Пламя новой жизни

Микеланджело никогда не выделялся чем-то особенным среди братьев-черепах. Он не был лидером, не умел нормально медитировать и легко решать конфликты, как Лео. Не мог разобрать или собрать хоть какую-то мелкую технику, как Дон. И не был таким же бесстрашным и умелым, как Раф. Поэтому давным-давно, ещё будучи маленькой черепашкой, он решил для себя нечто очень важное. Он постарается быть тем, кто соединит все детальки их небольшой семьи, согревать, словно лучик солнца, каждый день, поддерживающий жизнь. Всё было прекрасно: они завели друзей-людей и весело проводили время, приключаясь на разные места. Даже у него получалось нормально сражаться. Это поднимало его самооценку, ведь из четырёх учеников мастера Сплинтера именно он самый беспомощный, хотя никто так почему-то не считает. А потом Донни не стало. На самом деле они не раз проходили по грани, поэтому он и подумать не мог о несчастливой концовке. Например, когда Лео в одиночку сражался с кланом Фут. Тогда ему было очень плохо, несколько дней он пролежал без сознания, а они всей компанией убрались из города. Или когда на всё того же Лео покусился сам сын Даймио. Если бы не знакомый брату кролик-мечник Усаги, они могли потерять его. Снова. Бывал случай и с Рафом, он угодил на пыточный стол к Хану, и с Мастером. Только благодаря утромам он остался жив. Казалось, тогда всё веселье ушло из дома, но нет. Ещё некоторое время спустя нас покинул учитель Сплинтер. Мы даже не разъехались в разные стороны, а чувство, будто дома никого нет. И настал кошмар. Шреддер снова восстал! Мы проиграли. Раф и Лео, эти двое всегда были сильны и духом, и телом. Даже они сломались. Я просто стоял и смотрел, как они оба разрывают свои души на ошмётки, утопая в несуществующей вине и окончательно отгораживаясь. И ничего не мог сделать. Обычно атмосфера разряжалась парой шуточек. А шутить не хотелось, только уткнуться куда-нибудь в угол и исчезнуть из этого тёмного мира. Или чтоб мир исчез, без разницы. С тех пор я больше не проявлял свою весёлую сторону, сосредоточился на тренировках и помощи Эйприл. Изначально учебное оружие, мои нунчаки никогда не были столь убийственны, как катаны Лео или саи Рафа. Но я их ни на что не променяю. Потому пришлось ставить акцент на скорость и мастерство. Это было очень сложно, с одной рукой-то. Время, казалось, совсем застыло. Новости с передовой совсем однообразны, от братьев лишь редкие сообщения, присланные скорее для галочки. Именно в такой час объявился Донни. Развитая в жёстких условиях интуиция кричала о неправильности, а сердце прыгало от радости — вот он, Донни, живой! Не монстр, всё тот же добрый брат. Мне просто хотелось верить, что всё станет как прежде, и мастер тоже вылезет откуда-то, и даже Кейси. Я бы хотел не заметить этого, но Донни чуть не пропал, аки развеивающаяся голограмма. Надежда разбилась. Зато появился План, братья снова собрались вместе, чтобы надрать одну конкретную задницу. Лично мне было почти всё равно. Но я знал, что Раф хочет отомстить, что Лео не кинет нас даже сейчас. Он всё ещё остаётся лидером в душе. Но я недостаточно тренировался, совсем слабак. Что раньше, что сейчас. Легионы Карай просто и незатейливо окружили меня и порубили на черепаший фарш.

ⴕⴕⴕ

Сасагава Киоко, сколько себя помнила, всегда была с братом одна. Из его рассказов она знала, у них были родители, но… Мать просто не пришла, не вернулась домой в один прекрасный день, а отец со словами «Мне нужно отлучиться на пару часиков, присмотри за сестрёнкой» ушёл. Тоже не вернулся. А спустя пару суток в их дом заявились всякие дядечки и тётечки, охая и ахая, причитая о бедных сиротках, жадными глазами смотрели на их скромный, двухэтажный домик. Её старший брат, Рё-нии, не был похож ни на одного встреченного ею мальчишку. Он был добрым и позитивным, понимающим, но серьёзным и хитрым, если требовалось. Он был единственным важным для Киоко человеком, хотя разница в их возрасте всего полтора года. С тех пор, как они остались предоставлены сами себе, Рё-нии взвалил на себя все их проблемы. Брат никогда не признавался, как добился их нынешнего положения. Ведь это как минимум странно: двое даже не шестилетних детей стали жить одни. А ещё он успевал не только заботиться о ней и доме, но и дополнительно находил деньги — их официальные опекуны, вроде как дальние родственники, присылали лишь необходимый минимум, — и даже успевал тренировать своё тело. Реохей стал для неё солнцем, самым важным моментом в её ещё короткой жизни, неизменной константой, способной свернуть горы ради её защиты. И в какой-то момент ей захотелось помочь ему, перестать быть беспомощной куклой, которую нужно постоянно оберегать. Сначала понемногу, с уборкой, потом с кухней и вот теперь даже с подработкой — постепенно она облегчала жизнь брата, насколько только была способна. наблюдала за ним и старалась в точности повторить. Чтобы получилось и-де-аль-но, чтобы Рё-нии не пришлось переделывать, с тёплой улыбкой поясняя каждый недочёт и как сделать лучше, чтобы он мог отдохнуть хотя бы пару лишних минуток. Но легче не становилось. Брат только хвалил её рвение помочь и слабенькие, никудышные по сравнению с ним, умения и брал себе ещё нагрузки. Да, у неё теперь были почти все заколочки, которые она хотела, красивые сарафаны, а в холодильнике всегда было что-нибудь мясное. И Рё-нии улыбался, всегда улыбался самой нежной улыбкой, не предназначенной больше ни для кого. И приходил всегда поздно. Вот и сейчас на часах уже 0:12, скоро уже вернётся, пора разогреть ужин. Ничего особенного или слишком тяжёлого, всего лишь овощное рагу с подливой. 0:28, ещё пару минут. — Малышка, ты почему не спишь? — раздался сзади родной голос. Неожиданно, но привычно, братик всегда умел ходить очень тихо, прятаться в самой маленькой тени. Прямо как ниндзя. — Ужин разогревала, вот. Спрайт достать? — Не, лучше просто воды с лимоном, — девочка кивнула, наливая воду. Ещё одна особенность её старшего брата — никогда не знаешь, поддержит он сейчас здоровое питание или в очередной раз создаст великолепную пиццу. Не раз читал лекции о важности правильного питания, а потом за раз выпивал бутылку лимонада. Ужин прошел в тишине, как и полагается, только вилка стучала о тарелку. Сама девочка, чтобы не сидеть без дела, взяла себе яблоко. — Киоко, ты не должна дожидаться меня каждую ночь. Тебе всего шесть, здоровый сон очень важен в твоём возрасте. — Но тебе всего семь, и ты приходишь домой ночью! — Почти восемь, я намного старше, мне можно! — Так нечестно! Я тоже хочу быть взрослой и помогать тебе! — Успеешь ещё, у тебя всё впереди, сестрёнка. Давай, пойдём, я проведу тебя до постели. — И расскажешь сказку? — Обязательно. Как я могу лишить принцессу Киоко захватывающей истории на ночь? Устроиться на кровати в объятьях Рё-нии не заняло много времени. — Ну, какую историю ты хочешь послушать сегодня? — М-м-м, можно про всех вместе? — Что за вопрос, конечно, можно. Сейчас, хм-м. О, вспомнил! Итак, жили-были четыре черепашки. Обычно они были героями и спасали город с помощью великой силы ниндзюцу, но в тот день они хотели провести время с подругой, посетить музей и съесть мороженое. — И они попали в приключение? — Ещё какое приключение. Вдруг кости динозавра засветились и сложились в морду злодея, давнего врага черепашек. Донателло сразу догадался, что это не сам враг говорил, а всего лишь запись, как в телевизоре. — Но разве такое возможно? — Во вселенной нет ничего невозможного, Солнышко, черепашки уже давно это поняли. Помнишь историю про путешествие с ученицей Лорда Синхронность Реннет? Там был злодей-волшебник, Саванти Ромеро. Его тогда в наказание сослали в глубо-о-окую древность. Вот он и нашёл, как напакостить. — Злой бык, который мечтал завладеть всем временем? — Ага, именно он. Так вот, стоило только записи закончиться, как из портала выпала их знакомая, та самая Реннет. Она очень просила о помощи своих друзей, и те храбро согласились победить очередного злодея! — А как же их подруга? Она тоже будет помогать победить бычару? — Эйприл? Не-е-е. Она сказала, что ей пока приключений достаточно, и попросила открыть портал к ней домой. — Везё-ёт ей. Я тоже хочу со школы домой порталом возвращаться. Раз — и дома, и куча времени на уборку. — Ха-ха, какая ты у меня ответственная. Ну, чтоб тебе стало легче, открою тебе секрет: Реннет не то не знала, где её квартира, не то снова что-то напутала и переместила Эйприл прямо к мастеру Сплинтеру в логово! — Тогда ладно, я лучше сама похожу, — девочка сползла от накатившего веселья и, поерзав в тёплых руках, устроилась слушать дальше. — На чём я остановился? А, точно: Реннет настроила свой волшебный посох и перенесла всех во времена злодея. Пока все жутко серьёзно обсуждали важный, но скучный план действий, Микеланджело заметили динозавры. Поэтому, когда Майки угостил одного из них чипсами, они подружились. — Разве динозавры едят чипсы? — А почему нет? Ты же не видела своими глазами, что они кушают. Да и к тому же, может, они не питались чипсами только потому, что их тогда ещё не придумали? — Логично. — Однако вслед за добрым динозавром пришли и злые. Они были размером с трёхэтажный дом, а мозги им промыл Саванти своей магией, поэтому те стали нападать на черепашек. Но Леонардо придумал супер-крутую стратегию, Донателло подсказал слабое место каждого динозавра, а Рафаэль со своей силой и Микеланджело благодаря скорости и ловкости быстро и без проблем одолели их. Но это было только начало, сам Саванти ждал впереди. Братья потратили несколько часов, но нашли его на огромном кольце из костей, которое нависало прямо над заливом. Это выглядело довольно устрашающе, но настоящим героям не пристало бояться, поэтому они направились прямо на злого быка. Но там ему всё-таки удалось заполучить Скипетр Времени и связать Реннет. Он хотел провести ритуал и выпить все её силы. — Но черепашки же спасли её? — Ну конечно! Это было сложно, они снова много раз чуть не погибли, но им удалось спасти девушку. — Рё-нии, только спасти? Они же смогут вернуться домой? — Ага. Пока Донни забирал скипетр, Лео спасал Реннет, а Раф и Майки связали дракой злюку, настало время ритуала. Им повезло, и под волшебный высасывающий луч попал именно Ромеро. Обессиленный, он упал в море вместе со скипетром. — Но тогда как они вернулись? — Они почти три месяца жили рядом с динозаврами, стали похожи на настоящих индейцев-викингов. И однажды Микеланджело собирался приготовить огромную рыбину на гриле. Разрезал брюшко, а там оказалась эта палка-чудилка. К обиде Майки, братья отказались от вкуснейшего шашлыка из доисторической рыбки в пользу горячего душа. — Ха-ха-ха, я бы тоже выбрала горячую ванну, братик, — уютная тишина полностью окутала комнату на короткое время. Реохей уже успел задремать, как тихий шёпот младшей сестрёнки выдернул его из этого затягивающего состояния: — Рё-нии? — М-м? — Что случилось с черепашками в конце? — Они вернулись домой. — Нет, в смысле… в самом конце? — …они умерли. Погибли в битве с самым страшным своим врагом. — Это так грустно. — Не то слово, Солнышко. Не то слово. — Рё-нии. А ты… был одним из черепашек? Ты был Микеланджело? — Да. Да, я был черепашкой Микеланджело, малышка. Тебя это пугает? — Нет! Совсем нет! Просто… Вы же все умерли… Это, наверно, было тяжело и больно… — Не переживай об этом, сестрёнка. Всё уже в прошлом, и я теперь старший брат такой милой и умной Киоко-тян. Ну, не нужно плакать из-за такой мелочи. Расскажи лучше, как ты догадалась? — Ну, это было не так сложно. Это… наверное, потому, что ты всегда очень правдоподобно рассказываешь свои истории. Как будто был там. А Микеланджело… Вы оба весёлые и любите готовить, и смешно шутить, и… Нунчаки. Ты говорил, что хочешь сделать себе нунчаки. — Молодец, леди-детектив, ты меня раскусила. А теперь я бы хотел узнать, кто трогал опасное оружие без разрешения старших? — Реохей преувеличенно строго приподнялся, но в следующий миг лицо его осветила немного усталая, но всё такая же добрая улыбка. — Ну-ка сознавайся, маленькая ниндзя! — Ручки не такие и опасные! Ими вообще-то все пользуются, ха-ха, — сквозь щекотку отвечала девочка. — И ключами пользуются, ха-ха-ха, и нож мне нужен для приготовления завтрака! Х-хвати-и-ит, брати-ик, тебе вообще спать пора! — Вообще я тут старший, и это я говорю тебе скорее ложиться спать!

ⴕⴕⴕ

Микеланджело, в этой странной новой жизни носящий имя Сасагава Реохей, возвращался домой после очередной подработки. Обычно это бывали погрузочно-разгрузочные не оформленные нигде официально работы, но бывали и драки на нелегальных рингах, как сегодня. Последних было очень мало, в самом Намимори так и вовсе один-единственный захудалый кабачок с подпольной ареной. Да и «арена» — слишком громко сказано — там всего пара матов лежит на бетонном полу подвала, и правила соответствующие: вышел за край — проиграл. В этот раз он возвращался аж с почти пятнадцатью тысячами йен, которых должно хватить на оплату коммунальных услуг в этом месяце или нормально так обновить гардероб, парой сломанных пальцев, разбитым носом и кучей ссадин и синяков. А всё детское тело и не до конца вновь развитые рефлексы. Но и такой расклад вполне неплох. Иногда он вспоминал свою прошлую жизнь, где он сначала жил с братьями в канализации, когда они питались всем, что только смогут найти пригодного, где потом он остался предоставлен сам себе и питался от случая к случаю, ибо в военном режиме не всегда получается остаться незамеченным. Тем более если ты — враг народа номер один. Но теперь он — обычный парень, японец, старший брат, школьник. Столько всяких титулов, которые ему и присниться не могли раньше. Ну, ладно, не совсем обычный парень: родители этого тела были как-то связаны с теневой стороной мира и в один прекрасный день просто не вернулись. Сколько усилий и нервов стоило отвадить от них, двоих далёких от совершеннолетия детей, всяких непонятных личностей! Даже великий Трибунал вряд ли знает. На часах десять минут первого, в доме на втором этаже отчётливо заметен приглушённый свет. Эта девчонка такими темпами себя в могилу сведёт раньше, чем он себя со своими подработками. Наверное, стоит преподать урок, но какой? Что бы сделал мастер Сплинтер на его месте? Или, может быть, Лео? Парень, бесшумно пробравшись в дом через приоткрытое для проветривания окно на первом этаже, скрытый мраком, добрался до комнаты сестры, заглянул в щель. Киоко в свете одной лишь настольной лампы склеивала бумажные цветы — её первая подработка, одобренная лично им. Видимо, зря: Реохей категорически отказывал ей в тех, что связаны преимущественно с силовыми работами, со слишком социальными работами типа официантки, да с множеством других тоже. Он действительно беспокоился о безопасности его Солнышка, единственной оставшейся родной души рядом, поэтому одобрил лишь «работу на дому». А оно вон как вышло — малая негодница теперь себе здоровье портит, зрение садит и вообще. — Ну и что это у нас тут такое? — парень вошел в комнату, скрипнув дверью, в голове отмечая смазать петли. — Мы вроде бы договорились не перетруждаться, или мне показалось? — Брат? — подскочила застигнутая врасплох девочка. — Сейчас я разогрею ужин! — Стоять, — Реохею пришлось пустить в голос стальных ноток, тех самых, от которых у него самого когда-то пробегались табуны мурашек под пластроном. И дураку понятно, что ему никогда не сравниться со старшим братом или Мастером, но он правда старался воспитать из младшей сестрёнки достойную девушку. Довоспитывался вот: эта Леди теперь взваливает на себя не только домашние обязанности, которые он даже с некоторым облегчением ей не так давно и передал, но и стезю кормильца семьи такими темпами отберёт. Откуда только что берётся? — Рё-нии? Ты ранен?! — Ничего, скоро пройдёт. Итак, о чём мы договаривались в том месяце? Не напомнишь? — бывший весельчак, а ныне ответственный и любящий старший братик старался не перегнуть палку — намерения-то у девочки самые добрые — но нужно как-то дать понять ошибочность выбранного метода. Великие, почему так сложно?! — Что если я возьмусь за подработку, то ты не будешь приходить домой после двенадцати, — гордо подняв голову, выдала эта девятилетняя вымогательница. Вымогательница лишней ответственности. Он в своё время таким не был. Скорее уж полной противоположностью, если спросить, например, Рафа. — Что мы ОБА не будем перетруждаться. Так, к слову, — дополнил он третий пункт их соглашения. Первый и второй касались напрямую её безопасности при контакте со всякими непонятными. — И что я вижу, вернувшись? — То же, что и сами сделали? Вас, дорогой брат, не было дома, и посему я решила поступить так же — заняться работой, — перешла на официальный слог она, явно копируя какого-то персонажа. — И поэтому я замечал свет из-под твоей двери несколько ночей подряд? А я-то наивно думал, что тебя увлекли какие-то женские штучки, — Киоко слегка покраснела и замотала головой. — Конечно я интересуюсь женскими штучками, глупый брат! — хорошо, однако, иметь свой дом: никакие соседи не страшны после даже такого яростного крика. — И вообще, почему у тебя разбит нос? Нужно срочно приложить что-нибудь холодное! — одновременно сбежала от дальнейших расспросов она и скрылась в стороне кухни. Тряхнув головой и восстановив картинку перед глазами, парень спустился следом, приземлился аккурат на мягкий стул и прикрыл глаза в попытке медитации. — Не нужно, Солнышко. Само пройдёт. Обернувшись от полупустой морозилки, девочка обнаружила незамеченного ранее брата уже расслабленно сидящим на стуле. Ну, думала она, ниндзя всё же. Вот только слабое желтоватое свечение не фигурировало ни в одном из рассказов братика. Не считая истории про драконов и внутреннюю энергию Чи, которую Реохей так в себе и не обнаружил. Или говорил, что не обнаружил, что ещё более странно — старший брат всегда всё рассказывал ей. Даже то, что обычные люди предпочитали умалчивать или прикрывать ложью, всегда рассказывал. И про войну с жутким инопланетянином даже рассказывал. Поэтому незапланированное сияние весьма и весьма насторожило её. — Братик? Это сияние… Так и должно быть? — А? Какое сияние? — выйдя из своеобразного транса, переспросил парень, целой рукой проверяя свой нос на наличие травмы. — Жёлтое такое, вокруг тебя было, пока ты глаза не открыл, — честно ответила девочка и, дожидаясь ответа, порхнула к плите: много есть перед сном было вредно, но хоть что-то она сварганить сможет. Ведь уже давно не та шестилетняя неумёха, за которой нужно почти всё переделывать. — Да? Не заметил. А раньше никогда не замечала, ну, такого? — задумчиво спросил он, теребя край скатерти и прислушиваясь к внутренним ощущениям. Новая неизведанная сила обещала и бонусы, и проблемы. Такое знакомое ощущение. — Нет, хотя… Мне кажется, раньше такое уже случалось, только не могу вспомнить, когда и где… — Хм, — хмыкнул брат и вновь закрыл глаза, скорее всего, в попытках вновь вызвать странное явление. Или нет, предугадать мысли брата не всегда могла даже она, но, что бы он ни делал, у него получилось. — Однако. Полезное свойство. И палевное, — мальчик поднёс руку ближе к лицу и рассматривал, будто впервые видит собственную конечность. — Сила целительская, ощущается как нечто горячее внутри. Только в любой момент её использовать нежелательно — слишком заметно. — Значит, это что-то вроде той духовной силы, способной залечивать раны? — уточнила она, ставя на стол свежезаваренный сбор трав и домашнее печенье. Не самое полезное в час ночи, зато быстро. — Сейчас проверим, — Реохей уверенно встал из-за стола и направился к одному из многочисленных полупустых шкафчиков, взял нож и резко полоснул по руке. — Брат! — пораженно воскликнула Киоко, тут же бросаясь за бинтами, которые вместе со всей остальной аптечкой давно прописались тут же, в другом шкафчике. Её остановило всё то же сияние, заставило обернуться и впериться взглядом в медленно затягивающийся порез. — Хм-м-м, — снова задумался он и выдал наконец вердикт: — Заживляет-то да, а вот насчёт серьёзных болячек — это вряд ли. Если бы я не знал хоть примерное строение костей в кисти, думаю, пришлось бы заново ломать. — З-заново? — нет, девочка понимала, что в жизни братика случались ситуации и похуже, не раз слышала о его и его братьев травмах, которые те получали едва ли не с самого детства. Но вот так, вживую, услышать о необходимости ломать кости, чтобы те правильно срослись, потому что идти в больницу не вариант по некоторым личным и не очень причинам, — это нужно было хорошенько переварить. — Но почему?! — Смотри, вот тут был порез. Я знаю, как визуально проходит процесс заживления, но не знаю этапов, как оно всё происходит на биологическом уровне, какие клетки там как делятся и всё такое. Поэтому остался след — видишь, светленький — хотя после той царапины не должно было и намёка остаться. Собственно, с рукой то же самое, только тут не видимый отпечаток, а что-то вроде фантомной боли — это потому что у меня ни малейшего понятия, где какие косточки в какие суставы как входят, вот. — Кажется, я понимаю, — медленно произнесла девочка, опускаясь на стул и подперев голову руками. — Значит, нужно насесть на медицинскую литературу, потому что братик ни за что не перестанет ввязываться в драки. — Это самое прибыльное дело, вообще-то. Да и не грозит мне там особо ничего — одни дилетанты, ничего против ребёнка противопоставить не могут, — поймал тот укоряющий взгляд сестры. — Как думаешь, а я могу… так? В смысле, у меня может быть такая же сила? — Всё может быть. Если это не с прошлой жизни бонус за, например, перерождение, то у тебя есть все шансы. Сама подумай: если это наследственное, то тебе нужно лишь научиться эту силу в себе находить и направлять, а если рандомно как-то распределяется между всеми людьми на планете, то будет намного сложнее, но всё ещё реально. Хотя на это могут уйти годы. И было бы неплохо знать медицину хотя бы на уровне санитара, да, — начал разглагольствовать Реохей, прихлёбывая чаёк. — Эй, ну чего ты? Сдалось тебе это сияние. Ну, хочешь, будем вместе пробовать её развивать, только не расстраивайся, Солнышко. Что обо мне говорить будут, что я не могу за сестрёнкой родной присмотреть? — Это-то тут при чём? — Ну как же? Девочка ходит с таким грустным лицом, значит, её кто-то обидел, значит, старший брат не смог защитить, не смог утешить, значит, он не справляется со своими обязанностями, значит, можно их и разлучить от греха подальше, пока не убились, живя вдвоём без взрослых, значит… — Всё, хватит, хватит! Я поняла, я… Я хочу тоже развивать эту сияющую силу, — упрямо посмотрела она в глаза сидящего перед ней на коленях брата. «Ради тебя и ради нас», — пронеслась в её голове мысль. — Хорошо. Будем вместе с ней разбираться. Но только при условии ложиться спать не позже двенадцати, юная леди! — шутливо пригрозил он поднятым вверх пальцем. — Да, конечно. Но ты тоже не будешь приходить так поздно, обещаешь? — Не могу обещать, но постараюсь изо всех своих скрытых сил. Веришь? — получив утвердительный кивок, мальчик продолжил: — А теперь — спать! Время уже второй час ночи, а завтра кому-то в школу нужно. — Нам обоим нужно. — Ага, поэтому оба в постель, шагом марш!

ⴕⴕⴕ

— Ну пожалуйста, брат, ну научи и меня драться! — Зачем тебе это? Подумай об этом лучше: ты и так загружаешь себя сверх меры подработками и ведением хозяйства, вдобавок к этому ты не только ходишь в школу, но и дополнительно самостоятельно изучаешь медицину. И тебе всего десять, прошу заметить. Не кажется ли тебе это немного… чересчур? — мальчик, не сильно старше девочки внешне, лениво отвечал, лёжа на диване с каким-то журналом. Это был один из тех редких дней, когда он позволил себе никуда не спешить, никуда не идти и просто зависнуть дома с сестрёнкой. — Нет же! Серьёзно, Рё-нии, ты же не сможешь быть рядом всегда и защищать меня в абсолютно любой ситуации! — утверждение девочки прозвучало скорее вопросительно, а мерный стук ножа ненадолго прервался. — Это уже походит на комплекс младшей сестрёнки с обострением в виде сталкерства. — Ага, сказала младшая сестрёнка с комплексом старшего братика с обострением в виде повышенной хозяйственности, — фыркнул в ответ он и уже менее радостно продолжил: — Как думаешь, сможешь выдержать темп тренированного ниндзя со всем своим расписанием? Не трогая часы на сон и не прогуливая школу? — Почему нельзя пропустить школу? Она мне ничего не даёт, всё нужное я узнаю от тебя. Ну, ещё из книг и интернета, тем более не вижу смысла тратить своё время на бесполезную школу! — бедная зелень, познав все степени негодования местной хозяйки, со вздохом облегчения отправилась наконец в кастрюлю с супом. — Малышка, не говори так. Я не всемогущее божество и не смогу всегда, как ты говоришь, быть рядом и решать все проблемы, как с теми дебилами малолетними, — Реохей подошел к ней сзади, приобнял и стал массировать напряжённые плечи, расслабляя постоянно держащую осанку спину. Прямо как когда-то он помогал расслабиться старшему брату — Лео часто загонялся даже по незначительным, казалось бы, мелочам и был всегда собран и напряжён. Как он и его маленькая сестрёнка последние несколько лет. — А про школу, с колокольни прожитых лет, могу сказать, что это место может дать куда больше, чем просто общие знания по каким бы то ни было предметам. Например, связи. Вот я, если вдруг мне понадобится численное преимущество, смогу позвать далеко не только членов боксёрского клуба. А ещё у меня есть несколько должников — быть успевающим по большинству предметов крайне полезно. — Но… Я хочу быть как ты… и как черепахи, как твои братья… и я бы, наверное, хотела быть ближе к вам и стать достойной называть их своими братьями тоже и…— сбивчивые объяснения путались, мысли в голове не хотели становиться чем-то целым, из глаз покатились одинокие слезинки. — Конечно, ты можешь называть их братьями, ты же моя любимая сестрёнка. Не думаю, что парни откажутся иметь такую сообразительную, умную, красивую, потрясающую, заботливую, хозяйственную — ладно, ладно, хватит щекотаться! — сестру, вот. — Но… разве в семье ниндзя не все должны быть ниндзя? Или хотя бы уметь защитить себя? — Вот вообще не обязательно. Эйприл, например, ещё долгое время после нашего знакомства даже не смотрела в сторону боевых искусств. — А я хочу! Вдруг с братиком что-то случится, как я тогда одна?.. — Киоко прикусила губу, понимая, что сболтнула лишнего. Может, она и не разбирается в психологии, даже о науке такой ещё пока не слышала, если быть точным, но понять, что ступила на больную тему, могла. Старший брат старался не показывать своих чувств по этому поводу, но, сопоставив рассказы и некоторые моменты в поведении, можно прийти к выводу, что тот сильно переживает за неё, единственное оставшееся близкое существо. — Прости, я… — Ты права, уметь защитить себя не помешает ни в каком случае. Начнем, пожалуй, стандартно — с основ и продвинутой разминки. Потом покажу тебе пару приёмов, а там посмотрим. Насчёт оружия ещё подумаем, с ним всё очень сложно, — хмурое и задумчивое лицо брата совсем не понравилось девочке, та уже не была рада своей победе в этом давнишнем споре.

ⴕⴕⴕ

— В этой позиции ноги нужно ставить чуть шире. Ага, вот так, — шёл третий час уже ставшей привычной тренировки, каждая клеточка её тела ныла от нагрузки, а Реохей расхаживал рядом, рассказывая теорию и периодически поправляя её движения. Как сейчас. Признаться, десятки, нет, сотни раз отрабатывать каждое движение, чтобы то врезалось в память тела, оказалось не так интересно, но Киоко не собиралась сдаваться. — Поскольку учение ниндзюцу предполагает в основе мысль «любое действие нарушает существующие равновесие и гармонию и этим вызывает ответное действие, соразмерное степени нарушения баланса», хороший ниндзя должен уметь хорошо маскироваться, чтобы с помощью скрытности и других важных навыков всегда смочь избавиться от улик или наоборот — найти виновника, не выдавая себя. Ну, про первый блок учения я уже рассказывал. Так вот, твоё первое задание — не позволить завтра обнаружить себя, скажем, однокласснику. Проследить и не попасться, узнать какую-нибудь не всем известную информацию о нём. А когда справишься — отправимся в поход, покажу несколько интересных и полезных вещей. Вроде бы на этих выходных обещали хорошую погоду. — Но… если у меня не получится? Если меня поймают, что мне делать тогда, Рё-нии? — Не забывай держать дыхание. Вообще, по идее ученик должен сам придумать, как выкрутиться в такой ситуации, это по-хорошему. Помнится, Раф в своё время отмазался тем, что интересовался историей клинкового оружия — ему тогда мастер Сплинтер поручил проследить и доложить о перемещениях Лео. А я сделал вид, будто в очередной раз готовил шутку, никто не засомневался, потому как это было вполне похоже на меня. Это потом я понял, насколько мне в тот раз повезло, да. Примерно так же поступил и Донни — он объединил необходимость проверить проводку и слежку за мной. — А Леонардо? — А у Лео всегда всё с первого раза получается. А если не получалось, то он устраивал себе личные дополнительные тренировки, после которых обязательно выходило какое бы то ни было упражнение. — П-понятненько. — Следующие полчаса снова прошли погружённые в философию воинов тени, пока некоторая тишина не заставила вздрогнуть погрузившуюся куда-то в свои мысли девочку. — Рё-нии, а про второй блок, ну, про работу с оружием… — Там всё сложно, Солнышко. Во-первых, для работы с ним нужно сначала как минимум на «хорошо» уметь дать отпор в рукопашной схватке. Сенсей начал обучать нас где-то чуть раньше, чем нам исполнилось пять, а первый раз мы взяли в руки тренировочное деревянное оружие, когда нам было уже полных девять. Понимаешь? Не всё так быстро. А во-вторых, подобрать именно своё оружие дело далеко не быстрое. Например, мои нунчаки — они тебе не подойдут ни в каком случае: ты будешь тратить слишком много энергии, чтобы раскручивать их, а сила замаха не принесёт желаемого результата в реальном бою. Так же точно могу сказать, что тебе не подойдут ни саи, ни тонфа, ни кинжалы. Первые предназначены для, грубо говоря, агрессивного контактного боя, как и третьи. Хотя тонфа можно было бы попробовать, если они не будут слишком тяжёлые для тебя… — Но тогда что мне останется? Я же не могу просто мутузить каждого? Мне нужен этот, козырь, вот. — А то, что ты сможешь дать отпор, не является козырем само по себе, а? — поймав озабоченный взгляд сестры, парень задумался и выдал более приемлемый ответ: — Думаю, скоро сможем попробовать тренировать твою меткость. Огнестрела у нас нет, да и достать его практически невозможно в нашем нынешнем положении. Но вот метать что-нибудь острое — весьма полезный навык. Да и тупое тоже, если подумать. — Правда?! Может, попробуем прямо сейчас? — энтузиазм, казалось, смыл волной всю усталость, настолько заблестели от предвкушения её глаза. — Пожалуйста, братик? — Неа, твои умилительные глазки на меня больше не работают! — рассмеялся мальчик, поднимаясь с газона и разминая затёкшие мышцы уже перед своей усиленной тренировкой. — Тебе сегодня уже только отдыхать, побереги здоровье. Да и инвентарь ещё найти нужно. Или заточить, как получится. — Ла-адно. Тогда как насчёт холодного домашнего лимонада? — Конечно, Солнышко. Я скоро подойду, иди в дом уже, а то капать начинает.

ⴕⴕⴕ

Он бежал по лабиринтам подземного города илитиан, как когда-то давно он же спасался от того психа, последнего выжившего жителя мёртвого города. Помнится, тогда он начитался ужастиков и постоянно предрекал худший поворот сюжета. Но тогда он был с братьями. А сейчас он один. Оранжевые и бирюзовые блоки давили на не самую здоровую психику; сталактиты над головой, освещённые светом хрустальной луны, словно вот-вот упадут и раздавят тебя, не оставят и намёка, что был такой вот парень Сасагава Реохей с очень даже интересными в общении тараканами в голове; спиральные узоры на стенах отвлекали, как никогда до этого. Он бежал по лабиринтам и в каждом ответвлении, в каждой тени в углу видел дорогих существ. Братья, мастер, Эйприл и Кейси — ещё до войны, молодые и без того огромного количества увечий и шрамов. Живые, но застывшие памятниками самим себе. Знакомые супергерои, погибшие почти сразу, в одном из первых столкновений с армией инопланетянина. Пара знакомых, кое-как нашедших общий язык со «странным Сасагавой». Малышка Киоко, ещё не понимающая, во что ввязывается, изучая путь крадущихся в тени. Они стояли, иногда полускрытые клубящейся чернотой, а иногда прямо посреди дороги, в открытую смотря своим презрительным взглядом «какое он всё-таки ничтожество». Неумелый маленький говнюк, как когда-то говорил ему Раф.  — Ты, Микеланджело, именно ты виноват во всём! — Из-за тебя мы погибли! — Если бы тебя не было, у нас бы всё получилось! Обидные слова звучали со всех сторон, впиваясь куда-то глубоко в душу. Но неясно было, от кого они исходили. Голос распознать не удавалось из-за множественного эха. Вот только это бесполезно: он и так прекрасно знает, что ни на что не годен, что всегда был последним среди братьев, худшим учеником. А сейчас он еле сводит концы с концами, обеспечивая их с сестрой всеми доступными ему, тринадцатилетнему мальчишке, способами. И даже теперь не смог отказать ей в уроках, прекрасно понимая, что после это приведёт к нескончаемому потоку опасных для жизни приключений. Взрослый черепашка, называется, ага. Народ сменялся друг другом, мелькал в разных своих видах, тут и там, со всех сторон наступая на него одного. И говорили, говорили, говорили… — Братик, всё хорошо? — вклинился в поток обвинений девичий голосок. — Проснись, Рё-нии, тебе снится кошмар! Всего лишь сон, слышишь? Реальность посыпалась осколками. Уже понятная мысль о нереальности происходящего получила новый факт, открыть глаза оказалось не так сложно. — Солнышко, ты что тут делаешь? — спросил подросток, сонно моргая. — М-мне тоже приснился дурной сон, я проснулась и услышала, что ты тоже ворочаешься и…— девочка замялась, явно затрудняясь подобрать слова дальше. Теперь, сняв сонную дымку, можно заметить её покрасневшие глаза. — Можно я сегодня останусь с тобой? — Конечно, ложись, — Реохей подвинулся к стенке, освобождая пространство. — Должен ли я знать, что послужило плохому сну моей принцессы? — Н-ничего, это… Это. Мне приснилось, что тебя больше нет рядом и я осталась одна, и, и… — по её лицу снова полились слёзы, а Майки стало стыдно — довёл старик девочку до слёз. — Тише, дорогая, тише. Я рядом, вот, видишь? Посмотри — настоящий, во плоти. Ну, хватит плакать, — он обнял сестрёнку покрепче, мягко поглаживая по распущенным на ночь волосам.

ⴕⴕⴕ

— Я дома! — раздалось с первого этажа. От неожиданности Киоко едва не выронила иголку из рук, мгновенно сориентировалась и бегом сорвалась вниз, не забыв отложить начатое шитьё. Быть единственной девочкой в доме иногда бывает утомительно, но она бы не променяла и такую свою роль. Да и штопает братец, если честно, не очень. — Ты рано, Рё-нии. Подожди немного, я разогрею ужин, — она не была готова к столь раннему приходу брата. Несмотря на договорённость «о неперетруждении», обычно Реохей не возвращался раньше девяти-десяти вечера. Глянув на часы, девочка не сдержала эмоций на лице, хотя обычно это удавалось ей с лёгкостью при условии, что брата нет рядом — часы на стене показывали всего половину седьмого. — Сегодня отпустили пораньше, готовиться, — задумчивей обычного протянул весьма красивый, спортивный мальчик с заметными бугорками мышц. Эта мысль пронеслась как-то вскользь, но засела неприятным чувством ревности к будущим подружкам своего любимого братика. Если таковые, конечно, вообще появятся — в некоторых вопросах самооценка сидящего перед ней красавчика опускалась слишком низко. — Готовиться? — Угу. Помнишь, пара неплохих человек с клуба, — последнее слово он выделил особой интонацией так, что сразу стало понятно, о каком именно исключительно прибыльном для них клубе идёт речь, — посоветовали меня на «областные соревнования», которые я выиграл в прошлом месяце. Крупная сумма вышла. На выходных будет следующий этап. В Токио. — О, ого. Тогда тебе нужно собраться в дорогу. Подготовить сумку? Так, не забыть бы положить таблеток, на всякий случай. И еды с собой. Онигири или лучше полноценный обед? Да, лучше полноценный обед, тебе ведь понадобится много сил… — Ты поедешь со мной. — …А? Как? — не сразу пришла в себя Киоко от такой ошеломительной новости. Она ещё ни разу в своей жизни не покидала этого небольшого городка: брат почти всегда занят, а самой, в одиночку… ну, это не то, чего бы она хотела. Да и беспокоить брата своими выходками — последнее дело. — Я поговорил, и хозяин любезно предоставил мне ещё одно место, — улыбнулся он открыто и втянул новую порцию лапши. Словно не он, тринадцатилетний мальчишка, только что почти в открытую признался в не совсем правомерном использовании своей репутации. Или кулаков. Или нунчак, но, Киоко надеялась, до этого не дошло. — Нет, я имею в виду… Зачем? Я же буду только мешаться. И вряд ли моё беспокойство поможет тебе в бою, скорее только отвлекать буду. — Я подумал, что тебе не хватает впечатлений, эмоций. Ты практически всё своё свободное время сидишь дома и никуда особо не ходишь. Чувствую себя эгоистом и самым паршивым братом — я же даже не задумывался особо, как тебе тяжело справляться с домом, да и я не самая лучшая компания. Знаю, девочки твоего возраста любят заходить в кафе за мороженкой, в караоке с друзьями, в магазины… — Но это не так! Я абсолютно счастлива своим положением, и брат у меня самый лучший! — на этот раз ему не дала договорить сестра, даже голос немного повысила. Но взамен получила лишь робкую извиняющуюся улыбку и поняла — этого черепашку ничто уже, наверное, не изменит. — Тебе скоро двенадцать, к тому же ты скоро перейдёшь в среднюю школу. Я просто обязан показать тебе что-то кроме этих безлюдных улиц. Мы вместе поедем в Токио на два выходных дня: заселимся в гостиницу; прогуляемся по магазинам и кафе; после обеда сможешь посетить горячие источники — не знаю, правда, откуда они в столице; а когда я вернусь, устроим специальную тренировку, — его предвкушающая улыбочка и насмешливый прищур немного насторожили. А на вопросительный взгляд он ответил лишь: «Думаю, тебе понравится. Ну, нам в своё время очень понравилось, мы с парнями могли хоть целую ночь так тренироваться» — бака. — Тогда я пойду собирать вещи.

*Через два дня, Токио, час ночи*

— И, эм, что мы тут делаем, Рё-нии? — с крыши многоэтажки открывался просто завораживающе шикарный вид на крупнейший город страны, но ветра здесь были не детские: хотя она и оделась как для тренировки на природе — полностью закрывая кожу и с вшитой защитой в некоторых местах — ей было довольно холодно. — Надеюсь, навыков этого тела хватит, — произнёс тихо себе под нос Реохей, но она услышала. Быстро размявшись под её наблюдающим взглядом, он отошёл подальше к противоположной стороне, разбежался и… прыгнул. Прыгнул с крыши двадцатиэтажного здания. — Брат! — крик разнёсся по округе, она в мгновение ока оказалась у парапета, вглядываясь то в темноту соседних крыш, то на освещённый множеством фонарей асфальт, содрогаясь от одной только мысли увидеть кровавое пятно. — Всё в порядке, Солнышко. Давай ко мне, — услышала она родной голос и уже готовилась стать на край и прыгнуть следом, как глаз зацепился за движение на ближайшей крыше. — Ч-что? — голос немного дрожал, но она быстро взяла себя в руки — в отличие от своего сознания, ещё не отошедшего от мысли прыгнуть спятидесятиметрового строения. — Но я не смогу! — Сможешь, просто делай как училась до этого. Ну же, я подстрахую с этой стороны. Я уже попробовал и, как видишь, целым нормально приземлился. Давай, тут меньше двух метров. У тебя получится, я верю, — уговоры возымели некий эффект, и, игнорируя трясущиеся руки и бешено бьющееся сердце, она, повторяя действия брата до этого, отошла к противоположному краю, на секунду прикрыла глаза, разбежалась и прыгнула… Чувство полёта вмиг окрылило, опьянило её разум адреналином, что всё равно не помешало ей вспомнить заученные, почти вбитые на подкорку движения — и правильно, избегая серьёзных травм, она приземлилась рядом с готовым поймать её или прыгнуть следом в пропасть братом, тяжело дыша. Почти так же, как на тренировках на природе, только теперь рискуя не сломать что-нибудь, неправильно падая с дерева, а реально разбиться. — Это… Это было потрясно. Жутко страшно, но потрясно. Мы сможем ещё… повторить эту тренировку? — необъяснимое чувство странного, непонятно откуда взявшегося азарта подгоняло её повторить недавний опыт. — Прямо сейчас и до рассвета, если захочешь, — понимающе улыбнулся Реохей. Подумать только, сколько разных вариаций его улыбки она рассмотрела за последние несколько дней. После такого отрицать у себя комплекс старшего брата было бесполезно. Старший брат вёл их по одному ему известному пути, младшая сестра следовала за ним тенью, стараясь повторять движения точь-в-точь, но неизменно проваливая это самопровозглашённое задание сегодняшней тренировки. Они остановились, лишь только начало светать. — Это было… Прекрасная тренировка. — Ага, прям ностальгия. — Вы часто проводили так ночи? — парапет был не самым удобным местом для приземления утомлённой кучки мышц, но лучше, чем просто на бетонной крыше. Останавливаться на одной из «зелёных крыш» они не стали из опасения нарваться на ранних пташек-садоводов. — Не то чтобы. До пятнадцати мы вообще не поднимались на поверхность, а потом далеко не всегда уместно было покидать защищённое убежище. У нас было много врагов. Но да, такие тренировки были словно глоток свежего воздуха для всех нас, — тишина была приятной, отлично дополняющей предрассветные сумерки и первые лучи солнца. — Куда теперь? — В гостиницу, нам нужно ещё хорошенько отдохнуть перед поездкой, а мне ещё пару дел успеть бы хотелось. — Тогда… мы можем добраться до неё по крышам? — Конечно, Солнышко.

ⴕⴕⴕ

Блок, удар, ещё удар. Швабра, сейчас заменяющая какое-нибудь древковое оружие типа посоха Бо или нагинаты, едва выдержала удар нунчак брата, издав жалобный треск. — Сосредоточься на защите. Используй окружение, — бросался брат короткими фразами, наступая сильнее или, наоборот, давая проявить инициативу. Краем глаза Киоко заприметила кухонную стойку, в верхнем ящике которой хранились столовые приборы. Начищенные столовые приборы, а некоторые и заточены сверх меры на всякий случай. В том числе и ножи. Идея некоторого подобия плана родилась сама собой, но девочка постаралась не выдать этого ни единым мускулом. Реохей заприметил работу мысли сестрёнки, гордо наблюдал за плавным отходом в сторону от его удара и красивым сальто над обеденным столом. А ещё он так засмотрелся на успехи Киоко, что почти пропустил атаку летящими ножами, метко брошенными вилками и прочей атрибутикой. — Прости, Рё-нии! — крикнула она, только увидев тоненькую струйку крови чуть ниже плеча, бросила своё «грозное оружие» и подбежала ближе, уже призывая свой «исцеляющий свет» жёлтым сиянием рук. Такая оплошность в реальной схватке автоматически равна проигрышу, и как учитель он не мог этого так оставить. Скрепя сердце, он крепко обхватил её правую руку и потянул на себя, в какой-то момент ведя ту дальше своего тела, тем самым проводя немного неправильный бросок через плечо. — Мертва. Даже если меня ранят в бою на твоих глазах, запомни, ни в коем случае так не подставляйся. Либо дождись окончания схватки, либо беги так далеко, как только сможешь. Понимаешь? — возможно, в этот самый момент на неё смотрел не добрый старший братишка, а тот самый ниндзя-мутант, всю жизнь проведший в борьбе за жизнь, в войне с диктатором. Ниндзя, принявший её частью своей разрушенной, но до сих пор любимой семьи и сейчас дающий совет не из прихоти или чтоб покрасоваться в мастерстве, а из опыта и желания защитить. Киоко только и могла, что глупо, заторможенно кивнуть, смотря в серые, словно хмурое небо, глаза. — Прости уж, но ты поступила весьма глупо, откинув и так не самое идеальное оружие и кинувшись к потенциальному врагу. — Я понимаю, — тихо ответила она, поднимаясь и потирая покрасневшую от сильного захвата руку. — Иди сюда, — сказал он и сам подошёл к девочке, ученице первого класса средней школы, весьма красивой представительнице своего пола. От мысли, что скоро ему возможно придётся гонять тупоголовых ухажёров, стало как-то весело на душе. Чем он и поспешил поделиться, мягко окутывая пострадавшую конечность уже своим, более ярким светом рук. — Ты правда собираешься устраивать спарринг с каждым посмотревшим в мою сторону мальчиком? — шутливо поддела она брата локтем, на что тот только притворно-серьёзно покивал. — Да ладно! А если я сама с кем-нибудь заговорю? И ты же не полез к Саваде-куну. Ты же не полез? — Нет, не полез. Судя по твоим рассказам, а я тебе верю на все сто процентов, вы словно хорошие подружки. Да и ничего особо криминального у местных полицейских на него нет. Разговор затих сам собой, оба погрузились в свои мысли и скорее автоматически, чем осознанно, начали уборку помещения. — Рё-нии? — М-м? — Помнишь, ты упоминал, вашему клубу не помешало бы помещение получше для тренировок? — словно опасаясь плохой реакции, она сама не заметила, как начала совсем издалека. — Было дело, ага. Но и платить бешеные деньги мы не можем, поэтому, пока можем, занимаемся на улице. Тогда с наступлением холодов сможем надавить на совесть остальных клубов, занимающих зал сейчас, — металлические вилки звонко ссыпались обратно в ящик. Наступившая тишина призывала девочку продолжить начатый разговор, но та немного помялась перед этим, словно стыдясь. — Я нашла неплохое место. Сама я не была там, но должно быть хорошо. Я договорилась, и завтра после уроков мы сможем зайти посмотреть. Им управляет отец моего одноклассника, и… возможно, вам даже сделают большую скидку, если поговорите. — Я не совсем понял. У тебя есть причины думать, что сорокалетний ниндзя в теле малолетнего боксёра-рингового-бойца найдёт общие темы с… школьником, живущим в каком-то старинном додзё? — весь скепсис водопадом обрушился на голову девочки. — Ну, он с первого дня показался мне странным. Даже более странным, чем Савада-кун в своё время. И я попыталась проследить за ним. И у меня не получилось, он каждый раз терялся с моих глаз. Потом я попробовала наблюдать и поискать информацию в другом месте. Так я узнала про додзё и суши-бар, принадлежащие его отцу, что они переехали сюда вдвоём. Его отец не только сдаёт додзё, но и может давать платные уроки кендо, — на пару минут она замолчала, переводя дыхание и давая время обдумать уже услышанное. — В общем, я предположила, что мой одноклассник такой же, как ты. Ну, в смысле, не именно черепашка, а вообще. Тогда я ещё последила, но не узнала ничего нового и решила поговорить с ним прямо, — последние слова она почти прокричала, наблюдая, как смурнеет лицо Реохея. Она прекрасно понимала всю глупость своего поступка, но! Реакция Ямамото-куна была явно нестандартной. Это как минимум оправдывает её решение наблюдать за ним, да и разговор тот был хоть и странным, но интересным. Это чувство, словно ступаешь по минному полю, было поистине непередаваемым. Вновь и вновь он всплывал в её памяти: — …кто сможет обучить кэндзюцу лучше, чем Леонардо-сан? От прижавшей её в попытке успокоить фигуры послышался тяжёлый выдох, а руки его мгновенно напряглись. Кажется, она попала в самую точку. — Кто, прости? Кажется, ты меня с кем-то спутала, Сасагава-сан. — Нет, ты точно Леонардо-сан! Такой же всегда собранный и умный. Мастер ниндзюцу, я много раз теряла вас! А ещё, вот, у вас тоже мозоли от оружия, прямо как у братика! И биту во время игры вы держите не так, как все. Так, будто это катана и вы собираетесь нанести удар! Я точно уверена, что ты и есть Леонардо-сан из сказок брата, вот! — некоторые сейчас озвученные факты были сплошь выдумкой, но выдумкой продуманной: она действительно несколько раз наблюдала за игрой, и ей правда показалась странной манера игры этого парня. Но она ещё ни разу, кроме как по телевизору, не видела настоящего мечника, соответственно, и сказать ничего толкового бы не смогла, если б не богатая благодаря сказкам на ночь фантазия. — Хм. И как же зовут твоего брата? — Сасагава Реохей. Но вы знаете его как Микеланджело, — тоже вырвалось непроизвольно, словно кто-то сорвал все тормоза здравомыслия. Хотя прошедшая внезапная истерика, вероятно, поспособствовала. — И почему же тогда этот Микеланджело так легко рассказывает такие невероятные истории всем подряд, м? — что-то холодное и острое прижалось к её шее, а мальчик, внешне никак не отличающийся от толпы таких же, замер каменной статуей в ожидании ответа. «Если ему не понравится ответ, смогу ли я вернуться домой не по частям?» — пронеслась мысль в её голове. — Не всем подряд, только мне. Он всегда заботился обо мне, в том числе и сказки перед сном рассказывал. А когда я однажды спросила, то ответил честно, вот и всё, — она решила быть предельно честной. Не столько из-за лезвия, неизвестно где хранимого до этого, сколько потому, что отношения с новым родственником нужно начинать строить на правде. Подумаешь, параноик, Реохей в некоторых вопросах тоже не домашний цветочек, особенно в вопросах её безопасности, и… ей почему-то перехотелось думать о встрече братьев-черепах, если вдруг один из них узнает о вот этом немного интимном и очень опасном моменте. — Да что ты. Может быть, ты подготовила ещё какие-то фактики с прошлой жизни? Любой знающий нас достаточно хорошо противник может предположить и сделать такие выводы, девочка, — его ещё не до конца сломавшийся голос звучал не по-детски завораживающе, а от прямо высказанного недоверия становилось грустно. — И кто же ты на самом деле? Карай? Ангел? Может быть, сам Ороку Саки? — Что?! НЕТ! Нет, нет, я не злодейка-инопланетянка! — от подобных выводов ей даже пробило дрожью: она не была там, не жила войной и поэтому и представить себе не могла подобных выводов. — Я, я не смогу, наверное, сейчас доказать правдивость своих слов, но, но… вы же можете поговорить сами, верно? Можете прямо сейчас пойти со мной ко мне домой, там мы дождёмся брата, то есть Микеланджело, и вы сможете сами убедиться. Она не возьмётся предположить, что именно заставило парня отпустить её — залитое слезами лицо или ещё не потерявшее надежду доброе сердце Героя — но спустя некоторое время полного молчания крепкие руки отпустили её, а лезвие больше не холодило кожу. — Ни за что не входи на чужую территорию, тем более такого непонятного оппонента. Запомни это правило, если хочешь выжить, — парень мгновенно затерялся в деревьях, его коробочки с обедом больше не было на траве, да и вообще ничто не указывало на присутствие здесь ещё одного человека, кроме неё. Но ветер донёс до растерянной девочки ещё некоторые слова: — А вот если так веришь в свою правоту или бессмертность, то милости прошу. Не забудь выжить до этого момента. — Мы придём! Завтра после уроков мы вдвоём придём к вам, Леонардо-сан, — она старалась говорить одновременно громко, чтобы собеседник услышал её слова, где бы тот сейчас ни прятался, и сдержанно, стараясь не разболтать ещё больше не совсем своих тайн. Она хотела верить, что они, эти тайны, хоть немного касаются и её тоже. Братик как-то говорил, что черепашки совсем не будут против новой сестрёнки. — Кхм, так вот. Я сказала, что мы придём завтра после школы. Придём же? — Киоко умоляюще посмотрела на брата, вот только тот не поддался, обдумывая сложившуюся ситуацию со всех сторон. Стратегия никогда не была его сильной стороной, он предпочитал импровизировать даже тогда, когда лишился руки. Но теперь-то он не один, он в ответе за сестрёнку и всё такое. Как же поступить? — Так и сказал, «приходите, буду ждать»? — скорее чтоб заполнить тишину, спросил он. — Н-нет, он сказал… Сказал, что только бессмертные или уверенные в своей правоте заходят на чужую территорию, — призналась она, опустив голову. — Ладно, сходим, посмотрим, что за перец этот Ямамото, — показательно спокойно решил старший брат, что немного насторожило девочку. На приподнятую бровь он лишь добавил: — Возьми с собой свой арсенал. И тех остреньких вилочек, и аптечку тоже. Они вдвоём отправились в небольшой суши-бар сразу после уроков. Реохей даже не подумал идти в клуб бокса, которым руководил больше для отвода глаз, в том числе избегания всевозможных вопросов типа «откуда такая форма/навыки» и «как ты умудряешь так часто получать такие ужасные синяки/ранения». А так вот ни у кого никаких вопросов не возникает. Самое обычное место предстало перед ними: деревянное помещение в полутрадиционном стиле, бумажные сёдзи отделяют столики для создания более уединённой атмосферы, с кухни улавливается приятный запах. Никого из посетителей не было, только шеф-повар и по совместительству владелец стоял за стойкой, нарезая рыбку. Можно было бы подумать, что сейчас просто такое время, но мужчина кивнул в сторону задней двери и спокойно сказал: — Я закрою ресторан, вам никто не помешает, — вразрез с этим, никто из них не двинулся, изучая, буквально прожигая друг друга взглядами. Ищущими свои ответы на свои вопросы в образе стоящего напротив. «Какой интересный юноша может оказаться братом моего сына. Могу ли я его называть сыном тоже? Не беги вперёд паровоза, Тсуёши, стоящие перед тобой дети могут в той же степени оказаться врагами. Но я бы не отказался от дочери, да», «Он? Нет, не Лео. Точно не Лео. Не его движения, не его поведение. Хотя откуда мне знать, насколько он мог измениться, если у него и правда уже был бы сын?» и «Спокойствие, только спокойствие. Дыши глубже, Киоко, теперь выдох, медленно. Это не тренировка, и если что вдруг, то теперь братику будет немного не до тебя. Но я уверена, что Такеши и есть Леонардо. Но если ошиблась? Но они так похожи с тем, что рассказывал братик…». Первым взгляд отвёл Тсуёши, разумно полагая, что вряд ли переглядит того, кто выживал в эпицентре военных действий и вообще побывал во многих опасных приключениях. Он по глазам понял — стоящий перед ним мальчишка такой же, как и его сын. С другими тараканами и другими обстоятельствами новой жизни. Но такой же замученный, уставший. Не понимающий, зачем его сюда закинули, хоть и дали новую цель — оберегать сестру, чего так не хватало его сыну. Возможно, мужчина жестоко ошибается, ведь у него нету опыта подобного толка, но мифическое седьмое чувство звенело победным колокольчиком. Ребята безмолвно прошли к указанной двери и скрылись за ней, выйдя в небольшой, но ухоженный садик. Буквально всё: от ровного газона до камушков у клумб и прудика, — кричало о чувстве прекрасного и педантичности того, кто это сделал. Додзё возвышалось прямо на противоположной стороне двора. Огромный зал в самом что ни на есть традиционном стиле, сквозь бумажные окна прорывался приглушённый солнечный свет, циновки по всему периметру. Идеальное место для тренировок и медитаций. Если бы только вдоль стены не стояли рядочком подсвечники и бамбуковые шесты… В дальнем конце зала у открытой сёдзи спиной к ним сидел парень. Мальчик примерно их возраста, рядом с ним лежала бейсбольная бита. — Добро пожаловать на мою территорию, — произнёс он ломающимся, но всё ещё детским голосом, что вот никак не помогало бы воспринять его серьёзно. — Не могу понять только, вы реально бессмертные или это у меня крыша окончательно поехала. — Н-но это правда! — выступила девочка вперёд с намереньем доказать очевидные вещи. — Вы — Леонардо-сан, а мой брат — Микеланджело! — Киоко. — Несмотря на кривую усмешку, голос его был холоднее стали. — Не всё так просто. Тебе не стоит вмешиваться, — попытался объяснить Реохей, выходя вперёд и закрывая сестру собой. Но для девочки двенадцати лет от роду, ни разу не видевшей ни смерть, ни войну, было абсолютно непонятно, почему два близких существа, наконец снова найдя друг друга, не спешат обняться и обсудить приключения. — Мудрое решение, — кивнул сам себе парень. — Но совершенно не его стиль, не находишь? — Все меняются, и я поменялся. Давно уже. И он тоже. Ещё до всего этого, и до того тоже, — завернул мастер нунчак, хотя постороннему зрителю ни на каплю понятнее не стало бы. — Это верно, да. Тогда, может быть, изменившийся ты сможет придумать, как доказать изменившемуся ему свою настоящую сущность, — не вопрос и даже не утверждение. — Конечно, если бы я точно знал, что доказываю ему, а не, скажем, футовцу, — Майки определённо понял, чего от него хотят. Да вот сидевшее где-то глубоко внутри чувство юмора буквально заставило играть в игру брата. А что перед ним именно его брат, мальчик убеждался всё больше и больше. — Но я не смогу доказать что бы то ни было, у меня совсем нет времени — я хотел помедитировать, — в противовес своим словам, парень наконец встал, не забыв захватить и грозное оружие. — А как же тренировки? Неужели ваше сиятельство Бесстрашный Лидер изволит заменить одно другим? — уже посмеиваясь, вбросил Реохей, услышав в ответ уже много менее холодный фырк. — Как можно? Тренировки по расписанию, медитации по расписанию — всё как положено. А вот некоторые личности переняли некоторые не самые лучшие манеры других личностей. Помнится, знакомый мне Микеланджело не использовал именно это прозвище. Возможно, вы, сударь, обознались? — Киоко и раньше не очень-то понимала, про что говорят парни перед ней, но теперь их диалог для неё был похож на головоломку с приоритетом в вынос мозга. Ну или на игру двух гроссмейстеров, тогда как новичок не может ухватить суть происходящего. — Никак не могу согласиться. Возможно, то происходит сейчас по причине отсутствия некоторых третьих личностей в ближайшей доступности, — Майки не хотел никого обвинять в давнишнем разладе в семье, но слова сами вырвались. А они, как известно, не воробьи, и поймать их обратно не выйдет. — Я не то имел в виду, просто… — Нет, ты абсолютно прав. Кто он такой, раз не смог удержать семью целой. Он вообще самый ничтожный черепашка из всех существующих, — мягко, так, как мог говорить только о себе только Леонардо, он снова начал обвинять себя. О, Микеланджело отлично помнил тот год после исчезновения их умника, те полтора года после смерти мастера. Возможно, разлада и правда можно было бы избежать, высунь Лео голову из додзё. Но он погрузился в самобичевание и тренировки до потери сознания. Даже жёстче, чем после битвы со Шреддером на космическом корабле, когда они едва не стали пылью во вселенной. Хотя, если быть предельно честными, того можно было избежать, высунь голову и кто-либо из других братьев. Да вот не судьба, не получилось. Они, семнадцатилетние подростки из канализации, были не готовы к ТАКОМУ повороту в жизни, несмотря на все приключения и все прогулки по грани. Так получилось. Одна деталь пропала, и весь механизм, вся их семья начала распадаться. — Нет, Лео, я сморозил глупость, как всегда. Никто из нас не сделал тот самый первый шаг, и не ты виноват в этом. Ты же такой же черепашка, как и мы. Кхм, был, — печальная улыбка, которая одновременно просит кирпича, выражает соболезнование своему провалу и просит прощения, появилась на лице оппонента, до конца расставляя все точки для Сасагавы Реохея — он нашёл своего брата. Осталось только нормально поговорить, но перед этим… — Ну, этот разговор вполне может подождать. Как насчёт спарринга? Или, быть может, некоторым черепашкам во славу Лени не пришла в голову мысль восстановить навыки? — стоило ему только договорить, как мальчик не иначе как шестым чувством почувствовал колебания ветра и парочку других мелочей, которые замечают лишь обученные ниндзя, атаку со спины. Благо, сестрёнка оказалась далеко позади, пока они, не замечая ничего вокруг, подходили друг к другу, и теперь у стены наблюдает за происходящим с ничего не понимающим выражением лица. — Нодати? Серьёзно? — он не заметил, как бита неизвестным образом стала двуручным длиннющим мечом. — Возможно, — мечник улыбнулся никуда не девшейся реакции брата и будто бы встряхнул своё оружие. Не так давно, всего два года как, отец вручил ему семейную реликвию, Шигуре Кинтоки. Отец думал, что его можно использовать только совместно со стилем Шигуре, но на самом деле это не так. Нужно лишь реальное желание нанести противнику урон и немного силы. — Читерство! — заявил мастер нунчак, наконец доставая на свет своё самодельное оружие. В сравнении оно вызывало только печальный вздох и мысленно составленную смету расходов. — Возможно, — снова заявил бывший лидер и, воспользовавшись моментом, нанёс удар. Он зацепил брата только слегка, но, какая неожиданность, они теперь люди. И такого лёгкого касания, которого практически и не было, теперь достаточно, чтобы пустить кровь. Раньше их кожа была много прочнее. — Погоди, я сейчас, — не особо надеясь на передышку, Майки всё же опустил оружие и быстро залечил порез своим жёлтым светом рук. — Ну и кто тут ещё читер, мистер Солнечное пламя? — вопросил Лео, возвращая оружию вид более безобидной биты. — А? Солнечное пламя? — не понял младший, который теперь дважды старший, если брать в расчёт то, что телу Лео, похоже, тоже двенадцать. Он уже хотел завалить брата кучей уточняющих вопросов, как от двери раздался уже знакомый голос: — Всё потом, сначала обед, — заявил мужчина, отбивая парочку сюрикенов, пущенных братом. — Вот вы зачем дочку мне пугаете? Она ж ещё маленькая для ваших разборок, — показал он. Майки только сейчас подумал, что это отец его брата. И, эта мысль была ещё более стрёмной, как к тому теперь обращаться? Запоздало, с ним на самом деле часто такое случалось, ему также пришла в голову мысль, что, похоже, этот человек знает больше, чем показывает. Добиться от старшего брата такой признательности многого стоит, но он всё равно одними глазами уточнил правоту своих мыслей. Получил положительный кивок. — Кстати, а как тебя зовут-то теперь? — Майки. Ты серьёзно? — Абсолютно. Я только фамилию слышал, Ямамото-кун. — …Такеши. Меня зовут Ямамото Такеши. За дверью подслушивает Ямамото Тсуёши, мой, кхм, мой отец.