханджи. Сейчас же, когда и сама Ханджи, и капитан Леви со своими ребятами отошли от дел, смысла в этом указе не было. Тем более многие йегеристы раньше до дезертирства были именно солдатами разведки. — Думаю, им можно поручить дело. Кто-то должен оставаться на поверхности, чтобы защитить наше с Эреном обличие от воздействия на него вражеского оружия. — Да, это будет лучшим решением, — согласился Найл. — Тогда можно считать собрание завершённым? — с надеждой и плохо скрываемой усталостью спросила королева. — У меня есть вопрос к Эрену Йегеру, Ваше Высочество. — Эрвин поднялся со своего места. — Будет ли королева в безопасности после вашего объединения? Как происходит связь между вами двумя? Ури удивлённо взглянула на Смита. После неё трон займёт Хистория, так что стране по большей части было всё равно, останется она в живых или нет. Не то чтобы девушке хотелось умереть. Она просто не понимала, почему её возможная смерть будет волновать хоть кого-нибудь, кроме Хистории. — Один из нас подчинится другому, Верховный командующий. — Эрен недоверчиво взглянул на Смита. — Так тот, кто будет управлять одним телом, возьмёт весь удар на себя. После использования координаты я умру, но наша королева будет жить. Её сознание отделится от нашего общего тела титана и вернётся в своё тело. — Тогда вопросов больше нет. Думаю, собрание можно считать закрытым. Верно? Ури, поймав на себе внимательный взгляд голубых глаз, кивнула. Присутствующие поклонились, после чего удалились, перешёптываясь между собой. Когда за последним советником закрылась дверь, королева выдохнула, облокотившись о спинку трона. Только Эрвин Смит и пара солдат, что стояли в качестве охраны, остались в зале. — Вы устали, — заметил Эрвин, подходя к Ури и прикладывая ладонь к её лбу. — Выглядите плохо. Королева на это лишь вздохнула. Работа действительно забирала немало сил, да и вечные переживания по поводу будущего не давали покоя и спокойного сна. Разлука с Леви тяготила, прожигала насквозь. Она не строила ложных надежд, что капитан поймёт её, что они снова будут вместе. Их отношения были порваны в тот момент, когда она освободила Эрена Йегера из темницы. В тот момент, как стала предателем. Осознавать это было до сих пор больно. Кажется, что боль и вовсе никогда не покинет её. И сожаления о втоптанном в грязь счастливом будущем, где они с капитаном вместе, терзали её каждую ночь. Порой ей снилась Ханджи, что стоит около её кровати и разочарованно качает головой. Снится Леви, что с брезгливостью дотрагивается до её кожи, а потом, отскакивая от неё, говорит: «Ты грязная». В такие моменты Ури просыпалась с криками, и Луиза, что чаще всего дежурила у её дверей, вбегала в спальню королевы, дабы успокоить её. Йегеристы в целом очень любили её и уважали. Флок и Вим с удовольствием ходили за ней по пятам, готовые в любой момент встать на защиту. Сурма Салливан, как и вечно угрюмый Холгер, и вовсе прозвали её Королевой йегеристов. — Всё более-менее хорошо, — отвечает она, выдыхая. — Тогда нам надо поговорить. — Смит взглянул в сторону стоявших у стены Флока и Холгера. — Наедине. Ури кивнула ему. Попросила охрану выйти и подождать за дверью. Те послушно удалились. — О чём вы хотели поговорить? — спросила Ури, как только за Флоком закрылась дверь. — На «ты», Ури, на «ты», — напомнил Смит, улыбаясь. Он был единственным, кто всё ещё называл её наедине Ури, а не Флориана Рейсс. Девушка это ценила, так как терпеть не могла своё настоящее имя, которое так настоятельно советовал использовать почивший Дариус. — Прости, Эрвин. Я забылась. Смит сократил дистанцию, встав ещё ближе. Его тёплые руки упали девушке на плечи. — Я вижу, что тебе тяжело, Ури. Мне беспокойно за тебя. Она слабо улыбнулась ему. — И почему? По логике вещей вы должны ненавидеть меня за то, что я лишила ваших друзей званий. — Они были и твоими друзьями тоже, — напомнил Смит. Королева скорбно вздохнула. Опустила глаза. — Это уже в прошлом. — И Леви? — Леви тем более, — кивнула головой Ури. — Как он? Я знаю, что вы общаетесь. Не ври мне только. — Я и не собирался врать. — Эрвин присел рядом с троном. — Работают на ферме. Леви и Ханджи нашли себе хороший домик, который, судя по всему, уже успели обустроить. Правда, не знаю, как эти двое уживаются, если один любит чистоту, а другая — центр притяжения всеобщего беспорядка. — Леви и Ханджи? Они живут в одном доме? — с замиранием сердца спросила Ури. — Насколько знаю, он тоже отпустил тебя, — мужчина недоверчиво взглянул на королеву. — Почему тебя это волнует? Девушка замотала головой. Крепче вцепилась ногтями в кожу на ладонях. Действительно, почему её это волнует? Леви отпустил её. Она отпустила его. Нет ничего удивительного в том, что он живёт с Ханджи. Нет ничего удивительного в том, что они были парой в прошлом. Только вот от этой мысли стало так больно, что Ури сразу захотелось плакать навзрыд и кричать от боли. Хотелось, чтобы кто-то разрезал и вытащил у неё из груди сердце, навсегда лишив возможности хоть что-то чувствовать. — Мне кажется, я не справляюсь, — решила хоть как-то оправдать своё подозрительное поведение Ури. — Плохая из меня королева, да? Смит не повёлся на её уловку, но всё же решил смолчать. — Ты отлично вжилась в роль. Не надо думать об этом. — Вжилась в роль, — она усмехнулась. — Вы тоже думаете, что я так себе королева? С этим Смит был категорически не согласен. Да, Флориана Рейсс выбрала неправильную дорогу, но то, как она болела за свой народ, то, как общалась на заседаниях, пытаясь быть королевой, а не подменой, говорило о том, насколько она хорошая правительница. Если бы она выбрала другой путь, то наверняка смогла бы добиться больших результатов, став действительно хорошей правительницей. Эрвин был внимательным человеком и всегда подмечал, какими восторженными глазами смотрят на неё йегеристы, как уважают советники. Тоненькая, чуть выше своей сестры, она, одетая в элегантное белое платье, украшенное жемчугом, казалась настоящим магическим существом из сказок. Дюймовочкой из марлийских сказок. Ангелом, которого толпой окружили жаждущие греха йегеристы. — Все играют роли, — пожал плечами Эрвин, не сводя с королевы напористого взгляда. — Не стоит искать в моих словах что-то скверное. Лучше отдохни сегодня получше. Ури смахнула выпавший ей на лоб рыжий локон. — И всё-таки ты единственный, кто так заботится обо мне. Заботится не потому, что я королева, разделяющая их позицию, а потому, что я Ури. Просто Ури. Так почему? Эрвин шумно выдыхает. Встаёт перед усталой королевой, захватывая её руку одной своей. Ури, удивлённая, выпрямляется, с ещё большим непониманием смотря на него. — Всё было очевидно, — бархатистым голосом ответил он. — Потому что я полюбил тебя. Услышав признание, Ури сначала ещё сильнее бледнеет, а затем её щёки покрываются румянцем. Долго не размышляя, королева наклоняется к Эрвину, затем скромно касается его губ своими. Смит поднимается с колен. Углубляет поцелуй, заставив королеву встать с трона. Из-за разницы в росте целоваться неудобно. Даже встав на носочки, Ури бы не смогла дотянуться до него. Эрвин усаживается на трон, обхватывает королеву рукой, притягивая к себе и заставляя сесть себе на колени. Впивается в губы девушки жарким поцелуем, касаясь пальцами гладкой кожи. Он знал, что сопротивление её остановит и что не даст уничтожить мир. Ханджи была сильным лидером и, хоть сама этого не понимала, вполне могла дать фору ему самому. Тогда Ури придётся смириться и оставить глупые идеи Эрена. Её, как принцессу Элдии, не подвергнут казни. Не дадут править — да, но не убьют. Хистория родит, и корона снова будет возвращена ей. А Ури он заберёт. Возьмёт в жены и больше даже думать не будет о чужом мнении по поводу возраста. Оставалось одно единственное «но» — сила титана, заключённая в ней. Только вот он, как Верховный командующий, с этим как-нибудь разбрётся. Его и без высокой должности при дворе слушали. Рейсс же просто хотелось забыться. Сбежать от своих чувств и стать свободной от ночных кошмаров. Окончательно разорвать связь с Леви. В новом мире, который они с Эреном создадут, не будет места их любви. Аккерман тоже понял это. Он никогда не простит её за кровь на руках. Всю жизнь будет считать грязной. А любви хотелось. Хотелось мужского тепла, мужской ласки. Сейчас, в данную минуту, это оказалось почти жизненно важным желанием. — Тихо, могут услышать, — отстранившись от её губ, попросил Смит, после чего снова продолжил её целовать. Пальцы Смита задрали подол длинного платья. Погладили оголённые ноги. Такое манящее, давно желанное им женское тепло. Её тепло. Все свои чувства он ловко скрывал под маской безразличия из-за важных для него принципов. Сейчас, когда больше ничего не сдерживало его, Эрвин просто наслаждался внезапно появившимся у него счастьем. Почувствовав, каким твёрдым стал Смит в паху, Ури сначала испугалась, зарделась ещё сильнее, но потом всё же решила отдаться. Желая помочь своему любовнику, девушка сама помогла ему расстегнуть ремень и приспустить штаны с нижним бельём. Верховный командующий ловко вытащил из-под её платья трусики. Положив их себе в карман кителя, с новой страстью припал к её губам. Смит облокотился о спинку трона, задрав голову, и тяжело задышал. Ури, подняв длинную юбку, села на него, согнув колени. Если бы кто-то из стоявших за дверью солдат посмел без разрешения войти в зал в этот момент, то сильно бы смутился, заметив скачущую на Верховном главнокомандующем королеву. Сильная рука Смита гладила худую спину Ури. Губы Эрвина были приоткрыты. Он тяжело дышал. С каждой секундой наращивая темп, Ури чувствовала, как рвётся в душе невидимая нить. Как сильно бьётся её глупое, маленькое, жаждущее любви сердце.