Душегуб

      Остаток ночи прошел в не пропадающей тревоге, неглубокой дреме и постоянных из нее выпадениях. И когда соседские петухи протрубили начало нового дня в третий раз, Анна подняла чугунное тело с лавы, которая казалась еще более твёрдой и узкой чем обычно, и насилу разлепила веки.       С первого раза не вышло, и она то и дело терла глаза ругами, стирая сухие дорожки вчерашних слез. Изо всех сих хотелось отряхнуться от прошедшей ночи и снова завалиться спать. А сделать она не могла ни первого, ни второго: слишком много того, что доказывало реальность произошедшего и слишком много работы, которая не допускала отлагательств.       Её снова настигала вязкая рутина, расписанная по часам уже как полтора года: уборка, готовка, сад-огород, хозяйство, обед, снова уборка, ужин, подготовления ко сну и снова по новой. Ан-нет, сегодня она шла в церковь, вчерашний ужас едва ли не вытряхнул это из головы.       Анна прошлась по комнате, оценивая масштаб необходимых усилий. Оказалось, что все не настолько страшно, как могло быть: Аська мирно и терпеливо спала возле входа в сенях, и на удивление даже все горшки и крам лежал на своих местах нетронутым. Только грязные следы волчих лап на половицах и разодранный белый платок с рассыпанными на нем сухофруктами — едва ли они теперь годятся на что-то большее, чем в мусор, интересно, как это коза их еще не сжевала? Анне подумалось, что животное почуяло от них запах псины. А пахло, надо сказать, сильно: девушка отворила дверь и окна нараспашку. Коза, возрадовавшись свободе, попыталась улизнуть на волю, но была поймана и привязана на привычное место. И снова рутина, которую даже описывать было скучно.       Освободилась она только к четырём часам дня, когда уже нужно было идти в церквушку в соседнем селе. Сегодня было не так нещадно жарко, как вчера, и молодая девушка порхала среди черно-белых стволов, совсем избавившись от налета утренней усталости. Вдалеке золотистым пятном свежеобработанного дерева замаячил домик, чудесным образом появившийся из ниоткуда несколько дней назад. В голове всплыл портрет вчерашнего нового знакомого, однако события ночи вытеснили и таинственного Салазара. Удивительно, что она не забыла это имя. Подойдя ближе, Анна заметила алое пятно волос.       Салазар сидел на небольшой скамье, прислонившись к стене, и, запрокинув голову и прикрыв глаза, наслаждался шелестом листвы и редкими лучиками солнца, которые время от времени просачивались через листья и оставляли на бледной коже нежные теплые поцелуи. Он был красив, и это знал каждый, кто имел честь его лицезреть. Анне даже не хотелось в какой-то момент подходить ближе и тревожить эту дивную птицу, но Салазар первым обратил внимание на посторонние звуки в шуршащей мелодии рощи и повернул голову в сторону Анны.       — Какое приятное начало дня, — протянул он лениво и, поднявшись, пропахал ближе к девушке. — Рад тебя видеть, юная леди, краса очей моих, куда путь держишь?       Его зеленые глаза в обрамлении алых ресниц пытливо уставилась в голубые глаза Анны, он был так близко, что можно было почувствовать запах его волос: свежий и легкий. Девушка впала в ступор, попав под заклятие аловолосого, но отмерла, стоило только найти в себе силы ответить.       —Здравствуйте, Салазар, дак воскресенье же, в храм, понятное дело!       — Эвоно как, прости, совсем запамятовал, — взгляд с заинтересованного переменился на презрительный и обратно в долю секунды, что Анна и не заметила метаморфоз. Салазар немного отошел в сторону и выгнулся, разминая плечи, покрытые тонкой молочной тканью. Рубашка была не той, что вчера, Анна это заметила, но внимания не придала. — Будешь ли ты против, если я составлю тебе компанию в этом маленьком рандеву? Было бы неплохо немного размять старые кости после сегодняшней ночи.       — Нет, что вы… — ее перебили.       — Ты. Прошу, называй меня на ты, я еще не готов почувствовать себя старым, — быстро произнес Салазар, не оставляя времени возразить.       — Старым? — Удивилась Анна. — Салазар, на вид вам не дать… тебе не дать больше двадцати пяти. Сколько тебе, раз ты так говоришь? — Анна сначала запнулась о привычный камень, но вовремя выровнялась, так что молодой мужчина не успел обратить на это внимание.       Они прошли немного дальше, прежде чем Салазар, погруженный в свои мысли, все же ответил:       — О, в этом необходимости, но заверяю тебе, видел я за свое время много больше, чем суждено узнать некоторым за всю жизнь. Не некоторым, извини. Большинству. — он убавил шаг, почти останавливаясь, и всматривался в горизонт, где на грани различимого начинали собираться облака, затем — продолжил. — Мой удел –отдавать собственную душу и разум бумаге, и, в поисках идей, меня заносило в те дальние дали, куда человеческий взор не смеет даже заглянуть, и видят боги, вещи, которые я узрел, деяния, которые совершал… не все они были достойными молодого господина моего статуса.       Он все-же остановился, замолчал, и прищурился. Они уже вышли из прохладной рощи на дорогу, петляющую среди засеянных медовым подсолнухом, зелёной пшеницей, колосья которой только начинали набирать тяжесть зерен, и редких, стоящих одинокими дозорными, тополей. Самое пекло уже прошло, и солнце понемногу начинало заваливаться ближе к горизонту, но все еще имело силу, чтобы припечь бледную кожу незадачливого путника. Теплый ветер облизнул руки и лицо, неприкрытые одеждой, донося удаленный звон.       — Пономарь уже начал бить в колокола, — указал на очевидное Салазар, — нам стоит поторопиться?       Но мужчина так и не шелохнулся. Он всматривался в даль, вдыхая запах пыли и подсолнуха, но взгляд его был блуждающим и нечетким.       Анна подошла к нему и аккуратно одернула манжет на рукаве, который задрал ветер. Тонкая ткань скользнула вниз, стоило только коснуться ее пальцем. Похоже, Салазар не обратил на это внимания, погруженный внутрь собственных размышлений, и Анна неожиданно для себя поняла, как сильно ее тянет прикоснуться к мужчине рядом, как хочется понять его загадку, узнать, что скрыто в его тайнике секретов. Она сама не заметила, как рука потянулась к его запястью, как вдруг он резко повернулся к ней.       — Анна? — его голос, разлившийся по округе и растворившийся в ней, заставил девушку вздрогнуть, отдернуть руку, так и не успев ничего сделать. — я думаю нам стоит поспешить, если ты хочешь прийти не к самому окончанию.       Анна ничего не ответила, только кивнула и прибавила шагу, стараясь не смотреть на своего нового знакомого.       «Да, только знакомого, остановившегося на пару дней в Терновке…»