Черный самоцвет

В обеденный зал вошёл молодой худой парнишка, неся с собой блюда. — Гилберт, почему отсутствует сервировка для матушки? Парень оцепенел, будто что-то вспомнил, и слегка опустил голову, будто извиняюсь. — Ох, простите! Я совсем забыл вам сказать: госпожа ещё с утра сказала, что она будет занята делами и просила передать, чтобы вы сегодня ее не ждали. Поэтому мы не стали накрывать на нее. — Вот как? Странно, мне она не сказала. Ну, что ж, принеси блюда и передай остальным, что на сегодня они свободны. Кивнув, Гилберт продолжил исполнять свои обязанности. Спустя некоторое время всё было принесено. — Приятного аппетита, господа, — слегка поклонился слуга в почтении, на что братья ему кивнули. Гилберт покинул залу. Хоть еду и принесли слуги, но, как ни странно, накладывал всем порции Джеймс. Это было что-то вроде традиции, можно даже сказать, ритуала в их семье. Старший заботился о младших, а те в свою очередь проявляли почтение и уважение. Некоторое время в обеденном зале слышался только звук столовых приборов. Вкусное жареное мясо издавало аппетитный аромат, множество салатов, запечённая картошка с укропом и большое блюдо с запечённой рыбой. Всё выглядело вкусно и аппетитно, но девушкам и кусок в горло не лез, в отличие от остальных присутствующих, которые, как ни в чем не бывало, наслаждались вкусным ужином. «Конечно, это ведь не их заманили черт знает куда, и не им грозит быть убитыми в любой момент» — думала про себя Элиза. — Дамы, что же вы не едите? Вам теперь следует очень хорошо питаться, к тому же, наш повар — мастер своего дела, так что я бы не советовал пропускать ужин, — будничным тоном проговорил Джеймс. Элиза уже было привстала и собралась сказать что-то, но ее схватила холодная рука Селены. Обернувшись на Элизу, девушка качнула головой, как бы давая понять: «Не нужно, будет только хуже». — Извините, но есть не хочется. Можно нам пройти в свои комнаты? — спросила Ханна, сдерживая страх и злость рвущиеся наружу. — Знаете, девушки, в этом доме соблюдаются некоторые правила. Они несложные, и одно из этих правил — мы вместе завтракаем и ужинаем, и нежелательно пропускать трапезу без веской причины. Но, так как сегодня вы впервые здесь, то мы закроем на это глаза, — сказав это, Джеймс позвал Карлу. — Карла, девушки устали, поэтому пусть идут к себе, но объясни им, как у нас что заведено. — Да, конечно. Пройдёмте за мной, девушки, — Карла повела из-за собой, и те поспешили покинуть зал. Когда дверь за ними закрылась, тут же раздался голос Маркуса: — Я вообще не понимаю, зачем они нам? От них только больше мороки. — Ну, они хотя бы не устраивали истерику, что уже радует. Не люблю шумных и вопящих женщин, — вертя вилку в пальцах проговорил Грегори. — Честно говоря, меня напрягает их спокойствие. По ним уже видно, что они что-то задумали. Как бы проблем не создали, — косясь на дверь, выразил свою мысль Артур. — Братец, будь проще! Даже если и так, что они сделают? — с ироничной ухмылкой спросил Данте, после чего посмотрел задумчиво в стену и добавил уже более серьезным тоном. — Сбежать не смогут, а даже если и что-то вычудят, то их участь известна. — Так! В первую очередь, давайте не будем забывать, что девушек нам отправил отец в качестве подарков, а значит убить их сразу — это проявить неуважение к отцу. Поэтому, будьте аккуратнее и сдержаннее. — Сказал тот, кто чуть сам не убил свою в первую встречу, — с лёгкой иронией добавил Кай, на что Джеймс посмотрел на брата, слегка нахмурившись, и добавил: — Я давно не питался, вот и не сдержался. И да, Данте кое в чем прав — эти смертные действительно ничего нам не сделают. Они слабые, так что просто наблюдаем. — Эх, я ведь просто хотел себе собаку в детстве, а вместо этого мне спустя триста двадцать три года дарят девушку. Видимо, отец вообще не так понял мое желание, — подперев рукой подбородок, вставил Артур. Услышав это, братья усмехнулись, а Данте добавил: — При этом вручил сразу всем, хотя такой подарок тоже неплох, согласны? Я доволен, а вы? — Костлявая немного, но думаю сойдёт, — ковыряясь вилкой в тарелке произнес Маркус безразличным тоном. *** Карла провела девушек в комнату Ханны и решила сначала объяснять правила дома и дальнейшие действия. — Итак, девушки, для начала я объясню вам планировку дома: на первом этаже в восточном крыле у нас гостиная, обеденный зал, кухня. В западном крыле пять гостевых комнат, одну из которых занимаю я. На втором этаже в левой части зал отдыха, там иногда братья проводят досуг, поэтому без их разрешения туда не ходите. Ещё есть библиотека, музыкальная комната. В правой части, где мы сейчас находимся, находятся ваши комнаты, всего их шесть. На третьем этаже комнаты братьев и госпожи Биатрисы. — Госпожа Биатриса? — спросила Аделина — Да, она является матерью Джеймса и Грегори. Властная и честолюбивая, но сдержанная. Проявляйте к ней почтение и постарайтесь не злить ее, не грубите и отвечайте на ее вопросы. Физически она вас не тронет, но проблем доставить сможет. Также у нас есть чердак и подвал, мы обычно используем его как кладовую. Снаружи есть сад, чуть дальше мастерская, там обычно работает Кай. Туда тоже нельзя. С задней части дома есть пристройка там находится хамам. Из слуг помимо меня есть: Лесли — она работает по дому, ее брат Гилберт — он работает в саду, и наш повар Жанна. Все они тоже вампиры, но не бойтесь — тронуть они вас не посмеют. К тому же, они умеют контролировать жажду. Через два дня у вас начнутся занятия в школе, отвозить и увозить я вас буду сама. Есть вопросы? — Да, а что такое хамам? — спросила Хелен, на что остальные странно на нее покосились. — Ах, это турецкая баня. Кажется, в свое время Джеймс в своё время очень долго жил в Османской империи и перенял некоторые привычки, когда ему доверили на правах старшего брата это поместье, он и построил хамам, но туда вам тоже нельзя. Если что-то понадобится, то спрашивайте у меня. Будьте благоразумны и, кто знает, может, вы даже будете благодарны судьбе, что оказались тут, — сказав это, Карла ушла, оставив девушек одних. — «Будете благодарны судьбе»! Ага, мы сейчас просто расплываемся от благодарности и счастья! — высказала свое недовольство Элиза. — Хелен, серьёзно, из всех вопросов тебе было интересно, что такое хамам? — спросила Аделина, скрестив руки и приподняв бровь. — Я просто думала, что, может быть, это что-то стоящее, а оказалось — это просто место, чтобы помыться, — пожав плечами ответила Хелен. — Ещё и издеваются! Вы видели, как они себя вели?! Делили нас, как будто мы скот или какие-нибудь вещи! Это так отвратительно! Боже, куда же мы вляпались? — сев на пол и закрыв лицо руками, обречено произнесла Ханна. К ней подошла Аделина и положила ей руку на плечо, пытаясь поддержать. Элиза нервно вздрагивала, у нее дрожали руки и она не знала — то ли ей плакать, то ли смеяться. — Не могу понять, за что? Где мы так нагрешил в прошлой жизни? У нас была надежда, что начнется нормальная жизнь после всего, что произошло, но, видимо, так бывает только в сказке и ничего, никогда не будет хорошо! — резко остановившись, Элиза глубоко задышала, закрыв глаза и проговорив самой себе: — Спокойствие, только спокойствие, главное держать себя в руках и не поддаваться панике… — Элиза права. Хоть нам и очень страшно, но, если мы не возьмём себя в руки, то точно не выживем! Они не пожалеют нас и тут же убьют. Знаете, я подумала, что у каждого ведь есть слабое место — это ведь естественно. Думаю, что и у этих оно тоже есть. — Ты верно мыслишь, Хелен! Я считаю, что нам нужно сплотиться и попробовать сбежать отсюда. Но, перед этим, мы должны подготовиться, показать покорность, выяснить, в чем их слабость и использовать это, — выразила свою мысль Аделина. — Сразу это не сделать, в любом случае нами полакомятся, но ты права, нам нельзя опускать руки. Будем наблюдать, искать слабые места, втираться в доверие. Но учтите: если не будем действовать вместе, то все провалится, — пылко произнесла речь Селена. — Уже поздно, предлагаю пойти по своим комнатам и отдохнуть, нам понадобится много сил. Позже девушки разошлись по своим комнатам, но никто из них так и не смог уснуть — все были подавлены и очень боялись. Даже если и удавалось уснуть, то снились им отнюдь не радостные сновидения. ********* На следующее утро, в семь часов, к девушкам пришла Карла, чтобы разбудить их и позвать в столовую. Завтрак прошел в присутствии всех братьев, однако, матери Джеймса и Грегори так же не было. В этот раз девушки решили не отказываться от предложенной еды, так как голодовка явно не пойдет им на пользу. От этого на лице Грегори и Данте скользнула ухмылка, остальные же вообще старались не обращать внимания. — Что ж, вижу, вы уже взялись за ум, это радует. Завтра у вас начнутся занятия и вы будете выезжать в город. Надеюсь, что там вы ничего не натворите, — пояснил Джеймс. Девушки решили промолчать на это. Когда завтрак окончился, Джеймс обратился к Ханне: — Ханна, зайдите ко мне в комнату через десять минут. Самая первая дверь слева. Кивнув, Ханна пришла в ужас. Внутри все похолодало, а под ложечкой неприятно засосало, так как она догадывалась, чем обернется ее визит. *********** Ханна стояла у двери уже больше минуты, не решаясь постучаться. Перед глазами все также стоял образ разъяренного нечеловеческого взора. Холодная и твердая рука, точно тиски, сжимала шею, острые зубы впивались в кисть. От этих воспоминаний рука и шея заболели только сильнее. Набравшись духа, Ханна постучала. — Войди. Перебирая какие-то записи, Джеймс стоял спиной к Ханне, сосредоточенно что-то выискивая. — Я уже думал, что ты там будешь стоять до вечера, — произнес Джеймс, так и не оторвавшись от бумаг. — Но как вы.? — Хах, я слышал твой учащенный пульс. Проходи пока, я сейчас. Ханна прошла дальше. Руки ее дрожали, а в горле будто был ком сухой глины, который никак не проглотить. Страх настолько завладел ее разумом, что она даже не обращала внимание на окружающую обстановку. От тревожных мыслей девушку отвлекла тяжёлая ладонь на плече. Испугавшись, Ханна шарахнулась в сторону. — Вам нехорошо? Вы слишком бледная и дрожите как осиновый лист, да и ваш пульс зашкаливает. — А как вы думаете? По вашему, я должна от счастья прыгать? Хах, уж извините, но счастья я явно не испытываю, в нашем положении нечему радоваться! — вспыхнула Ханна, сжимая кулаки. Джеймс усмехнулся и ответил: — Вижу, Карла вас застращала. Вы боитесь, и это нормально, но давайте поглядим на ваше положение под другим углом. Мы вас не держим в клетках, не морим голодом, не заставляем заниматься всяким непотребством, у вас есть возможность учиться. Да, мы вурдалаки или, как вы, люди, нас называете, вампиры, но подумайте сами, что лучше: попасть к нам, которым нужно лишь немного крови хотя бы раз в неделю. Или к плохим людям, каким-нибудь мерзавцам, которые вас не пожалеют? Поверьте, таких много, и на вряд ли ваша участь будет лучше. Сжав губы, Ханна повернулась лицом к Джеймсу. Ее глаза, помимо, страха выражали злобу. — А вы считаете себя лучше, обманув и заманив наивных дурочек? Джеймс усмехнулся и продолжил: — Вы все сами бежали, ведь если бы все было так прекрасно разве нужно было покидать дом? Насчет Элизы, Хелен и Селены понятно — у них не было выбора, — но вот Аделина и вы Ханна, другое дело. Ведь вы могли отказаться в любой момент, однако предпочли уехать. А знаете почему? Потому что вас, почти ничего не держало и никто не отговаривал, поэтому и искать не будут. От этих слов глаза Ханны расширились, и она, покачав головой тихо пробормотала: — Нет, у меня есть бабушка и тётя. — Правда? Вот как? Ваша бабушка уже в возрасте, и вы ей никогда не расскажете, ведь вы, я надеюсь, не глупая, и сами понимаете, к чему приведут нерадостные новости. А у вашей тётушки явно хватает своих проблем. «Вот гад! Глядит в самую суть, к тому же знает о моих трудностях. Понимает, что за нас некому заступиться. Впрочем, это многое объясняет, ведь гораздо легче, когда пропавших никто не ищет», — промелькнула такая мысль у Ханны. Подойдя ещё ближе к девушке, Джеймс сначала провел пальцем по шее девушки, замотанной в платок. Проведя дальше, вампир оголил плечо девушки, после чего резко вонзил клыки и начал пить кровь, придерживая Ханну за спину. Девушке было очень больно, как будто в плечо воткнули две спицы. Боль шла от плеча до шеи и части лица. Ханне хотелось кричать, но было так больно, что лишь текли слезы, и вырвался только сдавленный всхлип. Спустя некоторое время Джеймс, насытившись, отпустил девушку, от чего та упала на пол. Присев, вампир осмотрел шею. Вздохнув, он протянул ко рту руку и прокусил ладонь, из которой тут же потекла алая кровь. Поднеся ладонь к укусу, он пролил на рану пару капель. К удивлению, девушка ощутила, как боль стала проходить, а рана от зубов начала затягиваться. — Как это..? — в шоке прошептала девушка. — Кровь вампиров способна исцелять, причем как наружные раны, так и некоторые болезни. Рассматривая руку, Ханна спросила: — Почему Карла изначально так не сделала? — Она вампирша невысокого ранга. Только у высокородных есть такая способность, — поднявшись, Джеймс протянул руку девушке, помогая подняться, и Ханна не стала отказывать. — Что ж, на сегодня вы свободны, если понадобитесь то я вас позову. Уже уходя, девушка, находясь под впечатлением, вспомнила, что не поблагодарила. — Джеймс.? — Да? — повернулся боком парень. — Спасибо. Джеймс слегка удивился так как сначала не понял за что его благодарят, но увидев в ее руке платок ухмыльнулся и ответил: — Не за что. Вбежав в свою комнату, девушка бросилась в ванную. Включив воду, она принялась смывать уже почти засохшую кровь с шеи и руки, но обнаружила, что следов укусов и синяков нет. — Надо же, никогда такое не видела, — прошептала девушка, разглядывая свое отражение.