Амариллис

Под пальцами сочится кровь. Не хотел пристрелить, хотел сделать больно. Вадик зажимает бицепс левой руки. Пуля прошла по касательной и впилась в стену. За дверью сразу начинается суета. — Все хорошо. — Чеканит Алтан охране. — Развлекаюсь, стреляю по вещам. Шум покорно стихает. Идиоты, а если бы Алтана заставили это сказать? Вадик смотрит в карминовые глаза и впервые понимает, что это не линзы. Ну, их цвет, он настоящий. Вадик всегда думал, что это семейный заскок для устрашения. Или что-то вроде знака принадлежности к клану. Такие все из себя Вольтури. — Я могу идти? — Мыслей в голове слишком много, они роятся, сталкиваются, но ни за одну не зацепиться. Единственное, что Вадику четко понятно, так это закономерное желание уйти. — Думаю, вы сделали все, что хотели. Мне бы перевязаться и все-таки пожрать. — Ты сейчас яйца свои жрать будешь! — Оставь свои фетиши при себе. — Рычит Вад. Алтан со стуком кладет пистолет на стол, приближается вплотную. Ниже на полголовы и в плечах уже раза в полтора. И не боится. Щеку обжигает звонкая пощечина. — Ты предал меня! — На каждое слово приходится новая пощечина. Обе щеки горят. И Вадик не может назвать ни единой причины, почему мальчишка все еще не получил в ответ. — Дважды. Нужно было пристрелить тебя как бешеную собаку. Язык обдает соленым из-за разбитой губы. Вадик отстраненно констатирует, что от пулевого кровотечение несильное, сдохнуть шансов нет. Кость точно цела, крупные вены тоже. Вот и славно. Остальное приложится. — А второй раз типа когда успел? — Все-таки спрашивает он. — Когда бросил меня после аварии. — Выплевывает Алтан. — Ребенок считал тебя другом. Каким же наивным нужно быть, чтобы думать, будто все в этой жизни зависит от желания. Вот захотел и сделал. А раз не сделал, значит, не хотел. Вадик взрывается. — Меня отправили на другое задание, и моего мнения никто не спрашивал! Я приезжал в больницу, но тебя уже увезли. Телефон недоступен. Мне надо было у твоего деда новый номерок спросить? Тебе было проще связаться со мной. А потом это ты начал делать вид, что память отшибло, я пытался поговорить. Алтан выдыхает, прикрывает глаза, пряча смятение. — Уходи. — Шипит он. — Выметайся. Вадик оказывается за дверью быстрее, чем успевает ответить. Охрана от него шарахается как римляне от боевого слона. Вадик уходит, смачно проводя по светлой стене окровавленной ладонью. В качестве извинений Алтан притворяется, что ничего не произошло. Вадику дают неделю оплачиваемых выходных, а потом все начинается сначала. Рука быстро заживает, только шов еще какое-то время мерзко чешется. К прежним разговорам они не возвращаются, вообще разговаривают намного меньше. Новых поползновений в сторону поисков Разумовского Алтан не предпринимает, это упрощает жизнь. Босс, конечно, ебанутый, но к пламенной речи походу прислушался. Ну, или просто вынашивает сложный план, требующий долгой подготовки, а Вадика держит в счастливом неведении. Равновероятно. Сохраняя обычную внешнюю невозмутимость, Вадик заводит несколько дополнительных тревожных чемоданчиков с новыми фальшивыми документами, оружием, наличкой и другими нужными на первое вещами. Нельзя исключать никакого варианта развития событий. В оранжерее привычно душновато и тихо. Алтан стягивает с изящных пальцев рабочие перчатки. — Звали, босс? — Теперь субординация – второе имя Вадима. Саботаж, конечно, своеобразный, но свои плоды приносит. Алтан пытается этого не показывать, но изменившееся отношение его бесит. Тишина от обычно шумного Дракона угнетает, заставляет чувствовать себя неуютно. И это читается по опущенным уголкам губ, напряженным плечам. Жалеет о сделанном или просто злится на потерю контроля – черт знает, но хвост ему прижало. Вадик доволен собой. — Хотел обсудить видеонаблюдение в офисе. Алтан садится на софу, закидывает ногу на ногу. Вадик остается стоять перед ним по стойке смирно, убрав руки за спину. — Босс, не думаю, что я тут хороший советчик. — Ты начальник охраны. — Алтан раздраженно поджимает губы. — Не, я только кулаками помахать или пистолетом там. — Простодушно сообщает Вадик. — А с техникой не дружу, я тупой гуманитарий. — Мне стоит заменить не только камеры, но и тебя? На того, кто будет разбираться. — Если посчитаете нужным, босс. — Вадик скромно опускает глаза. — Вадим, прекрати этот цирк. — Алтан просит, действительно просит. — О чем вы? Черная тень мягко соскальзывает с софы. Алтан подходит ближе, тянется рукой к лицу Вадика. Тот делает шаг назад. — Нет. — Что именно «нет»? — Судя по мимике, нечасто золотой мальчик слышит это слово. — Я наемник. Не вибратор с функцией шута. — Сейчас ты не справляешься ни с одной из функций. — Холодно напоминает Алтан. — А вы еще постучите по корпусу, может, заработаю. — Я купил тебя с потрохами. — Тихий голос опять срывается на шипение, Алтану приходится чуть вздергивать подбородок, чтобы смотреть в глаза. — Захочу – отправишься на удобрение орхидеям. — Отличная идея, потому что никак иначе я тебе больше полезен не буду. — Вадик вкрадчиво улыбается. — Включи стендап и используй руку. — Я явно ничего не потеряю, потому что трахаешься ты так себе. Вадик складывает брови домиком в деланом удивлении. — А что, тебе есть с кем сравнить? Алтан замахивается, но на этот раз Вадик ловит его за запястье и ощутимо сжимает. — Хватит. Я старый и сентиментальный, я после ебли обниматься хочу, а не делать вид, что ничего не было. Вадик отбрасывает от себя чужую руку. Алтан с секунду кажется растерянным, а потом заливается резким смехом. — Нет, патч с отвратительным юмором работает. Иди отсюда, глаза бы мои не смотрели.