О Королях, Пешках и Людях

Сколь мне ненавистны врата Смерти, столь же ненавистны люди, скрывающие в глубине своего сердца одно, но говорящие совсем иное. Гомер, «Илиада», Книга IV

***

Понять, сколько времени прошло, оказалось решительно невозможно. Он лишь знал, что пришёл в сознание столь же резко и стремительно, сколь и потерял его — а ещё по-прежнему чувствовал себя напуганным и сбитым с толку. Гарри выругался и застонал от боли. Он медленно приподнялся и окинул окружающую его обстановку мутным взглядом. Недоверчиво проморгавшись, парень вновь огляделся, когда расплывчатые силуэты немного прояснились. Вокруг возвышались бесконечно высокие книжные стеллажи. Это… явно не Суррей. И, разумеется, не тот замызганный переулок, в котором он упал в обморок. Гарри поднял руку, чтобы потереть глаза. И вновь его окатила волна ужаса, нежданного и нежеланного. Отчего-то ладонь, коснувшаяся его лица, — хотя это был совершенно простой, неосознанный жест, который он проделывал сотни, если не тысячи раз — ощущалась как-то странно. Опустив руку, Гарри принялся настороженно её разглядывать. Однако мозолистая, сплошь усеянная шрамами ладонь, к которой он успел привыкнуть за столько лет, теперь выглядела иначе: кожа стала светлее, а пальцы… длиннее? Энергично вскочив с пола, подгоняемый паникой Гарри поспешно отряхнул странными ладонями надетую на него мантию — чужую, нашёл палочку — тоже не свою, но сейчас не было времени раздумывать — и трансфигурировал одну из книжек в зеркало. И тут же вгляделся в отражение. Тёмные, почти чёрные волосы ниспадали на бледный лоб, красиво обрамляя худое лицо подлинного аристократа с высокими скулами и пронзительными янтарными глазами. Гарри заметил, что его губы невольно кривились, словно он насмехался над всем, даже будучи расслабленным. Гарри видел это лицо лишь однажды, но оно оставило после себя неизгладимое впечатление. Отскочив от зеркала и начисто игнорируя сползающую с плеча мантию, парень стремглав выскочил из библиотеки. Невидяще озираясь, он пытался понять, куда попал, но место оказалось совершенно незнакомым. Всё было тщетно. Как? Как такое могло произойти? Это лицо… Лицо Тома Риддла. Гарри без лишних раздумий схватил покрепче чужую палочку и проделал в стене напротив огромную дыру. Он осторожно выбрался через импровизированный выход, зацепившись тёмной мантией за торчащие каменные обломки, и оказался в большом, немного вычурном саду. Куда он попал? И как вернётся обратно на Тисовую улицу? Метлы нет. А аппарировать он не умеет. Мгновение спустя Гарри обнаружил, что рухнул на колени, задыхаясь от накатившей паники. Успокойся, одёрнул себя парень. К сожалению, строгий наказ не сработал. Однако постепенно, после нескольких глубоких вдохов и выдохов, Гарри достиг относительного спокойствия, благодаря которому смог привести мысли в порядок и пораскинуть мозгами. Правда, это было лишь временное затишье. Гарри прекрасно знал, что просто перенёс истерику на потом. Ему нужно вернуться к Дурслям… Да, там скучно, мучительно, но безопасно… Дамблдор всегда говорил… — Думай, — прошептал парень себе под нос, чувствуя, как мокрая грязь, оставшаяся после недавнего дождя, пропитывает мантию и пачкает колени. — Когда я сбегал в прошлый раз… в прошлый раз я… Поразительно, но этого оказалось достаточно. Гарри поправил потяжелевшую мантию и побрёл по дорожке из мульчи*, вроде бы ведущей к окраине сада. Щурясь, пытаясь что-то разглядеть сквозь моросящий дождь, парень увидел, как бледный свет луны озаряет вдалеке то, что выглядело нормальной дорогой: порыжевший от ржавчины грязный путь, тянувшийся на многие мили за горизонт. Ринувшись к воротам — в спешке запутавшись в полах длинной мантии и споткнувшись о собственные ноги — Гарри взмахнул палочкой. Коря себя за совершенно несвоевременные эмоции, парень смутно испытал странную благодарность за то, что сейчас не нуждается в очках. Бежать под дождём без них оказалось несоизмеримо проще. Настолько проще, что Гарри добрался до широкой грунтовой дороги как раз вовремя, чтобы успеть к невообразимо узкому и высокому синему автобусу, с визгом затормозившему прямо перед ним. Знакомый яркий свет озарил Гарри, стоило двери распахнуться. — Добро пожаловать в «Ночной Рыцарь» — уникальный автобус для ведьм и волшебников, оказавшихся в беде, — торжественно объявил гнусавый голос. Бледное лицо, сплошь усеянное следами от прыщей, с подозрением покосилось на него сверху вниз. — Скажи-ка, а что за дела у такого красавчика могут быть в поместье Малфоев? Гарри открыл было рот, но смог издать только странный невнятный хрип.

***

Час спустя его встретил прохладный ветерок Тисовой улицы. Оставшийся позади Стэн Шанпайк тут же исчез в дымке лондонского смога, когда «Ночной Рыцарь» унёсся прочь. Гарри пошёл дальше, пока не добрался до четвёртого дома. — Алохомора, — прошептал он, с пугающей лёгкостью отпирая входную дверь. Закрыв её за собой, Гарри бесшумно прошёл в дом, пробежавшись взглядом по тёмным углам, а затем начал медленно подниматься по лестнице. Переступив последнюю ступеньку, парень осторожно направился в конец коридора. Он остановился перед дверью своей комнаты. Где-то по пути Гарри пришло в голову, что если он попал в это тело, то его изначальный владелец тоже вполне мог… поменяться с ним местами. В комнате всё осталось по-прежнему, старательно убеждал себя парень. Сегодня он будет спать в своей постели, а уже утром со всем разберётся. Да. Так и будет — если Гарри откроет дверь и удостоверится в этом. Собравшись с духом, парень повернул ручку и толкнул скрипнувшую дверь. Было темно, хоть глаз выколи; в тесную комнатушку не проникал даже слабый лунный свет. Шторы оказались плотно задёрнуты — как и перед его уходом. Но стоило его напряжённым плечам немного расслабиться от нахлынувшего облегчения, из темноты послышался чей-то низкий голос: — Как любопытно. — Люмос, — прошептал Гарри, и свет озарил комнату. Тёмно-зелёные глаза, куда более холодного оттенка, чем прежде, смотрели на парня из-под взлохмаченных чёрных волос. Знакомое лицо. Лицо Гарри. И всё же, каким-то необъяснимым образом, выглядело оно как-то иначе. Черты остались прежними, это да, но казалось, будто все краски стали холоднее — словно картину в тёплых тонах внезапно решили изобразить в готическом стиле. Отчего-то казалось, что лицо Гарри состоит сплошь из острых углов и резких линий; единственным исключением стали губы, сохранившие прежнюю мягкость и нежный изгиб. Гарри отступил на шаг, резко побледнев. Но Волдеморт лишь склонил голову набок, хладнокровно улыбаясь — и, честно говоря, это было самое жуткое. Вытащи он палочку, навёл бы меньше страху. Потому что всё это было как-то неправильно. Гарри внезапно понял, что видит перед собой вовсе не Волдеморта: не существо, жаждущее похитить философский камень, и не утратившее остатки человечности чудовище, возродившееся на кладбище. Стоило пухлым губам недовольно поджаться, как Гарри до мозга костей пронзило осознание — перед ним стоит мальчик из Тайной комнаты. (Именно так улыбался Том Марволо Риддл, когда уговаривал Гарри сделать запись в дневнике, и когда рассказывал, как утащил Джинни в глубины замка). Риддл. И Гарри очутился в его теле. Что всё это значит? Тёмный Лорд шагнул к нему, пристально окидывая леденящим кровь оценивающим взглядом. — Ты это сделал? — с трудом выговорил Гарри, свистяще выдыхая. — Что ты сотворил с моим телом? — Риддл кружил вокруг него, точно хищник, расслабленно загоняющий жертву в угол. Всё это неправильно, вопила каждая клеточка его тела. — Ничего, — огрызнулся Гарри, поджав губы. — А вот что ты сделал? — Почему, Гарри Поттер, — протянул Тёмный Лорд, сверкнув глазами, — что навело тебя на мысль, что за всем этим стою я? Так он и умрёт? Так всё и закончится, когда прошли всего четыре года жизни с Роном и Гермионой? Как, чёрт возьми, отреагируют Дурсли, когда наткнутся на моё мёртвое тело, думал Гарри, едва не скатываясь в истерику. Он с силой прикусил язык, да так, что выступила кровь. Придётся побороться. Даже если нет ни единого шанса. Однако когда Гарри попытался сдвинуться с места, то понял, что не может пошевелиться. Тело сковало болезненным параличом, словно невидимым глазу льдом. Тёмный Лорд насмешливо склонил голову набок. Парень опустил взгляд и заметил, что Риддл лениво вертит в руках волшебную палочку. Палочку Гарри. Изо рта парня вырвался сдавленный возглас. — Веди себя смирно, — протянул Риддл, лениво созерцая комнатушку. — Или закончишь, как на кладбище. От пропитанных ядом слов горло Гарри противно обожгло, словно желчью. Чувствовалось, что человек перед ним — Риддл, однако, каким-то непостижимым образом, не из дневника. Его он хорошо помнил. — Я убью тебя, — прошипел Гарри. Внезапно охвативший его гнев был неистовым и всепоглощающим, поразительным и душераздирающим, словно признание в любви. А затем, поскольку парень решительно не знал, что ещё сказать, его страстная речь оборвалась столь же резко и бурно, как и началась. Глаза Риддла вспыхнули. А внизу раздался громкий треск.

***

Гарри вздрогнул бы, если бы мог пошевелиться. Дурсли?.. Он принялся бороться с невидимыми путами, пытаясь закричать. На лестнице послышались шаги, беззаботные голоса эхом отражались от стен — нарушители спокойствия подходили всё ближе к комнате. Гарри с трепетом наблюдал, как едва слышно отпирается замок и медленно поворачивается ручка двери. Палочка Риддла — то есть, палочка Гарри, поправил он себя с тихой яростью — нацелилась на непрошеных гостей. Дверь распахнулась. На пороге застыл грузный, коренастый силуэт, освещённый рассеянным светом, проникающим из дальних уголков дома. — Опустите палочки, парни, пока не выбили кому-нибудь глаз, — проговорил низкий рокочущий голос. Заклинание таинственного силуэта осветило комнату, являя испещрённое шрамами лицо Аластора Грюма. Глаза Гарри изумлённо расширились. — Грозный Глаз, — раздался женский голос из коридора. Незнакомка тоже зашла в комнату, оказавшись молодой ведьмой с непривычно ярким цветом волос, — их двое. Разве мы не за одним мальчиком пришли? — Кто это, Гарри? — спросил у Риддла высокий мужчина в потрёпанной одежде. Гарри потрясённо узнал Люпина. — О, он выглядит в точности так, как я его себе представляла! — вмешалась ведьма с фиолетовыми волосами. — Гарри… — снова заговорил Люпин. — А ты… точно уверен, что это он, Ремус? — прорычал аврор. — Славно было бы, прихвати мы с собой по незнанию какого-нибудь Пожирателя Смерти. Наконец мозг Гарри лихорадочно заработал. Парень уже открыл рот, чтобы закричать… Но Риддл тут же метнул на него взгляд, полный ленивой угрозы. Тогда Гарри с нарастающим ужасом осознал, что теперь на кону не только его жизнь. Страх, что Риддл убьёт их всех, включая одного из известнейших авроров, стоявшего всего в нескольких метрах от них, не был таким уж абсурдным. Другой Гарри — мальчик, ещё не пережившей той ночи на кладбище — мог бы попробовать: выкрикнул бы правду в надежде, что взрослые быстро отреагируют. Но после Седрика… Его живот мучительно скрутило. Слова замерли на языке, так и не рискнув сорваться с губ. Гарри просто не мог позволить невинным людям вновь погибнуть из-за него. — Какую форму принимает твой Патронус? — спросил Люпин. Риддл отвёл от Гарри гнетущий, пристальный взгляд, хладнокровно удовлетворённый тем, что парень подчинился. И Гарри ненавидел его за это, слишком хорошо понимая, какие чувства обуревают Тёмного Лорда. Он не сводил с Риддла глаз, как вдруг заметил, что его лицо неуловимо изменилось. Острые углы смягчились, выражение лица потеплело, став совершенно безобидным. Теперь Тёмный Лорд куда больше походил на Гарри, показывая, насколько хорошо его знает. — Оленя, — ответил Риддл. Выбитый из колеи Гарри издал какой-то сдавленный звук. А потом вспомнил, что именно патронус был последним заклинанием, которое он использовал, прежде чем поменяться телами с Тёмным Лордом. Парень поджал губы. Зачем Риддл притворяется? — Это он, Грозный Глаз, — подтвердил Люпин. — А кто второй? — спросил аврор, чей волшебный глаз бешено вращался в глазнице. — На Суррей напали дементоры, — Риддл лгал безупречно, широко распахнув глаза в притворной панике. — Он… ну, он помог мне отбиться от них. Гарри дёрнулся, стиснув зубы. Чего? — Мы знаем. Министерство отправило Дамблдору уведомление о проведении слушания по делу колдовства несовершеннолетним, — тихо поведал Люпин, — твоей палочкой. — Простите, но всё было как в тумане. Я не помню точно, что произошло. Наверное, в какой-то момент я выронил палочку, потому что, очнувшись, увидел её в его руке. Ему удалось отогнать последнего дементора. И теперь я в долгу перед ним. Гарри тщательно всмотрелся в лицо Риддла, пытаясь успокоить сбившееся дыхание. Почему эта ложь всё множится и множится? И к чему, в итоге, приведёт? — Для того чтобы выступить против дементоров, нужна недюжинная храбрость, — серьёзно заметил Люпин, впервые посмотрев на Гарри. — И недюжинная сила, — с подозрением добавил Грюм. — Ты кто такой, парень? — Том, — ответил Гарри после недолгой паузы, стараясь добавить в тон многозначительности. Его охватила мстительная радость — всё же удалось дать взрослым подсказку — но вдруг заметил, как палочка в руках Риддла дрогнула. — Том Гонт, — небрежно вмешался Тёмный Лорд. — Его мать недавно скончалась, и он остался один-одинёшенек. Вот и прибился ко мне. Я дал ему ночлег — то немногое, чем могу отплатить за его доброту. — Никогда раньше не видел этого парня… — начал было озадаченный Люпин. — Он упоминал, что учился на дому. — Ладно, — проворчал Грюм. — Отправишься с нами, раз уж вляпался во всю эту неразбериху. Люпин устало, но тепло улыбнулся Гарри. На душе у парня сразу заскребли кошки. — Довольно праздной болтовни, — отрезал аврор. — Пакуйте чемоданы и спускайтесь. Мы не можем стоять тут всю ночь. Ведьма с фиолетовыми волосами закатила глаза, когда Грюм начал грузно спускаться по лестнице в сопровождении остальных взрослых. — Зовите меня Тонкс, — подмигнув, представилась она. — Я помогу вам собраться. — Не стоит, — отозвался Риддл, — я уже упаковал чемодан, — так и было. Гарри собрался к отъезду давным-давно, потому что хотел как можно раньше вернуться в Хогвартс — особенно, когда не получил от Рона и Гермионы ни единой весточки. Риддл что, обыскал каждый дюйм его комнаты? — О, — ведьма уважительно посмотрела на него. Она открыла было рот, чтобы что-то сказать, но тут заметила своё отражение в зеркале и недовольно поджала губы. — Что-то не так? — спросил Риддл с безупречно вежливой улыбкой. Тонкс от такого внимания оживилась ещё больше. — Да вот думаю, что фиолетовый всё же не слишком мне подходит, — объяснила она, искренне озабоченная этой проблемой. Ведьма зажмурила глаза и сосредоточилась. Через пару секунд фиолетовый оттенок посветлел и сменился ярко-розовым — точь-в-точь цвет жевательной резинки. Тонкс снова всмотрелась в своё отражение. — Намного лучше. Что думаешь? — Думаю, что нас уже заждались, — отозвался Риддл, всё ещё широко улыбаясь. — Наверное, пора спускаться. — Верно, — смущённо смеясь, ответила аврор. — Пойдёмте! — девушка повела их вниз по лестнице, после чего они все вместе вышли из дома и присоединились к остальным, уже стоявшим посреди зелёной лужайки. — Слышал, ты любишь летать на метле, Поттер, — сказал Грозный Глаз Риддлу. — К месту назначения мы как раз полетим. Бывший аврор протянул парням по метле и дал всем знак занять позиции. Молча он поднял палочку и выпустил две искры. После короткой паузы, быстро оглядевшись, Грюм выпустил третью искру. И они взлетели.

***

При любых других обстоятельствах Гарри бы даже насладился чудесным полётом над Темзой, свежим воздухом и приятным ветерком. Однако всю дорогу камень на его сердце становился тяжелее с каждым мигом. И это чувство лишь усилилось, когда они приземлились: сначала Гарри, чуть погодя Риддл, а потом и другие. Тонкс растирала замёрзшие ладони, пытаясь согреться. — Вот, — проворчал Грюм, протягивая парням записку. — Вчитайтесь и запомните хорошенько. Гарри заглянул в кусок пергамента. ШТАБ-КВАРТИРА ОРДЕНА ФЕНИКСА НАХОДИТСЯ НА ПЛОЩАДИ ГРИММО, 12, ЛОНДОН. Гарри напрягся, чувствуя, как от лица отливает кровь. Так вот, в чём заключалась суть обмана, с ужасом осознал он. Вот почему Риддл ничего не предпринял и просто продолжил притворяться им. Авроры привели его прямиком в самое сердце… Ордена. Гарри пока не знал, что это вообще за организация такая, но звучало очень похоже на группу сопротивления — насколько он мог судить. Кусок пергамента с адресом Грюм сжёг и повёл всех к домам, стоявшим через дорогу. Аврор уверенно постучал по вымощенному булыжником тротуару, и перед их взором возникло ещё одно здание с многообещающей медной табличкой: «Площадь Гриммо, 12, Дом Блэков». Грюм позвонил в дверь, которая вскоре открылась, явив невысокую женщину средних лет с рыжими волосами. Стоило миссис Уизли увидеть Риддла с лицом Гарри, как он оказался в плену удушающих объятий. — О, Гарри, дорогой! — воскликнула она, мозолистой рукой нежно взъерошив волосы Риддла. — Ты не представляешь, как здорово, что ты здесь! Рон и Гермиона будут в восторге! Гарри просто не мог на это смотреть. — Спасибо, что пригласили, — ответил Риддл, каким-то неведомым образом залившись румянцем. Теперь Гарри глядел на него с плохо скрываемым ужасом. — Не за что. Мы всегда тебе рады, — строго заявила миссис Уизли. Тут она заглянула за спину Риддла и увидела Гарри. — А это кто? — Друг, — произнёс Люпин, стоявший за Гарри, и положил ему руку на плечо, успокаивая и поддерживая. — Он останется с нами. — О, — миссис Уизли внимательно посмотрела на парня, прежде чем тепло улыбнуться ему. — Ну, тогда давайте я позову остальных. И проходите! Проходите… — женщина повернула голову в сторону лестницы. — Рон! Гермиона! Спускайтесь! Тут Гарри! Гарри, широко распахнув глаза, наблюдал, как двое его друзей бегут по лестнице, чуть не перепрыгивая через ступеньки. Гермиона и Рон тут же бросились к Риддлу. Гнев внутри Гарри разгорелся с новой силой — пришлось до боли сжать пальцы в кулак. — Гарри! О, как ты? Всё в порядке? Ты ведь ужасно зол на нас, да? Мы, правда, ничего не могли рассказать в письмах… но поговорить нам надо о многом, очень многом, у тебя тоже столько всего случилось — дементоры! Мы уже всё знаем — о слушание в Министерстве тоже — и это просто возмутительно. Я успела пролистать свод законов: они не имеют никакого права исключать тебя из Хогвартса. Понимаешь, в Указе есть положение о Разумном Ограничении Колдовства Несовершеннолетними… — Дай ему выдохнуть, Гермиона, — сказал Рон, радостно ухмыляясь Риддлу. — Рад тебя видеть, дружище. Так вот, почему никто из них не отвечал на письма. Гарри неосознанно выдохнул, чувствуя, как гора спала с плеч. — Ой, — осеклась Гермиона, только заметившая его. — Ой. А кто это? Парень напрягся. Теперь Гарри с горечью не мог не задуматься над всей иронией своего нынешнего положения. Он вынужден заново познакомиться со своими первыми в жизни настоящими друзьями. — Приятель? — послышался вопрос Рона. Гарри тут же вскинулся и встретился взглядом с двумя парами до боли знакомых глаз. Однако, вопреки недавним переживаниям, снедающая безнадёжность, растущая с каждой секундой, казалось, немного рассеялась при виде друзей, пусть даже сейчас они не узнавали его. Что бы ни случилось, мы с тобой. Резкий выдох нарушил умиротворённость беседы. Гарри отвернулся и обнаружил, что Риддл прожигает его взглядом. — Меня зовут… Том Гонт. Гермиона улыбнулась в ответ: — Я Гермиона. Могу потом показать тебе здесь всё, если хочешь. — Было бы здорово, — хрипло отозвался Гарри. — Гарри, дорогой, ты уже ужинал? — вмешалась миссис Уизли. — Впрочем, неважно. Ты такой худенький, тебе нужно побольше кушать. Собрание как раз недавно закончилось, так что сейчас сядем и все вместе поужинаем. Кивнув, Риддл последовал за миссис Уизли, рядом с ним зашагали Гермиона и Рон, а Гарри остался позади и поплёлся за дружной компанией в одиночестве по тускло освещённому коридору. Оказавшись рядом с обеденной, Гарри учуял запах чего-то вкусного. В животе заурчало, хотя аппетита не было. — Гарри! — воскликнул Сириус, когда они вошли. Его губы растянулись в широкой, несдержанной улыбке. Он вскочил и крепко обнял Риддла. И Гарри — настоящий Гарри — прикусил губу до крови. (Всё лето он так хотел, отчаянно хотел увидеть крёстного… А теперь его обнимает Риддл. Тот, кто угрожает им всем. Парень так сжал кулаки, что на коже остались следы от ногтей в форме полумесяца). — Прекрасно, вот мы и собрались, — объявила миссис Уизли с радостной улыбкой и взмахнула палочкой, отчего на столе тут же появились тарелки с едой. Пока Джордж и Фред боролись за право первым добраться до картофельного пюре, Риддл спокойно сел рядом с Сириусом, прямо напротив Гарри. — Сириус, а что это за место? И что такое Орден Феникса? — спросил Риддл, поворачиваясь к мужчине. — Сириус… — резко одёрнула его миссис Уизли, не скрывая недовольной гримасы. Ремус покачал головой: — Молли, думаю, им стоит знать. Сириус на секунду встретился с миссис Уизли взглядом, и повисло напряжённое молчание. Затем мужчина откинулся на спинку стула и посерьёзнел. — Орден Феникса — это организация, основанная Дамблдором в разгар первой войны с Волдемортом и его последователями. Это были тёмные времена, Гарри: Министерство почти пало, теряя позиции; наступил хаос, никто не знал, кому стоит доверять, за чьими идеалами следовать — но с Орденом у нас хотя бы была видимость сопротивления. Твои родители… Джеймс и Лили… тоже входили в число орденцев. Гарри резко проглотил рис и чуть не подавился. Эта организация — сопротивление. Сопротивление. Ну конечно. А Риддл всё тщательно спланировал, да? — Значит, вы собрались вновь из-за возвращения Волдеморта, — мягко ответил Риддл. Но взгляд его зелёных глаз был опасным, как острый нож, и настороженным, точно притаившаяся змея. — Совершенно верно, — кивнул Сириус. — Понятно. И что же планирует Орден? — улыбнувшись, поинтересовался Риддл. Гарри скривился. — Сириус, — предостерегающе проговорила миссис Уизли, — они ещё слишком маленькие для этого разговора. Мужчина осёкся и внимательно посмотрел на Риддла, будто оценивая. Тот спокойно выдержал тяжёлый взгляд, и Сириус отбросил сомнения. — Гарри, — медленно начал мужчина, — Волдеморт… Он ищет кое-что. То, что ему не удалось заполучить в прошлый раз… — Сириус! — воскликнула миссис Уизли. — Оружие? — спросила Гермиона, на мгновение оторвавшись от методичного нарезания куска говядины. — В каком-то смысле, — туманно отозвался Ремус, бросив на Сириуса предостерегающий взгляд. — Дарующее несравненное могущество, если попадёт к нему в руки, — страстно продолжил Сириус, начисто игнорируя друга. — И тогда он сможет… — ХВАТИТ! У Гарри заболело в груди. Немного запоздало он осознал, что перестал дышать. Все потрясённо обернулись к пытающемуся отдышаться после громкого крика матриарху семьи Уизли. В комнате повисло напряжённое молчание, когда миссис Уизли свирепо посмотрела на мужчину. — Они ещё даже не достигли совершеннолетия, Сириус! Они дети. — Они должны знать правду, Молли, — прорычал Сириус. — Эти «дети» пережили больше, чем многие взрослые за всю свою жизнь. И хотя мы понимаем различие между ребёнком и взрослым, война — нет. И Волдеморт не понимает. А Гарри оказался в самом эпицентре этого кошмара! Тут на лице миссис Уизли появилось престранное выражение: она будто осторожно подбирала слова. — Сириус… Гарри — не Джеймс. Мужчина замер, и в его глазах вспыхнул опасный огонёк. — Разумеется, нет. — Сириус, — миссис Уизли недовольно поджала губы, будто повторив его имя снова, она каким-то образом станет убедительней. — То, что ты пережил… ужасно. Но Гарри не сможет заполнить пустоту в твоём сердце, оставленную смертью… Джеймса. Он не взрослый. И он не твой лучший друг, и уж точно не соратник. Он ребёнок. И ему нужен не безрассудный взрослый, подталкивающий его сделать какую-нибудь глупость с риском для жизни, а кто-то ответственный, способный позаботиться о нём! — Да как… ты… смеешь… — прошипел Сириус, который явно не мог придумать, как ещё выразить свой всепоглощающий гнев словами. В обеденной повисло напряженное молчание. — Простите, — внезапно вмешался Риддл, ловко прекращая спор. — Мне… мне не следовало спрашивать о таком. Миссис Уизли поморщилась. — О Гарри, вполне естественно, что тебе хочется узнать… Именно в этот самый момент Гарри начисто позабыл о страхе. Позабыл о рассудительности и о каждой причине, вынуждавшей его молчать до сих пор. Гарри поглотил гнев — бессмысленный и беспощадный, ненавидящий лицемерность происходящего — вызванный тем, что Риддл явно собрался отобрать у него всех, кого он любил, да ещё и притворялся, будто искренне заботится о них. Парень глубоко вдохнул, чувствуя, как обожгло лёгкие, и ринулся через обеденный стол. Он врезался в Риддла с такой силой, что у обоих затрещали кости. Прерывисто дыша сквозь боль, Гарри с грохотом рухнул вместе с ним на пол, когда стул не выдержал их веса и опрокинулся. Гарри с уверенностью мог сказать, что многое получалось у него из рук вон плохо: так, например, атлетические способности у него оказались более чем скромные. Но, учитывая, как бойко он сжал бёдрами чужой торс и хорошенько врезал кулаками по нежной коже лица, что-то с этим телом определённо было не так. Да и со всей ситуацией тоже — осознал Гарри, медленно приходя в себя. Похоже, в его бывшем теле сохранились прежние инстинкты (или Риддл украл и их заодно?). Тёмный Лорд — который явно не поблагодарит Дадли за приобретённое умение быстро бегать, уворачиваться и отбиваться — не отставал. Гарри жадно потянулся к его шее, намереваясь вцепиться посильнее, но Риддл успел увернуться и резко перекатился, утягивая парня за собой — как порой делали мальчишки, дравшиеся на улицах — так что Гарри вдруг обнаружил, что теперь лежит под ним и смотрит в свои собственные зелёные глаза. Хватка Риддла была жёсткой. Он прижался к Гарри сильнее и схватил за волосы, заставив выгнуться, отчего подбородок парня коснулся его шеи. Гарри яростно боролся с удушающим захватом, потрясённый и побледневший от неожиданности. Всё вышло… явно не так, как можно было себе представить. Нужно высвободиться, и тогда Гарри сможет доказать им обоим, что… — Только дёрнись, — прошептал Риддл ему на ухо, слишком тихо для остальных, — и я убью грязнокровку. Гарри тут же замер. И только тогда, наконец, осознал, что на них все смотрят. — Гарри? Том? — окликнул их Ремус выверенным осторожным тоном. Риддл поднялся на ноги и потянул Гарри за собой. — Простите, за сцену, которую мы тут устроили, — сказал он, опуская голову в притворном смущении. — Мы с Томом… недавно поссорились. Да и последнее время выдалось довольно напряжённым, давно пора было выпустить пар. Такого больше не повторится. — Поссорились, — тупо повторил Сириус. Он не сводил взгляда с салатницы, чьи осколки теперь украшали стену. — И, конечно же, мы уберём весь этот бардак, — заверил его Риддл. — О, во имя всеблагого Мерлина, — фыркнула миссис Уизли, поднимаясь со стула. — Бедные мальчики до смерти устали! Этот вечер оказался крайне напряжённым для всех нас, а они вообще едва стоят на ногах. Гарри, Том, ложитесь-ка спать. Первая дверь справа, этажом выше. И вам лучше погасить свет в ближайшие пять минут! — Разумеется, миссис Уизли, — улыбнулся Риддл. Затем кивнул на прощание всем остальным, вежливо взял Гарри за запястье и повёл прочь из обеденной, по коридору, а когда они скрылись из виду, потащил вверх по лестнице. В их комнату Гарри впихнули уже далеко не так вежливо, он только и успел услышать, как захлопнулась дверь. Быстрым ловким движением парень вытащил палочку из ботинка и развернулся к Риддлу. Но прежде, чем он успел выкрикнуть заклинание, обнаружил свою собственную палочку, направленную прямо ему в лицо. Тёмный Лорд окинул его долгим взглядом, подмечая артефакт, который Гарри до сих пор держал где-то на уровне живота. Внезапно прямо под пупком его резанула сильная, обжигающая боль. Гарри задохнулся от неожиданной агонии, охватившей тело, и бездумно вцепился ногтями в мягкую кожу живота. Но унять боль не удалось; оставалось лишь тяжело дышать, пытаясь противиться действию чужого заклинания и удерживаться от крика; с трудом парень поднял взгляд полный слёз и ненависти на своего мучителя. Риддл склонил голову на бок, словно безучастная птица, изучая боль почти с профессиональным интересом. Но из-за злобной усмешки, скривившей его лицо — лицо Гарри — Риддл стал выглядеть до жути уродливым. Он был молчаливым и жестоким. И теперь напоминал не человека, а дикого зверя — поведением и ничем иным — полностью контролирующего ситуацию. Тут Гарри пришло в голову, что Риддл до сих пор никого так и не убил. Правда, от этого ему легче не стало. Ведь было неясно, почему. Той ночью Гарри уснул прямо на полу под издевательский смех, звеневший у него в ушах, хотя Риддл так и не издал ни единого звука.

***

Примечание автора: В этом фике Гарри потребуется какое-то время, чтобы смочь противостоять Волдеморту. Опять же, Рим не за один день строился :) Примечание переводчика: *Оригинал эпиграфа: For as I detest the doorways of Death, I detest the man, who hides one thing in the depths of his heart, and speaks forth another. Homer, The Iliad, Book IV *Мульча — материал, которым посыпают дорожки в садах, часто как бы опоясывая растения. Мульчей может служить солома, опилки, камешки и всякое вот такое. *Оказывается в оригинале «Ночной Рыцарь» — «Knight Bus». Игра слов, поскольку слово knight переводится как рыцарь, но звучит, как night — ночь. Не знаю, задумка ли это Роулинг, или наши кудесники-переводчики постарались. Поздравляю всех с наступающим или уже наступившим Новым Годом! Желаю всем хорошего настроения, успехов в начинаниях и сил довести любое дело до конца!