la mort porteuse

Находясь в каком-то тёмном помещении, Киролайн не совсем понимала, что вообще происходит. Её тело дрожало, но она не знала, от чего. Она чувствовала страх и огромное волнение, её колени подкашивались от разрывающего изнутри беспокойства. Сейчас ей казалось, что ей совсем не хватит воздуха, она задыхалась. Её полностью охватила паника. Она, трясясь от тех чувств, бушующий внутри неё, обняла сама себя руками, попытавшись найти мимолётное успокоение. Очень сильно сжимая свои плечи в собственных руках, она медленно теряла рассудок. Взгляд Киролайн забегал в разные стороны, но она не могла ничего увидеть. Кромешная тьма слепила. Девушка искренне хотела понять, где она находится, но она попросту не могла ничего разглядеть, ведь ни единого источника света не было поблизости. Лишь эта пугающая темнота, в которой неизвестно, что было. Но она могла точно сейчас сказать, что была одна. От этого ощущения явного одиночества ей хотелось поскорее выбраться отсюда. И внезапно впереди загорелся свет, и Харрис побежала к нему, ведь ничего другого сейчас сделать не могла. Она очень хотела поскорее почувствовать себя в безопасности. И вот каждое её движение отзывалось эхом по всему, как гриффиндорка поняла позже, дому. Больше посторонних звуков она не слышала, причиной всех, даже малейших, шорохов была она сама. И мысль о том, что никого опасного в этом доме нет, чуть-чуть успокаивала её. Она бежала долго. Сколько прошло времени с того самого момента, как она увидела вдали свет, она не знала. И в одно мгновение ей показалось, что догнать этот свет просто невозможно. Он отдалялся от неё ровно на столько, насколько она и приближалась к нему, а может даже и на большее в несколько раз расстояние. Но через какое-то время Киролайн всё-таки очутилась в очень знакомой комнате, откуда и исходил этот свет. Оглядевшись по сторонам, она пришла к очень ошеломляющему выводу: она сейчас находится в своей комнате в своём доме во Франции. Но она не успела даже удивлённо ахнуть, как дверь в эту комнату закрылась у неё за спиной, а позже девушка услышала знакомый голос: — Здравствуй, Киролайн, — у неё совершенно не было сил и желания оборачиваться назад и видеть его… — Я же обещал тебе, что мы ещё встретимся. И вот это случилось. Харрис совершенно не хотела слушать его. Но внезапно она почувствовала, как он стал двигаться по направлению к ней, и очень быстро. И Киролайн всё-таки обернулась… — Да, Киролайн, я прекрасно понимаю, что ты совсем не ожидала меня сейчас увидеть, но от судьбы никак не убежишь, верно ведь? — Том довольно улыбнулся. Но эта улыбка больше была похожа на нахальную ухмылку. — Я не то чтобы не ожидала увидеть, я не хотела тебя видеть, Том, — вдруг она почувствовала прилив сил и смелости, что позволило ей говорить так дерзко. — Как прискорбно… — сначала он сделал вид, будто совсем расстроился, услышав от девушки это, но потом громко засмеялся: — Как прискорбно то, что меня это совсем не волнует! А ты уже, вижу, почти поверила, что я способен на такие глупые чувства? — Ты считаешь меня настолько идиоткой, чтобы я поверила тебе? Кто вообще может верить такому человеку, как ты, Том? Если тебя вообще можно назвать человеком! — она отошла от него на несколько шагов, посчитав, что так будет лучше. — А я вижу, что ты совсем посмелела с нашей прошлой встречи. В прошлый раз ты вела себя намного уважительней по отношению ко мне, даже обращалась на вы. Что же с тобой стало за это время? — и снова Реддл сделал вид, будто очень расстроен. По всей видимости, ему очень нравилось отыгрывать какие-то чувства, не испытывая их совсем. — С нашей прошлой встречи очень много что изменилось, Том. Время хорошенько так меняет людей, не тебе ли не знать? — Харрис чуть приподняла голову, вздёрнув нос. Это придало ей большей уверенности. — Да, ты права, время меняет людей, и частенько не в самую хорошую сторону… — будто на секунду задумавшись, промолвил он, — но не будем на этом зацикливаться, не так ли? Ты же наверняка хочешь узнать, почему мы опять встретились? — Мне бы больше хотелось узнать, как именно мы с тобой встретились. Это же всё — не реальность! — Киролайн словно чувствовала, что всё происходит не по-настоящему. — Твои предположения? — Видение? Или что-то по типу того? — Сон. — Просто сон? И всё? — честно, она немного удивилась. — Да, простой осознанный сон. А ты чего ожидала? — ему было совсем непонятно, к чему было это её удивление. — Ну, думала, что ты придумаешь что-то поизящнее. Выкрадешь там меня, или что-то ещё в подобной стиле! — она чуть наклонила голову, усмехнувшись. — Сбей всю спесь, Киролайн. Ты мне не так уж и нужна, чтобы ради тебя сильно напрягаться, — его очень взбесили её слова. Чтобы сам Лорд Волдеморт ради кого-то делал подобные вещи?! Да никогда. — А в прошлый раз ты аж придумал целый план, как заманить меня в Малфой Мэнор! И даже Малфоев заставил нянчиться со мной, дабы всё точно сработало, — напомнила ему гриффиндорка, сложив руки на груди. Её дерзкий взгляд в это время выглядел очень вызывающе. Но её слова он просто проигнорировал. За то по его лицу точно было понятно, что она сейчас невероятно его раздражает. Но в миг в его взгляде будто промелькнула какая-то мысль, впоследствии вызвавшая у него огромное довольство. — Так, значит, ты не хочешь ничего знать? — она сразу же заинтересованно посмотрела на него. — Чего я не хочу знать? О чём конкретно ты говоришь? — её разноцветные глаза вспыхнули огнём. «Неужели он расскажет мне о том, о чём молчит Дамблдор?» — Киролайн сразу же ощутила головокружение, а её дыхание стало обрывчатым. От одной мысли об этом у неё сдавливало грудь, и ей становилось тяжелее дышать. Но Том не сразу ответил на её вопросы. Он медленно стал ходить вокруг неё, рассматривая со всех сторон. Он словно готов был напасть на девушку, видя в ней нужную добычу. Но нет, этого не происходило. Лишь этот едкий, пронзающий насквозь взгляд тёмных глаз, который немного пугал её, был настроен враждебно. Внезапно он остановился, посмотрев ей прямо в глаза. Харрис будто сковали цепи в этот момент, она просто не могла пошевелить даже пальцем руки. Только ранее горящие огнём заинтересованности очи могли бегать в разные стороны, но не хотели, ведь у них уже была цель, пугающая их до невозможности. — Так ты хочешь знать? — он почти шептал. Гриффиндорка сразу же кивнула, хоть и не особо понимала, про что именно он говорит, — ну тогда я готов тебе рассказать обо всём, что тебя беспокоит. Представь, ты узнаешь всё, что захочешь, но… — Реддл резко отвернулся от неё, повернувшись спиной, — но за одну маленькую услугу. — За услугу? — взволнованно переспросила она, надеясь, что он шутит. Она прекрасно понимала, что он может попросить взамен на правду. — Да, именно, — услышав положительный ответ, она мученически вздохнула. — Дай угадаю, ты хочешь, чтобы я примкнула к тебе? Чтобы приняла метку? — это был самый ужасный вариант из всех тех, что ей пришли в голову. Она искренне надеялась, что до такого в ближайшее время не дойдёт. — Знаешь, Киролайн, я всегда ценил в людях догадливость, — на что это был намёк, Киролайн сразу же поняла. — Так, значит, да? — Ну, ты бы могла оказать мне другую услугу, но раз ты заговорила о принятии метки, то… — Нет, такого в жизни не будет! — она бесцеремонно оборвала его, придя в ярость. — Никогда в жизни я не стану твоей домашней собачкой, каких у тебя и так много! — Киролайн, не спеши с решением, — странно, но он довольно спокойно среагировал на её крик, — я не заставляю тебя принимать метку. По крайней мере, сейчас. Мне нужно от тебя кое-что другое. — Другое? Может, что-то связанное с Гарри. Я права? — он качнул головой, подтверждая её догадки. — Так ты согласна узнать, что это за услуга? — Подожди! Я могу задать один вопрос перед этим? — Не наглей, Киролайн. Я пообещал рассказал тебе обо всём, когда ты выполнишь мою маленькую просьбу, — снова повернувшись к ней, он смерил её холодным взглядом. — Нет, ты не понял. Я просто хочу знать, как ты вообще устроил всё это? Как проник в мой сон? Мне казалось, что окклюменция должна была стать для тебя препятствием, — Харрис было очень интересно узнать, как он провернул этот осознанный сон. — Есть один обряд, помогающий проникнуть в сон другого человека, имея под рукой одну вещь, — он полностью не ответил на её вопрос, но теперь Киролайн имела хоть какое-то представление обо всем этом. — Тебе этого ответа будет вполне достаточно, — он медленно начал подходить к ней. Девушка сначала совершенно не поняла, зачем он это делает. Она лишь наблюдала за тем, как Волдеморт медленно крадётся к ней. Его действия не вызывали у неё доверия, она даже немного боялась его. Но, когда он уже был очень близко к ней, он остановился, наклонившись к её уху. Том прошептал ей свою маленькую просьбу… — Я даю тебе месяц. Подумай над этим, Киролайн…

***

Её дыхание было обрывистым, она очень спешила. Смотря себе под ноги, Киролайн спускалась по лестнице. В её голове собралась целая куча необдуманных до конца мыслей, которая ей хорошо так мешала на протяжении всего этого дня. И сегодня ей точно нужно было утихомирить все свои думы, дабы через какое-то время её голова просто-напросто не взорвалась. Глухой звук каблуков её ботинок, ударяющихся о ступени лестницы, разносился эхом в её ушах, как и её частое сердцебиение, бывшее единственным признаком того, что она ещё жива. Она чувствовала себя ужасно, просто отвратительно. Столько всего сразу свалилось на её плечи. Вся эта история с книгой, не открывшаяся правда и сон… Всё это и вправду очень тягостно было переживать, особенно тогда, когда тебя каждую секунду одолевают разные эмоции. У девушки было явное ощущение, что она медленно начинает сходить с ума, чувствуя беспокойство, появившееся совершенно неожиданно и без особых причин, а потом сразу же облегчение, тоже не обусловленное ничем. Её душа металась от одного состояния к другому, и делала она это в считанные секунду, заставляя Киролайн искать причины всему этому. И это было сложно. Харрис давно уже не замечала таких резких перепадов настроения у себя, поэтому почувствовать их вновь было не очень приятно, ведь она хорошо знала, к чему это всё может привести. Она утопала в непонимании самой себя, как можно быстрее стараясь найти источник всего этого, дабы предотвратить подобное впредь. Но чем глубже она анализировала свои эмоции в разных ситуациях, тем непонятнее они становились для неё. А с ещё большим непониманием чувства совершенно перестали её слушаться. Иногда ей вообще казалось, что она ведёт себя так, ведь находится под чьим-то влиянием. Будто кто-то управляет ею и её чувствами, дабы чего-то добиться. Но если было и так, то этот человек уже добился одного — он уже точно убедил девушку в том, что она сходит с ума. Ох если бы она хотя бы могла описать свои эмоции! А гриффиндорка даже не могла понять, что конкретно она чувствует в разные моменты, ведь обычные слова, как казалось ей, совершенно не подходили для описания всей этой эмоциональной бури, неожиданно разгоревшейся внутри неё. Хотя одно она точно сказать могла — сейчас она чувствовала себя психопаткой. И она совсем не знала, как справляться со всем этим. Но все-таки один способ успокоить себя у неё был, хоть он и являлся очень кратковременным… — Харрис! — один миг и Киролайн врезалась в кого-то, а потом уже поняла, в кого… — Профессор? — столкнувшись взглядом с чёрными глазами Снейпа, она резко почувствовала неожиданное, мимолётное успокоение, которое она надеялась получить, скуривая одну сигарету за другой. — Вы что тут делаете, Харрис? Ещё в такое время! — подняв одну бровь в своей излюбленной манере, спросил он. — Ну, напомню вам, профессор, комендантский час ещё не вступил, следовательно, я могу ходить, где хочу, — немного замявшись в начале, сказала гриффиндорка, стараясь скрыть своё внутренне беспокойство и тревогу, дабы он не задавал лишних вопросов. Хотя, скорее всего, ему бы было плевать, как подумала она сама, но, думаете, это было правдой? — Харрис, спрашиваю ещё раз: что вы тут делали? — а он был настойчив, в общем, как и всегда. Чуть приблизившись к ней, Северус терпеливо ждал её ответа. — Шла в уборную, это же пока не запрещено? — на самом деле, она и не врала, когда говорила. Киролайн и впрямь направлялась в туалет, только явно не для того, чтобы удовлетворить свою потребность. — В ту самую, где вы обычно курите, не так ли? — сразу же догадался он, что и следовало ожидать. Не нужно было быть гением, чтобы придти к этому вполне логичному выводу. — Нет, конечно нет, профессор! Я больше не… — Не надо мне рассказывать сказки, Харрис, я не настолько глуп или доверчив, чтобы поверить в это, — его очень раздражало то, что она иногда старалась убедить его поверить в её ложь, совершенно не задумываясь о том, что у неё с огромной вероятностью ничего не получится. Каждый раз она врала ему насчёт таких очевидных вещей, хоть и знала, что, скорее всего, ничего не выйдет. — Это не сказки! Как я вообще могу врать вам? — но она не оставила своих попыток, которые неожиданно выдали её беспокойство: пока девушка говорила, она взирала ему прямо в глаза, ведь не могла отвести от них взгляда; чёрные очи мужчины словно смотрели сквозь неё, от чего она на секунду растерялась, хотя никогда прежде такого не было; Киролайн резко отвела взгляд, чувствуя, как начинают дрожать её руки. В этот момент Снейп непонимающе наблюдал за гриффиндоркой, пытаясь понять, что с ней сейчас происходит. И первое, что он увидел — её дрожащие, поджатые губы и странный, обеспокоенный взгляд. Что-то подобное он уже видел когда-то в больничном крыле, где она оказалась из-за его отвратительного поступка. И тогда он не мог себе позволить помочь ей больше, чем словами, хоть тогда она нуждалась совсем в другом. И сейчас нуждалась тоже, он это почувствовал. — Харрис, давно хотел вас спросить: для чего вы курите? Зачем всё это? Вы ведь совсем ещё молоды. Неужели ради всеобщей похвалы и признания в определённых кругах? Мне всегда казалось, что вы как раз-таки из тех людей, которые никогда не сделали бы что-то ради того, чтобы показаться крутой, — Северус решил сразу не давить на неё и не спрашивать, всё ли с ней в порядке. Он прекрасно знал, что она ему не ответит, поэтому решил зайти издалека и для начала разговорить её. — А зачем вам об этом знать? Какая вообще разница, что я делаю и для чего? — она поспешила отвести глаза от него, — тем более, другим людям это никак не вредит, — Снейп ожидал того, что она ему ответит не сразу, поэтому уже придумал в голове план, как у неё всё разузнать. — Это вредит вам, или вы этого не понимаете? — пытаясь завладеть её взглядом, говорил он. Ему сейчас очень хотелось посмотреть в её разноцветные глаза, дабы увидеть в них ответы на все свои вопросы. Но она словно избегала зрительного контакта, что было очень на неё не похоже. Она всегда сама изъявляла желание смотреть ему прямо в глаза, ведь считала, что контакт их взглядов был очень важен во время разговоров. И одно это действие только подтвердило догадки Северуса. — Я всё прекрасно понимаю, профессор. Не нужно мне говорить о том, что это вредит моему здоровью, я не настолько глупа, чтобы не знать очевидных вещей, — под самый конец своего ответа Киролайн говорила почти шёпотом. — Харрис, вы мне явно что-то не договариваете. Что с вами происходит? Где же эта пылкая самоуверенность в ваших словах и взгляде? «Честно, мне даже не хватает этого! Кто бы мог подумать! Мне не хватает наглости и едкого сарказма в словах Харрис! Этого уверенного взгляда, бывшего порой таким… соблазнительным? О нет, Снейп, тебя явно понесло не туда…» — и вправду Северус считал подобное её поведение невероятно привлекательным, хоть он сам всегда бесился от него. Что-то нравилось ему в этом. Может… сам человек? Да ну, глупость какая! — Так, Харрис, пойдёмте-ка со мной, — и он, не спрашивая её разрешения, взял девушку за запястье, как он это любил делать, и повёл её за собой. — С чего это вдруг я должна идти с вами? Вообще-то, если вы помните, у меня были дела! — Киролайн была крайне недовольна его выходкой. — Помните, Харрис, я обещал вам, что если ещё раз самолично застану вас за курением, то вы будете вынуждены отбыть наказание, — Снейп повёл её вниз по лестнице, видимо, в свой кабинет. — Но я не курила, да и вы этого не видели! Ничего не было! — она сразу начала громко протестовать. Гриффиндорка совсем не понимала, за что ей это. — Косвенно у меня есть все доказательства тому, что это случилось бы через несколько минут, но как хорошо, что я успел это предотвратить! Так что, Харрис, вам точно не избежать моей компании в сегодняшний вечер, — он говорил это с неким довольством, которое было ему присуще в любых подобных случаях. Ох, как же он любил издеваться на ней! Хоть сейчас он и не хотел этого делать, всё-таки ему пришлось включить ублюдка, дабы найти предлог, чтобы она пошла вместе с ним. — Это нечестно! Я требую справедливости! — она кричала, но не пыталась вырвать свою руку, что было очень странно. Неосознанно, но она хотела сейчас оказаться в его кабинете, ведь с недавних пор он стал для неё таким знакомым и привычным. — Можете требовать сколько угодно, только, желательно, потише. От ваших громких слов у меня голова начинает болеть, — на самом деле, это было не совсем так. Северус сам захотел, чтобы она пошла с ним, поэтому он был готов ко всему. Он прекрасно знал, что она может вытворить для того, чтобы не идти с ним, и крики были самым безобидным из всех вариантов. — Нечестно, — уже шёпотом парировала Харрис, состроив обиженную физиономию. Но он не слова больше не сказал, ведь планировал заговорить с ней уже в своём кабинете, где вечером было не так уж отвратительно и сыро, как отзывались другие ученики. Хотя Киролайн была немного другого мнения о кабинете декана Слизерина, о чём он прекрасно знал. Для неё это место стало уже настолько привычным, что никакое другое помещение не вызывало у неё подобных чувств. Именно в кабинете Снейпа происходило всё то, что она забыть никогда не сможет. Именно там девушка ощутила весь спектр эмоций, на которые она вообще способна. И именно там она в первые за долгое время почувствовала себя спокойно и больше не думала ни о чём плохом, забывшись в объятьях самого строгого и ужасного из профессоров Хогвартса. Может, именно поэтому Киролайн противилась идти туда только на словах. Она даже, возможно, хотела там оказаться, веря в то, что этот кабинет снова сможет подарить ей успокоение. А, может, и не кабинет вовсе, а человек… Вскоре они уже подошли к его кабинету. Снейп открыл дверь с помощью заклятья, вежливо пропустив сначала Киролайн. Она фыркнула на его галантность, сказав саркастическое «благодарю». Он неодобрительно покачал головой, но никак не прокомментировал её поведение. — Сядьте, Харрис, и расскажите, куда и зачем вы шли, — как только они оба оказались у него в кабинете, Северус попросил её сесть и задал очень странный вопрос. — Вы и сами знаете ответ на этот вопрос, — только и промолвила она. — Да, я знаю, что вы шли курить, но зачем? Причина же всему этому у вас есть, не так ли? — ему очень интересно было узнать, что она хочет добиться этим. Если она делает это постоянно, значит, она что-то получает от этого. — Ради удовольствия. — Но это удовольствие вам что-то же приносит? — В каком смысле? — В прямом, Харрис. Что даёт вам это удовольствие? Радость, счастье? Может, спокойствие? — услышав последнее его предположение, Киролайн немного взволновалась. Если она подтвердит, что это и впрямь так, то за этим последует логичные вопросы: а зачем вам спокойствие? вы из-за чего-то переживаете? А она никак не хотела посвящать его в свои проблемы. — Неважно, — только и сказала она. — Неважно? Значит, спокойствие, да? — очень легко догадался мужчина, и его взгляд в одно мгновение смягчился. Он подошёл к одному из своих шкафов, начиная что-то искать. Девушка видела только его спину. — Это было так легко понять, да? — внезапно тихо поинтересовалась она, смотря в его спину. — Мне — да, но другие бы вряд ли поняли, — он не сказал причину, по которой было именно так, но гриффиндорка вполне поняла. — Знаете, Харрис, обычно люди для того, чтобы забыться и ощутить спокойствие, употребляют алкоголь. — Алкоголь? — переспросила она. — Именно он, Харрис, — его тон немного поменялся. Он стал говорить намного тише. — Вообще, отличная вещь, хоть и в больших количествах может навредить организму, — будто рассуждая, говорил Северус. Но девушка словно почувствовала, что это далеко были не простые рассуждения. Он так рассказывал ей о своём опыте? — Но разве важны какие-то подобные последствия, если это — единственная вещь, способная тебя успокоить? — эти слова он почти прошептал, и он явно не хотел, чтобы она их услышала. Мужчина говорил их для себя. «Что это с ним? Сразу, как только мы вошли в его кабинет, он стал сам не свой. И откуда он вообще шёл, когда меня встретил? Может, от Дамблдора? Тот его снова что-то попросил сделать? Или на него просто неожиданно нахлынула волна из самых плохих воспоминаний?» — обдумывала поведение Снейпа девушка. — И как, людям это помогает? — под словом «люди» она имела в виду одного человека. Она очень надеялась, что правильно поняла его намёки, и что он говорил с ней совсем не о людях, а о себе. Поэтому таким образом и решила узнать, что это с ним такое. Она знала, что в сторону Снейпа подобные вещи нужно делать с осторожностью, дабы он не послал её куда подальше, так как он совсем не любил, когда кто-то жалеет его или что-то ещё. — Да, только, будучи пьяными, они не совсем могут контролировать свои действия. Это приводит к… не очень хорошим последствиям, — она хорошо слышала, как мужчина потихоньку переставал говорить холодным, отстранённым тоном. В его голосе иногда были слышны те самые эмоции, которых никогда нельзя было заметить на его лице, эти эмоции всегда были видны только по его глазам, отражающим все то, что было у него внутри. А внутри него, как и предполагала Киролайн, все то же самое, что и у других. Все те же чувства, и ему было бесполезно их скрывать. Внезапно девушка встала со стула, не издав ни малейшего звука. Медленными шагами она подходила к Снейпу, и когда она была совсем уж рядом с ним, она услышала его тяжёлое дыхание. А после она заметила мелкую дрожь его рук, держащихся за шкаф. Это вызвало в её сердце отклик. Она просто не могла оставить в таком состоянии человека, рядом с которым она чувствует себя защищённой. Ни с кем больше гриффиндорка не ощущала такого, ведь именно ей всегда приходилось быть этой «защитой» для всех. А в особенности, для Гарри, которого она не испугалась взять «под своё крыло». Но иногда быть именно тем человеком, который всех защитит и спасёт, было очень утомительно. Вечная ответственность лежала на её плечах, и она очень давила. Хоть какое-то время она все-таки хотела освободиться от всего. И именно Северус один раз ей в этом помог. — А из-за чего именно эти «люди» напиваются до потери рассудка? — спросила она тихим тоном, таким нежным и успокаивающим. Сейчас её голос казался ему неожиданным спасением, но, как считал он сам, ему не нужно было спасение ни от чего, оно нужно было именно ей. Именно по этой причине Северус и привёл её к себе в кабинет, и он не собирался сейчас изливать ей свою душу. Он резко обернулся, совершенно не ожидая увидеть девушку так рядом. Их обоих разделял один дюйм, хорошо ощутимый сейчас. Казалось, что он был больше целого километра, ведь от такой неожиданной близости, произошедшей по воле самой Киролайн, так и хотелось того, в чём он никогда бы не признался даже в своих мыслях. — Думаю, вам это будет совершенно не интересно, Харрис. Лучше скажите мне, что такого произошло, раз вы так старательно пытаетесь отыскать успокоение любыми способами? — теперь уж он не смотрел в её глаза, дабы не увидеть в них того, чего он боялся. Он боялся увидеть в её глазах совершенное безразличие, которое было совсем ожидаемо. — Вообще-то, я задала вопрос первая, значит, вам первым отвечать, — а она, на его удивление, начала настаивать. «Что этой девчонке от меня нужно? Зачем она это делает? Хочет получить какую-то информацию? Или что? Какие ещё у неё могут быть причины?» — Снейп, честно, был очень удивлён. Его жизнью кто-то поинтересовался в первые за очень долгое время, если не считать Дамблдора. Да и ещё не напрямую, так тактично и осторожно, словно боясь, что как-то может задеть его. И самое главное, она поняла, что он имел в виду под словом «люди», точнее, кого. — Харрис, — резко его голос снова стал холодным, а глаза, которые он наконец обратил к ней, полны презрения, — не лезьте не в своё дело. Это вас никак не касается. — Но мне показалась, что вам тоже требуется помощь, — гриффиндорка попыталась коснуться его своей рукой, но он перехватил её, больно сжав. — Помощь? Помощь! Серьёзно? Вы — глупая, маленькая девчонка, Харрис! Мне от вас точно ничего не нужно, — он старался как можно понятнее донести до неё, что он не хочет, чтобы ему помогали. И нет, не потому что ему это не нужно, он просто боялся в итоге быть отвергнутым и жалким. — Хорошо, — она сразу же сдалась, резко выдернув свою руку, — хорошо, как скажете, профессор! Раз вам ничего от меня не нужно, то позвольте мне пойти! Раз вы уж такой гордый, или просто трус! — Трус? — Да, трус! Думаете, я не понимаю ничего? Нет, сэр, я всё прекрасно понимаю! Понимаю, по какой причине вы так себя ведёте! Понимаю ваши чувства сейчас! И да, не пытайтесь меня сейчас уверить, будто их совсем нет! Знаете, это всегда выглядит так жалко! Делаете вид, что вам на всё плевать, словно вы совершенно не испытываете боли! Но это же не так… — в середине своей ещё не оконченной речи Харрис перестала злится, овладев собой. Она стала говорить так же тихо, но проникновенно, как говорила несколько минут назад, — профессор, вы можете заверять кого угодно, что вы ничего не чувствуете, но я никогда в это не поверю. Думаете, что я не чувствовала всего того, что ощутили вы, когда потеряли Лили, когда вам приходилось играть роль плохого для всех, при этом, пока никто не видит и не знает, жертвовать собой ради тех, кого вы «ненавидите»? Да и в принципе, профессор, вся та боль, которая копилась у вас в душе, думаете, мне не известна? Нет, мне известно всё. И когда мне нужна была помощь, вы помогли мне. Помните, как прижали меня к себе, когда мне было плохо и больно? Не помните, наверное, но я-то всё помню. И, поверьте, не забуду этого никогда. И поэтому я хочу вам помочь. Точнее, хотела. Но раз вы отказываетесь, то мне лучше просто уйти. Я не буду вас заставлять, до свидания… Она уже собиралась уходить из его кабинета, но Северус не дал ей этого сделать. Слушая всё то, что она говорила, смотря в её полные понимания и терпеливости глаза, он просто не мог отпустить. Он знал, что он никак не задел её своими словами, но на такой ноте он никак не мог её просто отпустить. Совершенно не спрашивая разрешения Киролайн, он заключил её в свои объятья. Уткнувшись носом в её волосы, Снейп закрыл глаза и больше ни о чём не беспокоился. — О, Мерлин… — только и сказала она, устало вздохнув. Её руки легли на его плечи, а сама девушка чуть прижалась к его груди. «Теперь я точно понимаю причину, по которой Поттер и другие так быстро привязались к ней… Главное, чтобы я этого не сделал. Или уже поздно?» — чуть погладив её по голове, Северус поцеловал Киролайн в макушку в знак некой благодарности…