Пламя новой жизни

Сколько себя помнил, Рафаэль никогда не отличался терпением. Поэтому можно считать странным сам факт того, что он до сих пор не убился. Ну, на самом деле у него были причины. Например, присматривать за Лео и Майки. Первый, как и всегда, во всём винит себя, купаясь в самокопании с головой, а второй, как и всегда, до последнего старался сохранить остатки семьи. Но без Дона и мастера Сплинтера это уже не та семья. Да и не один Леонардо должен себя винить, если уж совсем начистоту. После стольких лет раздумий даже такой тугодум поймёт свои ошибки. Поэтому он незаметно следует за братьями, куда бы те ни пошли. Тот же Лео, потеряв цель, начал попросту избавляться от солдат Шреддера. Без способности видеть, но с отлично развитой интуицией, так и не отступив от кодексов чести. Загонял себя в ловушку, чтобы в одной из драк уйти на тот свет за братом и мастером. А Майки? Из позитивного и вечно веселящегося раздражающего младшего он превратился в пессимистичный кусок черепашки. Рафаэль серьёзно зауважал его, став свидетелем его тренировок с одной рукой, а потом и драки с всё теми же солдатами. Раф действовал как можно тише. Он нерационально избегал любых контактов с братьями напрямую. Лишь иногда, через Эйприл, кидал весточки, мол, жив ещё. Кстати, о их подруге. Кто бы мог подумать, из неё получился отличный лидер повстанцев. Её просьба о встрече совсем не насторожила, он часто помогал и им тоже. А вот увидеть брата не ожидал. Обидные слова потекли сами собой, равно как когда-то давно ярость и жажда битвы выплёскивалась им повсюду. Тогда он несколько раз чуть не задушил Майки. Теперь он стал спокойнее, но характер и привычки не вытравишь. Ещё большей неожиданностью было увидеть тут всех. И он не про всех, в смысле знакомых, хотя их тоже. А про всех братьев, вместе. Неужто глюки? Нет, не галлюцинации. Только Он мог предложить свергнуть Шреддера и так быстро разработать план, имеющий шанс на существование. Но чуялось что-то такое, неправильное. Лео, готов поспорить, уже догадался о причине.

ⴕⴕⴕ

Они внутри, идёт бой. Поначалу всё шло идеально по плану, но потом. Стоило только погрузиться в азарт настоящего боя, как окружающий мир перестаёт существовать. Он отвлёкся, не помог им в трудную минуту. Снова потерял брата. И ещё одного. — Лео! Нет! В ход пошло всё, что попадалось под руки, он забыл думать о множестве ран на своём теле. Он хотел отомстить этой сучке Карай любой ценой. Не вышло. Она проткнула его своим мечом, и единственное, что он смог сделать, это доползти до остывающего тела старшего брата. Мир померк.

ⴕⴕⴕ

Он не планировал больше открывать глаз. Глаза. Их снова было два. Куда его тушку, Трибунал их раздери, отволокли эти недоумки? Нет, если он угодил в какую-то лабораторию, то либо он их, либо он себя прикончит. Причём побеждал второй вариант из-за уверенности в окончательно и бесповоротно утерянных жизнях братьев. Рафаэль никогда не скажет это вслух, но он любит их, любит свою семью. Готов убивать ради них, несмотря на все моральные установки от мастера Сплинтера. Как и любой из них, даже сам мастер, если это ради семьи. Но не судьба. Тело совсем не слушалось. И, видимо, к нему приставили наблюдателей — стоило ему только пошевелиться, как тёплые женские руки буквально обняли и взяли на ручки. В расплывающемся окружении он смог рассмотреть лишь серебристые локоны. Ласковый голос напевал колыбельную и — как же хочется врезать кому-нибудь! — от этого в натуре захотелось спать. Аж бесит.

ⴕⴕⴕ

Быть младенцем — полный отстой. Как с какого-то фига переродившийся отвечаю. Ну, типа норм, когда тебя кормят-поят, не нужно лазить по всяким неприятным местам в поисках жрачки, но-о-о… Нет, в третий раз он этого точно не переживёт. И не спрашивайте почему. Сейчас мне три, и я не понимаю, что происходит. Приятная женщина хрупкого телосложения, постоянно нянчившаяся со мной и несколько похожая на моё нынешнее отражение в зеркале, Лавина, внезапно исчезла из поля зрения. Вместо неё появилась какая-то размалёванная мымра, которая в лучшем случае оторвётся от созерцания окна, к которому я ещё планировал добраться, ибо раньше не пускали, и даст поесть. Не, Рафаэль понимал, что зажрался, с таким-то сервисом, и вообще нужно искать причины и следствия его нынешнего положения. Но этой кукле он ещё отомстит. Ещё одним бесячим моментом была Мелкая, в этом доме именуемая не иначе как Молодая Госпожа Бьянки. Этот чертёнок приноровился прибегать ко мне едва ли не каждый день, пока никто не видит, и, обзывая «любимым братиком», играть, аки с плюшевой игрушкой. Почему её не было видно раньше, я узнаю лет через пять, а пока вот вслушиваюсь в находку для шпиона: всё, что происходит за стенами этой комнаты; всё, что связано с делами «папочки» и его «мальчиков», как бы странно это ни звучало; всё, что она на сегодняшних уроках узнала о мафии; всё о бесящих её платьях вплоть до последней рюшечки и много чего ещё. Любую информацию это чудо выдавало с непосредственностью маленького ребёнка. Опустим тот факт, что передо мной и правда ребёнок, ибо мафия. Короче, стал я для неё отдушиной и лучшим слушателем. Даром что пришлось учить итальянский. Что не спасло от постоянных пищевых отравлений спустя два года и до моего «побега». По лицу девчонки было видно, что та реально не специально. А вот брошенная мной фраза с целью приободрить, похоже, предопределила её выбор оружия: — Да не парься. Если у тебя так хорошо получаются именно отравы, так почему бы не использовать это? Стань самой лучшей отравительницей мира мафии и всё такое, кха-кха, — порция удушающих объятий вперемешку с потоком слёз и извинений вкупе с ещё не прошедшими мутками в животе никак не способствовали хорошему настроению. — Пусти-и, иначе побью. Ещё один факт: как я стал её единственным нормальным другом и всем, что входит в это понятие по умолчанию, так и она стала в некотором роде хранителем моего секрета. Нет, всё я не рассказывал, но как минимум тренироваться с кем-то намного удобнее. Хотя в любом случае это происходило нечасто из-за постоянно снующих где-то рядом крашенных мымр. Вот чует моё сердце, нельзя перед ними показывать что-нибудь сверх возможностей ребёнка моего нынешнего возраста. А таким чуйкам доверял даже Лео. А ещё с наступлением пятилетия ко мне стали приходить всякие… всякие репетиторы. Не, ну, мастер Сплинтер, конечно, не высшее образование им преподавал, но рожи этих людей просили кирпича, даже когда те не элементарное «два плюс два» объясняли. Уроки итальянского были практически единственными по-настоящему нужными, ну и с какого-то фига японский, который он не пытался познавать в свободное время, как некоторые Леонардо. Всё остальное он более-менее знал на уровне среднего американского образования, так вот показывать этого категорически нежелательно. Изображал, короче, примерного ученика на одной выдержке профессионального ниндзя и благодаря медитациям. Да, детка, медитациям. Ибо нечего было больше делать практически до годовалого возраста. Самым непонятным моментом был репетитор по предмету «Музыка», а конкретнее по фортепиано. На мой вопрос ответила только мелкая, и то «Так папа сказал» мне нифига за ответ не подходит. А вот самым любимым стал — кто бы сомневался! — мордобой. Или «Уроки рукопашного боя», что менее интересно, особенно на части основ и стоек. Ску-ко-та. За следующие три года подставил шестерых мымр, последняя ещё куда ни шло, держится стойко, да и не лезет сильно. Получил прозвище «грёбаный гений» от некоторых личностей. Не то чтобы специально, просто достали все со своими постоянными уроками и тестами. А ещё стал секретным тренером Малой, которая на самом деле старше нынешнего меня. К слову, она не обижается, когда так зову её, говорит, мол, всегда хотела старшего братика, и вот он я. Мда. Последним и самым ненавистным уроком на сегодня было фортепиано. Пальцы оно, конечно, развивает хорошо, с такими и саи крутить можно, несмотря на количество в пять штук на руке. А вот придурок-учитель, своим разочарованным взглядом каждый раз прижигающий, достал вконец. Ну и вспылил чутка по этому поводу, зато какие тайны открылись, закачаешься! Самая первая нянюшка, Лавина, оказывается, и была моей матерью, как и подозревалось. Подающая надежды пианистка, красавица и всё такое, она отказалась выходить замуж за мафиози, но родила сына. И почти пять лет назад погибла в автокатастрофе. У меня же к ней не было настоящей сыновьей любви, уж простите нерадивого, только благодарность за нормальные первые годы новой жизни и сожаление по поводу гибели. Зато какой повод сбежать из дома, где практически все достали до крайности, а играть пай-мальчика осточертело. — Хаято? Ты куда-то собираешься? — в комнату неслышно пробралась Бьянки. Вообще она была не против лишний раз использовать данные мной знания и подслушать чей-нибудь разговор. Зуб даю, недавнюю сцену она застала от и до. — Куда ты пойдёшь? — Спасибо хоть не отговариваешь, — усмехнулся в ответ, та лишь криво попыталась улыбнуться. Понятно, знала и до этого, значит. — Прости, я думала, ты знал. Ты же всё всегда знаешь! — Не парься, я без претензий. Просто удачный повод подвернулся наконец свалить отсюда, — пояснил я, доставая из разных углов всю до сих пор собираемую заначку. Не только деньги, но и многое другое типа спёртых у невнимательных механиков и примитивно наточенных о камень отвёрток, припасённых батончиков, мотка верёвки, а также разное мелкое железо, которое по-любому пригодится ниндзя-одиночке. — Может, тебе что-нибудь нужно? Я бы могла достать, — тихо, но всё равно заметно она прошлась до кровати и присела рядом с рюкзаком. — Мх? Да не, вроде ничего не надо особо. Разве что жрачки на первое время. Или пару ножиков, а то отвёртки норм тема, но не то, если надо быстро и по-тихому. — Я сейчас, — кивнула та и быстренько исчезла из комнаты. Мне оставалось только усмехнуться: Малая уж слишком прикипела ко мне. Интересно, если найду парней, они сойдутся? — Вот, смотри чего принесла, — спустя минут десять отсутствия она вывалила из-под юбки десяток консерв; нож-бабочку и пару кухонных ножей, её собственных, из специального подаренного отцом набора для всевозможной ядовитой кулинарии; минимальную аптечку, которую носит каждый член их «мафиозной семьи», и новенькие предметы личной гигиены. — Мх, зачёт по скрытному проникновению можешь считать сданным, если по поводу вот этого всего к тебе не подойдут следующие сутки, — радостно улыбаюсь достойной преемнице и загребаю всё добро в рюкзак и куда только можно под одежду, но чтоб не мешало двигаться. — Я тут ещё вот, — Малая достала из потайного кармашка небольшой мешочек на манер упаковки для сладостей. — Тут конфетки-бомбочки. Я их ещё не испытала, но, по идее, должны создать дымовую завесу. Я подумала, ниндзя же должны скрываться, и вот… — Ты молодец, Малая, — говорю и подхожу ближе, зажимая мелкую деваху в прощальных объятьях. Когда только научилась из меня верёвки вить? — Давай уже взбодрись. Ты же Ураган, так какого не буду упоминать чего тут нюни распустила? — А тебе обязательно уходить? — пробурчала мне в ответ. — Ну, могу и не уходить, но тогда в один прекрасный, солнечный день ты найдёшь не меня, а тело, висящее под потолком. — Отстраняюсь и смотрю ей прямо в глаза. — Хочешь, буду тебя навещать? Или писать. Ну не могу я остаться, задушат ведь. Ну, образно или как там говоря. Девочка только кивнула и попыталась незаметно стереть непрошенную слезу — увидит кто, и кранты её репутации, как выражается братик. — И это, давай прекращай сырость разводить, а то ж и тебя душить начнут своими ожиданиями, — последнее слово было сказано так, как мог только Хаято, что сразу понятно, что это за ожидания и какого он о них мнения, при этом не скривив ни один мускул на лице. — Давай чтоб при следующей встрече передо мной стояла ниндзя, маскирующаяся под настоящую наследницу мафиози. И тренироваться не забывай. А вообще, воспользуйся детством по полной. Так и стоя в его комнате у окна, она лишь догадываться могла, как именно Хаято сможет выйти из особняка и с территории, при этом никому не попавшись на глаза. О, она ни капельки не сомневалась, что он сможет. Потому что Брат может всё.

ⴕⴕⴕ

Следующие два года были в некоторой степени сложными, но и до боли в лёгких опьяняющими. Наконец-то свобода! Никаких мымр-соглядатаев, никаких больше репетиторов вообще и фортепиано в частности. И не перекроет этого даже факт нулевой приспособленности тела: по сути своей тепличный цветок, он простыл уже после первой ночи на природе. Он успел на своих двоих выбраться из городка, которым, собственно, и заправляет его «семья», и добраться до соседнего за какую-то неделю. Там, уже сменив привычную, но ненавидимую одежду на более приятные глазу и удобные для него футболку и спортивные штаны, заработал же и первую мелочь. Он бы и не против, как в старые добрые, поискать чего-нибудь съестного в не самых приятных местах, да опасался бунта организма. Всё же одно дело питаться просрочкой с рождения и другое — после высокой кухни. Тут даже роль подопытного на кухонных экспериментах Малой никак не поможет. За полтора месяца заработал всего пятнадцать тысяч евро и наконец вышел на местную гопоту. С того момента разговор пошёл более весёлый, привычный. Уделать этих мальков даже с его слаботренированным телом было как два пальца. И даже не из трёх, хе-хе. А вот выйти на мафиозный «рынок» было сложнее, но он справился. Естественно, сначала никто ничего не поручал ему. Пару раз хотели приписать фамилию старой семьи, да вот он представлялся однажды подслушанной фамилией матери. И только когда он нагло пробрался в хату главаря местного притона и там поразвлёкся с охраной, только тогда его начали воспринимать чуть серьёзнее. В общем, накопить достаточно налички на билет он смог за два года, учитывая нормальную жратву, шмотки и крышу над головой. Ладно, на самом деле грёбанный билет стоил не так уж много, всего пару тысяч в одну сторону. На самом деле Рафаэль просто… боялся. Уж сам себе он всегда мог признаться честно. Что он увидит по приезду, кого найдёт? Их самих, ещё не вышедших на поверхность юнцов? Или, быть может, тех самых братьев, прошедших войну? Слепого Лео, потерявшегося в жизни, или однорукого Майки, давно переставшего вообще как-либо шутить? А Донни? Эти невыносимые мысли, они пожирали его буквально каждый день с момента его осознания нынешней действительности. Пожирали, не давая и шанса вернуть какое бы то ни было спокойствие в голове. Добраться сперва до столицы, потом и до Нью-Йорка, задача несложная — сел на самолёт и полетел. Но не когда тебе всего десять. Видимо, кто-то в небе всё-таки смилостивился над ним, потому что удостоверение мафиози — пропуск практически куда угодно. А лететь в бизнес-классе намного комфортнее, чем в грузовом отсеке с дополнительным условием быть настороже и успеть спрятаться от любых глаз. Бывший родной город, кажется, совсем не изменился. Ну, не считая того, что он за десятки лет запомнился чёрным дымовым облаком над головой и всюду разрушенными зданиями. А так — да, почти как в их первый выход на поверхность. Да и даты более-менее совпадают. Раф старался не думать, что именно ляпнет, если найдёт братьев и Мастера здесь, живыми, молодыми. Вместо этого он, как и полагается приличному туристу-иностранцу, пошёл искать себе какую ночлежку. В специализированные заведения для мафиози он не заглядывал скорее из принципа — до сих пор его корёжит от одной мысли его нынешней принадлежности к касте тех, кого он когда-то презирал и даже иногда вырезал. В общем, как им и планировалось, до канализации добраться удалось только к сумеркам, практически незаметным в крупнейшем городе на планете: большую часть времени заняли не нахождение первого попавшегося отеля, не перекус, а разложение по карманам так хорошо зарекомендовавших себя приготовленных Малой конфеток. Многих усилий стоило приспособиться отличать нормальную еду от её стряпни только по виду и запаху, зато теперь у него практически стальной желудок и в будущем всемафиозно известная сестра-отравительница. Хоть и видятся они теперь нечасто, но созваниваются почти регулярно. А иногда его находят вот такие посылочки в виде мешочка карамельных мини-бомб. Собственно, это огромный плюс: благодаря им он уже успел зарекомендовать себя в мафиозных кругах. Хотя прозвище ему дали самое убожеское — «Дымовая бомба Хаято». Его козырем — кто бы сомневался — всё ещё остаётся преимущество в контактном бою, слава свободному времени и постоянным тренировкам, позволившим восстановить хоть какие-никакие навыки ниндзя. Бомбочки же те для него не более чем прикрытие, и Малая — единственная, кто знает это. Даже псы «отца» не в курсе. О, он заметил тех смертников, следивших за ним первые месяцы. Разве что с поставками конфеток могут быть проблемы — Бьянки как раз недавно начала свою карьеру, хоть и обещала надолго не пропадать со связи. И упомянула какого-то хмыря, Реборна. Тот ему не понравился сразу, как услышал от сеструхи «такой классный, а как с огнестрелом играется, это капец. Низковат, правда, зато смогу затискать. Потому что тебя затискать проблематично, вот и побуду с ним пока. И вообще, его папочка мне приставил, выпросил у какой-то союзной семьи, типа наставник в широком мире». Вот не нравится этот тип ему, заочно не нравится. Башку, что ли, открутить при встрече? А вот саи нормальные найти пока не выходит: в стране солнца и мафиози ни в одном магазинчике он не нашёл ничего хоть отдалённо похожего. «Устарело-с такое оружие», видите ли. Может, того, помедитировать? А то вон как мысли скачут. Не иначе как от нервов. Крышка люка для детского тела была тяжеловата, но было пламя урагана. Контроль всё ещё давался Хаято плохо, но напитать тело для увеличения, скажем, силы мог. Он придумал это, когда узнал про возможности «солнечников». Если эти говнюки могут, почему я не могу? — спросил он себя, взял и упорными усилиями натренировал секретную способность. «Это свойство другого типа пламени», — отвечали ему те немногие, кто разговаривал с ним в том месте, где он провёл первые восемь лет своей новой жизни. И он бы, может, даже поверил, как верили все пламенники. Да вот нет: он, может, и не самым прилежным черепашкой был, но уроки Мастера помнил достаточно хорошо. А если покопаться в памяти, то и от Трибунала что-нибудь да вспомнится. Парень, когда-то в прошлой жизни бывший огромной черепашкой, владеющей ниндзюцу, шёл по таким знакомым и таким чужим тоннелям. Сколько он уже не ходил по ним? Кажется, с тех пор, как их третий дом разбомбили воины Консервной банки. Однако это не помешало сейчас прямо перед глазами проноситься картинкам из прошлого. Вот тут они катались наперегонки на своих любимых роликах, велосипедах и прочем. У похожего водостока они в детстве играли, а потом пару раз даже сражались. Вроде бы с ниндзя-невидимками, если память не подводит. Как-то сами собой вспомнились строчки песенки, придуманной их учителем, их отцом-крысой, когда тот ещё играл с маленькими черепашатами: –Ниндзя — им неведом страх; Ниндзя — пусть трепещет враг, — перед ним наконец предстала заветная стенка, за каменной кладкой которой когда-то был их дом. — Ниндзя, по законам чести, — он отодвинул раздвижную дверку и узрел полуразрушенное маленькое помещение. И никаких следов пребывания кого-либо, кроме крыс, за последние несколько десятилетий. — Ниндзя — братья всегда вместе. Да ну нет, чтоб вас. Удар по хлипкой колонне едва не обрушил потолок, вызывая липкое чувство дежавю. Нет, вопреки прямому доказательству отсутствия братьев и Мастера, он решил всё равно проверить ещё несколько мест. Ближе всех было бы проверить сначала второй дом, занятую ими крепость илинтианцев. Но так просто до неё не добраться, придётся либо разрушить некоторую часть канализации, либо спускаться на невообразимо низкие уровни, на которых противно находиться любому нормальному живому существу. Был ещё способ проникнуть через старый заброшенный склад на углу Истман и Лэрд, но это позже. В первую очередь он решил пробраться на старую резервную насосную станцию, что было более выполнимо. Однако и там, кроме почти пятидесятилетнего слоя пыли, он ничего не нашёл. А отсутствие не то что склада, но и пересечения тех улиц, его конкретно так разозлило. Настолько, что захотелось кому-нибудь серьёзно вмазать. Под эти цели идеально подошла группа бандитов-панков, дожидавшаяся жертву в ближайшем переулке. Не то чтобы это сколько-нибудь помогло, те дохлики и в подмётки не годятся даже новичкам знакомых ему Пурпурных драконов. — Оп-па. Вспомни лучик, вот и солнце, — с хищной улыбкой сказал он сам себе, наблюдая за знакомым синим фургоном, управляемым парнем с фиолетовыми волосами и кучей пирсинга. Именно такой фургон они с братьями переделали в свою первую тачку-мусоровоз с кучей шикарных прибамбасов. Преследовать тот по крышам было проще простого, а сама прогулка наконец повысила уровень адреналина в крови. Но в целом стало так одиноко, так холодно… Ну или это ветер разгулялся, всё же у него больше нет той шикарной шкуры. С пожарной лестницы открывался просто прекрасный обзор, да вот наблюдать за придурками оказалось до безобразия скучно: ничего нового, стандартная ситуация с ограблением и толстяком с оружием у входа. М-м-м, ностальгия. — И чем это мы тут занимаемся, а? — казалось, сама тень говорит, по крайней мере, именно так подумал тот несчастный. Накрывшая его тьма от потери сознания не дала обдумать эту мысль, а Хаято только сплюнул от досады: он-то надеялся на хорошую драку. Собственно, остальные пятеро не слишком далеко ушли от первого. — Хм? — среди лежащих перед ним стонущих тел не было того фиолетового типа, примелькавшегося ранее. Подойдя ближе к машине, он никого не заметил через лобовое стекло, но на всякий случай залез внутрь. Удивлению его не было предела — на месте водителя сидел ребёнок. Лет пяти, не больше, зато уже с кучей железа на лице. Да и цвет волос спорный: в этом чёртовом новом мире с нестандартными цветами шевелюры могли родиться сильные пламенники или потомственные мафиози. Ну и покрасить могли, ясен пень, только тогда это вряд ли был бы ребёнок. — Ну и… как поездочка, малыш? — нашёлся что сказать Раф и получил кулаком в глаз примерно через секунду. Что странно, опасности от этого парня — теперь мистическим образом, наверняка пламенным, это был именно парень — он вот вообще не чувствовал. — О, ты вроде подраться хотел? Я не против, — ответил это чудо в фиолетовом мотоциклетном костюме и начал разминать кулаки. — Да я только за, Мистер Дракоша-Мафиози, — блондин практически один в один повторил его действия. — Ненавижу драконов! — он понёсся в атаку, не дожидаясь действий противоположной стороны. Возможно, сейчас в нём говорит не столько опытный ниндзя, сколько соскучившийся по адреналину в крови и хорошим противникам боец. Ведь с самого тут рождения он мог лишь тренироваться в одиночку или обучать Малую. С уходом из семьи стало свободней дышать и вообще, но нормальных противников в тех местах всё равно не найти, максимум — «учителя» в местных «школах боевых искусств». Так тех бы запросто и крыса уложила, даже не их Сенсей. — Эй, и почему это я — дракон? Я, вообще-то, больше осьминог так-то. — Парень легко уклонился и попытался контратаковать. Ключевое слово — попытался; создавалось впечатление, будто тот уже давно забыл, что такое настоящая драка. — Да и чем тебе драконы не угодили? Покусали, что ли? — Да так, у меня с ними кровная вражда, — разговор никак не мешал ни одному из них наконец размяться с нормальным противником. Одинаковые улыбки выползли на их лица, стоило только появиться первым ссадинам. — А ты не так плох. — Аналогично, мистер Мститель, — практически зажатый в угол, мафиози нащупал чью-то шипастую биту, которой лишился уже спустя несколько секунд. — О, нет, совсем нет. Эти парни только оказались не в то время не в том месте, не более, — круговой удар ногой откинул противника вслед за временным оружием. — Ну и ладно, не очень-то хотелось узнать твоё имя, великий и ужасный, — с сожалением в голосе ответили ему, после чего руки практически до плеча покрылись фиолетовым маревом. Кажется, это обозначает облако, если он правильно помнит те несколько уроков, которые он реально слушал. Далее последовали уже более опасные приёмы с обеих сторон, так что было не до разговоров. Удар. Блок. Удар, уворот, подсечка. Хаято даже пришлось тоже использовать свой Ураган, только вот не в прямом назначении: он абсолютно точно не хотел убить этого человека, потому и разрушительную силу задавил своим опытом и неуёмной волей. Зато увеличить мышечную силу можно. Своеобразный танец продолжился на новых скоростях. — И что это за пламя у тебя? Неужели равномерная смесь облака с чем-то? — спросил его противник, точно так же опёршийся спиной о стенку, как и он. — Дай угадаю, ураган и облако? — Вообще-то чистый ураган. — Быть не может! Ни разу в жизни не встречал таких уникумов, способных использовать не свой тип пламени без посторонних предметов! — изумился он. Образ взрослого человека поплыл и словно рассеялся частицами в воздухе, снова представляя обозрению ребёнка. — Много ли ты видел, — необидно огрызнулся Раф, ощупывая ноющую руку. — Как звать-то, Мелкий? — Сам ты мелкий, — скопировал его тон, но в конце немного закашлялся из-за боли в груди незнакомец и представился: — Скалл де Морт, к вашим услугам, благородный хе-кхм-сэр. — Ага. Хаято Гокудера, — не стал он ничего добавлять, а сосредоточился на своей силе и неприятных ощущениях в руке. Потому что, если он смог приучиться менять свойство пламени однажды, почему бы не попробовать снова? — О, я слышал о таком перце. «Дымовая бомба Хаято», что-то я не заметил ни одной шашки, — попытался пошутить сильнейшее облако, что у него обычно — когда он хотел — неплохо получалось. Однако услышав в ответ от заинтересовавшего его паренька лишь невнятные бормотания, решил переключиться на другую тему: — Чё делаешь? Заклинания шепчешь? Вуду? Целебные мантры? На последнем предположении блондин вздрогнул, будто рывком вернулся в бренный мир, и наконец обратил внимание на собеседника: — Да пытался своей зажигалкой полечить руку, так не получается нифига, — сокрушённо вздохнул тот, но, заметив скептическое настроение сидящего рядом, вопросил: — Чё? — Ты либо безумец, либо смертник. Кто в здравом уме будет издеваться над собственным атрибутом? — Ну я и чё теперь? С усилением тела же проканало, так чего бы и врачевание не попробовать? — на этот раз сменить суть разговора спешил уже сам Рафаэль. И использовал он первое, что выцепил его разум из недавнего диалога: — Так, Бессмертный Череп? И как, правда бессмертный? — Ага, — тяжело вздохнул тот. Тяжёлая пауза ночной тьмой сгустилась над ними, несмотря на скорый рассвет. Пока по каким-то причинам облако не решило-таки высказаться: — Знаешь, это не так уж и круто. Ну, не иметь возможность умереть и всё такое. Живёшь, живёшь, а все вокруг умирают, как те бабочки-однодневки. И ты постоянно один, бродишь себе по той Земле. Задрало всё нафиг! — Хм, — только и выдавил из себя Хаято, решая для себя весьма важный вопрос. Хотя, он явно уже не однодневка, минимум «второй день» живёт уже. — Не пробовал пошаманить? Ну, типа не только пламенем? Или вызвать какую могущественную сущность? Или отправиться в другой мир? Всяко не так скучно было бы, а может, и решение своей проблемы нашёл бы, не? — Да кто ты такой, чёрт возьми? Явно же не десятилетний мальчишка, а? — Скажем так, я уже двухдневная бабочка, — только ухмыльнулся тот. — Что ты знаешь о реинкарнации?

ⴕⴕⴕ

— Ты где потерялся, лу-узер?! — словно стараясь перекричать ветер, весело восклицает в микрофон, встроенный в шлем, один из гонщиков, поднимающих пыль небольшой пустыни. — От лузера слышу, Мелкий! — услышал тот в ответ и узрел обгоняющее его фиолетовое пятно. Несясь на бешеной скорости, оно подскочило на выступе скалы, поднялось куда-то в небо, сделало несколько сальто и… полетело в воду. Посторонний зритель, если тот, конечно, не знаком с этими двумя самоубийцами, уже пошёл бы заказывать погребальный венок. И оказался бы неправ, ведь и первый, и ярко-красный второй, повторивший трюк практически точь-в-точь, приземлились ровненько на выделенную для них площадку на огромном корабле. Полноценный линкор, если кому интересно. — Харэ называть меня Мелким, бесит! — снял красный шлем пацан лет пятнадцати на вид, хотя на самом деле всего тринадцатилетний, с пепельной шевелюрой, растрёпанной во все стороны. — Не-а, вы все для меня лишь мальки, Мелкий. Даже ты, и ты это прекрасно знаешь, — казалось, весь задор второго улетучился где-то над океаном во время трюка. Зато спокойное выражение лица не очень сочеталось с его внешностью: стоило только приземлиться, как фиолетовая дымка унесла подростка, оставив пятилетнего мальчишку с пустышкой на груди. — Пошли уже, хорош видами любоваться — успеешь ещё. Там мои нашли тебе твои трезубцы. — Са-аи, саи, а не трезубцы, — ворчал Хаято, доставая из сумки бутылку воды и двигаясь вглубь наводной крепости. Пить хотелось знатно, и не только из-за жары. Последний раз он нормально ел ещё до заказа, а с тех пор прошло дней пять — что-то пошло не так, и сразу после успешного выполнения миссии за ним гонялись всевозможные спецслужбы Франции. Ну, зато заработал прилично. — Да хоть вилки, нам не принципиально, — уселся Скалл прямо на стол для чистки оружия и закурил. — Вон в том ящике, выбирай, что душа пожелает. — Хрень, хрень, полная хрень, это вообще пластик, — недовольство так и пёрло во все стороны от подростка. — Единственный нормальный, так погнётся же о первую стенку. Никогда бы не подумал, что найти нормальное оружие так сложно. — В смысле о стенку погнётся? Нафига железкой о стенку биться? — спросил неизвестно откуда вылезший местный техник, тоже подросток, кстати, по имени Спаннер. Выглядел он как неделю не спавший зомби, однако от пущенной в его сторону упомянутой железки резво увернулся. Обернувшись на звук металла о металл, он увидел кривой трезубец. — Вот за тем. Нормальный бы вошёл в стену, даже если б та была каменной. А это так, подделка. — Я бы мог попробовать сделать похожие, — задумчиво покрутил техник стальную макаронину, иначе это уже назвать было сложно. — А нафига мне ручные лазеры? Ты, конечно, хорош, без обид, но мне не это надо. Хоть кузницу открывай и сам куй. — Я тут подумал, — начал издалека Бессмертный Аркобалено. — Ты же получал предложение на место десятого Хранителя Урагана Вонголы? Наследник вроде в Японии обитается, а твои трезубцы откуда-то оттуда родом. Как тебе идея неплохо заработать нянькой и заодно поискать свою мечту, а? — Чё-то ты недоговариваешь, капитан, — прищурился Спаннер. Он неплохо сошёлся с этим Хаято — больше, чем знакомые, но ещё не друзья, как говорится. Ну и спас тот его пару раз, и такое бывало. Всё-таки кораблик считается пиратским, вот они и соответствуют иногда. — На кой мне нянькой становиться? Я ж поубиваю их там, если достанут, а они достанут. — Сам подумай: тебе выдадут наконец пропуск на острова, это как минимум отпадёт необходимость постоянно скрывать внешность или прятаться в тенях. Не спорю, ты в этом мастер, но если можно обойтись? Плюс отдохнёшь от заказов, повеселишься, а тебе за это ещё и доплатят. А ещё, может, там подцепишь себе девочку — говорят, японки любят иностранцев. Эх, возраст-возраст, — пропел он последние слова. — Я обязательно подумаю над твоими предложениями, Старая Мелочь, — язвительно отозвался Хаято, жуя зубочистку и правда обдумывая всё это. — Эй, капитан, капитан! Я тоже хочу в Японию. Можно? Можно я тоже поеду? — непривычно заныл всегда серьёзный подросток, даже обожаемые леденцы куда-то делись. — А ты там чего забыл? — непритворно удивились оба собеседника. — Хочу встретиться с другом по переписке, не более. Уж больно интересная личность, — отрезал тот. — Ну и пару экспериментов с ним поставить, естественно. А чего это вы там надумали, Старичьё? — Что у тебя завелась подружка, — едко ответил Гокудера, мстя за «подружку-японку». — Не так уж далеко от истины, как оказалось. — Да идите вы. Куда-нибудь подальше, это вообще-то всё ещё часть моей мастерской. — Ну и сиди тут, — вышел первым блондин, за ним младенец. Рафаэлю на самом деле импонировал этот мальчишка, так напоминающий сразу всех его братьев: гениальные мозги Дона, вечная серьёзность Лео и любовь к леденцам, сравнимая разве что с тягой Майки к еде. А ещё он тот второй, с кем поделился своим переселением души — как данное явление назвал сам Спаннер — кроме Скалла. В надежде если не найти возможность узнать о братьях хоть что-то, то попытаться вытащить их сюда — надежда даже не пошатнулась от провала поиска убежища. А второй, этот бессмертный старикашка Скалл, сам та ещё аномалия, даже не считая проклятия Аркобалено. Ну и со скуки с ним не помрёшь, этого не отнять. И раз уж тот так толсто намекает, даже прямым текстом говорит ехать в Японию, значит, там намечается что-то реально грандиозное. Чуйка у него за тысячелетия выработалась, что ли? Однозначно, надо ехать. И Малой намекнуть, а то совсем голову потеряла со своим этим Реборном. Пробил он информацию по этому типу — хрен пиздюку, а не его сеструха.

ⴕⴕⴕ

Рафаэль только сошёл с самолёта в Японии и теперь, дожидаясь пока ему доставят его байк, размышлял. О том, что быть человеком и удобно, и противно одновременно: несмотря на все блага цивилизации, несмотря на разнообразие социальных групп и всевозможных развлечений, людской мир всё равно наполнен грязью до самых краёв даже вне мафии; о том, что цель его «миссии» находится в провинциальном городке и добраться до него можно на железном коне, заодно попетляв по стране в поисках нормальных наконец, его за ногу, сай, несмотря на приставленного «сопровождающего». И ещё о том, что было бы круто свалить из гнилого общества громко и со вкусом, заодно избавившись от самых-самых в грёбанном мире мафии. Надо будет всё продумать заранее, хоть это далеко не его сильная сторона. Раньше этими всеми планами занимался Лео с технической поддержкой Дона; даже потом, когда от семьи остались три черепашки-калеки, достаточно было быть поблизости, чтобы знать куда идти и что делать. А теперь вот он сам по себе, и это сносило крышу иной раз похуже тех берсерков. Хотя начать можно с малого — Скалл как-то проспорил ему парочку желаний, два из них у него в запасе есть, какой-нибудь кораблик достать получится быстро так точно. Мысли резко оборвались необходимостью разобраться с кучей бумажек, однако один взгляд на его удостоверение и «разрешение на миссию на территории страны» от самой, чтоб их Шреддер побрал, Вонголы сразу открыл ему дорогу. Ветер бил о стекло шлема, мотор приятно гудел, передавая вибрацию и всему телу. Прямая дорога, мимо проносились остающиеся позади машины правильных япошек, реденькие лесочки и съезды к городам и деревням. Сейчас он направлялся в сторону Окинавы. Да, далеко, дня три пути с перерывами на сон и еду, а потом ещё и какой кораблик подцепить надо будет. Зато на родине его любимого оружия он наконец нашёл то самое. Спустил треть всего заработанного, а это порядка пятидесяти тысяч в европейской валюте, но это ничто в сравнении с двумя парами идеальных сай, выкованных Мастером специально под него. Сказка. Теперь только натренировать тело осталось — эта тушка в жизни не раскручивала ничего подобного, разве что пару ножиков, но там принцип чуть отличается. В общем, радостный парень собрался в обратный путь, заезжая едва ли не в каждый город и тренируясь на всевозможных местных нарушителях порядка. Пару раз даже с якудза сцепился, но успел вовремя очнуться и свалить тенями от прибывшего подкрепления. Потому что, ну серьёзно, подростковый задор давным-давно уступил место рациональности. Не до конца, но уступил. Да и война всякое дерьмо из головы выбивает… В город назначения он добрался за пару дней до своего четырнадцатилетия. И было бы всё идеально, не будь в контракте прописан пункт «ходить в школу, попасть в класс своего Босса». И Рафаэль не мог понять: его больше бесит необходимость тратить время на компанию молокососов или этот приказной тон вкупе с этим «Босс», написанным с большой буквы. Хотя сразу за этим идёт задание «напугать наследника и примкнуть к нему», будто зашуганный мальчишка из досье сможет находиться с ним на расстоянии ближе двадцати метров, если он возьмётся всерьёз. Мда. Удобная однокомнатная квартирка нашлась удивительно быстро, в школу поступить оказалось несложно. Единственной преградой стал Дисциплинарный Комитет Средней Намимори, какого-то органа, позиционирующего себя чем-то вроде полиции и якудза одновременно. По крайней мере, руками махать первый встреченный из них шестёрка умел неплохо. Все нужные бумажки сотворили максимально быстро и в этот же день его уже представляли классу. Сдерживать эмоции Раф никогда не любил, да и не считал нужным. Ну, раньше, теперь-то он сам по себе и никто его в случае чего теперь не прикроет в этом ужасном людском мире. Но и считать себя равным детишкам не было смысла. Правда, кажется, этот трюк не сработал — большинство девчонок смотрели на него с мечтательной улыбкой. Предоставленное фото соответствовало реальности лишь наполовину, потому что стрёмные растрёпанные вихры совсем не походили на аккуратный беспорядок на голове. Да и не выглядел этот парень тем ссыклом, какой описан в бумажках. Пробная агрессия точно не принесла результата, но спустя полминуты тот наигранно свалился со своего стула. Чё за? На первой же перемене толпа обступила его со всех сторон, и только благодаря своему прошлому он смог от них скрыться. Японские школьники — самая страшная толпа. Даже хуже армии Шреддера, честное слово. Крыша казалась идеальным местом, однако и там вскоре стало неспокойно. — Эта крыша принадлежит исключительно Дисциплинарному Комитету. Прошу покинуть, иначе убью, — из-за стены вышел высокий черноволосый парень с накинутой на плечи курткой главы вышеупомянутого комитета. Весь такой серьёзный, со скрещенными на груди руками, метающий глазами молнии. И от него чувствовалось пламя, скорее всего облако. — Ты ж вроде в этой деревне самый сильный, а? Мож, смахнёмся? — выдал Хаято, пристально смотря на доставшего тонфа противника. — Камикорос, травоядное, — прошипел тот и пошёл в атаку. Знакомые, даже, можно сказать, ностальгические огоньки в глазах не смогли его сбить с толку, он легко принял на верхний блок пару деревяшек, отметив галочкой, что внутри, скорее всего, толстый металлический стержень. Ответный удар, простой хук правой, легко был заблокирован, перекатом уйти от летящего вдогонку замаха тонфа снизу вверх. Было видно, что оба получают извращённое удовольствие от хорошего спарринга, о чём говорили улыбки маньяка у обоих. В какой-то момент блондин даже достал своё не так давно приобретённое сокровище. — Ух ты, какие игрушки. Ты хоть знаешь, как они называются, а? — весьма удивился паре сай местная шишка, но бдительности не потерял, даже наоборот словно подобрался, сосредоточился. Азарт и предвкушение заполнили всё пространство вокруг них. — Конечно, чувак. Или думаешь, что один такой умный? — с уже ставшими родными трезубцами парировать дубинки противника было намного легче. — Да нет, просто был у меня знакомый, — тот ушёл куда-то вниз, точно нырнул в бетонную крышу. — Тоже расстаться со своими вилками не мог, — молниеносным движением выставил своё оружие так, что оно прошло между двумя зубьями, и резко выкрутил. Обернулся и поймал вылетевшие из перекрученных рук клинки. — А его учитель однажды подсказал мне интересную стратегию. Камикорос, зверёк. — Не, не верю, — твёрдо, но с заметными нотками растерянности заявил новенький, уселся прямо на крышу, достал сигарету и закурил. — В Средней Намимори запрещено курить, — пролетел в миллиметре от головы его же сай. — Ты с каких пор таким правильным стал, хоккейная башка? — грубые слова, казалось, обрушились всей горой Фудзи, не меньше. Однако внешне глава ДК лишь немного приподнял бровь и прищурился. — Ты меня с кем-то путаешь, зверёк. — А в ебало? — Сигаретный дым быстро таял на продуваемой всеми ветрами крыше школы. — Или думал, я не узнаю стиль Крысы-и-Черепах? Хотя мне больше обидно, что от Майки ты взял больше приёмов. — …Раф? — Ага. Как был тугодумом, так им и остался, мистер Джонс, — сарказм последних слов намекнул наконец представиться. — Кёя, Хибари Кёя, третий сын главы клана Хибари. Есть ещё? — Лови, — подбросил тот пачку. — Гокудера Хаято, бастард какой-то там мафиозной семьи. Одиночка-мафиози, но больше наёмник. Приехал по контракту, нужно напугать и прикрывать какого-то сопляка. — А зажигалки нет? — А пламя на что? — увидев непонимающий взгляд, подвинулся чуть ближе и вызвал на кончике указательного пальца маленький огонёк алого цвета. — Ходь сюда. — Спасибо. Так ты случайно не по душу Тсунаёши Савады? — Его самого. А чё, авторитет какой? — Сам не знаю. Слишком умный, но если смотреть по оценкам экзаменов — чистый середнячок. Моя разведка на него ничего не накопала, но у меня нет толковых хакеров. Или этот тип слишком прошаренный в компах. — Хм-м-м, — очередная затяжка на пару, и вокруг них обвивается огромное облако дыма. — Может, он тоже из наших? Кто-нибудь из парней, в смысле. Донни же у нас голова был. Запросто бы обставил всех в этих его кодах. Не проверял? — Мх, — неопределённо вздохнул тот, отвернув голову. — Хотел пару раз подойти поговорить, но он явно избегает встречи со мной. А насильно как-то, не знаю, неправильно. — Ты счас серьёзно? Где тот линчеватель, которого я знал? — воскликнул Раф, в шутку толкнув вновь обретённого друга в бок. — Взялся за мозги после строгого воспитания в клане якудза, — проворчал тот в ответ, но даже не поморщился от тычка. — Слушай, вы там это, ну… Как вы там? — Хы-хы. Почти три десятка лет жили как крысы какие-то, не в обиду Мастеру. Только когда Дон из прошлого, ну, когда нас Драко-Даймио-сын закинул невесть куда, пришёл, только тогда и собрались… — сбивчивый короткий рассказ затих на несколько минут. — Вроде должны были победить, не знаю. Помню, Дон зафиксировал урода, дальше не знаю. — …И вы там все?.. — Ага. Майки первый, ему и так с одной-то рукой нелегко было, а там… Потом Лео. Слепой дурак, а ведь он почти победил Карай. А дальше не знаю, но вроде Эйп стреляла в эту сучку. Или это мне приснилось, не могу сказать. — …ясно, — глава ДК всмотрелся в чистое небо. Надежда, что он не один такой в этом странном мире, что найти и других друзей на самом деле возможно, поселилась в нём.