la mort porteuse

Киролайн до сих пор не могла поверить в то, что она сейчас находилась в Хогвартсе и спокойно лежала на кровати в женской спальне Гриффиндора. Было неправдоподобно думать об этом, ведь совсем недавно она была ещё в своём доме во Франции, и никакой Хогвартс ей даже во снах не снился. Ничего не предвещало таких кардинальных изменений в её жизни. Всё произошло уж слишком быстро, что воспринять эти события как должное, было крайне трудно. Если честно, то Харрис, не пробывав тут и дня, уже начала скучать по Франции и её старой жизни. Слишком многое осталось в прошлом, что отпускать это не хотелось настолько, насколько не хотелось верить в то, что она снова будет жить под своим настоящим именем и рядом с людьми, которых она знала ещё в детстве. Это были просто грандиозные перемены, к которым она, возможно, никогда и не привыкнет. Смена обстановки плохо повлияла на состояние девушки. И не только нежелание принять свою участь находиться в Британии среди людей, пылко ненавидящих её, играло большую роль, но ещё и простой страх того, что она вновь всё испортит. Кто-нибудь обязательно умрёт по её вине и после этого, конечно же, все будут её уверять в том, что она абсолютно не виновата в этом. Столь неумелые убеждения ещё губительное действовали на неё. К тому же, Киролайн давно уже вычеркнула из своей жизни своё прошлое, проведённое именно здесь. Возвращаться к прошедшему было очень больно.

***

Утро с самого начала явно не задалось. На то причиной была невероятная сонность гриффиндорки, из-за её тяжёлых дум, не дававших ей заснуть хоть на час. Они поедали её изнутри, не давая попросту расслабиться и отдохнуть. Плохое предчувствие тоже сыграло немаловажную роль в её плохом состоянии. Оно сопровождало Киролайн на протяжение последнего месяца, и, вроде бы, должно было уйти, как только она перешагнула порог Большого зала, но оно ещё больше усилилось и начало уже решительно давить на неё. Казалось, что под этим давлением она и дня прожить не сможет. Слишком уж сложно было выдерживать и оставаться непоколебимой тогда, когда твоя жизнь просто перевернулась с ног на голову и ещё больше начала издеваться над тобой. Так и хотелось просто прожить в этой непонятной апатии всю свою оставшуюся жизнь, но Харрис с каждой секундой всё пыталась убедить себя в том, что она теперь ученица одного из факультетов Хогвартса и в её прямые обязанности входит конечно же посещение уроков. Только на кой чёрт ей это было нужно, она не знала. Всю свою сознательную жизнь, девушка тренировала свои магические способности на дому и никакие учителя ей не требовались. Но тут вдруг Дамблдор и его предложение взамен на безопасность и обещание, что никто её не тронет. Несомненно, в это очень слабо верилось, но делать то тогда было абсолютно нечего и пришлось, вопреки своей гордости и упёртости, согласится и играть по чужим правилам. Но конечно же были в этой сложившейся ситуации и свои плюсы. Хотя их было слишком мало в соотношении с минусами сей истории. Новые возможности открылись Харрис, хотя и их существование было оспоримо и не доказано. Проще говоря, это была крайне неоднозначная ситуация, в которой стоило бы разобраться получше, но так не хотелось вновь начать утопать в этой пучине неоправданных ожиданий, лжи и разочарования. Хотя и с этим тоже можно было уже смириться. Киролайн слишком часто попадала в истории с плохим концом. Вечно жизнь отбирала у неё последнюю надежду и счастье. Никогда в жизни она не испытала чего-то длительно хорошего. Всё это были мимолётные наваждения и скоротечные, даже не хорошие, а просто приятные чувства. И именно после этих болезненных событий больше не верилось во что-то хорошее и доброе. Конец её хорошей жизни настал ещё двенадцать лет назад, как бы трагично это не звучало. Но всё же Харрис нашла в себе силы начать новую жизнь. Ровно с того момента, как она встала с кровати и решительно начала собираться на занятия, настал новый период её жизни, который не обещал ничего светлого...

***

Собственно, от первого дня своего пребывания в Хогвартсе Харрис ничего особенного не ожидала. Она всегда привыкла быть в тени и наслаждаться своей полной свободой в определённых действиях. Но с самой первой секунды, как только гриффиндорцы заметили её в общей гостиной, началось всеобщее знакомство. Никогда в жизни к Киролайн не было столько внимания. Никогда. И не то, чтобы ей это внимание не понравилось. Если честно, то от гриффиндорцев она ожидала чего-то более вальяжного и дерзкого. Но как оказалось, они были одной большой семьёй, которая была готова отдать жизнь за жизни друг друга. Да, такими и были гриффиндорцы. Дружелюбные, улыбчивые и очень смелые, как ни странно. Она знала одних гриффиндорцев, и они были точно такими же. Тёплыми, светлыми и добрыми. А ещё они чертовски любили Киролайн. Но как жаль, что они умерли. Умерли, тем самым сделав невероятно больно ей. Другие же факультеты не решились как-либо реагировать на новую ученицу. Одни лишь пуффендуйцы показали себя со своей прекрасной стороны. Как оказалось, Гриффиндор и Пуффендуй очень ладили меж собой, и, поэтому они посчитали своей обязанностью подойти и сказать Киролайн, что они рады познакомится с ней и некоторые даже отметили её изящную внешность. После этого она с Гермионой, как с единственной близкой знакомой, пошла на уроки. Так как её познания явно превосходили все знания и умения четвёртого курса, Харрис особо не волновалась на счёт уроков. Они показались ей слишком лёгкими, по сравнению с магией, которую она тренировала из года в год. И по прошествию первого дня, явно можно было сделать вывод, что ничего сложного в том, чтобы учиться в Хогвартсе не было. Конечно до неё уже дошли слухи о том, что каждый год в Хогвартсе происходят какие-то немыслимые события, но это даже придавало какой-то интерес её нахождению тут. Может будет и впрямь что-то интересное.

***

Вторник настал довольно таки быстро, и, сверившись с расписанием уроков, Киролайн поняла, что сегодня состоится её первая встреча с человеком, повинным во всём происходящем. — А когда у нас зелья? — подсела к золотому трио Киролайн в Большом зале. — И тебе доброе утро, — сказал Рональд и продвинул к себе тарелку с яичницой. — Доброе, — мрачно протянул Гарри. — Вторым уроком. После Чар, — ответила Гермиона, которая читала книгу. — А тебе зачем? — Отсчитываешь время до своей смерти? — появился из неоткуда Фред сзади Харрис. — А что, всё настолько плохо? — спросила она. — Ещё бы — гриффиндорцев он не любит, — от Джорджа прозвучал ответ на вопрос девушки. — Ну это вполне ожидаемо. Он же декан Слизерина, — спокойным тоном объяснила она. — Нет, ты видимо не поняла. Снейп ненавидит гриффиндорцев, — Рон сделал ударение на слово «ненавидит». — Ненавидит? Ну, это уже намного интереснее, — задорно ухмыльнулась гриффиндорка. — Не думаю, что он будет такой страшный, как мне говорили пуффендуйцы. — Возможно он не страшный, но явно не приятный. Ты сразу перехочешь, чтобы он на тебя злился, как только посмотришь ему в глаза, — уверил её Гарри. — О, на этом уроке и проверим, — азартно протянула Киролайн. — Не думаю, что это хорошая идея, Киролайн, — попыталась отговорить её от этой мысли Гермиона. — Это мы ещё посмотрим...

***

Прошли чары. Харрис нравился этот урок, да и преподаватель тоже был прекрасным. Флитвик явно знал, как работать с детьми, и, поэтому ничего особенного не происходило на его уроках. Особенно скандалов. Как только она вышла из класса, её настигли предвкушающее ожидание возможного скандала или чего-нибудь и поинтереснее. По словам многих, Снейп был мрачным, саркастичным, холодным ублюдком, который любил исключительно свой факультет и не раз делал им какие-то подачки и давал много вольностей. Это описание, естественно, немного усилило её желание встретиться с этим мужчиной лицом к лицу. И вот она уже стояла перед дверью в кабинет зельеварения, пытаясь справиться с учащённым дыханием, выдававшим её некоторое волнение. Но адреналин в крови настаивал на обратном. Так и хотелось вальяжно сесть за парту и начать молвить, напоминая, кто она на самом деле такая. Но это было уж слишком, чтобы делать при других личностях, не знающих многих тонкостей её отношений со Снейпом. И вот наконец дверь отворилась. Кровь в жилах гриффиндорки застыла. Плохое предчувствие достигло апогея и сейчас казалось, что её конец совершенно близок. Но, к её большому облегчению, он просто впустил их в класс и сразу пошёл к своему письменному столу. Мужчина стоял спиной к входящим ученикам и это было просто прекрасно. Не описать словами, какое спокойствие почувствовала Харрис, как только поняла, что он сейчас не смотрит на неё. Киролайн села за последнюю парту в противоположном углу его стола, но этот выбор Грейнджер не одобрила и, всё же промолчав, села за одну из первых парт. А вот Рон и Гарри поддержали девушку, ведь сами не хотели сидеть прям перед носом профессора зелий. По их рассказам, было ясно, что сидеть гриффиндорцам на первых партах было крайне опасно, да и не зачем. — Великолепно, просто невероятно, — раздался по всему классу холодный шёпот Снейпа. — Что невероятно, профессор? — спросила тёмноволосая слизеринка, сидящая чуть впереди Киролайн. — Теперь у нас в Хогвартсе целых две знаменитости! — он вдруг озвучил повод своего удивления. Харрис сразу же нахмурилась, ведь, как только она зашла в класс, Снейп сразу же начал эту холодную войну. А она то уж думала, что ей придётся его провоцировать на какую-нибудь ссору. Так, интереса ради. Но никаких усилий не требовалось, ведь он сразу начал ей что-то предъявлять. — Думаю, что вы немного переоцениваете мою известность, профессор, — неожиданно ответила на его недовольства Харрис. Можно было только гадать, сколько заинтересованных взглядов устремились на неё, как только она ответила Грозе подземелий. — Как приятно слышать, что вы понимаете пределы своей никчёмности, мисс Харрис, — наигранно добро промолвил он. — Хотя, если подумать, то кто же, если не я, заслуживает столь огромного внимания к своей персоне? — Киролайн сделала вид, что не услышала его едкого комментария и продолжила свою мысль. Все сразу зашушукались, ведь ничего подобного от неё не ожидали. Гермиона повернулась на неё и, будто своими глазами начала говорить ей, что бесить Снейпа— плохая идея. Но ей было уже плевать, ведь сейчас она уже смотрела в его чёрные глаза и вспоминала, кто он такой. — Ну вот мы и вновь встретились, профессор, — одними губами прошептала девушка, наблюдая за его реакцией и, невольно углубляясь в одно из своих самых ярких детских воспоминаний... 21 октября 1981-го года. Лил проливной дождь. В особняке рода Харрисов, как всегда было мрачно и довольно холодно. Но это не пугало девочку, живущую здесь с самого своего рождения. Киролайн уже привыкла к довольно нагнетающей атмосфере поместья. И сейчас она сидела в своей комнате, с нетерпением ожидая, когда она с матерью наконец начнёт собираться в гости к Поттерам. И вдруг маленькая Харрис услышав какой-то шум внизу, с интересом стала прислушиваться. Входная дверь в дом отворилась и сразу же послышался голос её матери — Маргарет Блум-Харрис. Та явно была недовольна чем-то. «Кто-то пришёл? Поэтому мама такая злая?» — Киролайн ещё с детства обладала догадливостью, находчивостью и умом. Ведь как всем известно волшебники в принципе развивались быстрее, чем маглы. И девочка уже в свои два с половиной всё прекрасно понимала и обладала довольной самостоятельностью. Маленькая Харрис сразу вышла из своей комнаты и направилась в гостиную, находящуюся на первом этаже. Её пробирало большое любопытство и желание узнать что происходит, ведь этим вопросом она стала всё чаще и чаще задаваться с тех пор, как Маргарет всё больше была занята и оставляла свою дочь в доме Поттеров. — Что тебе нужно? Мне казалось, что мы уже всё с тобой обсудили! — презренно прошипела Блум. Киролайн вся покрылась мурашками от такой интонации слов матери. Она никогда не слышала, как Маргарет с такой ненавистью обращается к кому-то. — Прошу тебя, выслушай меня, это очень важно, — поникшим голосом сказал совершенно не знакомый ей человек. Девочка сейчас стояла около лестницы на первый этаж и из-за угла наблюдала за ними. Её вниманием сейчас завладел парень лет двадцати-двадцати пяти с чёрными волосами до плеч, бледной кожей, почти чёрными глазами и в чёрной мантии. Он был очень взволнован и выглядел крайне болезненно. Его руки периодически тряслись, как собственно и голос, а глаза прямо говорили, что всё правда плохо. — Неужели? Не думаю, что настолько, чтобы ты тратил моё драгоценное время. Убирайся, — её гневный шёпот почти раздавался эхом по всему особняку Харрисов. — Она умрёт! Тёмный Лорд убьёт её! Из-за этого пророчества! — почти прокричал эти слова парень. — Кого именно, Снейп? — холодно и отстранённо произнесла Маргарет, явно не заинтересованая в продолжении. — Лили! Её сын подходит под описание мальчика, который сможет лишить Тёмного Лорда могущества! «Лили? Гарри сможет лишить Волдеморта могущества? Что? Этого быть не может!» — не веря своим ушам, думала Харрис. Блум всё так же наплевательски смотрела на Снейпа. — Если Волдеморту нужен мальчик, то он убьёт его, а не Лили. К тому же не думаю, что он такой идиот, чтобы поверить в эту чушь. Юный Поттер ещё ребёнок. Что он ему сделает? — фыркнула она. — Маргарет, прошу тебя, помоги ей. Я не хочу её потерять! — умоляюще прошептал Снейп и закрыл лицо руками. — Ни она, ни её сын не умрёт. Это бред, — всё же настаивала женщина. — Бред? Он самолично сказал, что убьёт всех и каждого, кто помешает ему убить мальчишку! — прокричал он. — Ты можешь быть тише? Между прочим мы не одни в доме! — рявкнула на него Блум, понимая, что Киролайн всё прекрасно может услышать. — Не одни? Ах да, забыл, ты же вышла замуж за Харриса и мы сейчас находимся в его доме! — в ответ огрызнулся на неё Снейп. — Идиот, у меня дочь в комнате на втором этаже. Я не хочу, чтобы она слышала этого! — ярость Снейпа мгновенно прошла, услышав он слова Маргарет. «Уже услышала, мам», — пронеслось у девочки в голове и она, не желая больше слышать о возможной смерти Крёстной, ушла в свою комнату... Да, именно тот двадцатилетний парень и стоял прямо перед ней в маске отвращения и холодности. В связи с этими воспоминаниями, Киролайн, когда услышала о том, что Снейп самый злой и несправедливый учитель Хогвартса, не поверила и не поддалась всеобщей ненависти к нему. Изначально, увидев его в кабинете директора и Большом зале, девушка уже начала думать, что он хоть немного изменился с тех пор, как предал её мать. Но, как оказалось, он стал ещё противнее для неё. Этот человек, наряду с Дамблдором, причинил столько боли как ей самой, так и её матери. Поэтому никаких мыслей на счёт, хотя бы нейтральных отношений с профессором зелий, больше не было и в помине. — Вы слишком самодовольны, Харрис. Попрошу вас поумерить свой пыл. Вы всё же находитесь на моём уроке, — будто напоминая, изъяснился Снейп. — Ну, мне же нужно показать вам, что я не собираюсь терпеть эти оскорбления в свою сторону. Я буду защищаться, — совершенно беззаботно отозвалась гриффиндорка. — Для этого вам нужна хотя бы одна капля остроумия и мозгов, Харрис. Сейчас же это выглядит жалко, — ухмылка появилась на его тонких губах. — Выглядит жалко лишь то, что вы сейчас пытаетесь задеть пятнадцатилетнюю девчонку вместо того, чтобы просто проигнорировать и начать вести урок, что входит в прямые обязанности преподавателя. Или вам об этом Дамблдор не говорил? — поинтересовалась она. — Минус пятьдесят очков Гриффиндору за вашу излишнюю грубость, Харрис, — это заявление заставило Киролайн улыбнуться. Конечно же слизеринцы тихо засмеялись, ведь в очередной раз Гриффиндор лишился баллов на первом же уроке их декана. Гриффиндорцы же, понимая, что, если прозвучит ещё одно похожее заявление, то их лишат сразу несколько сотен баллов, молчали, но мысленно восхищались смелостью их новой однокурсницы. «Поздравляю, Харрис, миссия держать язык за зубами провалена! — корила она саму себя. — Ну и ладно. Раз начала, то стоит довести дело до конца...» — То есть всё было так просто? Я уж думала, что вам точно найдётся, что ответить на мои слова. Видимо, мои ожидания были слишком высоки по сравнению с реальностью. Как жаль, — странно, но её слова были проигнорированы. Больше ни малейшего внимания Снейп не тратил на Киролайн. Это её даже расстраивало.

***

Весь оставшийся урок не происходило ничего особо примечательного. Обычный урок Зельеварения, не более. На этом уроке Киролайн уже смогла кое-что узнать исходя из некоторых мелочных ситуаций. Первое, на что она обратила внимание это была вражда между Гриффиндором и Слизерином. Несомненно, она была всегда, но сейчас эта вражда явно переходила грань адекватности. Это уже была жгучая ненависть лишь из-за того, что они учатся на разных факультетах. Второе, что привлекло внимание Харрис — Гарри и его отношения со Снейпом. Зельевар явно испытывал презрение к сыну Джеймса и Лили. Видимо, внешность отца сыграла в этом важную роль. И именно это подтолкнуло девушку на мысль, что Снейп остался всё тем же загнанным в комплексы подростком, каким он был и раньше. В его поведении ничего не изменилось, что ещё раз опровергало заявление о том, что люди со временем меняются. А последнее и самое важное то, что Киролайн явно заметила, что Гроза подземелий весь урок её тщательно рассматривал, будто анализируя и готовясь к очередной атаке. Безусловно, Снейп хотел чуть больше понять природу поведения гриффиндорки. Для него многое осталось непонятным. Если любой другой человек был для него вполне предсказуем, несмотря на то, что он тесно с ним и не знаком, то Киролайн вела себя крайне противоречиво. Сначала она почти тупила свой взгляд в пол в Большом зале, когда чувствовала его взор, но после начала открытую игру и совершенно не стеснялась наговорить всяких гадостей ему прямо в лицо. И вдруг успокоилась. Странно. И не логично. Вскоре урок закончился. Это было спасением. А может и мотивацией вытворить ещё что-нибудь из рода вон выходящее. Неожиданно для себя, Киролайн решила, что прямо-таки обязана сейчас сказать Снейпу что-нибудь, что долго бы мучало его. Вечные загадки, которые она говорила всем, кому хотела донести очень важные мысли, всегда создавали о ней впечатление, как о человеке с такой же загадочной и непостижимой душой. Ей нравилось производить впечатление таинственной личности, почти сумасшедшей. Харрис нравилось наблюдать над тем, как люди в очередной раз задумываются над её словами и всё никак не могут ничего понять. Все уже выходили из класса. И она, воспользовалась этим моментом, подошла к мужчине совершенно незаметно. — Знаете, профессор, время ведь так быстро идёт! Иногда кажется, будто вся жизнь сейчас пролетит перед глазами, а мы и не заметим, — её голос стал таким плавным и интригующим, — но наши ошибки, совершённые когда-то совсем давным давно, никто не забывает. А знаете почему? — он почти в открытом удивлении стал взирать на неё. — А потому, что наши грехи обошлись им слишком дорого. Их жизнь могла разрушиться. И всё это из-за нас... — Киролайн, ты идёшь? — вдруг оборвала её Гермиона, которая хотела бы поскорее уйти. — Иду, Гермиона, иду, — обратилась она к девушке. — Подумайте над моими словами, профессор, — она развернулась и вышла из класса, оставив Снейпа одного...