Я не хочу без тебя дышать.

***

      Большая, просторная столовая шумела. Деревянные скамьи скрипели, люди перешёптывались, смеялись, громко спорили о чём-то. Будущие новобранцы, с виду почти дети, ещё не знакомые друг с другом, жадно ели свою простую еду. Кто-то уже обменивался взглядами, приглядывался, стараясь понять, с кем лучше держаться в новой жизни. Это был их первый вечер в тренировочном лагере, и никто не знал, что ждёт дальше. Тори села на краю одного из столов, рядом с Жаном, который по привычке тут же расплылся в самодовольной улыбке. Они давно знали друг друга, и её присутствие было для него привычным. Однако он не упускал случая пошутить или поддеть её, так как за долгие годы их дружбы такие стычки стали неизменной частью общения.       — Ну что, Торичка, готова сражаться с титанами? — Жан подмигнул ей, с видимым удовольствием отмечая, как она чуть нахмурилась, услышав это уменьшительное имя, которое он обычно с удовольствием использовал для того, чтобы выбесить её.       — А ты, Жан? Не боишься, что твоя лошадиноподобная физиономия их прямо в казармы привлечёт? Они уж точно подумают, что ты закуска, —парировала Тори, ухмыляясь, прежде чем взять ложку и продолжить есть.       Жан притворно закатил глаза, но его улыбка не угасла.       За столом напротив сидел светловолосый парень с задумчивыми, янтарными глазами. Он молча ел, время от времени переводя взгляд на девушек и парней, которые оживлённо обсуждали всё подряд: от предстоящих тренировок до слухов о титанах и той громкой истории о падении Шиганшины. Он слушал и явно старался быть незаметным. Его взгляд то и дело останавливался на болтающем перед ним парочке. Особенно его привлекала громкая девчонка с длинными, тёмно-рыжими волосами, которые небрежно спадали на плечи. Свет ламп отбрасывал мягкие отблески на её густые локоны.       Она сидела довольно близко и он украдкой вдохнул воздух, и как ему показалось — он уловил лёгкий цветочный аромат. Что-то тёплое и приятное шевельнулось в его груди, но тут же сменилось тяжестью. «Она обычная девушка», напомнил он себе. «Обычная, в отличие от меня.» «Не стоит даже думать об этом», — подумал Райнер и попытался сосредоточиться на еде. Но его взгляд снова, словно против воли, ускользал к ней. Она продолжала спорить с парнем, которого называла «Жанчик» и заразительно смеяться. И вдруг, она повернула голову в его сторону, и их глаза встретились. Зеленые, как весенняя листва, её глаза были полны жизни. Райнер (так его звали) чуть замер, не зная, отвести ли взгляд или ответить коротким кивком.       Тори давно заметила, что что он поглядывает на неё, и слегка склонила голову в сторону, приподнимая бровь. В её взгляде не было ни капли робости — скорее, интерес.       — Эй, — Жан ткнул её локтем. — Ты чего так смотришь? Уже нашла нового друга?       — Может, и нашла, — бросила она, всё ещё глядя на Райнера, который внезапно опустил глаза, будто его поймали за чем-то постыдным.       Жан фыркнул, недовольно пожав плечами.       — Ладно, но если кто-то тут и станет твоим другом, то это точно не тот бугай.       Райнер прекрасно себе слышал их разговор. Он был не глухой.Он сжал зубы, стараясь не показать, что его это задело. Вместо запланированного молчания он почему-то поднял голову и коротко кивнул в ответ, стараясь не выдавать собственное смущение.       — Привет, — сказал он, неожиданно для самого себя.       Тори хихикнула.       — Ты слишком громко разговариваешь, Жан. — в её голосе звучал упрёк. — Привет! — она обратилась к блондину. — Извини Жана, он плохо следит за языком!       — Эй! — возмутился Жан.       Райнер почувствовал, как его губы едва заметно дёрнулись в усмешке. Девушка с рыжими волосами выглядела так естественно в своём подшучивании над другом, что это слегка разрядило напряжение, сидевшее у него в плечах.       — Ничего страшного, — спокойно ответил он, взглянув на неё чуть внимательнее. Вблизи её глаза казались ещё ярче, чем раньше. — Я Райнер Браун. А ты? Твоё имя?       Тори немного наклонила голову, будто обдумывая, стоит ли ему отвечать. Но на её лице уже играла лёгкая улыбка.       — Тори. Или Вик. Как тебе удобнее, — ответила она, а затем многозначительно добавила: — Только Жан не советует использовать «Торичка». Он это делает, чтобы меня позлить.       — Слишком хорошо получается, —буркнул Жан, скрестив руки и обиженно уставившись в свою тарелку.       Райнер коротко хмыкнул. Его взгляд скользнул к Жану, который был явно раздражён её поведением, а потом снова вернулся к Тори.       — Тори звучит… интересно, — сказал он, чуть замедлив речь. Лёгкая растерянность пробежала по его лицу, но он быстро взял себя в руки. — А Жан, я смотрю, хорошо разбирается, как злить людей.       Жан бросил на него исподлобья тяжёлый взгляд.       — Смотри, а то тебя тоже зацеплю, — отозвался он с ехидной усмешкой, но в его голосе явно зазвенела лёгкая ревность.       Тори усмехнулась и сделала вид, что снова заинтересовалась своей тарелкой. Но, всё же, не удержалась и посмотрела на Райнера из-под ресниц. Этот высокий парень выглядел спокойным и сдержанным, его голос был глубоким и немного грубоватым, но приятным. И, что удивительно, он выглядел совсем не смущённым подшучиваниями Жана.       — Так ты откуда, Райнер? — спросила она, снова заговорив первой, словно пытаясь вывести его на разговор.       Жан шумно вдохнул, будто хотел что-то вставить, но Тори нарочно не смотрела на него, чем только сильнее разозлила своего друга.       Черноволосый парень рядом с Райнером ответил вместо него.       — Мы из маленькой деревни под стенами.       Райнер мельком взглянул на своего соседа — это был Бертольд. Высокий, сутулый парень с мягким, чуть неуверенным голосом. Он говорил спокойно, но, кажется, предпочёл бы остаться незамеченным.       — Да, мы с Бертольдом из деревни в Марийском округе, — добавил Райнер, чуть кивнув, будто подтверждая слова друга.       — Маленькая? — переспросила Тори с интересом, откладывая ложку в сторону. — Наверное, там спокойно? Должно быть здорово, когда тебя не окружает толпа людей, как в Шиганшине.       Бертольд слегка потупил взгляд, словно не знал, как ответить. Райнер, напротив, поднял глаза на Тори.       — Спокойно… — протянул он, явно задумавшись. Его голос вдруг стал тише. — Да, можно и так сказать. Хотя теперь это уже неважно, правда? Все мы здесь. И уже не вернёмся туда, откуда пришли.       На миг его слова повисли в воздухе, словно отзываясь в памяти каждого за этим столом. Тори замерла, улавливая эту скрытую тяжесть в его голосе. Она знала, каково это — потерять дом. Её воспоминания о Шиганшине: звуки ломающейся стены, истошные крики людей, крики её отца — всё это ещё не давало покоя по ночам.       — Да… ты прав, — тихо ответила она, но тут же попыталась вернуть лёгкость в разговор. — Ну, по крайней мере, здесь еда вкуснее, чем в лагерях для беженцев. А вы что скажете?       Бертольд просто пожал плечами, улыбнувшись едва заметно. Райнер, однако, задержал взгляд на Тори, прежде чем медленно кивнуть:       — Согласен. Здесь лучше.       — О, он говорит, здесь лучше и пялится, — вставил Жан, насмешливо качая головой. Он явно пытался вернуть её внимание к себе. — Как трогательно.       — Жан, ты сам себя слышишь? —усмехнулась она, бросив в него кусочек салфетки.       Райнер смотрел на их перепалку, краем губ снова выдав лёгкую улыбку. Но его мысли остались серьёзными. «Она уже потеряла дом. Она даже не знает, насколько больше я могу отнять у неё,» — пронеслось у него в голове.       — Вам всем стоит научиться следить за языком, — неожиданно сказал он, перекрикивая общий шум в столовой. —Завтра вас уже будут гонять до седьмого пота. Лучше берегите силы.       Его серьёзный тон заставил Тори и Жана замолчать. Но потом Тори снова засмеялась.       — Ты всегда такой серьёзный?       — Когда надо.       И эта лаконичность почему-то заставила её улыбнуться шире. Жану явно не понравилось внимание этих двух парней и он тут же попытался заявить права на подружку. Однако та лишь хихикнула, когда он попытался её приобнять.       — Руки, Жан. — с добротой пригрозила она.       Жан нахмурился, его рука замерла на полпути к Тори. Он на мгновение взглянул на неё, словно пытаясь оценить, насколько серьёзно её предупреждение, но в конце концов усмехнулся и убрал руку, откидываясь назад.       — Да ладно тебе, Вик. Просто защищаю от… — он бросил короткий взгляд в сторону Райнера и Бертольда, — этих. Кто знает, что у них на уме?       Тори прищурилась, но в её глазах всё ещё плясали искорки смеха.       — Жан, тебе бы сначала за собой следить, а потом уже других обвинять, — ответила она, вытянув ложку, будто собираясь дать ему ею по носу.       Райнер в это время спокойно наблюдал за сценой, но внутри чувствовал лёгкое раздражение. Этот парень — явно тот, кто всегда хочет быть в центре внимания, особенно рядом с этой девушкой. Его нахальное поведение чем-то напоминало мальчишку, пытающегося доказать что-то всем вокруг.       — Всё в порядке, — спокойно сказал Райнер, глядя прямо на Жана. Его голос был ровным, но твёрдым. — Нам не обязательно нравиться друг другу, чтобы быть в одной команде.       Жан прищурился, будто хотел ответить колкостью, но Тори махнула рукой в сторону Жана, а затем и Райнера.       — Так, вы оба, успокойтесь. Сейчас не время и не место меряться… непонятно чем, — она выразительно посмотрела на Жана, а потом на Райнера. Бертольд, всё это время молчавший, внезапно кашлянул, привлекая к себе внимание.       — Тори права, — тихо проговорил он, чуть сгорбившись. — Завтра будут занятия, и лучше всем просто… ладить.       Тори покачала головой.       — Вот видите? Берите пример с Бертольда. Он хотя бы не пытается устраивать перепалку.       Райнер кивнул, соглашаясь, но в глубине души что-то бурлило. Почему-то Жан с его самодовольной манерой раздражал его больше, чем он хотел признать. Он посмотрел на Тори, которая снова начала есть, всё так же легко улыбаясь, будто ничего не произошло.       Её волосы чуть качнулись, и снова тот самый лёгкий, еле уловимый аромат пробежал мимо. Это едва заметное ощущение заставило его сжать руку в кулак под столом. «Я должен держать дистанцию. Это просто обычный вечер. Ничего больше.»       Но ему почему-то отчаянно не хотелось, чтобы Жан забирал всё её внимание. Тори продолжала сидеть подложив руки под щеки и рассматривать окружающих.       — Кажется те трое тоже из Шиганшины. — сказала она Жану, прислушиваясь к разговорам вокруг.       — «Тоже». — буркнул Жан. — Я из Троста и в Шиганшине ни разу не был. Так что…       — Мало волнует, да? Ты ведь это хотел сказать? — улыбнулась ему Тори. — Понимаю.       — Я предпочел чтобы ты тоже была из Троста. — ответил он. — Тогда бы мы виделись не только на каникулах, кроме того ты была бы в… безопасности.       Тори чуть склонила голову, задумавшись над словами Жана. Его голос звучал непривычно серьёзно, без привычного насмешливого тона, который обычно сопровождал их разговоры. Она отвела взгляд от других новобранцев и посмотрела на друга.       — Безопасность — это то, чего ни у кого из нас уже нет, — мягко сказала она, но в её голосе не было горечи, лишь спокойная констатация факта.       Жан поморщился, словно её слова задели его больше, чем он хотел показать.       — Да, я знаю, — тихо сказал он, опустив взгляд в тарелку. — Просто… мне не нравится думать, что ты там была одна, когда это всё началось.       Тори слегка улыбнулась, её глаза потеплели.       — Ну, я же здесь. Всё закончилось хорошо.       — Пока что… — пробормотал Жан тихо, но она услышала.       Райнер, сидевший за столом напротив, молча слушал их разговор. Его взгляд время от времени скользил к Тори, которая, казалось, легко переключалась между шутками и серьёзными моментами. Её простые слова о безопасности, её уверенность, даже улыбка — всё это привлекало его, даже если он сам этого не хотел.       — Ты правда была в Шиганшине? —спросил он, неожиданно прерывая их.       Тори подняла на него глаза.       — Да, — коротко ответила она, а потом добавила: — Рядом со стеной, совсем недалеко от того места, где её прорвали.       На мгновение Райнер замолчал. Его сердце сжалось при её словах. Она не могла знать, что сидящий перед ней человек был причиной этого кошмара. Он опустил взгляд в свою тарелку, стараясь не выдать себя.       —Тогда ты много пережила, — тихо сказал он, едва взглянув на неё.       —Мы все много пережили, — откликнулась Тори, пожав плечами. — Это теперь не важно. Главное, что мы здесь и можем что-то изменить.       Её слова отозвались в Райнере острой болью. «Она говорит так, будто ещё верит в эту надежду… А я?» Ему хотелось ответить, но слова застряли в горле.       В этот момент Жан снова встрял в разговор, пытаясь вернуть внимание к себе:       — Она права. Вик всегда была упрямая. Всегда лезет туда, где опасно. Даже в детстве.       — Это называется быть смелой, —поправила его Тори с лёгким смешком.       — Это называется быть безрассудной, — огрызнулся Жан, но в его голосе не было злости, только привычная забота.       Райнер слушал их, чувствуя, как в нём борются противоречивые чувства. Он знал, что не должен был увлекаться этой девушкой. Но её слова, её улыбка, её упорство цепляли его сильнее, чем он ожидал.       — Моего придурошного отца на моих глазах сожрали титаны. — сказала она так, будто обсуждает погоду. — Так что возможно моя жизнь изменилась в лучшую сторону с того дня.       Слова Тори заставили всех за столом замолчать. Даже общий гул в столовой, казалось, приглушился, хотя, конечно, это было лишь ощущение. Она говорила так спокойно и буднично, что её фраза прозвучала куда резче, чем если бы в её голосе звучала боль или ярость.       Райнер напрягся, его вилка замерла в руке. Её слова больно ударили по тем воспоминаниям, которые он старался заглушить каждый день. Он был причиной того, что её отец погиб. Она говорила о смерти, которую он принёс.       — Тори… — Жан наклонился ближе, его голос стал тихим, почти шёпотом, но достаточно громким, чтобы она услышала. — Ты хоть понимаешь, что несёшь? — он покачал головой.— Знаешь… У тебя точно крыша улетела в тот день. — пробормотал Жан. — Ты же о смерти говоришь…       — Понимаю, — отозвалась она с лёгкой улыбкой, глядя на его встревоженное лицо. — Смерть — это не так страшно, как кажется. После того дня я это поняла. Страшнее было бы жить рядом с ним, не понимая, что делать дальше и как сбежать.       Жан тяжело вздохнул, качая головой, но ничего больше не сказал. Он понимал, что спорить с ней бесполезно, особенно в такие моменты, когда она начинала говорить подобные вещи с безразличием, которое его всегда пугало.       Райнер почувствовал, как внутри всё переворачивается. Она смотрела на смерть с таким странным равнодушием, что это шокировало. В её глазах не было отчаяния. Наоборот, была какая-то решимость, которая одновременно восхищала и причиняла ему боль.       — Ты сильная, — вдруг сказал он, не осознавая, что заговорил вслух.       Тори повернула голову к нему, её взгляд стал мягче.       — Не думаю, что это сила. Скорее, просто… принятие. Это то, что осталось.       Райнер крепче сжал вилку, но ничего не ответил. Он не знал, как реагировать. Она не знала правды, не знала, что её слова бьют по нему как раскалённое железо.       — Да уж, твоя философия — не для слабонервных, — пробормотал Жан, глядя то на неё, то на Райнера, явно заметив его молчание.       — Ну, раз ты слабонервный, Жан, можешь не слушать, — усмехнулась Тори, снова принимаясь за еду. — Это ты у нас с мамой жил не тужил, а я жила со своим папашей-стенистом.       Жан фыркнул, но ничего не сказал, лишь снова скрестил руки на груди, бросая на Райнера испытывающий взгляд.       А Райнер продолжал сидеть молча, чувствуя, как её слова ещё звучат у него в голове. «Если бы она знала… Если бы она узнала, кем я был в тот день… её спокойствие исчезло бы навсегда.»       — Твой отец хоть и был чокнутым священником, но такой смерти явно не заслужил. — буркнул Жан.       — Ты много чего не знаешь. — коротко ответила Тори. — Заслужил.       Жан замер, пристально уставившись на Тори. Его лицо выражало смесь недоумения и раздражения.       — Что значит «заслужил»? — наконец спросил он, пытаясь скрыть своё потрясение, но его голос всё равно дрогнул. — Тори, это же твой отец.       Тори спокойно отложила ложку и, подперев подбородок рукой, посмотрела на Жана.       — Я говорю как есть. Если бы ты знал его так, как знала я, ты бы понял. Титаны — это, конечно, кошмар. Но иногда… — она на мгновение замолчала, её глаза сузились, — иногда они просто исполняют приговор.       Слова прозвучали холодно, но в её голосе не было злобы. Скорее, это была горькая, почти усталая правда, с которой она давно смирилась.       — Ну ты даёшь… — тихо пробормотал Жан, качая головой, словно не мог поверить тому, что услышал.       За столом наступила напряжённая тишина. Даже Райнер, который старался держаться от их разговоров в стороне, ощутил, как воздух вокруг сгустился. Он внимательно смотрел на Тори. Её спокойствие, её твёрдость — всё это поражало и пугало его одновременно.       — Ты злишься на него? — неожиданно спросил он, его глубокий голос прозвучал на удивление мягко.       Тори перевела взгляд на Райнера, будто удивившись его вопросу. Она ненадолго задумалась, а затем слегка пожала плечами.       — Я уже не злюсь. Злость ничего не меняет. Он был таким, каким был. И всё.       Её ответ был прост, но в нём чувствовалась глубина, которую Райнер понимал слишком хорошо. Принятие неизбежного. Понимание, что прошлого не изменить, каким бы тяжёлым оно ни было.       Жан, напротив, выглядел так, будто его ударили по лицу.       — Ты… ты просто так это отпустила? — недоверчиво спросил он.       — А у меня был выбор? — усмехнулась Тори, но в её улыбке была грусть. — Лучше нести это с собой, как ещё один груз? Нет уж, спасибо.       Жан сжал зубы, но не нашёл, что сказать. Он знал её всю жизнь, но иногда казалось, что за этими шутками и насмешками скрывается кто-то, кого он так и не смог до конца понять.       Райнер продолжал смотреть на неё.       «Она сильная. Даже слишком. Как будто сама от себя это не ждёт. Но я чувствую, что это всё — только оболочка. Внутри её, наверное, разрывает. Как и меня.»       Но он ничего не сказал. Просто молча кивнул, глядя в её ясные зелёные глаза.       — Никогда не понимал за что ты мне нравишься. —пробубнил Жан тяжело вздыхая.       Тори пожала плечами.       — Тебе все девушки нравятся, Жан.       Жан нахмурился, но уголки его губ всё же дрогнули, выдавая лёгкую улыбку.       — Это неправда, — ответил он, но в его голосе не было твёрдости. — Просто у тебя талант доводить меня до бешенства. Может, это и нравится.       Тори засмеялась, её смех прозвучал легко, словно пёрышко, скользнувшее по напряжённому воздуху за столом.       — Ну, хоть честно, — ответила она, приподняв бровь. — Но всё равно ты слишком предсказуем.       — Предсказуем? — возмутился Жан, резко выпрямляясь на скамье. — Я? Предсказуем?       — Ты всегда такой, — Тори протянула ложку, будто указывая на него. — Как только тебе кажется, что кто-то покусился на твою территорию, ты сразу начинаешь дуться, как ребёнок.       Райнер, сидевший напротив, наблюдал за их разговором с внешним спокойствием, но внутри его что-то кольнуло. Он заметил, как Жан подсознательно придвинулся к Тори, а та будто наслаждалась этим обменом уколами. Их связь была очевидна, но…       — Я не дуюсь! — надулся Жан, чем только сильнее развеселил её.       — Конечно, — отозвалась Тори с неприкрытой иронией, подмигнув ему.       Райнер вдруг почувствовал, как его пальцы сжимаются в кулак под столом. Он понимал, что это не его дело, но всё равно не мог игнорировать тот факт, как легко и непринуждённо Жан получал её внимание.       — Думаю, дело не в том, что Жану нравятся все девушки, — неожиданно сказал Райнер, глядя на Жана. Его голос звучал спокойно, но чуть ниже, чем обычно. — Скорее, в том, что ему нравится, когда девушки уделяют ему внимание.       Тори резко повернулась к Райнеру, а её глаза чуть расширились от удивления.       — Ого, ты только что подколол Жана? — засмеялась она, прикрывая рот рукой.       — С чего ты это взял? — Жан резко выпрямился, его голос наполнился раздражением. — У меня нет проблем с вниманием.       — Это точно, — с улыбкой заметила Тори, посмотрев на Райнера. — Иногда его даже слишком много.       Райнер едва заметно улыбнулся, но быстро вернул себе нейтральное выражение лица. «Не позволяй себе увлекаться. Это не твоё место,» — напомнил он себе. Жан бросил на Райнера недовольный взгляд, словно предупреждая его, что тот зашёл слишком далеко.       — Вик, ну что ты встала на его сторону? — спросил Жан с наигранным возмущением.       — Просто ты сам так и напрашиваешься, — ответила Тори, всё ещё смеясь. — Но ничего, я тебя всё равно люблю. Как друга.       Эти слова заставили Жана напрячься. Он бросил быстрый взгляд на Райнера, чтобы проверить его реакцию, но тот уже снова молча смотрел в свою тарелку.Жан издал смешок, но тут же нахмурился, притворяясь обиженным.       — Ой, спасибо, конечно, — буркнул он, скрестив руки. — А ты, значит, считаешь себя особенной?       Тори, не моргнув глазом, вскинула бровь.       — Ну, судя по твоему нытью, я определённо не такая, как все.       Жан шумно выдохнул и приподнял руки, словно сдаваясь.       — Ладно, ты победила, — он наклонился к её уху и добавил чуть тише, чтобы никто больше не услышал: — Но это не значит, что я от тебя отстану.       Тори фыркнула, но ничего не ответила, лишь слегка толкнула его локтем. Райнер наблюдал за ними с молчаливым вниманием. Ему не нравилось, как Жан держится с Тори — слишком близко, слишком уверенно, как будто она принадлежит ему. Этот тихий шёпот, который он не мог расслышать, только добавил к раздражению.       — У вас обоих замечательный талант выводить друг друга из себя, — спокойно заметил он, скрестив руки на груди.       Тори повернула голову к нему, её взгляд вдруг смягчился.       — А у тебя, я смотрю, талант наблюдать. — она усмехнулась, глядя на Райнера. — Не скучно сидеть напротив такой сцены?       — Не скучно и вполне устраивает, пока происходящее на «сцене» не мешает есть, —сухо отозвался он, но в уголке его губ мелькнула лёгкая улыбка.       Жан прищурился, переводя взгляд с Тори на Райнера.       — Слушай, здоровяк, ты чего всё время так тихо разговариваешь? Или это твой способ привлечь внимание?       — Жан, — тихо предупредила Тори, бросив на него строгий взгляд.       — Всё нормально, — ответил Райнер, не меняя выражения лица. Его спокойствие было почти пугающим. —Просто я знаю, когда и как стоит говорить.       Тори чуть улыбнулась его ответу.       — По-моему, это хорошее качество, — заметила она, скрестив руки. —Иногда помолчать и не орать — куда лучше, чем громко спорить.       Жан вздохнул, откинувшись назад, но ничего больше не сказал. Он переваривал сказанное. Надолго мыслительного процесса Жана не хватило, уже через минуты две его внимание привлёк Эрен Йегер, который болтал о том, что обязательно победит всех титанов. Кирштейн ухмыльнулся, предвкушая срач.       — Эй, думаешь ты особенный если из Шиганшины? — как-то слишком громко вмешался Жан.       Тори приложила ладонь к лицу, отчаянно пытаясь сделать вид, что не знакома с ним.       Райнер заметил, как Тори устало приложила ладонь к лицу, и не смог удержаться от тихого смешка.       — У вас с ним интересная дружба, —заметил он, наклонившись ближе, чтобы только она могла услышать.       — Иногда я думаю, что он мой личный крест, — пробормотала Тори, все ещё глядя сквозь пальцы, словно надеялась, что это как-то исправит ситуацию.       Тем временем Жан продолжал. Он демонстративно подошёл ближе к столу, за которым сидел Эрен.       — Ну давай, расскажи всем ещё раз, как ты один расправишься со всеми титанами, — с сарказмом протянул он, поднимая руки. — Ты что, думаешь, что героем быть так просто?       Эрен резко поднялся, его глаза горели.       — И что, если думаю? По крайней мере, я не прячусь за пустыми словами, как ты!       Тори с шумом выдохнула, окончательно прикрыв лицо руками.       — Вот сейчас будет весело, —пробормотала она, качая головой.       — Хочешь, я вмешаюсь? — спокойно предложил Райнер, заметив, как Жан и Эрен уже начали приближаться друг к другу, словно собирались сойтись в поединке. Тори убрала руки от лица и посмотрела на него с лёгкой улыбкой.       — Нет, пусть сами разбираются.       — Ты не боишься, что они привлекут слишком много внимания?       Тори ухмыльнулась.       — Боюсь только, что их завтра поставят чистить туалеты за то, что они слишком громко спорили на первом ужине.       Тем временем Жан уже перешёл на обвинительный тон:       — Ты думаешь, что знаешь всё только потому, что видел титанов вблизи? Поверь, герой, это не делает тебя особенным. У нас у всех свои истории! Эрен шагнул ближе, на секунду замирая.       — И ты хочешь сказать, что готов бежать в первый же бой, да? Или спрячешься за спинами других?       Стол окружили любопытные взгляды новобранцев, но прежде чем это переросло в нечто большее, послышался громкий голос инструктора, возвращающий всех к порядку.       Тори с облегчением выдохнула.       — Ну, хотя бы до драки не дошло, —сказала она, качая головой. — Хотя, честно говоря, я была готова увидеть их морды в пыли.       Райнер слегка улыбнулся, снова переводя взгляд на неё.       — Ты всегда так спокойно реагируешь, когда вокруг кипят страсти?       — Зачем беспокоиться? — ответила она, пожав плечами. — Они оба делают вид, что это важно. Но на самом деле… это просто их способ показать, что они тоже боятся.       Райнер посмотрел на неё с новым уважением. «Она многое видит. И многое понимает,»— подумал он. «Хоть и странная.»