Хроники Фильнии. Пробуждение тьмы.

Город Ландрсмит — столица и жемчужина Фильнии. Здания здесь выстроены из белого камня, а улицы вымощены брусчаткой. Вокруг города длинной каменной змеей обвилась стена — высокая и непреодолимая. Любой гость мог проехать лишь через большие ворота, от которых по обе стороны, словно стражи, сидели два громадных каменных льва, смотрящие гордым взором вдаль горизонта. В самом центре Ландрсмита по-хозяйски расположился роскошный дворец, окруженный благоухающими садами, длинными изумрудными аллеями, шумными фонтанами и прудами с кристально-чистой водой. Сам же дворец огромный. Поговаривают, что в нем насчитывается шестьсот восемьдесят одна комната и чуть ли не целая тысяча слуг. Белоснежный камень, из которого он выстроен, в ясные погожие дни особенно выделялся, словно это был и не дворец вовсе, а огромная жемчужина, окруженная многообразной палитрой цветущих садов. Что и говорить, это могучее здание с большими колоннами и позолоченной лепниной по праву самое красивое и самое примечательное творение во всей стране. Даже поговаривают, что внутри весь дворец отделан золотом и драгоценными камнями; иные предполагают, что внутри все сделано из белоснежного мрамора, начищенного до такого блеска, что куда ни посмотри, везде увидишь свое отражение. В это по-осеннему теплое утро на небе не было ни облачка. Легкие дуновения ветра изредка поднимали опавшие желтые листья, разнося во все стороны. Вдоль деревьев гулял тридцатилетний мужчина — среднего роста и в меру упитанный. Он улыбался. У короля Фильнии — Милата – сегодня было особенно хорошее настроение. Почему, он и сам не знал. Позавтракав, Милат решил не решать государственные дела с самого утра, отложив их на послеобеденное время. Вместо этого он вышел на прогулку со своим любимым лабрадором Гуно. По дороге к липовой аллее король подобрал небольшую корягу и швырнул в сторону. Гуно, словно вихрь, устремился за ней, и через несколько секунд, виляя хвостом, вернулся вместе с палкой в зубах. Улыбающийся Милат наклонился и, почесав ухо пса, бросил ещё раз. Гуно рванулся с места, поднимая пыль. Через мгновение под ногами у короля лежала та самая коряга. Гуно, высунув язык и прижав бежевые уши, ждал, когда игрушка вновь отправится в полет. Милат, довольный и улыбающийся, взял корягу, но вопреки ожиданиям пса, кидать не стал. Вместо этого король направился вглубь аллеи. Гуно запротестовал и попытался отобрать у хозяина палку, вцепившись в нее зубами. Этого король и ждал. Милат остановился и начал тянуть, но пес не поддавался. Он уперся лапами в землю и с рыком тащил палку на себя. Милат же, видя, как пес входит в азарт, перетягивал палку к себе, с каждым разом прибавляя силы, впрочем, не настолько, чтобы отобрать ее у Гуно. Так продолжалось недолго. Наконец, король поддался четвероногому другу и отпустил палку; пес фыркнул и, пожевав её немного, бросил. Снова почесав Гуно за ухом, король направился дальше легкой спокойной походкой. Верный пёс бегал поблизости, а Милат гулял, наслаждаясь солнцем и теплом, которое оно дарило последние деньки. Когда король уселся на лавку, почесывая черную густую бороду, на аллее появился невысокий седой мужчина лет шестидесяти на вид – один из дворцовых слуг, который пришёл сообщить Милату о прибытии гонца со срочным донесением. Королю, как бы ему ни хотелось, пришлось вернуться во дворец. Гонец вошёл к Милату в кабинет через несколько минут. Высокий, стройный, с худощавым вытянутым лицом и серыми глазами, под которыми проявились тёмные круги — гонец явно не спал всю дорогу. Коричневые потертые сапоги и синий плащ, пыль на которых говорила, что молодой человек, прибыв в город, сразу направился во дворец, не позаботившись о том, чтобы привести себя в порядок. — С какими новостями ты ко мне пожаловал? — улыбнулся король, обнажив желтые зубы. Поскольку молодой человек впервые в жизни видел монарха на таком близком расстоянии, от смущения его уставшее, покрытое дорожной пылью лицо залилось румянцем. — Ваше величество, — произнёс он еле слышно, — я прибыл из крепости Пирс. — Продолжай, — сказал король; от такого неожиданно-мягкого тона лицо юноши еще больше покраснело, и он стал похож на переспевший помидор. — Мне велено передать вам это письмо, — гонец достал из-под плаща свиток. Надломив печать, Милат принялся читать. По мере чтения лицо короля становилось все мрачнее и мрачнее, словно пелена туч скрыла яркое солнце. Дочитав, Милат отложил в сторону свиток и посмотрел на молодого человека. Тот стоял, опустив взгляд на пыльные сапоги. — За сколько дней ты сюда добрался? Наверное, сильно вымотался за время, проведенное в пути? Гонец оторвал взгляд от пола и исподлобья, посмотрел на короля. — Я добрался за три дня. Но я нисколько не устал. — Вздор. Отсюда до крепости Пирс неделю пути спокойным ходом, если не больше. Дорога наверняка вымотала тебя. Поэтому отдохни и наутро, как можно скорее, отправляйся назад, в крепость. Передай Фэйтону, что я вышлю помощь. Поклонившись, юноша вышел из кабинета. Как только гонец удалился, король позвонил в колокольчик. Через мгновение явился высокий мужчина. — Валмер, — сказал король тоном, не терпящим каких-либо возражений, — через три часа будет заседание совета. Сделайте так, чтобы все явились вовремя. — Слушаюсь, ваше величество, — Валмер поклонился и вышел. Через три часа все члены совета были в сборе. Подобные собрания проходили во дворце в специальном помещении — в огромном зале, поражавшем любого вошедшего не только размерами, но и роскошью. Хотя членам совета уже давно приелся начищенный до блеска мраморный пол, никого не удивляла огромная роспись во весь потолок в виде обнаженной женщины с прикрытыми водорослями интимными местами. Она выходила из вспенившегося моря, протягивая руки к небосводу, усыпанному алмазами, блестевшими в свете пяти громадных золотых люстр. Большие каменные статуи первых десяти королей Фильнии, подобно часовым, охраняли зал с мечами в руках наперевес. Огромный резной стол из красного дерева стоял посередине, а во главе возвышался обитый парчой трон, вырезанный из цельной глыбы белого мрамора в виде оскалившейся пасти льва. Члены совета расположились по обеим сторонам от стола на девяти резных стульях с бархатными подушками, откровенно. Прибывшие на совет — все мужчины благородного происхождения — обсуждали причину внезапного сбора. Заседания совета происходили строго по средам. Но давно не было такого, чтобы король созывал всех столь внезапно. Кто-то Малкин Грей думал, что Милат хочет обсудить бюджет, Алфорд полагал, что речь пойдет о новых налогах, а Валлаход и вовсе считал, что король попросту собрал всех, чтобы навсегда распустить совет, поскольку уже давно ходили такие слухи. Своё недовольство Милат демонстрировал на каждом собрании. Дверь в зал отворилась, и все смолкли. Собравшиеся поднялись, и вошел король. Он прошёл, прошелестев по мрамору полами зеленой мантии с золотыми узорами, изображавшими всадника с копьем. Поправив усыпанный драгоценными камнями с золотой пряжкой пояс, он величественно опустился на трон и коротким кивком позволил остальным сесть. — Итак, уважаемые члены совета, — начал Милат, — думаю, многим интересно, для чего я всех собрал. Не стану томить вас излишним ожиданием и сразу перейду к делу. Сегодня утром прибыл гонец из крепости Пирс и вручил мне это. Милат положил на стол пергамент. — Наместник Фэйтон сообщает, что пограничные разведчики доложили ему следующее: король Бренер стягивает войска к нашей границе, и Фэйтон просит выслать подкрепление как можно скорее. Слова короля сильно впечатлили присутствующих. Глубокое недоумение отразилось на лицах собравшихся, и недовольный шёпот пробежал по залу. Однако к пергаменту так никто и не притронулся, даже заинтересованного взгляда не удостоилось письмо. — Ваше величество, — прохрипел Валлаход — седой сухощавый старик, с длинным крючковатым носом, рассеченным розоватым шрамом; один его глаз был темный как ночь, другой — с бельмом. — Мне, и, думаю, остальным присутствующим тоже, интересно знать, насколько сведения точны. Не ошибся ли наместник Фэйтон? Милат испытывал отвращение, находясь среди этих людей, которые, по его мнению, несут лишь чепуху и жаждут только денег и власти. Король презирал совет и давно подумывал его распустить, но все никак не мог решиться, ибо каждый из присутствующих имеет влияние в стране. Поэтому сделать это нужно так, чтобы эти люди никак не могли навредить трону и королевству. Но как? Нужен весомый повод, чтобы распустить совет… Вполне возможно, что вопрос старого Валлахода был уместен, но у Милата он вызвал лишь раздражение. — Не думаю, что Фэйтон и его разведчики ошибается, — ответил король после короткой паузы. — Наместник и его люди никогда не подводили своего короля. К тому же, Фэйтон занимает этот пост уже не один десяток лет. Его опыту в подобных делать может позавидовать каждый из здесь присутствующих. Он просит о помощи, значит, ситуация действительно серьезная и не терпит долгих рассуждений. — Да как смеют эти нахалы угрожать нам войной? — вспыхнул Трэйтор. — Король Бренер, видимо, решил повести своих солдат на бойню, — вторил ему Дарбек Соул. — Что ж, хороший монарх, ничего не скажешь. — Проучим этих выскочек так, что мало не покажется! — Поддержал Малкин Грей. — Вышлем на подмогу дополнительный гарнизон, — вмешался в разговор Вагрел — главный военачальник королевства. Огромный мужчина, напоминающий телосложением больше медведя нежели человека. Прядь кудрявых огненно-рыжих волос собрана в аккуратный хвост на затылке, а во взгляде больших голубых глаз читалась не только искренняя доброта, но еще светлый ум и преданность. Вагрел — единственный член совета, которого Милат уважал и кому доверял. — Вы верно рассуждаете, Вагрел, — заметил король. — Но сколько людей, по-вашему, необходимо отправить? — Думаю, три тысячи будет достаточно, — немного подумав, ответил рыжий. — Хм, три тысячи, — задумчиво произнес Милат. — А что думают остальные? — Я думаю, ваше величество, трех тысяч будет вполне достаточно, — елейно прохрипел Эмиас. — Остальные тоже так считают? — король обвёл советников тяжёлым взглядом. Все вразнобой ответили скупыми кивками. — Это интересно, — усмехнулся Милат. — Эмиас, вы только что сказали, что трех тысяч будет вполне достаточно. А вы знаете, сколько людей насчитывает гарнизон, находящийся в крепости Пирс? Вопрос застал Эмиаса врасплох. — Нет, ваше величество. Я не знаю, сколько людей у Фэйтона. — А вы, Делрой, знаете? — спросил король так, словно отчитывал нерадивого ученика. — Нет, ваше величество, не знаю. — Ну а вы, Малкин-Грэй, знаете? — Нет, ваше величество, я тоже не знаю. — Как же вы тогда соглашались сейчас с тем, что трех тысяч достаточно, если не знаете ответа на такой простой вопрос? А что вы скажете, Дарбек Соул? — Я не помню, ваше величество. — Ах, не помните. Как же, я понимаю, — с издевкой сказал Милат. — Однако вас нисколько не смутило предложение Вагрела. Вы так запросто с ним согласились. — Ну а вы что скажете, Валлаход? Тоже не помните? — Я не знаю, какой гарнизон в крепости Пирс. — Чудный ответ. А я, дорогой Валлаход, теперь не знаю, нужны ли вы в этом совете или нет. Да и все остальные тоже, — Милат обвел присутствующих тяжелым взглядом. — Да и нужен ли совет, члены которого не несут этой стране никакой пользы? Воцарилось гробовая тишина. От напряжения, возникшего на заседании, казалось, воздух начнет искриться. Милат смотрел на совет и еле сдерживал гнев. — Почтенные господа, — продолжил монарх после короткой паузы, ядовито произнеся слово «почтенные», — знаете, что меня удивляет больше всего? Никто из вас даже не притронулся к письму. Абсолютно никто, хотя оно лежит здесь на столе, прямо перед вами. И вы прекрасно знаете, раз я положил его на стол, значит, его можно взять и прочитать. Так было всегда. Неужели вам не интересно, что творится на восточной границе? И вы так запросто соглашаетесь с Вагрелом, даже не зная какой гарнизон в крепости Пирс. Вагрел, скажите присутствующим, сколько людей под командованием Фэйтона. — Девятьсот солдат и офицеров. — Спасибо, Вагрел. Милат окинул всех тяжёлым взглядом, будто смотрел на провинившихся детей. — Итак, девять сотен, — продолжил он. — Если прибавить три тысячи, то получается три тысячи девятьсот. Ровно три полка. Вероятно, этим и руководствовался Вагрел, предлагая отправить войска. Однако, я считаю, что этого недостаточно, поскольку, по словам Фэйтона, войско братнийцев насчитывает не один десяток тысяч. Если бы хоть кто-то из вас прочитал письмо, вам было бы об этом известно. И это всего лишь приблизительные подсчеты. К сожалению, узнать точную численность вражеской армии невозможно. — Ваше величество, верно, забыли, что крепость Пирс неприступна, — заговорил Эмиас. — Еще никому и никогда не удавалось ее взять. — Я знаю об этой крепости больше вас, Эмиас. И вы только что это доказали. Слова короля неприятно кольнули Эмиаса. Тот от обиды замолчал и больше на собрании не проронил ни слова. — Да, Пирс никогда не оказывалась в руках врага. Любой горожанин скажет вам об этом. Однако крепость неприступна лишь потому, что ее всегда стойко обороняли до подхода основной армии. К тому же, насколько я понимаю, братнийцы еще никогда не нападали на нас таким многочисленным войском. — Верно, король Бренер совсем забыл, как его войско бежало без оглядки в прошлый раз, — ехидно заметил Трэйтор. — Что ж, мы ему напомним об этом. Освежим, так сказать, память. Члены совета рассмеялись. Многие присутствующие помнили тот день, когда братнийская армия потерпела сокрушительное поражение неподалеку от крепости Пирс. Тогда окончательно и закрепилась за ней слава неприступной. Правда, это было десять лет назад, и братнийцами правил не король Бренер, а его отец. С тех пор эти дураки больше не рисковали идти войной на своего большого соседа. До сего момента. Король Милат почему-то не разделял радости присутствующих. Он не смеялся, его лицо стало еще мрачнее. — Трех тысяч будет недостаточно. — Сколько же вы хотите направить людей, ваше величество? — спросил Малкин Грэй. — Тридцать тысяч. Вы слышали, Вагрел? В крепость Пирс необходимо направить тридцать тысяч воинов, и как можно скорее. Вы возглавите этот поход. — Слушаюсь, ваше величество. — Сколько необходимо времени на сборы? — Думаю, пяти дней будет достаточно, — ответил Вагрел. — Это слишком много. Даю вам три дня. — В таком случае, разрешите приступить к делу прямо сейчас? — Ступайте. Вагрел встал из-за стола, поклонился и покинул заседание. — Если остальным нечего добавить, — король вновь обвёл тяжёлым взглядом членов совета, — то не смею вас задерживать. Можете быть свободны, господа. Все поднялись и, поклонившись, направились к выходу. Спустя минуту в зал вошел высокий мужчина средних лет, с седеющими вьющимися волосами, спадающими на узенькие плечи. Его вытянутое овальное лицо напоминало яйцо с маленьким носом и такими же маленькими глазами, напоминающие две черные бусинки, смотрящие сквозь очки. — Ваше величество, он здесь, — сказал мягким баритоном вошедший. — Пусть войдет, Валмер, — приказал Милат. — Ты тоже останься. Мужчина направился к двери в противоположном конце зала и отворил ее. В помещение вошел седой, облачённый в коричневую шерстяную мантию старик — обладатель длинного крючковатого носа и маленьких голубых глаз. Он зашагал к королю, опираясь на посох, похожий на длинный корень дерева, раздваивавшийся у самого верха. Милат поднялся с места и направился к старику. — Дорогой Лестер, рад тебя видеть! — расплываясь в дружелюбной улыбке, король обнял старика. Тот отплатил ему тем же. — Мне кажется, что ты совсем не стареешь! — Ваше величество мне льстит, — улыбнулся Лестер. — К сожалению, годы берут свое, и моя седая борода тому прямое доказательство, — при этом маг рукой погладил короткую белоснежную бороду. — Вовсе нет, дорогой друг. По мне, ты нисколько не изменился. Все такой же бодрый взгляд и крепкие объятия. Но хватит об этом, — король направился к столу и уселся на первый, попавшийся стул. — Присаживайся, Лестер, — Милат указал на место рядом с ним. Старик повиновался. — Дорогой друг, ты, наверное, удивлен, что я не дал тебе отдохнуть и сразу же позвал к себе, после твоего возвращения с севера? — После стольких лет службы вам, я ничему не удивляюсь, — заметил Лестер. — Кстати, как там все прошло? — В целом, неплохо. Хоть несколько жителей тех краев остались покалеченными, я все исправил. Больше горные черти туда не сунутся. Я задал им такую трепку, что они надолго ее запомнят. — Это хорошо, — король посерьёзнел. — У меня есть к тебе новое и очень важное поручение, которое я могу доверить лишь тебе. Но для начала хочу посвятить тебя в одну тайну, о которой знаю лишь я и Валмер. Два дня назад из Вестермского замка украли книгу. Последние слова прозвучали подобно грому средь ясного неба. Лицо мага вытянулось в огромный овал, а глаза, казалось, вылезут из орбит — настолько его удивили слова Милата. — Кому-то удалось усыпить всю стражу замка. В один миг все уснули крепким непробудным сном, — продолжил король. — Предполагаю, что в чан с едой подмешали усыпляющее зелье. Когда оно прекратило свое действие, обнаружилось, что книги в замке нет. — А как же защитные руны? Неужели не помогли? — Лестер все никак не мог прийти в себя после такой шокирующей новости. — Защитные руны, начертанные вокруг книги, которые должны были защитить ее от любого мага или ведьмы, не помогли. По всей видимости, орудовал какой-то весьма сильный колдун. — Но … ведь … неужели стража совсем ничего не видела? — Все, кто охранял замок, клянутся своей жизнью, что ничего подозрительного в тот день не видели. Последнее что они помнят — обед. После него всех сморил глубокий сон. Я запретил кому-либо из охраны замка рассказывать о пропаже книги. Им велено продолжать службу так, словно ничего не произошло. Паника и пересуды среди населения нам не к чему. Ты, мой славный друг, тоже никому ничего не говори о пропаже книги. — Вы всегда можете на меня рассчитывать. — Я в этом не сомневаюсь. К сожалению, это еще не все новости, — продолжил король после короткой паузы. — Сегодня утром мне стало известно, что король Братнии собрал немалое войско и готов вот-вот на нас напасть. Буквально четверть часа назад я обсуждал это с членами Верховного совета. — С чего это король Бренер стал точить на нас зуб? Недаром говорят, что беда не приходит одна, — заметил маг. — Это да, — живо отозвался Милат. — Беда не приходит одна. Но, как выяснилось, эти два, казалось бы, разных события имеют гораздо больше общего, нежели могло показаться на первый взгляд. — Я вас не совсем понимаю. Милат подал знак стоявшему все это время позади Лестера Валмеру, и тот извлек из внутреннего кармана какую-то небольшую вещицу, которая легко помещалась в ладонь. — Единственное, что обнаружили солдаты в Вестермском замке в день пропажи книги было это, — с этими словами он разжал ладонь перед, повернувшимся к нему, Лестером. Увидев в руке Валмера заколку для плаща в виде черного, с распахнутыми крыльями ворона со стрелой в лапах маг еще больше оторопел. — Это братнийская заколка, — сказал Милат, хотя Лестер итак это знал. Ему сотни раз в своей долгой жизни приходилось встречать братнийский герб. — Так, стало быть, братнийцы украли вестермскую книгу, — сказал Лестер, больше самому себе, нежели присутствующим. — Да. Я думаю, они решили с помощью книги одержать победу, — заявил Милат. — Если бы они ее открыли, мы бы уже давным-давно об этом знали, — заметил маг. — Это значит, что у Бренера нет ярмских камней, — продолжил Милат. — Во всяком случае, пока нет. — Позвольте спросить, зачем вам понадобился я? — спросил старик, хотя уже знал ответ. — Хочу, чтобы ты разыскал ярмские камни, Лестер, — твердо заявил Милат. — Ваше величество, никто не знает, где они спрятаны. Возможно, вовсе и нет причин для опасения, — предположил Лестер. — Верно, эти камни никому никогда не удавалось найти. Но это вовсе не значит, что это совсем невозможно. Братнийцы их тоже ищут. Мне сообщили, будто Бренер нарядил несколько экспедиций на их поиски. Валмер перевернул не одну библиотеку, пытаясь найти хоть какую-то информацию о них, и кое-что нашел. – Милат подал знак рукой и Валмер заговорил — Я думаю, Лестер, — сказала Валмер, — что со своими знаниями и опытом ты сможешь разыскать камни. В одной из книг, которая мне попалась в королевской библиотеке сказано, что дух Арабус может указать путь к одному из камней. — Но, возможно, это всего лишь обычная легенда или какая-нибудь ошибка. Во всяком случае, я о таком духе ничего никогда не слышал. — Лестер, — снова заговорил король, — ты должен попробовать разыскать или еще каким-нибудь способом связаться с этим духом. Мы не можем допустить, чтобы Бренер нашел ярмские камни раньше нас. Нельзя допустить, чтобы они открыли Вестермскую книгу. Ты не хуже меня знаешь, чем это грозит и во что может вылиться. Если братнийцы нас опередят, страшно представить, что тогда начнется. Бренер обретет такое могущество, какое не снилось ни одному живому существу на всем белом свете. — Если братнийцы откроют книгу, все погрузится во тьму, и ты сам это прекрасно знаешь, — вторил королю Валмер. — Если кто и может разыскать ярмские камни и не допустить возрождение зла, то только ты, Лестер. Ты сильный мудрый маг, которого никакая тьма не сможет окутать своими мерзкими щупальцами. — Валмер, при всем моем уважении, но я не давал тебе сейчас слова, — заметил король. — Прошу прощения, ваше величество. — Тебе не впервой выполнять мои сложные поручения, Лестер, — продолжил мягко давить король. — Ты столько лет служишь мне верой и правдой, и ни разу не было такого, чтобы поручение осталось невыполненным. Уверен, у тебя все получится, дорогой друг. — Ну что ж, — вздохнул старик, после некоторых раздумий, поднимаясь с места, — я как всегда готов служить вашему величеству. — Когда отправишься? — спросил король. — Сегодня же. Соберу кое-какие вещи и отправлюсь в путь. — Тогда желаю тебе удачи, — король встал со стула и крепко обнял старика на прощание. Вечером того же дня, несмотря на сильный ливень, облачившись в серый плащ и накинув капюшон на голову, Лестер покинул город.