Упадок

Дверь больше не скрипит противно, не пускает внутрь с пронзительным звуком. Тэхён сначала даже пугается, однако вспоминает, что его старую дверь словно вечность назад выломал Чонгук, чтобы спасти, так что поставили новую, пока он был в больнице. Сейчас Чонгук стоит сзади с пакетами продуктов, которые сам же вызвался купить, потому что Тэхёна не было дома долгое время, и в холодильнике если и была какая-то еда, то её лучше выкинуть. Тэхён заходит в прихожую, вдыхая родной запах дома. Немного противный, но он сам довел её до такого состояния. Помимо устоявшегося запаха сигарет ощущался протухший мусор, который давно не выносили, и всё это заставляет Тэхёна расстроенно опустить голову. Дома бардак, это точно. Впрочем, под стать состоянию, в котором он был. И ему сейчас ужас как стыдно. Чонгук же вида не подаёт, что тоже чувствует запах. Альфа ставит пакеты на пол, включает свет, освещая комнату, и закрывает дверь со словами: — При свете тут намного милее, — Тэхён оборачивается к Чонгуку с вопросительным взглядом. — Когда я здесь был во тьме, было ощущение, что я в каком-то хорроре. — Тогда вся жизнь была каким-то хоррором, — отвечает омега, беря пакеты и проходя на кухню. Ставит их на пыльные стулья, тут же подходит к окну и сквозь полупрозрачные шторы смотрит на улицу. — Хотя и сейчас не уступает. Какая, Намджун-ним говорил, машина? — Тёмно-синяя, 95-97, — говорит Чон, заходя следом. Включает свет и на кухне. — Почему ты не пользуешься светом? — Привычка, — Тэхён, найдя нужную машину, выдыхает. Машина, как писал утром Намджун, уже здесь. За ним теперь следят. Это успокаивает. — У меня задолженность по квартплате вот уже как четыре месяца. Боюсь, что если потрачу какой-нибудь лимит, то света вообще не станет. Альфа проводит рукой по столешнице, собирая на пальцах довольно толстый слой пыли, что сразу скатывается в крупные комочки. — Может, тебе помочь? — спрашивает, подходя ближе к омеге, отряхнув пыль с руки о кофту. — Оплачу счета и буду помогать финансово, пока не устроишься на работу, — Чонгук осматривается и аккуратно кладёт руки на тонкую талию Тэхёна, оглядывая комнату ещё раз. Если не считать пыль и немытую посуду, кухня была очень милой и по-своему уютной из-за своего небольшого размера. — И с уборкой. Тэхён видит уверенный взгляд альфы и вдруг усмехается, кладя свои руки поверх крупных и тёплых. — Почему-то мне кажется, что у меня нет возможности отказаться, — Чонгук смеётся и, как и ожидалось, положительно кивает, на что ловит слегка опечаленный взгляд. Однако также видит в нём благодарность. — Спасибо, Чонгук. — Не за что. Деньги не проблема, я не то чтобы трачу их, из-за работы некогда… — Я не про деньги, — перебивает его Ким, приближаясь и обнимая. — Я в принципе. Ты спас меня от смерти. Потом спас от одиночества. А сейчас спасаешь, чтобы я снова не разрушил всё… Чонгук смотрит, как Тэхён прижимается к нему, ласково оглаживая крепкую спину, и сам обнимает в ответ. И правда, Чонгуку есть чем гордиться. Тэхён с его поддержкой смог выйти из больницы за десять дней после начала медикаментозной терапии, находясь в ужасном состоянии. Одинокий, страдающий, поломанный и всё время плачущий. Лишившийся всего, даже надежда почти потухла полумёртвым огоньком, который Чонгук помог поддержать, напитал кислородом, давая разжечься с новой силой. Они решили начать с уборки. Протёрли пыль отовсюду, помыли посуду, которая давно лежала кучей в раковине, вымыли полы и выбросили часть мусора. Чонгук, закончив с посудой, осматривается. Проходит по кухне, ищет, может, где-то ещё осталась пыль, но вдруг замечает, как в углу от света солнца что-то проблёскивает на полу. Он подходит ближе и, сев на корточки, удивлённо замирает, потому что блестит от солнца обручальное кольцо. Чонгук вспоминает слова Тэхёна о том, что он при ссоре с Тэсоном снял его и куда-то выбросил. Рука тянется к украшению, Чонгук вертит его. Не раздумывая, возвращается в прихожую и бросает в подготовленный для остального мусора пакет. Хорошо, что Тэхён его не заметил, это злосчастное кольцо определённо стало ужасным воспоминанием. Чонгук до сих пор зол. Если бы этот мерзавец был жив, он бы нашёл его и как следует привёл в чувства. Взять и гнусно соврать об истинности… — Подонок, — говорит Чонгук себе под нос и направляется в гостиную. Тэхён в это время осторожно заканчивал влажную уборку в ванной комнате. Спустя почти два часа все комнаты были чисты и выдраены до блеска. Они дружно дают друг другу пять и напоследок рассматривают результат их усердного труда. Квартира приобрела более живой вид, если можно так сказать. Тэхён вдруг берёт Чонгука за руку и медленно ведёт за собой ближе к спальне. Потому что все комнаты были прибраны, кроме одной. Комнаты, куда Тэхён не заглядывал дольше всего. И сейчас он, стоя перед дверью, замер. Пять месяцев он держал именно это воспоминание взаперти, даже успел приспособиться и почти позабыть, что дверь в ещё одну спальню вообще существует. Там он провёл своё детство и подростковый возраст. Плакал, когда умерли бабушка с дедушкой. И когда умерла его мама. Лежал на полу не в силах даже пошевелиться, держа в руках плюшевого медвежонка, любимую игрушку его доченьки, Соён. Тэхён берётся за ручку так трепетно и нежно, словно она сейчас раскрошится в руке, исчезнет, и он больше никогда не попадёт туда. Ему всё ещё больно, но раны внутри, наконец, начинают потихоньку заживать. Не рваться от попыток их прикрыть или сжать, чтобы кровь не текла, а самым правильным и естественным путем затягиваться. Чонгук видит волнение своего омеги, однако не торопится помочь. Тэхён сказал ему по пути домой, что хочет сделать это сам. Он делает глубокий вдох, поворачивая дверную ручку, что поддаётся не сразу, всё же дверь не трогали целых пять месяцев. Открывшись, она слегка ударяется о стену, но даже этот тихий стук отзывается в душе оглушительным эхом. Тэхён, который сам вычеркнул эту комнату из своей жизни, поднимает слезящиеся глаза. Она такая же, как и была, разве что пыли здесь в два, а то и в три раза больше, чем во всей квартире до уборки. Первым делом он смотрит на пыльную кроватку, что местами выцвела от лучей солнца. Делает первый шаг, затем второй. Продолжает дышать, в нос бьёт запах пыли и старой мебели. Тэхён подходит к кроватке, прикасаясь руками к пыльным перилам. Чонгук молча заходит следом. Его сердце разрывается от этого зрелища. Он видит прошедшего через самую сильную боль родителя, который когда-то укладывал здесь свою любимую дочь, и от этого невыносимо. Поэтому он переводит взгляд на комод, что стоит в стороне. Поверхность была практически свободной, стояла лишь одна фотография в рамке. Пыль скрыла фото, поэтому Чонгук берёт его в руки, протирая тряпкой, что осталась в кармане джинсов. Когда фотография показалась, глаза его невольно наполняются влагой. На ней Тэхён, уставший, с немного красными глазами, но улыбающийся до мурашек по коже, держит на ручках малышку, что была таким крохой, что его хотелось спрятать и защищать, как сокровище. С прикрытыми глазками, но спокойным личиком, так как чувствует рядом папу. Чонгук сразу замечает, как Соён была похожа на Тэхёна. Унаследовала его носик и форму губ. — Какая красавица… — говорит тихо Чонгук, вытирая подступившие слёзы, на что Тэхён оборачивается. Подходит и тоже смотрит на фото, улыбаясь. — Единственная фотография, которая осталась… — говорит он. — Остальные висели в других комнатах, поэтому я их выбросил… Но это я хочу оставить. И кроватку с коляской… — Коляской? — удивляется альфа, смотря в глаза своему омеге. — Она в шкафу в прихожей, в коробке, — Ким вдруг слегка краснеет и смущается. — Я воспользовался ей пару раз, так что она в хорошем состоянии. Хотя кроватку, наверное, лучше заменить или покрасить, я не знаю… Омега отводит взгляд, но его Чонгук тут же возвращает, поворачивая голову к себе, подхватив пальцами подбородок. И сразу поцеловал со всей нежностью и радостью, что у него есть. Только что Тэхён непрямо, но сказал, что хочет в будущем вновь семью. С Чонгуком. Он от счастья не замечает, как слегка испускает феромоны. А Тэхён, почувствовав окружающую хвою сильнее, кладёт руки на шею альфы, отвечая на поцелуй, прижимается сильнее. Сминает чужие губы, наслаждаясь и аккуратно даря любовь в ответ. Тэхён уже не боится любить Чонгука. Ведь рядом с ним, как в надёжном, безопасном месте, где никакие преграды не страшны. Рядом с Чонгуком Тэхён дома. Тэхён вернулся домой.

***

Когда они полностью закончили уборку, Чонгук помог с оплатой счетов, а также вынес оставшийся мусор и помог разобраться со стиркой. Тэхён почти не выходил из дома, от того мусора набралось много. Очень редко занимался стиркой, ничего особо не ел… Тэхён же пока разбирал продукты, чтобы что-нибудь приготовить. Подумал хоть как-то отблагодарить, поэтому нашёл среди помытой посуды пластиковый контейнер, чтобы сделать Чонгуку обед с собой. Он давно не готовил, однако сделать что-нибудь простое в состоянии. Когда Чонгук возвращается, его встречает вкусный запах еды. Он проходит на кухню и видит, как Тэхён перекладывает жареный рис с овощами и кусочки курицы в контейнер. Вдруг оглядывается и говорит смущённо: — У тебя смена сегодня. Так что… возьми еды с собой. Чонгук готов разорваться прямо на месте от счастья. Когда они обедали, Чон уже был готов разорваться от того, как вкусно получилась еда у Тэхёна. Чёрт, да даже если бы вышло пресно или что-нибудь подгорело, он всё равно съел бы и взял на работу, потому что омега приготовил это сам. А Тэхён радуется своим успехам. Для кого-то приготовить поесть — это сущий пустяк, но не для него. Он долгое время не готовил ничего сложнее жареного яйца, но чаще просто покупал себе кучу полуфабрикатов в духе заварной лапши или уже готовую еду, которую нужно было всего лишь разогреть в микроволновой печи. А ведь ещё он, разумеется, с помощью Чонгука помыл полы, постирал вещи, привёл квартиру в порядок. Так и жизнь постепенно упорядочится. Тэхён теперь в это верит. Тэхён возвращается в жизнь.

***

— Чем планируешь заняться? — спрашивает Чонгук, держа стакан воды, который Тэхён берёт и запивает таблетки. — Запишусь на сеанс. Конечно, Хан говорил, чтобы я приходил раз в месяц, но доктор Ли предложил ходить на психотерапию, если есть настрой. Думаю, мне не помешает ещё немного проработать некоторые вещи. А ещё, если честно, я хочу принять душ, выпить кофе и покурить на балконе, — Чонгук усмехается. — Я не смогу бросить, если сразу перестану. Тэхён решил, что по возвращении домой начнёт бросать курить. И он это, пусть и маленькими шажками, но сделает. — Верю в тебя, — говорит Чонгук, обуваясь. Свободное время закончилось, пора на смену. — К тебе приехать после работы? — Пока не знаю. Напишу, как определюсь, хорошо? Чонгук улыбается, кивая. Продевает лямки рюкзака и вдруг смотрит на Тэхёна. — Что нужно сделать в девять вечера? — спрашивает. — Выпить таблетки и отзвониться. — Умница, — Чонгук вдруг тянется и целует Тэхёна, а тот улыбается в поцелуй, хватаясь за родную руку. — Удачи, Росточек. — Ты теперь меня так и будешь называть? — спрашивает омега, наигранно возмущаясь. — Да, Росточек. Чонгук светит улыбкой и закрывает дверь. Тэхён ещё какое-то время стоит в прихожей, однако глубоко вздыхает и проходит в гостиную. Первым делом он, как и хотел, звонит доктору Ли записаться на прием. Получилось на 30 октября, через восемь дней. Тэхён сразу отмечает этот день в календаре на телефоне. Слегка медлит, так как не пользовался своим мобильным с лета. Некому было писать или звонить. Чонгук помог ему вновь привыкнуть к устройству в последние дни пребывания в больнице, и сначала было странно, но он быстро вернулся к тому, что носит телефон с собой на постоянной основе. Тэхён берёт из шкафа полотенце и направляется в ванную комнату. Смотрится в зеркало и даже слегка приоткрывает рот. Полумёртвый призрак с уставшим взглядом и вечно мокрыми глазами исчез. На его месте сейчас стоит… Ким Тэхён. Не прежний, увы, но совершенно другой, на которого он глядит без страха и ужаса. Что вновь расцвёл с новыми силами. Запутанные волосы теперь уложены, Тэхён немного прибавил в весе, больше не выглядит, как скелет, о чём говорят подрумяненные щёки. Он радуется, раньше не мог смотреть даже на собственные руки, такими они были исхудавшими и пугающими. А сейчас он всё ещё стройный, но именно в здоровом плане. Разве что слегка бледная кожа никуда не делась, но что поделать, Тэхен долго не выходил на солнце. Лишь немного проглядывает его настоящий оттенок кожи, слегка смуглый. Зато блеск в глазах вернулся, даже, кажется, какой-то другой, более прекрасный. Омега смотрит в зеркало и не может поверить, касается своей щеки в отражении и вдруг приподнимает уголки губ в улыбке. Снимает одежду, готовясь к душу, осматривает тело. Водит по бокам руками, ощупывая. Тэхён прекрасно видел свою красоту задолго, даже после родов довольно быстро пришёл в форму, однако сейчас… как-то по-другому он смотрится. Уверенно и более красиво. Маняще даже. Тонкая талия, при этом довольно широкие бедра, стройные ноги, острые ключицы и изящная шея. Интересно, Чонгуку понравится? Тэхён вдруг краснеет, но не прикрывается и не отводит взгляд от отражения. Неловко, но правда интересно, как бы альфа отреагировал на него в таком виде. Как бы отреагировал его альфа… Тэхён подходит к ванне, включает воду, настраивая на нужную температуру. Затем осторожно залезает, задёрнув занавеску. Окунается в воду, смотря на ноги какое-то время. В больнице первое время приходилось мыться под надзором врачей, без занавесок, так что сейчас даже слегка непривычно. Вода приятно обволакивает тело. Тэхен заметил, что Чонгук побывал в ванной, заменил старый шампунь и гель для тела на новые. Даже об этом позаботился…

***

— Невероятно… — тихо говорит омега. Ароматный кофе из-за контрастного холода за окнами сильнее выпускает пар. Тэхён ставит кружку на подоконник балкона, рядом ставит очищенную пепельницу и закуривает. Затягивается и выдыхает дым в окно, затем делает глоток кофе. — Как будто в другой жизни… Тэхен надел толстовку Чонгука прежде чем выйти на балкон. Смотрит на улицу. Все его окна выходят в одну сторону, поэтому он мельком снова оглядывает синюю машину, в которой сидят сотрудники полиции под прикрытием и следят за ним. Было бы ещё безопаснее, если бы они всё-таки думали, что он считается потенциальной жертвой, однако сам факт хоть какой-то подстраховки уже радовал. За что он скажет Намджуну спасибо при следующей встрече. Тэхён действительно задумался в последний день нахождения в больнице обо всём этом. Прокручивал момент допроса, переваривал информацию. Видимо, только сейчас мозг начал более-менее вставать на место, он ощущает, что мыслить и размышлять с каждым днём становилось всё легче. Однако всё равно не может даже прикинуть, каким образом детектив пришёл к выводу, что именно он может быть новой мишенью. Аргумент про то, что его не схватили тогда, сейчас в его голове спокойно рассыпался о нехватку времени или о то, что Тэхён просто-напросто был дальше расстояния вытянутой руки, и убийца решил не выходить из лифта, чтобы ничего непредсказуемого не случилось. Хотя он подошёл ближе, чтобы попытаться спасти Хва… Да и всё же слова Чонгука о том, что Ким Намджун ошибается лишь в одном случае из миллиона, напрягают, ведь звучат в голове практически непрерывно. Тэхён смахивает пепел, затягивается и вдруг снова улыбается. Когда он придёт на приём, должен уже выйти из отпуска Сокджин-ним, который тоже занял в его сердце определённое место. Веселый, пронырливый, эмоциональный врач. А ещё Тэхён понимает, как много людей появилось в его жизни с момента попытки уйти из этой жизни. Наверное, даже благодаря этой попытке. Хотя нет, благодаря Чонгуку, который успел предотвратить ужасный исход. И теперь Тэхён с теплотой вспоминает Джо Хана, Аро, хорошего доктора Ли, даже госпожу Джи, что не особо общалась с омегой из-за занятости. Он вдруг достаёт телефон и заходит в сообщения. Решил написать Чимину. Раз уж, по словам Юнги, к нему не пускают, телефон, скорее всего, при нём. От кого: Ким Тэхён Чимин? Это Тэхён. Прости, что так долго не писал… Как ты там? Юнги сказал, что тебе стало плохо, и ты в больнице. Я надеюсь, что сейчас у тебя всё хорошо. Меня сегодня выписали, так что теперь я могу с тобой увидеться, приехать, если к тебе таки пустят. Либо же после твоей выписки прийти в гости с синнабонами. Напиши или позвони, как только прочитаешь, хорошо? Жду твоего ответа! Тэхён отправляет сообщение, тушит окурок в пепельнице и, допивая кофе, покидает балкон.

***

Начальник департамента Бан Чан оглядывает стену со схемой преступлений маньяка, попивая кофе. Генерал в ошеломлении. Конечно, он знает о привычке Ким Намджуна, но чтобы он настолько кропотливо относился к деталям преступления… Начальник даже до конца не успевает всё прочитать, как в кабинет входит Намджун. Хмурый, с небольшой стопкой бумаг. Оглядывает гостя слегка поражённым взглядом и спрашивает: — Здравствуйте, господин Чан. Чем обязан? — Пришёл проверить твой процесс, Намджун-щи. Ты это за вчерашний вечер сделал? — отвечает альфа, отталкиваясь от стола. Намджун молча кивнул. Он не привык, что кто-то просто может взять и зайти в его кабинет. Однако, видимо, здесь это нормально. — Что принёс? Намджун снимает пальто и довольно небрежно вешает его на крючок вешалки, кладя бумаги на рабочий стол. Открывает окно и, закурив, потягивается. — Всего понемногу, — говорит он, подходя к столу. — Был в подвальных тоннелях десятой больницы, поговорил с руководителем, — Намджун включает ноутбук, затем что-то пишет на взятой со стола бумажке чёрным маркером и, подходя к своей паутине убийств, крепит возле информации о жертве, сброшенной с крыши, короткую заметку «больничные тоннели». — Либо я не до конца всё осмотрел, либо убийца проник в них через отдельное помещение кухни или пункт выгрузки трупов. Также я посетил восьмую больницу, где работала вторая жертва, однако ничего путного сотрудники мне не сказали, разве что эта дама была не особо общительной в коллективе, да и семьи у неё нет, все уже мертвы, детей тоже не было… Ну, и узнал, в каком заведении работала восьмая жертва. Осталось получить ордер, чтобы мне предоставили адреса, куда он доставлял еду за последний месяц. Как мне сказали, он забрал заказ и не вернулся. Детектив явно не в духе, и Чан это замечает, вдруг смягчаясь. Столько всего Намджун сделал за один день и при этом в одиночку. Это поражает, но и напрягает одновременно. Генералу кажется, что именно из-за этой беготни детектив напряжён. Он хлопает Намджуна по плечу и говорит: — Я не знаю, по каким принципам ты работал в Сеуле, но скажу тебе кое-что, если ты не возражаешь, — Намджун кивает, затягиваясь. — Хоть ты и не в своей обычной обстановке, ты здесь не один. Я надеюсь, ты не собираешься в одиночку кататься по всевозможным локациям? — Намджун усмехается. Именно это он и планировал сделать. — Если уж являешься руководителем целой следственной группы, то помни про него, — улыбается начальник. — Можешь даже отправить наших ребят на не особо важные тебе локации. Поверь, мы хотим найти этого маньяка не меньше тебя… поэтому, прошу, используй нашу помощь. Намджун с поражением молчит, потому что господин Чан прав, совершенно прав. В одиночку такое дело точно не раскрыть, только если придётся пожертвовать сном, либо потратить значительное количество времени, что может привести к новым жертвам. Уже чёртов день, доходит четыре часа, а он успел лишь побывать в двух больницах, в пиццерии и привязать слежку за Тэхёном. Большая часть времени ушла на осмотр тоннелей, детектив просто не мог поверить, что дело действительно в кухне или в выгрузочном отделе для трупов, что находился рядом третьим зданием больничного городка. И там, и там всегда есть люди, преступник просто не мог пройти незаметно с мертвецом за спиной. Он точно что-то упускает, и это раздражает. А ведь ещё остальные места преступления нужно посетить. Поэтому Намджун вздыхает и, взяв длинную прозрачную линейку из органайзера со стола, подходит к огромной доске и говорит: — Пожалуйста, пригласите сюда всех, кто числится на этом деле… Работа детективом в Сеуле имела свои плюсы и минусы. Намджун получал славу и всё больше новых дел, однако быстро приспособился к одиночной работе, даже с самыми запутанными и сложными делами. Всему виной несерьёзность. В сеульском департаменте его принцип работы хоть и поощряли, однако никто не хотел проверять, по их мнению, совершенно не нужные аспекты. Либо из-за общей нагрузки бывали работники, что наплевательски относились к делам, которые, к примеру, менее выгодные или которые уже были одной ногой на полке «закрытых дел по различным причинам». Намджун же не сдавался до последнего, не привык. Поэтому, не смотря на громкую репутацию в детективной деятельности, Ким Намджун также был известен тем, что не работал в команде. Слова Бан Чана явно ударили по его самомнению, но Намджун не отчаивается, помогает ему рациональность и логика. Это дело держит в себе много вопросов, а также далеко расположенные между собой локации. Когда он составлял маршрут по порядку найденных тел, был в ужасе, вырисовывая странную хаотичную паутину. Какое-то безумие. Именно в тот момент он понял, что действительно имеет дело с самым настоящим безумцем, у которого свои принципы логики в голове. Такие схемы труднее разгадать в трезвом адекватном уме, особенно в одиночку, можно опустить руки ещё на сборе улик. И вот тут-то становится ясно, что Намджуну просто необходима помощь. Хотя бы в том, чтобы кто-то занялся побочными фрагментами, пока он будет дальше следовать маршруту преступника. Меньше, чем за пять минут в кабинете детектива напротив доски преступлений уже стоят все следователи и оперы, которых назначили на это дело. Всего числится восемь человек вместе с начальником департамента. Намджун делает поклон коллегам, он нервничает. Прошёл довольно большой промежуток времени, когда он именно руководил кем-то. Объяснял непонятные моменты и посвящал в курс дела коллег. Он с детства знал, что обладает восхитительными лидерскими качествами, однако в одиночку плясать и завлекать народ он не собирается, это не так работает. Хороший фактор имеют и помощники, которые проявляют полный интерес и желание работать, чтобы докопаться до истины. Намджун честно признаёт, что боится столкнуться с холодом и пренебрежением снова, но всё же берёт себя в руки и начинает: — Здравствуйте, уважаемые коллеги. Чтобы мне не терять времени, скажите, насколько вы ознакомлены с материалами? — Имена всех жертв, а также обстоятельства убийств известны, сэр. Мы изучали материалы дела до вашего приезда, — говорит один из сотрудников, молодой на вид парень. За ним остальные также подтверждают сказанные слова. — Хорошо. Тогда приступлю к главному. Я сразу извинюсь перед вами, у меня плохая память на лица, особенно если сразу нужно запомнить так много людей, поэтому в случае чего я пока что буду называть имена или указывать на вас рукой, спрашивая. В скором времени обещаю запомнить вас всех, — Намджун улыбается, видя понимание в глазах коллег. — Помимо схемы, что за моей спиной, имеются досье на каждую жертву, которые вы можете получить в отделе документации. Это на всякий случай. Со схемой также прошу ознакомиться, там есть свежие заметки, сделанные уже мной. Детектив делает последнюю затяжку, тушит недокуренную сигарету, дабы обуздать собственный мыслительный поток. Сейчас нужно лишь передать указания. Он вытягивает линейку, указывая на заметки. — Сейчас нам нужно сделать следующее: установить, кому принадлежит машина, в которой были найдены близнецы Юн, изъять записи камер наблюдения из мотеля, рядом с которым была обнаружена шестая жертва, а также допросить владельца. Если он опять не соизволит выйти на связь, то придётся выискивать его любыми методами. Раз уж он начал скрываться именно после убийства, значит, жертва вполне могла быть его постоялицей, если не сотрудницей. Ещё в скором времени нам должны предоставить список адресов за сентябрь, куда доставляла еду восьмая жертва. Как только файл будет у нас, передайте мне последний адрес. Также прошу вас поискать бывших сотрудников крематория, который стоял на пустыре. Просьба странная, но, — Намджун резким движением руки указывает линейкой на фотографию выжженной надписи «Папочка», — у них необходимо узнать, были ли сотрудники, которые как-либо рассказывали про своих детей в негативном ключе. Есть вероятность, что среди них был или есть отец нашего преступника. Всё-таки я уверен, что убийца не случайно выбирает места, по крайне мере последних двух жертв. — А что насчёт «Мамочки»? — тянется рука одного следователя, как к нему тут же обращается тот же парень, что первым подал голос. — Мне кажется, легче разыскать бывших сотрудников крематория, коих осталось немного, учитывая возраст, чем искать в базе больницы множество женщин, у которых есть дети. — Назови своё имя, должность и срок работы, пожалуйста, — обращается к нему Намджун, ухмыляясь. Тот слегка удивляется, но затем быстро отвечает: — Ли Ен Бок, сэр. Оперуполномоченный, год и семь месяцев на службе. — Ты молодец, Ен Бок, — улыбается детектив, чем вызывает зеркальную эмоцию в ответ. Коллеги с серьёзным видом наблюдают за рукой Намджуна, не отвлекаясь ни на что. Кто-то даже делает себе заметки в телефоне или блокноте, и детектива радует, что не было наигранности. Всем действительно важно это дело. Не то что в Сеуле, думает он. Неуместное хладнокровие сеульских полицейских повлияло на то, что, набирая скорость в карьерном росте, Намджун практически перестал пользоваться сторонней помощью. Его злит халатность, а злость мешает сосредоточиться. Он всегда должен подходить к своей работе с чистой головой, которую не затмевают эмоции. Сейчас он видит совершенно других людей перед собой, которые активно задают вопросы, предлагают идеи и выдвигают свои предположения. И он воистину горд и воодушевлён. — Я считаю, что преступник был или является именно сотрудником больницы, связанным с отделением морга, если учитывать места, где и как он проходил на записях. — Кто, по вашему, мог из сотрудников там проходить? — спрашивает Намджун. — Патологоанатомы, разумеется. Также имеют место грузчики тел. Они одни из тех, кто пользуется больничными тоннелями чаще остальных. — Когда вы показали нам записи с камер наблюдения, стало ясно, что преступник без каких-либо проблем умело обращается с транспортировкой трупа, так что более вероятен второй вариант. Он был или является грузчиком. — Имеет смысл допросить их всех. Особенно грузчиков, ведь они наверняка знают тоннели больницы, как свои пять пальцев, чтобы мы могли лучше их осмотреть. Да и, учитывая гипотезу, не помешают расспросить про сотрудников, которые уволились. Детектив откладывает линейку на стол и вздыхает. — Таким образом вышло четыре группы: группа по авто-парковке, группа мотеля, группа крематория и группа десятой больницы. Насчёт адресов вам, господин Чан, сообщит наш секретарь, — говорит он, вдруг подходя к своему рабочему столу. — А ещё прошу вас, распределите коллег по группам, так как вы знакомы с их потенциалом больше меня. Однако… — альфа смотрит на Ен Бока. — Я бы порекомендовал зачислить Ли Ен Бока в группу по допросу грузчиков и дополнительного осмотра тоннелей, если он не против. — Никак нет, сэр! — подаёт голос парнишка. Намджун улыбается и шутливо отдаёт честь. — Я пока буду наводить справки по остальным местам преступления. Как только соберёте все, по вашему мнению, улики и зацепки, приносите ко мне в кабинет. Группа работников разом кивает, и, пока господин Чан разделяет их на группы, Намджун смотрит в экран ноутбука с картой города, где тремя ломаными линиями обозначен маршрут преступника. Выглядит как разрисованная ребёнком картинка. Зелёной линией начинается кровавая тропа, и Намджун, пальцем прикоснувшись к экрану, хмурится. Продуктовый магазин «PollyMall» Детская площадка больницы №8 Заброшенная авто-парковка От парковки начинается жёлтая линия: Заброшенная авто-парковка Школа-интернат имени Ким Йон Хва Мотель «HeadLove» Ночной клуб «HeallRide» И последние три жертвы отмечены красным путём: Ночной клуб «HeallRide» Бывший крематорий Крыша больницы №10 Намджун записывает, какие группы по итогу получились, и со спокойной душой отпускает коллег, когда те переписали свежие заметки для своих локаций. Остаётся лишь начальник, который наблюдает, как Намджун вновь закуривает. — Ты часто куришь, — говорит он. — Помогает оставаться в мыслительном тонусе, — отвечает альфа. — Курю только в процессе размышлений, за работой. Наверное, это смешно, но пару лет назад я начал ставить себе цель: додуматься до чего-либо прежде чем сигарета закончится. Начальник проходит за спину детективу, смотрит на карту и вопросительно хмурится. — Почему это так? — Это очень мотивирует, а при правильном подходе входит в привычку, что и произошло. Вне работы я не притрагиваюсь к сигаретам, — Намджун делает большую затяжку и кладёт сигарету в пепельницу. — У меня есть теория, связанная с делением линий на цвета. Хотите выслушать? Бан Чан вдруг тихо смеётся, на что детектив на него оборачивается со слегка удивлённым выражением лица. — Спасибо, что поделился своими привычками, но я как раз о твоих линиях и спрашивал, — рука полицейского осторожно касается экрана ноутбука, указывая на два места. — Почему парковка и клуб помечены сразу двумя цветами? — Мне кажется, что там произошли изменения мотивов, — отвечает Намджун. — На парковке одного просто убили, а второго изнасиловали. У клуба убийца снова стал просто терзать, но с большей кровожадностью. Хотя насчёт изнасилования Юн Чана я не уверен. — Что ты хочешь этим сказать? — Юн Чан — единственный из изнасилованных, кто был полностью без одежды. Наводит на мысли, что у них всё было по согласию. Либо они были знакомы, либо же Чан мог торговать своим телом. Но я больше за первый вариант, ведь денег среди вещей жертвы не нашли. Обычно люди лёгкого поведения носят с собой наличку до конца смены. — И правда… — говорит Чан, мельком осмотрев доску преступлений. — Да и, учитывая прошлое Юн Чана, наркотики определённо принадлежали ему. Закинулись и повеселились. Однако одно не вяжется… его брат… — Каким чёртом он там оказался? — задаёт Намджун сам себе вопрос и откидывается на спинку своего стула. — Как вы и сказали, учитывая прошлое Чана, он был довольно проблемным. Это лишь гипотеза, но я думаю, что с помощью него убийца мог привести на парковку Юн Сумина. Беспокойство или солидарность со стороны брата, убийца вполне мог этим воспользоваться, чтобы к нему потянулись оба. С этим может быть связан тот факт, что на бутылках отпечатки Юн Сумина. Встаёт вопрос, зачем ему оба? — Лишь одна идея. Он знал их обоих, — кивает господин Бан. — И убить ему нужно было двоих, с чем он успешно справился… Намджун заворожённо смотрит на тлеющую сигарету и улыбается. Его приятно удивляет проницательность Бан Чана. — И вполне мог знать предшествующих жертв. Честно, нам бы всё-таки не помешала голова первой жертвы, была бы более точная картина. А так здесь акушерка, близнецы и директор школы, — детектив устало вздыхает, почёсывая затылок. — Я думал, что через родню братьев можно будет хоть как-то выйти на убийцу, однако никого у Чана и Сумина нет. Либо они уже умерли, либо жертвы были сиротами… Намджун вдруг выпрямляется. Сверлит свою доску взглядом, зацепившись лишь за одну деталь. Школа-интернат имени Ким Йон Хва. — Господин Чан, можно просьбу? — спрашивает он, и ему утвердительно кивают. — Я хочу, чтобы Ли Ен Бок поехал со мной в интернат, когда освободится. — Вижу, он вас заинтересовал. И правда, этот юноша достойный сотрудник, — улыбается Бан Чан.

***

Тэхён идёт в прихожую, услышав звонок в дверь. Пару часов назад он выпил таблетки и, позвонив Чонгуку, отчитался, а также попросил всё-таки приехать после смены. На часах полночь, и Чонгук говорил, что сегодня освободится пораньше, так как ему в связи с контролем иногда урезают смены на два-три часа. Да и, как говорил альфа по телефону, вызовов нынче мало, а его коллеги по группе с радостью отпускают парня «на крыльях истинности». В основном из-за того, что Чонгук ответственен за благополучие Тэхёна по документам. Он с улыбкой открывает дверь, ожидая, что это Чонгук, однако видит, как его Юнги, который, видимо, терпеливо стоял, вдруг отошёл. Госпожа Вон с этажа выше, поднимается по лестнице с тяжёлыми на вид пакетами. Юнги, подойдя к старушке, забирает их, удивлённо хрипя. — Ой, Тэхён-и, ты что ли? Здравствуй, золотце! — улыбается госпожа Вон. — Я то думала, съехали с мужем. Как вы? Тэхен слегка теряется, однако довольно тактично и спокойно отвечает: — У нас с ним не сложилось, и мы вот уже полгода как не вместе, госпожа Вон. — О Боже мой, прости, если расстроила, я не знала. Как ты себя чувствуешь, он же истинный у тебя? — старушка начинает обеспокоенно махать руками. Юнги тем временем смотрит на друга, но всё же начинает подниматься по ступенькам. — Со мной всё хорошо. Мы… разошлись на хорошей ноте. — А доченька твоя?.. — Она… — Тэхён запинается, но слегка вертит головой. Ему стыдно врать о таком госпоже Вон, однако он считает это правильным выбором. Не хочется всё вываливать соседке. Ей не нужно это знать, да и Тэхёну кажется лишним расстраивать пожилую женщину. — Она с ним. Но я её… навещаю. — Как это? Почему? — госпожа Вон, заметив опечаленное лицо, замолкает и осторожно кладёт свою ладонь на щёку Тэхёна. — Ох, прости меня, любопытную, вижу, что тебе грустно. Не буду тебя терзать. — А вы как? Как здоровье? — У меня всё хорошо, золотце! Я тут в наш круглосуточный решила забежать, совсем уже память подводит, хотела ведь ещё днём сходить. — Не боитесь в такой поздний час? — спрашивает Тэхён обеспокоенно. — Ой, да что мне сделается? Маньякам не нужны старухи вроде меня, поверь, да и добрый охранник магазина проводил меня обратно домой. Хотя ведь зачем, всего-то квартал пройти! — отмахивается старушка. — Вот поднимаюсь еле-еле, накупила продуктов на недели вперёд, уже пожалеть успела, а тут Юнги-я стоит около твоей двери. Помочь донести продукты решил. — Тэхён, подождёшь меня? Я хотел поговорить с тобой, — говорит Юнги. — Разберусь с этим и вернусь, хорошо? — Да, конечно, — вдруг омега прикрывает входную дверь, оставаясь в коридоре лестничного пролёта. — Госпожа Вон, вам помочь подняться по лестнице? — Ой, Тэхён-и, если тебе не трудно, — радостно отвечает старушка. Омега подходит к ней, и та хватает его под руку. Тэхён наблюдает, как Юнги несёт пакеты, поднимаясь вверх, и его вдруг бросает в далёкое детство. Он, как и Юнги, вырос в этом доме, они соседи с самого детства, но выяснили это лишь во взрослом возрасте, когда, наконец, познакомились. Оба знали с детского возраста госпожу Вон, которая часто угощала их фруктами. Накатывают воспоминания, как энергично маленький Тэхён бегал по двору своего дома с друзьями, его все знали как главного заводилу любой компании. Он всегда придумывал интересные приключения, открыто и дружелюбно общался со сверстниками. Его пылкого характера даже побаивались некоторые, но не так, чтобы не общаться с ним. Скорее, они боялись, что голова мальчугана могла в любой момент лопнуть от количества идей, чем можно заняться на улице. — Как летит время всё-таки, да, Тэхён-и? — вдруг спрашивает госпожа Вон. — Я словно ещё вчера расхаживала в своём любимом платье и раздавала вам, детишкам, яблоки. Юнги оборачивается, смотря на старушку и продолжая подниматься. Он тоже это помнит, очень хорошо. — Давайте-ка и сейчас угощу, как дойдём. Я настаиваю! — Я, пожалуй, откажусь, лучше дайте Юнги побольше. Его муж любит яблоки, — улыбается Тэхён. — Ой, кстати, Юнги-я! — старушка вдруг сжимает свои зябкие руки, потирая их друг о друга. — Мне сын посудомойку купил нынче, а я, дура старая, совсем в технике не разбираюсь. Хван-и показал, как её включать, и всё на этом. Машинка то новая, а барахлит уже, звуки странные издаёт. Посмотришь, пожалуйста? — Да, без проблем, госпожа Вон, — Юнги уже стоит около двери в квартиру пожилой дамы, поставив пакеты на пол. — Тэхён? — вдруг слышится снизу. Он оборачивается и видит, как за ними поднимается Чонгук. Улыбается и машет рукой. — Привет, — тихо говорит Тэхён. — А мы тут соседям помогаем. — Господин Чон Чонгук? — удивляется вдруг старушка. — Здравствуйте, дорогой! Как вы тут очутились? — Здравствуйте, госпожа Вон, — кланяется Чонгук. — Я приехал к Тэхёну. Как ваше самочувствие? — Лучше всех, однако, как видите, подниматься по лестнице всё труднее. — Чонгук, заходи пока в квартиру, я помогу госпоже Вон добраться и вернусь, — говорит Тэхён. — Да, конечно, — альфа вдруг заглядывает выше и сталкивается с парой чёрных глаз. Он слегка пугается, Юнги стоит так тихо… Чонгук его даже не заметил. — Оу… Привет, Юнги. — Привет. Ты, я смотрю, теперь частый гость, — Юнги старается улыбаться, пакеты у госпожи Вон всё же были тяжелы. И как она их до дома донесла? Хотя, учитывая её слова, ей вполне мог помочь охранник. Чонгук ему неловко усмехается. — Надо же следить за Тэхёном. — Ну, следи… Чонгук машет ему рукой, вдруг быстро, но нежно целует Тэхена в щёку и спускается обратно к квартире. Омега заливается румянцем и отворачивается, пока госпожа Вон начинает хихикать. — Неужто вот так он к тебе приехал, Тэхён-и! — омега смущается всё сильнее. — Здорово же! Он мне понравился. Добрый, обходительный, дружелюбный. — Откуда вы его знаете, госпожа Вон? — спрашивает сверху Юнги. — Да у меня приступ случился, вызвала скорую. И вот, приехал он, — госпожа очень воодушевлённо рассказывает о встрече с Чонгуком. — Заботливый, хороший альфа. Помог подняться. Удачи вам и крепкой любви, Тэхён-и. Под ещё некоторые разговоры Тэхён доводит старушку до двери, она открывает свою квартиру, и Юнги быстро заносит продукты. Затем, пока госпожа Вон переобувалась, он выходит к Тэхёну. — Юнги, я тут… — Я понимаю. Поговорим в другой раз. Мне всё равно ещё с посудомойкой разбираться, не переживай, — говорит альфа. Тэхен облегчённо вздыхает. — Хорошо. Удачи тебе. — И тебе. Будь осторожен, хорошо? Дверь закрывается, и Тэхён спускается обратно на свой этаж, как вдруг чувствует вибрацию в кармане. Достаёт телефон и сильно-сильно улыбается. Написал Чимин!

От кого: Мин Чимин

Привет, Тэхён-и! Я рад, что ты написал, так рад! Здесь до ужаса скучно, вредные врачи никого ко мне не пускают, по телефону не разрешают разговаривать, поэтому я написал! Но мне сказали, что меня выпишут ближе к следующей неделе, не знаю, передал ли тебе Юнги, я просил его. В любом случае, скоро увидимся! Санво толкнулся, чтобы передать тебе привет!

Вот, видимо, о чём хотел поговорить Юнги. Тэхён замечает, что сообщение было отправлено ещё полтора часа назад. Видимо, что-то случилось с сетью, и уведомление пришло только сейчас. Однако это не расстраивает, Чимин ответил, и это главное. Тэхён коротко пишет «Обязательно увидимся!» и, нажав кнопку отправки, спускается вниз, переступая через ступеньки. Из ванной комнаты после быстрого душа выходит Чонгук. — Всё хорошо? — спрашивает он, вытирая голову полотенцем. — Очень! — отвечает омега. — Мне написал Чимин. Я так рад, что он в порядке. — Рад, что ты рад, — улыбается альфа. — Как прошёл остаток дня? Как самочувствие? — Я сделал всё, что хотел. Чувствую себя нормально, — Тэхён подходит к Чонгуку. — Только хотел лечь сегодня пораньше, но не получилось уснуть… Чонгук обнимает омегу. — Тебе помочь? — Чонгук смеётся со смущённого кивка Тэхёна. — Кстати, у меня есть предложение. — Какое? — Тут в честь Хэллоуина в центральном парке развлечений акция, можно прокатиться на любом аттракционе за полцены, — Чонгук вздыхает и накидывает полотенце на шею. — Ты говорил, что хотел исполнить желание Минхо о колесе обозрения, поэтому я подумал… Тэхён и правда хотел. И до сих пор хочет. Только не знал, когда и как вообще выйти одному куда-то. А Чонгук только что сам предложил. Но идти куда-либо со своим альфой значило, что это… — Ты хочешь пойти со мной? — спрашивает он, смотря в глаза Чонгуку. — Почему бы и нет? Да и… — Чон вдруг берёт Тэхена за руку. — Первое свидание нам бы не помешало… У меня будет ещё четыре смены, а потом три выходных. Можем там и сходить. Как ты на это смотришь? Тэхён лишь улыбается и целует Чонгука в лоб, вставая на носочки. — Я согласен.