Два плюс один

      Алтану было не свойственно появление в многолюдных местах, назвать себя интровертом мужчина не мог, однако и светские рауты встречались Дагбаевым довольно прохладно. Статус обязывал его появляться на различных совещаниях, форумах и банкета, которым, в прочем, сам Алтан предпочёл бы мирный вечер за просмотром Гарри Поттера.       Вокруг слышался металлический лязг, невнятные обрывки фраз, мурчащая из колонок музыка и шум толпы. Яркий свет бил по глазам, вокруг разворачивалась целая какофония из различных запахов, всё это ещё больше нервировало Дагбаева. Мужчина уже и не помнит, когда он в последний раз выбирался в супермаркет. Обыкновенно заказом всех необходимых продуктов, как и готовкой пищи, занималась прислуга, в иных случаях Алтан предпочитал трапезничать в ресторанах. Однако в таком случае почти невозможно проявить себя в качестве социально активного человека.       Вадим посоветовал молодому мужчине проводить больше времени с дочкой, но не пичкать её новыми знаниями и правилами, а постараться дать девочке возможность побыть самым обычным ребёнком. Именно по этой причине Алтан вымученно толкал дребезжащую чересчур громко для изысканного слуха тележку, а маленькая Сауле с широко распахнутыми глазами неслась вперёд, рассматривая украшенные к новогоднему празднику стенды и витрины.       — А это можно? — девчушка, словно живой огонёк металась из стороны в сторону, хватая всё, что только видела. Тележка с невероятной скоростью наполнилась различными товарами в ярких и блестящих упаковках. Дагбаев не ставил девочке никаких запретов и ограничений, деньги для него не проблема, да и слова Дракона «купить только самое необходимое» прошли мимо ушей молодого мужчины.       — Да, конечно, — безразлично ответил Алтан. Он не знал, что именно ему нужно делать, чтобы понравиться девочке, нужно ли сказать ей что-то эдакое мудрое или просто молча кивать и покровительствовать желанию Сауле скупить половину ассортимента магазина.       — Я ещё пиццу хочу! — задорно выкликнула малышка. Пока это было похоже лишь на то, что неожиданно получивший полную свободу ребёнок бросался из крайности в крайность, стараясь проверить границы дозволенного. Дагбаев спохватился, припоминая, что в роли ответственного взрослого сегодня он, а не Вадим.       — Может лучше что-нибудь другое, ты и так уже взяла целую гору шоколадок, печенья и конфет. Возьми что-нибудь полезное. Ну, например… Я не знаю, что есть такое полезное? Яблоки! Сауле, возьми, пожалуйста, парочку яблок.       Малышка рванула вперёд, расставив руки в стороны, а Дагбаев остался мрачно стоять перед винным отделом. Смысл их вылазки состоял в том, чтобы пообщаться друг с другом и найти какие-либо точки соприкосновения, а за всё то время, что они бесцельно ходят по магазину ни Алтан, ни Сауле так ничего нового и не узнали друг о друге. Это удручает.       Мужчина медленно двинулся вперёд, проходя под аркой из винных бутылок. Спросить бы совета у Дракона, но Дагбаева душит гордость, ведь это значит признать своё поражение, чего Алтан категорически не любит делать. Он взял за горлышко тёмную бутыль с темпранильо, и взглянул на своё отражение в чёрном стекле. Вадим наверняка не будет язвить по столь деликатному поводу, однако в данном случае это исключительно его испытание, проверка на устойчивость и умение приспосабливаться к ситуации. Алтан задумчиво вчитывался в этикетку на бутылке, когда до его ушей донёсся пронзительный детский визг, вперемешку с какими-то невнятными причитаниями.       Мужчина стремительно обернулся на звук, ища глазами малышку. С другого конца торгового зала к Дагбаеву навстречу шёл какой-то парень в униформе мерчендайзера. Он крепко стискивал тонкое запястье Сауле и буквально тащил за собой не поспевающую за размашистым шагом девочку. Малышка всячески брыкалась, выкручивала руку и старалась высвободить, продолжая что-то невнятно лепетать.       — Твой папаня? — Алтан даже не сразу понял, что обращаются к нему, да так нагло и хамовато. Молодой человек рывком вывел Сауле вперёд, так что Дагбаев серьёзно забеспокоился, как бы этот идиот не оторвал малышке руку.       — Нет, мой папа — Дракон, — на глаза девочки выступили слёзы, щёки раскраснелись, а губы поджались, всё говорило о скоро надвигающемся детском плаче. Алтан поспешил забрать свою малышку у этого отмороженного садиста.       — Я её опекун, что случилось? — Дагбаеву уже не нравится вся происходящее, но он старается держать себя в руках.       — Эта козявка испортила витрину! Подошла к пирамиде из яблок, взяла пару штук с нижнего яруса, так что вся конструкция посыпалась, — недовольно фыркнул парнишка, задирая лицо кверху так, будто он отчитывает курящих восьмиклассников.       — Я случайно… Оно высоко было, я не знала, — Сауле смотрит на Алтана полными слёз карими глазами, хватается за его руку, так что мужчина в этот момент готов порвать кого угодно.       — По барабану. Витрина и товар испорчены, а кто за это платить будет, м? — характерное движение пальцев не заставило себя долго ждать. Ну теперь всё ясно, устроил вселенский вопль на весь магазин, довёл ребёнка до истерики, и всё ради того, чтобы наживаться за счёт случайно произошедшего инцидента.       — Я за всё заплачу, но только лично руководству магазина или администратору, — отсёк Алтан, моментально становясь тем самым человеком, который способен управлять одним из самых крупных бизнесов города. Парнишка встретил решительный отпор, что только ещё больше обозлило его, однако пронзительный взгляд красных глаз сам по себе уже навевал смутное чувство тревоги. Мерчендайзер поспешил отступить.       — В следующий раз лучше следите за ребёнком, она у Вас какая-то гиперактивная, — напоследок бросил через плечо молодой человек, удаляясь восвояси. Если бы мог, Дагбаев испепелил бы его одним взглядом, но при Сауле, в окружении посторонних людей он не может даже метнуть в нахала специальный острый стилет, что держит сложную причёску на голове мужчины. А жаль.       Послышался тихий вой, держащая его обеими руками за ладонь малышка была готова вот-вот разрыдаться. Плечики вздрагивают, сотрясая худенькое тело в пока что немом плаче. Алтан поспешил опуститься вниз на корточки, чтобы быть лицом к лицу с дочкой. Девочка зажмурилась, боясь, что её сейчас начнут ругать или отчитываться, но вместо этого Дагбаев ласково потрепал Сауле по курчавым волосам и поправил съехавший вбок бантик. Краешком пиджака он утёр маленькие слезинки и ободряюще улыбнулся.       — Не будете меня ругать? — как бы с неверием уточнила малышка, помня строгий нрав Алтана.       — Конечно нет, — Мужчина заметил, что во второй руке девочка сжимает небольшое зелёное яблоко, надо же, специально пошла выполнять просьбу «злыдня», — У каждого случаются неприятные моменты, но ведь это ничего, главное, что с тобой всё в порядке…       Дагбаев осёкся, заметив что-то странное на руке у дочери, и верно, закатав рукав свитера чуть повыше, Алтан обнаружил на запястье Сауле отчётливые отметины от пальцев. Наверное, мерчендайзер так крепко сжал детскую ручку, что непроизвольно оставил на тонкой коже несколько красных синячков.       Молодой мужчина плотно сжал челюсть, нахмурился и гневно сверкнул глазами. Он бы мог ещё простить хамство, но с учётом нанесённых малышке повреждений, вердикт был однозначен. Дагбаев притянул девочку к себе, заключая ту в успокаивающие объятия.       — Какую, говоришь, пиццу ты хочешь? Поужинаем сегодня с тобой вдвоём.       — А папа-дракон? — Сауле понемногу приходила в себя, чувствуя тепло и заботу, Алтан поднял её на руки и вместе с тележкой направился в сторону касс.       — А папа-дракон сегодня вечером будет немножко занят. Так, поговорит по душам с одним дядей, — Алтан злорадно прищурился глядя на поднимающего с пола яблоки парня. Возможно, это его последний рабочий день.