Ты принадлежишь мне

━━━━━━◇◆◇━━━━━━

Телевизор, который служил и головой, и лицом Вокса, практически светился от чистого удовольствия. Насыщенно-красные глаза пытались отметить каждую частичку тебя. Вокс был одет в тёмный фрак с яркими бирюзовыми полосами. Классическая белая рубашка, красная бабочка, аккуратно обхватывавшая шею, тёмные классические брюки, классические туфли и цилиндр — весь ансамбль был гармонично собран воедино. Ты услышала, как Валентино с улыбкой произнёс: — Я с нетерпением жду твоего визита, малышка Рэд, — перед тем, как повесить трубку. Всё, что ты действительно могла сделать — как идиотка пялиться на подошедшего Вокса, чьи руки были расслабленно засунуты в карманы брюк, а его глаза не отрывались от тебя. Ты никогда раньше не встречалась с Воксом лично, но помнила, как Аластор снова и снова напоминал, что никогда нельзя оставаться с ним наедине. Если Аластор не хотел, чтобы ты появлялась рядом с этим парнем ещё в те времена, пока у тебя были силы… Что ж… Насколько ты могла погружаться в дерьмо и дальше, пока всё не станет просто... слишком хреново для тебя, чтобы выбраться? Ты была почти уверена, что сейчас находилась на грани. Аластор будет в бешенстве, когда узнает, что ты только что сделала с собой. Если он узнает. Ты даже не знала, наблюдал ли он. Если ему не всё равно. Он ещё не пришёл, чтобы забрать тебя. Тебе казалось, что он уже был бы здесь, практически в ту же минуту, когда Вокс только вышел из телевизора. Если бы он не хотел, чтобы ты была рядом с Воксом, он бы явился за тобой. Он бы вмешался. Но его не было здесь. Твой разум кричал тебе бежать, уходить сейчас же. Но казалось, что ноги были замурованы в цемент, удерживающий тебя на месте. К тому же, ты знала, что Вокс не отпустит тебя так просто. Не тогда, когда ты практически сидела в его объятиях. Он — один из самых могущественных демонов ада, его сила могла сравниться с силой Аластора. Была очень большая вероятность, что если бы эти двое сошлись на дуэли, Аластор точно вышел бы с не одним ранением. Чёрт, может, он вообще бы не вышел. Ты просто должна быть осторожна. Ты не могла думать или действовать, как обычно. Надо было даже удвоить осторожность, ведь ты собиралась встретиться с грёбаным Валентино. Ты находилась на неизведанной, чрезвычайно опасной территории, и твой обычный образ мышления теперь не пройдёт, особенно когда ты ранена и не могла честно дать отпор. Тем более что здесь на кону не только твоя задница. Задница Энджела тоже была на кону, и ты хотела попытаться приложить усилия, чтобы он не был наказан или, хотя бы, отделался легко. Но в то же время… ты действительно должна была ожидать, что это произойдёт. Ты такая чертовски глупая. Голос Вокса вывел тебя из шокового оцепенения. В соответствии с обликом, его голос звучал как из телевизионного динамика, когда он заговорил: — Ну и ну… — Теперь он стоял перед тобой, возвышаясь на голову или даже две. Он сделал полупоклон, его голос на мгновение поменялся, прервавшись, прежде чем вновь проясниться: — Позволь мне просто сказать, что это абсолютное удовольствие наконец-то встретиться с тобой лицом к лицу, куколка, — он протянул к тебе руку. — Кто мог предвидеть, что сегодня из всех людей в аду я встречу человека Радио Демона. Я чувствую себя ребёнком на Рождество. Ты встретилась с Воксом взглядом. Его ухмылка практически растянулась до ушей — или, ну, до краёв экрана. Оба глаза косились на тебя, широкие и полные злого умысла. Ты вдохнула через нос и улыбнулась в ответ. Позволила ему взять тебя за руку, и он поцеловал её — то есть, он прижал тыльную сторону руки к экрану. — Мне… тоже приятно наконец-то познакомиться с тобой, Вокс. — Я чувствую себя глупо сейчас. Ты знаешь моё имя, а я не имею чести знать твоё, — он склонился ниже, чтобы лучше рассмотреть твоё лицо, улыбка становилась всё шире и шире. — Не одаришь ли ты меня знанием твоего без сомнения прекрасного имени, куколка? Сдержав импульсивное оскорбление, ты тщательно продумывала следующие слова. Согласно кивнула: — Вокс, ты умный демон. Ты лучше кого-либо должен знать, что спрашивать человека, как его зовут, когда он явно принадлежит кому-то другому, не совсем правильно, — ты наклонила голову набок, продолжив улыбаться. — Но ты можешь звать меня Рэд, если хочешь. — Я так и думал, что ты ответишь подобным образом, — хмыкнул Вокс, посмеиваясь. Его другая рука скользнула по твоей, очертив пальцем виднеющуюся метку контракта. — Он хорошо тебя обучил, не так ли? Прикосновение вызвало неприятные статические помехи, пробежавшие по твоей руке. Словно тысячи булавок и иголок пронзали твою плоть, следуя за пальцами Вокса, пока он оглаживал метку. Твой рот скривился от лёгкого рычания, и ты высвободилась. Вокс поднял руки, притворно капитулируя. — Недотрога… — алые глаза блуждали по твоему телу, отметив свежие бинты. — О… и что это? — он протянул руку, проводя пальцем по повязке на плече. — Что-то случилось, Рэд? — Нет, — вероятно, ты ответила слишком быстро. Он наклонил голову, странно приподняв бровь. Палец медленно скользнул по бинтам вверх, по твоей шее и останавливается прямо под подбородком. — Ты уверена, куколка? — он явно тебе не верил. Постоянно растущая улыбка говорила сама за себя. Рука снова легла на плечо, когти вонзились в бинты. — Я бы не хотел, чтобы тебе пришлось ходить с серьёзной травмой. — Уверяю тебя, ничего серьёзного, — ты осторожно убрала руку со своего плеча. — А теперь извини… Мне нужно переодеться для моей маленькой встречи с Валентино, как думаешь? — М-м-м… Дай-ка поразмыслить… — он снова оглядел тебя. Ты могла видеть, как его глаза остекленели от другого типа голода. Более плотского голода. — Не думаю, что он будет против того, как ты сейчас выглядишь. Даже знаю, что не будет. Решив не доставлять ему удовольствия, отвечая, ты обогнула его, подошла к журнальному столику и взяла свою одежду с лежавшей на ней запиской. Всё это время Вокс наблюдал за тобой, его пальцы подрагивали и сжимались в кулаки от нетерпения. Глаза блуждали по твоему телу, как будто решая, куда он сначала хотел вонзить когти. Но они всегда возвращались к бинтам, ища, пытаясь понять, где твоя основная рана. Его взгляд остановился на твоём лице, когда ты заговорила: — Я на минутку, если ты не против подождать. — Куколка… — От его смеха по коже побежали неприятные мурашки. — Ради тебя я буду ждать столько, сколько потребуется. Ни один из вас не прерывал зрительный контакт ни на миг. Оба ждали, когда один из вас сделает ход, любой. Ты решила шевельнуться первой, отвернувшись, и пошла в туалет, чтобы переодеться без любопытных глаз Вокса, чей взгляд был прикован к твоей фигуре. Всё это время ты чувствовала, как когти вины сжимали твоё сердце. Ты прижала одежду к груди. Одежду, на которой больше не было крови. Энджел почистил её, несмотря на то, что в этом не было ни необходимости, ни причины. «Чем я заслужила такой жест от тебя, Энджел?» — поймала ты себя на мысли. С тяжёлым сердцем и тяжёлым вздохом ты убедилась, что заперла дверь туалета и отложила одежду. Лист бумаги лёг рядом с раковиной, и ты взглянула на себя в зеркало. Что ж, ты не слишком шокирована человеком, который смотрел на тебя из отражения, учитывая то дерьмо, с которым ты столкнулась за последние несколько дней. Если быть полностью честной с самой собой, ты выглядела как дерьмо. Смертельно бледная, с огромными тёмными кругами под глазами, только чуть розовые щёки оттеняли общую болезненность. Достаточно сказать, что тебе действительно не стоило встречаться с двумя Повелителями. Но вот ты здесь. Называется, а что вы знаете о том, как интересно провести день… Отбросив эти мысли, ты принялась разглядывать одежду. Ни рубашку, ни пальто без портного было уже не спасти. Больше всего пострадала, конечно, рубашка, она была сильно разорвана, когда ангел причинил тебе боль, но, по крайней мере, пальто могло скрыть это, несмотря на то, что оно тоже было немного порвано. Брюки были, к счастью, не в таком плохом состоянии, как и бабочка. Пока ты прикидывала, как будешь одеваться, ты снова и снова пыталась позвать маленькую тень, свою маленькую тень. Ты пыталась воззвать к любой из теней. Чёрт, ты даже пыталась позвать Эона. Но ответа не было. Ты ничего не чувствовала. Ни малейшего шёпота на краю слышимости. Словно насыпая соль на рану, ты до сих пор не чувствовала никакой силы на кончиках пальцев. Когда ты по желанию попыталась сотворить маленькую бутылочную пробку, ничего не случилось. Ты не чувствовала на себе глаз маленьких теней, Эона, Аластора. Впервые за много лет… за десятилетия… ты осталась абсолютно и полностью одна. Впервые за много лет ты почувствовала, как в уголках глаз навернулись слёзы. Схватившись за края раковины, ты опустила голову и глубоко задышала. Не плачь. Не плачь. Не смей, блядь, плакать. Аластор хотел, чтобы ты так себя чувствовала. Он хотел, чтобы ты почувствовала это ужасное одиночество. Хотел, чтобы ты чувствовала себя бессильной. Хотел, чтобы ты прочувствовала всё это, чтобы приползла обратно и стала просить прощения. А Вокс в не меньшей степени хотел видеть тебя слабой, беспомощной, лишённой надежды. Он желал, чтобы ты почувствовала, как ужасное одиночество гложило тебя, пожирало, пожирало до тех пор, пока не осталось бы ничего. Даже если бы ты хотела, ты знала, что не смогла бы убежать в этот момент. Вокс не собирался позволять тебе просто уйти и попытаться вернуться к Аластору. Наконец-то, наконец-то ты осталась одна, и он заполучил тебя именно там, где хотел. Ты осмотрела метку, связывающую тебя с Аластором. Она всё ещё была на коже, но… более выцветшей, чем ты помнила. Ты протянула руку, прикоснувшись к одной из ветвей рогов, чувствуя удивительный холод. В полном одиночестве, чтобы встретиться лицом к лицу с волками. Ты дышала медленно, прерывисто. Всё твоё тело дрожало при каждом вдохе. Ты была сломана. Всегда была. Разбитая на множество кусочков, трущихся друг о друга, протыкающих плоть снова и снова, ломающихся дальше, пока не останется только пыль. И такие люди, как Вокс… как Валентино… как Аластор, будут продолжать пытаться насильно склеить твои осколки вместе, чтобы добиться реакции. Ты стиснула зубы, поднимая глаза, чтобы вновь посмотреть на себя в зеркало. Вытерла слёзы, которые вот-вот собирались пролиться. Ты не будешь плакать. Ты не смела позволять им увидеть себя в таком виде. Они хотели видеть тебя в худшем виде? Что ж, ты с радостью выложишь им всё худшее. Просто не с той стороны, с которой они ожидали. Как быстро волки забыли, что у тебя тоже были зубы. Несмотря на то, что на сердце стало тяжелее, чем раньше, ты начала одеваться. Надеть рубашку и пальто было достаточно просто. Брюкам требовалось немного больше внимания, потому что ты не могла нагнуться слишком низко, не чувствуя боли в животе. Хотя это была попытка быть уверенной, ты справилась. Ты вздохнула и посмотрела на записку, колеблясь, прежде чем взять её и прочитать. Уже можно было сказать, что она была от Энджела. Только у него был такой вычурный почерк.       Рэд,       Пришлось снимать новую короткометражку. Собираюсь уйти на некоторое время.       Если ты проснёшься до того, как я вернусь, на кухне есть еда и прочая шняга.       Не двигайся и не ешь слишком много, слышишь? Если тебя вывернет — будешь убирать сама.       И ещё я не хочу, чтобы ты снова испачкала квартиру кровью.       Ты в большом долгу передо мной за всё это!       Энджел Даст ♥ Ты перечитывала записку снова и снова, постанывая и хватаясь за волосы. «Ёбаный Энджел, почему он должен был мне помогать. Лучше было истечь кровью на улице. Ох, Энджел… — мысленно застонала ты, снова вытирая глаза. — Я действительно не заслуживаю того, что ты сделал для меня». Ещё один глубокий вдох. Всё будет хорошо. Ты просто должна сохранять спокойствие. Вспомни, что тебе всегда говорили Рози и Аластор. Ты все ещё могла иметь зубы, не провоцируя врага чрезмерно. В последний раз взглянув на себя в зеркало, чтобы убедиться, что выглядишь хоть немного презентабельно, ты вышла из уборной и обнаружила, что Вокс снова стоял у телевизора, оперевшись на него. Мусорное ведро, где до этого валялись твои старые окровавленные бинты, было пусто, и он накручивал ткань на палец. На лице растянулась понимающая улыбка, которая в значительной степени кричала: «Я тебя раскусил», и это заставило твои плечи напрячься. Хотя он ничего не сказал, он сделал шаг вперёд, уронив бинты на пол, и подошёл к тебе. Он кружил вокруг, как хищник, выслеживавший свою добычу, вновь вбирая каждую частичку тебя. Он остановился перед тобой, а затем протянул руку: — Всё готово, куколка? Ты хотела написать записку для Энджела. Чтобы сказать ему, как ты была ему благодарна, как обязана за всё, что он сделал. Но, глядя на Вокса, видя его нетерпение, практически чувствуя, как оно исходило от него… ты знала, что он не захочет ждать больше. После недолгого колебания ты деликатно вложила свою руку в его. — Всё готово. Он притянул тебя ближе и обнял за талию, прижимая к боку. Хватка была крепкой, его когти впились в твою талию. — Тогда не будем терять ни секунды. Лучше держись и смотри под ноги, крошка Рэд, — он потянул тебя за собой к телевизору, который ожил. Свет от экрана мерцал всё ярче и ярче, пока ты не увидела, как свет начал смещаться, двигаться, меняться. Он потянулся вверх, стал шире. В законченном виде он выглядел почти как дверной проём, его рама была пронизана яркими электрическими токами, а другая сторона выглядела почти как зона ожидания. Вокс сделал первый шаг, ведя за собой в логово льва. — Добро пожаловать на студию, крошка Рэд. — Пальцы Вокса ритмично отбивали ритм на твоём боку, пока он тащил тебя по одному из многочисленных коридоров. Ты оглянулась, задаваясь вопросом, откуда вы взялись, и увидела огромный телевизор, показывающий довольно… непристойную сцену. Ты отвернулась стремительно, как только увидела это. Нет, спасибо. Не нужно было видеть больше. — Знаешь… — лениво протянул он, проведя тебя к лифту и нажав на кнопку вызова. — После того, как я слышал о тебе столько, столько лет… Я никогда не думал, что мне выпадет честь и привилегия наконец-то встретиться с тобой во плоти. Ты поджала губы, размышляя, что сказать. Наконец, спросила: — Соответствую ли я твоим ожиданиям? Он хихикнул, наклонившись к твоему уху и шепнув: — Ты — всё, чего я ожидал, и даже больше, крошка Рэд. Он хорошо умел скрывать истинный смысл своего тона, как Аластор и Валентино. Впрочем, как и у Аластора, ты могла прочитать его в других чертах. Его хватка на твоей талии крепкая, и даже сквозь пальто ты чувствовала, как его когти едва сдерживались, чтобы не впиться в плоть. Он наслаждался тем, что ты прямо здесь, в его руках, в его объятиях. Пока ты уверена — нет, ты определённо была убеждена, что он хотел тебя убить, он будет ждать подходящего момента, чтобы сделать это. Это единственный шанс в загробной жизни для кого-то вроде него. Он будет наслаждаться тем, что ты в его руках, пока не наступит время окрасить когти в красный цвет от твоей крови. Подъехал лифт, и Вокс отпустил тебя на время, чтобы пропустить внутрь, после чего обнял тебя за талию и снова прижал к себе. Ты стиснула зубы, пытаясь игнорировать боль в животе, чувствуя, как его когти остановились в опасной близости от раны. — Уверен, ты можешь себе представить моё приятное удивление, когда я узнал, что ты решила навестить старину Вэла, — говорил он, нажимая ряд кнопок. Двери лифта закрылись, ещё больше усугубляя твоё затруднительное положение в ловушке с этим демоном, и начал медленно, медленно подниматься. — А я-то думал, что этот ссаный ханжа запретил тебе приближаться к этому месту. Он подначивал тебя. Улыбка и тон говорили сами за себя. Он пытался заставить тебя отреагировать, наброситься, дать ему повод глубже вонзить свои когти в твою нежную плоть. Ты могла почувствовать, как они надавили глубже, прежде чем отступить, едва сдерживая его желание заставить тебя истекать кровью, услышать твой крик. — Аластор на самом деле не запрещал мне никуда ходить. Я просто решила не приходить сюда, — был твой единственный ответ. Это полуложь. Хотя Аластор запрещал тебе когда-либо приближаться к другим Повелителям (за исключением Рози), он не запрещал посещать определённые места, даже если они находились на территории другого Повелителя. Среди Оверлордов царило тихое уважение, не считая вражды между Аластором и Воксом. Повелитель не стал бы случайно атаковать чью-то правую руку, особенно правую руку Радио Демона. Вокс замычал, почти разочарованный твоим ответом. Однако он так же быстро оправился от грусти. — Рад видеть, что дорогой старина Вэл смог изменить твоё решение, и ты пришла сюда, дорогая. Ты не думала, что будешь ненавидеть, когда другие называют тебя теми ласковыми прозвищами, которые всегда использовал Аластор, но именно это и происходило. Ты сдержала импульсивное желание сказать ему, чтобы он никогда тебя так не называл, и прикусила язык. Ты должна была помнить, что он пытался добиться реакции. Он делал это нарочно, хотел видеть, что задел тебя. Он хотел, чтобы ты оскалила зубы в неподходящий момент. Ты наклонила к нему голову и протянула: — Это чисто бизнес, Вокс. Извини, что разочаровываю, но я не любитель плотских утех. — Дело в том, что ты была практически вынуждена прийти сюда, потому что Валентино продолжал переворачивать разговор, используя Энджела в качестве козыря. Давя, давя и давя, пока ты, наконец, не сломалась. Вокс хихикнул, с обманчивой нежностью схватив свободной рукой твой подбородок. Его рука, обвивавшая тебя, притянула тебя к его груди, хотя он не выпустил твоего лица, смотря сверху вниз. — Я был бы более чем счастлив изменить это отношение, милая. Уверяю, я слежу за тем, чтобы мои ночные партнёры всегда получали удовольствие. До сегодняшнего дня у тебя никогда не было более сложной задачи, чем сдержать желание сломать Воксу запястье и ударить его коленом по яйцам. Или, возможно, заставить треснуть его дурацкое лицо-экран. Даже подтрунивания Аластора не заставляли так себя чувствовать. Ты ощутила, как ярость закипала глубоко внутри. Угрожая вскипеть и раскрыть истину. Выдохнув через нос, ты одарила его улыбкой во все тридцать два зуба. Теперь полегче. Полегче. Контроль. Твоя рука легла ему на грудь, ты встала на цыпочки — что мало что дало, так как он всё равно был намного выше тебя — и сказала: — При всем уважении, Вокс, но даже если бы ты был последним демоном в аду, я бы никогда бы не подумала о сексе с тобой. Ты почувствовала, как завибрировала грудь Вокса, когда он хихикнул, его хватка на твоем подбородке стала чу-у-уть крепче. Когти впились в щеки, не настолько, чтобы пустить кровь, но достаточно, чтобы причинить дискомфорт. — Вэл был прав, ты действительно дерзкая, — его ухмылка граничила с маниакальной. — Мне это нравится в людях… — Ты был со многими людьми? — ты вопросительно подняла бровь. — Действительно думаешь, что ты — единственный человек, спустившийся в ад после сделки с демоном? — рассмеялся Вокс. Он убрал когти от твоего лица и начал гладить щеку костяшками пальцев. Твои губы дёрнулись, рычание угрожало вырваться наружу. — Возможно, ты не единственный человек, оказавшийся здесь, внизу, но ты опрёделенно продержалась здесь дольше всех. Ты протянула руку, схватив его запястье, и убрала её от лица. — Ещё раз, при всем уважении, но мне бы очень хотелось, чтобы ты перестал блядь ко мне прикасаться. Между вами обоими повисла многозначительная тишина, пока вы смотрели друг на друга. Единственным звуком было тихое позвякивание лифта, каждый раз, когда он поднимался на следующий этаж. Время не могло идти медленнее. Лицо Вокса из удивлённого и обиженного, что ты посмела прикоснуться к нему и так с ним разговаривать, сменилось более весёлым. Он хихикнул, высвободив руку, и его хватка на твоей талии ослабла. — Ты так сильно напоминаешь мне Аластора… это восхитительно. Ты воспользовалась этим шансом, чтобы сделать большой шаг в сторону от него, поправляя пальто и лениво теребя манжеты рукавов. — Проведение нескольких десятилетий рядом с одним единственным человеком… как правило, заставляет перенимать некоторые его привычки. Лифт медленно, медленно звякал, звякал, продолжая подниматься. Ты сдержала раздражённое рычание, наблюдая, как свет, указывающий, на каком этаже вы находитесь, медленно поднимался всё выше и выше. Сколько, чёрт возьми, этажей здесь было? — Знаешь… — Вокс сократил расстояние, снова обняв тебя за талию. Прежде чем он успел изложить свою мысль, ты сказала: — Когда кто-то обращается с просьбой, настоящему джентльмену следует её уважать. — Ты уверена, что Рози пожурила бы тебя за то, что ты выплюнула столько яда в этом предложении, но неприятные искорки от прикосновения Вокса заставили тебя забыть о мнении Рози. Единственное, что он сделал — рассмеялся и постучал когтями по твоему боку. — Что я могу сказать, куколка… Я просто не могу контролировать себя рядом с тобой, — он потянулся, заправив выбившуюся прядь волос тебе за ухо, прежде чем его рука вернулась к твоей талии. — Ты так меня взволновала и возбудила, что, кажется, я всё время забываюсь. Ты знаешь, как это бывает. Ты уклончиво хмыкнула, но больше ничего не делала, чтобы оттолкнуть его. Ты не сводила глаз с номера этажа и смотрела на свет. Пальцы Вокса постучали по твоей талии. — На чём я остановился… О да, мне на самом деле очень любопытно, малышка Рэд. Как это наш дорогой Аластор ещё не убил тебя? Твои глаза остались сосредоточены на этом свете, используя его как якорь, точку фокуса. — Аластор подумал, что я интересная. Вот почему он так долго держит меня при себе. — Ну же, куколка. Я знаю, что это нечто большее, — он усмехнулся. Рука коснулась твоей головы, и ты напряглась, замерев на месте. Это вызвало настолько острую реакцию, что ты не могла не подготовиться к тому, что всё ещё по привычке ожидала после такого движения. Ты знала, что Вокс заметил, ты знала, что он это сделал. Твои глаза по-прежнему были прикованы к свету лифта, но ты знала, что он следил за каждым движением и реакцией. — В конце концов… ты человек, который продержался здесь дольше всех… — в его тоне можно было услышать улыбку. — А Аластор, как известно, довольно… безжалостен. Мне просто любопытно, вот и всё. Он начал медленно пропускать твои волосы сквозь пальцы. Вспоминая времена, когда Аластор расчёсывал тебе волосы, теперь можно сказать, что Ал делал это не как проявление нежности. С другой стороны, Вокс, безусловно, делал именно для этого. Его прикосновение никак не сняло напряжение в плечах, наоборот, оно делало тебя ещё более напряженной. — Меня не шокирует, что люди здесь долго не задерживаются, — ты не сводила глаз с циферблата. Почти приехали. Почти. В этот момент этот лифт начал казаться слишком маленьким, тебе действительно хотелось бы добраться до более открытой площадки. Маленькие пространства обычно никогда не беспокоили тебя, но теперь… чувствуя себя такой бессильной и неспособной сделать что-либо, кроме как справиться с этим и попытаться продолжить притворяться, что у тебя всё ещё были силы… ты ненавидела это. — Имеешь право. — Вокс расчесал спутавшиеся волосы, заправив прядь за ухо. — Большинство — если не все демоны — считают людей деликатесом. Будь то секс, плоть или… — он наклонился ближе, его голос прозвучал прямо рядом с твоим ухом, хриплый и голодный, — их кровь. Ты поджала губы. — Да, так об этом говорят. — Так что же отличает тебя, хм? — Вокс внезапно схватил тебя за лицо и заставил смотреть на него, его рука легла на твой бок и дёрнула. Ты ощутила, как его когти вонзились глубже, чем нужно, и с трудом сдержала дрожь. Экран его лица глючил и дёргался, губы растянулись в злобной ухмылке. — Что делает тебя такой чертовски особенной, крошка Рэд? Он склонил голову к тебе, его глаза блуждали по твоему лицу. — Ни тени страха в твоих глазах, дорогая. Ты ведь ничего не боишься? — он хихикнул, экран снова замигал, как и свет в лифте. — Должен ли я дать тебе повод бояться меня? — Я бы не боялась самого Люцифера, даже если бы он стоял передо мной, готовый вырвать мои внутренности, — возразила ты, шокируя его достаточно, чтобы освободить лицо. — Ты слишком много себе позволяешь, Вокс. Я могу быть человеком, а ты демоном, Повелителем, но я не боюсь тебя. Любого из вас. Несмотря на то, что сердце колотилось и стучало в ушах, несмотря на напряжение от его прикосновений, ты не сводила с него глаз. — В конце концов, ты точно знаешь, что я и правда убила изрядную долю Повелителей, — решив доказать, что он не прав, ты продолжила смотреть на него, даже когда его когти вонзились самую малость глубже дозволенного, и твой глаз дёрнулся от краткого момента боли. Как бы тебе ни хотелось, ты не ударила его, не оттолкнула, не сделала ничего из того, что хотела сделать прямо сейчас. Не обнажила слишком много зубов. Не тогда, когда нельзя кусать. Ты сохранила на лице умеренно спокойное выражение, глядя на него снизу вверх, растянув губы в лёгкой улыбке — хотя можно утверждать, что это было скорее похоже на рычание. Раздражённое хмурое выражение Вокса постепенно вернулось к его обычной ухмылке. — Теперь я понимаю, почему ты всё ещё здесь, всё ещё жива, всё ещё с… ним. Ты действительно такой… интересный человек, крошка Рэд, — его хватка на твоём боку ослабла настолько, что ты больше не чувствовала, как его когти впивались. Другая рука потянулась, чтобы коснуться костяшками пальцев твоей щеки. — Жаль, что ты его. Могу только представить, как бы нам было весело, если бы ты была моей. Из твоего горла вырвался почти животный рык. — Даже если бы моя жизнь блядь зависела от этого, я бы никогда не подумала о том, чтобы стать твоей. Ты знала, что Аластор отругал бы тебя за мгновенную потерю контроля над собой. Ты знала, что любое оправдание, которое у тебя имелось, не сработало бы. Блядь, ты мысленно ругаешь себя за это. Явная наглость Вокса за то, что он сказал тебе это… это вызвало такое отвращение, что ты потеряла над собой контроль. И это было именно то, чего он ждал. Вместо того чтобы выглядеть сердитым, раздражённым твоим не слишком любезным отношением, его улыбка стала только сильнее. — Даже если бы я рассказал тебе, как расторгнуть сделку с демоном? — Это заставило тебя удивленно моргнуть, не в силах скрыть недоверие. Низкий смешок вырывался из его груди. — Звучит невероятно, я знаю. Но это так! Всё, что тебе нужно сделать… Он наклонялся всё ниже и ниже, пока твой нос почти не соприкоснулся с его экраном. — …это убить своего хозяина. Это было, как если бы в твой разум была сброшена бомба, и пыль медленно оседала. В твоей голове не было никаких мыслей, никаких чувств, кроме шока, неверия, неуверенности. Что? — Это звучит как немыслимая вещь, я знаю, знаю, — Вокс отстранился и заправил выбившуюся прядь волос тебе за ухо. — Но… если ты убьёшь Аластора — это снимет наложенную на тебя связывающую метку. Ты знала, что у ангелов было оружие, специально предназначенное для безвозвратного уничтожения демонов. Даже сам Люцифер не был застрахован от таких вещей. Для этого самого оружия существовал чёрный рынок, и именно поэтому так много Повелителей пытались заполучить его, чтобы гарантировать, что оружие не будет использовано против них. Ты помнила это, помнила, как Рози и Аластор говорили тебе об этом много десятилетий назад. Если бы ты действительно, действительно хотела… ты могла бы убить Аластора. Закончить с ним сделку. — Ты была бы свободна делать, что хочешь. Свободна… найти нового хозяина. Ты могла. Но стала бы? Ты смотрела на Вокса, и единственный звук между вами — тихий звон лифта, приближающегося к вершине. Ты обдумывала его слова. Аластор оставил тебя ангелам, оставил умирать, оставил тебя наедине с Воксом и Валентино без возможности защитить себя. Всё это за то, что ты назвала его идиотом. Всё это за то, что ты ударила его по лицу. Если бы ему было не всё равно, он бы не оставил тебя на произвол судьбы. Он бы не позволил этому зайти так далеко. Он бы схватил тебя и отвёз домой, отругал, наказал, что-нибудь в этом роде. Что угодно, кроме того, чтобы просто сидеть в стороне, пока ты лежала без сознания на диване Энджела, пока ты разговаривала с Валентино, пока Вокс шёл рядом с тобой. Чёрт, Аластор мог бы вернуть тебя прямо сейчас, если бы захотел. Ты не чувствовала, но знала, что тени наблюдали. Он должен был заставить их присматривать за тобой. Им нужно было приказать ничего не делать, кроме как смотреть, иначе они бы набросились на Вокса, как только он показался рядом. Ты знала, что он смотрел. Ты знала ебаный факт, что он всё ещё следил за тобой. Тогда почему его здесь не было? — Что скажешь, крошка Рэд? — Вокс протянул тебе руку, широко улыбаясь, прищурив глаза. Ты посмотрела на руку, потом на него. Ты вспомнила время с Ниффти. Её приветливое отношение, её широкую улыбку, её готовность помочь и быть твоим другом. Как она радовалась каждый раз, когда ты приходила к ней. Как она была бы счастлива, если ты навещала её в баре Мимзи. В какой восторг она приходила, когда помогала подобрать одежду на день, уложить волосы, накрасить ногти, если ты того желала. Ты бы сделала это? Ты вспомнила время, проведённое с Рози. Её нежную улыбку, её прикосновения, которые почти никогда не вызывали у тебя напряжения или дискомфорта. Её голос, который всегда звучал так любяще, её глаза, что всегда лучились любовью к тебе. Дни с ней всегда были настоящими выходными, так как она делала всё, почти никогда не позволяя тебе пошевелить и пальцем. Рози всегда ругала Аластора за то, что он заставлял тебя работать до изнеможения. Ты бы убила его? Ты вспомнила время с Хаском. Его неприветливость, которая скрывала гораздо большее. Редкую улыбку на его лице, когда он учил тебя играть в карты, жульничать в покере. Ночи, когда он перепивал тебя, что ты оказывалась под столом, смеялся, когда намеревался опрокинуть ещё рюмку. Ночами он укрывал тебя крылом как одеялом, как щитом, его грубый голос был мягче, чем обычно. Ты бы убила Аластора? Все они были опасными демонами. Они могли навредить тебе. Они могли убить тебя, если бы действительно захотели. Сам Аластор доказал, что мог забрать всё, что дал, если бы пожелал. Он мог делать всё, что хотел, и у тебя не было бы другого выбора, кроме как смириться с этим. Если бы он когда-нибудь захотел, он мог бы сам разорвать сделку, а тебя бы поглотили его тени. Ты бы могла? Ты вспомнила время, проведённое с Аластором. Как он держал тебя ближе к себе, когда становилось холоднее. Как он каждый раз готовил завтрак для вас обоих. Как его глаза сияли от гордости, а улыбка становилась всё шире, когда ты что-то придумывала сама. Ты вспомнила время, когда он учил тебя играть на фортепиано. Его необычайно нежные прикосновения. Ностальгия светилась в его глазах. Его улыбка… умеренная и мягкая, не похожая ни на одну другую улыбку, которую ты видела на нём раньше. Его голос, хотя и поддразнивающий, был на удивление терпеливым. Это заставило что-то в груди сжаться, но не в плохом смысле, а так, что ты даже не могла описать. Ты бы могла? Ты посмотрела на Вокса, когда лифт издал последний дзинь, извещающий, что вы поднялись на верхний этаж. Убить Аластора, избавиться от людей, которые смотрели на тебя с нежностью, радостью, гордостью, заботой. Это было то, с чем ты никогда не сталкивалась, пока не попала в ад, как бы иронично это ни звучало… Ты… Ты бы не стала. Ты не будешь. Ты была зла на Аластора, ты ненавидела его, но ты никогда… никогда не покинула бы его. Ты никогда не убьёшь его. И думать что Вокс даже предложил бы тебе такую вещь… Глубоко-глубоко внутри гнев, который до этого медленно кипел, быстро разгорелся. Становилось всё жарче и жарче, пока это не стало невыносимо. Аластор и Рози всегда говорили, что тебе нужно держать свой гнев под контролем. Часто рассказывали, как это приводило к тому, что ты могла ляпнуть бестактность, после чего стоило бы прикусить палец. Иногда парочку. Ты улыбнулась, потянувшись к нему. Его собственная улыбка не могла стать ещё шире, он практически вибрировал от чистого удовольствия. Твой палец скользнул вверх по его руке к галстуку-бабочке, которую ты аккуратно поправила. Его улыбка медленно сменилась замешательством, а затем шоком, когда ты схватила его за воротник пальто и дёрнула вниз, на свой уровень. Твоя ярость была горячей, слишком горячей, чтобы ты могла её контролировать. Теперь уже ничего не сдержать, так что можешь засунуть хоть кулак в свой дурацкий рот. Твои губы растянулись в злобном оскале, глаза полыхали ненавистью. — Иди-ка. Сюда. Ты, отвратительный ублюдок с телевизионным лицом. — Ты воспользовалась его ослабевшей хваткой, чтобы оттолкнуть его к стене и повернуться, выходя из лифта и направляясь к большой двери с надписью «VIP-зал». Если Валентино и мог где-то быть, то точно там. Ты услышала мрачное хихиканье Вокса позади, заметила быстро мерцающие огни. Продолжила идти. — Ох, крошка Рэд… — Его голос прямо позади, когтистая рука схватила тебя за плечо и крепко вцепилась, вынудив остановиться. Он развернул тебя, рука обхватила твоё горло. Голос трансформировался, превращаясь в помехи, звучащие как сотня голосов одновременно: — Тебе не следовало этого делать. Его хватка сжалась до такой степени, что ты инстинктивно потянулась, чтобы схватить запястье. Ты стиснула зубы, растянув губы в оскале и щурясь. Вокс только посмеялся, другую руку положив на твою щеку. — Всё такая же дерзкая, а? Посмотрим, как долго это продлится… — Его хватка снова усилилась, предупреждая, прежде чем он разжал пальцы и дал тебе отдышаться. — О, ты не представляешь, как сильно я хочу услышать, как твоя хорошенькая шейка сломается надвое. Но… у тебя встреча с моим дорогим другом Вэлом. Было бы невежливо с моей стороны убить одного из его гостей… снова. Кроме того… — Вокс наклоняется всё ниже и ниже, его экран коснулся твоей щеки, и ты услышала его голос прямо возле уха: — Я хочу тебя для себя. Он приобнял тебя и взялся за дверную ручку, медленно повернув её в сторону, и дверь распахнулась. Он толкнул тебя в комнату, делая шаг, прежде чем закрыть за собой дверь. Громкий щелчок показался последним гвоздем, который ты только что забила в крышку собственного гроба. И когда ты перевела взгляд на демона, которого можно было принять только за Валентино, на чьём лице было чрезмерно довольное и взбудораженное выражение, ты осталась уверена, что это, скорее всего, последнее место, которое ты увидишь. Впервые за много лет ты почувствовала, как страх проник в твоё сердце и сжал его своими когтями. Впервые за много лет ты боялась. Не за себя. Не потому, что ты, скорее всего, умрёшь здесь. А потому, что ты больше никогда не сможешь услышать тихий голос Гримма где-то в глубине души. Увидеть широкую озорную ухмылку на его теневом лице. У тебя не будет случайной уборки или шопинга с Ниффти. Ты не сможешь сидеть и пить чай с Рози. Ты не сможешь играть в карты с Хаском и пытаться спрятать парочку козырей в рукаве. Ты не сможешь пойти с Энджелом во многие бары, которые он знал, и выпить с ним. Ты больше не сможешь танцевать с Аластором. Взять его за руку и идти рядом по улице, слушая, как он напевает весёлую мелодию. Послушать, как он играет на пианино и мурлыкает мотив. Сидеть вместе, обедать, разговаривать и смеяться над остротами и шутками, которые понятны только вам двоим. И это… Это пугало тебя больше всего на свете.