You've Got Love

— Итааак?! — на следующее утро Люси спрыгивает со стула, как только Ремус входит в офис книжного магазина. Ее слова обрываются, когда она видит лицо парня. Ремус знает, что выглядит не лучшим образом. Он истощен. Прошлой ночью он почти не спал, просто ворочался и бесцельно листал свой телефон, часами пытаясь забыть выражение лица Сириуса прямо перед тем, как тот ушел от него. Ремус все еще беспокоен этим утром. Все это поглощает его мысли, и теперь, помимо того, что ему неловко и больно из-за того, что его продинамили, ему стыдно за то, что он так низко поступил и сорвался на Сириусе. — Привет, — Ремус бесцеремонно бросает сумку на стол. Он падает на стул и проводит рукой по лицу, откидываясь назад. — Ремус, что случилось? Как все прошло? — Люси выглядит сбитой с толку, но все еще полна надежд и ожиданий. Ремус только чувствует волну разочарования, и его мозг воспроизводит эту сцену в сотый раз. « Ну, — Сириус тяжело сглатывает, — это мой сигнал. Береги себя, Ремус.» Тихий голос Сириуса, его огромные печальные глаза, ссутуленные плечи — все это вспыхивает в сознании Ремуса. Он был похож на побитого щенка. От воспоминаний об этом даже сейчас парня выворачивает. — Люси, он– он не пришел, — говорит Ремус с легкой грустной улыбкой. Сказав это вслух в первый раз, это стало реальным, чего Ремус не ожидал. Действительность этого как удар в живот. Он разворачивает свой стул и поворачивается спиной к Люси, пытаясь взять себя в руки. Почему этот ебаный парень так сильно на меня влияет? ААААгггхх. Люси хватает его стул и поворачивает назад. Ее рот открывается и закрывается, и на ее лице появляется куча эмоций. Она не может подобрать слова. Ремус знает это чувство. — Не пришел? Он не пришел? — искреннее удивление написано на ее лице, как будто это для нее немыслимо, и Ремус любит свою сестру в этот момент. Он видит, что мысль о том, что его могут продинамить, даже ни разу не приходила ей в голову. — Нет, — покачал головой Ремус. — И угадай зато кто, сыпя соль на рану, появился… Сириус. Блядский. Поттер. — Нет! — О, да. Мало того, что он зашел в ту же проклятую кофейню, спасибо, Вселенная. Он сел за мой столик! Как будто он был приглашен или что-то такое! Он сидел там весь… самодовольный, горячий и тупой и… — Ремус вскидывает руки. — Бесит! Мы спорили и говорили какую-то чушь друг другу. Это был пиздец какой беспорядок, Люси. Я не знаю, почему он просто… агх! Он действует мне на нервы! Брови Люси сходятся, и она открывает рот, как будто собираясь задать вопрос, но затем останавливается. — Я не хочу больше об этом говорить, Лу. Давай просто приступим к работе, хорошо? Всегда есть чем заняться. — Итааак?! — говорит Джеймс, как только Сириус выходит из лифта их офисного здания. — И тебе доброе утро. Джеймс поднимает брови. Сириус вздыхает, словно поддаваясь неизбежному.  — Я вернулся. — Я знал это! Я блять знал, что ты это сделаешь! Как все прошло? Как он отреагировал? Расскажи мне все. Он был шокирован? Что он сказал? Подожди! Давай выпьем кофе. — Джеймс. — Ты прав, пойдем в какое-нибудь более приватное место. Мы можем посидеть в моем офисе, или прогуляться, или– — Джеймс. — Расскажи мне все! — Джеймс! — Что?! — Джеймс разворачивается, не понимая, почему Сириус не следует за ним, а вместо этого идет в свой кабинет. Он быстро подходит и закрывает дверь. Сириус бросает сумку на стол и скатывается в кресле. Джеймс нетерпеливо жестикулирует, давай, давай, что-то такое. Сириус вздыхает. — Это было… Все прошло не так, как я хотел. Вообще. Так что нет, я ему не сказал, — он саркастично улыбается Джеймсу. — Подожди. Что? Почему? — Потому что мы поссорились, понятно? Это было отвратительно. Я был отвратителен с ним, а он… я не знаю, отвечал тем же, — Сириус проводит рукой по своим волосам, откидывая их назад, а затем взволнованно встряхивая. — Все прошло хреново. — Ладно… вы поссорились. Объясни. — Ну, мы поссорились. Была ссора. Я сказал дерьмо. Он сказал дерьмо. Это было действительно ужасно, и единственное приятным было то, что его кудри падали ему на глаза и он натягивал на ладони свой ебаный свитер, когда нервничал, — Сириус поднимает руки перед лицом, как будто он увидит натянутый свитер на своих руках. Он вздыхает, потому что все, что он видит, — это совершенно белые манжеты его классической рубашки, которые совсем не похожи на мягкий, бархатно-зеленый уютный свитер Ремуса. «О тебе забудут. Еще одна сеть, которая не может выжить в Новом Орлеане. Просто еще один расходный материал.» Он опускает руки. — Слушай, мы можем просто забыть об этом. Пожалуйста? Я просто хочу приступить к работе. Джеймс на мгновение молчит, не зная, как ответить. — Да. Конечно, да, ладно. Я принесу тебе кофе. — Было бы здорово. Я не выспался прошлой ночью. — Сириус… Я просто хочу, чтобы ты был счастлив, ты ведь знаешь это, да? — Кофе сделает меня счастливым, Джеймс. — Нет, я имею в виду– — Я знаю, брат. …Я тоже тебя люблю, — Сириус решительно поворачивается, сосредоточиваясь на экране своего компьютера. Джеймс кивает, затем закрывает за собой дверь, оставляя Сириуса одного в своем кабинете. В комнате очень тихо, слишком. Он взволнован, беспокоен и истощен. Агх. Я проебался со всем. Сириус проводит рукой по груди, но боль слишком глубоко, чтобы он мог ее достать. В спонтанный и мазохистский момент он открывает свою электронную почту. Но, конечно, от Лунатика нет ни слова. Почему там могло что-то быть. Кому: ЧерезЛунныйСвет Лунатик Ремус Лунатик Я не знаю, что сказать. Все пошло не так. Я даже не знаю, с чего начать. Все, что я вижу, это твои красивые карие глаза Я был таким мудаком. У тебя есть полное право злиться. Я не знал Как насчет того, чтобы поесть мороженое, и я все объясню Блять. Это очень поздняя, темная и тихая ночь. У Ремуса открыты окна, и ветер развевает его льняные шторы. Мягкий блюзовый джаз заполняет его пространство. Его настольная лампа — единственный свет, который горит, и он наполняет уютную гостиную золотым сиянием. Он потягивает вино и смотрит на экран ноутбука, лежащего у него на коленях. К черту это. Кому: Бродяга312 Я думаю о тебе уже несколько дней. В тот вечер я пришел на встречу с тобой, а тебя там не было. Я был взволнован, открыт и готов к приключениям в этом новом месте, а ты так и не появился. И я очень хочу знать, что произошло. Я чувствую себя пиздец как глупо, Бродяга. Я просто сидел там, как возбужденный ребенок, и ждал. А потом, пока я ждал, появился кое-кто другой — человек, превративший мою профессиональную жизнь в ад. Мы быстро начали спорить, но на самом деле произошло нечто удивительное. Впервые в жизни, столкнувшись с проблемой, в тот самый момент я сказал именно то, что хотел сказать. Я выстрелил в ответ ядом. … А потом я почувствовал себя ужасно, как ты и сказал. Я был жестоким, а я никогда не был жестоким раньше. Этот человек, вероятно, вообще не думал больше одного раза о нашей стычке, поскольку я для него совершенно несущественен, но я не могу перестать думать, что, если нет? Что, если это повлияло на него? Что бы этот человек ни сделал со мной, у меня нет права так плохо с ним обращаться. В любом случае, я действительно хотел встретиться с тобой, поговорить с тобой лично. Я могу только надеяться, что у тебя была веская причина не появиться, ты не похож на человека, который делает что-то подобное. Я знаю, что такая форма общения странная. Я знаю, что большую часть времени мы говорим о случайных пустяках. Но я хотел сказать, что мы с тобой говорили так много о случайных пустяках. Мы делились всеми этими словами обо всех этих вещах — все и ничего. Я хочу, чтобы ты знал, что все эти «ничего» значили для меня больше, чем все эти «что-то». И за это я хотел поблагодарить тебя. В своем домашнем офисе Сириус перечитывает электронное письмо. Дважды. Он понятия не имеет, как отреагировать, когда слова ударили ему прямо в сердце, и эмоции закружились смерчем. Ремус продолжает показывать, насколько он хороший. Сириус чувствует себя лучше, просто поговорив с ним. Он стал лучше только потому, что Ремус накричал на него. Боже, он просто хочет дурачиться в присутствии Ремуса, слышать его мысли обо всем, спрашивать его совета, смеяться над его шутками, видеть, как он улыбается. Он сядет и позволит Ремусу снова накричать, если это означает, что он сможет проводить больше времени, сидя рядом. «Этот человек, вероятно, вообще не думал больше одного раза о нашей стычке.» Сириус ходит по квартире. Он открывает свой холодильник без причины, захлопывает его. Он идет в свою спальню и переодевается в спортивную одежду, думая, что он очистит голову, избавится от всех этих сдерживаемых мыслей и запутанных эмоций. «Я для него совершенно несущественен». Эта строчка заставляет его громко выть. Как все пошло так наперекосяк? Возвращаясь в свою гостиную с кроссовками в руке, он останавливается в дверях своего офиса. Его ноутбук там, пустой экран дразнит его, зовет, заставляет набраться смелости, чтобы найти какие-нибудь проклятые слова. У него всегда были слова для Лунатика. Не просто слова для Лунатика. Слова для Ремуса. — Проклятье! — Сириус возвращается в свою спальню, бросает обувь в шкаф с такой силой, что две другие пары падают с полки. Он возвращается в офис, плюхается на стул и включает компьютер. Его руки лежат на клавиатуре. Он готов. Он смотрит на пустую страницу электронного письма. Курсор мигает на него. У него нет слов. Ничего. Ничего?! — Ладно! — он встает, прыгает, как разминающийся боксер, готовый найти слова. Давай, Сириус. Давай! Ты сможешь сделать это. Он откидывается на спинку стула, закрывает глаза и заставляет себя сделать долгий глубокий вдох. Ремус считает себя несущественным, и будь проклят Сириус, если он позволит ему почувствовать так еще раз. Он задумывается, вспоминая некоторые из своих любимых слов от Лунатика. Он думает обо всех случаях, когда Лунатик заставлял его смеяться, обо всех случаях, когда Лунатик бросал ему вызов, обо всех случаях, когда Лунатик доверял ему. «У меня сегодня было удивительное мороженое с ежевикой. Действующий чемпион. Какой твой любимый вкус, не думаю, что я спрашивал.» «Твой брат звучит так, как будто он хочет как лучше, только он не слегка возбудимый. Может быть, попробуй, о, я не знаю, НЕ быть с ним мудаком и посмотреть, что произойдет! Теперь о жене твоего брата, она похожа на мой тип людей.» «Хорошо. Любимое — клубника. Или апельсин. Черт, я не знаю. Я искренне думал, что уверен в этом, пока КОЕ-КТО не заставил меня попробовать что-нибудь новое.» «ТЫ ДОЛЖЕН СХОДИТЬ НА ИГРУ СЭЙНТС! Они потрясающие, и тебе это понравится. И потом, если ты скажешь мне, что тебе не понравилось, то никогда больше со мной не разговаривай. Ты лгун.» «Свадебный торт. Нет! Dream-sicle*. Вишня? Бля, если бы я знал. Может, мне они понравятся по скользящей шкале?» «Твои родители потрясающие. Совершить каминг-аут и так достаточно сложно, я рад, что у тебя был положительный опыт общения с ними». «Я очень люблю, когда ты делишься со мной моментами из детства!» «Хотел бы я получить немного твоего огня. Ты охереть какой храбрый!» «Ты молодец! Я очень горжусь тобой!» «Ты самая любимая часть моего дня.» Ремус — самое далекое от несущественного, что Сириус когда-либо чувствовал. А потом он вспоминает, как впервые увидел улыбку Ремуса, то, как все его лицо озарилось, то, как морщинились его глаза при улыбке, идеальное несовершенство его зубов, легкая изогнутость его рта. Он вспоминает, как парень сидел за столиком в кофейне, взволнованный и готовый к встрече, уютный зеленый свитер, вьющиеся каштановые волосы, широкие сильные плечи, стакан с Сэйнтс и кружка чая. Он помнит глаза Ремуса, смотрящие на него, полные страсти и огня. Сириус позволяет привязанности, влечению, необходимости все исправить, смеси эмоций захлестнуть и наполнить его. Его пальцы сами находят клавиатуру. Кому: ЧерезЛунныйСвет Дорогой Лунатик, я хотел бы объяснить все, что произошло той ночью. Мне очень жаль, но сейчас я просто не могу. Я прошу тебя, от всего сердца, прости меня. Я чувствую себя ужасно, Лунатик. Я чувствую себя ужасно от того, что ты оказался в ситуации, которая причинила тебе столько боли. Я абсолютно уверен, что все, что ты сказал в ту ночь, было спровоцировано, поэтому даже заслужено. Каждый говорит то, о чем потом сожалеет, когда переживает и испытывает стресс, и ты должен был встретить надежного друга, а вместо этого оказался с врагом. Это моя вина. Мне очень жаль. Когда-нибудь я искренне надеюсь все тебе объяснить. Но до тех пор, если хочешь, я все еще здесь. И твои слова значат для меня все. Поговори со мной. Ремус, Люси, Марлин и ее девушка Доркас сидят в местном пабе «Бульдог» на улице Мэгэзин-стрит. Двор освещен белыми светильниками, которые развешаны вокруг забора и деревьев над головой. Ночь прохладная, но зимой уже не так холодно, и бар почти переполнен. Ремусу кажется, что он уже несколько дней ничего не делает, кроме того, что испытывает стресс, и поэтому счастлив сидеть со своими друзьями, даже если бы он не смог сменить тему. — Так он сказал что-нибудь о повторной встрече или что-то такое? — спрашивает Марлин. — Нет, — Ремус вертит в руках почти пустую пивную кружку и вздыхает. — Он только сказал, что наши слова значат для него «все» и что он все еще хочет общаться, — он пожимает плечами, глядя в свой стакан. — И все, — он допивает оставшееся пиво. — Хорошо. Но что, если– — Следующий раунд за мной. Кто будет? — Ремус встает из-за стола. Это резко и грубо прерывать Люси, но ему нужно пройтись, физически отойти от этой темы и доброжелательных вопросов друзей. Все понимают его намек и кивают. Пока Ремус пробирается сквозь толпу к бару, его мысли кружатся, безуспешно пытаясь сформироваться в одну, которая бы имела смысл. Он просто не может понять, почему он чувствует себя брошенным парнем, с которым даже не встречался. Он блять все испортил. Встреча. Я был счастлив с Гидеоном! Ну… Я не был несчастлив с Гидом. Мы могли бы над этим поработать или что-то в этом роде. Но нет. Бродяга заставлял думать о вещах. И хотеть эти вещи. И мечтать о– Ремус настолько погружен в свои мысли, что бармену приходится звать его три раза, чтобы привлечь внимание. Кому: Бродяга312 Всю жизнь у моей сестры были длинные красивые волосы. Самая короткая длина, которую я когда-либо видел, была ниже плеч. Так что представь меня в полном шоке, когда она сегодня утром пришла на работу со стрижкой пикси. Она говорит, что чувствовала себя «спонтанной»!!! Бродяга, я планирую какие носки надеть! А эта девочка отрезает себе все волосы… из-за своей прихоти?! Как мы связаны?! Я требую сдать анализ ДНК и получить огромное удовольствие от ужасного дневного ток-шоу. Она выглядит совершенно потрясающе, конечно, просто излучающая свет и радость. Я мог или не мог не закричать «Срань господня!» на глазах у покупателя, когда вошла моя сестра. Жаль, что не жаль. Люди так все еще говорят? Кому: ЧерезЛунныйСвет Лунатик, на моем местном стенде с мороженым около 48 вкусов. Я попробовал ровно 22. Я продвигаюсь вниз по списку вкусов и оцениваю каждый. Отправлю полный отчет по завершении моего исследования. Но Лунатик. Я должен задать тебе этот вопрос снова: почему у нас должен быть фаворит?! Я все еще придерживаюсь своего заявления. Жизнь слишком коротка, чтобы иметь только один фаворит и заказывать этот вкус снова и снова. Жизнь для приключений и чтобы пробовать новое, лажать, извлекать уроки из этого и становиться лучшим человеком. Некоторые дни — дни шоколада со сгущенкой, некоторые — дни клубники, некоторые — дни пломбира, некоторые — дни мятного шоколада. Действительно хороший — это dream-sicle, я прав? Мы больше не стремимся найти идеальный вкус. Теперь мы стремимся наслаждаться каждым съеденным мороженым. Ты научил меня последней части. Кому: Бродяга312 Сегодня на меня чихнул ребенок, Бродяга. Просто чихнул прямо мне в лицо, ему блять все равно. Даже не пытался повернуть свою глупую слишком маленькую голову. Что-то попало мне в рот! Я пошел сразу в аптеку и купил все для полоскания рта и витамин С. Фу, я все еще задыхаюсь, просто думая об этом. Точно нет. Я так не живу. Я не против крошечных человечков. Я думаю, что они большую часть времени великолепны, и мы обычно мирно сосуществуем. С чем я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО возражаю, так это то, что взрослые люди, которые за всю свою проклятую жизнь никогда не учились хорошим манерам, воспитывают крошечных человечков. Конец тирады. Спасибо за твое время. Кому: ЧерезЛунныйСвет Мой отец позвонил мне сегодня. Как ты знаешь, в этом нет ничего необычного. Необычным было то, с какой новостью он мне звонил. Мой 61-летний отец… купил себе мотоцикл. Мо-то-ци-кл, Лунатик. Я чуть не упал со своего гребаного стула! Он позвонил, сказал, что купил мотоцикл, и спросил меня о деталях двигателя. Как будто это было обычным повседневным явлением. Как будто об этом мы все время говорим! Ох. У меня есть мотоцикл, который я переделал около пяти лет назад. Это моя гордость и радость. Но мне не 61 год! Черт… Я только что понял, что являюсь эйджистом. Потому что будь я проклят, если я не стану серебряной лисой на Харлее, когда мне будет 61. Хештег жизненные цели, Лунатик. И да, ты прав, мне нужно перезвонить отцу и извиниться. Я рад, что мы поговорили. Кому: Бродяга312 У меня есть магазин. Я тебе это уже говорил? Это может быть одна из тех досадных личных подробностей, которые мы обещали не раскрывать, ну да ладно. У меня есть магазин, и это моя гордость и радость. Иногда это все поглощает. Иногда это не дает мне уснуть по ночам. Я переживаю за свой магазин, Бродяга. Завтра мне придется уволить одного из моих самых любимых людей на планете, потому что мы просто не можем заплатить ей. Я знаю, что моя дружба с ней не ограничивается партнерством на работе, и я увижу ее снова. Но необходимость отпустить ее… правда в том, что я в ужасе, это означает, что мы находимся на пути к полному закрытию, и я просто убит горем из-за этого. Я знаю, ты сказал бороться насмерть, я боюсь, что это может стать началом нашей медленной смерти, если мы что-то не изменим в ближайшее время. — Сириус, аууу? Ты меня вообще слушаешь? — А? Прости, Джеймс, просто… я занят. Давай поговорим за обедом, хорошо? — Ну, это бред. Это место — уже хорошо отлаженный механизм! — Я знаю. Я тот, благодаря кому это так, и я очень стараюсь, чтобы оно оставалось таким, поэтому скажи мне, что ты хочешь, или уйди, — Сириус возвращается к своему компьютеру, тайком закрывая последнее письмо Лунатика. Джеймс протягивает руку через стол и закрывает ноутбук Сириуса. — Эй! Джеймс, я сказал тебе– — Сириус, ты хреново выглядишь. — Черт возьми. Скажи мне, о чем ты на самом деле думаешь, — саркастично произносит Сириус. — Хорошо, скажу. Ты мой брат, и я люблю тебя, но ты выглядишь так… будто ты недостаточно ешь или недостаточно спишь. Ты выглядишь слишком напряженным, чтобы говорить только о магазине. Ты все время отвлекаешься. Ты отталкиваешь меня и Лили. Ты не был собой с тех пор… ну, с тех пор, как увидел Ремуса, и я думаю, нам стоит поговорить об этом, — с этими словами Джеймс небрежно садится, как будто ждет свой обед или что-то такое. Он смотрит на Сириуса, ожидая этого разговора. Прямо сейчас. — Агх! Джеймс, послушай, я ценю тебя. Это действительно так. Я просто… просто, — Сириус начинает уверенно, но затихает, быстро понимая, что понятия не имеет, что он хочет сказать. — Я в порядке, Джеймс. Мне просто нужно двигаться дальше, ладно? Джеймс взволнованно садится, хлопая по подлокотникам своего стула. — О! Я мог бы свести тебя! — Точно нет. Только не снова, Джеймс. Никаких свиданий вслепую! Прекрати пытаться меня свести. — Сириуууус, давай же! Тебе нужно вернуться к этому. — Не заинтересован, — Сириус открывает свой компьютер. Джеймс протягивает руку и снова закрывает ноутбук. — Я собираюсь свести тебя. Мы найдем для тебя кого-нибудь, Сириус. Мы найдем. Вот увидишь. — Найдешь мне кого-нибудь? Просто так, да? Просто взмахнешь своей волшебной палочкой и пуф! Появится невероятно привлекательный человек, с которым я буду глубоко связан, также он будет заботливым, внимательным и добрым. Без каких-либо проблем! — Я говорю, что мы продолжим поиски! Кто-нибудь найдется. — Да, но я не хочу кого-нибудь! Я хочу кого-то, с кем… с кем я действительно могу устроиться, понятно? Джеймс, мне здесь нравится. Я люблю это в Новом Орлеане. Я хочу обосноваться здесь, и я хочу кого-то, с кем можно устроиться. Я не ищу очередной связи на одну ночь. Уже нет. В воздухе повисла тяжесть слов Сириуса. Похоже, они отрезвили Джеймса. — Я услышал тебя, Сириус. Я понял. Он молчит, а Джеймс терпелив. Во всех эмоциях, которые пережил Сириус, есть еще одна. Он прикусил нижнюю губу, прежде чем оглянуться на Джеймса. — Что ты почувствовал, когда узнал, что Лили та единственная? — Ох. Ну, я чувствовал себя… как будто я дома. Дома. Слова Джеймса звенят в ушах. Они тают в груди, согревая, как горячий шоколад в зимний день. Они эхом отдаются в его голове, собирая все его разбросанные мысли и объединяя их в одно твердое и непоколебимое желание. — Мы не перестанем искать, пока ты не найдешь того, кто будет для тебя домом. Обещаю. «Домом», — шепчет себе Сириус. Он чувствует, что его мозг снова начал работать. Как будто он спал несколько недель и только что проснулся. Как будто он шел сквозь туман, и солнце наконец прорвалось, красивое и ослепляющее. На его лице отображена мучительная работа мысли. Он сложил пальцы и закусил губу, сосредоточиваясь. — О! По твоему лицу видно, что ты что-то замышляешь. Да! Я люблю это! Что за схема?! Давай, озвучь мысли! Сириус делает паузу. — Джеймс, что там с цифрами? Джеймс выглядит сбитым с толку. — Что там с цифрами по магазину? Они лучше, верно? Ты не будешь против, если я возьму несколько выходных здесь и там? — С ними все замечательно. Возьми сколько тебе нужно. Конечно. Сириус начинает раскачиваться в своем кресле. — Да! Задумчивое лицо и потрясающая стратегия! Подожди-ка… — Джеймс начинает подпрыгивать на носках. Сириус перестает раскачиваться, затем его глаза слегка сужаются, он прикусывает губу. Это может сработать. Он улыбается Джеймсу. — Дамы, господа и небинарные люди, у нас есть план! Ремус сидит за прилавком в книжном магазине. Его взгляд падает на часы каждые семь секунд или около того. Клиентов не было больше трех часов. Он переставил полки. Он весь в пыли. Ради бога, он заполнил всю свою ебаную бумажную работу. У него нет рабочих писем. Он начал писать Бродяге, но свет от экрана начал слишком сильно резать глаза. Он опускает голову на руки. Около часа назад у него заболела голова, сейчас сплошная мигрень. Он с трудом может держать глаза открытыми из-за резкого приступа боли, временами от которого они у него слезятся. Он отчаянно хочет позвонить Марлин, чтобы она прикрыла его или просто закрыться на день и уехать домой, но он не может позволить себе ни то, ни другое. Люси нужно подготовиться к важному экзамену. Он не знает, что делать. Он складывает руки на стойке и опускает голову. Колокольчик на двери звенит, когда она открывается, и Ремус резко поднимает голову. Что. За. Нахуй.