Protected

ДВАДЦАТЬ

        В Мерсии всё было… довольно странно.       Это было так уже давно, полагал Томми, но особенно странным королевство стало в последнее время.       Группа колдунов, с которыми его познакомил наставник Малкольм? Сказав ему, что они были элитной группой магов, которые могли помочь Томми в будущем? Что ж, Малкольм не ошибся, потому что сейчас они, по сути, главные, они управляют из того, что раньше было замком короля Уильяма. Минкс, эта женщина с серебряными волосами и диким взглядом, который до смерти запугал Томми, обладала самой большой властью, отдавая приказы с трона.       Но Томми был не очень доволен тем, как она ведет дела. Конечно, он был рад, что теперь может заниматься магией более открыто; с одной стороны, это значительно облегчало работу по дому, а с другой — он поразил нескольких девочек своего возраста некоторыми из своих лучших трюков. Но под властью Круга признание тех, кто умел колдовать, сменилось откровенным предубеждением против тех, кто не умел. Дворяне, не владеющие магией, таинственно исчезали, а добропорядочных граждан снимали с должностей, заменяя их теми, кто был предан Кругу.       Томми это не устраивало. Его лучший друг, Туббо, который работал на кухне в замке лорда Уилбура, не умел пользоваться магией, но это не делало его хуже Томми. Томми не нравилось внезапное особое отношение к нему со стороны членов Круга, и особенно ему не нравилось, как они разговаривали с Туббо, как будто он был бесполезен, глуп или что-то в этом роде.       Он подозревал, что Уилбур тоже не очень любит Круг, хотя они никогда об этом не говорили. Если Томми поднимал эту тему, глаза лорда Уилбура становились настороженными, и он тут же менял тему.       Но они не могли больше избегать разговора, когда Томми однажды вошел в покои Уилбура, держа в руках сапоги, которые Уилбур попросил его починить, и увидел, как он помогает светловолосому мужчине обмотать бинтами истекающего кровью незнакомца. Раненый сгорбился, тяжело дыша, и кровь капала с его рук, пачкая деревянный пол.       — Э… Уилбур? — спросил Томми, сбрасывая сапоги, и Уилбур поднял на него глаза с гримасой.       — Томми, запри дверь, ладно? спросил Уилбур.       Томми оцепенело обернулся, услышав, как раненый незнакомец шипит от боли.       — Просто расслабься, Техно, — сказал блондин.       Глаза Томми расширились, когда он посмотрел на Уилбура.       — Что сейчас происходит?       Передав бинты другому мужчине, Уилбур схватил Томми за руку и оттащил его немного в сторону.       — Это мои… старые друзья.       — Этот парень сказал «Техно»? — шипел Томми. — В смысле, Техноблэйд?       Уилбур поморщился.       — А, ну. Гм…       — Так и есть, — сказал Томми, а затем был поражен еще большим откровением. — Ты дружишь с Блэйдом?!       — Как я и говорил, — сказал Уилбур, оглядываясь назад. — Старые друзья. Наши пути разошлись давным-давно.       Томми удивленно покачал головой.       — Ну и как, черт возьми, он здесь оказался?       — Это долгая история, и она не важна, — сказал Уилбур со вздохом. — Важно то, что он только что сказал мне. Томми, Мерсия собирается воевать с Камелотом.       Томми застыл, ошеломленный.       — Что? Но… почему?       — Какая еще причина? Власть, — мрачно сказал Уилбур. — Круг хочет захватить каждое из пяти королевств, силой, если придется. А эти два идиота-анархиста только что убили короля Дэниэла.       — Они наняли нас, Уилбур, — сказал блондин, подслушав их разговор.       — Это не значит, что ты должен был сказать «да», Фил, — огрызнулся Уилбур, и Фил пожал плечами.       — Это должно было быть весело, — хрипло сказал Техноблэйд, все еще сложившись пополам.       Уилбур вздохнул в отчаянии и повернулся к Томми, глаза которого были огромными, как обеденные тарелки, — информация перегружала его систему.       — Томми, я знаю, что ты, как и я, сомневаешься в том, что Круг делает с этим королевством. Филу и Техно просто нравится создавать хаос, но мы с тобой — у нас нет такой роскоши. У нас есть люди, о которых мы должны думать. Все в этом городе живут под моей защитой. Они все будут втянуты в жестокую, бессмысленную войну, если мы не сделаем что-нибудь, чтобы остановить ее.       Томми сглотнул и поднялся.       — Что нам делать, Уилбур?       Рот Уилбура сжался в мрачную линию. Он оглянулся на двух убийц, сидевших в его каюте. Фил перевязывал бинты Техно, дыхание которого немного выровнялось, хотя лицо все еще было бледным, а длинные волосы испачканы кровью.       — Мы пока отложим наши дела, — сказал Уилбур. — Но я хочу, чтобы вы были готовы. Когда наступит подходящий момент, мы будем действовать. И эти идиоты помогут устранить ущерб, который они нанесли.       — Ты не указываешь мне, что делать, — пробормотал Блэйд.       — Ты мне должен, Техно, — резко сказал Уилбур, и убийца закатил глаза.       — Он не ошибается, — сказал Фил, слегка потрепав Техно по голове. — Ты был бы мертв, если бы не он. Мы поможем тебе, — сказал он Уилбуру. — Все, что тебе нужно.       — Ладно, — проворчал Техноблэйд. — Но если я снова увижу этого королевского засранца, я не буду давать никаких обещаний.       — Теперь Клэй — король, — сказал Уилбур, и Томми с удивлением вспомнил принца из Камелота, которого он встретил несколько лет назад — его слугу, с которым он подружился на Турнире. Он взволнованно переминался с ноги на ногу, пока Уилбур бормотал: — Интересно, что он будет делать.       — Уилбур, — вырвалось у Томми, не в силах больше сдерживать себя. — Кажется, у меня есть идея.  

***

        Если Клэй и устал слышать слова «принц Клэй», то от «король Клэй» его уже тошнило в тысячу раз сильнее. Всего за неделю своего правления он почувствовал, что его называли вторым титулом больше раз, чем за двадцать лет первого.       Его беспокоило не столько само имя, сколько то, как его использовали: выпрашивали, льстили, принуждали. Он видел это на лицах многих людей, которые приходили к нему. Каждый, кто с ним разговаривал, чего-то от него хотел, и всё труднее было понять, у кого добрые намерения, а кто просто манипулирует.       Адъютант, склонившийся в формальном поклоне:       — Король Клэй, вы намерены оставить тех же глав поместья? У меня есть несколько предложений, если вы не возражаете…       Кузнец, вдвое старше его:       — Король Клэй, нам нужна помощь в оружейной, можем ли мы взять дополнительные руки из кухни?       Рыцарь, раскинув руки над огромной картой:       — Король Клэй, кто должен взять под контроль патрулирование внешних деревень?       Дворянин, скрывающий страх под личиной важности:       — Король Клэй, нам нужно больше войск в моей вотчине. Ведь у нас самые важные в королевстве запасы зерна.       Каждое лицо, каждая просьба — головоломка, балансировка. Клэй отвечал каждому по очереди, следя за своим тоном, за словами, за решениями, убеждаясь, что поступает справедливо и говорит уверенно, создавая образ компетентного лидера, в котором нуждался его народ, поскольку Камелот неуклонно шел к войне.       Это было совершенно, абсолютно изнурительно.       Единственными людьми, рядом с которыми он чувствовал себя в безопасности, были Сапнап, Бэд и, конечно же, Джордж — и именно эти люди окружали его, когда он стоял в Большом зале вечером седьмой ночи своего пребывания на посту короля и снова смотрел на карту Камелота, разложенную на столе. Она была испещрена пометками — признаками конфликта. Мерсия продолжала совершать спорадические нападения на деревни Камелота, казалось, наугад. Нападения становились все более частыми.       И Камелот проиграл все битвы.       — Нам нужно найти способ предсказать их следующий шаг, — говорил Бэд, глядя на карту через очки. — Если мы сможем перехватить их до того, как они начнут атаковать, возможно, мы сможем получить элемент неожиданности.       — Впрочем, это даже не имеет значения, — сказал Клэй, его брови нахмурились от разочарования. — Пока на их стороне эта бесконечная армия колдунов, мы гарантированно будем проигрывать каждую битву.       — Рыцари стали лучше учиться бороться с магией, — сказал Джордж. Клэй приглашал его на большинство этих встреч, возлагая на него больше неформальной ответственности. И хотя это вызывало недоумение у бывших советников его отца, Клэю было все равно. Он безоговорочно доверял суждениям Джорджа. — И Экскалибур тоже поможет.       — Да, но я не могу быть везде, — сказал Клэй. Разволновавшись, он несколько раз стукнул костяшками пальцев по столу. — Я наконец-то начинаю понимать, что имел в виду мой отец, когда предупреждал меня об опасности магии. Это… это начинает выглядеть как проигранная битва.       Рот Сапнапа сложился в мрачную линию, и он рассеянно притронулся ко шраму на нижней челюсти, полученному им в последней стычке с мерсийскими колдунами.       — Ну… есть ли способ дать отпор, используя магию? Бороться с огнем с помощью огня?       — Ни за что, Сапнап, — сказал Клэй, бросив на него взгляд.       — Почему бы и нет?       — С таким же успехом я могу просто пойти и потоптаться на могиле моего отца, — сказал он, и это было сурово, но верно.       Сапнап вздрогнул.       — Да ладно, Клэй. Ты все время не соглашался с Дэниэлом по этому поводу.       — Да, а потом один колдун убил его, а другой пытался убить меня, — огрызнулся Клэй. — Итак. Угадай, кто, вероятно, был прав.       Все было гораздо сложнее, и Клэй знал это, и не пропустил, как лицо Джорджа как бы опустилось при его словах, пробудив старые воспоминания.       Клэй почувствовал укол вины в груди, но тут же подавил его. Дэниэл не был идеальным… но он всегда обеспечивал безопасность Камелота. И Клэй не мог отделаться от ощущения, что он уже начал терпеть неудачу в этом отношении.       Напряженный момент был прерван звуком открывающихся дверей, и четверо мужчин повернулись, чтобы увидеть королевскую стражу, провожающую кого-то внутрь. Это был неожиданный визит, и король Клэй поднялся и обошел стол, чтобы встретить новоприбывшего.       Незнакомец был одет в тонко сшитую дворянскую одежду. У него была темная борода и яркие, сосредоточенные глаза, и, похоже, у него не было оружия. Подойдя к Клэю, он почтительно поклонился.       — Ваше Высочество, — сказал он. В его голосе звучал размеренный тон. — Я ваш покорный слуга.       — Кто вы? Откуда вы родом? — спросил Клэй.       Мужчина поднялся.       — Меня зовут Шлатт. Я родом из Немета.       Сапнап фыркнул сзади Клэя.       — Странное имя.       Глаза Шлатта слегка прищурились при виде рыцаря.       — То же самое я могу сказать и о вас, — сказал он негромко, — Сэр Снапнап, не так ли?       Клэй почувствовал, как Сапнап напрягся позади него, но проигнорировал этот маленький обмен мнениями.       — Какова твоя цель в Камелоте? — спросил он.       Шлатт снова повернулся к Клэю.       — Ваше Высочество, я прибыл с известием о готовящемся нападении. Нападение из Мерсии.       Клэй сжал челюсти.       — Я думал, Немет не желает помогать нам в этой войне, — это был сильный удар. Немет был ближайшим союзником Камелота, но они полностью закрыли свои двери для Клэя.       — Немет может быть, — пожал плечами Шлатт, — Но я нет. Я вижу, что эти пользователи магии делают с Мерсией. Они пытаются захватить власть. Сначала Камелот, потом весь мир, верно? Ну, честно говоря, мне это не интересно.       Клэй сощурил глаза. В этом человеке было что-то странное, что-то, что он не мог определить. У него был такой обезоруживающий, непринужденный вид, а в его поведении чувствовалась опасность; он был явно умным, способным, а его взгляд был острым. Однако он не сделал ничего такого, что могло бы вызвать неуважение Клэя, и уж тем более не угрожал.       — Откуда вы знаете об этом нападении?       — Я видел мобилизацию войск на границе возле Немета. Пошел и поговорил с несколькими солдатами, просто чтобы узнать, в чем дело. Оказалось, они планируют напасть на Уайтэкр. Через два дня.       Это название почти выбило дыхание из Клэя. Уайтэкр был одним из важнейших опорных пунктов Камелота, крупным городом, расположенным недалеко от границы королевства, и важным источником продовольствия для всей страны. Нападение на Уайтэкр было бы катастрофой.       — Вы уверены в этом? — спросил он, и Шлатт решительно кивнул.       — Послушайте, — сказал он. — Я буду откровенен с вами. Я могу привести вас завтра в их лагерь, если хотите. Но я делаю это не из милосердия.       — Вам хорошо заплатят, если то, что вы говорите, правда, — сказал Клэй, и Шлатт наклонил голову.       — Король Клэй, — услышал он слова Джорджа, и когда он обернулся, лоб Джорджа был нахмурен. — Мы можем поговорить об этом?       Клэй колебался, затем снова повернулся к Шлатту.       — Дайте нам несколько минут.       Взгляд Шлатта остановился на Джордже, но плавно вернулся к Клэю.       — Конечно, — сказал он и вслед за охранниками вышел из зала.       Когда двери плотно закрылись, Клэй повернулся к столу.       — Ну что ж. Что вы, ребята, думаете?       Бэд колебался. Он снял очки и протёр их о рубашку.       — Я не знаю. Трудно сказать.       — Уайтэкр имеет смысл как следующая цель Мерсии, — сказал Сапнап, постукивая пальцами по столу. — Я имею в виду, это правдоподобно.       — Что ты думаешь? — Клэй спросил Джорджа, лицо которого все еще было омрачено.       Джордж сжал губы в тонкую линию.       — Я не знаю, Дрим, — честно сказал он. — Я… я не думаю, что мне нравится этот парень.       — Я тоже, — сказал Клэй. Усилившееся чувство паранойи настойчиво зудело в нем. Но Камелот отчаянно нуждался в союзнике. — Я имею в виду… по крайней мере, Шлатт честно говорит о том, чего он хочет от всего этого. Странно, но я могу это уважать. Если он хочет получить деньги, мы заплатим ему.       Джордж пожал плечами, хотя и не выглядел убежденным.       — Слушай, я тоже не совсем согласен с этим, — сказал Клэй. — Но… есть ли у нас другой выход? Я имею в виду… что случится, если мы проигнорируем это, и на Уайтэкр нападут?       — Мы могли бы просто укрепить город, — предложил Бэд.       — Верно, и тогда мы проиграем, как проигрывали каждый раз, — сказал Клэй. — Если мы хотим иметь хоть какой-то шанс на победу, нам нужно застать их врасплох. Это то, что предлагает нам Шлатт.       Четверо на мгновение застыли в молчании.       — Все зависит от тебя, Клэй, — в конце концов сказал Сапнап. — Что бы ты ни решил, мы будем за тебя.       И в этом была проблема, не так ли? Ответственность, в конечном счете, будет лежать на нем. До конца его жизни.       Эта мысль отягощала его голову не меньше, чем корона, когда Клэй расхаживал вокруг стола, сидя на троне и потирая виски, размышляя.       Это был риск. Но это был риск, который мог привести к победе. А Клэю нужна была победа. Его рыцарям — его королевству нужна была победа. Им нужно было знать, что победа возможна.       На мгновение Клэй посмотрел в глаза Джорджу, и слуга выдержал его взгляд. Это так отличалось от того, как другие люди смотрели на него в эти дни. Это не было неуважением, но и не было страхом или фальшью. Джордж действительно смотрел на него. На него. Не на короля Клэя. И у него было такое забавное выражение лица, которое он иногда принимал, выражение, от которого у Клэя в груди появлялась какая-то жгучая боль. Это выражение — как будто Джордж полностью доверял Клэю, несмотря ни на что.       — Фанди, — воскликнул Клэй, и рыцарь, стоявший у двери, шагнул вперед. — Скажи Шлатту, что мы примем его предложение.            

***

        Несколько часов спустя в очаге в комнате Дрима горел огонь, а Джордж стоял у комодов, раскладывая вещи для завтрашнего путешествия. Его мысли вихрились, пока он работал, все еще пытаясь переварить события прошедшего дня. Было уже поздно, после заката прошло уже несколько часов, но Дрим еще не вернулся в свою каюту — он был занят собственными приготовлениями.       Джордж беспокоился о нем, и хотя в этом не было ничего нового, в последнее время это стало особенно оправданным. На Дрима с самого момента, как он стал королем, свалилось столько всего — почти непостижимая ответственность. Он все время выглядел усталым, под глазами залегли темные круги. Джордж подозревал, что он плохо спит, если вообще спит.       От этого у Джорджа болело в груди. Ему хотелось, чтобы он мог что-то сделать, чтобы исправить это. Он хотел бы быть более полезным на войне, но даже с помощью Сапнапа, который подтолкнул его к этой идее, Дрим был закрыт от мысли об использовании магии как никогда. Какая-то часть его души — пусть и небольшая — желала, чтобы он смог предотвратить или хотя бы отсрочить убийство Дэниэла. Ведь как бы Джордж ни ненавидел бывшего короля, Дрима явно преследовал его призрак. Он даже отказался переехать в главную спальню, не желая смотреть в глаза месту, где умер его отец.       Но поскольку он не мог сделать ни того, ни другого, он просто старался сделать как можно больше, чтобы облегчить дела на плечах короля. Обычно это были мелочи, но в этом и заключалась его роль как слуги Клэя.       Он услышал, как открываются и закрываются двери, и, подняв голову, увидел Дрима, прислонившегося к закрытой двери и со вздохом откинувшего на нее голову. Он выглядел совершенно измотанным, морщины избороздили его лоб и уголки глаз.       — Ты голоден? — спросил Джордж.       Дрим опустил голову и обескураженно моргал на Джорджа, как будто тот только сейчас заметил его.       — У тебя есть еда?       Джордж указал на небольшой поднос с хлебом и сухофруктами на столе, и Дрим сел с довольным звуком. Джордж закрыл дверцы комода, затем подошел к нему и, подпрыгнув, сел на край стола, лицом к Дриму.       — Как ты себя чувствуешь?       Дрим избегал его взгляда.       — Я в порядке.       Он отмахнулся, и Джордж прищурился.       — Ты не должен делать это рядом со мной, ты знаешь.       — Что делать?       Джордж коротко поднял плечи.       — Вести себя так, будто все в порядке.       Дрим сделал паузу, а затем посмотрел на него, и Джордж выдержал его взгляд, его живот как бы перевернулся под его пристальным взглядом. На его лице было странное выражение.       — Наверное, нет, да? — в конце концов, пробормотал Дрим. Он опустил лицо на руки вздохнул.       Джордж ждал с нетерпением. Огонь наполнял комнату теплым оранжевым светом, и тени слегка плясали на стенах. В конце концов, Дрим опустил руки на стол.       — Джордж, — сказал он с коротким смешком. — Иногда мне кажется, что ты единственный человек, который разговаривает со мной, как с реальным человеком. А не просто… с королём.       — Сапнап и Бэд тоже, — сказал Джордж.       — Ну, вроде того, но… это другое.       Сердце Джорджа дрогнуло в груди при этих словах, потому что он прекрасно понимал их, и они были опасны.       Вырез на тунике Дрима как бы вывернулся наизнанку, и Джордж не удержался от желания протянуть руку и поправить его, проведя ладонью по ключице Дрима. Если Дрим слегка вздрогнул от этого прикосновения, он сделал вид, что не заметил этого.       — Твой цепной пояс починили, — сказал он вместо этого, убирая руку и видя, как Дрим опускает глаза. — Мы должны убедиться, что он подходит сегодня вечером, прежде чем мы отправимся завтра.       По какой-то причине его последняя фраза показалась Дриму тревожной, но он кивнул после паузы, отложив еду.       — Хорошо.       Джордж пошел за новоиспеченными доспехами. Когда он вернулся, Дрим стоял возле комода, его лоб был как бы прищурен.       — Что случилось? — спросил он.       — Ничего страшного, — быстро сказал Дрим, и хотя это был еще один промах, Джордж оставил это на потом. Он убрал руки Дрима и начал прилаживать доспехи на место, его ловкие руки быстро справились с задачей. Все это время он чувствовал на себе пристальный взгляд Дрима, но старался не обращать на него внимания, сосредоточившись на работе. Доспехи были идеально подогнаны, даже без поправок; к тому времени, как Дрим заговорил, Джордж уже успел снять большую их часть.       — Я не думаю, что тебе стоит идти со мной завтра, — сказал он, когда Джордж снимал последнюю перчатку, и эти слова были настолько неожиданными, что Джордж в шоке вскинул голову.       — Почему бы и нет? — спросил Джордж, его сердце прыгало в груди.       Дрим прикусил внутреннюю сторону губы.       — Ты все еще восстанавливаешься после травм.       — Как и ты, — защищаясь, сказал Джордж.       — Но я исцелился гораздо быстрее, чем ты, — сказал Дрим, колеблясь: — Как-то так.       Это было правдой. Рана на груди Дрима наполовину затянулась после маленького магического взрыва Джорджа, а Джордж все еще хромал на раненую ногу. Но это было неважно — конечно, не настолько, чтобы помешать ему прийти на битву.       — Это не может быть твоей настоящей причиной, — сказал Джордж, скрестив руки.       Дрим сделал паузу, а затем, казалось, попробовал другой ракурс:       — Мне нужно, чтобы кто-то остался в замке. Кто-то, кому я могу доверять.       — Найди кого-нибудь другого, — сказал Джордж.       Дрим вздохнул, и вдруг его лицо стало каким-то раздраженным. Он сухо сказал:       — А что, если я просто скажу, что приказываю тебе, а, Джордж? Что если я просто скажу, что я король и я тебе приказываю. Это достаточная причина?       — Нет, — просто ответил Джордж, поворачиваясь, чтобы опустить перчатку, потому что Дрим не был серьезен. — Я иду с тобой.       — Джордж, — сказал Дрим, поймав его за руку и притянув к себе. — Просто — послушай меня.       В мерцающем оранжевом свете камина Джордж понял, что Дрим обеспокоен, его лоб наморщен, глаза обеспокоены. У него перехватило дыхание, когда Дрим продолжил:       — Ты мой лучший друг, и… и ты самый смелый человек, которого я когда-либо встречал. Ты действительно такой, — тихо сказал он. — Я имею в виду — ты слуга, Джордж, но ты продолжаешь бросаться в эти ситуации, как будто ты обученный рыцарь. Но ты не рыцарь, и я не могу защитить тебя в бою. Я знаю, что ты все равно хочешь приехать, потому что я знаю, что ты хочешь помочь защитить это королевство. Вот почему я думаю, что ты должен остаться здесь. Мне нужен кто-то, кому я могу доверять, кто сможет остаться, кто сможет присматривать за Камелотом, пока меня не будет. Это лучший способ, которым ты можешь помочь защитить королевство прямо сейчас. И… и ты тоже будешь в безопасности, — закончил он, его голос немного дрогнул на последних словах.       От резкой боли в груди у Джорджа на мгновение перехватило дыхание. Он знал, что Дрим имел в виду то, что говорил. Но у него все было наоборот. И даже если Джордж не мог сказать ему все, он мог, по крайней мере, сказать ему одну правду — правду, которая внезапно угрожала поглотить его целиком, если он не скажет ее Дриму прямо сейчас. Дрим, который стоял там и смотрел на Джорджа так, словно тот был чем-то неописуемо ценным.       — Мы разные, Дрим, — тихо сказал он, и Дрим нахмурил брови. — Мы другие. Всё, что ты делаешь, ты делаешь для Камелота, ты делаешь для своего народа. Это редкость, и это невероятно. Это то, что сделает тебя величайшим королем, которого когда-либо видел Камелот. Но я не такой.       — Джордж…       Джордж прижал руку к груди Дрима, останавливая его. Он чувствовал биение сердца Дрима под своими пальцами. Он внезапно стал гипер-осознавать каждое место, где они соприкасались. Каждое место, где они почти соприкасались.       — Все, что я делаю, я делаю для тебя, Дрим, — сказал Джордж, и глаза Дрима расширились. — Ни о чем я не забочусь так, как о тебе. Ни это королевство. Ни… ни даже моя собственная жизнь.       Слова казались тяжелыми, когда покидали его рот, и в то же время они были правдивыми.       Слегка дрожа, Джордж взял руку Дрима и прижал ее к своему рту, закрыв глаза и услышав затаенное дыхание Дрима. Он положил подбородок на их сцепленные руки и открыл глаза, встретившись со взглядом Дрима, темным и вопросительным.       — Мое место — с тобой, — сказал он.       Дрим вздрогнул, его веки дрогнули, и его взгляд упал на рот Джорджа, а сердце Джорджа ровно билось в груди, инстинкты подсказывали ему: будь осторожен, будь осторожен, будь осторожен…       Но эти мысли рассыпались в прах, когда Дрим рванулся вперед, схватил лицо Джорджа и захватил его губы своими, а Джордж поцеловал в ответ так, словно от этого зависела его жизнь, сжимая переднюю часть рубашки Дрима, когда его спина мягко ударилась о переднюю часть комода. Руки Дрима обхватили лицо Джорджа, провели по его шее, по бокам до талии, оставляя следы угасающих углей везде, где касались. Джордж задохнулся, обхватив Дрима руками, и Дрим снова поцеловал его, как приливная волна, толкая вперед и захлестывая его.       Через какое-то безвременное мгновение — это могли быть секунды или часы — Дрим оторвался от него, и в его лице Джордж увидел отражение всего того, что бурлило в его собственной груди — изумление, и обожание, и желание, словно оголенный нерв.       — Джордж, — сказал Дрим как-то сокрушенно, и Джорджа захлестнул поток эмоций в его груди, захлестнуло чувство прикосновения к Дриму вот так, наконец-то, наконец-то. Он поднял руку, чтобы ощутить лицо Дрима, провел большим пальцем по его рту и провел пальцами по щеке, и Джордж почувствовал, как Дрим тает в его руке.       — Тогда решено, — сказал он, слегка усмехнувшись. — Я иду с тобой.       Лицо Дрима расплылось в изумленной улыбке, и он рассмеялся и снова поцеловал его, на этот раз медленнее и слаще, как будто знал, что у них есть все время в мире. Дрим начал проводить поцелуями по челюсти Джорджа и вниз по его шее, вызывая легкую дрожь по позвоночнику Джорджа, а он зажмурил глаза и попросил Вселенную сделать паузу, позволить им жить в этом моменте вечно, где они были в безопасности, любили друг друга и все было идеально.            

***

        Джордж проснулся раньше Дрима, как обычно. Но, что было совершенно ненормально, он проснулся, свернувшись калачиком в объятиях Дрима, глядя на его мирное, спящее лицо. И на мгновение он не смог заставить себя сделать ничего, кроме как уткнуться в грудь Дрима, чувствуя, как тот рефлекторно притягивает Джорджа ближе в ответ.       Прошлой ночью он остался с Дримом — ему не хотелось уходить, особенно после того, как Дрим шепотом рассказал ему о кошмарах, которые не давали ему спать несколько ночей подряд. Они оба крепко спали, в безопасности и тепле, и от этой мысли в груди Джорджа зажглось теплое сияние, чувство, которое, как он думал, никогда не исчезнет.       Но оно начало угасать, как и все хорошее, когда он увидел солнце, пробивающееся сквозь окна, и понял, что им почти пора уходить.       — Дрим, — хмыкнул он, и Дрим издал низкий звук протеста, его глаза все еще были закрыты. — Дрим, нам нужно вставать.       Дрим положил руку прямо на лицо Джорджа.       — Заткнись, Джордж.       Джордж не мог удержаться, чтобы не рассмеяться в ладонь Дрима на секунду, прежде чем убрать руку.       — Пойдем. Ты должен помочь мне пробраться через окно.       Из горла Дрима вырвался негромкий смешок, и он открыл глаза, игриво усмехаясь.       — Ах. Конечно. Мы не можем позволить замковым сплетникам пронюхать.       Но даже если это была шутка, смех Джорджа вдруг застрял у него в горле, и его лицо опустилось, когда буря мутных мыслей захлестнула его разум.       Дрим, казалось, заметил, и когда Джордж открыл рот, чтобы заговорить, он приподнялся на локте, подняв палец в знак предупреждения.       — Не надо, — мягко сказал он, подняв брови. Джордж закрыл рот. — Не думай об этом. Не волнуйся ни о чем сейчас. Хорошо?       — Но…       Дрим приложил палец ко рту Джорджа, останавливая его.       — Я сказал, не надо, — повторил он, насмешливо нахмурившись. — Это приказ.       Джордж сузил глаза, когда Дрим встал с кровати, потягиваясь.       — Мы должны поговорить об этом в какой-то момент.       — Так и сделаем, — просто ответил Дрим, доставая свою дорожную одежду и двигаясь к перегородке. — Когда мы вернемся после битвы.       Битва. В груди Джорджа все замерло, теплое сияние официально рассеялось. Он сел в кровати, когда Дрим переодевался за деревянной перегородкой, сбросив ночную одежду на бок, и уставился в пространство. В ясном свете утра его сердце упало по нескольким причинам.       Джордж сказал себе. Он говорил себе, что не сделает этого, не позволит себе сделать это, пока не будет честен с Дримом — полностью честен с ним. Но теперь было слишком поздно. Он потерпел неудачу.       Так… он расскажет Дриму о своей магии сейчас? За несколько часов до того, как они вступили в бой?       Дрим будет расстроен — он это знал. Даже если Дрим со временем одумается, он будет расстроен — по крайней мере, поначалу. Если бы Джордж рассказал ему сейчас, Дрим вступил бы в битву в состоянии конфликта, растерянности. Возможно, он заставил бы Джорджа остаться в Камелоте, не в силах доверять ему.       И сейчас… все было хорошо. И Дрим был счастлив.       Он обошел перегородку, его рубашка была наполовину расстегнута, и вид его голой груди заставил Джорджа глупо покраснеть, хотя он уже тысячу раз видел Дрима полураздетым. Дрим заметил это и ухмыльнулся, подойдя к нему.        — Нравится то, что ты видишь? — спросил он с широкой, наглой улыбкой.       — Какой же ты идиот, — сказал Джордж, делая вид, что отталкивает Дрима, когда тот наклонился к нему. — Держись от меня подальше, кретин.       — Да ладно тебе, — поддразнил Дрим. Он прильнул к нему и украдкой поцеловал, и Джордж не мог не влюбиться в него. Они оторвались друг от друга, и глаза Дрима практически заплясали.       — Ты сможешь контролировать себя во время этой поездки? — спросил Джордж, а Дрим откинул назад голову и рассмеялся, что вернуло то теплое чувство в груди Джорджа и изгнало его мысли из головы. Все было так, как сказал Дрим — они поговорят позже. Джордж все ему расскажет, и это будет тяжелый разговор, но все будет хорошо. У них было время для всего этого — у них было много времени.       — Я буду в порядке, — сказал Дрим, взъерошив волосы Джорджа. — А теперь пойдем.       Когда они оба были одеты и собирались выйти из комнаты, Дрим остановил его, и его лицо на секунду стало серьезным.       — Я хочу, чтобы сегодня ты был осторожен, — сказал он, его взгляд скользнул по лицу Джорджа. — Я буду рад, если ты будешь там, но если ты попадешь в беду, то просто уходи оттуда, хорошо? Просто… береги себя. Пожалуйста, — добавил он мягко.       Джордж кивнул ему, и он сказал:       — Конечно, Дрим.       И я буду оберегать тебя, — тихо пообещал он, и эта мысль, которая в любой другой день была достаточно сильна, чтобы разжечь пламя в его груди, сегодня разгорелась лесным пожаром.            

***

        Напряжение, витавшее в воздухе, можно было разрезать ножом, если бы вы чувствовали себя достаточно смелым, чтобы достать какое-либо оружие перед дюжиной вооруженных рыцарей Камелота.       Группа рыцарей молча ехала через лес, следуя задней тропой к общей границе, соединявшей Камелот, Немет и Мерсию. Клэй ехал впереди, рядом со Шлаттом, который вел их. Джордж и Сапнап ехали чуть позади него, а затем ехали остальные рыцари: Эрет, Понк, Каллахан и несколько старших рыцарей, наиболее опытных в бою. По расчетам Шлатта, дюжины рыцарей будет достаточно, чтобы справиться с небольшим отрядом, который он видел на границе Немета. Бэда и остальных стражников оставили сторожить замок, что было действительно важной задачей.       Хотя от чистого счастья последних нескольких часов, проведенных с Джорджем, в груди Клэя было легче, чем за последние месяцы, реальность предстоящей ему задачи прочно вошла в его сознание, как только он ступил за порог замка и увидел других рыцарей, полностью закованных в броню и вооруженных. Они были серьезны, их лица были мрачными и сосредоточенными. Некоторые из них уже были покрыты шрамами и ранены в результате нападений мерсийцев. Сам Клэй не был исключением.       Перед тем как они ушли, Клэй повернулся, чтобы поговорить с ними.       — Сегодня у нас первый и лучший шанс застать мерсийскую армию врасплох, — сказал он им, желая, чтобы его голос звучал уверенно. — Если мы победим сегодня, мы пошлем им послание, раз и навсегда. Что даже с их уловками, даже с их колдовством и трусостью, мы можем и победим их в этой войне. Я выбрал вас всех особенно, потому что вы наши самые сильные и благородные бойцы. Я знаю, что сегодня вы хорошо послужите Камелоту и заставите ее гордиться вами.       Был момент, когда Клэй почувствовал, что лица мужчин пустые и не реагируют на происходящее. Если рыцари не доверяли ему настолько, чтобы последовать за ним в бой, война была уже проиграна.       Но тут Сапнап вышел вперед и поднял свой меч в воздух.       — За короля Клэя и за Камелот! — сказал он, и тут же остальные рыцари тоже вышли вперед, раздались их крики: — За короля Клэя и за Камелот!       Клэй выдохнул с тихим облегчением и кивнул им, подняв Экскалибур в воздух.       — За Камелот, — твердо вторил он им, и затем они отправились в путь.       — Мы все ближе, — сказал Шлатт, отрывая Клэя от его мыслей. Он посмотрел в сторону человека из Немета, который был так же непроницаем, как и всегда. Шлатт улыбнулся Клэю, оглядываясь по сторонам. — Видишь, как меняется местность? Это тебе Немет.       Он был прав — в отличие от покатых лесов и перелесков Камелота, местность становилась все более скалистой, а холмы — все более крутыми. Немет был гористой местностью; должно быть, они приближались к границе.       — И вы уверены, что точно помните, где вы в последний раз видели мерсийцев? — снова спросил Клэй.       — Я прекрасно помню, — сказал Шлатт.       Клэй оглянулся через правое плечо и мельком увидел Джорджа, выгнувшего шею, чтобы посмотреть на высокие скалы, которые теперь возвышались по обе стороны тропинки. И при всем том смятении и неуверенности, которые поглощали все остальное в жизни Клэя, взгляд на Джорджа отбросил все эти мысли, оставив его разум спокойным и ясным. Он знал Джорджа, полностью, и теперь Джордж знал его. После прошлой ночи, как будто последний кусочек головоломки между ними наконец-то встал на место.       Клэй развернулся, прежде чем его можно было обвинить в том, что он глазеет, и еще больше сосредоточился на поставленной задаче. Они выиграют эту битву, он знал это. И все наладится.       Вдруг Шлатт остановил свою лошадь.       — Вот мы и пришли, ребята, — весело сказал он.       Клэй в замешательстве огляделся вокруг. Они стояли посреди дороги, по обе стороны которой возвышались крутые скалы. Было совершенно тихо и неподвижно, и рыцари в недоумении смотрели друг на друга.       — Что происходит? — резко спросил он Шлатта. — Здесь нет мерсийцев.       — А разве нет? — спросил Шлатт с ухмылкой.       И тут на их головы обрушился ливень стрел.       — ЩИТЫ! — крикнул Клэй, делая выпад в сторону своего щита, и вовремя — две стрелы вонзились в дерево, и он бешено повернулся, чтобы увидеть, как большинство других рыцарей приседают под своими щитами, хотя Понк с криком принял стрелу в плечо.       И вдруг на вершинах скал появилась дюжина — нет, две дюжины, нет, пятьдесят мерсийских солдат, одетых в зеленое и серебряное, и все они кричали боевой клич, когда очередной залп стрел пронесся по небу.       Клэй заблокировал еще одну стрелу, вихрем метнувшись к Шлатту, но тот уже исчез.       — Проклятье! — закричал он, паника грозила задушить его, но он подавил ее и повернулся к своим людям. — Отступаем! — крикнул он. — Мы попали в засаду — отступаем!       Победить в этом бою невозможно, ни за что на свете, знал Клэй, отбивая очередную стрелу; они были в меньшинстве и загнаны в угол в ущелье, сидячие утки, легкие мишени. Он проклинал Шлатта, проклинал себя, проклинал имя всех богов, о которых только мог подумать, когда он и рыцари начали мчаться назад, откуда пришли, их лошади вздымали пыль.       Вдруг он услышал, как кто-то выкрикнул слово на незнакомом языке, и его лошадь издала ужасный звук, поднялась на задние ноги и сбросила Клэя. Он сильно ударился о землю, а его лошадь бешеным галопом понеслась прочь, исчезая в пыли.       — Король Клэй! — крикнул кто-то, рыцари приостановились, и он крикнул: — Уходите, уходите отсюда!       Но было уже слишком поздно. На вершине скалы появилось еще больше колдунов, и рыцари, которых не сбросили с коней, вскоре уже сцепились на мечах с солдатами, которые соскальзывали с обрыва, делая злобные выпады в их сторону.       Клэй вскочил на ноги как раз вовремя, чтобы блокировать удар долговязого, развратного мужчины, который налетел на Клэя, словно одержимый. Мысли Клэя заработали в ускоренном темпе, когда он блокировал выпады мужчины, используя против него его злую скорость, когда он предугадал его движение, выбросил вперед ногу и отправил его на землю.       Он обернулся и увидел, как остальные рыцари вступают в схватку с мерсийцами — Сапнап отбивает двух солдат, Каллахан падает назад под ударами меча. Все вокруг превращалось в хаос, и вдруг он увидел Эрета, скачущего к нему галопом, чудом уцелевшего на своем коне.       — Что нам делать, сэр? — крикнул Эрет.       — Бегите, — хрипло сказал Клэй. — Скажи всем — хватайте, кого можете, и убирайтесь отсюда. Назад в Камелот! Это смертельная ловушка!       Эрет кивнул и пустил коня вперед, исчезая в пыли.       Глядя, как он уходит, Клэй вдруг почувствовал странный толчок в спину, словно что-то толкало его вперед. Повернувшись, он увидел колдуна, стоявшего на вершине скалы позади него и скандировавшего на этом ужасном языке.       В бешенстве Клэй поднял Экскалибур в воздух, и — как и в битве с Техноблэйдом — он увидел, как тот засветился внутренним светом, пробив любое заклинание, и бросился вперед, невредимый. Колдун потрясенно смотрел, как Клэй в несколько прыжков преодолел утес, сбил его и свалился в каньон.       Клэй посмотрел вниз, пытаясь разглядеть, кто еще остался в долине. Он увидел, как Эрет оттаскивает раненого Понка — увидел, как Сапнап сбросил солдата с лошади и вскочил ему на спину, воспользовавшись удобным моментом, чтобы зарубить еще двух нападавших мерсийцев…       И он увидел, как Джордж своим щитом поверг солдата на землю, вонзив меч ему в грудь.       У него схватило сердце, и он тут же скользнул обратно в каньон, бросившись к Джорджу, который тяжело дышал, вытаскивая меч обратно.       — Джордж, — сказал он, схватив его за плечо, и Джордж дико обернулся, его лицо побледнело. — Мы должны выбраться отсюда.       Джордж кивнул, но внезапный крик привлек их внимание к обрыву.       — Он здесь! — закричал колдун в зеленой мантии, указывая прямо на них. — Король, он здесь!       И еще одна волна мерсийцев устремилась к ним.       Клэй увернулся от удара одного меча и легко пробил человека, толкнув его на одного из своих соотечественников, от чего оба упали. Он видел, как Джордж парировал удар мечом и умело отбил удар другого человека, и повернулся, чтобы ударить другого колдуна — Экскалибур засверкал, пронзая ее заклинание. Оставалось только надеяться, что они не станут нападать на Джорджа.       Три солдата внезапно встали перед ним одновременно, и Клэй поднял свой щит, почувствовав удар двух, трех ударов — он попятился назад и чуть не споткнулся о каменистую землю, ударил ближайшего человека, но увидел, что тот отпрыгнул, а затем другой сделал выпад в его незащищенный бок.       Внезапно все трое нападавших были отброшены к краю скалы с такой же силой, с какой Клэй видел, как колдуны использовали его собственных людей. Мерсийцы сильно ударились о стену и упали на землю, оглушенные.       Клэй обернулся, оглядывая вершины скал в поисках того, кто мог это сделать — была ли это осечка, было ли это намеренно? — но никого не увидел. Единственным человеком, которого он мог видеть, был Джордж, пошатнувшийся под натиском двух мерсийских солдат, оба возвышались над ним по меньшей мере на полфута. Клэй бросился к нему.       Но он опоздал. Он беспомощно наблюдал, как один из солдат сбил щит Джорджа на землю, а другой взмахнул мечом по злобной дуге.       Лезвие ударило точно, и Джордж с криком упал на землю, на его груди открылась рана.       — Нет! — крикнул Клэй, и солдаты повернулись — но их судьбы уже были предрешены.       Клэй ударил Экскалибуром по шее первого человека, оттолкнул его, повернулся ко второму и ударил его ногой в грудь, повалив его на землю. Он бросился на него и вонзил свой клинок ему в сердце.       А потом Дрим повернулся и увидел Джорджа, свернувшегося калачиком, зажимая кровоточащую грудь.       — Джордж, — задыхаясь, произнес он и тут же оказался рядом с ним. — Насколько все плохо?       На лице Джорджа отразилась боль.       — Со мной все будет в порядке, — задыхался он, но тут же снова обмяк. — Ах… я… должен выбраться отсюда…       — Мы уходим, — сказал Дрим, глядя вверх, но не видя, где находятся остальные его люди — пыль и хаос были слишком густыми, чтобы он мог понять, что происходит. Он приказал своим людям отступать, и теперь им пришлось отступать. — Давай, давай. Я держу тебя.       Он опустил в ножны Экскалибур, закинул руку Джорджа себе на плечи и потянул его вверх по склону скалы, слыша все более близкие крики мерсийской армии, и они захромали к деревьям, Джордж задыхался. После нескольких тяжелых шагов Джордж споткнулся и упал на землю, а Дрим опустился рядом с ним на колени и замер на мгновение, прислушиваясь, нет ли за ними слежки.       — Они пошли сюда! — услышал он крик с поля битвы и увидел, как колдун в зеленой мантии пустился за ними в погоню.       Дрим тут же подхватил Джорджа на руки и бросился бежать. Джорджу казалось, что он совсем ничего не весит, хотя, возможно, это был просто адреналин, и Дрим мчался через лес, прижимая к себе Джорджа. Он слышал, как колдун преследует их, совсем рядом, и отчаянно подстегивал себя.       Но когда он прорвался сквозь строй деревьев, то с тошнотворным ужасом понял, что забежал в тупик. Перед ним резко возвышался огромный скалистый утес, практически гора, слишком крутой и полный сыпучих камней, чтобы по нему можно было подняться.       Дрим повернулся, но колдун уже пробивался сквозь деревья, и мужчина вскинул руку с криком «ástríce»!       Без Экскалибура заклинание сделало свое дело: Дрим почувствовал, как невидимая сила подхватила их и швырнула в сторону скалы. Он врезался в скальную стену, и они с Джорджем оба упали на землю; Дрим перекатился на живот, а Джордж упал на спину, резко вскрикнув от боли.       Удар оглушил Дрима, и когда он попытался подняться на ноги, слепо нащупывая свой меч, мир закружился вокруг него, и он упал на землю.       Колдун смотрел на них с вершины холма.       — Наконец-то, — сказал он и поднял руку, скандируя: — «Stanas»!       Сверху раздался звук, похожий на раскат грома, и Дрим повернулся, чтобы увидеть огромный валун, внезапно скатившийся с утеса, набирающий скорость, когда он подпрыгнул и ударился о склон холма, запустив обвал, половина которого устремилась прямо к их головам.       У него не было времени действовать, не было времени думать — поэтому Дрим действовал чисто инстинктивно. Он накинулся на Джорджа, уперся предплечьями по обе стороны от его головы и уткнулся лицом в плечо Джорджа, ожидая сокрушительного удара.                Но удара так и не последовало.                Вместо этого Дрим почувствовал руку Джорджа на своей шее — почувствовал, как Джордж подался вперед, используя вес Дрима, чтобы подтянуться.       И звук прекратился. Все остановилось. Дрим слышал только пульс в ушах и дыхание Джорджа, который задыхался.       Дрим поднял голову и увидел, что Джордж дрожит, смотрит прямо вверх, его правая рука вытянута в воздух и дрожит от усилия.       Затем он посмотрел за спину и увидел, что валуны застыли, зависнув в воздухе всего в нескольких футах над их головами. Это было настолько нереально, что на секунду Дриму показалось, что время остановилось.       Но это было не так. Задыхаясь, Джордж отдернул руку в сторону, и камни последовали за его движением, устремившись к мерсийскому колдуну. Первый валун врезался в него, придавив его к дереву позади него, и он безжизненно упал на землю. Остальные камни безвредно упали на землю и с грохотом остановились.       Джордж рухнул, обмякнув под Дримом, и двое остались смотреть друг на друга, застыв на долгое, невероятное мгновение.       Дрим чувствовал себя так, словно двигался вне своего тела, когда он отшатнулся от Джорджа, отчаянно дергая себя за ноги и спотыкаясь, пятясь назад, глядя широкими, неверящими глазами на — на Джорджа, Джорджа, который — который только что…       Джордж приподнялся на руках. Он все еще истекал кровью, его лицо побледнело, и он с трудом пытался говорить.       — Д… Дрим, — хрипло сказал Джордж, протягивая руку, от чего Дрим вздрогнул. — Я… я…       Он пошатнулся, а затем его глаза закатились, и он упал, потеряв сознание.       И Дрим остался стоять там, один, задыхаясь, его мир рушился вокруг него.       Из леса доносились новые звуки, и он рывком поднял голову. Мерсийские солдаты — их будет больше, они будут искать его.       Все это было слишком много, слишком много для него. Но он знал, что они все еще в опасности, и он знал, что Джордж ранен, и он знал…       Ну. Это было единственное, что он знал сейчас.        Он бросился к Джорджу. Джордж выглядел таким хрупким и маленьким, свернувшись вокруг своей раны, и голова Дрима разболелась от диссонанса, потому что как, как он мог примирить это с тем, что он только что видел, как — как это могло произойти…?       У него не было времени думать об этом. Он снова поднял Джорджа, и тот, спотыкаясь, вернулся к деревьям.            

***

        Когда Джордж наконец очнулся, это произошло в паническом рывке, как будто он наконец всплыл из-под воды. Он сделал вдох и резко сел, почувствовав резкую боль в груди. Он моргнул сквозь дымку лихорадки и боли, пытаясь осознать окружающую обстановку.       Он прислонился к дереву. Он был в лесу. Было темно — может быть, вечер? Не было никакого света.       На груди у него была повязка. Кто наложил ее?       Джордж услышал, как кто-то прочистил горло, и рывком поднял голову. Он понял, что в нескольких футах перед ним на поваленном бревне кто-то сидит и смотрит на него. Его зрение затуманилось, а затем сфокусировалось.       — Дрим, — сказал он, и на секунду почувствовал облегчение.       Но чем дольше он мог сосредоточиться на Дриме, чем яснее видел его, тем меньшее облегчение испытывал.       Дрим выглядел расстроенным — он выглядел сердитым. Его челюсть была стиснута, плечи напряжены, и он не смотрел в глаза Джорджу. И Экскалибур лежал у него в правой руке.       — Где мы? — спросил Джордж, его голова кружилась. — Что… что случилось?       — Мы все еще недалеко от Немета, — сказал Дрим. Его голос был странным — каким-то отрешенным. — Мы убегали от мерсийских солдат.       У Джорджа перехватило дыхание, и он вспомнил.       Он помнил битву. Засаду. Он помнил, как защищался мечом и щитом; помнил, как отбросил тех людей своей магией, когда они собирались сразить Дрима. Он помнил, как сам был сражен, меч у его груди, и как Дрим спас его. Он помнил — и здесь все стало мутным, — но он помнил…       Его кровь стыла в жилах.       Джордж увидел, как рот Дрима искривился в какой-то кривой, обиженной улыбке, которая не достигла его глаз.       — Ты понимаешь? — с горечью спросил Дрим, и сердце Джорджа опустилось как камень.       Джордж просто сказал:       — Дрим, — как бы умоляя.       Это заставило что-то темное мелькнуть на лице Дрима.       — Джордж, — холодно сказал он. — Почему бы тебе не рассказать мне, что там только что произошло?       Сердце Джорджа колотилось в груди. Он с трудом поднялся на ноги, чувствуя боль в ребрах.       — Я… — выдохнул он, качая головой. — Похоже, ты уже знаешь.       — Да, — жестко сказал Дрим. — Да. Но я хочу услышать, как ты это скажешь.       От взгляда Дрима по позвоночнику Джорджа пробежал холодок. Он напомнил ему о том, как Дрим смотрел каждый раз, когда разглагольствовал о магии. Каждый раз, когда он говорил о том, как сильно он ненавидит колдовство.       Она вонзила нож прямо в грудь Джорджа, что было едва ли не больнее, чем физическая рана.       — Это было колдовство, — сказал он шепотом.       Была долгая пауза, прежде чем Дрим сказал:       — Ты колдун.       — Да, — несмотря на то, что его голос был тихим, признание отчетливо прозвучало в жутко молчаливом лесу; казалось, даже ветер утих, чтобы внимательно прислушаться к их словам.       Дрим уткнулся носком ботинка в грязь. Его челюсть гневно работала.       — Как долго?       Джордж закрыл глаза.       — Как долго, Джордж? — почти крикнул Дрим.       — Я родился с магией, — ответил Джордж, и, открыв глаза, увидел, как лицо Дрима впало в шок.       — Все это время? — спросил он, становясь совершенно неподвижным. — Ты… ты говоришь мне, что ты был колдуном с тех пор, как…       Словно не в силах переварить услышанное, он резко встал, тряхнул головой и зашагал прочь.       — Мне очень жаль, — сказал Джордж, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.       — Ты говоришь мне, — крикнул Дрим, поворачиваясь на пятках, и теперь он был в ярости — Ты говоришь мне, что ты лгал мне с момента нашей встречи? С… с тех пор, как мы были детьми? Все это время ты лгал мне, — он рассмеялся, коротким, неверящим звуком, и схватился за голову.       — Я хотел сказать тебе, — сказал Джордж, отчаянно наклоняясь вперед. Это… это был самый худший из возможных вариантов развития событий.       — И почему ты этого не сделал? — огрызнулся Дрим.       — Я боялся! Разве ты не понимаешь, почему я боялся?       Дрим остановился на секунду, но потом покачал головой.       — Что, Джордж? Ты боялся меня? Ты думал, что я собираюсь предать тебя смерти? Посадить тебя на костер? Ты так думал?       — Нет, я… я не знаю, — заикался Джордж.       — Тогда почему ты мне не сказал? — шипел Дрим, делая шаг к нему. Почему ты не сказал мне год назад? Почему ты не сказал мне пять лет назад? Почему… — и тут он запнулся, его голос сорвался, — Почему ты не сказал мне вчера, Джордж?       Это было ужасно, ужасно — казалось, будто что-то впивается когтями в грудь Джорджа, разрывая ее на куски.       — Я не знаю, — прошептал он, и Дрим покачал головой, его лицо закрылось. — Мне жаль, мне так жаль, Дрим…       — Перестань называть меня так, — крикнул он, и Джордж замер.       Король Клэй стоял перед ним, кипя от ярости, его кулаки были сжаты по бокам.       — Ты манипулировал мной, — сказал Клэй, и Джорджа охватила паника.       — Нет. Д-Клэй, нет. Я…       — Ты лгал мне, — крикнул Клэй, его голос звучал мучительно. — Как еще это можно назвать? Ты… я доверял тебе все, я… — он вздрогнул, сделал несколько шагов назад, отвернувшись так, чтобы Джордж не мог видеть его лица. — Боже, какой же я идиот. Я такой гребаный идиот. Все это — все это дерьмо о судьбе, о цели…       — Я не лгал ни о чем из этого, — отчаянно сказал Джордж. — Клэй, я клянусь тебе, я… я скрыл от тебя свою магию, но я не лгал ни о чем другом. У тебя действительно великая судьба, ты будешь великим королем, и — и я предан тебе, Клэй, клянусь.       Плечи Клэя напряглись, пока Джордж говорил, а когда он закончил, он повернулся, чтобы посмотреть на него. Джордж выдержал его взгляд, полный ярости.       — Ты больше ни о чем не лгал, да? — спросил он, и Джордж скрипнул зубами. — Отлично. Ты узнал о вторжении мерсийцев раньше меня?       Кровь Джорджа похолодела, и его секундного колебания хватило, чтобы глаза Клэя расширились.       — Значит, да, — прошипел он.       — Я…       — Ты знал. Ты… — затем Клэй замер. — Ты помогал им?       — Нет, — сразу же сказал Джордж. — Нет, Клэй. Пожалуйста, просто послушай меня.       — Почему я должен? Чтобы ты мог снова лгать мне — чтобы ты мог…       — Клэй, — крикнул Джордж, прерывая его. — Если бы ты думал, что я хочу тебя убить, разве у меня не было бы миллиона возможностей сделать это? Если бы я хотел причинить тебе боль, разве я не сделал бы это уже сейчас?       Клэй остановился. Но его лицо не утратило своего бурного выражения.       — Я помогал тебе все это время. Я защищал тебя, — сказал Джордж. — Как… как сегодня. С обвалом, тех солдат я бросил к скале. Это… это то, что я делал все это время.       У Клэя отвисла челюсть, и он долго смотрел на Джорджа.       — Почему? — холодно спросил король, и Джордж почувствовал, как у него упало сердце. — Что тебе нужно от меня, Джордж? Все это время — притворяясь моим другом, притворяясь этим беспомощным слугой, когда у тебя больше власти, чем у любого из нас. Какова твоя цель здесь? Серьезно. Просвети меня.       У Джорджа на мгновение перехватило дыхание. Он не мог ничего сделать, только смотрел на Клэя, потрясенный тем, как — как все разрушилось за несколько часов.       — Мне ничего от тебя не нужно, — вздохнул он, и глаза Клэя вспыхнули. — Я… Клэй, это… это я, это все еще я. Я не притворялся — я твой друг, и ты мне не безразличен, я… — он сглотнул. — Я…       — Стой, — огрызнулся Клэй, и Джордж так и сделал.       Клэй стоял еще некоторое время, сжимая и разжимая кулаки, словно пытался что-то решить. Затем он повернулся и начал маршировать в лес.       — Подожди, — крикнул Джордж, но Клэй поднял руку.       — Я не уйду, — коротко сказал он. — Просто… оставайся здесь.       Джордж не мог сделать ничего другого, наблюдая, как тот скрывается за деревьями и исчезает. Он медленно опустился на землю, зарывшись лицом в ладони. Но он не мог даже заплакать. Он просто сидел там в ужасной тишине, его разум был охвачен мыслью о том, что он все разрушил.  

***

        Клэй вернулся с хворостом для костра и горстью трав. Он бросил травы к ногам Джорджа. Джордж потянулся за ними — листья розмарина и цветы ромашки. Лекарственные травы. Это удивило его.       — Спасибо, — медленно произнес Джордж, и Клэй коротко кивнул, не встречаясь с ним взглядом.       Джордж осторожно размотал бинты, осмотрел рану и вдохнул. Рана на груди была красной, но хотя она чертовски болела и от одного взгляда на нее кружилась голова, она не была смертельной. Особенно с этими травами. Джордж положил их на колени и растолок в пасту, как мог, а затем приложил к ране и обмотал новыми бинтами, которые оставил ему Клэй.       Уголком глаза он заметил, что Клэй наблюдает за ним, но когда он поднял глаза, король отвернулся. Он сидел, скрючившись перед хворостом, и выглядел раздраженным.       — Я только что понял, что мы не можем разжечь костер, — сказал Клэй. — Мерсийцы все еще ищут нас. Дым привлечет их сюда.       Джордж сглотнул, прежде чем сказать:       — Я мог бы помочь с этим.       Клэй бросил на него острый взгляд.       — …как?       Джордж наклонился вперед и сосредоточился на небольшой связке веток, которую собрал Клэй, сделав настолько глубокий вдох, насколько смог. Он протянул руку и зажег небольшой костер, а затем создал небольшой воздушный карман прямо над пламенем, который раскрутил дым и рассеял его, прежде чем он смог достичь верхушек деревьев. Он заметил, что Клэй смотрит на него расширенными от удивления глазами, и отдернул руку.       — Я думал, чтобы произносить заклинания, нужно говорить, — сказал Клэй, его голос был настороженным.       — Обычно так и бывает, — сказал Джордж, обхватывая себя руками. Огонь давал немного тепла, но он все равно чувствовал холод, пронизывающий до костей. — Я… другой. Это называется элементаль. Я могу произносить некоторые заклинания без слов.       Рот Клэя сжался в тонкую линию. Он сидел, скрестив руки и глядя в огонь.       — Я думал, что знаю о тебе все, — наконец сказал он, удивив Джорджа. — Но теперь я понял, что ничего не знаю.       Джордж сделал дрожащий вдох.       — Это просто неправда, Клэй. Ты все еще знаешь меня.       Клэй пожал плечами.       После еще одного долгого момента он спросил:       — Сколько раз ты использовал магию рядом со мной?       Джордж колебался.       — Слишком много раз, чтобы сосчитать, — сказал он в конце концов, и Клэй резко поднял на него глаза.       — Что? Что ты делал?       Джордж наклонился вперед, потому что это был ключ, это было всё.       — Клэй. Я использовал свою магию только для того, чтобы помочь тебе, — сказал он, и он хотел, чтобы он увидел — хотел, чтобы он услышал правду в его словах. — Я… я защищал тебя все это время.       Лицо короля омрачилось.       — Защищаешь меня от чего?       При этом Джордж не смог удержаться от короткого смеха.       — Ты попадаешь примерно в пять опасных для жизни событий в месяц, от чего я тебя не защитил?       Клэй не смеялся.       Джордж прикусил внутреннюю сторону губы. Он искал самый простой пример.       — Бандиты. На озере.       Брови Клэя нахмурились.       — Бандиты… — затем они поднялись в знак узнавания. — Когда нам было тринадцать.       — Да, — сказал Джордж, его сердце бешено колотилось. — Ветер, который отбил стрелу? Это был я.       Клэй открыл рот, чтобы заговорить, но слов не последовало.       — Когда тебе было пятнадцать, — торопил Джордж, — Ты заболел, и ни один лекарь не мог помочь? Тебе стало лучше, но никто не понимал, почему? Моя бабушка помогла мне сварить зелье, оно было в супе, который она тебе сварила…       — Она тоже колдунья? — резко спросил Клэй.       — Да, — признал Джордж, его сердце пропустило удар. — И…и Турнир. Тот голос, который предупредил тебя о мародере…       — Это был ты, — перебил Клэй, его глаза расширились, и в груди Джорджа на краткий миг зародилась надежда, прежде чем лицо короля снова стало настороженным. — Джордж, я не понимаю. Если это правда, почему ты не сказал мне раньше?        Джордж колебался и крепче обхватил себя руками.       — Я боялся, — в конце концов пробормотал он. — Я… я боялся твоего отца, сначала, а потом… я боялся, что ты возненавидишь меня. Я не хотел, чтобы ты прогнал меня.       На лице Клэя промелькнуло что-то странное. Он ничего не ответил — только наклонился вперед, чтобы немного разжечь огонь.       — Клэй, — в конце концов спросил Джордж. — Почему…       Он остановился.       — Что?       — Почему ты помогаешь мне? — прошептал Джордж. — Я замедляю тебя. Ты мог бы уже почти вернуться в Камелот. И… ты явно не хочешь, чтобы я был здесь.       Клэй прикусил губу, наморщив лоб. И Джордж задался вопросом, знает ли он сам.       — Я не собираюсь просто оставить тебя умирать в лесу, Джордж, — сказал Клэй. Его голос дрогнул. — Ты спас мне жизнь — этого я тоже не отрицаю. Я верну тебя в Камелот и… и я решу, что делать дальше.       Сердце Джорджа опустилось, как свинец. Он оцепенело кивнул и уткнулся лбом в колени. Он чувствовал себя таким маленьким в этот момент, таким маленьким и глупым. Все прошло настолько ужасно, насколько это вообще возможно.       — Пока просто отдыхай, — услышал он слова Клэя. — Завтра нам предстоит долгая прогулка.       Джордж кивнул и переместился так, чтобы лежать спиной к Клэю. Он обхватил себя руками. Тишина была ужасной, и он чувствовал пространство между ним и Клэем, как физическое давление на спину, и хотя это заставляло его чувствовать себя еще более жалким, чем он уже чувствовал, он не мог сдержать слез, которые начали литься из его глаз, когда он прикусил губу, чтобы заставить себя замолчать.       Его лихорадочные сны заставляли его чувствовать себя как в огне.            

***

        Они двигались медленно. Очень медленно. Джордж опирался на палку, чтобы не опираться на Клэя. Но он все еще хромал, и они пробирались через дикую часть леса, держась подальше от проторенных тропинок, опасаясь наткнуться на мерсийцев.       Клэй молчал всю дорогу, идя чуть впереди Джорджа и выбирая маршрут. Физическая усталость от похода хорошо отвлекала Джорджа от чувства вины и сожаления, грызущих его изнутри. Он просто сосредоточился на том, чтобы ставить одну ногу впереди другой.        Поздно вечером Клэй протянул руку, останавливая его.       — Ты слышишь это? — пробормотал он, наклонив голову.       Джордж прислушался. Слышались звуки птиц, деревья шелестели на ветру, и…       Биение копыт.       — Лошади, — сказал он, повернув голову, и лицо Клэя побледнело.       — Пойдем, — сказал он, схватив Джорджа за руку. — Мы должны…       Перед ними раздался грохот, и в поле зрения ворвался мерсийский солдат.       — Сюда! — услышал Джордж его крик, и он галопом помчался к ним, отбивая стрелу в своем луке.       Клэй выхватил Экскалибур, но прежде чем мужчина оказался в пределах досягаемости, Джордж выставил вперед руку. Одним движением он сбросил человека с лошади, и лошадь остановилась перед ними, поскуливая. Джордж схватил поводья.        Клэй в изумлении смотрел на Джорджа в течение одной секунды, прежде чем они услышали новые крики, множащиеся в деревьях вокруг них. Джордж повернулся и увидел вдалеке вспышки зеленого и серебряного цвета вокруг них. Их кружили — их окружали.        — Клэй, — судорожно сказал он и вложил поводья лошади в руки Клэя. — Ты должен уехать отсюда.       Лицо Клэя было поражено.       — Что?       — Садись на лошадь и езжай, — шипел Джордж, — Быстро! Я задержу их. Ты должен успеть вернуться в Камелот.       Клэй инстинктивно вскочил в седло, но вид у него был противоречивый.       — Джордж…       Что бы он ни собирался сказать, это не имело значения, потому что внезапно Джорджа потянула назад какая-то невидимая сила. Он обернулся и увидел, как из деревьев появилась колдунья в зеленых одеждах, ее рука была вытянута, а рот произносил слова, которые он не мог расслышать — и он успел выдернуть свою руку вперед, чтобы парировать ее магию, отбросив ее назад. Внезапно в поле зрения появилось еще трое солдат, и Джордж отчаянно вытянул руки вперед, посылая волну магии, которая сбросила их с лошадей. От этого действия по его телу прокатилась волна истощения, и он, спотыкаясь, пошел вперед, так как появились еще мерсийцы. Их было слишком много — и не было времени.       Он повернулся и увидел Клэя, который смотрел на него с пораженным, бледным выражением лица, и он закричал:       — Беги, Дрим! Беги!       Еще одна волна магии потянула его назад, и эта волна была сильнее, повалив его на колени — он попытался поднять руки, но они внезапно оказались прижаты к бокам, и он увидел, как два колдуна одновременно направляются к нему, а третий пробивается сквозь деревья и валит его на землю, от удара острая боль пронзает ребра. А потом их стало больше: солдаты вырвались вперед, держа мечи наготове, и все они кричали:       — Да, да, да!       Джордж повернул голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как Клэй исчезает среди деревьев.       Все дыхание разом покинуло его грудь, голова прояснилась. Было ли это облегчение или отчаяние, он не мог сказать.       — Это колдун! — услышал он чей-то голос, и кто-то еще крикнул — Вспомните, что сказала Минкс!       Что-то врезалось в бок его головы, и Джордж легко провалился в темноту.