la mort porteuse

Сердце в груди билось в бешеном ритме. Казалось, что оно сейчас выпрыгнет из неё. Это был страх. Страх перед неизвестностью был одним из главных страхов Киролайн, который она привыкла скрывать. Казалось, что ничего страшнее завтрашнего дня не будет никогда. И это было абсолютная правда, ведь никто не мог предугадать, что будет завтра. Можно было лишь догадываться. Она с Драко решительно вошла в столовую Малфоев. Хотелось провалиться на месте, но она храбро держала все эмоции под контролем. Даже перед самой своей смертью... Все взгляды устремились сразу к вошедшим молодым людям. Пожиратели Смерти, сидящие сейчас здесь, удивлённо начали смотреть на гриффиндорку. Казалось было, что страх всё охватывал её разум, но она была не так слаба, чтобы какой-то идиотский страх сломал её силу духа. Тем более, ситуация, в которой она оказалась, была полностью её виной. Глубокий вздох и она уже была готова услышать любые слова, но явно не эти: — Киролайн, как давно я хотел с тобой встретиться, — она сразу же повернулась на Волдеморта. И какого было её удивление увидеть перед собой парня не больше двадцати лет. Юноша был невообразимо красив, высок и привлекателен. Тёмные глаза, тёмные кудрявые волосы, впалые щёки, бледная кожа и острый подбородок. Но суть то была в том, что этому "юноше" было около семидесяти лет. И он являлся самым сильным тёмным волшебником этого столетия. Но не только она удивилась его внешности. Реддл в немом удивлении рассматривал собеседницу. Она была тоже бесподобно красива. Такая же бледная кожа, острый подбородок, высокие скулы, тонкая линия губ, тёмно-рыжие короткие волосы и два разных глаза. Один чёрный, а другой серый. «Не может быть...» — вмиг подумал Реддл. Юный Том Реддл, как староста школы сейчас ходил и осматривал ночной Хогвартс, дабы найти нарушителей Комендантского часа. Многие ученики не соблюдали его, что прибавляло Тому только больше обязанностей и проблем. Но сейчас его не интересовали неизвестные ему ученики, бродящие в столь позднее время. Именно об одной нарушительнице он знал точно и сейчас шёл именно к ней. Он вошёл в женский туалет второго этажа, где находилась Тайная Комната. Он сразу почувствовал запах дорогих сигарет, которые так любила Вероника. — Минус десять очков Гриффиндору, — девушка обернулась на него и усмехнулась. — Ты каждый день будешь сюда ходить? Даже покурить нормально нельзя! — раздражённо выпалила она. — Каждый, если ты не отучишься от привычки постоянно гулять ночью и в особенности курить именно здесь. Это слишком ожидаемо, — ухмылка растянула губы слизеринца. — Хорошо, буду курить в другом месте, раз ты так этого хочешь, Реддл. Только учти, что ты меня тогда не найдёшь, — она облокотилась на стену и поднесла сигарету к губам, втягивая дым и выдыхая его прямо на Реддла. Это раздражило его ещё больше. — Не волнуйся, Гриндевальд, я найду тебя, где угодно, — сказал Реддл и приблизился к ней. — Хочешь? — протянула она ему одну сигарету из пачки. — Минус ещё двадцать очков Гриффиндору, — она недопонимающе посмотрела на него, — за неподобающее предложение старосте, — Том взял из её рук сигарету. Вероника зло уставились на него. — А ты ничего не перепутал случайно? Реддл, может тебе кое-что напомнить? — Напомни, — он подошёл ещё ближе и стал хорошо всматриваться в её красивое лицо. Бледная кожа, острый подбородок, высокие скулы, тонкая линия губ, тёмно-рыжие короткие волосы и два разных глаза. Один чёрный, а другой серый... Он будто смотрел в лицо Вероники Гриндевальд, его однокурсницы, которая очень многое сделала для него. Но так сложились обстоятельства, что она умерла в июле 1945 года. «Это не она, это не может быть она...» — если честно, то Реддл представлял девушку немного иначе. Да, ему возможно казалось, что Киролайн и Вероника похожи, но не до такой степени. Осталось ещё очки надеть и Харрис была полной копией Гриндевальд. — Неужели сам Тёмный Лорд хотел встретиться со мной? И чем же вас заинтересовала моя скромная персона? — бесстрастно произнесла девушка. «Так, Харрис, ты и так сейчас в опасности, поэтому, пожалуйста, будь добра, не говори всё, что думаешь, надеясь, что пронесёт. Раз ты забыла подумать головой, когда решала соглашаться на встречу с Малфоями или нет, то подумай ею хотя бы сейчас. Может, всё будет не так плохо, если ты всё-таки включишь мозги. И, желательно, никогда больше не будешь их отключать», — это была единственная здравая мысль, которая посетила её за этот день. Это обнадёживало. — Думаю, Киролайн, ты и сама прекрасно знаешь ответ, — его на удивление приятный голос завораживал её. — Если я правильно понимаю, то это из-за моей матери? — догадливо уточнила она. — Я рад, что ты поняла причину моего интереса к тебе, — Волдеморт был крайне доволен осведомлённостью гриффиндорки. — И что же вы хотите от меня? — она всё же осмелилась задать этот вопрос. — Для начала, только поговорить, — этот ответ ее поразил. — Неужели? — Харрис ему не поверила. — Да, именно так, — все-таки это оказалось правдой, — а ты ожидала от меня какого-то подвоха? — Не имею привычки полностью доверять людям. «Да, именно поэтому ты сейчас находишься здесь, Харрис. Именно из-за твоей недоверчивости! Если бы она была сильной, то ты бы тут не стояла, наплевав на желание удовлетворить своё любопытство», — мысленно горько усмехнулась девушка. — Справедливо, — отметил Реддл, — в наши времена нет места малодушию и другим человеческим слабостям. Девушка кивнула, потом сразу же подумав: «Я согласна с… Ним? С Волдемортом? С циничными высказываниями человека, который, скорее всего, никогда не испытывал хороших эмоций? Что со мной не так? Вроде в детстве меня любили и уверяли в том, что лучше чувства, чем любовь нет, — Киролайн на мгновение усомнилась в наличии у себя каких-либо нравственных и духовных ценностей. — Не забывай, Харрис, что люди, любящие тебя, умерли, и ты видела их мертвы тела, будучи совсем ребёнком… Такова жизнь. Нечего тут и думать.» Несомненно, Реддл заметил, что гриффиндорка на мгновение задумалась. И он знал, о чём она думает. Он знал, какая борьба сейчас внутри неё. «Но… Разве я не согласна с ним? — ответ был очевиден, — в том-то и дело, что я с ним абсолютно согласна… И это не делает меня плохим человеком. Плохих людей не бывает, есть только плохие поступки и плохое мнение людей о тебе. Поэтому, Харрис, успокойся. То, что ты просто про себя согласилась с его словами, не означает то, что ты такая же, как он. Мнение может быть одинаковым, но поступки совершенно разные.» — Киролайн, думаю, что нам стоит переговорить наедине. Так сказать, для продуктивности нашего диалога, — предложение Реддла о разговоре наедине не мог её не испугать. «Ну, всё, Харрис, твой конец настал. Вот кто тебя просил сюда приходить? Явно не здравый смысл, потерявшийся ещё тогда, когда ты увидела отца», — Киролайн закусила губу, но всё же, вопреки всем страшным мыслям, крутящимся у неё в голове, она еле заметно кивнула, соглашаясь на предложение поговорить наедине. Они оба вышли из столовой почти сразу. Девушка даже не взглянула на Драко, Нарциссу и Люциуса. Это было незачем. В её голове был полный бардак. Сейчас её мысли не составляли какую-то определенную цепочку, от которой можно придти к самому началу её дум, невозможно было уловить какую-то последовательность. Все мысли были вразброс. Они появлялись и уходили абсолютно спонтанно, что не давало надежду на её здравый смысл и благоразумие. Было нереально думать трезво и беспристрастно, из-за чего Киролайн ещё больше переживала. — Ты боишься меня, Киролайн? — вдруг спросил Волдеморт, как только они оказались на улице. «Странный вопрос, когда ты являешься самым могущественным тёмным волшебником этого столетия, — фыркнула она про себя, — очевидно то, что многие тебя бояться. Даже самый храбрый человек будет иметь хоть долю страха перед тобой, если он не идиот, конечно.» — Нет, я вас не боюсь, — попыталась сказать гриффиндорка ровным голосом, — я боюсь ваших поступков. Именно они и состроили моё мнение о вас. — Напрасно. Ты же и сама прекрасно понимаешь, что я тебя не трону. Твоя мать была моей самой верной слугой. Именно это заставляет меня верить в то, что ты сможешь заменить её, и быть более терпеливым к твоим… словам, — под взглядом тёмных глаз Харрис чувствовала себя не очень комфортно. Она знала, что, сказав хоть одно неверное слово, она будет находится в ещё большей опасности. Это и принуждало её тщательно обдумывать все слова, которые должны были слететь у неё с губ. И пока она довольно хорошо справлялась. Но ведь это был ещё не конец… — Если моя мать была Пожирательницей, то это не значит, что я придерживаюсь тех же взглядов. Многие из её поступков были просто ужасными. Их я ей никогда не прощу, не говоря уже о том, что я когда-нибудь встану на вашу сторону, — она понимала то, что ее явный отказ может вызвать у Реддла ярость, но все равно говорила то, что считала нужным. А именно правду. И, ожидая увидеть, как в тёмных глазах её собеседника появляется гнев, Киролайн увидела в них лишь немое смирение. Это её крайне удивило. «И он не собирается сердится? Точно ли он тот самый Лорд Волдеморт, который устаивал террор по всей Магической Британии?» — мысленно поражалась она. — Да, Киролайн, я именно тот Лорд Волдеморт, — неожиданно сказал он. Сердце на секунду остановилось. Хотелось понять то, что услышанные ею слова были лишь её выдумкой. «Мне просто показалось!» — Нет, не показалось, — это заставило ее вздрогнуть. — Вы слышите, о чём я думаю? — Харрис прекрасно знала ответ на этот вопрос, но все же надеялась на то, что он никак не положительный. — А ты не владеешь окклюменцией, — констатировал Реддл, — по крайне мере, на таком уровне, чтобы я не мог слышать твои мысли. — Я ей вообще не владею, — коротко произнесла девушка. «Решено, если я выживу, то начну изучать окклюменцию и легилименцию. Это мне не помешало бы», — решила она сама для себя. — Правильное решение, — одобрительно хмыкнул Тёмный Лорд. Гриффиндорка кивнула. — Могу ли я задать вам вопрос? — неожиданно выпалила Харрис. Он уже с большим интересом стал на неё смотреть. — Тебя интересует то, почему я выгляжу так? Не так ли? — догадливо поинтересовался Волдеморт. — Да, мне, не буду скрывать, это чертовски интересует, — она даже не скрывала того факта, что ей и впрямь было интересно услышать историю о том, как он восстановил свою былую внешность. — Боюсь, Киролайн, я не смогу ответить тебе на этот вопрос. Но, уверяю тебя, ты скоро об этом сама узнаешь, — к её разочарованию, сказал он. — Кстати, это же твоё? — вдруг в его руках оказалось кольцо. Её кольцо, которое она «потеряла» ещё в Хогвартсе. — Да, моё, но откуда оно у вас? — Харрис стала ошеломлённо взирать на серебряное украшение в руках Реддла. «Это слишком долгая история, чтобы рассказывать её сейчас…» — Мой Лорд! Я достал кольцо девчонки! — вдруг в поле зрения Волдеморта появился Барти Крауч младший, — Мой Лорд, вот оно! — в его руках и впрямь было то самое кольцо, про которое и говорил Волдеморт. — Отдай его Хвосту, — вкрадчиво произнёс Тёмный Лорд, — он уж точно знает, что с ним делать. — Да, Милорд может расчитывать на меня. Я сделаю все так, как и положено, — Питер забрал из рук Крауча украшение. — Но, Мой Лорд, как оно может помочь нам? Обрести тело вам поможет только обряд, к которому всё уже почти готово, — спросил Крауч. — О нет, ты ошибаешься. Эта вещь поможет мне обрести тело, да ещё и то, которое я имел около пятидесяти лет назад… Без всяких дальнейших расспросов она забрала у него из рук своё кольцо и надела на указательный палец левой руки. Реддл просто наблюдал за её действиями, больше ничего не говоря. Было ясно, что диалог у них не вяжется. Но всё же, раз ей предоставилась возможность, то почему бы не задать другие вопросы, на которые, она надеялась, он ответить сможет. — Не посчитайте меня слишком любопытной, но почему вы так спокойно отреагировали на мой отказ? — Я знаю, что ты всё равно придёшь ко мне, Киролайн. Рано или поздно это случится, — довольно самоуверенным был ответ. — А теперь позволь задать мне вопрос. — Задавайте, — разрешила она. Хотя это разрешение было условным. Реддл бы все равно спросил. — Ты же знаешь, кто виноват в смерти твоей матери? — этого она точно не ожидала. Киролайн не сразу ответила. Ей понадобилось, как минимум, секунд двадцать для переосмысления этого неожиданно вопроса. — Знаю. — Она чётко дала понять. — И ты не хочешь отомстит за неё? — Не думаю, что это было бы разумным решением, — машинально сказала девушка, понимая, что она задумывалась над тем, чтобы отомстить этому человеку. Точнее двум. Но она прекрасно знала, что он имеет в виду одного. И говорил он явно не про Снейпа. — Конечно, сейчас убивать его, будет и впрямь не разумно. Но ведь наступит время, когда… — Нет! Никто не заслуживает смерти, — она бесцеремонно перебила Волдеморта, сразу пожалев об этом. Но опять ничего не произошло. Он никак на это не среагировал. Лишь отметил: — А думаешь ты абсолютно по-другому. Зачем ты пытаешься подавить в себе желание отомстить? — Потому что это глупо. Ничего не будет, если я отомщу. Её не вернуть убийством. Её никак не вернуть. Она умерла, всё. Пора бы об этом забыть, — довольно грубо отозвалась Харрис. — Но всё же ты хочешь этого, ведь так? Ты тратишь слишком много сил и эмоций на то, чтобы подавлять все свои жестокие желания, как думаешь ты сама. Зачем скрывать то, что всё равно все узнают? Для чего загонять себя в это вечное самобичевание? Для окружающих людей? Они тебе точно за это спасибо не скажут, ведь они такие же жестокие. Таков мир, и с этим ничего не поделаешь. И в этом мире лучше показать свою жестокость, чем страдать от жестокости других. Подумай над этими словами…

***

С тех пор, как начала саднить Тёмная метка, прошло около получаса, но Снейп только смог трансгрессировать в Малфой Мэнор на неожиданное собрание Пожирателей. В его голове пульсировали догадки на счёт собрания, которое не планировалось вообще. И когда зельевар только почувствовал, как метка начала жечь, он был у Дамблдора, обговаривая с ним всё происходящее. Именно из-за этого Снейп не сразу же смог отправиться на собрание. И, если рассудить, то в его присутствии на нём не было никакого толка и срочности — это можно было понять по тому, что Тёмная метка практически не жгла. Тогда это заставило мужчину облегчённо выдохнуть и продолжить аудиенцию с Дамблдором. Но сейчас Гроза подземелий шёл по, казалось бы, бесконечным коридорам и проходам поместья Малфоев, попутно вспоминая где находится столовая. И, к его радости, он вскоре нашёл её, услышав голоса других Пожирателей Смерти. Но, войдя в столовую, Снейп не застал там Волдеморта. Это его крайне удивило. — А где Тёмный Лорд? — осведомился зельевар, обращая на себя внимание всех, кто находился сейчас пойду здесь. — Тёмный Лорд ушёл с девчонкой, Снейп, — ответил Макнейер. Но этот ответ лишь заставил его нахмуриться. — С какой девчонкой? — уточнил он. — С Харрис, — услышав эту фамилию, Снейп поднял брови вверх, что говорило о его легком шоке. — А она что тут делает? — Тёмный Лорд считает, что она дочь Эммы. Именно поэтому он и сказал Малфоям привести Харрис сюда. Чтобы поговорить, как выразился сам Лорд. — Что? — переспросил зельевар, — Харрис — дочь Эммы? «Что за чушь? Харрис — дочь Маргарет и Марка, но никак не Эммы! Она попросту не может быть её дочерью! — думал Снейп, не веря в то, что ему только что сказали. — Даже чисто теоретически, если бы Маргарет была Пожирательницей, то я бы об этом знал! Но она никак не могла ею быть… Она была против Тёмного Лорда и всегда заявляла об этом. Она входила в Орден Феникса, как и Блэк, Поттер, Петтигрю и Люпин. И тогда Тёмный Лорд ошибается, но… Но он не мог ошибиться! Тогда Харрис и впрямь дочь Эммы. Но Харрис ли она вообще? Почему Дамблдор об этом ничего не сказал? Кто она такая и почему выдаёт себя за Киролайн Харрис? И ей все верят. Блэк, Люпин, Поттер. Они все уверены в том, что она именно та маленькая девочка, которая «умерла» в августе 1982-го. Но зачем ей это? Зачем она вообще так неожиданно появилась? — его мысли были обрывисты и спутаны, ведь зельевар до конца не мог ничего понять. Теперь уверенность во всём этом у него пропала. И вместе неё пришли разные теории, кажущиеся ему более правдоподобными.» — Северус, — голос Волдеморта заставил Снейпа отложить свои мысли на неопределённое время. — Мой Лорд, — он сделал лёгкий поклон. — Я уж думал, что ты вовсе не явишься, — продолжал Реддл. — Милорд, я не мог сразу же явится к вам. Я был у Дамблдора, собирая важную информацию для вас, — почтительно ответил мужчина. — Ну что ж, ты мне и не особо нужен был, — эта фраза заставила зельевара выдохнуть и немного расслабиться, — поэтому не проводишь ли нашу гостью домой? Все равно ты говорил, что сегодня собрание Ордена. — Вы хотите, чтобы я отправился на собрание Ордена Феникса вместе с Харрис? — Именно, Северус. Снейп кивнул и, попрощавшись с Тёмным Лордом, вышел из столовой. В его голове снова засели мысли о Киролайн. Подозрения на ее счёт прямо-таки не желали уходить. Они всё больше нарастали. Сейчас Снейп будто собирал пазл, от которого он не мог найти одну маленькую, но важную частичку. И сейчас он её нашёл, что заставило посмотреть на собравшуюся картину абсолютно по-другому. Теперь казалось, что его представление о Киролайн перевернулось с ног на голову. Но про себя он всё же ругал гриффиндорку за отсутствие у неё здравого смысла. Чьей бы дочерью она не была, она должна была подумать, перед тем, как что-то делать. Выйдя из Малфой Мэнора, Гроза подземелий увидел вдали высокую фигуру. Эта и была Харрис, несомненно. Она стояла, смотря куда-то вперёд, и совсем ничего не замечала. Поэтому Снейпу не составляло труда дойти до неё и устроить ей хорошую трёпку. — Харрис! — грозно прикрикнул зельевар, что заставило Киролайн обернутся. — Харрис, вот кто вас просил ввязываться во все это? Поттера спасли, а себя, значит, не надо?! Что за крайнее безрассудство?! Вы вообще думаете головой? Иногда мне кажется, что нет! Не думал, что вы настолько глупы, чтобы не понимать, насколько совершённое вами опасно! Он уже был рядом с ней, но девушка будто абсолютно не обращала на него своё внимание. Она просто молчала, даже не пытаясь как-то оправдаться. — Какого чёрта вы здесь делаете? Вас никогда не учили, что нужно сначала думать перед тем, как что-то сделать? Или страх за саму себя у вас совершенно отсутствует? Вообразили себя бесстрашной? — но Снейп не унимался, ему хотелось заставить Киролайн чувствовать себя виноватой и неправой. Но она до сих пор ни звука не издала. Это молчание ещё больше разыграло в нём гнев, вызванный не пойми чем. — Мерлина ради, почему вы молчите?! Неужто до вас дошло, насколько глупо вы поступили? — Я слушаю очередные нравоучения, профессор. Как мне жить, что мне делать и какие решения принимать. Вы продолжайте, я внимаю каждое ваше слово, — её тихий, спокойный голос немного остудил его злость. — Хотя вы можете вообще не утруждаться. Сириус и так мне устроит за это. И, думаю, что он не станет сдерживать себя в выражениях. — И правильно сделает. Это послужит вам уроком. И не думайте, что все обошлось. В следующий раз… — В следующий раз моё фантастическое везение мне не поможет, и я буду в смертельной опасности, если вообще не сразу умру. Да, профессор, я знаю, — она перебила его, заканчивая мысль. — Неужели? В вас есть хоть капля ума? — усомнился Снейп. — А вам какая разница, что во мне есть, а чего нет? Зачем вы вообще тратите время на то, чтобы указать мне на мои ошибки? Вам разве не плевать? Пожалуйста, оставьте всё это для тех, чья жизнь вам важна. Но никак не для меня, — Харрис всё так же продолжала спокойно молвить. — Харрис… — Всё, хватит. Я и без вас в состоянии понять, что я поступила по-идиотски. В ваших наставлениях я не нуждаюсь, поэтому попрошу вас помолчать. И тем более, скоро начнётся собрание Ордена. Давайте поскорее трансгрессируем отсюда, — Киролайн вновь его оборвала, показывая этим то, что она не делает больше слушать его.

***

Отпустив её холодную, дрожащую руку, Снейп пошёл первым к дому Блэков. Гриффиндорка последовала за ним, задумавшись. Очутившись в прихожей дома, Киролайн сразу же увидела Сириуса, который обеспокоенно смотрел на неё. Снейп уже пошёл в столовую, где собрались уже почти все члены Ордена, поэтому никто им не мог помешать сейчас. — Сириус… — она не успела договорить, как Блэк подошёл к ней и сильно обнял. — Мерлин, ты жива. Они тебе ничего не сделали? — его мучал только этот вопрос. — Нет, Сириус, ничего… — он ещё сильнее прижал её к себе. — Прости меня, я должна была послушаться тебя. Я поступила глупо. Ты, наверное, злишься… — Кири, я не злюсь. Я сильно испугался за тебя, но я не зол. Я рад, что с тобой всё хорошо…