Лёнька

      Лёнька никогда не думал из дома сбегать и сейчас не хотел. Это же его дом, здесь мама, здесь всё его, родное. И от мамы он бы не убежал. Но мамы не было, и он больше не мог оставаться — с отцом вместе не мог. Обида жгла так, что казалось, задержись он хоть на лишнюю минуту — взорвется как бомба, или умрет от злости.       С последнего урока Лёнька побежал домой. Он все заранее продумал еще в школе — все равно ни о чем другом думать не мог. Ничего сложного: отпереть дверь, прошмыгнуть по коридору в свою комнату, взять самое нужное и бегом назад. Если отец дома, то сказал бы, что гулять идет, или к другу уроки делать. Вряд ли отец не отпустит, что такого в конце концов? А если и не отпустит, все равно силой бы вырвался и убежал.       Договорился с Димкой Балыковым, что у него поживет. Димка был не против, только спросил — с чего бы? Потом, как Лёнька рассказал, что отец его ремнем выпорол, посочувствовал. Сказал:       — Да живи, конечно. Я не знал, что у тебя отец есть. Думал ты с мамой живешь.       — Я и сам не знал, что он еще есть. — ответил Лёнька, — Да вот нарисовался.       Димка удивился, но с расспросами не полез. Может сдерживал пока любопытство, рассчитывал потом всё узнать. Главное: Димка жил со старой бабушкой, родители в отъезде, а бабушке, если что, можно будет и наплести чего-нибудь.       Дальше план давал слабину. Мама вернется только через два месяца. У Димки столько жить нельзя, его родители раньше приедут. Но это ладно, Лёнька потом что-нибудь придумает. Сейчас главное от отца убежать, чтобы не видеть больше и не слышать.       Лёнька забежал в подъезд. На седьмой этаж решил пешком подняться, а не на лифте. Еще на подходе к дому почувствовал, как трясти начинает. Ноги-руки предательски дрожали. В таком нервяке ни врать, ни собираться быстро не выйдет. А если пешком пойти и запыхаться, может трясучка не так будет заметна.       На седьмой поднялся уже задыхаясь, конечно. Ну и хорошо. Достал ключи из куртки и тут же их со звоном на пол выронил. Поднял, матюгнувшись. Только бы отца дома не было, ну пожалуйста. Руки так тряслись, что никак не мог ключ в замок вставить. Отпер один, теперь второй. Замок щелкнул и дверь сама открылась. На пороге стоял отец.       — Ты что по лестнице поднимался? — спросил он усмехнувшись.       — Да. — ответил Лёнька и весь сжался.       — Ну молодец. — посторонился отец. — Руки мой, обедать будем.       Отец говорил весело, как показалось Лёньке даже насмешливо, и от этого Лёнька его еще крепче возненавидел. Так себя ведет, будто ничего и не случилось. Ни капли раскаяния в нем не чувствовалось. Отец пошел на кухню, а Лёнька так и стоял столбом в прихожей, оцепенел.       С обедом, конечно, глупо получилось. Придется теперь что-то придумывать, не садиться же с ним есть за один стол. Лёнька и завтрак сегодня проглотить не смог, поковырял ложкой и выскочил голодный. Бутерброды, которые отец ему в рюкзак сунул, он сразу в урну выбросил.       Лёнька сам на себя разозлился за трусость и нерешительность. Так ведь всё в голове складно получалось!       Он скинул кроссовки, повесил куртку и пошел в свою комнату. Вытряхнул из рюкзака учебники, оставил тетради — учебником, если что, можно будет разжиться и у соседа по парте, кинул туда же на смену трусы, носки, футболку, зарядку для телефона. Достал из книжки заначку: деньги, что бабушка на день рожденья подарила. Осталось там уже немного, но на пару-тройку дней хватит. Оглядел комнату: вроде ничего не забыл. Стало тоскливо, уходить ужасно не хотелось. Лёнька собрал волю в кулак, застегнул рюкзак и прошмыгнул в прихожую.       Отец все еще был на кухне, гремел посудой. Лёнька живо оделся, надел кроссовки, закинул рюкзак за спину, начал уже с замками возиться.       — Ты куда собрался? — спросил отец.       — Я к приятелю пойду уроки делать. — нашелся Лёнька в последний момент.       — А обедать?       — Я потом. Он меня сейчас ждет. — чертов замок все никак не открывался.       — К какому приятелю? — не отставал отец.        Лёнька чуть не сказал «к Димке Балыкову», но прикусил язык:       — К Стасу Савельеву.        Замок наконец поддался, и Лёнька выскочил на лестницу. Рванул как заяц вниз, перепрыгивая через ступеньки.       — Лёня! — крикнул в догонку отец.       Лёнька обернулся, с облегчением увидел, что отец далеко, кричит через два пролета.       — Лёня, только глупостей не наделай, пожалуйста! — сказал отец.       — Да пошел ты! — крикнул Лёнька уже не сдерживаясь.