2/2

Яэ медленно положила трубку. Несколько мгновений она смотрела на чёрный экран, оцепеневшая и опустошённая; живот скручивало, скручивало и скручивало, пока она снова и снова повторяла ужасные слова, которые сказала Эи, как заезженную пластинку, каждый раз усиливая тошнотворное чувство. Но Яэ была права. Скара никогда не будет значить для Эи так много, как Макото — Макото была её частью, и они были неразлучны столько, сколько она их знала. Связь, которую она разделяла с Макото, была совершенно иной. Эи знала это. А Яэ знала настоящую причину, по которой Эи была так одержима защитой Скары. Он был её единственной семьей. Если бы Скара оставил её, Эи осталась бы одна. Эи всегда боялась одиночества — пустых комнат, пустых обещаний и ещё более пустых воспоминаний. Она доказывала это снова и снова, с тех пор как они нашли друг друга второго февраля пять лет назад. Знание всего этого не заставляло Яэ чувствовать себя менее плохо. Эи была права — ей не следовало втягивать в это Макото. Манипуляция укоренилась в её натуре с детства, и она презирала то, какое влияние это на неё оказало, всё ещё оставаясь после стольких лет и теперь продолжая мучить её близких. Она ненавидела лгать Эи, ненавидела каждую секунду этого. Она бы не стала, если бы у неё был выбор, но Хикари позаботилась о том, чтобы Яэ никогда не говорила ей правду. (А Яэ никогда не оспаривала приказы Райденов. Возможно, как и сказал Арлекино, она действительно была лишь их личной подхалимкой). Яэ прикрыла глаза предплечьем. Она потеряла способность лить слёзы, но с учётом того, как ужасно она себя сейчас чувствовала, она бы не удивилась, если бы она внезапно решила вернуться к ней. «Честно говоря, Яэ, я никогда не понимала, почему мы стали соулмейтами». Яэ сглотнула. Она зарылась лицом в подушку и вцепилась пальцами в простыни, прикусив губу так сильно, что пошла кровь. Она выводила круги на тыльной стороне ладони большим пальцем, чтобы отвлечься. Отвлечься от образов горящего дома, что промелькнули у неё в голове.

___

Двадцать два года назад. — Мико, тебе придётся выслушать меня очень, очень внимательно. Она посмотрела на мать широко раскрытыми глазами. Та указала на устрашающего фиолетоволосого мужчину, в котором она узнала отца двух таких же сестёр. Они втроём играли на детской площадке с широкими счастливыми улыбками на лицах, что резко контрастировало с озабоченным выражением лиц Мико и её матери. — Тебе сейчас пять, так что ты достаточно взрослая, чтобы это слышать, — тихо сказала её мать, опуская палец. — Я работаю на семью Райден с тех пор, как была в твоём возрасте. Мы обязаны им своими жизнями. Наша семья служила им веками, потому что они решили взять нас под своё крыло, когда мы столкнулись с угрозой уничтожения их соперничающим кланом. Твоё время служить Райденам тоже скоро придёт. Тебе придётся беспрекословно выполнять все их приказы и делать всё возможное, чтобы помочь им, даже если для этого придется рискнуть своей жизнью. Мико не особо понимала всю запутанную лексику, которую использовала её мать, но осознавала, что, по словам женщины, семья Райден была очень важна для них. — Можно мне подружиться с ними? — с надеждой спросила она. Мама невесело улыбнулась. — Ты их слуга. Ты не можешь общаться с ними на равных. — Но они выглядят… мило. — Мико, — начала она, но решила, что не стоит упрекать её. Мама тихо вздохнула. — Ты поймешь, почему не можешь дружить с ними, достаточно скоро. Как раз в этот момент две сестры подбежали и помахали Мико. Та, что повыше, протянула руку. — Привет, — сказала она с дружелюбной улыбкой на лице. — Я Макото. Мой папа сказал мне, что тебя зовут Мико! Мико случайно взглянула на свою мать и была смущена тем, насколько побледнело её лицо. Затем она посмотрела за спины девочек и увидела мужчину с фиолетовыми волосами, идущего к ним. Мико не могла прочитать выражение его лица, но он выглядел странно напряжённым и серьёзным, в отличие от того, как он только что вёл себя со своими дочерьми. — Яэ, — поприветствовал он. — Вы пришли со своей дочерью. — Да, — сказала её мать, склонив голову. — Добрый день, сэр Райден. — Привет, Яэ! — весело сказала Макото. Мама подняла голову и тепло улыбнулась. — Здравствуйте, леди Макото, — она добавила «И вы, леди Эи», когда младшая сестра надулась. Мама резко взглянула на Мико, и та восприняла это как намёк, чтобы тоже склонить голову — Добрый день, сэр Райден, — нерешительно сказала она. Она только видела, как её мать общалась с ними раньше, и никогда не разговаривала с ними до сих пор. Это было немного страшно. — И леди Макото, и леди Эи. Макото странно посмотрела на неё, прежнее дружелюбие внезапно исчезло. Это заставило Мико испугаться ещё больше. Однако ей удалось найти утешение в любопытном взгляде Эи. — Мико будет работать с нами со следующей недели, — сказал мужчина, поглаживая своих дочерей по головам. — Вам придётся попрощаться с Яэ. — Что? — Эи заскулила. — Но я не хочу, чтобы Яэ уходила… Мико удивлённо моргнула. Она думала, что будет работать в этой семье вместе со своей матерью, но ей нужно покинуть их? — Прощай, Яэ, — тихо сказала Макото. — Мы будем скучать по тебе. Её мать улыбнулась им, хотя в глазах был намёк на печаль. Мико не понимала, почему её матери пришлось уйти. Она не хотела, чтобы та уходила. Мико потянула мать за руку, внезапно почувствовав желание убежать от фиолетововолосой семьи. — Мам, я хочу спать, — сказала она, медленно моргая глазами, чтобы изобразить усталость. — Хорошо, — сказала мама, понимание мелькнуло в её глазах, когда она взъерошила девочке волосы. Затем она снова поклонилась трём Райденам. — До свидания, сэр Райден, леди Макото, леди Эи. — Будьте осторожны по дороге домой, — сказал мужчина. На его лице было довольно несчастное выражение, на которое Мико не хотелось смотреть. Когда они добрались до дома, всё напряжение в мышцах её матери мгновенно спало, как и всегда, когда она возвращалась домой после долгого рабочего дня с Райденами. Колени её матери подогнулись, когда она рухнула на диван. — Мико, — мрачно сказала женщина, — теперь ты понимаешь, почему нельзя с ними дружить? Мико кротко кивнула. — Они очень страшные. Её мать вздохнула, прикрывая глаза рукой. — Мне жаль, что мне пришлось оставить тебя с ними. Я бы хотела, чтобы этого не пришлось делать, но так случалось всегда. Когда ты заканчиваешь служить поколению Райденов, придётся уйти, когда настанет время служить следующему их поколению. — Я не хочу, чтобы ты уходила, — сказала Мико, забираясь на диван и кладя голову на плечо матери. — Ты не можешь остаться? — Не могу, — сказала та, её голос внезапно стал прерывистым. Мико обеспокоенно посмотрела на неё, но мать даже не взглянула на девочку. — Мне нужно уехать надолго, Мико. Волна ужаса пронзила её. — Надолго? — испуганно повторила она. — Но… — Не волнуйся, я найду тебя в будущем, — мама наконец посмотрела на неё, но теперь её глаза были стеклянными. Она погладила Мико по волосам. Мико почувствовала, что её разрывает на части. Она всё ещё не понимала ничего из того, что происходило. — Куда ты пойдёшь? Мама прикусила губу. — Я поеду в отпуск в Ли Юэ, — сказала она, улыбаясь ей. — Я всегда хотела там побывать, но у меня никогда не было времени. Мико пристально посмотрела на неё. — Ты такая злая, мама, — сказала она, её нижняя губа дрожала, а по щекам текли слёзы. — Ты оставляешь меня совсем одну, пока уезжаешь в отпуск… Как ты можешь… Её мать рассмеялась. Это был не самый счастливый день. — Всё в порядке, Мико. Как только ты привыкнешь к семье Райден, ты совсем забудешь обо мне. — Я не хочу этого делать! — Мико крепче прижалась к матери. — Я не хочу быть с ними. Я не понимаю, почему мы должны быть их слугами… Её мать резко встала, сурово глядя на Мико. Она замолчала и зажмурила глаза, готовясь к удару, что всегда следовал за этим. На этот раз этого не произошло. — Мико, у тебя нет выбора, — отрезала она. — Чёрт, у меня тоже нет выбора. Мы должны делать всё, что они хотят. Нет смысла плакать из-за этого, — мама схватила её за плечи и присела перед ней на корточки, её взгляд был жёстким. — Я должна сказать тебе кое-что важное. Ты выслушаешь меня? Мико подавила рыдания и кивнула, вытирая слёзы и сопли. — Что бы ты ни делала, не заставляй сэра и леди Райден сердиться, — предупредила она. Она слегка потрясла Мико за плечи. — Ты меня слышишь? — Д-да, — сказала Мико, не смея отвести от неё взгляд. — Леди Райден — тётя Макото и Эи, — продолжила её мать, впиваясь ногтями в плоть Мико. Мико вздрогнула и тихонько вскрикнула, но мать не обратила на неё внимания. — Ты не должна её злить. Никогда. Понимаешь? — Да. — Что ты должна делать? Повтори. — Н-никогда не заставлять сэра Райден… и леди Райден… злиться, — выдохнула Мико, лицо её матери расплывалось перед ней. — Хорошо. И ты сможешь добиться этого, только всегда подчиняясь их приказам и защищая Макото и Эи. Повтори, что я только что сказала. — Я могу добиться этого… всегда подчиняясь их приказам и… защищая Макото и Эи, — всё лицо Мико онемело. — Не задавай вопросов. — Не… задавать вопросов. — Всегда кланяйся им. — Всегда кланяться им. — Не показывай им своих слабостей. Никогда не плачь. — Не показывать им своих слабостей. Никогда не плакать, — тупо повторила Мико. Затем руки матери опустились на её плечи, и она вздрогнула, когда её объятия стали ещё крепче, чем раньше. — Не вмешивайся в их семью. Если сэр Райден рассердится на своих детей, ты не сможешь защитить их от него. — Не вмешиваться в их семью. Если сэр Райден рассердится на своих детей, я не смогу защитить их от него. Мико чувствовала, что в том, что говорила её мать, было что-то ужасно, ужасно неправильное, но она ничего не могла оспорить. Не тогда, когда её мать выглядела так, будто была в двух секундах от вспышки гнева — хотя, честно говоря, Мико никогда не могла предсказать, когда это произойдет. — Они начнут называть тебя Яэ через несколько дней, — сказала её мать, медленно успокаиваясь и ослабляя хватку. — Потому что они никогда раньше не обращались ни к кому из нас по нашим собственным именам. Чтобы избавить нас от самоидентификации, насколько это возможно. — Меня больше не будут звать Мико? — дрожащим голосом спросила она, но тут же пожалела об этом, когда мать ущипнула и скрутила ей кожу. Она вскрикнула от боли, её слезы капали на покрасневшее пятно на руке. — Ты забыла, что не можешь задавать вопросы, — мрачно сказала её мать. — Что бы они ни хотели от тебя, ты всё сделаешь. Что бы они с тобой ни сотворили, ты примешь это. Мико тихо плакала, яростно кивая. Она хотела, чтобы это закончилось. Она хотела, чтобы её мать просто снова была счастлива с ней. (Но была ли она когда-нибудь вообще?) — Лучше совершать ошибки сейчас, чем позже, когда будешь с ними, — мама поднялась на ноги, апатично глядя на Мико. — Я сказала тебе всё, что тебе нужно было знать. Ты должна быть готова к следующей неделе. Меня больше не будет рядом, чтобы помочь тебе. Её мать пошла в ванную, затем вышла с влажным полотенцем и осторожно вытерла слёзы со щек Яэ, затем смыла окровавленные следы ногтей, которые оставила на её руках. — Я люблю тебя, Мико, — взгляд её матери был прикован к полотенцу в малиновых пятнах. Мико не могла сказать то же самое в ответ. Её нижняя губа задрожала. — Мама… Она обвила руками шею матери. — Я буду скучать по тебе. Её мать уткнулась лицом ей в шею. Мико почувствовала, как её рубашка намокла. — Я тоже буду скучать. Глаза Мико медленно открылись. Её мать выскользнула из кровати и теперь шла к двери. — Мама, — сказала она в панике. — Ещё не утро. Куда ты идёшь? Она знала, что сегодня тот день, когда она переедет в поместье Райденов и оставит свою мать. Но женщина сказала ей, что уедет утром, а не посреди ночи. Её мать даже не оглянулась на неё. — Я ухожу сейчас, — сказала она. — Но… — Прощай, Мико. Она повернула дверную ручку и вышла из комнаты, хлопнув дверью. В ужасе Мико вскочила с кровати, чтобы броситься за ней, но замерла, услышав характерный щелчок запираемого снаружи замка. Её мать просто заперла её дома. Она повернула дверную ручку, но та не поддалась. — Мама, — позвала она, колотя в дверь кулаками. Её глаза защипало, когда она почувствовала солёный привкус во рту. — Мама, ты не можешь оставить меня здесь! Мам… вернись! Ответа не последовало. Мико остановилась и прислушалась. Входная дверь захлопнулась с громким стуком. Теперь её охватила паника. Её мать ушла. Она оставила Мико совсем одну. Она начала колотить в дверь, звать маму; раздавалось хлопанье крыльев, пока она распугивала ближайших ворон и сов, но её встретила только удушающая тишина. Взгляд метнулся к окну. Она подбежала к нему — игнорируя вполне реальный факт, что её комната находилась на два этажа выше земли — и попыталась открыть его. Мама заперла и его. Мико закончила тем, что потянула за ручку так яростно, что она сорвалась с петель, и инерция рывка девочки заставила её отшатнуться назад. Она потеряла равновесие и жёстко упала на спину, сильный удар временно обездвижил её, а позвоночник взвыл от боли. Мгновение она лежала неподвижно, сильно кашляя, в горле у неё было такое ощущение, словно она пыталась проглотить всё ещё бьющееся сердце. Прошло несколько мгновений. Мико свернулась в позу эмбриона. Она перестала плакать, всхлипывать и просто молча уставилась в стену, мышцы на щеках болели и ныли. Она впилась ногтями в плоть на своих руках, прикусив губу так сильно, что металлический привкус распространился по языку. «Не показывай им своих слабостей. Никогда не плачь». Только когда первые лучи света проникли в комнату, дверь наконец открылась. Дама с фиолетовыми волосами улыбнулась ей сверху вниз. Мико тупо уставилась ей в глаза, всё ещё находясь в той же позе эмбриона, что и раньше. «Всегда кланяйся им». Она не хотела этого. — Ты дочь Яэ, верно? — спросила дама, по-видимому, не обращая внимания на состояние Мико. Её челюсть отказывалась открываться. Леди протянула руку. — Доброе утро, Яэ, — тепло сказала она. Настолько тепло, словно испорченный электрический обогреватель. — Я Райден Хикари. Мы с нетерпением ждем, когда ты присоединишься к нам. Губы Мико шевелились. Она не слышала собственных слов, но ей казалось, что она просто повторяет «мама» снова и снова. Рука Хикари оставалась протянутой. — Ты продолжишь её наследие, пойдя со мной, — сказала она. — Ты же не хочешь, чтобы вся работа твоей матери пропала даром, не так ли? И посмотри, какая ты окровавленная… — она нахмурилась. — …Ты сделала это с собой? Мико посмотрела вниз на свои руки. Те же самые следы от ногтей, которые всегда оставляла на ней её мать, были усеяны повсюду, хотя они были значительно менее красными. Её мать всегда обладала гораздо большей силой — ей невозможно было подражать. — Встань сейчас же, — что-то изменилось в глазах Хикари. — У меня много дел. Не заставляй меня ждать. Мико узнала этот тон. Тот же самый, который использовала её мать за несколько секунд до того, как набросилась на неё. Кровь мгновенно застыла в жилах. Она медленно поднялась на ноги, хотя и решила оставить руку Хикари нетронутой. Леди на мгновение смерила её взглядом, слегка прищурив глаза, затем снова прижала руку к боку. — Следуй за мной, — сказала Хикари. — Я отведу тебя в поместье Райденов. Первыми, кого Мико увидела в поместье, были Макото и Эи. Она мысленно вздохнула с облегчением, когда никаких признаков сэра Райдена не оказалось. Губы Эи разочарованно опустились, когда она увидела её. Макото одарила её небрежной улыбкой. — Привет, Яэ, — поздоровалась Макото. Мико склонила голову. — Доброе утро, леди Макото, леди Эи. Хикари похлопала Мико по плечу — её рука задержалась там, к большому отвращению девочки. Она хотела скинуть её. — Яэ будет помогать вам, девочки, во всём, что вам нужно, — сказала она. — Не бойтесь просить её о чем угодно. Эи нахмурилась. — Я скучаю по старшей Яэ. Мико глянула на неё, но остановилась, когда Макото пристально посмотрела на неё, вместо этого ограничившись кривой улыбкой. — Извините, леди Эи. Моей матери здесь больше нет. Эи скрестила руки на груди. — Мне всё равно. Я хочу, чтобы она вернулась. Тётя Хикари, — сказала она, глядя на леди яркими, умоляющими глазами, — разве мы не можем забрать Яэ обратно? — Эи, то, что Яэ сказала тебе, правда, — произнесла Хикари, — предыдущая Яэ покинула нас, чтобы уладить свои собственные дела. Глаза Эи затуманились. — Но… Мико ненавидела находиться здесь. Ей хотелось закричать, что её мать не вернется, не тогда, когда она бросила свою собственную дочь, но она знала, что не может. Макото настороженно смотрела на неё, а Хикари стояла прямо рядом с ней. Макото потянула Эи за руку. — Все будет хорошо, Эи, — тихо сказала она. — Важно то, что Яэ остаётся в нашей памяти. Эи… плакала? Это были слёзы, стекающие по её щекам, да. Мико стиснула зубы, пряча это за сжатыми губами, и подавила желание нанести хороший удар прямо ей в лицо. Она была её матерью. Эти люди не имели права так плакать из-за неё. Не тогда, когда всё, чем она для них была, — это послушной слугой. — Сейчас я покажу тебе твою комнату, Яэ, — сказала Хикари, прижимая руку к её пояснице и ведя в коридор, оставляя сестёр позади. Она повела её в первую комнату справа. Мико стояла в ошеломлённом молчании. Повсюду были следы её матери — то, как она всегда заправляла кровать с никогда не застеленными полностью простынями, картины с изображением флоры и фауны на стенах и, что хуже всего, маленькая фотография в рамке, стоявшая на прикроватной тумбочке, где была изображена Мико, которую её мать катала в парке развлечений. Давило и то, что это была недавняя фотография. Мико подбежала к фотографии и подняла её. Лицо её матери было таким же, каким она его помнила. Она боялась, боялась забыть её. Забыть всё то время, которое они провели вместе до того, как она ушла. Она ненавидела свою мать, но всё равно любила её. Она ненавидела воспоминания, которые они разделяли, но всё равно лелеяла их. — Твоя мать жила здесь до того, как родила тебя, — сказала Хикари, приподняв уголки губ. Это выглядело как искренняя улыбка, наполненная воспоминаниями, но Мико не могла заставить себя найти в ней какое-либо утешение. — И она иногда продолжала жить здесь даже после того, как ты появилась. Помнишь, как ей иногда приходилось нанимать для тебя няню? Она прижала фотографию к груди, отказываясь встречаться взглядом с Хикари. Женщина только рассмеялась. — Я зайду за тобой завтра, — сказала она. — Тебе предстоит ещё много тренироваться. Затем она закрыла дверь. Мико провела весь день, улыбаясь и плача, смеясь и всхлипывая, думая о своей матери. Казалось, её щёки могут просто раствориться к тому времени, как небо потемнеет. Она не ожидала стука в дверь. Она быстро вытерла слезы о рубашку и довольно незаметно спрятала мокрые пятна на ней руками. Она использовала одну руку, чтобы открыть дверь. Макото стояла снаружи, нахмурив брови. Выражение её лица смягчилось, когда их взгляды встретились. Она, вероятно, поняла тот факт, что Мико плакала, несмотря на то, как сильно та пыталась это скрыть. — Впусти меня, — одними губами произнесла она. Мико поначалу решила этого не делать, упрямо стоя за приоткрытой дверью, но выражение лица Макото сменилось настойчивостью, и Мико в конце концов смягчилась. — Чего ты хочешь? — сказала Мико, сидя на своей кровати и нахмурившись. Макото села рядом с ней. Всё её поведение казалось другим по сравнению с тем, когда она себя вела с сэром Райден и Хикари — она была намного более расслабленной, но в ней также чувствовалась аура беспокойства, как будто она ожидала, что кто-то сделает ей выговор в любую секунду. — Прости за то, как я обошлась с тобой, Мико, — сказала она. — Тебе всего пять — ты ничего этого не заслуживаешь. Я бы хотела, чтобы эта дурацкая традиция прекратилась, но… — она вздохнула. — …Невозможно пойти против отца и тёти. Мико прижала подушку к груди. — Я не хочу быть служанкой ни для кого из вас, — твёрдо сказала она. — Я знаю. Я тоже этого не хочу. Макото пристально посмотрела на неё с тёплой улыбкой на лице. Мико не хотела верить, что человек перед ней имел благие намерения, но у неё была отчаянная тоска по любому, кто мог бы быть взрослой фигурой — даже если Макото едва походила на взрослую, — и она в конце концов сдалась. Лёгкая улыбка расцвела и на лице Мико. — Мико, я найду способ противостоять отцу и тёте в будущем, — её глаза вспыхнули. — Сейчас всё, что тебе нужно сделать, это довериться мне. Я защищу тебя от них — я знаю, какими ужасными они могут быть. Они… — она быстро заморгала, борясь со слезами. — Они ужасно обращались с твоей матерью. И я ничего не могла с этим поделать. — Что они… — Ах? — Что они сделали с моей матерью? — испуганно спросила Мико. Макото зажмурила глаза. — Я… я мало что знаю, но думаю, что они заставили твою мать уйти. Мико напряглась. — Почему? — Они назначили для неё казнь. Мико растерянно моргнула. — Ка…знь? — Точно. Тебе пять лет, извини. Макото сделала прерывистый вдох. — По сути, мы больше никогда не увидим твою мать. Потому что они заставили её покинуть этот мир. — Тогда давай найдем её в другом мире, — сердито запротестовала Мико. — Почему мы всё ещё остаёмся здесь? Печаль исказила лицо Макото. — Мы не можем, — тихо сказала она. — Люди могут оставаться только в одном мире одновременно. — Но мама тоже человек. Макото схватила Мико за плечи. Она замерла — фантомное ощущение ногтей, впивающихся в её кожу, вернулось — и тут же опустила голову и извинилась. Макото быстро убрала руки. — Извини, это, должно быть, напугало тебя, — сказала Макото. — Мне очень, очень жаль. Мико оживилась, глядя на неё, слегка испуганная. Другая девушка сложила руки на коленях. — Я собиралась сказать, что… Твоя мама — исключение, — Макото поджала губы. — Она очень особенная, и она была очень доброй, поэтому моя семья воспользовалась этим и отослала её. Только очень добрые люди способны путешествовать в другие миры. — Значит, мы не можем, потому что мы не добрые люди? — печально спросила Мико. Мягкий смех сорвался с губ Макото. — Только… взрослые добрые люди могут путешествовать в другие миры, — поправила она себя. — Ой. Её нижняя губа задрожала. — Но тогда это означает, что я смогу увидеть её только тогда, когда тоже вырасту и стану взрослой. — Да. Слёзы навернулись ей на глаза. — Это так долго. — Ох, Мико. Макото протянула руки, но заколебалась. Затем она кротко спросила: — Ты не против, если я тебя обниму? Мико шмыгнула носом и кивнула. Макото улыбнулась и обхватила её руками. — Всё будет хорошо, Мико. Я буду защищать тебя. Мико всё ещё ненавидела находиться в поместье Райден, хотя встреча с Макото принесла ей некоторое утешение. Каждый день Хикари приходила забирать Мико и отправляла её на уроки, которые проводили другие сотрудники, работавшие в семье Райден. Там она училась готовить и вести домашнее хозяйство. Все относились к Мико с удивительной… добротой. Хотя, как ни странно, ей приходилось посещать уроки стрельбы из лука, что казалось совершенно неуместным для того, что должна делать служанка. После каждого урока она всё больше и больше узнавала, как удовлетворить потребности сэра Райдена и его детей — она обнаружила, что знает, как готовить больше блюд, и запоминает наиболее эффективный способ уборки каждой комнаты. Другие слуги в доме тоже предоставляли Мико всё больше и больше самостоятельности, изначально выполняя за неё все громоздкие задачи, а затем, в конце концов, даже позволив ей самостоятельно убрать всю ванную. Макото иногда тайно выручала её, дерзко ухмыляясь всякий раз, когда помогала вытирать пыль с грязной полки или мыть посуду за спиной отца. Мико тайно проводила с ней время по ночам, они в основном рассказывали о своём дне и вместе читали забавные истории. Если они этого не делали, то Макото учила Мико тому, чему она училась бы в школе, если бы её туда записали. Мико почти не разговаривала с сэром Райденом, который всегда выглядел глубоко недовольным и задумчивым, когда его дочерей не было рядом. Мико однажды вечером указала на это Макото, но та просто отмахнулась от этого размытым замечанием о том, что они не должны слишком беспокоиться о делах взрослых. Мико просто почувствовала облегчение от того, что он не проявлял к ней никакой враждебности, как, по словам Макото, поступал с её матерью. Мико также мало разговаривала с Эи. Та всегда пряталась от неё всякий раз, когда видела её в поместье, либо убегала в свою комнату, либо звала сестру, если та не была в школе. Мико не понимала почему, но ей было всё равно. Она уже почти привыкла к жизни в поместье Райден, но отказывалась позволять себе привязываться к нему, особенно когда тайна, стоявшая за отъездом её матери, оставалась зудом в глубине её сознания. Затем, годы спустя, настал день, когда зуд был наконец утолён. Это был бы вполне обычный день, если бы не странно бурное настроение сэра Райдена. Трое Райденов сидели за обеденным столом, Макото и Эи на протяжении всего разговора осторожничали. Он даже едва улыбнулся, хотя обычно уже успел бы показать две или три улыбки для своих дочерей. Мико чувствовала себя нехорошо — это вызвало неприятные воспоминания о её матери, которые она спрятала в глубине души. Она так нервничала, беспокоясь о его поведении, что, когда они убирали со стола пустые тарелки, одна выскользнула у неё из пальцев и, как в замедленной съемке, падала, падала и падала, а затем столкнулась с полом и разлетелась на тысячу керамических осколков. Мико замерла. Такого раньше никогда не случалось. Не паникуй, не паникуй, не паникуй, просто медленно двигайся, чтобы поднять всё, избегай зрительного контакта, не показывай никаких признаков страха на своём лице, просто двигайся, двигайся, двигайся— — Ты даже тарелку нормально держать не можешь? — мрачно сказал он. Макото напряглась, паника промелькнула на её лице. Эи выглядела совершённо ошеломлённо. — Извините, сэр, — быстро сказала она, присев на корточки и поспешно собирая осколки тарелки с пола. — Мне очень жаль, сэр, этого больше не повторится. Он одарил её пустой улыбкой. — Ты такая же бесполезная, как и твоя мать. — Отец, — сказала Макото, но её голос затих на полуслове, по-видимому, потому, что мужчина только что бросил на неё чрезвычайно опасный взгляд. Никто не произнес ни слова, пока Мико продолжала собирать осколки. Она чувствовала, как взгляды проделывают дыры в её спине. Ей хотелось провалиться в пропасть и никогда больше не возвращаться. Как только она наконец закончила, она встала с тихим вздохом и уже собиралась вернуться на кухню, когда поняла, что сэр Райден всё ещё смотрит на неё. — Извините, сэр, — повторила она, уходя в себя. Он приподнял бровь. — Боже, что не так со всеми этими робкими девушками Яэ? Я думал, с тобой всё будет по-другому, по сравнению с тем, что мне сказала Хикари, но очевидно, что ты такая же, как и все твои предки. Совсем никакой твёрдости характера. Мико дрожала — от страха или ярости, она не была особенно уверена. — Извините, сэр. Он махнул рукой. — Ладно. Посмотрим, способна ли ты учиться на своих ошибках, в отличие от твоей шлюхи матери… — Отец! — закричала Макото, её стул отодвинулся, когда она встала. — Не оскорбляй Яэ так… — Макото, — спокойно сказал он со злобным блеском в глазах, — откуда у тебя хватило наглости так со мной разговаривать? Она немного запнулась, но её взгляд снова стал жёстким. — Мико всё ещё восстанавливается после смерти матери, ты не можешь просто так говорить такие вещи. Это неправильно. Он рассмеялся. Эи выглядела так, словно вот-вот разрыдается. Мико держала осколки керамики в руках, дрожа так сильно, что они врезались в её ладони маленькими красными порезами. — Вы, девочки, понятия не имеете, о чём говорите. Я не испытываю к ней никакого уважения, особенно после тех грязных дел, которые она творила за нашими спинами. — Отец, Мико всё ещё здесь… — И когда ты начала называть её «Мико»? — пробормотал он. Мико замерла. Макото резко остановилась, её тело полностью онемело. Он встал со стула, его взгляд переместился на Мико. — Вы встречались, не так ли? — Отец, ей было одиноко, и я просто подумала, что ей нужно с кем-нибудь погово… Что-то ударилось о стол. Мико с приглушённым ужасом наблюдала, как его кулак столкнулся со стеклом, разбив всю поверхность. Эи закричала, вскакивая со стула и прижимаясь спиной к стене, делая прерывистые вдохи. Мико вонзила ладони в осколки керамики, её сердце почти остановилось. Он впился взглядом в Макото, которая вызывающе смотрела в ответ, даже после того, как он сделал что-то столь ужасное, как это. — Это именно то, что случилось с твоей ёбаной матерью, — сказал он, теперь контролируя свой голос, хотя Мико знала, что это ненадолго, пока он не перестанет притворяться. — Мать твоей дорогой Мико завоевала её доверие, и они обе замышляли убить меня и Хикари, а мы ни черта не заподозрили. Что, если бы они преуспели? Что, если бы мы не решили казнить их, и они всё ещё скрывались вокруг, замышляя причинить вред вам с Эи? Или, что ещё хуже, что мне делать, если история повторится, и моя собственная грёбаная семья решит просто, блять, зарезать меня из-за другой ещё одной подлой сучки Яэ? Скажи мне, Макото, что мне тогда делать? Макото, казалось, совсем не смутилась. Как будто она уже знала всё это. — Есть причина, по которой они в первую очередь решили сделать это, — холодно сказала она. — Вы с тётей Хикари были просто ужасны для Яэ. До такой степени, что она и наша мать — твоя собственная жена — решили, что с них хватит. С вами обоими что-то, блять, не так. Он откинул голову назад, смеясь так невероятно сильно, что это потрясло Мико до глубины души. — Ты думаешь, что знаешь всё, Макото, — усмехнулся он. — Попробуй совмещать разные обязанности по обеспечению безопасности Инадзумы и поддержанию дипломатических отношений с Цисин Ли Юэ и Фавонием Мондштадта, и в то же время давать отпор этим грёбаным кускам дерьма Фатуи, которые, кстати, тоже хотят убить меня и Хикари. Всё всегда работало против нас — конечно, мы должны были быть строги с Яэ. В любом случае, эта семья всегда должна была служить нашей. — Это не даёт тебе права обращаться с ними так, как будто они вовсе не люди, — возразила Макото. — Чёрт, ты даже к нам с Эи порой не относишься, как к человеческим существам… — Я всегда защищал вас, неблагодарные дети, — прошипел он, снова поднимая окровавленный кулак и, на этот раз, опуская его и разбивая вдребезги вазу на ближайшей полке. Эи яростно вздрогнула. Мико защищающе стояла перед ней, хотя дрожала так же сильно, как и она. — Взгляни на себя! — Макото взвизгнула, её лицо покраснело как свекла. — Ты ломаешь всё, что тебя окружает, как ты можешь говорить, что защищаешь нас? — Не будь такой, как твоя мать, Макото, — проревел он. — Всегда спешишь критиковать, но никогда на самом деле ничего не делаешь для себя… — Заткнись, блять. Злые слёзы хлынули из её глаз. Она выглядела так, словно собиралась накричать на него ещё сильнее, но повернулась и подошла к Мико и Эи, забрала у Мико осколки тарелки и выбросила их в мусорное ведро. — Пойдёмте, — тихо сказала она. Мико быстро положила оставшиеся неразбитые тарелки в раковину и поспешила за Макото и Эи, которые возвращались в свои комнаты. Макото махнула им рукой, приглашая войти в её комнату, и быстро заперла дверь. Старшая сестра Райден прислонилась к стене, выглядя так, словно собиралась упасть в обморок в любую секунду. Мико быстро взяла её за руку и усадила на кровать. Эи сидела с другой стороны от неё, по её щекам текли слёзы. — Макото, — пискнула Эи, — мне страшно. — Зайчик, не надо, — сказала Макото, сжимая её руку. — Я здесь ради тебя. — Я никогда не думала, что отец может быть таким страшным, — её глаза вновь закрыла пелена. — Что, если он… нападёт на нас? — Нет, Эи, — быстро сказала Макото, хоть и не очень уверенно. — Он не причинил бы нам вреда намеренно. Мико прижала колени к груди. — Он может, — тихо сказала она. Макото слегка поморщилась. Эи в ужасе посмотрела на неё. — Может? — Несмотря на это, всё в порядке, — Мико улыбнулась. — Я буду защищать вас, девочки. Эи моргнула, затем её взгляд опустился на её окровавленные руки, и она вскрикнула. — Твои руки… Мико взглянула на них, и её лицо мгновенно превратилось в выражение абсолютного ужаса. Они были усеяны тысячью крошечных порезов, как будто только что прошли через чрезвычайно острую мясорубку. Макото поморщилась. — Мико, тебе не следовало так крепко держаться за ту тарелку, — мягко упрекнула она. Мико была поражена тем, как её нисколько не оттолкнуло это ужасное зрелище. Словно у неё ранее была своя изрядная доля столкновений с подобными ситуациями. — Не волнуйся, — Макото улыбнулась. — Я могу с этим справиться. Она подошла к своему столу, открыла один из ящиков и достала аптечку первой помощи. Мико последовала за ней в смежную ванную, где подставила руки под струю воды и сильно прикусила губу, чтобы подавить крик, чувствуя, что её руки были пострадали ещё сильнее, чем когда их порезала тарелка. — Всё в порядке, Мико, — бормотала Макото снова и снова, пока брала дезинфицирующие салфетки и протирала ладони. Мико дрожала и плакала, плакала ещё сильнее. Эи успокаивающе погладила её по спине, когда Макото шептала: «Скоро всё закончится. Скоро всё закончится». Как только та наконец закончила и ладони были обмотаны свежими бинтами, Мико наклонилась к Макото, положив голову ей на плечо, и её глаза закрылись. — Скоро всё закончится, — услышала она бормотание Макото прямо перед тем, как заснуть у неё на руках.

___

Макото, Эи и Мико сблизились после этого инцидента. Они втроём регулярно собирались в комнате Макото, чтобы насладиться обществом друг друга, и Мико чувствовала, что всё больше и больше привязывается к сёстрам. К счастью, сэр Райден почти не приходил домой, чтобы устраивать сцены насчёт их встреч за его спиной. Макото сказала, что он всё больше и больше занят чем-то, называемым Тэнсюкаку, хотя Мико многого не понимала, а Макото не потрудилась уточнить. Вскоре настала очередь Макото появляться в поместье всё реже и реже, пока для неё практически не стало нормой не возвращаться домой несколько дней подряд. Эи настаивала на том, что работа Макото была чрезвычайно важна, потому что она тоже должна была помочь их отцу с делом Тэнсюкаку. Тогда Эи, вероятно, знала о том, кем были Тэнсюкаку. Казалось, Мико была единственной, кто остался в неведении. Пока в один прекрасный день Мико не перестала готовить, вести домашнее хозяйство и даже заниматься стрельбой из лука. Накануне Хикари попросила её не носить ничего тяжёлого и вообще не выполнять никаких напряжённых упражнений, поэтому персонал в поместье Райден на некоторое время взял на себя обязанности Мико. Когда на следующий день Хикари заехала за ней необычно рано, она повернула машину на незнакомую дорогу и поехала по ней, пока они не достигли подножия горы Ёго. Мико не осмелилась спросить, куда они направляются, или почему они едут в другое место сегодня, ведь маршрут никогда так сильно не колебался в течение последних пяти лет. Она с опаской наблюдала, как машина въехала на подъездную дорожку к полуразрушенному дому, сорняки пробивались сквозь трещины в гравии. Хикари склонила голову набок, глядя на Мико. — Прости меня за внезапную смену местоположения — есть кое-что важное, о чём ты узнаешь позже, — её глаза сощурились в улыбке с закрытыми губами. — Кое-что, что касается моих племянниц, которых ты так обожаешь. Мико оживилась, глядя на неё с пристальным вниманием. Хикари вышла из машины. Мико изо всех сил пыталась открыть дверь, но ей удалось слегка приоткрыть её, а затем толкнуть изо всех сил, чтобы полностью открыть. Она упала на землю, немного споткнувшись, затем приложила столько же усилий, чтобы снова закрыть дверь. Сильный, холодный ветер мгновенно пронёсся по её коже, вызвав волну мурашек на руках и голенях и яростно хлестнув волосами по лицу. Несколько прядей волос застряли между губами, и она быстро раздражённо убрала их. Хикари, наблюдавшая за всем этим зрелищем, выдавила весёлую улыбку. Мико пристально посмотрела на неё, но её лицо смягчилось, когда женщина накинула на неё чёрное пальто, стянув его через голову и опустив длинные рукава так, чтобы оно полностью закрывало её руки. Это было так ужасно ей нехарактерно, что Мико невольно задалась вопросом, действительно ли перед ней Райден Хикари. — Что? — сказала Хикари, заметив настороженный взгляд, который она бросила на неё. — Мне нельзя убедиться, что ты не простудишься? Мико тихо пробормотала: — Спасибо, леди Райден. Хикари расплылась в мягкой улыбке, которая была ещё более тревожной. — Ну, я думаю, это немного странно с моей стороны — иметь пальто твоего размера, — сказала она с огоньком в глазах. — Я только что поняла, что ты этого не знаешь, но… У меня вообще-то есть ребёнок. Мико чуть не подавилась собственной слюной. Она повернулась к ней лицом, сбитая с толку. — Леди Райден… У вас есть ребёнок? — Да, — Хикари скрестила руки на груди. — И я хочу, чтобы ты знала, что я очень хорошо заботилась о нём. — Вы только что, эм, родили его… или… — Ему исполнилось пять лет несколько дней назад. В последнее время я хожу по магазинам, чтобы купить ему одежду большего размера, на случай, если он вырастет и влезет в неё. Мико в шоке закрыла рот руками. — Он… довольно взрослый… — Я бы не назвала пятилетнего ребенка взрослым. — Но, всё жё… Мико нервно прикусила губу. На самом деле она не привыкла так долго разговаривать с Хикари — особенно когда речь шла о тайном ребенке, которого Хикари прятала от них. Она не могла отрицать, что беспокоилась о том, действительно ли Хикари хорошо заботилась о нём, учитывая то, как Хикари обращалась с самой Мико с тех пор, как та была ребёнком. Как будто она была камешком в её туфле. — Могу я увидеть его в ближайшее время? — взмолилась она. Хикари беспечно пожала плечами. — Почему бы и нет. Может быть, я приглашу тебя на его день рождения в следующем году. Это довольно долгое ожидание — Мико оставалось лишь надеяться, что с ребёнком Хикари пока всё в порядке. — Хорошо, — надулась она. — Не знала, что тебе нравятся дети. Мико застенчиво почесала лицо. — Я просто… считаю их милыми, — солгала она. — Понимаю, — Хикари повернулась к дому. — Нам нужно идти внутрь прямо сейчас. Становится всё холоднее, — она сделала паузу. — Ты ещё не завтракала, верно? — Ещё нет, — подтвердила она. Хикари молча кивнула, как будто этого и хотела. Мико нахмурилась, но отогнала эту мысль. Обветшалый дом стоял спокойно, как будто выбрал для себя уединение, словно жильцы были роскошью, от которой он мог отказаться. Ярко выкрашенная дверь была наполовину сорвана с петель, её всё ещё блестящая ручка болталась под действием силы тяжести. Дорожка, ведущая к входной двери, была выложена идеальной кирпичной кладкой, строительный раствор сдерживал сорняки, которые с лёгкостью обгоняли соседний гравий. Кто-то явно заботился о доме, несмотря на заброшенный образ, который он представлял на первый взгляд — странное противоречие делало атмосферу в десять раз более жуткой, и внезапно Мико стало не так любопытно, для чего Хикари привела её сюда. Хикари постучала в дверь двумя медленными ударами кулака, за которыми последовали три быстрых удара молотком. Мико расположилась так, чтобы её полностью закрывало тело Хикари, когда человек с другой стороны открыл дверь. Прошло несколько секунд. Дверь со скрипом отворилась. Мико презирала то, как искала защиты у Хикари, но не смогла удержаться и крепко вцепилась в подол женского жакета. — Добро пожаловать, Хикари, — прозвучал мягкий голос. — Доброе утро, Юи. Мико медленно взглянула на другого человека из-за спины Хикари. Дама с пепельно-каштановыми волосами и приглушёнными серыми глазами слегка помахала ей рукой, на её губах играла лёгкая улыбка. — И тебе привет, — сказала Юи. — Я Кудзё Юи, а ты… Дочь Яэ Айки, верно? Мико? Мико кротко кивнула. Хикари схватила её за руку и притянула к себе, чтобы встать рядом с ней. — Здравствуйте, леди Кудзё, — сказала она, склонив голову. Юи рассмеялась, приятно и звонко, вызывая тёплое и пушистое чувство, вспыхнувшее в груди Мико, так непохожее на частые сухие и невесёлые смешки Хикари. — О, пожалуйста… Ты можешь называть меня просто Юи. Мико покачала головой. Она смертельно боялась ссориться со взрослыми. — Всё в порядке, леди Кудзё. Её губы опустились. — Ну что ж… если ты так говоришь, — она кивнула Хикари. — Давайте зайдём внутрь. Юи открыла дверь пошире и подождала, пока они войдут, прежде чем осторожно закрыть дверь и погрузить их в полумрак гостиной дома. Пол был холодным и шершавым даже сквозь обувь Мико, и она несколько раз чихнула, когда они направились к темной лестнице. Хикари сделала ещё одну шокирующую вещь — она сняла свой шарф и обернула его вокруг шеи Мико, даже зайдя так далеко, что натянула его, чтобы прикрыть её, вероятно, покрасневший нос. — Спасибо, леди Райден, — тихо сказала она. Хикари молча кивнула, почти смущаясь этого. Юи наблюдала за ними с улыбкой. — Рождение ребенка действительно меняет людей. — Я всегда была доброй, — усмехнулась Хикари. Юи прикрыла свой смешок рукой. — Ну да. — Я могла бы сказать то же самое о тебе, с твоей прекрасной Сарой. — Конечно, — кивнув, согласилась Юи. — Если бы я не удочерила её, осталась бы такой же старой, какой была, до конца своих дней. — Где она сейчас? — Крепко спит в своей комнате. Мико не понимала, как кто-то может жить в подобном месте, не говоря уже о ребёнке. Юи увидела замешательство на её лице и улыбнулась. — Не волнуйся, на самом деле мы здесь не живём, — сказала она ей. — Тут слишком грязно, не так ли? Наш настоящий дом находится на некотором расстоянии от этого. Тот, в котором мы сейчас находимся, — лишь приманка для всяких людей с плохими намерениями. — О, — сказала Мико. — «Приманка» это отвлечение внимания? — Ага. Какая ты умница. Мико выпятила грудь. — Спасибо, леди Кудзё. Хикари фыркнула. — Не раздувай её эго слишком сильно. Юи погладила Мико по голове, которая склонилась к прикосновению. — Зная тебя, Хикари, держу пари, что за всё это время ты не сказала ей ни слова настоящей похвалы, — мягко предупредила она. — Да, неважно. — Она служила вашей семье последние пять лет — отдай должное бедной девочке. — Больше похоже на семью Ёмо. Взгляд Хикари задержался на Мико на долгое мгновение, как будто она действительно обдумывала слова Юи, но она отвернулась с раздражением. — Невозможно. Она слишком сильно напоминает мне свою мать. При этих словах Юи замолчала и бросила на Мико извиняющийся взгляд. Мико слегка пожала плечами, хотя кислый привкус остался на кончике её языка. Вот почему она ненавидела Райден Хикари, с горечью подумала она. Она проигнорировала тот факт, что на самом деле была готова загладить свою вину перед леди несколько минут назад, когда Хикари была добра к ней, просто из-за того, как сильно она жаждала материнской любви. Они двинулись дальше, чтобы спуститься по лестнице. Мико крепко вцепилась в перила, когда её взгляд остановился на тёмной площадке внизу. Если это был просто дом-приманка, то что они всё ещё здесь делали? Они остановились перед стальной дверью. Юи вытащила ключ и повернула его в замке. Дверь открылась с резким щелчком. — Мико, ты должна войти первой. Две дамы уставились на Мико с совершенно разными оттенками — Юи с добрым, приглашающим взглядом, контрастирующим с острым взглядом Хикари и поджатыми губами. Мико знала, что делать, в любом случае. Она склонила голову и вошла в комнату. То, что находилось по другую сторону, полностью остановило Мико на полпути. Это была не просто комната… это было целое подземное сооружение. И они были даже не на первом этаже — Мико оказалась на металлической дорожке так высоко над землёй, что отсюда она даже не могла видеть самый нижний уровень. Её руки стали холодными и липкими, когда она столкнулась с открытием, что в любой момент может опрокинуться и упасть через перила, а затем рухнуть вниз навстречу своей смерти. Её взгляд скользнул по помещению, челюсть отвисла так широко, что шарф упал с её лица. Металлическая дорожка тянулась к платформе в десятках метров на другой стороне здания, где их ждал лифт в прозрачной стеклянной трубе. — Ну что? — сказала Хикари, хлопнув её по спине и напугав. Мико изо всех сил старалась не показать своего огромного страха на лице. Её руки дрожали. — Ах… Леди Райден… Мы так высоко… — Добро пожаловать, — проигнорировала она её, — на подземную базу Тэнсюкаку. Тэнсюкаку, снова это слово. Мико не понимала его, не понимала ничего из этого. Она почувствовала, как кто-то сжал её руку — Юи держала её с ободряющей улыбкой. — Мико, не пугайся, — сказала она. — Поначалу ты будешь многого бояться, но мы с Хикари будем с тобой. — Леди Кудзё… Что такое Тэнсюкаку? Она нахмурила брови. — Хикари, только не говори, что ты даже не просветила её? Хикари скучающе посмотрела на них. — Каким образом? Она не поймет ничего, пока не увидит собственными глазами. — Но… — Просто пойдём, — сказала она пренебрежительно, с ноткой раздражения в голосе. — У нас не так много времени. Шаги Хикари отдавались лязгом по металлу, пока она шла к лифту. Юи вздохнула, пробормотав: — Я никогда не смогу понять эту женщину. В одну минуту она ведёт себя как твоя родная мать, а в следующую обращается с тобой, как с камешком в туфле. Я не могу сказать, действительно ли она изменилась, или всё, что она делает, является частью какого-то жалкого оправдания фарса. Она пристально смотрела на Мико, как будто пыталась разобраться в её мыслях, на самом деле не спрашивая ту о них. Мико непонимающе уставилась на неё. Юи покачала головой. — Неважно. Пойдём, Мико. Они последовали за Хикари, держась за руки, в лифт. Хикари ткнула в кнопку. Мико прищурилась и увидела, что на ней написано F-20. Лифт плавно спустился, сначала осторожно покинув этаж, на котором они находились, затем увеличил скорость и, наконец, замедлился до остановки, где двери открылись в… лабораторию? Увидев их — или, скорее, увидев Хикари, — люди в лабораторных халатах, толпившиеся вокруг столов, немедленно прекратили всё, чем были заняты, и поклонились. — Доброе утро, — довольно лениво произнесла Хикари. — Яэ Мико здесь для предварительного осмотра. Мужчина с небесно-голубыми волосами шагнул вперёд. Его взгляд остановился на Мико. — Да, мисс Райден, — сказал он. — Следуй за мной, Мико. Мико заметила, что теперь здесь довольно душно, и вернула Хикари её шарф. Она сняла пальто и также отдала его ей. Хикари молча взяла вещи,.в её глазах промелькнуло что-то похожее на разочарование. Юи помахала Мико рукой, и та в замешательстве и лёгком страхе наблюдала, как две женщины направились обратно к лифту и ушли. Мико обернулась и немного запаниковала, когда прошлый мужчина исчез, но вскоре обнаружила копну голубых волос перед металлической дверью совсем недалеко. Она быстро пошла, чтобы догнать его, и едва успела выйти из лаборатории, как дверь закрылась. Мужчина оглянулся на неё, чтобы проверить, стоит ли она всё ещё позади него, затем кивнул и продолжил идти. Она ускорила шаг, чтобы не отставать от его длинных шагов, когда они шли по изогнутому коридору. Они прошли мимо множества закрытых металлических дверей слева от них, на большинстве из которых была надпись «Только для уполномоченного персонала". Затем мужчина остановился перед одной из них как раз перед тем, как коридор выпрямился. Он вставил чёрную ключ-карту в щель над дверной ручкой. Раздался громкий звуковой сигнал, который, вероятно, означал, что дверь отперлась. Он снова кивнул Мико, открыл дверь и вошёл. В комнате стояла кровать, похожая на стол, и выглядела так, словно принадлежала больнице. Рядом с ней присутствовал электрический монитор, на котором была куча цветных плоских линий, что сразу же вызвало подозрение у Мико. Макото уже рассказывала ей о таких комнатах раньше — Макото сама была в одной из них, когда попала в аварию в более младшем возрасте. Она сказала, что в неё вонзали много игл. Мико отказалась идти дальше и осталась в дверях. — Я не хочу, чтобы в меня втыкали иглу, — твёрдо сказала она, упираясь ногами в землю. Мужчина бросил на неё пытливый взгляд. — Ты раньше бывала в больнице? — Моя подруга сказала мне, что ей пришлось воткнуть много игл, когда она пошла в одну из них. — Ну, это не больница. Ты не ранена, так что тебе нечего бояться. — Но вы собираетесь воткнуть в меня иголки, да? — запротестовала она. — Мы делаем это, чтобы иметь лучшее представление о твоих проблемах. Она ахнула. — У меня проблемы? Он несколько раздражённо вздохнул. — Нет, но настоятельно рекомендуется проверить твоё здоровье, прежде чем ты… ну, неважно. Ты даже не знаешь, что значит «настоятельно». — Это значит «важно», — тут же съязвила она. Он моргнул. — Ох. — Я не хочу проверять здоровье. — Ты получишь конфету, если сделаешь это. Она покачала головой. Казалось, он не находил слов. Он ущипнул себя за переносицу и позвонил по телефону. — Мисс Райден, я думаю, вы недооценили упрямство девочки… Мико побледнела. — Подождите! Не звоните леди Райден, я… Он приподнял бровь. Она жалобно сказала: — Ладно. Я пройду осмотр, — боже, она ненавидела то, как боялась Хикари. — Хорошо, — он убрал телефон и указал на кровать. — Сначала ложись. Она послушно забралась на койку и устроилась, приняв удобную позу, в то время как её сердце бешено колотилось в груди. Она зажмурилась, ожидая, что в любую секунду в неё вонзится игла. До начала проверки прошло довольно много времени, хотя она всё ещё сидела с закрытыми глазами всё время, пока ждала. Мужчина довольно надолго вышел из комнаты, затем вернулся с несколькими другими людьми, судя по участившимся шагам. — О, — проворковал высокий голос, как только дверь закрылась. — Она похожа на мини-версию Айки. — Ш-ш-ш, — резко шикнул на неё чей-то голос. — Не упоминай её имени, тупица. Человек проигнорировал предупреждение. — Я так скучаю по Айке. — Ты определённо будешь казнена Райденом следующей. — Так, — сказал мужчина, мгновенно заткнув их обоих, — начинайте готовиться к венопункции прямо сейчас. Сердцебиение Мико резко подскочило. Чем бы не была венопункция, она, скорее всего, включала в себя введение иглы в кожу. Она сильно прикусила губу. Не бойся, не бойся, не бойся. — Расслабься, — сказал высокий голос, теперь намного ближе. — Это скоро закончится. Мико медленно открыла глаза. Женщина закатала рукав, чтобы обнажить её руку, затем вытащила толстую синюю ленту и показала ей. — Это называется жгутом, — ласково сказала она. — Он помогает твоим венам снова наполниться кровью, так что тебе будет легче сделать анализ крови. Она обвязала жгут вокруг руки так, чтобы он оставался чуть выше локтя. Она секунду осматривала руку девочки, казалось, нашла то, что искала, и кивнула сама себе. Она достала спиртовую салфетку и очистила область на руке, на которой сосредоточилась, затем заменила жгут, и, к ужасу Мико, после женщина стала извлекать иглу из упаковки. Её глаза закрылись. Место, где женщина только что промыла руку, теперь горело и воняло, а затем внезапно онемело. Такое странное оцепенение, что она снова открыла глаза. На этот раз мужчина стоял перед ней и как раз вонзал ей в руку очередную иглу. Она снова быстро закрыла глаза. Через несколько секунд в том же месте возникло лёгкое давление, и Мико ещё сильнее прикусила губу. Затем это чувство прошло, и она открыла глаза и обнаружила, что на том месте на её руке, где она почувствовала укол, была повязка с ватой. Теперь мужчина держал шприц, наполненный красной жидкостью — её кровью. Она моргнула. Это было не так ужасно. — Ты ведь не завтракала до этого, верно? — спросил он. — Да. — Хорошо. Тогда результаты теста будут более точными. О. Вот почему Хикари спросила её об этом— она не пыталась быть злой с Мико, надеясь, что та не позавтракала. Теперь Мико чувствовала себя немного глупо. Мужчина передал шприц другой женщине, и она вышла из комнаты. Он и женщина, которая воткнула первую иглу в Мико, остались в другом углу комнаты рядом с искусственной пальмой в горшке, сидели в креслах и разговаривали приглушёнными голосами. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем они наконец разошлись. Мико подозревала, что прошло уже больше часа. Затем женщина подошла к Мико, которая напряглась при её внезапном появлении. — Итак, Мико, — сказала она. — Как всё прошло с семьей Райден? — Ичика, — предупредил мужчина. — Ну же, мистер Камисато. Это просто безобидный вопрос. — Не испытывай свою удачу. Ичика повернулась к Мико, её глаза блестели от любопытства. Мико, у которой всё ещё слегка кружилась голова после вено-чего-то-там, медленно моргнула, глядя на неё. — Все было хорошо, — сказала она. Женщина выглядела разочарованной коротким ответом. — Райдены хорошо с тобой обращаются? Мико кивнула. — Ты можешь говорить правду, ты же знаешь. — Ичика. Ты прекрасно знаешь, что это не наше дело, — отрезал мужчина. Ичика не отрывала от девочки взгляда, явно ожидая ответа. Мико чувствовала себя так, словно её загнали в угол. — Я дружила с твоей матерью, — сказала Ичика. — Она была похожа на ангела. Держу пари, ты такая же, как она, м? Мико ничего не сказала. Мужчина выглядел так, словно перестал просить её остановиться и начал изучать что-то в планшете, который держал в руках. — Мико, — настаивала Ичика. — Разве ты не заботишься о своём собственном благополучии? Они заставляют тебя молчать? — Мне… мне они нравятся. Мне нравятся леди Макото, леди Эи, сэр Райден и леди Райден. Они мне все нравятся. Ичика сморщила нос. — Ладно, думаю, ты мне ничего не расскажешь. Её пристальный взгляд по какой-то странной причине оставался на Мико. Мико отвела глаза, неловко ёрзая на кровати. Затем Ичика вздохнула. — Я не могу поверить, что ты уже присоединилась к Тэнсюкаку. Они действительно заставляют тебя идти тем же путем, что и твою мать. Может быть, это традиция или что-то в этом роде, но мне это никогда не нравилось. Мико посмотрела на неё. — Что вообще такое Тэнсюкаку? Ичика оживилась, выглядя довольной возможностью удовлетворить своё любопытство. — Это организация, которая обеспечивает безопасность Инадзумы. Мы устраняем всё, что может угрожать долголетию страны. О, извини, я употребила слишком грубые слова. Я имела в виду… — Я понимаю, — прервала её Мико. — Значит, мама тоже была в этой организации? Ичика моргнула, затем взяла себя в руки и кивнула. — Да. И мы тоже. Как и вся семья Райден, за исключением Райден Эи. Они основали Тэнсюкаку давным-давно. И твоя семья тоже всегда вступала в Тэнсюкаку, чтобы служить под их началом. Большую часть времени Яэ являются заместителями. — О… Она нахмурилась. — Я буду заместителем? — Ну, когда вырастешь, да. По крайней мере, так было всегда. — Тогда что мне делать сейчас? Ичика сморщила нос. — Всё, чего хотят Райдены. Я не знаю, я всего лишь медсестра. И исследователь, я полагаю. Мико наклонила голову. — Что вы иссследуете? — Хм. В Тэнсюкаку есть много всяких вещей, которыми занимаются разные отрасли исследований. Например, разработка новых оружейных технологий, поиск различных способов усиления человеческих способностей… — Ичика, хватит, — прошипел Камисато. Женщина закатила глаза. — Хорошо, хорошо. В любом случае, мне немного лень болтать о нашей работе. — Тогда для чего вы взяли мою кровь? — спросила Мико. Ичика умоляюще посмотрела на Камисато. — Позволь мне сказать ей хотя бы об этом. Камисато вздохнул. — Мы всё равно бы сказали ей позже, но ладно. Лицо Ичики просветлело, затем она прочистила горло, и выражение её лица стало серьёзным. Ну, настолько серьёзным, насколько это возможно для такой, как она. — Есть такая штука, которая называется RHM-фактор, — начала она. — Это мера количества RHM-клеток в организме живого существа. Мы назвали его RHM, потому что ячейки имеют форму полумесяца — так что RHM означает красный полумесяц. В среднем здоровый человек имеет RHM-фактор примерно от 100 до 200, в то время как у здорового человека RHM-фактор составляет от 1000 до 8000. С позволения родителей человеческие эмбрионы улучшаются засчёт изменений в гене, который стимулирует рост RHM клеток, и улучшения передаются из поколения в поколение. Твой RHM-фактор также может увеличить естественный поток клеток RHM через специализированные RHM сосуды, и ты можешь увеличить рост этих сосудов засчёт повторного повреждения и регенерации. По сути, получишь сильную травму, а потом эти раны заживут. Поэтому всякий раз, когда ты получаешь травму, чрезвычайно высокий коэффициент RHM позволит твоей ране восстановиться почти мгновенно. Самый высокий известный RHM-фактор — 8891, и, — Ичика пошевелила бровями, — угадай, у кого он? Мико непонимающе посмотрела на неё. Она всё ещё обдумывала то, что та имела в виду под «повторным повреждением и регенерацией». Ичика нахмурилась. — Ты скучная. Короче, это Райден Хикари. Эта женщина — абсолютное чудовище. Мико посмотрела на повязку на своей руке. — Но что вообще значит быть усовершенствованным? — Ну, это проявляется по-разному, — объяснила Ичика. — Есть умственные улучшения, которые расширяют такие вещи, как ассоциативная память, зрительно-моторная координация, пространственная визуализация, скорость восприятия, беглость слов, умение считать… — Ичика, — простонал Камисато. — Ей десять. — Верно. В любом случае, это просто делает тебя умнее. Ага. Умнее. Кроме того, есть физические улучшения. Они повышают твою гибкость, координацию, равновесие, выносливость и силу. Существует много различных типов силы, таких как динамическая сила, статическая сила, сила туловища, взрывная сила… Ах, извини. Снова забежала вперёд. Физические улучшения, по сути, делают тебя сильнее. Короче, если ты усовершенствована, это просто означает, что ты превосходишь других как физически, так и умственно. Мико кивнула, по общему признанию, отключившись на полпути объяснения. — Итак… вы проверяете мой RHM-фактор с помощью моей крови? — Да, да. Умная девочка. Твоя мать была усовершенствована, так что и ты должна быть. — Это хорошо, если он высок? Ичика на мгновение задумалась. — Ну… не обязательно. В некоторых случаях, когда RHM-фактор человека слишком высок, RHM-клетки в организме человека внезапно выходят из строя и продолжают размножаться с угрожающей скоростью, а затем начинают поглощать другие клетки. На первой стадии заболевания с избыточной секрецией RHM-клеток — или, короче говоря, ROSD — у пациента будут проблемы с пищеварением, с кожей, боль в суставах или повторяющаяся лихорадка. Или всё вышеперечисленное. Человек также будет постоянно чувствовать усталость. На второй стадии ROSD пациент теряет рассудок и начинает проявлять крайне нестабильное поведение. В тяжелых случаях его память может даже измениться, и он потеряет способность чувствовать любую физическую боль. К этому моменту пациента уже не спасти, поэтому мы направляем улучшенных агентов Тэнсюкаку на ежемесячные осмотры, чтобы суметь выявить признаки ROSD на ранней стадии. Затем мы помогаем пациентам с ROSD снизить их RHM-фактор с помощью некоторых доз средства, подавляющего RHM. Это помогает им временно, но мы ещё не изобрели настоящее лекарство от этого. Хотя раньше было несколько случаев, когда пациенты чудесным образом выздоравливали. Мы понятия не имеем, почему это происходит. Мы даже толком не выяснили причины ROSD. Никто не знает, наследственное это заболевание или приобретённое. — Но вы поможете мне, если мой будет слишком высок? — Сначала мы должны посмотреть, как другие твои клетки справляются с RHM-клетками. Если они не смогут адаптироваться к присутствию RHM-клеток, тогда нам придется уменьшить твой RHM-фактор. Если другие твои клетки работают нормально, то нам ничего не нужно делать. Как по команде, дверь открылась, и женщина, бравшая шприц, наполненный её кровью, вошла с планшетом, похожим на планшет Камисато. — Её RHM-фактор 2483, — сказала она, выглядя смущённой. — Неестественно высокий для усовершенствованного десятилетнего ребёнка, но соотношение эритроцитов, лейкоцитов и тромбоцитов в норме. Её уровни гемоглобина и гематокрита также в норме. Однако ей рекомендуется проходить еженедельные осмотры, на случай, если её RHM-клетки внезапно выйдут из-под контроля. У Ичики отвисла челюсть. — 2483… Не удивительно, что ты смогла уследить за тем, что я только что говорила. — Со мной всё хорошо? — обеспокоенно спросила Мико. Камисато выглядел очень напряжённым. — Ни у одного десятилетнего ребенка не должно быть RHM-фактора такого уровня. Понимание мелькнуло в глазах Ичики, когда она посмотрела на Мико. — Мико… Райдены причиняли тебе боль? Камисато и другая женщина тоже повернулись, чтобы посмотреть на неё. Все они выглядели одинаково потрясёнными и встревоженными. Мико моргнула. — Боль? — Кто-нибудь из них причиняет тебе физический вред? — спросила Ичика. — Нет. — Ты уверена? — Да. Они вообще меня не бьют. — Она говорит правду, — пробормотал Камисато. Ичика выглядела всё более и более встревоженной с каждой секундой. — Ну… а как насчет твоей матери? Голова другой женщины повернулась, когда она бросила на Ичику мрачный взгляд. — С какой стати Айке понадобилось бы… Мико прижала руки к груди. Женщина резко втянула воздух. — Эм… она не хотела, — сказала Мико, чувствуя, словно гидравлический пресс давит ей на грудь. — Но она иногда… ну, у неё был стресс, и… — Она била тебя, — закончила Ичика, широко раскрыв глаза. — Это не её вина! — крикнула Мико, её глаза наполнились слезами. — Мама не сделала ничего плохого, клянусь, она не хотела причинить мне боль. Она правда не хотела… Слова покинули её. Все остальные смотрели на неё со скептическими и жалкими взглядами. Её сердце дрогнуло — никто из них ей не поверил. У неё пересохло во рту. — Я не могу поверить, что Айка делала это, — тихо сказала Ичика. — Не делай поспешных выводов, — вмешался Камисато. — Что нам действительно нужно сейчас отслеживать, так это изменения в её RHM-факторе. Как ни странно, Ичика в кои-то веки выслушала его и кивнула. Другая женщина всё ещё выглядела обеспокоенной, но не сделала ничего, чтобы продолжить разговор. — Мы закончили с анализом крови, — сказал Камисато. — Мико, убедись, что ты воздерживаешься от выполнения интенсивных физических упражнений. Отдохни как можно больше в течение следующих двадцати четырех часов. Если почувствуешь пульсирующую или сильную боль в руке, или твоя рука внезапно онемеет или изменит цвет, немедленно сообщи мисс Райден, чтобы она могла привести тебя сюда, — он снял повязку с её руки. В месте введения иглы был виден небольшой синяк. — Ты сегодня хорошо постаралась, — добавил он, натянуто улыбнувшись ей. Мико склонила голову. — Спасибо, мистер Камисато, мисс Ичика и мисс… — Юко, — закончила за неё другая женщина. — Мисс Юко. Спасибо вам. — Ты слишком вежлива, — сказала Юко. — В любом случае, в будущем ты будешь нашей начальницей. Нет необходимости в формальностях. Мико многозначительно уставилась на неё. — Это нормально, мисс Юко. К её удивлению, она рассмеялась. Ичика и Камисато улыбнулись. — Это новый взгляд на твоё лицо, — нахально сказала Юко. Мико смущённо улыбнулась. — Извините. — Нет, нет. Всё в порядке. Мне следовало бы привыкнуть к этому раньше, потому что именно так ты будешь смотреть на нас через несколько лет. Когда они снова рассмеялись, раздался стук в дверь. Кем бы ни был тот, кто постучал, он явно не собирался ждать ответа, потому что всё равно сразу открыл дверь. Хикари вошла в комнату и небрежно улыбнулась Камисато, Ичике и Юко, которые немедленно склонили головы. — Ну? — спросила она. — Каков RHM-фактор Яэ? — 2483, мисс Райден, — доложила Юко, снова поднимая голову. Если Хикари и была шокирована, то никак этого не показала. Вместо этого она приподняла бровь. — Довольно высоко. — Да, мисс Райден. — Интересно, — Хикари на мгновение посмотрела на Мико, затем прищёлкнула языком. — Что ж, этого следовало ожидать. Твоя мать не была слишком святой. И у тебя есть склонность впиваться ногтями в руки при каждом незначительном неудобстве. Мико замерла. — Да, я тоже заметил этот её нервный тик, а также то, что она так сильно кусает губу, что она кровоточит, — согласился Камисато. — Похоже, что она активно пытается подавить любое подобие негативных эмоций, которые у неё возникают, прибегая к физической боли. Это может быть одной из многих причин, почему ее RHM-фактор так высок. Ичика и Юко бросали обеспокоенные и слегка шокированные взгляды на Мико, которая замкнулась в себе под всеобщим пристальным вниманием. — Мне жаль, — тихо сказала она. Хикари рассмеялась, как будто девочка только что рассказала анекдот. — Ты не совершила преступление, расслабься. Вся та травма, которая была нанесена тебе, сделала тебя сильнее — это то, чем можно гордиться, если уж на то пошло. Коэффициент RHM более 2000 — это то, на что могут только надеяться даже некоторые совершеннолетние взрослые. Похоже, Хикари действительно думала, что в этом нет ничего плохого. Мико снова расслабилась. — В любом случае, всем спасибо, — сказала Хикари. — Я полагаю, ей нужно возвращаться для еженедельных осмотров? Камисато кивнул. — Да, мисс Райден. — Хорошо, конечно. А теперь мы уходим. Хикари повернула голову в сторону двери. — Я отведу тебя в другое место, Яэ. — Да, леди Райден. Мико последовала за ней из комнаты. Они пошли обратно по изогнутому коридору к другой лифтовой шахте. Хикари нажала кнопку, чтобы вызвать лифт. Взгляды, которые она украдкой бросала на Мико каждые несколько секунд, не остались для неё незамеченными. — Что-то не так, леди Райден? Хикари нахмурилась. — Я дам тебе немного клейких бинтов, чтобы обмотать ногти позже. — Я в порядке, леди Райден, вам не нужно причинять себе неудобства. Я перестану впиваться ногтями в кожу… — Не перестанешь, — отрезала она. — Ты делала это годами. Ты не остановишься только потому, что я тебе говорю. Так что я пытаюсь помочь. Мико прикусила губу. Хикари поморщилась. — Перестань кусать губу. Мико остановилась, но буквально через секунду начала снова. — Похоже, мне нужно засунуть тебе в рот шарик или что-то в этом роде, — раздражённо сказала Хикари. — Вот почему твои губы всегда такие воспаленные и красные. — Извините, леди… — Не извиняйся, — прошипела она. Мико отшатнулась. Хикари выглядела немного виноватой из-за того, как резко она это сказала, и, к удивлению, взяла её за руку, втирая маленькие круги в тыльную сторону ладони. — Если я делаю так, — сказала она, не отрывая взгляда от земли, — это помогает? Мико на мгновение лишилась дара речи. Когда слова вернулись к ней, она неуклюже сказала: — Эм… — она на мгновение перестала кусать губу. — Думаю, да. Спасибо, леди Райден. — Конечно. Прибыл лифт. Они вдвоём вошли внутрь. Хикари всё ещё не отпускала её. От этого Мико почувствовала странное тепло. Маленькое действие Хикари действительно принесло ей утешение. Она нажала кнопку F-20. Лифт спустился и остановился через несколько секунд, и двери открылись. Они вышли. Ладонь Мико всё ещё была в руке Хикари. Этот этаж был пуст. Хикари повела её в комнату справа, которая, как быстро обнаружила Мико, на самом деле была спальней. — Здесь я жила до того, как поселилась в другом месте со своей нынешней семьей, — сказала Хикари Мико, закрывая за ними дверь, но всё ещё держа девочку за руку. — Ну, до того, как умер мой отец. Мико посмотрела на неё, потрясенная тем, что та внезапно открыла что-то настолько личное, но Хикари просто пожала плечами. — Я ничего особо не могла с этим поделать. Глупый человек был убит. В любом случае, мы не были так уж привязаны к нему. Мы с Ёмо, я имею в виду. — То есть его убил кто-то, кому заплатили за эту работу? — Да. Это были Фатуи. Как всегда. Мико смаковала слово на своём языке. — Фа… туи? — Это организация убийц из страны под названием Снежная. Мы до сих пор по-настоящему не понимаем, почему они убили нашего отца. Снежная и Инадзума были в хороших отношениях ещё несколько лет назад. Может быть, у них внезапно возникло желание увидеть, как Инадзума рухнет и сгорит. Я понятия не имею, что они с этого получат. Возможно, больше торговли, но это слишком мелкая причина, — Хикари пристально посмотрела на неё. — Я предполагаю, что ты, вероятно, уже спросила кого-нибудь, что такое Тэнсюкаку, верно? Мико кивнула. — Отлично. Что ж, тогда ты уже знаешь, что тоже присоединишься к ним. Помимо директора — Ёмо, и содиректора — меня, у агентов Тэнсюкаку есть много разных должностей: есть шпионы, которые собирают информацию об опасных людях; операторы, которые организуют шпионские миссии и миссии по убийству; наёмники, которые убивают опасных людей; а ещё есть врачи, медсестры и исследователи, которые помогают совершенствовать наши оружейные технологии, проводят исследования клеток RHM, находят новые способы усиления и совершенствования человеческих способностей, чтобы наши убийцы и шпионы могли быть более эффективными… такие вещи, как это. Большинство Яэ являются заместителями, и их обычно называют главными операторами. Это будет твоя позиция, когда ты станешь старше. Мико побледнела. — Но операторы организуют миссии по уничтожению… Я должна рассказывать людям, как убивать других? — Те люди, которых мы должны убивать, представляют угрозу для Инадзумы. Мы лишь защищаем нашу нацию. — Но… — Ты скоро привыкнешь к этому, — бесчувственно сказала она. — Всё будет хорошо. Глаза Мико расширились, когда она кое-что поняла. — Моя мама раньше тоже была заместителем? — Да. Была. Её мать убивала людей. Мико не хотела делать это открытие, но… — Она оставила довольно много незавершённых миссий, — мягко сказала Хикари. — Это будет зависеть от тебя — довести их до конца. И Хикари убила её мать. Мико подавила охватившее её негодование, но оно всё равно отразилось на её лице в виде свирепого взгляда. — Леди Райден… Я должна убивать людей. — Да, в этом вся суть. Её рука дрожала в руке Хикари. Она с трудом сглотнула. — Я не хочу… — В завещании твоей матери, — прервала её Хикари, — говорилось, что я буду твоим опекуном по документам. И, чтобы защитить себя, я говорю тебе, что лучшим вариантом будет остаться в Тэнсюкаку. Ты союзница семьи Райден, а у нас много врагов. Они могут напасть на тебя в любой момент, Яэ. Её мать хотела, чтобы она находилась под опекой такой женщины, как Хикари. Мико не могла это осознать. О чем думала её мать? Затем она положила другую руку поверх руки Мико и… улыбнулась. Широко. Но по-настоящему. — Мне жаль. Я хотела бы, чтобы был другой способ, но это единственный вариант, который у нас есть для обеспечения твоей безопасности. Мы с Ёмо пока не будем назначать тебе миссии — ты начнёшь боевое обучение и стратегические упражнения в рамках своей подготовки, пока мы не решим, что ты готова приступить к своей настоящей работе в качестве члена Тэнсюкаку. Мико опустила голову. Она отказывалась кого-либо убивать. Она никак не могла вот так просто оборвать человеческую жизнь. Макото тоже была в этой организации… Означало ли это, что и она убивала людей? Она никак не видела в ней убийцу, но если та была в Тэнсюкаку, то это в принципе гарантировало это. Тем не менее, она смогла бы найти какое-то подобие комфорта, если бы Макото была с ней. — Тогда я хочу тренироваться с Макото, — сказала она тихим голосом. У неё не было другого выбора, кроме как отказаться от борьбы против членства в Тэнсюкаку. Она могла ожидать этого от Хикари, но Мико определённо никого не убила бы. Хикари согласилась на удивление легко. — Конечно. — Спасибо, леди Райден. Хикари встала, убирая свою руку из её. Рука Мико сразу же похолодела, и зуд глубоко в затылке, который она могла утолить, только прикусив губу, вернулся. — Сейчас тебе следует отдохнуть, — сказала она Мико без всякой злобы. — Анализ крови, должно быть, был страшным. Извини, что не сказала тебе об этом заранее — я не хотела, чтобы ты слишком нервничала из-за этого. Но я всё равно должна была тебя как-то предупредить. Мико улыбнулась. — Всё в порядке, леди Райден. Хикари моргнула. — О. Ты улыбнулась мне. Впервые. Лицо Мико мгновенно вспыхнуло. Губы Хикари дерзко изогнулись. — Ты довольно милая, когда улыбаешься. Мико покраснела ещё сильнее, хотя не думала, что это возможно. Получить комплимент от Хикари было ситуацией, в которой она никогда бы себя не представила. — Когда-нибудь я познакомлю тебя со своим сыном, — вдруг сказала она, всё ещё улыбаясь. — Я уверена, что он бы оценил твою компанию. Прежде чем поняла, что говорит, Мико выпалила: — Вы любите его? Хикари немного напряглась, бросив на неё странный взгляд. Мико быстро пожалела об этом. — Извините, — пробормотала она. Хикари некоторое время ничего не говорила. Затем— — Он самый важный человек в моей жизни. Мико посмотрела на неё. В глазах Хикари кружились непонятные эмоции — смесь печали, раскаяния и чего-то такого невероятно нежного, чего, как ранее думала Мико, Хикари не способна чувствовать. — Иногда, — сказала Хикари, отворачиваясь, — я сожалею почти обо всех решениях, которые когда-либо принимала в своей жизни. Потому что это в конечном итоге сделало жизнь Ренджи намного сложнее. Потом она ушла. Дверь закрылась. В голове Мико крутилось множество вопросов. Она не могла понять Райден Хикари. Ни капельки.