Sense of Home

Внутри дома было, в некотором смысле, именно то, чего они оба ожидали. Он был пыльным и в аварийном состоянии, и хотя казался достаточно прочным с точки зрения конструкции, дом определенно нуждался в ремонте интерьера. Войдя, они оказались в гостиной открытой планировки, где еще оставалась кое-какая мебель. Из гостиной был выход на кухню в задней части дома, где виднелась еще одна дверь, которая, должно быть, выходила на задний двор. Сначала они немного осмотрели нижний этаж, хотя там было не так уж много интересного. Все относительно ценное, что не было старой мебелью, было убрано, и довольно быстро стало ясно, что в какой-то момент им, вероятно, придется самим заняться обстановкой. Свет заходящего солнца высвечивал роящуюся от их шагов многолетнюю пыль. Наверху было то же самое: главная спальня и спальня поменьше, с несколькими старыми кроватями без матрасов и комодом. «Эй, - позвал Дэниэл, сунувший голову в дверь ванной, пока Шон осматривал спальни. - Тут не так уж плохо!» Он поманил Шона, который последовал за ним в ванную. Благодаря керамической отделке ванная комната сохранилась лучше, чем остальные комнаты, отделанные крашеным деревом. В ванной была плесень, но с этим можно было справиться достаточно легко. «Да, - сказал Шон, оглядываясь вокруг. - Это довольно мило. Единственная проблема в том, что...» Он протянул руку и открыл кран, который закашлялся и застонал, прежде чем снова погрузиться в пустую тишину. «О, да, это проблема», - уныло протянул Дэниэл, когда Шон снова закрыл кран. «Все в порядке, мы и раньше оказывались без электричества или воды. Ничего такого, с чем мы не могли бы справиться». Дэниэл, однако, не особо воодушевился. Он тоже помнил и хижину, и лесной лагерь, в которых умывально-туалетные дела не могли радовать любого человека, привыкшего к нормальным удобствам. «Ладно, хватит хандрить из-за этого, - добавил Шон, выводя Дэниэла из ванной и спускаясь по лестнице. - Мы собираемся украсить это место электричеством, водой и газом, как только сможем, но тем временем...» Он вел Дэниэла за плечи вниз по лестнице и к двери в задней части дома. Там он остановился, не доходя до двери. «Э-э, Дэниэл. Я пытаюсь кое-что сделать здесь, но между мной и нашей целью снова запертая дверь». Дэниэл закатил глаза и поднял руку, отпирая дверь на этот раз с уже осознанно поразившей Шона легкостью. «Чего? - Он пожал плечами, увидев широко раскрытые глаза старшего брата. - Это более легкий замок!» Шон покачал головой, решив подумать об этом позже, и толкнул заднюю дверь, отчаянно надеясь, что они найдут там то, что он ожидал. И он не был разочарован. Дверь распахнулась, и показалось, что весь мир был у них на пороге. Даже Дэниэл не смог притвориться равнодушным и ахнул навстречу раскинувшемуся перед ними морю. Они вышли на бетонный фундамент заднего дворика, на котором дом был немного приподнят над песком. Прямо за домом начинался золотой пляж Калифорнийского залива, простиравшийся со всех сторон, прерываемый только ритмичным пульсом прибоя, набегающего на берег, вода была яркой и чистой. Они вышли на задний двор в оцепенении. «Это...» - выдохнул Дэниэл. «Да. Это действительно офигенно». «Я не могу поверить, что папа никогда не брал нас сюда». Легкий толчок морального дискомфорта сбил часть красоты с этого момента для Шона. «Он, э-э, хотел. Несколько лет назад. Мне, должно быть, было четырнадцать, может быть, пятнадцать? Я не хотел ехать. Мы с Лайлой все лето строили планы, и я не хотел, чтобы меня тащили в Мексику, - он покачал головой, щурясь от низкого солнца. - Никаких оправданий. Я был просто тупым гребаным подростком». «Да ладно, старший братик. Ты все еще тупой гребаный подросток», - заметил Дэниэл голосом умудренного старца. «Дэниэл!» «Прости-прости! - он поднял руки, когда Шон резко повернул голову, чтобы посмотреть на него. - Твои слова, не мои». Шон снова отвернулся, спиной к солнцу, чтобы Дэниэл не мог видеть ухмылку, тронувшую его губы, но сдался и хрюкнул от смеха: «Ну, если отбросить ругань и оскорбления, я думаю, ты прав. Просто сейчас я немного старше, и немного менее глупый подросток». «Ну, в любом случае, - сказал Дэниэл, подходя и становясь рядом с Шоном на краю заднего дворика, просто купаясь в золотом свете заходящего солнца и приятном легком ветерке с моря. - Тогда мы бы не оценили это место по достоинству. Не пойми меня неправильно, я бы хотел, чтобы мы могли поехать с папой. Но мы бы просто ныли и жаловались на… всё». Шон слегка фыркнул: «Боже, ты прав. Ты бы скулил о своей приставке, я бы стонал о том, что у меня нет горячей воды или Wi-Fi. Ко второму дню мы бы выбили друг из друга все дерьмо. Блин, как бы расстроился папа. Волноваться, показывая своим детям место, где он вырос, а у него были бы несчастный подросток и ноющий ребенок, которым на все это было бы положить». «Да. Я думаю, что он счастлив, видя, что мы пришли сюда сейчас. Если он наблюдает». «Конечно, он здесь. Давай просто надеяться, что у него не будет претензий к нашим дизайнерским решениям, когда мы приведем это место в порядок», - рассмеялся Шон. Затем он сел на край бетонного патио, зарыв ноги в песок внизу, и поманил Дэниэла сделать то же самое. Они сели рука об руку, слушая, как волны плещутся о берег. «У него, должно быть, были свои причины, чтобы покинуть это место, - тихо сказал Шон после долгого молчания. - Но здесь, сейчас, я действительно просто не понимаю их». Дэниэл кивнул, положив голову на плечо Шона, и они погрузились в еще одно блаженное безвременье. Когда небо полностью потемнело, они вынесли несколько одеял на пляж, развели небольшой костер и, используя блокнот, который принес Дэниэл, составили список всего, что им понадобится, чтобы начать работу по дому. Пуэрто-Лобос был крошечным городком с одним магазинчиком, в котором не было почти ничего, в чем они нуждались. «Ближайший большой город, Каборка, примерно в полутора часах езды, так что мы должны убедиться, что понимаем, что надо там купить», - сказал Шон, наклоняясь к огню, чтобы увидеть список. «Может, нам взять двойную порцию чистящих средств, на всякий случай?» - предположил Дэниэл. «Хорошее решение. Но поместится ли все в багажник, если мы еще и купим мебель для патио?» «Э-э-э, я не знаю Шон, - Дэниэл лег на одеяло, закрыв глаза. - Давай мы разберемся с этим завтра, я устал». Шон отложил блокнот и ручку, вместо этого откинулся на локти и посмотрел на звезды: «Да, супер-волчонок, нам нужно поспать». Он вздохнул. Дэниэл открыл глаза и нахмурился: «Почему ты говоришь это так, как будто на самом деле не собираешься давать нам спать?» Шон засмеялся, качая головой: «Нет, я не имел в виду… хотя да, на самом деле, еще есть кое-что». Дэниэл застонал, но Шон встал и, ухмыляясь, поднял его за руку с одеяла. «Ну пошли, да ладно, это же пляж прямо у нашего дома», - засмеялся он, таща Дэниэла к морю. Шон не остановился, когда попал в прибой, его штаны уже были закатаны, он повернулся и позвал Дэниэла, который замешкался у входа в волны. Шон помахал ему рукой, пятясь все дальше в океан, прежде чем сложить ладони рупором у рта. Дэниэл увидел, в его глазах забрезжило понимание и заиграли искорки, и он помчался, взрывая ногами волны, чтобы догнать Шона, как раз в тот момент, когда Шон издал самый громкий волчий вой в своей жизни. «АУ-АУ-АУ-АУ-У-У-У-У-У-У-У!!!» Дэниэл присоединился к нему, и их обоих что-то отпустило, когда они это сделали. Почти три года прошло с тех пор, как они покинули дом. Три года работы, боли, замешательства и травм, и вот, наконец, они здесь. Братья-волки, воющие у моря в Пуэрто-Лобос. * * * На следующее утро они рано проснулись на полу гостиной в своих спальных мешках и одеялах, добавив продукты в свой список вещей, которые нужно купить, так как поняли, что съели последнюю еду у костра прошлой ночью. «Итак, сначала завтрак? - объявил Шон после того, как они умылись, используя немного воды из бутылок, и оделись. - Где-нибудь в Пуэрто-Лобос должно быть кафе, верно? Я имею в виду, это ведь туристическое место, где-то же их кормят». «Я не видел тут много туристов...» - неуверенно сказал Дэниэл. «Еще рано. Летние каникулы только начались, может быть, скоро тут появятся толпы туристов». «Я надеюсь, что нет, - Дэниэл схватил свои кеды. - Мне вроде как нравится, когда тихо». «Ну, тогда давай просто надеяться, что здесь не настолько тихо, что мы не сможем выпить кофе и поесть, да ведь?» Они взяли бумажник Шона с частью денег - он спрятал большую часть наличных под расшатанной половицей в главной спальне, так как замки больше не работали - и направились к выходу. Некоторое время они возились с главной входной дверью, убедившись, что она, по крайней мере, выглядит правильно закрытой и, кажется, не была сломана. «Эй!» - с другой стороны улицы донесся резкий крик. Шон и Дэниэл испуганно обернулись на звук и увидели женщину, летящую к ним с пугающей скоростью. Чем ближе она подходила, тем больше их нервировала ее скорость. Она была старой, невероятно старой, хрупкой и сгорбленной, ее лицо исказилось от ярости, которая явно подталкивала ее к ним. Шон поднял руки, словно под огнем, уже извиняясь, хотя еще не знал за что. «Убирайся, убирайся с этой территории. Это не твой дом!» - крикнула она по-испански, приближаясь. Шон открыл рот, чтобы объяснить, но она перекрикивала его, повторяясь снова и снова. «Дэниэл, пора тебе показать себя в деле», - пробормотал Шон по-английски. «Шон..? Ты чего, чувак? Она же старенькая, я боюсь ей повредить!» «Да ты о чем вообще?! А!!! не твои силы, господи, а другой твой дар. Посмотри на себя, ты же очаровательный ребенок, ну» - прошипел он, обрывая себя, когда она, наконец, подошла к ним. Дэниэл сделал шаг к ней, вытянув руки, как будто приближался к разъяренной кошке. «Э-э… Извините меня, сеньора... - он посмотрел на Шона в поисках подтверждения, его явная нервозность работала в его пользу, и Шон кивнул. Затем Дэниэл продолжил по-испански. - Извините, я не думаю, что мы имели, э-э, удовольствие встретиться, мы… Теперь мы живем здесь». Но она снова пришла в ярость от этого: «Нет, это не твое, этот дом уже кое-кому принадлежит, вы вторгаетесь на чужую территорию, вы оба!» «Это принадлежало нашему отцу», - сказал тогда Шон достаточно громко, чтобы перебить ее протесты. Затем она остановилась, широко раскрыв глаза, и он подумал, что лучше продолжить, пока он завладел ее вниманием. - Он… Он умер, и оставил нам дом в своем...» Он понял, что у него никогда не было причин учить испанское слово «завещание». «Он оставил его нам, когда умер», - закончил Шон слабо. Глаза женщины расширились, осматривая их, прежде чем она нахмурилась. «Ты… вы же не мальчики Закариаса? Неужели...» «Эм, нет? Нашим отцом был Эстебан Диас, - что-то щелкнуло тогда в памяти Шона, и его глаза расширились. - Подождите, Закариас - это наш дедуля?» Она кивнула, переводя взгляд с одного на другого, облизывая губы и рассматривая их. Ее брови приподнялись теперь уже не сердито, а, казалось, печально. «Эстебан, мальчик. Да, он был сыном Закариаса. Он ушел, когда умер его отец. Я не знала, что у него есть сыновья, - она еще раз взглянула на Шона, оценивая его. - Хотя теперь я вижу сходство. Вы очень похожи». «О, - сказал Шон, отмахиваясь от прилива гордости, который он почувствовал при замечании о сходстве, когда надежда, о которой он даже не подозревал, угасла от ее слов. - Его отец умер? А как насчет... Вы знали его маму, нашу бабушку?» Лицо женщины на мгновение исказилось от отвращения. «Она ушла, - выплюнула она эти слова. - Ужасная женщина. Ужасная. Ушла давным-давно, когда Эстебан был еще совсем ребенком». «Итак, когда умер его отец…» - тихо начал Шон. «Он остался один, Шон, - закончил Дэниэл по-английски. Тогда он посмотрел на него широко раскрытыми глазами. - Как мы». Шон кивнул. «Я... мне жаль, что мы напугали вас, - сказал тогда Шон женщине. - Эстебан, наш отец, переехал в Америку чуть больше двадцати лет назад, когда уехал отсюда. Он вырастил нас там, и мы никогда не были здесь раньше. Но он оставил нам это, когда умер. Мы проведем здесь лето, приведем его в порядок. Мы надеемся, что не будем доставлять вам хлопот». Ее лицо совсем смягчилось. «Нет, конечно, ну какие от вас хлопоты, - промурлыкала она. - Я была соседкой семьи Диас большую часть своей жизни. Они были хорошими людьми, Эстебан и Закариас. Я просто становлюсь немного чересчур заботливой, когда речь заходит об этом старом доме. За эти годы было несколько взломов. Проходимцев и хулиганов всегда хватает». «Я понял, - сказал Шон. - Спасибо вам за это. Я уверен, что наш папа тоже был бы благодарен». Тогда он протянул ей руку, и она с улыбкой пожала ее: «Кстати, я - Шон. А это мой брат Дэниэл». Затем она посмотрела на Дэниэла, который тоже нерешительно протянул руку. Она рассмеялась, вместо этого притянув его в объятия. «Я Бернарда, - сказала она. Все следы ее прежней ярости теперь исчезли, на ее лице появилась теплая улыбка, хотя Шон и Дэниэл все еще были немного на взводе. - Вам, мальчики, понадобится слесарь. И кто-нибудь, кто починит эти окна. Я могу позвонить своему племяннику, он живет недалеко, но он мастер на все руки, я уверен, что он будет рад помочь». «Ой… Эм, спасибо. Спасибо вам, правда. Это, на самом деле, огромная помощь, - Шон нервно почесал затылок. Он как раз беспокоился о том, чтобы искать кого-то, кто мог бы разобраться с этими вещами. - Вы, может, знаете, кому я могу позвонить по поводу коммунальных услуг? Ну, энергия, вода. Я предполагаю, что все это было отключено, когда мой отец ушел, но…» «Конечно! Все документы у меня дома, я живу как раз там, - она указала на дом чуть дальше по улице, на другой стороне дороги. - Если ты дашь мне немного времени, я смогу собрать все, что тебе нужно». «Ого, спасибо. Серьезно, вы очень нам помогаете». «О, тише, - отмахнулась старая сеньора от благодарности Шона. - Приходите как-нибудь на этой неделе на ужин, почему бы вам не прийти? Как насчет завтра? Я могу уговорить своего племянника-слесаря приехать, и вы обсудите, что вам нужно». Шон с признательностью кивнул, не успевая вставить и слова. «А ты, - она указала на Дэниэла, который выглядел очень неловко из-за переключения на него внимания, - сможешь там хорошенько поесть, flaquito». Шон фыркнул, а Дэниэл просто улыбнулся, немного смущенный. «Как она меня назвала? – прошипел он, после того как она вернулась к себе, и они начали пробираться в центр Пуэрто-Лобос пешком. Шон только рассмеялся. - Шон! Ну чего она про меня сказала-то?» «Ты знаешь это, Дэниэл», - усмехнулся он. – По-испански flaco означает..?» «Э-э… Тощий?» - Дэниэл выглядел оскорбленным. «Да, но как бы в милом смысле», - Шон не мог перестать смеяться. Он повернулся и попытался ущипнуть Дэниэла за щеку, получив сильный предупредительный шлепок по руке. «О-о-о, не будь таким угрюмым... - Шон усмехнулся. - Эй, может быть, ты и прав, может быть, ты вырос из энано, какой ты теперь малыш. «Худышка» тоже звучит мило». Надутый Дэниэл свирепо сопел всю дорогу до центра городка, и смех Шона удваивался каждый раз, когда он поглядывал на братишку. * * * Они нашли кафе на центральной улице поселка, обратив внимание по дороге на маленький супермаркет, когда проходили мимо, но не стали заходить. Первым приоритетом были еда и кофе, затем они вернулись, чтобы взять машину и совершить долгую поездку в Каборку. «Это странно, правда? - сказал Дэниэл Шону, когда они ехали. - Этого папа нам никогда не говорил. Я имею в виду, о его родителях». «Ну да, - Шон пожал плечами. - У меня всегда было такое чувство, что говорить о них ему было больно. Теперь это имеет смысл». «Но… Он был таким же, как мы, Шон! Его мама ушла, а потом его отец...» «Да. Это немного странно, - голос Шона был тихим. - Я хотел бы, чтобы мы были достаточно взрослыми тогда, чтобы он мог довериться нам, когда Карен ушла». «Ты думаешь, его мама когда-нибудь пыталась… Помириться? Как это сделала наша?» «Вероятно, нет, - тихо сказал Шон. - Знаешь... Я не уверен, что наша тоже сделала бы это, если бы мы не оказались в опасности. Если бы не Хейвен-Пойнт». Дэниэл нахмурился. «Ты же знаешь, энано, я очень рад, что она это сделала. Я рад, что она вернулась в нашу жизнь. Совсем-совсем не обижаюсь и не злюсь на нее. Я просто имею в виду, что это случается не очень часто. Люди, которые убегают, обычно не возвращаются». Голос Дэниэла был слабым, таким тихим, что Шон даже не был уверен, правильно ли он его расслышал: «Ты прав. Я думаю… Мы с тобой смогли сделать это. Вернули маму».