Contractual Invalidation

Хогсмид в это время года был особенно прекрасен. Волшебная деревня была полностью покрыта снегом, и, несмотря на то, что тёмные облака закрывали солнце, разноцветные лампы освещали дороги и дома. Они помогали создать ту праздничную атмосферу, которая заставила Гарри с нежностью вспомнить свои школьные годы. Аппарировав в один из переулков деревни, Гарри убедился, что должным образом защищен от холода как одеждой, так и магией. Конечно, куча согревающих чар позволила бы ему выйти на улицу даже в рубашке без рукавов, но это не было бы похоже на декабрь, если ты не надел на себя четыре слоя одежды, перчатки и шарф. В это время дня на дорогах обычно никого не было. Рождество было уже не за горами, и многие студенты уехали на зимние каникулы домой, так что в Хогсмиде остались только местные. Первой остановкой Гарри была «Кабанья голова». Открыв скрипящую дверь, он перевел взгляд на пожилого бармена. Аберфорт не сильно изменился за десятилетие, прошедшее со дня смерти его брата. Впечатляюще бородатый мужчина протирал стакан, когда Гарри вошел, и кивнул, как только его заметил. — Доброе утро, Аберфорт. — Гарри уже собирался снова открыть рот, но увидел человека, ради которого пришёл, сидящего на одном из барных стульев. Он подошел, снял перчатки и сел рядом с женщиной. — Что будешь, Поттер? — спросил его Аберфорт. — Ничего, я ненадолго. Старый бармен хмыкнул и отошел к другому покупателю. К вампиру, если чувства Гарри не врали — Доброе утро, сэр. Гарри перевел взгляд на женщину рядом с ним. Она была старше его, но ненамного. Ее темно-красная аврорская мантия лежала сложенной на соседнем табурете. У авроров действительно была официальная форма, хоть они и редко ею пользовались. Однако станции и патрули в общественных местах, таких как Хогсмид, требовали надлежащей одежды от дежурных авроров. — Доброе, Мальсибер. Как дела в Хогсмиде? Рыжеволосая женщина закатила глаза, но все же воздержалась от саркастических замечаний. — Все тихо, сэр. Вы здесь ради детей? — Да. Решил зайти и поздороваться по дороге в школу. — Хорошая идея. Здесь ужасно скучно. — Когда заканчивается твоя смена? — В четыре часа. Дежурство в Хогсмиде было похоже на отпуск. Аврору предоставлялась оплачиваемая комната в «Трех метлах» и двухразовое питание в обмен на сохранение бдительности в течение дня на случай каких-либо проблем. Единственная проблема заключалась в том, что уже более шести лет в Хогсмиде не было сообщений об инцидентах. Именно из-за этого на территорию Хогсмида назначались те авроры, которые восстанавливались после травмы или были близки к пенсии. — Вот что я тебе скажу, — сказал Гарри. — Я поговорю с директрисой, и когда я закончу, мы пообедаем, и я расскажу тебе о парне, который пытался проклясть свою жену, но в итоге потерял свою почку. Она улыбнулась. — Было бы замечательно, сэр. — Хорошо, увидимся позже. Гарри поднялся с табурета, подбросил монетку так, чтобы она упала на стойку, и ушел прежде, чем она или Аберфорт смогли возразить. Выйдя обратно на улицу, Гарри поправил пальто и перчатки и достал свою палочку из остролиста. — Экспекто патронум, — прошептал он. Образовавшийся серебристый олень оббежал его и галопом пронесся в сторону замка. Гарри начал свой путь от Хогсмида к воротам замка. Дорога была не долгой, но покрытой снегом, и путь занял больше времени, чем он планировал. Он прибыл к воротам Хогвартса и стал ждать. Несмотря на то, что он предупредил о себе заранее, ему пришлось ждать ещё пятнадцать минут, прежде чем кто-то прибыл. Профессор Флитвик выглядел совершенно несчастным, пытаясь пробраться сквозь снег, доходивший ему до пояса. Его спасала только палочка, которой он пользовался, чтобы расчистить себе путь. — Мистер Поттер, как приятно вас видеть. — Аналогично, профессор. Доброе утро. — Входите, входите, пожалуйста. Прошу прощения за ожидание. — Никаких проблем. По мановению миниатюрной волшебной палочки ворота открылись, и Гарри вошел. За последние несколько лет Профессор Флитвик заметно постарел, его волосы теперь стали полностью седыми, а лицо более морщинистым, чем когда-либо прежде. Однако ни энтузиазм, ни жизнерадостность этого человека не исчезли. Гарри знал, что Флитвику нравилось преподавать, так же как и в первый день, даже если ему уже скоро на пенсию. — Как поживаете, профессор? — Ну, замечательно, конечно. Не на что жаловаться. В конце концов, Рождество уже не за горами. А вы, мистер Поттер? — Тоже не могу жаловаться. — Вы здесь ради будущих авроров, да? — Действительно. — Чудесно, чудесно. В этом году нам есть чем гордиться! — Сколько их? — Десять студентов, которые заявили о своем желании присоединиться к корпусу авроров. Пятеро, которые, как ожидается, получат достаточно высокие результаты по ЖАБА. Может быть, шестеро. Брови Гарри поползли вверх. — Их действительно много. Должен быть хороший год. — Очень впечатляюще, да. Но я уверен, что вы услышите о них от директрисы. Пока они шли, Гарри бросил взгляд в сторону Запретного леса. — Хагрид где-то здесь? — он спросил. — Я надеялся поговорить с ним. — К сожалению, нет. Он был в Лесу с рассвета, и ты же знаешь, как он может забывать о времени. Гарри действительно хорошо знал своего приятеля-полувеликана. Он вздохнул, но не стал развивать эту тему дальше. Он поймает Хагрида как-нибудь в другой раз. Он болтал со старым профессором всю оставшуюся дорогу до вестибюля замка. Возвращение в Хогвартс никогда не переставало поднимать ему настроение. Замок был… таким, каким он его запомнил. Рождественские украшения были на своих прежних местах, а случайные доспехи время от времени насвистывали веселую мелодию. Проходя мимо открытых дверей Большого зала, Гарри мог видеть, как поздно вставшие студенты лениво наворачивали свой завтрак. Во время зимних каникул, когда большинство студентов покидали замок, оставшиеся сидели за одним столом с профессорами. Большинство студентов уже позавтракали и ушли, но полдюжины все еще сонно размазывали еду по тарелкам. — Надеюсь, ты сможешь найти дорогу к ее кабинету, хм? Гарри кивнул старику. — Спасибо, профессор. Хорошего дня. Профессор Флитвик весело помахал ему рукой, прежде чем уйти, чтобы присоединиться к двум другим профессорам за завтраком. Гарри в одиночестве прошел через вестибюль и направился к лестнице, медленно шагая, наслаждаясь каждым мгновением. Он здоровался с каждым встреченным призраком и махал рукой некоторым конкретным портретам, которые его помнили. Он почти дошел до кабинета директрисы, когда заметил пару семикурсников, без сомнения, выходящих от МакГонагалл. По их внезапной остановке и по тому, как расширились их глаза, он понял, что они действительно узнали его. Когда он подошел к ним, горгулья еще не закрыла проход. Он одарил ошарашенных подростков улыбкой и быстро подмигнул, прежде чем проскользнуть к винтовой лестнице как раз в тот момент, когда она собиралась закрываться. Он подошел к двери кабинета директрисы и поднял руку, чтобы постучать, но его прервал голос. — Войдите, мистер Поттер. Он на секунду замер от удивления, но затем усмехнулся, открыл дверь и вошел в кабинет. Директриса МакГонагалл внесла много изменений в распорядок Хогвартса. Сначала Гарри ожидал, что больше всего пострадает кабинет директора, учитывая, насколько личность покойного директора противоречила личности его бывшего профессора Трансфигурации, но, к его удивлению, это было не так. Хотя офис и стал более организованным, менее загроможденным и ярким, но МакГонагалл не избавилась от коллекции волшебных безделушек профессора Дамблдора. Насколько Гарри знал, они были неотъемлемой частью работы школы. Тем не менее, влияние МакГонагалл было заметно, так как даже портреты бывших директоров школ были переставлены так, чтобы казаться более упорядоченными. — Доброе утро, профессор, — сказал Гарри, склонив голову. МакГонагалл оторвала взгляд от своего стола и указала на стул перед собой. — Доброе утро, мистер Поттер. Присаживайтесь. Гарри так и сделал, поудобней устроившись в темно-зеленом кресле и посмотрев на своего старого профессора и друга. Возможно, более удивительной, чем перемена, которую МакГонагалл внесла в Хогвартс, была перемена, которую Хогвартс внес в стареющего профессора. В ее, теперь полностью поседевших с возрастом, волосах не было пучка, который она собирала в школьные годы Гарри, вместо этого они спускалась по ее шее вниз странными узорами. Ее фирменная остроконечная шляпа теперь исчезла, придавая ей гораздо более доступный вид, хотя ее строгий взгляд остался. Она заметно постарела по сравнению с юными годами Гарри, но переносила это хорошо. Гарри мог бы поклясться, что видел фигуру кошки, пробежавшую по рукаву светлой мантии МакГонагалл, но когда он захотел на ней сосредоточиться, она исчезла. — Как у вас дела, профессор? — Хорошо, Поттер, спасибо. Могу ли я предположить, что вы здесь ради перспективных авроров? Значит, она решила перейти сразу к делу. Гарри кивнул. — Да, профессор. — Я удивлена, что вы пришли лично, — отметила она. — Раньше к нам заходил один из ваших подчиненных. При этих словах он улыбнулся. — Верно, но я уже давно собирался зайти, и это была хорошая возможность. — Я понимаю. — Судя по ее хмурому взгляду, директриса боролась с желанием отругать его. От этого его улыбка стала только шире. Она пододвинула к нему небольшую стопку бумаг. — Вот данные студентов. Гарри взял их и открыл, бегло просмотрев имена шести студентов, указанных в них. — Спасибо, они будут полезны при планировании учебных курсов. Кто-нибудь примечательный? — Мисс Криви, — ответила директриса. — Она с легкостью набрала все необходимые СОВ и является любимой ученицей профессора Праудфут. — Как её успехи в трансфигурации? МакГонагалл поправила очки, прежде чем ответить. — Превосходно, по словам профессора Смита. Он ожидает, что она набёрет максимальный балл на ЖАБА. — Действительно? — Младшая сестра Денниса так хорошо училась? Гарри сосредоточился на ее досье, где подробно описывались ее оценки за время всех курсов, внеклассные занятия и впечатления от учителей.— Охотница команды по квиддичу и капитан Дуэльного Клуба. Впечатляющий список. Директриса кивнула. — Я не сомневаюсь, что при надлежащей подготовке из нее выйдет образцовый аврор. — И это то, что мы в Офисе авроров стремимся предоставить, — прокомментировал Гарри, прежде чем положить досье мисс Криви на низ стопки. — А что насчет остальных? Следующий час они провели, просматривая данные учеников, которых Гарри, скорее всего, встретит в следующем году. — Я думаю, это всё, — сказал Гарри почти сорок минут спустя. — Я узнал всё, ради чего приехал. — Отлично. Мы будем держать вас в курсе их прогресса. Гарри кивнул, разминая плечи, чтобы избавиться от скованности. — Похоже, дело сделано. Суровое выражение лица МакГонагалл дрогнуло. — Так и есть. — Как у вас дела, профессор? Грудь по четвергам всё еще болит? Легкая гримаса отразилась на ее лице, еще больше исказив морщины. — К сожалению. Время года, увы, только ухудшает ситуацию. Но ничего такого, что хорошее зелье не сможет исправить. — Передавайте от меня привет Поппи, хорошо? — А ты сам не можешь навестить ее? — Эх, у меня недостаточно свободного времени для обследования, которое она наверняка потребует. Я найду время, чтобы навестить ее в Мунго. Она кивнула ему. На несколько секунд воцарилась тишина, во время которой его бывший профессор внимательно смотрела на Гарри. — И… как ты поживаешь, мистер Поттер? Гарри знал этот тон. — О, вы знаете. Все по-старому. — Действительно? — спросила она, и ее недоверчивый тон устрашающе напомнил ему о том чувстве, когда тебя ловят с поличным. Даже сейчас было трудно мысленно отстраниться от положения виноватого студента, стоящего перед своим старым деканом. — Эээ… насколько я знаю. — Знаешь, тут до меня дошли слухи. Совет управляющих любит поговорить. — Обо мне всегда ходили слухи, профессор, — сказал Гарри, пожав плечами, чему она, судя по ее приподнятой брови, даже могла поверить. — Это были довольно конкретные слухи. Тебя видели в Сиэле Д’Азуре. Это правда? Гарри не смог побороть желание провести рукой по волосам. — Да, я там был. — Все эти годы ты довольно громко заявлял о том, что избегаешь подобных мест, а теперь отправляешься в Сиэль по собственной воле, а не по официальному приглашению? Гарри пожал плечами. — У меня была хорошая компания. МакГонагалл поправила свои очки. — Ах да. Мисс Гринграсс, верно? — Надеюсь, в вашем тоне нет неодобрения, профессор. Она нахмурилась. — Уверяю тебя, мистер Поттер, я не считаю своим делом судить о выборе компании другими людьми. Мисс Гринграсс в свое время была образцовой ученицей и, похоже, продолжает в таком же духе во взрослой жизни. То, чем вы двое занимаетесь, меня не касается. Хорошо, Гарри был готов признать, что предположение, что его старый профессор не одобряет Дафну, было несправедливо. МакГонагалл всегда была справедливой, даже если она очень гордилась своим собственным факультетом. Она никогда не проявляла никакой враждебности по отношению к слизеринцам. — Мне очень жаль. Это было неправильно. На её лице исчезло язвительное выражение, и еще несколько секунд царила тишина. Гарри узнал в ее нерешительном выражении лица человека, который хотел что-то сказать, но боялся. — Рассказывайте, профессор, — настаивал он. — Что случилось? После еще одного краткого колебания директриса заговорила. — Я была больше удивлена не присутствием мисс Гринграсс, а остальными твоими товарищами по обеду. Ах. Значит, она знала. — Опять слухи? — Верно. Гарри сцепил пальцы на колене. — Да, там был мистер Трисмегист. И о чём вы хотели спросить? — Ты предложил Алексу то… о чём я говорила? — Почему вы думаете, что я разговаривал с ним? Ее встревоженное выражение лица сменилось раздражением. Отлично. — Ты же не думаешь, что я поверю, что приглашенные за этот стол были для тебя сюрпризом? Гарри пожал плечами, ничего не признавая. — Так случилось, что Дафна завладела большей частью внимания сэра Александра, прежде чем мы расстались. МакГонагалл быстро справилась со своим разочарованием, и Гарри продолжил, прежде чем она успела что-либо сказать. — Но я действительно успел обменяться с ним несколькими словами. — И что же он ответил? Гарри фыркнул. — Я не почтовая сова, знаете ли. Можно подумать, вы могли бы поговорить со своим бывшим мужем сами, профессор. Это не так уж сложно. — Ты не поймешь, Поттер, и я надеюсь, что тебе не придется это понимать. Так что он ответил? — Он сказал, что поговорит с Питером. — И ты рассказал ему об этой должности? — Да. — И он упомянул, что передаст это Питеру? — Да, профессор. Я только что это сказал. — Это… хорошо. Да, хорошо. — Директриса кивала головой, говоря это, как будто пытаясь убедить себя. Гарри знал только основы ее семейной ситуации, но, тем не менее, был счастлив помочь ей. Все, что могло бы повлиять на невозмутимого профессора, должно быть, было важным. Кроме того, это было небольшое дело — оказать небольшую услугу своему бывшему профессору на фоне всех остальных его планов на ту ночь. Некоторое время он терпеливо ждал, пока МакГонагалл соберется с мыслями и снова обратит на него свое внимание. — Ты же встречался с Питером раньше? Гарри вспомнил, как встречался с этим человеком два года назад во время официального визита в греческую Агору. Он кивнул. — Мы знакомы. — Как ты думаешь, он согласится? Сложный вопрос. Гарри не знал этого человека достаточно хорошо, чтобы вынести правильное суждение, и МакГонагалл, вероятно, знала это. Тем не менее, блеск в глазах его старого профессора подсказывал ему, что практичная, жестокая честность, возможно, в этот момент была не лучшим решением. — Он ваш сын, профессор, — сказал он. — Я уверен, что он с удовольствием согласится преподавать в вашей школе. Гарри мысленно похлопал себя по спине, увидев, как ее лицо немного расслабилось. МакГонагалл тяжело вздохнула и откинулась на спинку стула, протерев одной рукой глаза под очками. Через минуту она заговорила. — Мысль о том, что я директриса, кажется странной даже сейчас. Гарри мог её понять. Какая-то его часть все еще ожидала увидеть профессора Дамблдора, каждый раз, когда он входил в этот кабинет. Он посмотрел налево. Там, у стены, портрет Альбуса весело помахал ему рукой и выдохнул в его сторону плавучую лодку, сделанную из дыма от его курительной трубки. Брови Гарри поползли вверх. — Профессор Дамблдор, похоже, после смерти начал курить. МакГонагалл усмехнулась, проследив за его взглядом до портрета её предшественника. — Несомненно, нездоровое влияние профессора Диппета. В последнее время они проводят много времени вместе. Они разделили минуту дружеского молчания, вспоминая о человеке, на которого оба равнялись. — Какой предмет вы хотите, чтобы Питер преподавал? Она снова посмотрела на него. — Профессор Тернер недавно выразил желание уйти в отставку. Я надеялась, что Питер займет его место. Значит зелья. То, что нужно для сына Александра Трисмегиста, но Гарри знал, что этот человек хорошо разбирается и в других магических науках. — Можно подумать, что алхимик его уровня не сочтет целесообразным обучать школьников зельям начального уровня. — Это не так, — возразила она. — Питеру всегда нравилось преподавать. Я знаю, что у него всё получится. Конечно, если он согласится. Значит, нужен ещё один аргумент. — Ваши дети любят вас, профессор. Независимо от того, что произошло между вами и их отцом. Она одарила его улыбкой. Вопреки распространенному мнению, у МакГонагалл была мягкая сторона, и Гарри был рад, что смог, в который раз увидеть её. — Спасибо, Поттер, что утешаешь старуху. — Вы несправедливы к себе, профессор. Будь я хотя бы на десять лет старше… — Что общего между выпускниками Гриффиндора и этой репликой? Почему я должна выслушивать её снова и снова? Гарри улыбнулся, увидев ее встревоженное выражение лица. — Ну, это только подтверждает то, что… — Хватит наглеть, Поттер! Я уверена, что ты мог бы быть более полезным где-нибудь в другом месте, а не сидеть здесь, испытывая мое терпение. Один быстрый взгляд на довольно старые напольные часы в углу кабинета убедил Гарри в её правоте. — Раз уж вы сами упомянули об этом, я задержался. Я должен идти. Гарри собрал бумаги, свернул их и сунул во внутренний карман пальто. Он встал, и МакГонагалл встала одновременно с ним. Они пожали друг другу руки. — Спасибо, что встретили меня. — Спасибо, что навестили. Кивнув в последний раз, он повернулся и направился к двери. Как только он открыл ее, он снова услышал ее голос. — О, и Поттер? Он оглянулся через плечо. — Да? — Я борюсь с желанием дать тебе совет относительно недавних событий. Не возражаешь? — Если хотите, профессор. Ее лоб нахмурился, губы сжались в тонкую, озабоченную линию. — Ты играешь в опасную игру. — Увидев, что он собирается заговорить, она оборвала его. — Не притворяйся, что это не твоих рук дело. Я могу распознать одну из твоих схем за много миль. Ты не сильно изменился. Но твои поступки могут причинить кому-то вред, и не все раны легко заживают. — Я не причиню ей вреда, профессор. Обещаю вам. — Я верю в то, что мисс Гринграсс сама сможет о себе позаботься. Но она не единственная, кто может пострадать от твоих планов, Поттер. Пальцы Гарри сжались на дверной ручке. — Хорошего дня, профессор. Ее невнятный ответ потонул в шуме закрывающейся двери.