Sense of Home

На следующее утро они проснулись рано на рассвете, быстро собрались, но не могли заставить себя уйти. «Пора идти, Дэниэл, нам предстоит долгая прогулка до автобусной остановки». «Я знаю, - сказал Дэниэл, не поднимая глаз от камней, по которым он прыгал, изображая горного козленка. - Я буду скучать по всему здесь. Это странно?» «Ну, так-то да, чувак», - вернул Шон вчерашние слова Дэниэла. «Ха». «Нет, я понимаю. Это все равно странно, но я понимаю». Он оглянулся на залитые солнцем деревья, которые когда-то казались такими высокими и темными. Затем Шон сел на камень на берегу реки и достал скетчбук. Дэниэл, заметив, сел перед ним, ослепительно улыбнулся, будто позируя для фотографии. Замер так. Шон медленно рисовал, наслаждаясь моментом, запечатлевая детали реки позади него. Закончив, он посмотрел на улыбающуюся мордаху Дэниэла и решил добавить еще кое-что. «Как я выгляжу?» «Иди глянь». Дэниэл подошел и лег ему на спину, глядя через плечо. «Вау». Они оба смотрели на добавление Шона к пейзажному эскизу. Двое мальчишек на лесистом берегу. Сегодняшний Дэниэл сидел, скрестив ноги, перед озером, а рядом с ним - другой Дэниэл. Этот был на два года моложе, чуть ниже ростом, в красной футболке «Космическая миссия» и клетчатой рубашке поверх нее, залитой фальшивой кровью зомби. Младший Дэниэл с улыбкой смотрел на старшего. «Это... очень круто». «Я рад, что тебе нравится, - Шон вырвал страницу из своего блокнота. - Это для тебя. Ну, знаешь, чтобы запомнить это место». Дэниэл обнял Шона, положив подбородок на плечо. Они задержались там еще на мгновение, прислушиваясь к тихому пению птиц. Впереди у них была долгая прогулка. Они не собирались идти пешком до Сиэтла, но планировали провести большую часть дня в походе к месту, которое они нашли на карте вскоре после Хэллоуина. Там была закусочная, где они планировали подкрепиться гамбургерами и коктейлями, прежде чем сесть на автобус до города. Назад к дому. Прогулка была не такой уж и плохой, движение помогло взбодриться, и они с Дэниэлом шутили, смеялись и болтали всю дорогу. Когда они погрузились в автобус - сидели неподвижно и смотрели, как дорога пролетает слишком быстро, - Шон начал снова чувствовать тревогу. «Как ты думаешь, что мы там увидим?» - тихо спросил Дэниэл, несколько минут наблюдая, как нога Шона подпрыгивает на месте. «Карен сказала, что большая часть полицейского расследования проводилась снаружи, поэтому внутри было почти так же, как мы помним. Однако передняя часть дома будет выглядеть иначе. Ей... пришлось частично перестроить ее». Дэниэл съежился рядом. «Это не твоя вина, Дэниэл. Запомни это». Он кивнул. «Это будет… странно, это уж точно». Шон сделал усилие, чтобы не дергать ногой, и посмотрел на Дэниэла. «Но – эй! - он подождал, пока Дэниэл вопросительно взглянет на него. - Мы ведь едем домой, чувак». Затем они улыбнулись, глядя, как Сиэтл надвигается на них. Наблюдая, как дом становится ближе. * * * Труднее всего оказалось стоять возле дома. Видя место, где он умер. Тогда, оказавшись в центре хаосе, где полицейский, Бретт, его отец и Дэниэл лежали вокруг него, Шон чувствовал только панику и жгучую боль от осознания того, что все, чем он жил, кончилось в минуту. Дэниэл встал рядом с Шоном и взял его за руку, проследив за его взглядом. «Это здесь..?» Он все еще не помнил. Так было лучше. Шон знал, что никогда не сможет забыть, как все было. Этот момент раскаленным железом запечатлен в его памяти, и этого достаточно для них двоих. Шон не мог говорить. Он просто покивал головой, отрывая взгляд от точки того самого места. Теперь это выглядело таким мирным. Нетронутым. Он попытался уйти к дому, но Дэниэл стоял, как вкопанный, все еще держа его за руку. «Пожалуйста, Дэниэл», - прошептал, почти простонал Шон, его голос прерывался. Дэниэл отвел взгляд от пары квадратных метров взъерошенной земли, неровно поросшей травой, посмотрел Шону в глаза. Он кивнул и дернулся, когда увидел в них боль. Вставить ключ в замок было знакомо, и, войдя внутрь, Шон обнаружил, что бросает ключи в чашу на кухонной стойке, не задумываясь, на автомате. Когда они закрыли за собой входную дверь, Дэниэл рядом с ним тихо проговорил: «Здесь... пахнет так же». Он был прав. Немного мрачнее, но все же было знакомо и гостеприимно. Шон даже не подозревал, что в доме что-то пахло. Но когда он вдохнул, он понял, что этот запах был фоном для всех воспоминаний, хороших и плохих, из его детства. «Да. Запах дома». Он сжал плечо Дэниэла, оглядывая гостиную, которая казалась одновременно такой знакомой и такой далекой. Они ходили медленно, ориентируясь. Расцепились, наконец. Дэниэл направился прямо в свою комнату, а Шон задержался. Он попытался вспомнить тот день, когда уехал. Он был уверен, что там был беспорядок, но Карен, должно быть, прибралась, когда пришла. Когда он их проверил, из холодильника и шкафов убрали всю еду, кроме нескольких банок. «А-а-а, дерьмо!» «Чего?» - голова Дэниела высунулась из его спальни и обнаружила Шона, с тревогой смотрящего в пустоту холодильника. «Я забыл. Мы же собирались купить продукты на обед в честь Дня благодарения. Чувак, он уже завтра. А магазин скоро закроется». Дэниэл ничего не сказал, но Шон знал, что он чувствовал. Теперь, когда они были здесь, Шон не мог вынести мысли об том, чтобы покинуть дом и на минуту. «Ладно, мы закажем пиццу сегодня вечером. А завтра что-нибудь придумаем». Он действительно хотел, чтобы у них был хороший обед в честь Дня благодарения, даже только для них двоих. Даже если он понятия не имел, как его приготовить. Это было важно. «Я уверен, что завтра утром кое-что останется. А если нет… Мама Лайлы всегда готовит слишком много. Может, Лайла сможет подкинуть нам чего». Дэниэл задержался еще на мгновение в дверях своей спальни. «Хэй, Шон?» «Ага?» «Можем ли мы зайти в комнату папы?» Шон какое-то время молчал. Он хотел. Он так сильно хотел иметь больше, чем просто зажигалку, чтобы помнить его. Но его ладони вспотели при мысли об этом. Глубоко вздохнул. Он поклялся быть честным с Дэниэлом. «Ага. Просто... мне пока немного страшно». «Чего?» «Опять показать себя полной развалиной. Перед тобой». Дэниэл неуверенно склонил голову. Потянул себя за ухо. «Как насчет того, чтобы подождать немного? У нас целая неделя. Ты не возражаешь, если мы денек подождем?» «Конечно, Шон». «Вместо этого мы могли бы заглянуть в гараж, давай?» Дэниэл определенно хотел. Они вместе спустились вниз, и на мгновение, когда они повернули за угол, Шона охватило ужасное удивление, когда они не увидели, как ноги отца торчат из-под машины. Дэниэл, должно быть, тоже это почувствовал. Он схватил Шона за руку, когда они пришли в себя. Конечно, они ничего не забыли. Как бы они могли? Но легкость и привычность этого места - места, с которым раньше ассоциировались только они трое с папой, на мгновение обманули их инстинкты. «Подожди, что это?» Шон подошел к машине, изучая стикер, который был приклеен к капоту.

«Я закончила ремонт ее для тебя. По крайней мере, все, что у меня получилось. Он бы так гордился тем человеком, которым ты стал. - С любовью, мама Х»

Шон показал его Дэниэлу, сияя. «Думаю, обратно домой мы прокатимся с ветерком». «Мама классная». Шон улыбнулся. «Она такая, ага». Шон наблюдал, как Дэниэл шнырял вокруг, заглядывая в ящики и шкафчики, как будто никогда раньше не видел этого места. Но ни один из них не проводил здесь много времени, на самом деле. Они старались держаться подальше от отца, пока он работал. Но они почему-то чувствовали себя здесь ближе к нему. Если бы его дух пребывал где-нибудь, он обязательно был бы здесь. Идея прокралась в разум Шона, но он еще не был готов озвучить ее Дэниэлу. Они потратили час или около того, просто заново знакомясь с домом. Спальня Шона, похоже, значительно уменьшилась с тех пор, как он видел ее в последний раз. Как идеальная копия кукольного домика из его подростковой жизни. Все в ней было… причудливым. Как музей, как реликвии из прошлого, которое кто-то зачем-то попытался бы воспроизвести. Комната Дэниела была еще более странной, но по какой-то противоположной причине. В основном, потому что она была такой… фундаментально Дэниэловской. Как будто независимо от того, как далеко они зашли и как сильно выросли, он всегда будет там как дома. Это вновь укрепило осознание того, что он все-таки не безвозвратно все напортил - у Дэниэла еще не отняли все его детство, пока нет. Он задался вопросом, действительно ли это была заслуга Шона, или просто еще одна волшебная часть того, кем был Дэниэл, - ребенком, который никогда по-настоящему не вырастет из лучших сторон детства. После исследования, утомившись, они развалились в гостиной. Пока Дэниэл включал PlayBox, который был немного пыльным, но, похоже, работал нормально, Шон заказал пиццу с домашнего телефона, который, благодаря Карен, все еще был подключен. Закончив, он повесил трубку, но некоторое время колебался. Все же подняв трубку, он набрал номер Лайлы. «Вау! Вернулись!» - завопила она. «Странно, правда?» «Прошло много времени с тех пор, как мне звонили с этого номера». «Прошло много времени с тех пор, как я с него вообще кому-либо звонил». «Значит, у вас все в порядке?» «Да, поездка была… немного безумной. Хотя хорошей. Хорошей для нас обоих. Кто..?» На заднем плане Лайлы послышался смех, а затем яростное шиканье. «Извини. Здесь вся семья на праздниках». Он практически слышал, как ее глаза закатываются. «Значит, завтра ты не сможешь сбежать к нам?» «Эээ… - раздался легкий шорох, какая-то возня у телефона, фоновый шум прекратился, и что-то прозвучало, как хлопок двери. - Я попробую. У вас, ребята, есть планы на ужин?» «Мы забыли сходить в магазин сегодня, но посмотрим, что мы сможем насобирать завтра на праздник». «Дай мне знать, если вам нужно что-нибудь?» «Обязательно. С Днем благодарения, Лайла». «С Днем благодарения, Шон. И... Добро пожаловать домой, ребята». Шон и Дэниэл играли в приставку, пока не пришла пицца, и когда она пришла, он послал Дэниэла выбрать DVD для просмотра. Шон был полностью уверен, что они будут втыкать в какой-нибудь унылый мультик, которые так нравились братишке, потому что это именно то, что сделал бы папа, но вместо этого, когда Шон вернулся на диван, то нашел груду добытого Дэниэлом их домашнего видео. Они просидели в гостиной весь вечер, нафаршированные пиццей, смеясь так сильно, что у них болели животики, глядя, как их отец рассказывает об их детстве, как в каком-то документальном фильме про дикую природу. В течение этих нескольких часов они ощутили чувство дома сильнее, чем за два года - может быть, даже больше, чем раньше, потому что теперь они действительно почувствовали это. Такой покой безопасности и стабильности, которого вы никогда не почувствуете по-настоящему, пока не потеряете его. Единственная проблема заключалась в том, что, когда закончился последний DVD, отсутствие их отца, казалось, пронеслось по всему дому. «Я думаю... я готов войти в его комнату», - проговорил Шон, после того, как они выключили телевизор. Смех утих, и тишина затянулась на мгновение чересчур долго, пока они оба почувствовали недостающий кусочек. «У меня есть одна идея, но уже поздно. Дэниэл, думаешь, мы сможем сделать это завтра утром?» Дэниэл зевнул, словно по сигналу. Он не выглядел счастливым поводу того, чтобы ложиться спать, но кивнул, опустив глаза. Дэниэл ушел собираться в постель, и они почистили зубы вместе. Дэниэл был в своей старой пижаме, слишком короткой для него сейчас в руках и ногах. Эти торчащие из детской пижамы щиколотки и запястья братишки породили у Шона новый могучий приступ ностальгии, опять сбив дыхание. Он вошел в комнату Дэниэла, перед тем, как лечь спать. Тот, конечно, был уже слишком взрослый, чтобы ему можно было подоткнуть одеялко, но Шон все равно завис в дверном проеме, чтобы пожелать спокойной ночи и выключить свет. Но Дэниэл уже погрузился в сон и выглядел так умиротворенно, каким Шон не видел его долгое время. Шон улыбнулся и, прежде чем вернуться к себе, подошел и взял Йети Бобби. Положил плюшевую зверюху рядом с Дэниэлом. Он мог быть слишком взрослым, чтобы признаваться, что спит с мягкими игрушками, но он не был таким, чтобы не хотеть этого. Шон тихонько закрыл за собой дверь и направился к своей кровати. Он вдруг понял, почему Дэниэл так быстро заснул. Вернувшись в свою кровать, Шон почувствовал себя вдруг удивительно хорошо. Понял, что с тех пор, как он оставил этот дом, ему нигде не было по-настоящему комфортно. У него не было времени оценить это, прежде чем он уснул.