Ходящие по границам

      — Ты совершенствуешься, — небрежно прокомментировал Тобирама, когда кулон Наруто стал темно-желтого цвета. Мальчик лучезарно улыбнулся.       Последние три недели были особенно ужасными. Тобирама сдержал свое слово, и Наруто не разрешили съесть ни одной лапши. Это была пытка, по крайней мере, по его мнению. Но в редком приступе мудрости Наруто оставил эту жалобу при себе. Его сэнсэй не оценил бы этого.       — Я считаю, что пришло время для следующего этапа твоего обучения, — Наруто вскинул голову.       — Неужели?! — взволнованно спросил он.       — Да, — спокойно ответил Нидайме. — Следуй за мной, — Наруто не нужно было повторять дважды.

***

      — Эм, сенсей? — Наруто с любопытством посмотрел на окружающие его деревья. — Что мы здесь делаем? И где мы находимся?       — На окраине деревни, — спокойно ответил Тобирама. — Мы с братом часто проводили здесь время, когда были детьми.       Наруто попытался представить своего учителя ребенком, но потерпел ужасную неудачу. Он просто не мог приравнять этого серьезного человека к тому, чтобы когда-нибудь было молодым.       — И мы здесь для того, чтобы ты мог научиться сражаться.       Наруто немедленно прекратил свои неудачные творческие попытки мысленно нарисовать молодого Нидайме в пользу сосредоточения на реальной версии старшего.       — Ты научишь меня сражаться? — глаза Наруто сверкнули.       — Да, — согласился Нидайме. — Поскольку я физически не способен к спаррингу с тобой, мы сделаем это… по-другому.       — Как? — с любопытством спросил Наруто.       — Я скоро приду к этому. Перед этим нам нужно обсудить кое-что еще, — мужчина смерил Наруто серьезным взглядом. — Ты знаешь о хрустальном шаре в кабинете Хокаге? — Наруто сморщил лицо в раздумьях.       — Это та странная штука, которую он держит на подушке?       Наруто видел это довольно часто, но никогда по-настоящему не задумывался об этом. Он всегда предполагал, что его джиджи хранил его, как какое-то странное украшение. У этого человека был такой странный вкус — в его кабинете не было даже пятнышка оранжевого, ради Ками. Как это может быть не странно? Губы Нидайме дрогнули при этом описании.       — Эта странная штука подключена к деревенским барьерам и позволяет ему просматривать все, что происходит в этой деревне, — Наруто замер. Все, что происходит в этой деревне? Все? Его глаза расширились от ужаса.       — Он может… он может видеть, как я пользуюсь ванной?!       — Хорошо, — сухо ответил Нидайме. — Я действительно верю, что он перестанет смотреть, как только до этого дойдет, но по сути… да.

***

      Тобирама наблюдал за своим учеником, пока тот обдумывал смысл своих слов. Он задавался вопросом, собирается ли Наруто самостоятельно разобраться в проблеме, на которую он намекал. Конечно, он мог бы просто сказать ему прямо, но если бы его кормили ответами с ложечки, то это не помогло бы Наруто.       Он хотел, чтобы ребенок вырос, и для этого Наруто нужно было научиться думать самостоятельно. Тобирама хотел, чтобы он пришел к своим собственным выводам. Формировать свои собственные мнения, планы и решения.       Потому что он не просто учил другого солдата бездумно подчиняться приказам.       Тобирама формировал лидера.

***

      Наруто сглотнул. О, Ками. Это означало, что джиджи мог видеть все, что он сделал? Все его шалости?       Смотрел ли он прямо сейчас? Наблюдал ли он за тем, как разговаривал с…       Он вскинул голову.       — Значит, он может видеть нас прямо сейчас? — что-то похожее на одобрение промелькнуло в глазах его сэнсэя.       — Действительно.       Наруто почувствовал прилив гордости за то, что оказался прав. Это длилось недолго, потому что он понял, что теперь практически невозможно тренироваться тайно, если только…       Его глаза расширились, когда осознание поразило его.       Его сэнсэй действительно привел его в это место не просто так.       Тобирама ухмыльнулся и встал.       — Я вижу, ты понимаешь. Хорошо. Следуй за мной. Есть кое-что, что я хочу тебе показать.

***

      Наруто послушно последовал за призраком, когда тот поплыл глубже в лес. Впереди послышался звук бегущей воды. Они были недалеко от ручья. Тобирама остановился рядом со скалой.       — Достань кулон, который ты сделал, — приказал он.       Сбитый с толку, Наруто достал каменную бусину и посмотрел на своего сенсея, который указал на плоский камень.       — Положи его туда и направь в него свою чакру.       Наруто присел на корточки и осторожно положил кулон на середину камня. Прищурив глаза, он мягко заставил теплоту в себе повиноваться.       Начали появляться тонкие линии, медленно ползущие по поверхности камня. Его кулон засветился, и Наруто с благоговением смотрел, как деревья перед ним исчезли и появилась небольшая тропинка       — Возьми кулон и иди дальше, — Наруто охотно повиновался. Он любил исследовать тайные места!

***

      Извилистая тропинка поднимала их всё выше и выше, пока они, наконец, не оказались на широком уступе, возвышающемся над Конохой.       Глаза Наруто расширились, и он побежал вперед, чтобы посмотреть вниз.       — Этот вид даже лучше, чем с горы Хокаге! — Призрак подошел к нему и посмотрел на деревню сверху вниз глазами, затуманенными одновременно гордостью и печалью.       — Да, — Наруто взглянул на него. Поза его сэнсэя напомнила ему о том времени, когда он впервые встретил его. Одинокий и далекий.       — Мы с братом назвали это Горой Грез, — тихо начал Тобирама, его голос разносился в воздухе с тяжестью важного, но все же поблекшего воспоминания. — Именно здесь он впервые выразил свое стремление к миру. Именно в это место он пришел, когда тьма окружающего мира поглотила его, и ему нужно было найти в себе силы идти дальше. Это было его святилище. Дерево, которое ты видишь вон там, — Тобирама повернулся и указал на высокий, величественный дуб в середине уступа. — Это было первое дерево, которое он когда-либо вырастил, — Наруто проследил за его взглядом.       — Он выглядит таким сильным!       Тобирама мягко улыбнулся. Резкие морщины на его лице разгладились, и на мгновение десятилетия лишений, казалось, спали с него, делая его намного моложе.       — В нем заключена сила мечты моего брата. Чтобы разорвать кругу ненависти и установить мир во всем мире. Чтобы детям больше не приходилось воевать.       — Мир всему миру… — тихо пробормотал Наруто, медленно подходя к дереву. Он протянул руку и поколебался, прежде чем осторожно положить ее на ствол. Это было мимолетное и благоговейное прикосновение, но оно длилось достаточно долго, чтобы Наруто почувствовал счастливое одобрение своей торжественной клятвы. — Этот круг… Я клянусь, что нарушу его — и я никогда не откажусь от своего слова. Поверь в это.

***

      Тобирама колебался, стоит ли приводить сюда Наруто. Это место было убежищем его брата. Его убежище. Это значило для них обоих целый мир, и мысль о том, чтобы разделить его с кем-то, была тревожной.       Он никогда никого сюда не приводил. Как и его брат. Они держали это место в секрете между собой и ревниво охраняли его. Потому что это было то, что принадлежало только им.       Но этот ребенок был другим. Он был так похож на Хашираму, что это одновременно и ранило, и успокаивало его. Они могли не разделять взгляды, но в глубине души они были одинаковы.       Именно это сходство побудило его в первую очередь учить Наруто, и теперь, когда он наблюдал, как ребенок торжественно клялся в том же, во что верил его брат, он чувствовал, что никогда не делал лучшего выбора.

***

      — Я собираюсь научить тебя технике теневого клонирования. Это позволит тебе сформировать прочного клона, чтобы вы могли сражаться друг с другом, — глаза Тобирамы впились в глаза ребенка. — Это очень опасная и запрещенная техника, поэтому ты не будешь использовать ее без моего явного разрешения. И ты будешь использовать её только на выступе. Если я поймаю тебя на том, что ты используешь её самостоятельно, я буду очень недоволен. Ты понимаешь? — Наруто сглотнул и кивнул.       — Понятно.       Нидайме был последним человеком, на которого он хотел бы сердиться. Его сэнсэй мог быть очень страшным, даже без твердого тела. Но теперь, когда он становился все более и более осязаемым, Наруто действительно не хотел становиться на его плохую сторону.       — Хорошо, — мужчина поднялся. — А теперь, будь внимание.

***

      Тобирама наблюдал, как его юный подопечный сражается со своим собственным клоном. Его движения все еще были довольно небрежными, и его защита была откровенно открытой, но он шел довольно хорошо.       Конечно, техника теневого клонирования была не лучшим способом научить ребенка сражаться. Наруто практически боролся сам с собой, так что мышление его противника было точно таким же, и если он ударит сильно, его клон рассеется. Но сейчас этого было бы достаточно.       По крайней мере, до тех пор, пока он не обретет достаточно силы, чтобы самому учить ребенка. Он уже чувствовал себя сильнее с каждым днем. Это было странно. Он никогда не ожидал, что станет чем-то большим, чем невидимый, бессильный призрак. Но теперь, чем дольше он был с ребенком, тем сильнее становился. Он уже чувствовал слабое эхо очень знакомого тепла, проходящего через него.       Его чакра возвращалась.       Тобирама позволил себе слабую улыбку. Казалось, что все начинает налаживаться.       Через поляну Наруто взорвал своего клона.

***

      Проходили недели, и наступала осень, опавшие листья окрашивали улицы в красный и золотой цвета. Наруто выглянул в окно. Люди деловито толпились вокруг, и сквозь прозрачную стену доносились звуки смеха и пьяного пения.       Это снова было то время. Фестиваль Кьюби. Один из крупнейших фестивалей Конохи, всегда отмечаемый в один и тот же день. Его день рождения. Но это никогда не было для него. Никогда с ним.       Голубые невидящие глаза были прикованы к кроваво-красным буквам, нарисованным на улице перед его домом, и Наруто почувствовал, как единственная слеза скатилась по его щеке, когда жестокое послание выжгло себя в его сознании.

УМРИ ДЕМОН

      Прохладная рука легла ему на голову. Она не прошла насквозь. Наруто наклонился к прикосновению и заплакал.

***

      — Сенсей? — тихо спросил Наруто, как только успокоился. — Как ты думаешь, я смогу закончить школу раньше? — Нидайме положил руку на плечо ребенка и пристально посмотрел на него серьезным взглядом.       — Что привело тебя к этому? — Наруто опустил голову.       — Это… я… я хочу стать сильнее, — тихо ответил он. — Я хочу проявить себя. Я просто не могу… — его взгляд метнулся к окну.       — Я просто больше не могу этого выносить.       Слова остались невысказанными, но Тобирама понял их так же хорошо. Его губы сжались, и он крепче сжал ребёнка.       — Очень хорошо, — спокойно согласился он. — Мы улучшим твоё обучение. Будь готов, — Наруто мог бы заплакать от облегчения.       — Спасибо, — искренне пробормотал он и положил голову мужчине на грудь. Спасибо тебе за всё.       Тобирама мрачно улыбнулся. Он превращал другого ребенка в убийцу, и ребенок благодарил его за это.       — Прости, Хаши, — тихо прошептал он над головой спящего ребенка.       Хаширама грустно улыбнулся про себя.

***

      — Я горжусь тобой, Наруто, — сказал ему Хокаге позже в тот же день, когда принес мальчику миску рамена на день рождения. — Ты довольно быстро совершенствуешься, — Наруто просиял, глядя на него.       — Я потратил много времени на тренировки, джиджи. Я даже хожу в библиотеку!       — Это ты сделал, — спокойно согласился Хокаге… и разве это не было неожиданностью для него самого? Наруто не только хочет взять книгу, но и посетить библиотеку? Он чуть не выронил трубку, когда увидел это в хрустальном шаре.       Казалось, в нем было гораздо больше от отца, чем он думал.       Тобирама слегка фыркнул. Он прислонился к подоконнику, наблюдая, как двое его учеников общаются друг с другом. Между ними была интересная динамика. Похоже, его старый ученик заботился о маленьком ребенке — по крайней мере, до определенной степени. Он задавался вопросом, в какой степени эта забота проистекала из истинной привязанности, а в какой — из чувства вины. Не было никаких сомнений в том, что Хирузен подвел ребенка — и если Тобирама был честен с самим собой, он разочаровался в своем старом ученике. Он был Хокаге, высшей властью, и все же он не смог удержать своих людей в узде и позволил Конохе пасть до такого состояния. Это было неприемлемо.       Было много отборных слов, которые Тобирама должен был сказать ему, но, к счастью для Хирузена, он не мог его видеть.       Он, вероятно, мог бы заставить Наруто сыграть для него переводчика, но это означало бы раскрыть их секрет. Что-то, чего он не собирался делать.       Это напомнило ему, что ему действительно нужно научить Наруто языку жестов. Он сделал мысленную пометку вписать это в их будущие уроки.       — Джиджи, — внезапно начал его подопечный. — Я хочу попробовать получить досрочный выпуск. — На лице Третьего промелькнуло удивление.       — Досрочный выпуск? Но почему Наруто? Тебе нет необходимости заканчивать школу раньше. Почему бы тебе не насладиться своим детством немного больше?       — Потому что я хочу проявить себя! — твердо ответил маленький ребенок. — Я хочу, чтобы они приняли меня и… и я больше не хочу ждать… — Взгляд Хокаге смягчился, и он вздохнул.       — Если это то, чего ты хочешь, я не буду тебя останавливать. Ты можешь попробовать.       — Неужели?!       — Да, — слегка улыбнулся Третий. — Я позабочусь о документах. Теперь, я полагаю, что нам нужно еще немного рамена, верно?       — Да! — Наруто с энтузиазмом согласился.