Душегуб

      Люди начали вытекать из храма. Понемногу, медленно, но, верно, залы опустели, стоило алтарю закрыться за спиной дьякона. Еще энное количество минут поп неумело, но с заразительным энтузиазмом читал проповеди, оскорбляя н только чувство прекрасного Салазара, но и банальные правила построения текста, пока особо верующие слушали и внимали. Среди этих людей оказалась и Анна. «... да и смилостивится наш владыка над теми, кто найдет спасение души своей от соблазнов, земных и грешных, в верности и вере…» Когда она все же вышла на улицу, Салазар уже как минут десять ожидал ее у входа. Он мазнул по ней взглядом, и что-то переменилось в ее взгляде, будто бы кто-то поставил ширму из помутневшего стекла, походка и движения стал более скованными и дергаными. Мужчина отлип от стены, отряхиваясь. Тучи на небе стянулись в свинцовый купол, грозясь обрушиться на село.       - И как оно, одухотворилась? – кинул Салазар, когда они уже отошли от входа; зная, что никто их не мог подслушать, хотя, быть откровенным, мужчине мало было дела до того, какая молва о нем могла пойти среди местных, даже больше, он был уверен в том, что никто даже и не вспомнит, что его когда-либо видел, стоит ему ускользнуть от их глаз. Он не выглядел раздраженным, но это читалось в его мельчайших телодвижениях, едва напряженных мышцах.       Повисла короткая тишина, разрываемая только раскатами грома где-то вдали, шелестом усилившегося ветра и звуком их собственных шагов.       - Простите, сегодня задержалась, - сказала Анна отстранённым тоном, не глядя никуда, кроме как вперед и себе под ноги.       - Ничего страшного, Анечка, - и снова этот чарующий голос, он как нарочно! – Но нам нужно поторопиться, если не хотим попасть под...       С неба сорвалась первая пара капель и тяжело разбились о туфли. Салазар сокрушенно опустил голову и произнес только одно слово:       – Гадство.       - Мы можем переждать в церкви?       - И смиренно ждать неизвестно сколько в окружении этих кривых портретов? Нет, ноги больше моей в этой... – Салазар оборвал на полуслове, глядя в сторону, - К тому же, не в правилах авантюриста возвращаться в одно место дважды, и так скоро. Ты же не откажешь мне в одной авантюре? Я думаю, мы отошли достаточно далеко. Салазар приблизился к ее лицу, немного нагибаясь и буквально заставляя посмотреть на себя, на губы, растянутые в полутоне хитрой ухмылки, на прищур, в котором играли маленькие искры, на прядь красных волос, выбившуюся из-за уха и уже заметно намокшую. Анна не смогла произнести и слова, когда ее схватили за руку и притянули ближе.       - Дождь усиливается, знаешь ли, - ее ухо обдал жаркий шепот, заставляя покраснеть до кончика носа и застыть, как крольчонок в логове у лиса. – Нам стоит поторопиться, или ты хочешь простоять здесь до второго пришествия?       Салазар нагло дразнил ее, очевидно, но как бы он отреагировал, если бы она заявила, что именно этого и хочет? Остаться с ним, рассматривать его рельефные ключицы, покрытые вуалью мокрого шелка. Смотреть на него, любоваться им, пока его взгляд липнет к ней самой. Видеть бесят в этих зеленых, как летняя пуща глазах, объятых пламенем красных ресниц. Пусть эта самодовольная ухмылка не уходит с его губ, пока дождь оставляет на его бледной коже блестящие сережки. Она впервые чего-то так сильно желала, и впервые это был едва знакомый ей человек. Ваня и рядом не стоял с Салазаром: то, как он говорит, как ведет себя… Все равно что сравнивать гордого оленя и теленка.       - Анна, решай же, - голос Салазара перебил громкий раскат грома, заставивший Анну вздрогнуть и выпасть из оцепенения. Она потянулась рукой к его лицу, на котором на миг промелькнуло удивление, только для того, чтобы заправить выбившуюся рдеющую прядь обратно за ухо и отстраниться. Мужчина шумно выдохнул, пытаясь спрятать помутневший взгляд в горизонте.       - А ты догони, и узнаешь, - промурлыкала Анна, стремительно удаляясь и вихляя между деревьями у самого конца рощицы.