Sense of Home

В Каборке они собрали достаточно припасов, чтобы хватило на несколько дней работы. Чистящие средства, кое-какие инструменты. Они даже нашли место, где можно было купить матрасы для ржавых старых кроватей на втором этаже, хотя сначала им пришлось пойти и купить веревку, чтобы привязать их к крыше машины. Они также подобрали кое-какие материалы, дерево и штукатурку, чтобы залатать части дома, которые пришли в негодность. Такими вещами, как покраска, они займутся уже позже, решили они. Одна только уборка и базовый ремонт займут много времени, прежде чем им придется беспокоиться о чем-то еще. Они запаслись большим количеством бутилированной воды, сложив огромные бутылки на заднее сиденье машины, и, пока ходили по магазинам, заказали еду навынос из ресторана. Шон знал, что к тому времени, когда они вернутся в дом, уже будет приближаться время ужина, и им предстоит до-о-о-лгий вечер уборки. Они обнаружили, что такое живое общение стало лучшей тренировкой их испанского, и за несколько часов они прокачали свои навыки в нем круче, чем за недели учебы. «Ву-хуу! - крикнул Шон, когда они втащили последний пакет добычи в дом. - На самом деле я прямо-таки на взводе для всего этого. Почему меня так заводит… уборка!?» «Это потому, что ты теперь скучный взрослый». «Эй, вчера я был глупым подростком». «Обе вещи могут быть правдой». Шон бросил в Дэниэла одной из недавно купленных тряпок для уборки, пытаясь скрыть, насколько он впечатлен быстрым возвращением Дэниэла к роли несносного маленького братишки. «Ну-ка, а это нам поможет?» - Шон ухмыльнулся, роясь в рюкзаке, который только что принес из машины. Из него он вытащил свой старый айпод и пару динамиков, которые положил в багажник, когда они уезжали. «Работает на батарейках, так что у нас все хорошо на этом фронте. Я даже позволю тебе выбрать музыку». «Ага, из твоей музыкальной библиотеки», - Дэниэл застонал, но все равно взял iPod, и Шон обнаружил, что сияет от гордости, наблюдая, как Дэниэл ставит в очередь несколько отличных песен в плейлист. Может быть, кое-что из того, чему Шон пытался его научить, все-таки прижилось. Они чистили дом до поздней ночи, слушая музыку, делая перерывы на перекус и танцы, и потом снова подпевали и болтали, когда подметали, мыли пол, собирали мусор и вытирали пыль. Солнце село, а они продолжали и продолжали уборку, и к тому времени, когда они, наконец, признали, что уже слишком измучены, дом был в основном достаточно чистым. Ванной и кухне, вероятно, потребуется еще один — или два захода, прежде чем они смогут даже подумать о таких вещах, как повторная генеральная уборка, но это было хоть что-то. Они уже не поднимали облака пыли каждый раз, когда двигались слишком быстро, и больше не было паутины, прячущейся за углами в ожидании, когда в нее вляпаются. Последними крохами энергии они закинули купленные сегодня матрасы на каркасы кроватей, которые скрипели и стонали, но, по крайней мере, не рухнули, только для того, чтобы понять, что и не подумали купить простыни, подушки и прочее постельное белье. Но они уже слишком устали, чтобы беспокоиться. Каждый из них взял по походному пледу, направился в свою комнату и отключился. Когда Шон проснулся на следующее утро, Дэниэл уже не спал, дверь его спальни была открыта. «Доброе утро», - простонал Шон, входя, все еще полусонный, в его комнату. Дэниэл лежал в кровати и читал, оторвавшись от книги при появлении Шона. Вид братишки в пижаме вдруг превратил это здание как-то… в дом? «Боже, Шон, ты, наконец, проснулся? Разве ты не знаешь, который час?» «Полегче, мам. Нет, на самом деле, понятия не имею». «Ну, и я тоже, - усмехнулся Дэниэл. - Мой телефон разрядился, и я не взял с собой часы». «Пошли, - Шон махнул ему рукой. - Давай пойдем и выясним». Шон завис в дверном проеме, протирая сонные глаза, наблюдая, как Дэниэл осторожно вставляет закладку в книгу, прежде чем добавить ее в стопку других книг, возвышающихся рядом с кроватью. «Господи, Дэниэл. Ты привез так много книг? Откуда у тебя столько книг? Я упаковывал машину, как же я их не заметил?» Дэниэл бросил на него внезапно виноватый взгляд, когда встал, чтобы выйти из комнаты, следуя за Шоном вниз по лестнице: «Я, э-э, я засунул их под сиденья машины. Я не хотел занимать слишком много места». Он увидел поднятые изумленно брови Шона и перешел на более оборонительный тон. «Эй, здесь нет телевизора, нет Wi-Fi. Я мог бы принести комиксы, но они слишком короткие, что еще я должен делать в течение двух месяцев? К тому же, - тихо добавил он, - они новые, и я был рад прочитать их». «Хэй, братишка! - засмеялся Шон, ведя Дэниэла к двери на задний двор. - Никакого осуждения с моей стороны». Затем тихо, но достаточно громко, чтобы быть услышанным, добавил «…ботаник». Он фыркнул, когда Дэниэл замахнулся на него, и спрыгнул от разгневанного братишки на песок с крыльца двери на заднем дворе, через которую они только что вышли на пляж. «Прости, прости. Я шучу, Дэниэл, ну чего ты». Он повернулся к нему, все еще ухмыляясь, но глядя на него снизу вверх с чуть большей серьезностью и виноватостью в глазах: «Серьезно, что ты. Я просто пошутил. Это здорово, что ты находишь то, что тебе нравится делать. Я всегда жалел, что не читаю больше книг. Ты уже офигенно умный ребенок, в этом есть смысл». «Да, да, - Дэниэл закатил глаза. - Ладно, ты не так сильно задел мои чувства, не нужно быть таким сентиментальным, чего ты меня вытащил на улицу?» «О, да, вопрос времени! - Шон повернулся назад, лицом к дому, подзывая Дэниэла. Он указал на солнце, только всходившее из-за далеких голых коричневых холмов. - Э-э-э, еще до полудня. Это все, что у меня есть». Дэниэл прищурился: «Откуда ты знаешь?» «Ну, базовые знания по географии, Дэниэл. Солнце. Восходит на востоке, заходит на западе. Оно все еще довольно далеко на востоке, так что еще до полудня». «Да, но, например, откуда ты вообще знаешь, что это вид на восток?» «Чувак, ты посмотрел хоть разок на карту по дороге сюда? Побережье на западе, там же море. Итак, методом исключения... - Шон кивнул на солнце. - Я только что сказал, что ты умный? Есть ли время взять свои слова обратно?» «Нет, - усмехнулся Дэниэл. - Теперь я офигенно умен, ты как старший брат это уже признал, так что теперь это правда». «Хорошо, гений, ты можешь использовать свой ум на предмет умыться и одеться, чтобы мы могли пойти позавтракать?» * * * Они пошли в то же кафе в центре поселка, которое работало, несмотря на ранний час, и быстро поели. Им предстояло еще поработать по дому весь день до ужина с Бернардой. Они продолжили свою работу, как только вернулись - или, по крайней мере, Шон сделал это, на четвереньках удаляя плесень из щелей ванной, в то время как Дэниэл бесцельно размахивал тряпкой, не принося особой уборочной пользы. Шон устроил небольшое шоу, жалуясь на то, что Дэниэл помогает немногим больше, чем местные ящерицы, но, по правде говоря, Шону понравилась делать тяжелую работу с заметным эффектом, да и Дэниэл делал достаточно для двенадцатилетнего ребенка. Шону было достаточно, что братишка просто составлял ему компанию, болтая обо всем понемногу. Дэниэл пытался как-то использовать свои способности для нужд уборки, но скоро прекратил, признав полную бесполезность своей суперсилы в этом деле. Мусор и всякие домашние дела оказались его криптонитом - как у любого подростка. В Пуэрто-Лобос он будто бы вообще позабыл о них, не прибегая даже в тех случаях, когда обязательно сделал бы это в Америке. К тому моменту, когда солнце уже начало явно перевалило середину неба и начало плавно приближаться к морскому горизонту, дом был по-настоящему, наконец, чистым, а ванная комната приведена в порядок. Они поняли, что представления не имеют, во сколько Бернарда планирует пригласить их на ужин, и хотя Шон сомневался, что она станет бежать их проверять, если они будут опаздывать на ее прием, он подумал, что лучше быть готовым на всякий случай. Он облился водой из пластиковых бутылок, изрядно вспотев от долгого рабочего дня, и они с Дэниэлом нарядились в приличную одежду, которую старались сохранить в хаосе ремонта и даже упаковали в пакеты. Подумав, они сходили в поселковый супермаркет купить бутылку вина, чтобы принести что-то с собой. Шон никогда раньше не был гостем в доме, по крайней мере, не в смысле званого ужина для взрослых, но знал, что в Сиэтле и Бивер-Крик это было общепринятой нормой вежливости. Шон понятия не имел, чего ожидать. Он знал, что за «сина мексикана» - традиционный семейный мексиканский ужин - обычно садились довольно поздно, после рабочего дня, и часто это были легкие закуски. Но он также сомневался, что эта конкретная еда будет чем-то подобным после комментария Бернарды про флакито Даниэля. Они решились выйти как раз в тот момент, когда начался «золотой час» - солнце садилось низко в небе, но еще не совсем село. Идея Шона состояла в том, чтобы появиться с вином в руке и просто спросить, в какое время им следует прийти. Таким образом, если она пригласит их войти, они будут готовы, но если нет, то всегда смогут вернуться позже. Бернарда взволнованно приветствовала их у двери, когда они постучали. Дэниэл стоял в нескольких шагах позади Шона, все еще колеблясь. Шон, однако, нашел ее энтузиазм заразительным, и она души не чаяла в Дэниэле, очевидно, не подозревая, что он, казалось, смутно побаивался ее. Она сразу же пригласила их войти, отмахнувшись от настойчивых заявлений Шона, что они могли бы прийти и позже, если сейчас слишком рано, и проводила их к обеденному столу, за которым уже сидел мужчина, выглядевший немного неловко. Он встал, чтобы поприветствовать их, пожал им обоим руки и представился как Хулиан, племянник Бернарды. Он выглядел так, как будто мог быть немного моложе их отца, хотя седые пряди покрывали его волосы на висках, а на лице проступали слабые морщины. «Хулиан может починить замки в доме, - настаивала Бернарда в качестве представления. - И окна. Он согласился остаться здесь у меня на несколько дней, чтобы помочь тебе». Хулиан натянуто улыбнулся, что заставило Шона задуматься, насколько на самом деле было достигнуто согласие, а насколько сработала настойчивость со стороны Бернарды, и мужик просто сдался под натиском тетки. «Это великолепно, спасибо, серьезно. Как вы думаете, Хулиан, сколько это будет примерно стоить?» «Чепуха! - Бернарда уже качала головой, прежде чем Хулиан успел ответить. - Диасы были для нас как семья, семья не платит». Хулиан закрыл рот, что бы он ни собирался сказать, угасая от слов Бернарды. Он сжал губы в тонкую линию. «Нет, так не пойдет, - тихо сказал ему Шон, когда Бернарда поспешила обратно на кухню с вином, которое принес Шон, чтобы закончить сервировку стола. - Мы обязательно заплатим». «Спасибо, - Хулиан вздохнул, облегчение отразилось на его лице. - Я могу прийти завтра и согласовать список работ». Шон засмеялся, приложив палец к губам, когда Бернарда вернулась с грудой тарелок. Да, это точно не были легкие закуски. * * * В ходе ужина Шон и Дэниэл узнали почти все о жизни Бернарды, и хотя она настаивала на том, чтобы они рассказали больше об их собственной истории, Дэниэл либо слишком боялся Бернарды, либо недостаточно уверен в своем испанском, чтобы активно участвовать. Шон — помимо нежелания обсуждать их менее чем законную предысторию - был больше заинтересован в том, чтобы направить разговор к тому, что она знала о его отце и Закариасе. «Значит, вы переехали сюда со своим мужем давным-давно, верно?» - спросил Шон, пытаясь скрыть свое нежелание рассказывать о себе. Он уже достаточно наслушался о покойном муже Бернарды, чтобы это показалось ему приемлемым переходом. «Да, да, уже больше сорока лет назад. Поселок был совсем маленький, люди сюда приезжали жить и работать. Ваши дедуля и бабуля тоже переехали вскоре после нас. Молодожены, молодая пара. Милые люди. Или, по крайней мере, мы так думали. Твоя бабушка забеременела вскоре после переезда, а потом, когда родился Эстебан, - она положила вилку и помахала рукой в воздухе. - Пуф. Исчезла, не оставив и следа. Поэтому, конечно, мы помогли Закариасу с ребенком». Затем она повернулась к племяннику, который до сих пор говорил очень мало: «Ты, конечно, помнишь Эстебана, Хулиан, он был примерно твоего возраста». «Немного, - сказал мужчина с нерешительностью в голосе. - Я думаю, мы играли вместе, когда я приезжал сюда». Шон просиял при мысли о том, что его отец играл в детстве в какие-то игры. Его грела мысль о его отце и Хулиан, достаточно маленьких, чтобы играть вдвоем — здесь, может быть, на пляже. В доме, который он теперь делил с Дэниэлом, или, может быть, здесь, в доме Бернарды. Дэниэл, который изо всех сил старался не отставать от разговора, но выглядел немного потерянным, оживился при упоминании имени их отца. «Вы знали нашего отца?» - спросил Шон, почувствовав эмоциональный отклик братишки. «Тогда - достаточно хорошо, - сказал Хулиан немного неуверенно. Он сделал паузу, немного подняв глаза, словно пытаясь вцепиться в воспоминание. - Он часто говорил о том, чтобы сбежать в Америку. Даже в детстве. И уже говорил немного серьезнее, когда мы были подростками, хотя к тому времени мы виделись реже. Я рад знать, что ему это удалось». Как бы неловко или неуютно Хулиан ни чувствовал себя на этом ужине, или из-за того, что его заставили остаться здесь помогать им по хозяйству, тронутый воспоминаниями детства, он слегка улыбнулся им обоим, и в этом была искренняя теплота. «Они были очень милыми, эти двое, - вмешалась Бернарда. - Моя собственная дочь никогда не хотела играть с мальчиками». Шону уже все рассказали о замужней дочери Бернарды, которая переехала в Дуранго, чтобы быть поближе к семье мужа, - пренебрежение, от которого Бернарда явно не оправилась. «Но эти двое, они были ужасно миленькие вместе. Я... Подожди минутку, я думаю, что у меня...» Сеньора встала со своего места и зашаркала в другую комнату, оставив Шона, Дэниэла и Хулиана растерянно моргать за столом. Повисло неловкое молчание, но прежде чем Шон успел придумать, как его заполнить, Бернарда вернулась с маленькой картонной коробкой. «Фотографии!» - объявила она, возвращаясь к столу и размахивая коробкой. Ужин был закончен, и остаток вечера прошел в воспоминаниях и фотографиях. Шон и Дэниэл не могли оторвать глаз от тех немногих, на которых был изображен их отец или Закариас. «Эй, Дэниел, посмотри на это! - Шон показал братишке фотографию их отца и Хулиана, когда они были детьми, строили замки из песка на пляже. - Он вроде как похож на тебя здесь. Вылитый ты, по крайней мере, пару лет назад. Вот круто!» «Оставьте себе, - тепло улыбнулась Бернарда. - На самом деле, оставь себе все, что тебе нравится. Я знаю, что если бы я могла снова увидеть больше фотографий своих потерянных близких, я бы захотела их». Шон и Дэниэл с благодарностью согласились, и уже в полной темноте направились домой, подсвечивая дорогу купленным в городе фонариком, с пачкой фотографий, уютно набитыми желудками и теплом внутри себя. В гостиной была каминная полка, встроенная в заброшенный камин, и, хотя вся эта конструкция нуждалась в значительном ремонте, на данный момент ее наличия было достаточно. Шон поставил фотографии на каминную полку, прислонив их к стене, и сделал шаг назад, чтобы полюбоваться ими, обняв Дэниэла за плечи. «Мы действительно делаем это, энано, а?» «Я так думаю - да? Я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду под «этим». «Ну, живем здесь. Пускаем корни. Приводим это место в порядок и проводим здесь целое лето. Черт возьми, мы здесь всего два дня, а ты уже нашел себе суррогатную мексиканскую бабулю». «Эй, это не только я, это и ты тоже». «Не-е-е, - засмеялся Шон. - Я ей вроде как нравлюсь, но она тебя обожа-а-а-ает, флакито». Дэниэл просто застонал, но не смог подавить смех и теснее прижался к Шону. «Я собираюсь проигнорировать твои глупости. Но да. Мы делаем это. Ты думаешь, когда-нибудь это место может стать однажды… домом?» Шон колебался, понимая, что уже знает ответ. «Да. Я думаю, что это возможно. Все больше уверен в этом». «Ого». «Да, - Шон слегка покачал головой. - Но не сейчас. Мы забегаем далеко вперед. Прямо сейчас речь идет о лете». Дэниэл кивнул, подавляя зевок: «Да. Это будет действительно хорошее лето, Шон». «Я знаю, что так и будет, братишка».