Под осколками

      На другой стороне улицы из полицейской машины вышли двое. Первый был высоким светловолосым мужчиной лет тридцати, он кутался в куртку от знойного ветра и недовольно хмурился. Второй был брюнетом постарше и ниже ростом, имел лишний вес и сгорбленную осанку, с таким же мрачным лицом что-то говорил напарнику.       Этого не может быть — тревожно думал Барнс, медленно переходя дорогу и не сводя глаз со служителей порядка. Он точно не мог допустить никаких ошибок, ведь сегодня он виделся только с Сэмом, и тот никак не мог догадаться, что Баки столкнулся лицом не с дверным косяком, а прямо с крепким кулаком сбежавшего преступника. Да и что говорить, даже суток не прошло с их вынужденного сожительства, так что он никак не мог выдать ни себя, ни Земо. Значит, европеец сам где-то оступился и оставил следы. И привел полицию прямо к его, Баки, дому. И как поступить? Сделать вид, что он и не знал о том, что в его квартире кто-то скрывается? Пользуется чужой одеждой, ванной, кухней. Пусть это и было чистой правдой, но в такую глупость вряд ли кто-то поверит. Бежать? Какой смысл, ему негде скрыться. Да и это могло привлечь внимание и вызвать вопросы.       Паника быстро обволакивала Барнса. Его нервы и так были на пределе, но только сейчас тело начало его подводить. Ноги ослабели, походка стала неровной и неуверенной. Мужчина прислонился к ближайшей стене в поиске твердой опоры и попытался выровнять сбитое дыхание. За кем они пришли? Что они будут делать дальше? Желудок остро скрутило и к горлу подступил не так давно съеденный завтрак. Баки бегло осмотрелся и, обнаружив ближайшую мусорку, тут же сделал выпад к ней. Его вырвало, глотку обожгло смесью полупереваренной пищи и желудочного сока. В уголках глаз тут же выступили слезы, Баки зажмурился и схватился за живот. Отчасти, он был даже благодарен такой реакции организма, потому что хотя бы на время он перестал думать о том, что его сейчас арестуют.       — Сэр, вам нездоровится? — Грубый и громкой голос донесся до ушей Барнса через гулкий шум сбившегося сердечного ритма, на его плечо легла тяжелая ладонь. Ощущение веса чужой руки и крепкой хватки распространяло по всему телу крупную дрожь, будто температура воздуха резко начала меняться на минус сороковую. — Вы пьяны?       Подняв неуверенный взгляд, Баки наткнулся на служителя порядка - одного из тех, что вышел из автомобиля. Второй, что пониже, стоял чуть поодаль, скрестив руки на груди, и внимательно глядел на самого Баки. Окликнувший, отчасти с беспокойством, в ожидании ответа тоже смотрел в глаза Барнсу, не отпуская его плеча.       — Нет, я… — Голос охрип от рвоты и дрожал от страха, у солдата не получалось взять себя в руки, отчего ему становилось еще хуже. Первый полицейский еле заметно принюхался, видимо в попытках уловить запах спиртного. — Видимо, я… Что-то не то съел с утра. Спасибо за беспокойство, сэр.       Баки с трудом выпрямился, утер рот рукавом. Самообладание покидало его, солдату хотелось кричать, рвать на себе одежду и кожу до крови и мяса. Он не хотел в тюрьму, он ведь только-только научился существовать в обществе; он ходил на сеансы к психотерапевту, нашел себе хорошего товарища и даже завел кошку. Кто будет заботиться об Альпине, если Баки не будет рядом?       Самые разные эмоции затапливали разум смесью горных ручьев и мешали нормально думать. Все, что делал Баки, так это стоял и смотрел на полицейских, потому что на что-то другое ему не хватало моральных сил. Однако что-то не укладывалось в голове и мельтешило прямо перед глазами, но Баки не успевал ухватиться за эту мысль, постоянно отвлекаясь на панический хаос, бурливший в его голове.       — Сэр, вы точно в порядке? Может, вам стоит вызвать врача? — Первый все же убрал руку с чужого плеча и спрятал ее в карман. Поежился от холода.       — Нет, я… Мне нужно было… — Баки откинул волосы с лица, заметив, что сильно вспотел, — я как раз шел домой, так что не стоит.       — Вот как. Получается, вы живете где-то здесь? — спросил Второй булькающим прокуренным голосом, подходя ближе к солдату, попутно доставая блокнот.       У Баки в голове будто щелкнул переключатель, в момент отрезвив его разум. Так вот, что казалось ему странным. То, что его не повязали сразу же. Значит, до Земо копы еще не добрались даже в теории, и информации у них о местоположении преступника никакой нет. А раз они тратят время на Баки, то они точно не знают о том, что беглец здесь, прямо под их носом. Но при этом они чертовски близко. Эта догадка вызвала на лице солдата нервную кривую усмешку.       — Да, все верно, — кивнул Баки. Самоконтроль понемногу возвращался к нему, он хотя бы снова может выстраивать логические цепочки, хотя конечности его все еще предательски не слушались, — а есть какие-то проблемы, офицер?       — Вовсе нет, — уклонился от прямого ответа Первый и изогнул обветренные губы в успокаивающей улыбке, — просто собираем информацию. Как могу к Вам обращаться?       — Джеймс Барнс. О чем собираете информацию, сэр? — Дыхание, наконец, пришло в норму, однако тремор руки был более, чем заметен. Баки сунул обе руки по карманам куртки, крепко сжал в кулак живую ладонь в попытке унять дрожь. Безуспешно. Ответ на заданный вопрос был очевиден, но так Баки хотя бы сможет собрать информацию о том, что полиции известно. По крайней мере, он надеялся хотя бы на мельчайшие подробности. Правда, он не понимал пока, чем ему это может пригодиться.       — Офицер Мэтью Райт, — любезно представился Первый, указал рукой на коллегу, — Патрик Эртон, мой напарник. Вы, Джеймс, наверное, уже слышали последние новости? — Мэтью подозвал напарника еще ближе дружеским хлопком по спине. Тот торопливо доставал какую-то бумажку из блокнота. Фотографию. — Вот этот человек, — полицейский указал на фото, — Гельмут Земо. Недавно сбежал из тюрьмы неподалеку. Сидел за крупный террористический акт, совершенный около двух лет назад. Был приговорен к пожизненному заключению, однако предпринял попытку избежать этого. — Патрик пренебрежительно хрюкнул, видимо, рассчитывая поймать беглеца и поиметь с этого не только повышение, но и прибавку к премии. Мэтью в ответ на реакцию только неясно скривился и продолжил: — Преступник был замечен вчера в этом районе, однако показания местных разнятся. Ну а вы, Джеймс? Видели что-нибудь подозрительное? Или кого-нибудь?       Сердце Баки пропустило удар, время будто замерло. У него есть настоящая возможность прямо сейчас очистить совесть и сдать европейца, услужливо подавая на блюде карьерный рост для двух полицейских. Уже который раз ему представляется за день такой шанс. Он может освободить себя, сделать свои вечера обычными, не наполненными таким количеством стресса и нервоза. Но нет абсолютно никаких гарантий, что такие вечера продлятся до его старости, да что говорить, хотя бы неделю. Баки не знает, когда начнут умирать его близкие люди, сколько таких спокойных дней разделит с ним Альпина, если сейчас он расскажет все, что знает. Баки не был готов к встрече с полицией, ему не хватило времени рассчитать все возможные развития событий. Он не может так рисковать. Даже сейчас он затылком чувствовал на себе испытывающий и пронзительный взгляд Земо, настоящий или фантомный, но он ощущал его более, чем реально. За ним следят, за каждым его движением и словом. Еле сдержавшись, чтобы не посмотреть в окно своей квартиры, находившееся на третьем этаже прямо над ними, Барнс сказал:       — Заметил только то, что пьяниц в этом районе стало побольше. В остальном, ничего не слышал и не видел, офицер. Простите.       — Ничего. — Мэтью прищурился. Правда ли он что-то понимал или просто делал угрожающий вид, Баки не разобрал, но все мышцы свело тысячной за последние десять минут судорогой. — На случай, если вы что-то увидите, можете звонить напрямую мне. — Полицейский протянул помятую визитку с его именем и номером. Баки ее принял, не долго думая сунул в карман. — Сохраняйте бдительность, Джеймс. Не станем вас больше задерживать, отдыхайте.       — Благодарю, офицер. Удачи в расследовании.       Напарники синхронно кивнули, повернулись в сторону оставленного автомобиля и еле слышно начали переговариваться о чем-то. Барнс не вслушивался. Ему нужно дойти до квартиры и тогда он сможет спокойно выдохнуть и все обдумать. Как только он войдет в подъезд, он будет в безопасности и вне подозрений. На подкашивающихся ногах Баки дошел до тяжелой двери, кивнул служителям порядка в знак прощания и вошел в здание.       Чертовски повезло. Космически, невероятно повезло. Баки искренне дивился своей удаче и тому, насколько близко к Земо подобралась полиция. Что, если они вернутся? Что, если кто-то из соседей слышал вчера шум, или, например, что-то подозрительное в его окне? Что-то в роде пробирающегося в квартиру мужика через пожарную лестницу. Копы рыщут здесь, опрашивают граждан, а ведь наверняка кто-то что-то видел. Им с Земо нужно быть крайне острожными, чтобы не попасться. Баки смял визитку в кармане, проверяя, на месте ли она. Она может ему пригодиться, но не сейчас. Потом.       Баки молился, чтобы в его шкафу была припрятана еще одна бутылка виски, которую он сегодня же и употребит. Он ненавидел топить свои эмоции и переживания в алкоголе, потому что ничего кроме тяжелого похмелья на утро и морального опустошения он не испытывал. Но он хотя бы на время мог позволить себе забыться и не думать о проблемах и кошмарах. Впрочем, теперь он не был уверен, что это поможет, ведь его проблема буквально живет в соседней комнате.       Наугад нащупав ключами замочную скважину, Баки отворил дверь и ввалился в квартиру. В нос тут же ударил запах моющих средств, горячей еды и затхлости гостиной. Кошка неизменно встречала хозяина у порога. В груди защемило от накатившего облегчения. Альпина в порядке, жива и здорова. И сам Баки, наконец, в относительно надежном месте. С души будто камень свалился, на глазах снова проступили непрошенные слезы, но мужчина быстро сморгнул их и осмотрелся в поисках Земо. Судя по всему, тот был на кухне и не стал встречать Баки. Тем лучше.       Баки сбросил тяжелые ботинки, стянул куртку и повесил ее на вешалку. Присел на корточки и погладил кошку, которая терлась о его ноги до этого. Как же он рад, что Альпина невредима. Солдат и не осознавал раньше, как она ему дорога. За такое открытие он, разумеется, никаких европейцев благодарить не собирался.       — Джеймс. — Земо выглянул со стороны кухни. Его прямой взгляд выдавал его внутреннее напряжение, хоть внешне он и выглядел спокойным. Слышал ли он что-то с улицы? Или видел? По нему было сложно прочитать что-то. Баки мысленно выругался и напрягся, медленно вытянулся во весь рост, ожидая, что скажет его сосед дальше. — Мы с твоей подругой уже начали беспокоиться о тебе.       — Не стоило того. Немного задержался по пути домой. — Баки не мог определиться, стоит ли упоминать непреднамеренную встречу с полицией у его дома или лучше промолчать. С одной стороны, он мог предупредить Земо, и тот бы мог предпринять попытки сменить дислокацию, например. С другой стороны, если Баки ничего не скажет, то нынешнюю ситуацию это никак не изменит. Гельмут и без того должен быть осмотрительным, и квартиру просто так вряд ли покинет. С подобным раскладом Барнс как минимум может уберечь визитку с номером Мэтью и связаться с ним в случае опасности в сочетании с полной уверенностью в собственных действиях.       Баки прошел вглубь квартиры, в направлении кухни. Мужчина заметил, что оконная форточка была открыта. Только глухой не услышал бы разговора на улице, тем более что там звучало имя самого Баки и звания офицеров. Гельмут проследил за взглядом соседа и, не отрывая глаз от окна, тихо сказал:       — Я слышал, — ну разумеется, — я благодарен за твою помощь.       — Перестань это так называть, — вспылил Баки, чуть повысив тон своего голоса, и тут же поймал внимательный взгляд темных глаз. Это выводило его из себя только больше, — я тебе не помощник. И не сообщник тоже. Ты шантажируешь меня и держишь в заложниках.       — У меня нет выбора, Джеймс. — Барнс впервые увидел, как Земо злится. Это было заметно только на секунду; брови свелись к переносице, взгляд на секунду стал нечитаемым и тяжелым, губы плотно сомкнулись, будто сдерживая поток непрошенных слов. Европеец быстро взял себя в руки. — Я и сам не рад оказаться в такой ситуации. Я не люблю создавать проблем, но…       — Ты именно их и создаешь, — с вызовом бросил Баки и сделал шаг в сторону собеседника. Он говорил и действовал на бушующих внутри эмоциях. Адреналин, копившийся в нем в течение всего дня, активно действовал, и у солдата в голове крутились жестокие, злые мысли. Он хотел врезать по этой надменной роже любой рукой, но так сильно, чтобы чужие кости хрустели и кровь хлестала в разные стороны. Он хотел кричать во все горло, избивать и причинять физическую боль, хотел не видеть это раздражающе-спокойное лицо. Он был очень зол на то, что был бессилен, что был под чужим контролем и что теперь он боялся и шаг сделать на улицу, в страхе быть пойманным и арестованным, хотя он ничего не сделал. Вот именно, что он абсолютно ничего не сделал.       — Джеймс, я понимаю, в какой ситуации ты оказался из-за меня. — Мягко начал Земо и сделал осторожный шаг навстречу Барнсу, поднимая руки в мирном жесте, ровно как и вчера. — Но я постараюсь все исправить. Я уже говорил тебе утром, я не займу много твоего времени.       — Да, это правда. Но если на твой след и на тебя выйдут? Что, если и меня повяжут за содействие? Разве тюремное заключение займет немного времени?!       — Ты — заложник. С тебя многого не спросят. — Земо сделал еще один шаг, приблизившись на расстояние метра к собеседнику.       — Откуда тебе знать?! — Голос срывался на высокие ноты, еще немного и Баки начнет кричать. Он почти не контролировал себя, его дрожь не унималась с разговора с копами и сейчас его тело пробивало тяжелыми импульсами, в голове все гудело и бешеный стук сердца заглушал все остальные звуки. Ударь его. Бей по лицу, по животу. Сломай ему руки. Заставь кричать, унизь его. Дави его ногами. Избавься от него.       — Джеймс, — тихо позвал Гельмут. Он примерно понимал, что чувствует сейчас солдат, нужно было как-то успокоить его, вернуть ему трезвый рассудок. Земо опасливо дотронулся до железной руки. Он сделал неправильный выбор. Баки среагировал молниеносно: живой рукой он схватил преступника за горло, механическим предплечьем уперся поперек чужой груди и с силой толкнул к ближайшей стене. Земо гулко ударился о твердую поверхность спиной и затылком, сдавленно втянул воздух сквозь зубы. Баки сильнее сжал здоровой ладонью чужое горло, перекрывая тому доступ кислорода и кровотока.       — Тронешь еще раз — убью, — вкрадчиво прошипел он, наклоняясь к чужому лицу. Наконец-то Баки видит настоящие, не скрытые маской сдержанности, эмоции. Страх, злость, и неуверенность так ярко и быстро сменяли друг друга, что Баки искренне наслаждался разворачивавшейся перед ним картиной. Но даже при этом Земо не двигался, не оказывал совершенно никакого сопротивления, только держал свои ладони на правой руке солдата, некрепко сжимая, будто пытаясь просто удержаться на месте. Лицо Земо значительно покраснело, зубы были крепко стиснуты, он смотрел глаза в глаза. В его взгляде отчетливее всего читалось, что он не боится умереть.       Эта мысль моментально вывела Баки из транса, он тут же ослабил хватку и отшатнулся от европейца, в ужасе переводя взгляд со своих рук на противника и обратно. Дыхание перехватило, он не мог сделать и вдоха, последние чувства, которые он испытал, троекратно усилились и навалились на него будто со всех сторон. Его словно заваливало тяжелыми камнями, и они добавляли веса с каждой миллисекундой. Баки пытался вдохнуть, но ничего не выходило, казалось, теперь его схватили за горло. Солдат попытался найти опору позади себя в виде дивана, но промахнулся и повалился на пол. Спазмы от глотки переходили ниже, к легким, сердцу, желудку, они все будто заплясали внутри, перемешиваясь и выворачиваясь наизнанку. Рвотные позывы вернулись, но ком в горле не давал желчи выйти наружу. В глазах помутнело, образы стали смазываться и расплываться, мужчина почти ничего уже не мог разобрать. Баки попытался встать на колени, но обнаружил, что не только руки, но и все тело бьет сильной дрожью. Такой, что тело его отказывалось повиноваться, и только с большим усилием он смог только перевернуться на живот. С трудом, но он все-таки смог сделать рваный вдох, но на выдохе снова застрял. Его захлестнула паника, страх и ужас, они перемешались с горячей злобой и отчаянием. Легкие рвало и жгло от нехватки кислорода. Баки с силой сжал на себе одежду, не услышал треска ткани из-за пульсирующей крови в ушах. Слезы неконтролируемо покатились из глаз, и только благодаря этому Баки смог сделать очередной вдох-выдох.       

***

      Гельмут, опершись на стену позади себя, тяжело откашлялся, держась за саднящее горло. С оцепенением он наблюдал за переменами в поведении Джеймса, медленно отходя от минувшего удушья. Он почувствовал острый укол вины и сочувствия, опознав в приступе паническую атаку. Он так хотел помочь, но, к своему сожалению, добился совершенно противоположного эффекта. Барнс беспомощно извивался на деревянном полу, интуитивно пытаясь привести дыхание в норму, но ничего не выходило из-за нахлынувшего страха. Если Земо сейчас не предпримет еще одну попытку помочь солдату, последний точно навредит себе.       Мужчина плавно опустился на пол, с осторожностью положил одну руку на чужую спину, другой ладонью перехватил живую руку Барнса, несильно сжал ее. Наклонился ближе к его ушам, чтобы слова, которые Земо собирается сказать, точно были расслышаны. Сначала солдат пытался сопротивляться, скинуть с себя чужие руки, но быстро сдался и в итоге позволил дотронуться до себя.       — Тише, Джеймс, тише. — голос Земо дрогнул не только от болезненных ощущений, он пытался совладать и со своей тревогой тоже. Ведь он должен справиться своими силами, потому что не может вызвать скорую или позвать кого-то на помощь. Сейчас многое зависит от него и его действий. Он погладил свободной рукой крепкую спину, надавливая, чтобы расслабить напряженные мышцы. — Возьми меня за руку, слышишь? Возьми меня за руку.       Ответная реакция не заставила себя долго ждать, цепкая хватка Барнса с поврежденной ткани перешла на ладонь Земо и до хруста смяла ее. Земо смиренно стерпел, в ответ обвил пальцами чужую ладонь. Так нужно.       — Хорошо, молодец. Я с тобой, а ты, главное, дыши. Давай вместе, — Земо показательно громко втянул воздух через рот. Горло вновь отозвалось тягучей болью как в мышцах, так и в голосовых связках, но Гельмут это игнорировал. Джеймс попытался воссоздать действие, но вместо полноценного вдоха получился только прерывистый дрожащий скулеж. — Давай, Джеймс, еще раз. Вдох-выдох, вот так, — Земо снова подал пример, солдат под его рукой послушно пытался повторять. Сначала так же безуспешно, но через пару-тройку раз у него начало получаться.       Европеец, не переставая, водил рукой по крепкой спине солдата, дыша с ним в унисон. Так прошло около десяти или, может, двадцати минут, Земо не уследил. Барнс заметно расслабился, но его все еще потряхивало от мышечных спазмов. Он спрятал лицо под взмокшими волосами, носом уткнулся в пол, но при этом не противился прикосновениям и ладони чужой не отпустил, хоть хватка и ослабла немного, по крайней мере, суставы и кости Земо больше не хрустели.       — Джеймс, — еле слышно прошептал Гельмут и осторожно погладил чужой загривок, — нужно сбить твою дрожь и успокоить мышцы. Пойдем, наберем тебе ванную. Ты сможешь идти?       Дождавшись утвердительного сдержанного кивка, Земо, придерживая солдата в подмышке, встал, утягивая безвольное тело за собой. Мужчина понимал, что сейчас Джеймс находится чуть ли не в прострации, он полностью опустошен и морально подавлен. Сейчас он не причинит никакого вреда, но оставлять так его на полу неправильно. Раз уж взялся за дело, то доводить его нужно до конца. Так считал Земо.       Они медленно направились в сторону ванной комнаты. Кошка, державшаяся в стороне все это время, проследовала за ними, заинтересованно дергая ушами. Она и понятия не имела, что творилось с ее хозяином, но она чувствовала, что что-то плохое. Она тоже хотела быть рядом. Какое преданное и умное животное.       Земо заботливо усадил Джеймса на пол подле раковины, убедился, что тот не завалится на бок и не разобьет тем самым себе голову об пол, повернулся к ванне. Включил воду, настроил ее на терпимо горячую, воткнул затычку на дно и присел на пол напротив Джеймса, ожидая, когда воды наберется хотя бы наполовину. Земо опасливо посмотрел на чужое лицо и сердце сжалось от очередной волны сожаления. Глаза были красными и опухшими от слез, на щеках легко читались их следы. Взгляд был пустым, вперенным в никуда, и ни тени эмоций не отражалось в них.       В этот раз Земо не нашел в себе храбрости дотронуться до ноги или руки Джеймса, сложил собственные пальцы в замок и, отвернувшись в сторону выхода из комнаты, сипло пролепетал:       — Извини меня… Мне очень жаль, что… Так вышло. Прости.       Ответа не последовало, и Гельмут перевел взгляд обратно на солдата, встретился с серо-голубыми безжизненными глазами и внутренне содрогнулся. Они снова слезились, Джеймс еле сдерживался, чтобы не разреветься. Его лицо исказила маска глубокой боли и отчаяния. Наверняка, ему было трудно, плохо, нестерпимо стыдно. Сейчас мужчина больше походил на очень расстроенного ребенка, которого сильно обидели, и он пришел к кому-то из родителей в поисках поддержки. Может, это Джеймсу и нужно было. Но Земо не считал себя тем человеком, который мог бы это дать. А кто мог бы?       Джеймс закрыл лицо рукой, его плечи снова начали заметно подрагивать. Может, на него накатило чувство вины, может, стыда, может, что-то еще или ничего из этого. Земо не хотел гадать, правильного варианта он бы все равно не нашел. Повинуясь собственным внутренним порывам, он снова приблизился к мужчине и осторожно положил ему ладонь на здоровое плечо. Не почувствовав сопротивления, он потянул немного на себя, позволяя опереться о собственный корпус. Аккуратно приобнял обмякшее тело. Земо слышал приглушенные всхлипы, и винил в этой ситуации он только себя.       Когда он только встретился с Барнсом, вернее, подрался, а потом и поговорил, он видел удивленного, напуганного и сильного мужчину. Пусть тот и был калекой, но он выглядел так, будто ничто в этом мире не способно вывести его из себя. Суровый взгляд, короткие, сдержанные реплики и безупречные бойцовские навыки. Конечно, это было только первое впечатление. Оказалось, что тот был сильно травмирован не только физически, но и морально. Всего за сутки он оказался разбит вдребезги, и сейчас отчаянно прижимался к своему врагу, чтобы почувствовать, что он не один. Джеймс и правда походил на беззащитного ребенка, ищущего поддержки в ком угодно, потому что сам себе помочь был не в силах.       Земо не нравился тот уровень сопереживания, который он испытывал. Но в настоящий момент он чувствовал, что должен быть рядом. Безусловно, все это он сможет потом использовать против Барнса при необходимости, но будет ли в этом смысл? Может, эта ситуация сыграет Земо на руку. Не учитывая тот факт, что он сам вызвал приступ у Джеймса, но он же оказался рядом и смог помочь, не оставил солдата в беде. Может, даже сложится так, что у них установится взаимопонимание и риск быть проданным полиции снизится до минимальных значений.       Вода заполнила ванну наполовину, и Земо похлопал Джеймса по лопаткам.       — Чтобы залезть в ванну, тебе нужно раздеться. Я могу выйти, но буду за дверью, если понадоблюсь.       — Останься. — Нерешительно прохрипел Барнс под собственной ладонью, так и оставаясь прильнувшим к чужому телу. — Пожалуйста.       На лице Земо отразилось истинное изумление. Разве не Джеймс около получаса назад хотел придушить его и ненавидел больше, чем кого-либо на этой планете? Не тот между ними уровень доверия, далеко не тот. Даже принимая тот факт, что Земо был единственным, кто может оказать помощь, это все равно была полная бессмыслица.       — Ты уверен?       — Да. Мне… мне страшно. — прошептал Барнс и уронил руку на собственное бедро. Немного помолчав, он добавил, — Это глупо. Я понимаю. Просто… отвернись и будь здесь. Прошу.       — Хорошо. Я понял.       Земо осторожно выпустил Джеймса из своих рук. Чувство пропажи теплого тела немного огорчило его, но не настолько, чтобы он осознанно обратил внимание на это. Как и просил его солдат, Земо, не поднимаясь с пола, отвернулся, немного подвинувшись ближе к выходу из комнаты, чтобы освободить площадь для маневров Джеймса. Через какое-то время Земо вместе с шумом воды услышал шуршание одежды, после металлическое звяканье, наверное, пряжки ремня или протеза. Гулкий, тяжелый стук о кафель подтвердил догадки об искусственной руке. Гельмутом завладело скребущее желание повернуться и рассмотреть протез. Но он быстро погасил в себе это рвение, успокаивая себя тем, что от этого не будет много пользы. Этот интерес можно оставить и неудовлетворенным.       По плеску воды Земо понял, что Джеймс залез в ванну, тихий облегченный вздох донесся до его ушей. Да, он бы тоже не отказался от купания сейчас. Конечно, после того, как он закончил уборку-поисковую-операцию в спальне, он вымылся дочиста. Но сейчас ему хотелось смыть с себя далеко не грязь, а переживания этого вечера. После водных процедур он всегда чувствовал себя обновленным и полным сил. Он надеялся, что на Джеймса это подействует так же.       — Ты неправ. — Хриплый голос донесся до слуха Земо через пару минут. Тот немного повернулся ухом в сторону соседа, чтобы лучше его слышать. — Это я должен… Просить прощения. Извини, что сорвался, я просто…       — Я понимаю. Не стоит.       — Нет, стоит. Я не должен был так себя вести.       — Я все понимаю, — настойчиво повторил Земо, но, тем не менее, смягчил тон, — твои извинения приняты.       — Твои тоже. — угрюмо ответил Джеймс и Земо еле заметно улыбнулся. Он представил обычный хмурый взгляд солдата, которым тот сверлил его все утро. Наверное, скоро он будет в порядке. Ему нужно будет только поспать хорошо и уже завтра Джеймс будет чувствовать себя получше.       Боковым зрением Земо отметил белое пятно и повернулся в сторону мелькнувшего движения. Кошка, игнорируя европейца, подошла к ванной и поставила передние лапки на бортик, потянулась мордой к хозяину. Гельмут отвел взгляд, боясь увидеть то, что ему не позволено, а именно изувеченное тело Барнса. Конечно, он уже видел его сегодня, но он решил не играть с огнем и не провоцировать очередной конфликт. Иногда повиновение — лучший вариант действий.       Тем не менее, сидеть в тишине Земо было неловко, и он решил попробовать завести разговор для разрядки обстановки и, может, попытаться отвлечь Барнса от самоуничижительных мыслей, которые явно терзали его сейчас.       — Как зовут эту красавицу?       — Альпина. — В чужом голосе отчетливо выделялись нежные ноты. Звон водяных капель о поверхность пола дал предположения о том, что хозяин решил погладить кошку.       — Красивое имя.       — Как и она сама.       — Согласен. Знаешь, я решил заняться уборкой в спальне сегодня. Альпина глаз с меня не спускала, — слабая улыбка снова расцвела на губах Земо. Гораздо приятнее, когда за тобой следят не надзиратели с дубинками и оружием на поясе, а милое пушистое существо. Пусть единственная попытка погладить его и не увенчались успехом, а осталась неглубокими царапинами на руках, он все еще радовался, что с ним был хоть кто-то все время, что Джеймс отсутствовал. Земо отвык от одиночества и одновременно ужасно устал от него. Компания безмолвного животного была идеальной в таком случае, и он прекрасно понимал, почему его сосед обзавелся кошкой.       — Какая умница. — Любовно прошептал Барнс. Послышалось довольное мурчание. Наверняка хозяин чешет ее за ухом или под подбородком. Земо совсем немного завидовал. — Глаз с него не спускай.       — Она и без тебя прекрасно с этим справлялась.       Джеймс удовлетворенно хмыкнул. Вода снова беспокойно отозвалась на телодвижения в ванне. Дальше они молчали. Земо, сгорбившись в плечах, устало смотрел в сторону спальной комнаты. Он чувствовал себя измотанным и раздавленным. Близился вечер.       Вместе с тем, он не знал, чем ему стоит занять свое свободное время. Гельмут не любил просто сидеть без дела. Задача, на первый взгляд, простая, но когда ты каждую секунду ждешь, что за тобой придут федералы, это усложняло ситуацию в разы. Он хотел бы прогуляться в парке или, например, сходить в какую-нибудь забегаловку и поесть вредной еды. Сходил бы на какую-нибудь выставку или в кино. Он соскучился по обычной жизни, но каждый раз он мысленно одергивал себя. Сейчас не время думать о невозможном. Оставалось только мыслить о своих перспективах внутри этой квартиры.       — Я могу одолжить книгу у тебя на вечер? — Нерешительно спросил Земо, снова чуть повернув голову в сторону, чтобы не пропустить ответную реплику.       — Бери любую, — отмахнулся Джеймс и тяжело вздохнул. Он ненадолго замолчал, явно собираясь сказать еще что-то. Земо терпеливо ждал. Через пару минут солдат продолжил: — Думаю, мне уже лучше. Не мог бы ты оставить меня одного? Хочу выйти из воды.       — Конечно, — Земо тут же торопливо поднялся, оттряхнул домашние штаны, — ты голоден? Я приготовил рагу.       — Да, я… Перекусил бы. Спасибо.       Земо молча кивнул и вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь. Направился в сторону кухни, чтобы подготовиться к позднему обеду. Его впечатлило то, что сейчас они смогли немного поболтать, пусть и совсем несодержательно. Может быть, Джеймс научится ему доверять хоть немного? Хотя Земо осознавал, что Джеймс вовсе не обязан этого делать. И что сам Земо этого не заслуживает.       Достав тарелки из шкафчика, Гельмут занялся сервировкой в ожидании соседа.