Хроники Локи: путешествие накануне Йоля

      Пахло вьюгой. За окнами дуло. Пока жена кушанье варила, хитрец Локи сидел у камина и внимательно рассматривал незаконченный эскиз, взглядом буравил. Повел он носом, запахло пряностями да яблоками спелыми. На накрытом столе стоял пирог. Видать, только что вытащила из печи. Тень улыбки легла на его губы, стоило лишь взглянуть на Сигюн. Жена стояла у печки, хлеб пекла. Волосы цвета золота переливались в отблесках огней и доходили аж до бёдер. Хороша она была, как и в первый день их свадьбы. Не поменяло ее даже рождение двоих детей.       Сигюн развернулась, держа в руках скалку. Ее красивое личико перекосилось от негодования. Локи всеми силами сдерживал себя, чтобы не рассмеяться. Она так… смешно злилась!       — Локи, накорми сына, у меня совсем не хватает сил. А скоро Йоль. Надо все успеть.       — Что, прям грудью? — нарочито решил он уточнить с невинным видом, хлопая глазами.       — Нет! — она заливисто рассмеялась и захихикала, спелый румянец припал к щекам. Локи с обожанием любовался ею. — Как ты сможешь покормить грудью? Я подготовила смесь. Тебе всего лишь нужно накормить Вали. Он уже вот-вот проснется.       Она достала с полки чашу и перемешала ложкой беловатую жидкость. Локи с готовностью выпрямился и поднялся на ноги, отложив на время лист бумаги. Что ж, он готов ко всему.       Жена ещё раз внимательно и серьёзно взглянула на него и вручила теплое молоко.       — Пожалуйста, Локи, накорми его и постарайся уложить, он сразу уснет, как только поест. Мне тяжело с двумя детьми, особенно когда им всего ничего. А ты… — она закусила губу, ее лицо сиделось грустным-прегрустным. Он мог поклясться, Сигюн собиралась плакать. — Все время уходишь и оставляешь меня одну. Уходишь так быстро! Никогда не угадаешь когда зовёт тебя вьюга, когда вновь дух приключений поманит за собой…       — Ну, что ты, милая, — он обхватил ее лицо ладонями и поцеловал в лоб. — Я же всегда возвращаюсь, к тому же остаюсь с тобой неделями, а когда зовёт сердце… ухожу.       Сигюн надула губы.       — Я знаю, прости, просто… иногда ты уходишь надолго.       — Но в основном-то возвращаюсь быстро, — он улыбнулся и поманил ее к себе, обняв, погладил по волосам. Сигюн всхлипнула.       — А тебе кстати удобно в ночной рубашке ходить по дому? — Локи глумливо прошёлся по ней взглядом. Она была такой очаровательной и соблазнительной в полупрозрачных одеяниях, где каждое очертание было перед его взором. Он облизнул губы, и руки машинально потянулись к манящим бёдрам…       — Лофт, даже не думай, — она легонько шлёпнула по его рукам, хмуря брови. — Сына покорми.       Трикстер выпустил шумный вздох.       — Ох, ну что мне поделать, если ты порхаешь передо мной как бабочка? — нет, что видит бог после возвращения домой? Как всегда красивую жену в соблазнительных ночных одеждах.       Сигюн вновь с еле заметной улыбкой указала на диван, на котором лежала небольшая корзинка.       — У меня много работы. Ты сначала покорми, и, может быть, потом… я подумаю, — щеки вновь сделались красными.       Локи шумно вздохнул, блаженно прикрыв глаза. Потом так потом.       Он присел на шкуры и заулыбался; кто же знал, что его крошечного сына уложили в эту корзину? Сердце сразу же наполнилось отцовским теплом. Под Вали были застелены мягкие шкуры. Сам же сын сладко посыпывал. Его иссиня-черные волосы взьерошились. Ну как можно было разбудить его? Локи улыбнулся. Ничего не поделаешь.       — Локи.       Трикстер обернулся на зов жены. Сигюн стояла перед ним, держа в руках Нарви. Его старшему сыну было чуть больше трёх лет, а он так вырос! Он тянулся к нему своими пухлыми ручонками и улыбался во весь рот.       — Папа! Папа!       Локи подхватил сына и поцеловал в висок.       — Сынок, ты тоже проснулся?       — Папа, расскажи, расскажи, — поспешно пролепетал Нарви, глядя на отца.       — Что? — глумливо поинтересовался он, в корзине тем временем младший сын причмокивал губами.       — Про йольского кота! — выкрикнул малыш во весь голос, и Локи задорно расхохотался, откинув голову. Потом лукаво посмотрел на жену.       — Мама хорошо знает про него, ведь так? Мне пришлось искать ее по всему белому свету.       — Ой, ничего подобного, — тоненький девичий голос раздался с кухни.       — Ничего подобного? Тебя угодило на край Йотунхейма, — прокричал он жене, поднося маленькую чашечку губам сына. Локи запеленал его, чтобы тот не рыпался ножками и ручками. Нарви в этот миг, прижавшись к трикстеру, внимательно прислушивался к словам мамы и папы.       Сигюн, возившаяся с едой, резко прекратила свое занятие. Она вышла с кухни, склонилась к его лицу и, красноречиво приподняв бровь, ответила:       — А ты сам разве не рад, что так вышло?       — Конечно же рад, если бы я знал, кто меня там ждёт, сделал бы все, чтобы тебя украли, — жарко зашептал он ей в губы, а потом расхохотался. Если бы не не пришлось придерживать сына, Локи так бы и ущипнул ее.       — Хороший герой, — вздохнула Сигюн и перемешивая кашей ложкой, подала Нарви. — Сынок, держи. Надо поесть.       Старший малыш тем временем нашел для себя новое занятие: стал играться с волосами брата.       — Папа герой? — зачерпнув молочную кашу ложкой, поинтересовался Нарви. — Значит, надо награду.       Локи красноречиво взглянул на жену, отложив посуду в сторону.       — Действительно, ты же меня не награждала.       Он положил малыша на шкуры и прежде, чем Сигюн успела отойти, с игривой ухмылкой положил руку ей на бедро.       — Так, мама, ты наградишь папу? — вставил Нарви.       — Да, ты же сделаешь это? — согласился Локи, с абсолютно невинной улыбкой продолжая держать ладонь на ее ягодице.       Она зарделась и скинула руку аса.       — Да, сделаю, только потом, — Сигюн ласково провела пальчиками по острой скуле мужа и поцеловала в висок, а после подхватила младшего малыша. — Вы идите к столу, будем кушать вместе.       За окнами бушевал метель, Локи неторопливо зачерпывал суп, Нарви облизывал ложку, Сигюн, положив малыша обратно в корзину рядом с собой, продолжала есть. Все кушали молча. Огонь в камине сильнее пожирал поленья.       Локи задумчиво глядел в расписанное окошко. Скоро наступит Йоль. А день уже клонится к вечеру. В кармане все ещё лежал незаконченный эскиз.       Когда наступила ночь, старший сын с разбегу бросился в родительскую кровать. Это было его любимое место в доме. Когда рядом мама и папа, он чувствовал себя защищенным. Особенно когда папа гладит по медно-рыжей шевелюре. Мама говорила, что ей нравятся папины руки. Они ему тоже нравятся. Длинные да узловатые пальцы. Очень красивые.       Нарви откинув одеяло, стал рассматривать вытканный орнамент.       — Папа, — обратился он к отцу, задумчиво повторяя узоры пальцем. — А что мы подарим маме на Йоль?       Локи, присев на край кровати, ласково гладил малыша по голове.       — У меня есть эскиз. До наступления Йоля мне нужно найти нужные ингредиенты.       Нарви зевнул и стал проситься на руки отца.       — Папа, я смогу тебе помочь?       — Если будешь хорошим мальчиком и слушаться маму, — усмехнулся он.       Огонь потрескивал в камине. Свечи догорали. Локи любовно накрыл малыша одеялом, поцеловав в носик. Нарви любил спать в родительской спальне, хоть имелась теперь у него собственная красивая комната с игрушками прямо напротив этой. У мамы и папы всегда лучше. Да и пахло тут хорошо. А какое же волшебное ложе! Прозрачная материя ниспадала с потолка.       Нарви постепенно заснул, крепко обнимая отца. Свечи полностью потухли, оставляя после себя запах дыма. Локи и сам чуть не заснул. Сын сладко сопел, прижавшись к его груди.       Локи, потерев глаза, неспешно поднялся с постели, а после осторожно занёс сына в его комнату. Дверь в свою спальню они с женой никогда не запирали. Их ребенок любил ночью залезать к ним в постель, да и если станет страшно, кто ещё утешит их маленького волка? Но хоть Нарви и был мал, но был осведомлен о правилах: входить только со стуком.       Когда вошла Сигюн с ребенком на руках, Локи уже лежал с постели, скинув себя льняную рубаху, ожидая супругу.       Она осторожно уложила малыша в кроватку и зажгла несколько свечей, озаряя все тусклым светом. Поленья продолжали гореть.       Локи, уже порядком устав ждать ее, приподнялся на локте и обвел Сигюн глумливым взглядом. С этого расстояния хорошо было заметно очертания ее красивых ножек под длинной ночной рубахой.       — Знаешь, когда мы впервые встретились, я даже не могла представить, что ты станешь моим мужем… — тихо пролепетала Сигюн, краснея. — И первым мужчиной. И что от тебя у меня родятся прекрасные малыши…       Локи, будто подтверждая ее слова, кивнул, уйдя в свои мысли.       — Первые роды были тяжёлыми. Я предполагал, что будет нелегко…       — Они не были тяжёлыми, милый, — ласково зашептала она, заведя его медную прядь за ухо. — Просто долгими. Нарви не торопился явиться на свет.       Он сочувственно на нее посмотрел.       — Но тебе было очень больно. Я не мог унять твою боль, поэтому оставалось только утешать, что все пройдет…       — А тебе больше ничего не требовалось, — Сигюн улыбнулась. — Я люблю тебя, дорогой. Спасибо, что был рядом, и никогда не оставляешь меня без своей ласки.       Трикстер хмыкнул и покрепче обнял жену.       — А вот с Нарви все пошло хорошо.       — Это точно, — согласилась дева. — Я не поняла, как его родила. Все прошло так быстро, как в тумане.       Локи опустил руку на ее живот и погладил.       — Спасибо, что родила мне их. Они бесценны.       Сигюн накрыла ладонь мужа и хихикнула.       — Ты первее повлиял на их судьбу. Благодаря тебе они появились внутри меня так, что… не одну меня стоит благодарить.       — Ну, — усмехнулся он. — Сделать — дело несложное. Если хочешь, могу сделать ещё.       — О боже, — Сигюн закатила глаза, резко сев. — Умеешь ты в самый неподходящий момент вставить такое.       — Кстати… — его рука потянулась к ее колену. — Ты мне обещала. Я все сделал, наколол дров, покормил сына…       Сигюн на самом деле любила ласки мужа, особенно нарочито повозмущаться на похотливость мужа. Но если было много дел, не могла уж поддаться страстям, когда нужно подготовить столько всего.       Она заулыбалась.       — Ну ладно.       Дева залезла на него, проведя пальчиками по его голой груди. Его глаза зелёные игриво вспыхнул и Локи задрал сорочку жены, несильно сжав женскую грудь.       — Аах…       Он снял с нее одежду и резко поставил на колени. Ее волосы рассыпались по плечам. Сигюн поначалу не поняла, но когда его губы коснулись ее, она сделала блаженный закат глаз.       Притянув ее за бёдра, ближе к себе, Локи толкнулся, испустив тихий стон, а потом снова и снова, все быстрее и сильнее.       На пике Сигюн не сдержалась и сладко застонала, прикрыв глаза. Она почувствовала всем телом, как муж устало опустился на нее, прижавшись щекой к щеке. Они оба тяжело дышали, все ещё пытаясь отдышаться. Заведя за ухо прядь ее волос, Локи глумливо посмотрел на нее.       — Ты бы могла ещё покричать. Так мы точно разбудили нашего волка.       Ас наконец опустился на мягкое ложе и с наслаждением потянулся. Прекрасное продолжение ночи.       Сигюн села на колени. Голова немного кружилась. Щеки налились щедрым румянцем. Из нее вытекало густое семя.       — Надеюсь, ты не обрюхатишь меня в третий раз, — усмехнулась она мужу.       Локи хмыкнул.       — Я же не виноват, что ты беременеешь так быстро. К тому же… — его глаза хитро сверкнули. — Ты так кричала…       — Ах, так? — Сигюн красноречиво окинула его взглядом. — Ну, ты тоже сейчас будешь кричать.

***

      Сигюн проснулась, когда ещё не наступил рассвет. Дети спали, но супруга в постели она не обнаружила. Только вот тревога противным червячком заползла в сердце. А что если ушел?.. Оставил ее одну накануне Йоля. И когда вернётся назад? А если снова оставил ее на месяц, и она проведет эти злосчастные дни совсем одна, без мужа своего.       Словно заподозрив что-то неладное, Сигюн накинула рубаху на плечи и вышла в гостиную. И, как ожидалось, увидела мужа у порога.       — Ты уходишь? — в сердцах воскликнула она немного.       Локи обернулся на ее голос и нахмурился.       — Почему ты не спишь?       — Уходишь ведь! — всхлипнула она, не слушая его.       Сигюн подбежала к нему и взглянула ему в глаза. Сердце так гулко билось!       — Оставляешь меня одну с двумя детьми накануне Йоля, а потом не видать тебя месяцами!       — Сигюн, послушай, я ухожу, но по важному делу, и не собираюсь тебя бросать. Ну что за глупости ты говоришь? Я вернусь до Йоля, может, даже раньше… Я не знаю. Но это и правда срочно.       — Хорошо, — она отпустила его руку. — Я буду тебя ждать. Впрочем, как и всегда…       — Все будет хорошо, — он чмокнул жену в губы и погладил по белой щеке. — Ты готовься к Йолю. Не заметишь, как я уже буду тут. А мне… пора, жена.       Сигюн улыбнулась, постаралась, по крайней мере, хоть немного забыть о тревоге.       — Пока, жёнушка. Не скучай.       И он… ушел.